Солнце и Луна

Тёплый летний ветер перебирал чёрные как смоль волосы, будто лениво поглаживая по голове. Луна ярким кругом горела над сонным городом вдали, переливаясь в множестве водопадов, спускающихся с озера на вершине горы. Листья на десятках фруктовых деревьев в унисон шуршали, сливаясь в мелодию, иногда дополняемую стрекотом кузнечиков и цикад. Макак сидел в траве, облокотившись о ствол персикого дерева, вдыхая аромат цветов и плодов, растущих круглый год. Излюбленный красный шарф, кое-где порваный и растянутый, лежал рядом на земле неясной в темноте кучей. Воин закрыл глаза, вслушиваясь в умиротворяющие звуки природы, сложив руки на груди и глубоко вдыхая фруктовые нотки, витающие в чистом воздухе. Люэр был счастлив вернуться на Гору цветов и плодов. Его дом, которого воин был лишён почти на полтысячелетия, стал ещё краше и богаче, обрев новые краски. Но самое главное, о чем Макак волновался больше всего, и вздохнул с облегчением, - звезды, столь яркие и манящие, не изменились, продолжая сиять на чёрном небе, изредка скрываясь в фиолетовых облоках. Рай - лучшее слово, коим можно описать это место. Сзади послышались торопливые отчетливые шаги, заставившие тень напрячься. Ну конечно, ты вечно все портишь, рыжий придурок. - Макак? - Грубый голос, сопровождающийся шорохом хвоста о траву. Замечательно. - Йоу. - Равнодушным голосом отозвался тот, даже не оборачиваясь. В голове кипел вулкан ненависти и оскорблений, но воин упрямо держал безэмоциональную мину на морде, беззвучно скрежетя зубами. Волосы продолжали развиваться, попадая в рот и глаза, но Люэр не обращал на это внимания, смотря на мигающие звезды. Трава рядом примялась под чужим телом, осторожно опустившимся в паре шагов от дерева, от чего златоглазый все же повернул голову, смотря в глаза друга. Уставший, немного сонный и явно взволнованный; тень читал Царя, как раскрытую книгу, любезно подставленную под свет. Как же это напоминает прошлое... Тихо вздохнув, Макак отвернулся, вновь прикрывая глаза. Вроде бы, рядом сидит твой заклятый враг, ранивший столь сильно, что даже сквозь гламур можно было ощутить шароховатый шрам, но сил нет ни у одного, ни у другого... Тишина явно напрягала Укуна, буквально через пару минут начавшего нервно постукивать хвостом и слегка раскачиваться в стороны. Тень недовольно приоткрыл левый глаз, готовясь. Три, два, один... - Что ты здесь забыл? - О чудо, не разочаровал. - Наслаждаюсь природой на нашей горе, высочество. - Хмыкнул воин, закидывая ногу на ногу, убирая руки за голову. Царь дёрнулся, скалясь на Макака, злобно блестя глазами. Тот даже не обратил внимания, всегда готовый уйти в тень. Укун явно хотел что-то сказать, но то ли совесть, то ли осознание правоты собеседника не позволяло подобрать слова. Он ведь сам сказал это... около тысячи лет назад. - Почему... Почему ты такой спокойный? - Люэр непонимающе вскинул тёмные брови, поворачиваясь к Царю и слегка, по птичьи, склонив голову. - А почему я не должен быть? - Встречный вопрос, лишь желание понять намерения собеседника, столь плохо скрывающего свои эмоции, мелькающие на рыжей морде. Укун недовольно свернул яркими жёлтыми глазами, отворачиваясь от Люэра, зарывая ладони в густую траву. Макак усмехнулся, продолжая разглядывать Царя с ног до головы. Да уж, а ведь практически не изменился за пятьсот лет. Невероятно. - А где же вся ненависть, желание меня убить, к примеру? - Ох, а ты мазохист, да? Люэр недовольно цыкнул, морща нос. Они только одолели Костяную леди, а этот уже хочет устроить очередное кровопролитие. Идиот. - Кто сказал, что я тебя не ненавижу? - Фыркнул тень, обматывая хвостом ногу, слегка сжимая. Его руки, вновь сложенные на груди, когтями впились в черно-желтый наряд, чуть ли не раздирая ткань в клочья. Почему его никак не оставят впокое?! - Я не сомневаюсь. - Да ты что, серьёзно?! Макак сжал когтями рукава, слыша хруст ткани. Зубы заскрипели друг о друга, а хвост бешено застучал по земле, выдавая недовольство хозяина. Глубоко вдохнув, воин с трудом разжал руки, щурясь с хищной улыбкой. - Я бы убил тебя, если б только мог. - Выплюнул Люэр, скаля клыки. О да, он бы с величайшим удовольствием вонзил их в шею этого подонка. Укун слегка отшатнулся, скрещивая руки на груди, сидя в позе лотоса. Ответ явно не пришёлся ему по душе, от чего Царь скривился, закусывая губу. - Мне жаль. - Что?! Макак хохотнул, резко поднимаясь на ноги, взмахивая гладким чёрным хвостом, складывая руки за спиной и проваливаясь в тень. - На что мне твоя жалость, идиот? - Силуэт прошёлся около Царя, вновь исчезая во тьме, пугающе блеснув фиалетовыми глазами. Укун прижал к себе руки, вертя головой по сторонам, вызывая новый приступ безумного злобного смеха, идущего, казалось, отовсюду. - Думаешь, твоя жалость изменит хоть что-то? - Резкий удар когтей по морде вызвал у Укуна напуганный крик и злорадный хохот воина. Люэр появился из тени прямо перед рыжей мордой, сжимая руки в кулаки и опуская гламур, клацая зубами на Царя. - Думаешь, она исправит ЭТО?! На Мудреца смотрели пугающие, озлобленные глаза, полные гнева и чистой, неподдельной ненависти. По правой части морды ото лба до самого подбородка, через бровь, тянулся рваный, раздваивающийся посередине, шрам, вокруг которого клочьями торчал красно-бежевый короткий мех. Белый, слепой глаз пугал до мурашек, табунами бежащих по спине рыжего, желающего так же провалиться под землю, лишь бы избежать последствий содеяного когда-то. Кровь стекала по щеке и носу в рот, давая отвратительный привкус металла, от которого, откровенно, рвало. Но Царь не мог найти в себе силы отвести взгляд, лишь мельком замечая бегущие, смешивающиеся с красной жидкостью, слезы. Макак отступил, делая шаг назад и скрещивая на груди руки, покрытые чёрной, будто усыпанной звездами, шерстью. Три пары ушей, порваных с правой стороны, дернулись, задевая волосы, имеющие снежные пряди, спадающие на лоб и по сторонам морды, опускаясь до плеч. Хвост с белым кончиком нервно дергался за спиной, сметая пыльцу с цветов на траве под лапами. Макак позволял рассмотреть себя. - Нравится? - Ядовито прошипел Люэр, раскидывая руки в стороны, краем глаза замечая, что когти на одной из них покрыты кровью. Макаку плевать. Укун отрицательно замотал головой, безмолвно открывая рот. Где же ваша смелость, Царь? Тень презрительно фыркнул, отходя к обрыву, нежась под лунными лучами. Как же расслабляет тишина. - Я это сделал? - Неуверенный, полный боли голос. Обернувшись, Макак удивлённо и с неким раздражением воззрился на царя, сложив руки за спиной. Ветер усилился, качая персикрвое дерево и развивая одежду двух божеств. Извините? - Ты никогда не славился умом, Укун. Но я не думал, что все настолько плохо. - Тень усмехнулся, подхватывая свой шарф и повязывая ткань себе на шею, призрительно фыркая. - Ты, блять, убил меня! Царь молчал, опустив взгляд в землю, перебирая траву. По подбородку катились капли крови, смешанные со слезами, блестящими в лунном свете. Плечи сгорбленны, будто на спину взвалили непосильный груз, хвост плотно закручен вокруг руки. Все тело тряслось от немой истерики, будто его били током каждые пару секунд. Укун плакал часто. Макак плакал лишь раз. Сложно было сдержать слезы, когда тебе в глаз вогнали острее палки, после спокойно уходя, оставляя умирать в луже крови. - Мне очень, очень жаль. - Тихо, едва разлечимо, прошептал Царь, задыхаясь в слезах. Люэр молча наблюдал за рыжим, дергая ушами. С одной стороны, душа, столь промерзшая от лап демона и пятисот лет тоски, рвалась помочь, все ещё храня надежду на понимание... Но червячок сомнения и осознания, что дружбу, выстроенную за столько лет, променяли на монаха, посланного небесами, (на борьбу с которыми вы, собственно, поставили на кон все!), противно скрежетал о грудную клетку. Тяжело вздохнув, Макак вернулся на свое место, чуть приблизившись к Укуну, беззвучно ложась на траву. - Где твои раны, величество? - Задал интересующий его вопрос Люэр, искоса глядя на замершего Царя, пытаясь сменить тему. Подняв красные, заплаканные глаза, Укун все же стёр рукавом кровь, поморщившись от боли. Правильный вопрос, подметил про себя воин. - Помню, у тебя в нашу последнюю встречу был нехилый такой шрам на щеке. - Грустно хохотнул Макак, поворачивая голову к рыжему. - Я использую гламур. - Не смотря в глаза воина, ответил Укун, криво улыбаясь и смахивая с себя магию, слегка моршась от холодка, пробежавшего по коже. Тень заинтересованно приподнялся на локтях, смотря на Царя, слегка отвернувшегося в сторону, будто пытаясь скрыть морду от любопытных глаз. Встав, Макак за пару шагов достиг Укуна, садясь прямо напротив, желая протянуть лапу, но одергивая себя, кладя её на колено. - Ого. Истинное лицо Царя обезьян весьма... отличалось. Не то, что бы бежего-персиковый мех изменил свой цвет или у него появился третий глаз... Скорее, Люэра удивило обилие шрамов и ожогов, коим пестрело почти все тело Укуна. Самым выделяющимся был большой ожог под левым глазом через нос и до скулы. Решив, что терять нечего воин провел по ране лапой, чувствуя, как напрягся Царь, хмуря брови. - Огонь Самади. - Пожал плечами тот, отводя взгляд, будто это пустяк. Хотя, если учесть, сколько ещё было ран, это, может, и правда. Небольшие полосы на шеке все ещё кровоточили, от чего Люэр вздохнул, проводя по ним краем шарфа. Укун непонимающе моргнул, на что воин лишь пожал плечами, сам не зная, что на него нашло. Переведя взгляд выше, Макак заметил тонкий и длинный шрам, опоясываюший лоб до начала волос, где пропадал, хотя, скорее, просто его не было видно. - Думаешь, я не пытался сбежать, Люэр? - Измученным и отчаянным голосом спросил Царь, вновь ощущая влагу на своих щеках. Тень нахмурился, не понимая, о чем говорит рыжий. - Я столько раз пытался сорвать его, но он просто оставался на месте, будто врос в кожу! - Истерично проговорил он, тресясь и задыхаясь. Ох, обруч, точно. У Макак было много вопросов, и этот стал ключевым, но воин решил не перебивать Укуна, по опыту зная, что тот и сам все расскажет. Он лишь переплёл их хвосты, хоть как-то пытаясь успокоить, ведь слушать заикания было не очень-то приятно. - Они всегда меня находили! ВСЕГДА. И тогда становилось только хуже, он... он будто сжимался, мне казалось... Мне казалось... он проломит мне череп! - Укун откровенно рыдал, захлебываясь в слезах и чуть ли не валясь на бок от истощения. Люэр взволнованно подставил свое плечо, помогая собеседнику удержаться в сидячем положении. Они? Монах, дракон, свин и водный демон? Они... Пытали его? - Так почему ты не позволил мне убить их?! - Макак схватил Царя за плечи, слегка встряхивая. В чем, блять, была твоя мотивация, идиот?! - Они обещали, что... если я... Если я наврежу им, вы все... Вы умрёте! - Истерика Укуна лишь усиливалась, такого воин не видел, казалось, никогда. Так они его шантажировали? Конечно, это в духе Небес. Царь пытался защитить их братство? Так легко распавшееся после "предательства"? И поэтому ты убил ТОЛЬКО меня? Люэр слишком устал для этого дерьма, да и Укун выглядел, мягко говоря, не хорошо. Червячок в душе дернулся, но воин задвинул его подальше. Не сейчас. Ему нужны ответы. Вздохнув, Макак резко встал, подхватив рыдающего Царя, шагая в тень. Тот даже не пытался сопротивляться, в беспамятстве сжавшись в тёплых, столь знакомых и, в тоже время, далёких лапах. Люэр проскользнул в пещеру, небольшим ветерком будоража спящих на камнях обезьян и птиц, видя столь знакомые места. Остановившись около двери в небольшом, покосившийся домик, Макак вышел из тени, кладя рыжего на кровать, предварительно смахнув с неё хвостом пяль и расправив одеяло. Он серьёзно все это время спал на облаке? Укун, казалось, погрузился в сон, все ещё тресясь и изредка всхлипывая. Люэр всегда очень хорошо чувствовал чужие эмоции и легко ими проникался, из-за чего его уши опустились, а в уставших глазах мелькала грусть, разочарование и капля надежды. Он не предавал их. Он не предавал его.