Заблуждение

Чонгук любил проводить время в этом баре. Обстановка в нем была типичной: приглушенный свет, барная стойка и куча бутылок с разнообразным содержимым. Он никогда не злоупотреблял алкоголем, однако сейчас совершенно не контролировал, какой по счету стакан оказывался опустошенным. И почему его разум всё ещё оставался трезвым? — Чонгук, мне не хочется проводить время в баре. Не лучше ли нам пойти в какое-нибудь солидное место? — Детка, для других мест у меня не хватит бабок. Ты знала, кого выбираешь себе, и если со временем это станет проблемой, лучше скажи сейчас… От воспоминаний Чонгуку хотелось смеяться, но он позволил себе лишь фыркнуть и сделать еще один глоток спиртного. Юна очень часто старалась воспротивиться проводить с Чонгуком время, как он того привык, но у него всегда получалось уговорить ее. Слишком податливая. И все же она была самой яркой в его глазах. Выбор Чонгука пал на этот бар, потому что здесь редко бывало забито, да и шум не резал слух. Музыка всегда играла тихо и совсем ненавязчиво. Отличное место после клубов и оживленных улиц Сеула. Чону нравилось сидеть именно за барной стойкой, а Юна всегда просилась за столик. И зачем он опять вспоминает о ней? О той, которая возможно сейчас кувыркается где-нибудь, наслаждаясь приятным временем после помолвки. За одним из столиков сидели трое девушек. Чонгук обратил на них внимание, потому что они громко разговаривали и смеялись. Одна из них держала в руках фотоаппарат и щелкала своих подруг, а те то обнимались, то корчили рожицы. Чонгук отвернулся и подтолкнул стакан к бармену, чтобы он налил еще. Прошла неделя с чертовой помолвки, а он никак не мог стереть из головы ее улыбку. Она улыбалась, когда ее палец окольцовывали. Улыбалась, когда принимала поздравления. Плакала, когда он уходил. Зачем ей плакать по тому, кого она оставила за дверью своей новой жизни? Чонгук не понимал… Вопреки чему она приняла решение оставить его? Почему ввела его в заблуждение своими словами о любви? После очередного стакана алкоголя, мысли Чонгука начали путаться, и это очень даже его устраивало. Устал думать о ней. Порой Чонгук разговаривал с барменом. Его звали Чимин и день через день он подрабатывал в баре. Сегодня у Чона не было настроения говорить с кем-либо. Благо, бармен понял это и после приветствия больше не стал беспокоить постоянного посетителя. Сколько он еще собирается сидеть здесь? Когда Чонгук заходил сюда, на улице было светло, а теперь за окном почти стемнело. — Разве это не твоя девушка? Голос Чимина заставил Чонгука поднять голову и посмотреть на него, после чего он проследил за его взглядом и увидел ее… Юна стояла на пороге бара в светло-желтом платье до колен и с распущенной копной каштановых волос. Почему она никогда не отдавала предпочтение брюкам или юбкам? Почему всегда только платья, почему всегда до колен и почему приталенные с пышными юбками? Даже когда она начала ездить с Чонгуком на байке, он не сумел ее уговорить на джинсы или шорты. Кажется, это было единственным, в чем она оставалась непоколебимой. Чонгук усмехнулся своим мыслям и вернул внимание к стакану, который сжимал в ладонях. — Не моя, — ответил он на вопрос Чимина. Несмотря на ожидания Чонгука, Юна не подошла к нему, а села в другой конец барной стойки. Чимин подошел к ней, а от слуха Чонгука не ускользнуло короткое «воду». Типичная хорошая девочка. Как же это теперь раздражало Чонгука, хотя раньше он боготворил подобное в ней. Только в ней. После того как Чимин обслужил Юну, он вернулся на свое исходное место и принялся сушить стаканы. Сидеть и дальше в баре стало невыносимо. Тем более когда рядом была Юна, не предпринимающая никаких действий. Зачем вообще заявилась сюда? Если хотела поговорить, то почему не подошла? Чонгуку хотелось бы послать ее к чертям или просто проигнорировать, пока она объясняла бы необъяснимое. — Она в спросе здесь. Почему Чимин вдруг стал таким разговорчивым? Теперь и он решил раздражать его? Боковым зрением Чонгук видел, что он имел в виду. Да и слышал тоже. Тихая музыка не заглушала голос того, кто решил подкатить к Юне. И ее ответы были прекрасно слышны Чону, несмотря на то, что говорила она своим тихим голоском. Именно из-за того, что ответы ее не казались уверенными, парень и не думал идти на попятную, считая, что та просто ломается. — Не мои проблемы, — наконец ответил Чонгук. Его проблемы. Это были его проблемы! Во взгляде Чонгука начало искриться бешенство. Какого хрена эти мудаки ползли к ней? Юна не выглядела откровенно и уж тем более не была похожа на ту, которая пришла за сексом на одну ночь. Тогда.почему.этот.ублюдок.сел.рядом.с.ней?! — Я не имею ни малейшего желания знакомиться, — продолжала отказываться девушка. Голосок Юны вновь пробился в уши Чонгука. Словно прочитав его мысли, Чимин поставил перед ним открытую бутылку, видимо, посчитав, что доливать придется еще много раз. — Не для всего требуется непосредственное знакомство, — ответил ублюдок, заставляя Чонгука покоситься на бутылку, как на холодное оружие. Опасливый взгляд Чона не укрылся от внимания бармена, из-за чего он пожалел, что в очередной раз просто не наполнил его стакан, а любезно предоставил возможную улику преступления. — Прости, дружище, но не в мою смену. Чимин забрал бутылку обратно и послал Чонгуку предупреждающий взгляд, однако это не сработало. Слушать продолжение мерзкого недодиалога этих двух Чонгук был не намерен, поэтому спрыгнул с барного стула и направился в сторону «парочки». — Она почти замужем. Это аргумент, чтобы отъебаться от дамы, или мне обязательно нужно прибегнуть к кулакам? — сходу прорычал Чонгук, устремив бешеный взгляд на парня. Несмотря на свой гнев, Чонгук с презрением осмотрел незнакомца и насмешливо улыбнулся. Какого хрена этот дрыщ в растянутой футболке и потертых, явно не из-за модной тенденции, джинсах столь уверенно подкатывает к девушке, которую по одному лишь внешнему виду можно было отнести к совершенно другому финансовому положению? — Но… кольца ведь нет. — Парень косился на ладонь Юны в поисках доказательства ее занятости. Только после слов ублюдка, Чонгук тоже обратил внимание на отсутствие кольца на пальчике Юны. Девушка заёрзала на высоком стуле и поспешила спрятать руку, накрыв второй. На самом деле она была рада, что Чонгук сам подошел и сам обратил на нее внимание, ведь ее решительности хватило лишь на то, чтобы прийти в бар. А еще ее успокаивало, что он не дал ее в обиду этому типу. — Проваливай, — процедил Чонгук, не желая прибегать к иным методам. Парень не выглядел тем, кому будет охота размахивать кулаками, поэтому Чонгук рассчитывал на его благоразумие. — Я пришел в бар. В чем проблема? — не сдавался парень. Что ж… Чонгук должен был признать, что внешность обманчива и ублюдок оказался вполне настойчивым. Чонгук набычился и приблизился впритык к парню, но тут вмешалась Юна. Она спрыгнула со стула и чуть не споткнулась из-за высоких каблуков, но незнакомец вовремя удержал ее, схватив за локоть. — Какого… — Чонгука накрыла волна бешенства, когда он увидел прикосновение ублюдка к Юне. Не думая более, Чон сделал удар головой, из-за чего парень потерял равновесие и отшатнулся назад. Незнакомец схватился за лоб, по которому и пришелся основной удар, и испуганно посмотрел на Чонгука. Получать увечья не входило в его планы, и он вовсе не думал, что тот возьмется воплощать угрозы в реальность. — Псих… — выдавил из себя незнакомец, мотая головой. Чонгук удовлетворенно кивнул, когда заметил страх в глазах незнакомца, но от него не ускользнул так же испуг в глазах Юны. — Не в мою смену, — настойчиво повторил Чимин, который уже успел обойти стойку и встать позади Чонгука. Рука бармена покоилась на плече Чона, чтобы в случае чего оттянуть его назад. — Чонгук… — Юна потянулась к его ладони, но осекла себя и смиренно опустила свою руку. — Я не собираюсь ничего делать. — Чонгук раздраженно повел плечами, сбрасывая чужую ладонь, затем посмотрел на ублюдка. — Дуй отсюда. На этот раз парень не дожидался очередной угрозы и поспешил убраться прочь из злосчастного бара, а Чонгук расслабился, как только тот исчез. Да и бармен с облегчением отметил, что опасность позади, и вернулся к работе. Чонгук остался стоять, как и Юна. Оба обвели взглядом помещение и заметили, что остальные наблюдали за потасовкой и, в отличие от бармена, не спешили вернуться к своему времяпрепровождению. Не желая и далее быть под пристальным вниманием остальных посетителей бара, Чонгук схватил Юну за руку и потянул в направлении туалета. Он старался не концентрироваться на том, что ему было так чертовски… необходимо касаться Юны. Совсем недавно они утопали в объятиях друг друга, но, казалось, с тех пор прошло слишком много времени и Чон успел подзабыть, каково это иметь возможность касаться ее в любое время. Никогда за полгода, что они были в отношениях, Чонгук не позволял себе брать Юну в подобных местах, но сейчас хотелось показать ей, что в его глазах она потеряла всякую значимость. Чонгук толкнул дверь в туалет, состоявший из одной кабинки, раковины с зеркалом и маленького столика с совершенно неуместной вазочкой с искусственными цветами. На полу рядом с кабинкой валялась использованная туалетная бумага, а в самой комнатке пахло лавандой. Видимо, кто-то вдоволь воспользовался освежителем. Юна еще не подозревала, для чего Чон ее сюда привел. Для того, чтобы поговорить, можно было бы выйти на улицу. Вырывать свою руку из мужской она не стала, надеясь, что тактильный контакт поможет им в разговоре и сделает Чонгука сдержанным. Обычно на него всегда положительно влияли ее касания, несмотря на степень его злости. — Давай уйдем, — попросила она, морщась от слишком сильного запаха освежителя. Юна терпеть не могла общественные туалеты и лишь в крайних случаях пользовалась ими, но никогда в подобных местах. До знакомства с Чонгуком ей в принципе и не приходилось посещать бары или клубы. — Зачем ты пришла сюда? Чонгук отпустил руку Юны, не желая отвлекаться на ее мягкую и столь полюбившуюся кожу, затем закрыл дверь на защелку. — Поговорить. — Нам есть о чем разговаривать? — На лице Чонгука появилась ядовитая усмешка. — Хочешь поговорить о том, как хорошо тебя ублажает твой жених? Юна виновато опустила голову. Тон Чонгука еще больше заставлял ее мучаться угрызениями совести. — Потом ты поймешь меня. — Не пойму, да и не хочу, — грубо отрезал Чонгук. — Ты собираешься продолжать преследовать меня? Мне надо обратиться к твоей семье, чтобы они избавили свое золотце от попыток сталкерить меня? М? Угрозы из уст Чонгука звучали устрашающе и, зная его решительность, приправленную обидой на нее, Юна не сомневалась, что он так и сделает. Родители Юны пришли бы в ярость. — Так ты ускоришь мою свадьбу. Юна смотрела на него округлившимися от беспокойства глазами, а Чонгук начинал лишь еще больше беситься. Почему она все еще строила из себя невинную овечку? Топтаться на его чувствах для нее что-то вроде игры? — А мне не насрать? По-моему, будет лучше, если ты поскорее выйдешь замуж и пойдешь на хуй из моей жизни, — злобно процедил Чонгук. — Чонгук… — тихо позвала Юна, в попытке смягчить его. Тщетно. От грубости Чонгука становилось тошно. Хотелось отвернуться, не видеть его взгляда, что с каждым словом становился чужим. И почему она все еще старалась держаться за него, если сделала свой выбор? Почему ей так сложно видеть в его глазах презрение к ней? Почему его молчание и грубость одинаково больно режут по сердцу? Юна не могла понять себя и свои чувства. Знала, что надо отпустить того, кого сама же оттолкнула, сказав «да» Ким Сокджину. Но разве ее выбор не был правильным? — Так что ты выбираешь? Оставишь меня в покое, или мне прийти к вам в гости? — Чонгук опасливо блеснул взглядом. Сейчас, в этот самый момент, он был готов заявиться к родителям Юны. Если это сделает ей хоть немного больно, так же, как она сделала ему, то почему бы и нет? Вместо ответа Юна повернулась к Чону спиной и посмотрела на свое отражение в зеркале. Неспособна выдержать его тяжелый взгляд, направленный на нее. Обычно он так смотрел на всех тех, кто ее окружал и каким-либо образом задевал. Открыв кран, девушка набрала в ладони воду и, склонившись, брызнула в лицо. Когда Юна выпрямилась, позади она увидела Чонгука, сосредоточенно смотрящего на ее отражение. Он придвинулся настолько близко, что девушка спиной ощущала, как вздымается его грудь. Несмотря на внешнее спокойствие, он волновался. Чонгук смотрел на Юну. Теперь ее прическа была не столь идеальной. Влажные волосы прилипли к щекам. Обычно такой она бывала во время секса, когда их тела покрывались потом во время активных толчков. — Хочешь усидеть на двух хуях? — ядовито проговорил Чонгук. — Почему ты позволяешь себе так разговаривать со мной? — с нескрываемой долей обиды спросила Юна. — Знаю, что заслужила, но… — Блять, Юна! — рявкнул Чонгук. Как же ей было приятно вновь слышать из его уст свое имя и неважно, что сопровождалось это грубостью. Чонгук не хотел больше смотреть на отражение Юны. Он жаждал оказаться к ней лицом к лицу, поэтому положил руки ей на плечи и развернул к себе, после чего не раздумывая подхватил под бедра и усадил на столик. Ваза упала на пол, создавая громкий стук о кафель, но не разбиваясь. Чонгук приподнял платье Юны до талии и положил свои руки на ее оголившиеся бедра. Большими пальцами он ощущал кромку ее трусиков, от чего ему сносило крышу. — Мы ведь не будем?.. — спросила Юна, покраснев, и отвернула голову, дабы не видеть лицо Чонгука. Иначе ей захочется, чтобы он поцеловал ее, а сама она не решится. — Почему ты отворачиваешься, а? Разве не этим мы занимались совсем недавно? — хриплым от возбуждения голосом заговорил Чонгук. — Или теперь ты решила начать с чистого листа? Чонгук аккуратно отбросил волосы Юны на спину и повел носом по открывшейся девичьей шее. Любимый парфюм… Никогда не любил розы, но их запах на шее Юны был самым желанным ароматом для Чон Чонгука. От одного ее запаха становилось невыносимо терпеть возбуждение, которое явно отдавалось дискомфортом в его джинсах. Черт. Так быстро сдаться перед ее очарованием. Особенная О Юна. — Чонгук… — Посмотри на меня… — Он пальцами схватил девичий подбородок, но девушка вырвалась из хватки. — Смотри на меня! — прорычал Чонгук. От испуга Юна моментально повернула голову к парню и, тяжело дыша, взглянула в его яростные глаза. — Именно поэтому… — прошептала она, — …я и не выбрала тебя. — Что ты сказала? — шепотом спросил Чонгук, отстраняясь от нее. В его шепоте Юна услышала боль от ее слов и пожалела, что в сердцах позволила себе сказать подобное. — Ничего. Юна отрицательно мотнула головой, но понимала, что было поздно. — Какая же ты наглая. — Усмехнулся Чонгук. Он вновь оказался впритык к Юне и грубо раздвинул ее ноги, которые она успела свести вместе за тот миг, что он отстранился. — Чонгук… — Девушка удивленно уставилась на него и вцепилась пальцами в его ладони, останавливая резкость движений. — А какого хуя нежиться, если ты и так считаешь меня подонком? И действительно он не нежился. В каждом его движении проскальзывала грубость к ее телу, которая до сих пор была неведома Юне. Чонгук впился в ее шею губами, при этом безжалостно кусая и оставляя следы, в то время как руки бесчувственно опускали трусики вниз, но из-за преграды в виде разведенных ног, они оставались на месте. — И ты решил доказать мне, что это так и есть? — Юна перешла на визг. Она не хотела запомнить Чонгука таким. Ее Чонгук всегда был нежен и осторожен с ней. Сейчас в нем сидела обида, она и руководила им. Чонгук положил одну руку на затылок Юны, придерживая ее голову, а ртом приложился к щеке, зубами кусая нежную кожу на ней. На кончик носа парня упала слеза, заставляя его застыть в таком положении на несколько секунд. Чонгук отскочил от Юны и посмотрел на нее уже не затуманенным взглядом. Слезы на ее щеках, растрепанные им волосы, небрежно приподнятое платье… Это всё не его Юна. Его Юна всегда была драгоценностью в его руках. Он никогда не позволял себе даже думать о том, чтобы прибегнуть к жесткому сексу с ней. Его просто не интересовало ничего, что как-то мешало бы видеть ему ее. О Юна полностью завладела им. Ему всегда хватало одной позы. Главное иметь возможность наслаждаться ее довольным взглядом и удовлетворенной улыбкой. — Теперь я ненавижу тебя еще больше, — шепотом произнес он. — Ты заставила меня быть таким. — Чонгук… Парень продолжал неотрывно смотреть на Юну, и вдруг ему в голову пришла неожиданная мысль. — Ты уже трахалась с ним? — с неприязнью спросил он. — Нет! — Юна спешно замотала головой. — Но будешь… — отчаянно. И почему в этот момент он думал о том, чтобы тот мудак не смел быть с ней грубым? Черт. Юна не знала, что ответить, и не могла позволить себе утешить его. Как бы это выглядело? Ручку двери задергали. Видимо, желая воспользоваться туалетом. Юна вытерла слезы с щек и хотела спрыгнуть со стола, но Чонгук оказался рядом и, положив руки на ее талию, помог ей спуститься вниз. На этот раз осторожно. — Больше не приходи сюда. — Он аккуратно поправил ее платье. — Не ищи меня. Нам не о чем разговаривать. Оставив Юну стоять и смотреть себе в спину, Чонгук подошел к двери и открыл ее. За ней никого не оказалось. Тот, кто дергал ручку, видимо, ушел, так как было занято. На улице уже совсем стемнело, и Чонгук бесился на самого себя, что горит желанием отвезти Юну домой, но вместо того, чтобы поддаться неуместному порыву, он сжимал ладони в кулаки. Оказавшись вновь в основном помещении бара, Чонгук заметил, что компания шумных подружек еще не ушла, а когда проходил мимо их столика, девушка с фотоаппаратом подмигнула ему, затем покрутила пальцами объектив камеры и щелкнула несколько раз. Но Чонгук был слишком измотан, чтобы удивиться или растеряться этому. Да и какая разница? — Налить? — спросил Чимин, когда он вернулся на свое место, которое оказалось еще свободным, и, получив кивок, поставил перед ним стакан и наполнил его. Чонгук так и не притронулся к стакану и злился на свое боковое зрение, которое уловило то, как Юна спешно покинула бар. — Мне нравится, что мы разные. Ты совсем не похож на тех, кого я вижу каждый день, — с улыбкой произнесла Юна и сильнее сжала мужскую ладонь. Они любили проводить время в этом кафе. Единственное заведение, которое и выглядело вполне солидно для уровня Юны, и Чонгук мог себе его позволить. Своеобразный компромисс. — Не нравятся толстосумы и мальчики с золотыми ложками в жопе? Чонгук наслаждался улыбкой Юны. Светлая и всегда скромная. Видел ли он ее когда-нибудь смеющейся? — Они… я не знаю. Рядом с ними мне страшно. Некомфортно. Чувствую себя в оковах. — Признайся честно, тебе просто угодил мой большой член. Будешь рассказывать подружкам? — Чонгук лукаво улыбнулся. — У меня нет подружек, да и… — Не продолжай, — резко перебил ее Чонгук. — Боюсь, решишь оспорить и размер моего члена. — Нет! — Юна активно замахала рукой, затем смутилась и опустила голову, проговаривая тихое: — Ой. — Я еще больше хочу тебя, когда твои щеки краснеют. Называй меня фетишистом. — Чонгуку иногда хотелось блевать от самого себя, когда осознавал всю приторность своих слов, да и отношений в целом, но не мог ничего с собой поделать. — Спасибо, что тогда переходила дорогу, и спасибо всем тем водителям, которые не сбили тебя. Юна прижалась к мужской груди, пряча смущенную улыбку. — Но можно тебя попросить кое о чем? — несмело спросила она. — В пределах моих возможностей? — рассмеялся Чонгук. — Ты постараешься быть менее ревнивым и более сдержанным? — Странно… — задумчиво протянул Чонгук. — Пять минут назад ты была довольна тем, что мы разные.