C²¹H²³NO⁵ -
C²²H³⁰Cl²N¹⁰ -
As²O³ -
Подобных было куча. Ещё и писать определения. Так затратно.. но всё это на благо окружению. Они должны благодарить врачей за их старания. Кресло скрипнуло, красноволосая встала подошла обратно к доске, начав расписывать одну из формул. Хлоргексидин - лекарственный препарат, антисептик, в готовых лекарственных формах используется в виде биглюконата (Chlorhexidini bigluconas). N',N'''''-hexane-1,6-diylbis[N-(4-chlorophenyl)(imidodicarbonimidic diamide)]. Скрип маркера окончательно стирает границы памяти. Не вспомнишь и своего имени. Это ещё не конец того, что нужно записать. Руку пробила внезапная судорога, пальцы сжали маркер до боли в подушечках. От чёрных надписей запахло чем-то сладким. Тонкие губы сжались в искривлённую полоску, с распахнутыми глазами писать ещё труднее чем с закрытыми. "Я бестактŋo провожу эти дни в лекарствах -Я не хочу.
Меня просто не хотят замечать как человæка, что буквально дарует им жизнь. Почему они не твердят обо mне.
Я стану для вас божеством. Прошу, примиtе меня.Вы oбязаны мне платить жизнью."
Чем больше писала, тем меньше могла разобрать свой почерк. Ничего толком не получилось связать. Она исписала большую половину доски, в конце концов остановившись между формулами, что и вернули красноволосую в сознание. Глаза смотрели будто в отражение зеркала. Проще разбить, чем принять его. Остекленевшие глаза быстро перебежали на полку с лекарствами, рука нащупала губку, хватит её и интуитивно начав стирать весь этот бред. Не настолько слабая. Не отпускаться до уровня этих идиотов. Когда глаза уже устали рассматривать препараты, девушка моргнула, опустив голову и отойдя от доски. Чувство было как после двухчасовой истерики. Неужели она смогла изложить все свои чувства на этом куске пластика? Слишком быстро, она даже не успела понять, что сделала. Единственное, что дало знать о своих действиях - слабость. Слабость в сознании. Она слабела. До этого ещё никогда не приходилось вот так слабеть и всё расписывать. Благо она вовремя себя остановила. Не жалко было теперь даже формулы, писать и работать напрочь перехотелось. Всё равно теоретическая гниль никогда не исчезнет из её разума.Пару лет назад сказали мне, что буду чудом я. Что-то теоретическое, я думаю.
Спиной стояла к пустой доске, хмурясь и смотря сквозь больную пелену на пластиковую дверь - выход из этой утопии. Но лучше уж оставаться здесь, чем бродить по бездонным коридорам больницы. Личный кабинет - некое спасение от реального мира. И нечего волноваться, все лекарства под рукой. Дотопав до середины белой комнаты, Теритол резко остановилась, сглотнув очередную едкую порцию слюны. Под ногами что-то захрустело. Наступила на баночку с лекарствами, наверное. Но далеко не это беспокоило. В бесконечной белизне выделялись сероватые силуеты, постепенно приобретающие яркие оттенки. Около шкафа, доски, двери, на полу, лезли изо всех щелей радужные части, сменяясь на монохромную жижу в силуете человека. Тошнота от одного только вида притворных теней. Эти склизкие руки, хоть и не было видно, как они текут, девушка была уверена, только дотронуться до них - моментально станут кашей, затащат тебя в эту пучину. Спиной упёрлась в один из шкафов, открыв лёгкие стеклянные дверцы и вывалив на себя несколько баночек. Благо не было ничего стеклянного, где могли бы содержаться медикаменты. По полу быстро рассыпались цветастые таблетки разных размеров. Запахло чем-то, похожим на йод. Разбилось и разлилось всё таки что-нибудь? Но на полу не единого пятнышка каких либо жидкостей. Откуда этот запах. Красноватые глаза забегали по полу в поисках чего-то нужного. Желудок свело от осознания что она из-за работы опять забыла принять лекарство. Спокойно сползала спиной к шкафу, до боли упираясь в небольшие полки. Уже на полу красноволосая пыталась найти то, что было нужно. Не было уверенности, что эти таблетки находились именно в этом шкафу. Хотя их впринципе по всему кабинету как минимум ещё 10 копий. Остальное хранится в других местах, но искать и лазить по ним не было просто сил. Запах йода не исчезал, пальцы заледенели от белого кафеля. Сидя в груде различных препаратов, девушка доставала пластинку с таблетками. Нашла всё таки. "Арипипразол. Рекомендуемая начальная доза составляет от 10 до 15 мг один раз в день. Поддерживающая доза обычно составляет 15 мг в день. Препарат эффективен в дозах от 10 до 30 мг/сут. Максимальная суточная доза - 30 мг." Больше, как можно больше. Нужно очистить себя насколько это возможно, но не забыть про работу. Нечем запивать, да и оно не нужно. За всё время принятия Теритол научилась глотать лекарства без всего лишнего, даже без воды. Холод подступал к горлу. Тихо мыча, она выдавила из пластины три небольшие таблетки. В побледневших руках и этой комнате их трудно было раздлядеть ей. Посмотрев по сторонам - как и оказалось, силуеты стали ядовитой кашей, что подползала к ногам. Ничего, это всё исчезнет.День стоял облачный, я приняла арипипразол.
В ушах перестало звенеть от мыслей спустя 10 минут, все те которые она провела на холодном полу, обхватив колени руками и смотря на то, как белый пол медленно окрашивается в радугу, а после оттенки пропадают, как и вся жижа. Закрытое пространство - не лучшее место для маниакального состояния. Теперь жутко тошнило.. хотя бы галлюцинации стали проходить. До этого случая подобное случалось около 2 раз, не больше. Но если тогда Теритол быстро и охотно находила таблетки, глотая их сколько нужно, так сейчас не хотелось помогать себе вообще. Тело перестаёт быть нужным глухому мозгу. Великие открытия способны повторить даже мертвецы. Знаешь, не так то просто держать статус боґа.??Кем же стану я?-
Поднимаясь, заметила, что разбросанные таблетки нужно будет убрать. Хотя зачем? Так даже проще искать при очередном приступе. Колени дрожали, красноватые пряди лезли в лицо, она медленно запустила руку в свои волосы, казалось, мягко касаясь кожи головы. Капли какой-то горячей субстанции прожигали черепную коробку, падая на мозг и пытаясь его отключить. От щипания стало приятнее. Она что, смогла пробить себе голову?-Как же горько-сладко, бесконечна фобия.
Простояла около минут 5 над синим креслом, расчёсывая себе голову ногтями. Древесный сироп или же кровь течёт по пальцам? Судороги пробили тогда, когда она осознала, что ей не хватает. Не хватает жизни, этих похвал и чёртовой дозировки таблеток. Теритол легла на пол, распределяя то, что осталось от красных хвостиков. Волосы в распущенном виде походили на кровавые волны. Руки ослабли, тело будто приковали гвоздями.Ну, неважно что скажу, вам всем это не понять.
Ну, неважно что скажу, вам всем это не-
Я медленно приходила к выводу,незачем меня ценить. Люди перестают обращать внимание на отбросов. Кем я стала?
У тебя такие красивые руки.. - задыхаясь в собственных фантазиях, щипала себя за запястья, чтобы в один момент сознание не потерять. Полчаса прошло с того, как её всё таки перехватила тяга к ядовитой каше. Она не хотела видеть тех, кто её не ценит и не видит. Лишь она сама способна дать жизнь, себе и не только. Сульфокамфокаин струится по венам без остановки, два шприца было маловато на такое тельце, да? - Солнце,.. что они с тобой сделали?.. Заглотнула до тошноты ещё пол пачки лирики. Эти красного цвета таблетки дают настолько яркие оттенки. Глубже.. глубже нужно вводить шприцы. Пускай иголки сломаются и сгниют в этих венах, но она почувствует любовь и тепло, что так ей не хватало от людей. Сейчас всего 2 часа ночи, спать не хотелось вообще.Звёзды вечно смотрят сдалека, кто же ты глядят.
И в конце, снаружи нежно я искажена, вот болезненный фасад.
Играясь со своей кожей, пыталась достать застоявшую иголку под ней. Её было отлично видно. Но не хотелось травмировать эту священную кожу. Хотя.. как же везёт, что в кабинете можно найти чуть ли не всё. Только вот в панике искать труднее. Нужно всё это быстрее проделывать, пока не-. Острый скальпель касается тонкой кожи, разделяя упругие мышцы на две части. Сдавленные стоны выбивались из груди красноволосой. Губы накрыли чем-то таким же мягким и тёплым. Она аж покраснела. До чего себя довести.. она задела вену. Лезвие упёрлось в иглу, и дрожащая рука остановилась, смотря на истерзанную руку. Ещё чуть-чуть, и дойдёт до экстаза. С глаз покатились слёзы, всё же, это было больно. Даже самые сильные наркотики не способны сломить её боль. Резанула 2 см, и стала чуть ли не разделывать свою руку, которую на весу держать было уже невозможно. Ещё до того стало невыносимо жарко, и с таким удовольствием она снимала с себя халат и удушающий галстук. Сейчас она не способна поднять руки. Лишь где-то там внизу, прорывать горячие трубы. Кровь на вкус как лакрица, бёдра становятся мягче от жижи на них. Смогла убежать от реальности, но не от себя. Сейчас 3:27. Она ещё сможет себя добиться.Без осторожности смешок раздался слишком поздно, уж в падении. И вот по лестнице полёт вниз головой.
Только она не настолько глупа, видит, куда идёт и бежит. Рука больше не чувствуется. Хорошо, что сейчас настолько поздно, в больнице никого. Её смена и прибывание тут будет последними.Знаешь: кто-то будет поражён. Навзрыд ещё зовёшь кого-то. Остановиться и идти дальше без того, кто все мысли поглотил.
Глубоко вдыхая свежий ранний воздух. Солнце уже успело немного взойти, заставляя чувствовать безысходность. Рука окончательно перестала чувствоватся, но она всё равно принесла с собой на крышу скальпель. Вены не переставали разрываться от ядовитого железа. Её трубы выкованы из тяжёлой стали. Зачем же так себя губить? Но нет, её не поймут никогда. Они видят идеал души, можно спокойно пользоваться спасением и ничего взамен не давать. Почему же ещё люди совершают самоубийства? Они не вытерпят её настоящую.И знаешь, ностальгия от окуклившихся снов только в клинике. Пока-пока-пока времени ход включает звон.
Ещё один рывок руки, сидя на краю пропасти. С четырёхэтажного здания возможно разбиться? Даже если нет, она себе поможет. Вторая рука начинает кровоточить. Было возможно спасти, но они упустили себя. - Услышь себя. Прошу, услышь. - лезвие продолжает проникать всё глубже под кожу, добралась и до груди, пытаясь воткнуть скальпель сквозь рёбра. Кровью пачкается белая рубашка, язык свисает со рта с густой слюной. Жарче уже не становилось, возбуждение организма пропало практически без следа. Коленные чашечки хочется разорвать, раздробить, но последнее её движение пришлось на ляжку. Лезвие вошло на 5 см, больше она не выдержала. Перевернувшись на бок, Теритол распустила остаток волос. Теперь была похожа на сам рассвет. Огненная и кровавая лагуна. Её тела больше никто никогда не коснётся. Она слабеет. Недостаточно просто вскрыть себя. Привстав на коленях, она вытащила из ноги скальпель, упав в объятия ветра и угасая, падала вниз.Воскресенье было снова прожито; во лжи иллюзий.
А конец понять не смог, он стал амнезией для любви из диорам.
Кем же стану я?
Это горько-сладкая утопия.
Восхволяйте, я ваш Бог!