Люби меня!

Санзу полностью превратился в просто задыхающееся тело, которое стонало при каждом прикосновении к его чувствительной коже. Ноющая пустота внутри него только росла, и росла под поцелуями и прикосновениями Рана. Ран нежно прикусил его за ключицы, на что тело Санзу напряглось. Омега видел перед глазами бегущие разноцветные огоньки, на несколько секунд, пока его окутывало сладкое облегчение, казалось, что весь мир вокруг него исчез на чудесное мгновение. Ран посмотрел на него удивленно, с некоторым восхищением, приписывая его состояние тому факту, что Харучьё был омегой, и это его первоя течка, хотя не то, чтобы старший Хайтани был со многими раньше, все омеги казались ему слишком интенсивными, большинство из них просто искали партнера для создания семьи, а Ран ничего этого не хотел, поэтому он привык встречаться на одну ночь с бетами. Даже несмотря на это, мысль о том, что его омегой может быть Хару, заставляла его сомневаться в создании семьи и Харучьё даже интересовал его больше, в роли его партнера и матери их общих детей. В мыслях же Санзу был только густой туман, глаза всё больше затуманились. Взгляд Рана упал на Санзу, сейчас в его глазах подобным цвету сирени Санзу выглядел так красиво под его телом, что Ран почувствовал, что он всегда должен быть таким, и это заставило Хайтани почувствовать себя счастливым человеком. Зная, что он не в первый раз представлял себе это таким образом, но сейчас это выглядитлучшего всяких фантазии. — Рааан~ - Санзу начинал задыхатся, чувствуя, что его сердце вот-вот выпрыгнет из груди, и, прежде чем он смог продолжить, Ран оказался на нём сверху, стараясь не раздавить его, приближая свое лицо ближе ко второму. Хайтани секунду смотрел на него, прежде чем наклониться, чтобы премкнуть к его красноватым губам, и сладко поцеловать его, заставив кожу Санзу снова вставать дыбом, превращая его мысли в ещё больший хаос. Белобрысый застонал во время поцелуя, как только язык Рана проник внутрь, он с жадностью начал пробывать, его вкус и его тепло руками, вызывающие озноб. На этот раз действительно чувствуя его поцелуй, теперь, когда часть отчаяния ушла, это был, конечно, не первый их поцелуй, но он был таким сладким. Облегчение Санзу длилось недолго, его тело проснулось от нежного прикосновения его лучшего друга, поцелуй продлил Санзу до оргазма ещё на несколько секунд. Санзу неловко ответил на поцелуй, потому что понятия не имел, как правильно это сделать, будучи таким расстереным. Ран чувствовал теплое дыхание любимого человека и вкус его губ, опьяняющие всё больше. Руки Ран заботятся об их одежде, потому что Санзу даже не мог достаточно координировать свои движения, Харучьё едва мог думать или делать что-либо, кроме как извиваться в слепой потребности, больше ничего не было, он не мог ничего видеть или чувствовать кроме наслаждения и желания большего чем просто поцелуи. Хайтани действительно изо всех сил старался сохранить рассудок, видя провокационный образ Санзу на своей кровати (простите я забыла в какой они комноте), стонущей с закрытыми глазами и раскрасневшимися щеками, отчаянно шевелящейся под его телом в поисках близости, видя, как слёзы текут из его закрытых глаз, потому что они едва касались. Дрожь его тела прекратился, жжение в коже вернулось с силой вместе с внезапно возникшей потребностью, и Харучьё не мог думать ни о чём другом, кроме Рана. — Прости... - Пробормотал Ран ему на ухо, он знал, что пожалеет об этом позже, не имея возможности повернуть всё назад, всё ещё рациональная часть его разума говорила ему прекратить, что он действительно не хотел этого, и что Ран не может сделать с Санзу всего, что желало его воображение. Сладкий запах Харучьё настолько притупил его мысли, что всё остальное уже не имело для него значения. Если бы Хайтани сумел придумать что-то ещё, возможно, он остановился бы хотя бы на мгновение, но Санзу не мог остановиться, чтобы посмотреть на Хайтани, когда хотел только его внутри себя. Ран держал свою руку близко к его голове, свободной рукой он расставил ноги достаточно широко, чтобы коснуться кончиками пальцев его влажного входа, рыча от ощущения, что он такой мокрый. Санзу издал глубокий стон от прикосновения в этот момент. Чувствительного место, которого Харучьё никогда раньше не касался, без воздуха в течение нескольких секунд, его ноги дрожали, когда Ран снова коснулся его входа, без какого-либо сопротивления, вот чего просило его тело. — Ра-н, пожалуйста~ - Его голос остановился всхлипом, прося его подвинуться, прося ещё, слёзы в его глазах, и Ран не нуждался в большем количестве слов, не тогда, когда всё его внутреннее, и инстинкты говорили ему ещё. Хайтани уверен, что это его место, рядом с Санзу, глубоко зарытое между его ног, что этот омега создан только для него, не для кого больше. Осторожно Ран занял свое законное место между ног и беспомощно сопротивляться своим мыслям больше не было сил, и без подготовки он проник внутрь с выпадом, смазка позволяя ему скользить всё глубже с первого раза, не останавливаясь, пока Санзу не наполнится полностью его семеннем. Санзу застонал от некоторой боли и ещё большего удовольствия, думая, что он может достичь предела только этим, чувствуя, что его оргазм вот-вот взорвется при первом же движении, и тогда он понял, что именно так и должно быть. Санзу чувствовал себя в облаках рядом с альфой, похороненным так глубоко внутри него. Даже не двигаясь, чувствуешь себя сытым и полным. — Хару...~ - Ран на секунду закрыл глаза, затаив дыхание, чувствуя, как его восхитительное тепло охватывает его орган, и достаточно плотно, чтобы заставить Рана потерять остатки здравомыслия, а затем уйти в одиночестве вдолбиватся в него сильнее, не в силах ни остановиться, ни думать о чём либо другом. Санзу не жаловался, это было просто удовольствие и облегчение, он не чувствовал даже следа боли, резкие стоны удовольствия вырывались от каждого нового толчка, который ударялся об его внутренности, каждый раз Ран достигал этой неизвестной точки внутри него, это заставило его кричать, сходить с ума и, наконец, дать облегчение, о котором просило всё тело Санзу. Затем теряясь во вздохах, с каждым ударом внутри себя, позволял проблемам потеряться, их тела жаждут друг друга, их губы ищут друг друга. Ран увеличил скорость и силу своих толчков, заставляя Санзу стонать только громче, и цеплялся за простыни одеяла, сжав руки в кулаки, дрожа и отчаянно дыша Рану в шею. Хайтани вынужден сдерживать себя, чтобы не пометить омегу, как ему подсказывало чутье. Что-то приказывало ему сделать это, его волк скулил и жаждал этого, и Ран сдерживался только потому, что знал, что Санзу не выбирал его, он просто оказался рядом в нужном месте и в нужное время, и он не мог вот так разрушить его жизнь. Затем Ран сильно схватил Санзу за бёдра, сделав последний толчок и излившись внутрь с низким гортанным рычанием над ухом, от чего Санзу перевернулся через край и заставил его вздрогнуть, Ран почувствовал, как тело младшего дрожит под его телом. Сладкие стоны вырвались из его горла, а его прерывистое дыхание на несколько мгновений сбилось, и всё его существо снова разбилось на куски. Тогда та и случилось худшее что представлял Хайтани и это было ужасно для Рана, когда разум Санзу, казалось, обрел рассудок на несколько мгновений, реальность того, что его семья возненавидит его, что он останется один во всём мире, Ран не мог ненавидеть себя больше чем Харучьё. Санзу ненавидел себя, и то что родился таким, каким он сейчас стал. Затем Харучьё посмотрел на Хайтани, и Ран поцеловал его, слёзы текли по лицу омеги, когда он ответил на поцелуй. Ран стал успокаивать его сладкими словами и жестами, котороя только усиливались в его доброте и мягкости, и заставив Санзу ещё сильнее расплакался, когда он выскользнул, Санзу едва сделал это, чувствуя пустоту внутри себя. Не издавая ни звука, Ран встал тогда и без объяснений, взял Харучьё на руки и отнес в ванную, выходя из комнаты, глаза Санзу расширились от удивления, с губ сорвался вздох. — Ран, что ты делаешь?! — Я достану тебе эти чертовые глушители! Это было единственное, что он сказал перед тем, как оставить его в ванне, дав ему холодную воду, которую Санзу возненавидел бы, если бы не почувствовал, как его тело снова горит, просто почувствовав на себе руки Рана, присевшего рядом с ним. — Не выходи из дома, я придумаю какой-нибудь предлог для твоей семьи, вода со льдом должна помочь, пока я не вернусь.- Ран пытался быть добрым между тем, но он не мог, чувства переполняли его — Но... - Санзу попытался заговорить, не зная, что сказать, и прежде чем он успел, Ран вышел из ванной комнаты, чтобы одеться и уйти, оставив Санзу одного. Харучьё почувствовал, как его сердце разрывается на кусочки. Через несколько минут Санзу уже не мог ни о чём думать, снова рухнул, даже с холодной водой стекающей по его коже, и без Рана ему пришлось решать свои проблемы в одиночку. Его руки было недостаточно, чтобы успокоить жжение в его животе. Даже когда он коснулся ниже и между своих ног, ему хотелось плакать, почему он не чувствовал того же самое как и в прошлый раз? Санзу нуждался в Ране. Когда Хайтани вернулся, парень нашёл Санзу там где и оставил, сладко стонущего в воде, его ноги раздвинуты, прижавшись к бортику ванной, а рука ещё немного двигалась, чувствуя на себе взгляд, ещё одного движения было достаточно, чтобы кончить, Санзу затаил дыхание, и без сил в воде, дрожа всем телом. Ран подавил желание снова взять его прямо там и сейчас в холодной воде, и приблизился со шприцем в руке, держа его перед тем, как вставить шприц в руку Санзу, жидкость утекала в него. Ран держал его ещё несколько минут, опасаясь, что Санзу утонет, если его оставить одного, потому что у несовершеннолетнего уже не было сил ни для чего другого. — Ты больше ничем не пахнешь. - Сообщил Ран ему через несколько секунд, лаской отодвигая в сторону потные белоснежные локоны на его коже, устремив на него свои глаза. Санзу с облегчением почувствовал, что жжение отступило, и желание, скручивающее его внутренности, исчезло, казалось, что он проснулся впервые после того, как это произошло. — Давай вымоем тебя, а потом я отнесу тебя в постель, чтобы ты мог отдохнуть? Это было единственное, что сказал Ран после несколько тихих секунд, и это звучало спокойно, больше не беспокоило, но в то же время Санзу слышал его издалека. Больше ничего не было, Ран помог ему вымыться и обернул вокруг его талии полотенце, прежде чем оставить его на кровати, в своей комнате, вытирая седые пряди новым полотенцем, даже помогая Санзу одеться, и сердце Харучьё упало. Было тепло, потому что он не думал, что смог бы сделать всё это один, когда все его мышцы так болели, Ран будучи более внимательным, чем кто-либо когда-либо был с Харучьё. Наконец Ран уложил Санзу под одеяло, и прежде чем он успел произнести хоть слово, усталые глаза Санзу закрылись и погрузили в сон.

***

Когда Санзу проснулся, было около трех часов ночи, и он оставался неподвижным, еле дыша, глядя на белый потолок комнаты, проснувшись когда рядом никого не было. Тогда Санзу заглянул в коридоре, и в комнате гостей, обнаружив, что она тоже пуста. Сбиваясь с толку и нахмурившись, Санзу вышел из комнаты напровляясь в комноту Риндо, проходя по коридору там он и нашол старшего Хайтани в гостиной, лежащим на диване. Оказывается Ран почувствовал усиление феромонов Санзу когда тот спал, поэтому и пошёл не в комноту для гостей или любую другую, а на диван. Санзу подошёл ближе и ещё больше ненавидел себя за то, что так сильно беспокоил старшего Хайтани. — Ран, не спи здесь! Завтра у тебя спина будет болеть, и тут холодно! - сказал Санзу, пытаясь разбудить Хайтани, и Ран сонно поднял взгляд, кивнул и пошёл в свою комнату, волоча ноги по коридору. Санзу вплотную последовал за ним, облокотился на спину. Харучьё неровно дышал в комнате, которая была наполнена только его запахом, даже несмотря на то, что подавители уже давно действовали. Когда они оказались в комнате Рана. Харучьё помог ему лечь на кровать и укрыться одеялом. Когда уже Санзу собирался уходить, резким движением руки Рана уложили Санзу рядом с собой. — Ах! Ран? - Нервно спросил Санзу, даже если они и занимались сексом во время близости, то сердце всё равно трепетало от прикосновений, и когда Ран уткнулся у изгиба на плече, горячим вдохами, вдыхая ели чувствующийся запах спелой вишни. — Я больше не чувствую твоего запаха. Но ты по-прежнему самый красивый человек, которого я когда-либо видел~ - Закончил Ран, когда закрыл уже глаза. — Почему?.. - Попытался спросить Санзу, не понимая, о чём он говорит, проклиная то, как бился его пульс. — Я не вижу в тебе объекта, который я могу использовать, Хару, и с течкой, с глушителями или без них, я все равно хотел бы тебя только для себя) - Ответил шепотом Ран, не глядя ему в глаза. Санзу потерялся в раздумьях. Тон Рана перешёл в сонный приглушенный звук на его шее: — Потому что я представлял тебя это ещё до того, как узнал что ты омега, я люблю тебя... Хоть ты мой лучший друг, мне непрастительно то что представлял тебя во всех отношениях... и позах которые я хотел бы попробовать только с тобой. Потому что я хочу, чтобы ты был моим, полностью моим, всеми возможными способами, которыми я могу тебя заполучить, и это было бы даже если бы ты был альфой, бетой или омегой. — Ран... - Пробормотал Санзу на одном дыхании, его сердце содрогнулось от его слов, глаза удивились, его прервали прежде, чем он успел договорить. — Ничего не говори... - Ран покачал головой, некоторая печаль и горечь остаются в глубине его взгляда, скрываясь за холодом его глаз. Санзу почувствовал, как его сердце снова разбилось, взволновавшись и забившись ещё быстрее, и всё это одновременно. Затем затем остаётся только тишина, которую наполняет лишь серцобеение идвоих. Санзу увидел, как Ран уже закрыл глаза, не в силах отодвинуться из-за его рук на талии, наконец, сдавшись, Харучьё устроился в его объятиях и тоже попытался заснуть, но не смог, когда губы Рана коснулись кожи на шее и оставили пару поцелуев, Санзу вздохнул и пошевелился, чтобы дать ему больше места. — Если не нравится, попроси меня остановиться. - Пробормотал Ран ему на ухо, потому что знал, что это единственный способ обрузомить его. Харучьё не потерпит то, о чём умолял его разум и тело, и не зная причины. Даже если это было из-за того, в чём Хайтани признался за несколько минут до этого, или потому, что ему нужно было чувствовать себя любимым хоть каким-то образом, или потому, что Ран просто любил Харучьё слишком сильно. Санзу не мог отказаться от этого внимания к себе. — Пожалуйста, Ран… - Еле слышно попросил Санзу, и громко вздохнул. Крепко обняв за плечи Хайтани. Ран продолжает снова целовать его шею, беря Харучьё за лицо и поворачивая его к себе, чтобы поцеловать, делая паузы всего на несколько секунд, чтобы Харучьё мог отдышаться. — Ты уверены в этом? — Пожалуйста....- Снова стал умолять Санзу, но на этот раз осознавая, о чём он просил. Старший разворачивает омегу лицом к себе, мимолетно смотрит в сверкающие от лунного света глаза, а затем впивается в желанные губы, углубляя поцелуй, отчего трепет и нежность потихоньку начинают уступать место страсти. Хайтани ведёт своими грубыми ладонями по стройному телу , забираясь под просторную футболку и накрывая плоский живот, он ласкает подушечками пальцев нежную белоснежную кожу, надавливая на чувствительные точки, вынуждая младшего позорно мычать в поцелуй. Руки Харучьё поднимались к лицу, и Ран не нуждался в большем, через секунду он уже был зажатым под руками, целовал омегу, руками двигаясь по всему его телу, лаская его между поцелуями, Санзу чувствовал вкус его рта, который ему так нравился. Харучьё, не желая убегать, медленно целуя старшего Хайтани в ответ. Свободно отдаваясь в его объятия, и поцелуи, Ран не мог отказаться, когда так сильно хотел его. Их губы соприкасались между каждыми маленькими вздохоми, вырвавшимся из омеги, это было другим, медленнее и слаще. Санзу каждую секунду ощущал Рана в своих объятиях, и не мог он чувствовать большего счастья и сладкого наслаждения, чем в ту ночь, в этом мимолетном моменте... Мужчина нависает над младшим и с полминуты смотрит на него: лунный свет озаряет лицо, вынуждая и без того светлую кожу светиться неестественно; в голубых глазах можно было просмотреть редкие вкрапления, подобные маленьким звездам. Вдоволь налюбовавшись сей картиной, старший начинает строить путь из нежных поцелуев-бабочек, он ведет по носу, медленно спускается ниже, целуя каждый дюйм прекрасного тела: губы, острый подбородок, шею, подрагивающий от волнения кадык. Хайтани нравится реакция возлюбленного на каждое его прикосновение, поэтому он без предупреждения примыкает к розовым бусинам сосков, всасывая нежную кожу вокруг и выводя языком незамысловатые узоры. Руки в это время щупают рельефный торс, а после спускаются ниже, чтобы надавить пальцами на чувствительные точки в районе внутренней стороны бедра, тем самым доводя партнёра до исступления. Харучьё ощущает, как вблизи лонного бугорка всё расцветает прекрасным бутоном, одаривая тело приятным фейерверком смешанных чувств. Когда они кончили одновременно со сдавленным стоном, Ран снова обнял его и в последний раз поцеловав в губы, вскоре заснул. Глядя в неподвижную точку в небытии, Санзу думал о том, что сказал Ран, он думал, что они были вместе из-за поздней течки Харучьё, из-за того, что никто кроме него никогда не сможет любить его так. Однако всё было по-другому, даже с подавителями, Ран говорил что хотел бы этого. Мысль, пришедшая в голову Санзу, поразила его, как молния, потому что Харучьёхотел быть только с Хайтани, он хотел принадлежать только ему, быть его и ничьим другим, Санзу желал чтобы его любили и о нём заботились, как это было сегодня днем, он хотел Рана и никого больше, и он знал, что к тому времени, с глушителями в его крови, Харучьё больше не мог обвинять течку в своих мыслях, он также знал что ему придется выбрать альфу, с которым он будет проводить свой период течки, если только он не захочет использовать глушители. Санзу осозновал, что таковы правила его мира, и в тот момент, несмотря на их дружбу, он не мог подумать о ком-нибудь, кроме Рана, почему? Хотя он знал большое количество знакомых ему альф не имеющих своего партнёра, но единственный, кому он верил, это был Ран. Выпуская среди прочего важную мысль. Помня об этом, на следующее утро, проснувшись в пустой постели Рана, он пересек коридор, готовый рассказать Хайтани всё, что думает, а затем встретил на пороге двери свою мать, которая отправилась искать его в доме Хайтани после того, как его не было дома. Накануне и ночью. Её лицо изменилось, на лице выражение отвращения, как только она прошла через дверь и увидела Харучьё. Ужасная реальность поразила Санзу внезапно, как холодная буря, которая настигает тебя посреди улицы, взгляд матери болезненно сжимает его сердце. — Омега. Какая неприятная неожиданность! - Пробормотала мисс Акаши, уже не заботясь теперь, почему он исчез, думая, что напрасно потратила своё время на его поиски, беспокоясь о сыне. — Грязный ты омега! — Назовёте его так ещё раз, и я не буду отвечать за свои действия! Голос Рана стал очень холодным, со здавленным рычанием, которое казалось почти животным. Ран стоял между ней и Санзу на случай, если она даже подумает причинить Харучьё хоть какой-либо вред, и младший приблизился. Сделав несколько шагов, его пульс бешено колотился, он встретился взглядом со своей матерью, которую он не мог узнать в это время, Ран схватил его за запястье и, защищая, толкнул за спину. Сунаки (так будем звать мать хару ) посмотрела на него с болью, чтобы увидеть, что Ран решил остаться с таким презренным существом, как Санзу. — Я хочу, чтобы ты убрался из моего дома, Харучьё! - Выпалила мисс Сунаки жестким тоном, которое ещё больше ранило Санзу, с некоторой обидой повернув к матери глаза. — Мама... - Он попытался прервать слова матери. В сердце было полно боли, его глаза наполнились слезами, Сунаки не изменила разочарованного взгляда в своих глазах, ни на мгновение не была тронута изображением, перед своими глазами. — Я не хочу это слышать, и я больше не твоя мать, забудь, что у тебя есть семья! - Это было единственное, что она сказала, её лицо не изменило твердого выражения, затем повернулась, чтобы уйти, оставив Санзу там, она повернулась спиной к своему сыну за то, чего он даже не выбирал, и Санзу, посреди этого места, которое вдруг показалось очень большим, почувствовал, как его сердце разорвалось на части, руки Рана держали его от обморока и падения, когда сила бросила его. Сердцебиение учащалось в его руках, поддержка Рана немного облегчала боль Санзу. — Забудь, Хару, тебе нечего делать рядом с такой, как она. Тебе не нужна такая семья, Рин и я будем твоей семьёй, мы создадим свою собственную! - Сказал Ран со слабой улыбкой, пытаясь подбодрить его, и Санзу кивнул спокойнее. Оставшись тогда в одиночестве, наполненным глубокой печалью, которую нельзя было избежать. Ран позаботился о том, чтобы вытащить из его сердца грусть поцелуями, и было ещё много вещей, которые они хотели сказать друг другу, но молчали. — Нам нужно достать пару вещей. — Каких вещей? — Пара вещей, которые тебе нужны теперь, когда ты омега. - Закончил говорить Ран, взяв его за руку, чтобы выйти с ним из дома. — Может не стоит? — Тогда мы можем пойти к тебе домой за тем, что тебе нужно! - Предложил Ран немного раздраженно, не из-за Санзу, а из-за его матери он возненавидел, что она отказывалась принимать Санзу по причине что он омега. Санзу согласился что бы съездить по магазинам для него.

***

Вместе они шли по улицам, и Ран ввёл его по разным магазинам. Затем они оказались в магазине, в которым Санзу был впервые в своей жизни, однако, оглядевшись, он понял, что это был магазин лично предназначеный для омег. Санзу увидел различные виды специальной одежды, для беременных мужчин и женщин, а также некоторые инструменты и препораты, которые, как он думал, должны были для предотвращения жара или смягчить его, когда у тебя не было альфы. Санзу смущался, глядя на всё это, и просто отводил взгляд. Ран подошел к прилавку, и Санзу отвлекся, глядя между полками, там было слишком много всего что он не знал, и это вызывало у него любопытство, правда в том, что, подумав, что он мог быть бетой, он никогда не переставал думать обо всём этом, он знал всё, что учили в школе об альфах, бетах и ​​омегах, но он не делал всего этого, потому что его семья не заботилась о нём и не хотела его учить. Поскольку Сунаки отвергла возможность того, что у неё может родиться Омега. Ран подошел через несколько минут к застывшему омеге. Санзу посмотрел на него, пока Ран, потянув его в свою сторону, седовласый мужчина подумал, что собирается поцеловать его, когда тот подойдет ближе, но неожиданным движением Санзу почувствовал холодок вокруг своей шеи, он замер, услышав слабый звук, поднял руку, коснулся пальцами черного кожаного чекера, который теперь был на его шее, он растерянно посмотрел на Хайтани. — Ран? — Я отнесу твои вещи к себе домой, но проблема в том что Рин тоже альфа, как и я, и с нами у тебя могут возникнуть проблемы. Это предотвратит тебя от пометки, это защитита, пока ты не найдешь своего альфу. — Я нашел уже своего альфу...? - Смущенно спросил Санзу, его голос понизился до грустного тона, которого Ран не заметил, не понимая, о чем он говорит. — При этом ты сможешь проводить жару с альфой, которого выберешь, не боясь, что тебя пометят, альфа не может её снять, только сам омега. - Ответил Ран в порядке пояснения, зная чуть больше, чем знал Санзу. — Ты будешь в безопасности, и не будешь обречен провести свою жизнь с тем, кого не хочешь, или снова провести очередную течку с тем, кого не желал. - Когда он собирался пошевелиться и уйти, ладонь Санзу сомкнулась на его руке. — Думаешь, я не хотел с тобой провести свою первую течку? - Спросил Санзу, растерянно глядя на него, недоумевая, как он мог поверить в это, когда накануне вечером он даже признался ему с жаром подавленного рвения. Ран оставался серьезным. — Не знаю, Хару, просто там мог быть любой другой альфа, я не хотел бы этого... Он закончил говорить, и это звучало не так, как Ран хотел, и Санзу почувствовал, как его сердце замерло в груди, потому что он говорил, что переспит с кем угодно, и хотя он думал, что это правда, и он не мог не контролируя себя, Санзу ничего не мог с собой поделать, чувствуя себя виноватым и пристыженным, краснея и глядя вниз. Слишком чувствительно для всего прошлого, чтобы вынести больше. — Ты должно быть думаешь, что я сука... — Нет, Санзу, я знаю, что ты не мог выбрать, я знаю. Но то, что мы сделали неправильно, я воспользовался этим, я не буду делать это снова. - Заверил Ран, и вместе с этим сердце Санзу стало болеть, чувствуя себя преданным. Но Ран не был виноват, Хайтани признался, что он ему нравится и что Ран к нему чувствует, Санзу ничего не ответил, поэтому Ран подумал, что это произошло просто из-за течки Харучьё, что он не хотел этого делать, что-то подобное со своим лучшим другом. Просто потому, что это был Ран, он что-то чувствовал, а не из-за течки, Ран знал, что Санзу хотел этого, а не того, что чувствует прямо сейчас. Санзу мог только вспоминать, что Ран говорил ему, что любит его даже не чувствуя его феромонов, но теперь он хотел Харучьё оттолкнуть от себя, чтобы он мог быть с кем-то другим? Санзу не просил его остаться с ним, но Ран не хотел отнимать его выбор, он хотел, чтобы Санзу сам выбрал, с кем он хочет быть, даже если ему было больно отпускать его и видеть его с кем-то другим. Им обоим было слишком больно думать о расставании, сильнее, чем они ожидали. — Ты заботился обо мне прошлой ночью, когда целовал меня даже с глушителями! - Выпалил Санзу, начиная злиться, чувствуя себя ужасно, делая шаг в сторону. — Ты идиот! - Пробормотал он вполголоса, не желая ни видеть Хайтани, ни говорить с ним, и Ран, даже когда было больно, думал, что это к лучшему, что расстояние между ними - это лучшее, что они могут сделать. — Я хочу пойти посмотреть на свои вещи. - Закончил он, и Ран кивнул, вернув ему глушители. Санзу просто повезло, что никого не было дома, он поднялся в свою комнату, оделся и сложил вещи в рюкзак, сдерживая слезы на глазах, и сглатывая ком в горле, чувствуя себя брошенным и одиноким, прежде чем спуститься вниз со своей одеждой и вещами, затем Санзу пытается уйти, Ран, стоявший у входа, останавливает его за руку. — Куда ты идешь? — Прочь от твоего дурацкого присутствия и подальше от моей дурацкой семьи...- Заверил он, вырвавшись из его хватки, слишком расстроенный всем происходящим, убегая, прежде чем разрыдаться, набирая номер Майки на своем телефоне, ещё несколько шагов, слезы начинают капать. — Санзу? - Растерянно спрасил Майки, когда услышал только тишину, потом рыдания, пытался успокоить его, через пару минут чувствуя стук в дверь, когда открывает видя там Харучьё, рюкзак и слезы на лице, тело дрожит и чёкер Омеги вокруг его шеи. Майки почувствовал тонкое изменение его запаха и через секунду понял, что с ним происходит. Через мгновение он обвил его руками, и почувствовал, как Санзу плачет у него на плече, его сердце было полностью разбито. Майки раньше был очень мягким, когда хотел, и он не отталкивал его, поэтому нежно обнял, чтобы попытаться успокоить его плач, а затем провёл его зайти в дом. Эмма была такой же, как Майки, она всегда была доброй и милой, как и он, большинство омег относились к Санзу как к брату. Расстроившись из-за то что увидела, как Санзу пришел с кристаллизовавшимися глазами и слезами на щеках, едва как белобрысый перешагнул дверь Эмма почувствовала его аромат, поняв, что то есть, когда он был рядом с ним, держал его на руках, пытаясь его успокоить. Санзу расплакался, позволяя печали вырваться сквозь слезы, в этот момент цепляясь за руки альфы, благодарил Майки за то, что он был рядом, потому что были вещи, которые он, как альфа, не понял бы о Санзу, являющемся омегой, как его сестра. — Мне очень жаль... - Он извинился между дрожью через несколько секунд, и Эмма покачала головой, вытирая слезы со щёк руками. — Не плачь. Пошли, пошли. - Майки проводит Санзу внутрь дома. Когда Майки сидит рядом с ним, он берет его за руку, пытаясь успокоить плач, давая ему понять, что он не так одинок, как он думал. — Я принесу тебе воды. - Сказал Майки, прежде чем встать и пойти на кухню. Омега тяжело вздохнул, увидев, как сбит с толку Санзу, когда его взгляд скользнул по чокеру на шее, прикрывающем его, и заметил, насколько растерянным он себя чувствовал. — Что случилось, Санзу? — Моя мать выгнала меня из дома. - В конце концов признался Санзу, говоря грустным тоном, что вызывало глубокую боль в сердце. — Потому что я омега, и я ничего не знаю что мне с этим делать... - Его слова запнулись. — Ты знаешь, Санзу, моя мать, Изана и Вакаса тоже омеги, можешь спрашивать у них, что нужно тебе знать, и я помогу тебе. - Взгляд Майки был полон поддержки, Санзу закрыл глаза и стиснул руки в смущении, прежде чем посмотрите сторону. — Я не знал, что происходит, у меня не было супрессоров(глушители), и...и, я был с кем-то, может быть, я был… - Санзу прервал себя, затаив дыхание при этой мысли, в ужасе, и Майки посмотрел молча, пока он слушал, пока тот возвращался, задаваясь вопросом, кто он такой, потому что не хотел в тот момент ещё больше подавлять его. Майки осторожно протягивает ему воду, и Санзу сделал всего несколько глотков, его руки дрожали от слез. — Нет, Харучьё. Ты не будешь плодовит во время первой течки, но время оплодотворения зависит от человека. Ты должен позаботиться о себе. - Серьезно посоветовал ему Майки, чего не сделала бы его мать. — Мы все равно должны отвести тебя к врачу, первая течка самая страшная из них, они могли бы дать тебе что-нибудь, чтобы ты почувствовал себя лучше. Вы что-нибудь выпили? — Вчера вечером я вводил супрессивные препараты. — Они длятся всего восемь часов, если ты не примешь что-нибудь ещё, ты снова упадешь в обморок и тебе будет плохо. - Майки предупредил его, стараясь не делать ещё хуже, для него это было уже слишком. Санзу почувствовал, как его сердце успокоилось, когда он услышал, как Майки сказал, что у него нет шансов на ребенка, даже если часть его была наполнена болью, эгоистичной частью, желающей сохранить память о том, что произошло, несмотря ни на что. Это было неправильно, потому что он был ещё молод, и Ран не хотел, чтобы он был рядом с ним, ему даже негде было ночевать в ту ночь, одному и без семьи, да, но он не мог не хотеть этого, почему это должно быть Ран и его, и потому что он не мог перестать думать о маленьком существе, о ком-то, кто любил его, несмотря ни на что, что бы это ни было, и безоговорочно, о чем-то, чего у него никогда не было за всю его жизнь, потому что его семья бросила его. — Мне даже негде остановиться сейчас…- Санзу грустно посмотрел вниз, Майки хмуро посмотрел на него. — Почему бы и нет? Ты, конечно, останешься с нами, я обсужу это с Шиничиро, ты можешь остаться в комнате, которая принадлежала Изане до того, как он переехал жить к Какучё. Я бы позволил тебе остаться в моёй, но не думаю, что тебе будет полезно спать в комнате пропитанным феромонами альфы во время течки, а Такемичи убьет меня. Санзу немного усмехнулся, а затем крепко вцепился в следующие слова Эммы. — Ты не один, Хару)