Dance, my lady!

Окраина Парижа. По затхлой, пыльной улочке шла пара человек, кутаясь в свои длинные пальто. Фонари изредка вырастали на их пути, напоминая длинные черные скелеты с кусочками расплавленного золота, закованными в стальную клетку наверху. Дома, косясь, сливались с мостовой и стояли вкривь и вкось, словно кто-то неумелой рукой посадил их в землю, закидал грунтом и асфальтом, чтобы те не упали, а затем забыл на несколько лет, и они в конец обросли пылью. Два пешехода, заброшенных в этот проулок по зову долга, Феб и Эсмеральда, шли молча. Было зябко и руки они старались держать в карманах, а голову поближе к плечам, чтобы не продуло. Даже сейчас, когда участие Эсмеральды в этой миссии было подтверждено, она не переставала удивляться, каким чудом её сюда занесло. Сначала её держали на самых безобидных должностях, где единственное, что ей грозило, это порезаться листом бумаги. А теперь она, наравне с более опытным полицейским, под прикрытием отправляется в самое сердце рассадника человеческих пороков – казино. Это пугало и завораживало одновременно и порой ей казалось, что она попала в фильм про секретных агентов, занятых спасением мира. Воплотилась её давняя детская мечта. Впрочем, Эсмеральда придерживала свой восторг, всякий раз напоминая себе, что «это серьезное задания» и что «все должно быть выполнено на высоте». Однако, у этого неожиданного повышения были вполне объяснимые причины. Первое – она спасла десяток человек от гибели во время операции по перехваты мафии, что ощутимо подняло её авторитет в глазах других. Второе – Эсма умело разыграла тот факт, что она была единственной, кто видел преступников в лицо и могла узнать их при встрече и было бы неразумно не воспользоваться её помощью. Разумеется, ей на голову посыпались тысячи советов и предупреждений от отца, что делать, а что нет. Некоторые советы она брала на заметку, а некоторые сознательно пропускала мимо ушей, имея свое, особое мнение. Итак, Феб и Эсмеральда двигались ко входу в малоизвестное кафе «Нотр-Дам». Главной задачей Эсмы было опознание обоих преступников. После того, как Феб поймет, на ком нужно сосредоточить внимание, он употребит все усилия, чтобы найти на них улики. – Бокал с шампанским. Помнишь? – Шепотом удостоверилась офицер, когда впереди замаячила мигающая вывеска кафе. – Да. – Хмыкнул Феб, удивляясь: кажется, он здесь главный и отвечает за то, чтобы все шло по плану. – Если бокала нет, то я коснусь его плеча. – Деловым тоном продолжила Эсмеральда. Казалось, она была куда более озабочена успехом операции чем Феб и сейчас перепроверяла все механизмы их плана. Полицейские отряхнули первый жидкий, смешанный с грязью, снег у порога. Феб зашел первый. Было решено входить по очереди, чтобы не выдать капитана. Эсмеральду бандиты наверняка узнают, а вот его – нет. Спустя полчаса переминания с ноги на ногу на морозе, офицер полиции наконец решила, что прошло достаточно много времени, и решительно открыла дверь кафе. Кафе «Нотр-Дам» представляло собой типичную замызганную, неопрятную, пахнущую пылью и тараканами забегаловку, каких полным-полно разбросано в провинциальных городках и которые иногда ловят в свое чрево испуганных и голодных туристов и потчуют их второсортной едой, приготовленной левой пяткой единственной кухарки, и то сморкающейся в свой передник. Здесь была барная стойка, втиснутая вдоль дальней стены и сверху, как сосульками, украшенная разноцветной гирляндой. Света было немного и все помещение было так скупо освещено, что можно было предположить, что вместо электрических ламп, где-то по углам расставлены свечи. Стулья с металлическими ножками и, сделанными из тех же металлических прутьев спинками, пустовали по углам, неказистые и как будто побитые. Во всем зале чувствовалась какая-то заброшенность и загнивающая нищета. Эсмеральда поежилась. Сомнения подступали близко, но она была твердо уверена, что это именно то место, которое им необходимо. Она позвонила в колокольчик на столе. Из завешанного пленкой проема позади барной стойки показалось сморщенное лицо какой-то старушки и та, нацепив на нос очки, прошамкала слабыми губами: – Чего нужно? – Мне, пожалуйста, красное бургундское вино от 1163 года. Старуха прищурила глаза, беззвучно жуя губами. Эсмеральда смотрела строго. Её нервы были туго натянуты. – Сюда проходите. Секретный пароль для входа в казино оказался верен. Старушка перестала жевать губы и поманила офицера за собой в кухонные помещения. Пройдя несколько комнат, нагроможденных тарелками, мебелью и прочим хламом непонятного происхождения, они оказались в дальней комнате. Вход и выход из неё был только один. На полу красовался драный ковер. Старуха отодвинула ковер в сторону ногой, обнажая сложенную плитку, и пару раз топнула. Эсмеральда недоумевающе моргнула. Участие в ведьминских ритуалах не входило в её планы. К счастью, вскоре все прояснилось. Старуха отошла в сторону и прямо на глазах офицера прямоугольная плитка пола приподнялась над поверхностью и из образовавшегося проема показался молодой человек в фрачном костюме и с фонарем в руках. Послышалась классическая музыка. Молодой человек откинул крышку в сторону и пригласил Эсмеральду за собой. – Сюда, пожалуйста. – Вежливо добавил он, протягивая даме руку, чтобы она не упала на высоких ступенях. Эсмеральда последовала за ним в «погреб». Лестница опускалась на несколько этажей вниз, и вскоре они оказались у обитой дорогим алым бархатом двери. Молодой человек отворил дверь и торжественно произнес, пропуская гостью внутрь: – Добро пожаловать в казино «Нотр-Дам»! Блеск бокалов, люстр, музыка, густой дорогой табак, разговоры, смех, непростительная роскошь – все это хлынуло из дверного проема и ударило по всем органам чувств разом. Эсмеральда замерла на пороге, оторопевшие от яркого света и шума после темной и тесной лестницы. Это все было, конечно, крайне завораживающе, но молодой человек в костюме уже подозрительно косился на Эсму. Он все еще держал дверь, пропуская её вперед. – Ах! Чудесно! – Залилась несколько искусственным смехом Эсмеральда, улыбаясь. Впереди пестрота и роскошь только набирали обороты. Она шла по длинному коридору, украшенному позолотой и дорогими картинами в изящных рамах. Вдоль стен стояли искусственные колоны, тоже сделанные как бы из золота, и служившие одной лишь цели – вычурная, дорогая красота. Красная бархатистая дорожка тянулась от самой двери и, после коридора, как река втекала в просторный зал, распадаясь там уже на несколько более мелких ответвлений. Зал был огромен. Они имел четыре или пять метров в высоту с огромной бриллиантовой люстрой на потолке. У дальней стены располагалась небольшая сцена с оркестром. Пять или шесть музыкантов старательно выводили какую-то изысканную мелодию под стук бокалов и гомон голосов. В центре стояло несколько покерных столов, столы для «рулетки», бильярд и многое другое. Эсмеральда сняла верхнюю одежду у гардероба, представляя на всеобщее обозрение струящееся шелковистое платье цвета ночного неба. Платье было неудобным и непривычным для Эсмы. Феб, заприметив её, подошел удостовериться, что все в порядке. Он невольно вытаращился на неё, впервые видя офицера в таком наряде и отмечая про себя, что она, оказывается, красавица. Обычно Эсмеральда предпочитала упрятать себя в полицейскую форму, чтобы не слишком утруждаться с подбором нарядов. Еще бы! Ведь её время – на вес золота, каждая секунда была дорога и приносилась в жертву работе. – Ты куда-то торопился? – Холодно, с нотками раздражения спросила Эсмеральда, чтобы наконец обратить внимание Феба на задание, а не на её роскошное платье. – Да, да. Точно. Иду. Эсмеральда повернула налево, к барной стойке, а Феб – направо, заинтересовавшись большой толпой у покерного стола. Офицер взяла бокал шампанского и неторопливо, словно прогуливаясь, двинулась к центру зала, высматривая нужные ей лица. Однако, на горизонте все еще пусто. Кто бы ни были мафиози – пока они не подавали виду. Лица постные и одинаковые. Кто-то пьян, кто-то проигрался, а кто-то плещет деньгами и дорогими украшениями. Но все – обычные гости, ни одной рыбы покрупнее. Голова начинала идти кругом, и Эсмеральда решила остановиться и занять место у одного из столов. Её появление не осталось незамеченным. Она была к этому готова, хотя все равно испытывала страх. Пока Эсмеральда следила за мафией, мафия, однако, уже следила за ней. И её темно-синее платье с фиолетовым отливом было мишенью для нескольких, затаившихся мафиози. Но пока Эсмеральда была в безопасности, ведь её жизнь и смерть зависели от приказа одного единственного человека, а он, в свою очередь, пока мирно потягивал вино за барной стойкой. Отсюда ему прекрасно была видна полуобнаженная из-за выреза платья, смуглая спина Эсмеральды. Он наблюдал придирчиво, с усмешкой на губах. Какая-то мысль приятно веселила его. – Господа, приветствую вас на игре! – Начал речь подошедший к Эсмеральде крупье. Он ловко перетасовывал свежую колоду карт. – Мадам, вы играете? Эсмеральда не сразу поняла, что обращались к ней. Слишком шумно, непривычно. Вдобавок платье, кажется, вот-вот соскользнет с плеч, держась на тоненьких бретельках. Что платье соскользнет, это, конечно, была только её фантазия, ведь оно было идеально подобрано под пропорции Эсмеральды. Но, увы, без любимой формы Эсма не могла чувствовать себя абсолютно уверенной и защищенной. Офицер обернулась к крупье: – Нет-нет, благодарю. Я не играю. – Эсмеральда вежливо улыбнулась, блеснув золотыми серьгами-кольцами в ушах. – Ваша воля! Итак… Крупье взмахнул руками, привлекая внимание игроков. Эсмеральда устало выдохнула, собираясь с мыслями. Сколько еще одинаковых, невыразительных лиц ей придется изучить, прежде чем она найдет хоть кого-то? Неожиданно на плечо Эсмеральды легла чья-то рука. Офицер вздрогнула. – Позвольте, месье! Миледи выразила желание сыграть. Эсмеральда задохнулась от возмущения. Проклятая бретелька все-таки соскользнула с плеча в самый неподходящий момент. Офицер лихорадочно зажала её рукой. – Да как Вы смеете, я… Эсмеральда попыталась заглянуть себе за плечо, чтобы посмотреть в глаза этому негодяю и… так застыла от изумления. Это был Он. Тот, кого она искала. Клод. Эсмеральда мгновенно узнала его глаза и с новой силой поразилась тому, насколько выразительны они были. Это пропасть. Это лед и пламя, соединенные невообразимым образом в одной лишь глубине человеческой личности. Внезапно, все портреты, которые они с Фебом составили, показались Эсме такими нелепыми и глупыми, что вызывали смех. Как были они наивны, как самонадеянны, раз посчитали себя способными передать его образ! Ведь это попросту невозможно! В бесконечной библиотеке бровей, глаз, ушей, носов, хранившихся в фотороботе, не найдется такой комбинации, которая бы хоть немного походила на Него! Теперь-то Эсмеральда могла во всех подробностях разглядеть лицо мафиози. Его серебристые волосы были гладко зачесаны назад и уложены в аккуратные «завитки» в области висков. Клод был одет в строгий черный костюм, хотя эта строгость компенсировалась слегка мятой рубашкой, разбавляя официальный стиль. На руках красовались перчатки. Лицо его было сухое и вытянутое, с ярко выраженными острыми скулами и тонкими, лишенными всякого цвета губами. Он улыбался, чуть опустив веки, но это была улыбка человека, спрятавшего за спиной кинжал и точно знающего, что цель не избежит удара под ребра. Он был спокоен расслаблен и, очевидно, получал удовольствие от всего этого действа. Проклятья, которые Эсма собиралась обрушить на незнакомца, так и застряли в горле, превратившись в пустой звук. – Казино дает миледи в долг. – Продолжил вещать мафиози, довольно скалясь. Он стиснул плечо Эсмеральды в стальной хватке, предотвращая попытки сопротивления. Что делать? Эсма принялась лихорадочно соображать. Обнаженной кожей она чувствовала тяжелое, отвратительное ей прикосновение мафиози. Первым желанием Эсмеральды было вырваться из его хватки, выхватить пистолет и приставить его ко лбу негодяя, чтобы только прервать то унизительное положение, в которое он её поставил. Но действуй она таким образом, наверняка бы упустила все улики и, кроме того, спровоцировала бы всех мафиози, встать на защиту своего босса. Они могут спокойно выстрелить в неё, а она – нет. Её связывают законы. Усилием воли Эсмеральда заставила себя не предпринимать резких движений и молчать, как бы мучительно это не было. А ведь мафиози знал, чувствовал, какое мучение приносит ей вынужденное молчание и послушание! Как внутри плещется уязвленная гордость, жажда справедливости и, будем честны, страх. Мафиози наслаждался этим и не спешил отпускать Эсмеральду, неторопливо распоряжаясь о приготовлении к игре. Насколько офицер могла видеть, Феба рядом не было, а высматривать его в открытую она не хотела, рискуя выдать его бандитам. Что ж: лишь бы он был где-то рядом и она могла подать ему сигнал! – Вам известны правила, миледи? – Вкрадчиво поинтересовался Клод, наклоняясь к уху Эсмеральды и щекоча его своим дыханием. Его ладонь чуть расслабилась, скользя ниже по округлости плеча. Сердце бешено загрохотало в груди. Никто. Ни один другой мужчина не смел с ней так вольно обращаться. О! Он определенно стремился поставить её в максимально неловкое положение, причем на виду у всех. – Н-нет! – Соврала Эсмеральда, стиснув в руке бокал с шампанским. Нужно было потянуть время. – В таком случае, позвольте Вам помочь. Клод обворожительно улыбнулся, все еще нависая за её спиной. Эсмеральда поняла, что так просто она отсюда не уйдет. Он ей этого не позволит.