***
Проходил урок зельеварения, учитель старательно рассказывал тему и отвечал на вопросы учеников. Одни внимательно слушали, стараясь запоминать каждую деталь, а другие просто спали или бездельничали. Мин относился ко второму типу: бездельничал, кидал в одноклассников бумажные самолётики. Его увлекательное занятие перебил какой-то парень, который буквально влетел в кабинет. Все повернулись, чтобы лицезреть человека, который решил прервать урок, мятноволосый альфа в том числе. Он увидел красивого, достаточно худого парня низкого роста с непослушными рыжими волосами. Возможно, тот только что проснулся и сразу побежал на урок. У него были пухлые губы алого цвета, которые так и хотелось попробовать на вкус. Рыжий стоял с опущенной головой. Пристально наблюдая за парнем, слизеринец столкнулся с его взглядом: он посмотрел в глаза парня, как вдруг весь мир будто исчез. Остался только он и тот парень. Все звуки, мысли, запахи внезапно улетучились куда-то. Альфа как будто онемел и оглох, мир замер на несколько секунд, а Земля перестала вращаться. Ярко-зелёные глаза, на вид словно весенняя трава, приковывали к себе посторонние завистливые взгляды. В нос ударил запах спелых мандаринов. — Извините, пожалуйста, за опоздание, такого больше не повторится! — отдышавшись, сказал парень преподавателю. — Проходи, но это в первый и последний раз, Пак Чимин, — строгим голосом сказал профессор. Парень поклонился, протараторив: «Спасибо», и быстро уселся на своё место. Мин тем временем безотрывно наблюдал за омегой.***
— Бляяять, что мне делать, я так заебался уже, — схватившись за голову, почти простонал альфа. — Юн, ты уже всех задрал со своим Чимином. Собери, блять, яйца в кулак и признайся ему уже наконец-то, — Намджун посмотрел на Юнги серьёзным взглядом, давая понять, что всем уже надоело его нытьё. — Как? А если это не взаимно? Мы с ним очень хорошо дружим — а вдруг я разрушу всё своим признанием? — опустив голову на стол, промычал Юнги. — Любовь делает странные вещи с людьми, — садится за стол Джин, окидывая Юнги одобряющим взглядом. — Нет, Юн, я честно говорю тебе, как брат брату: если ты будешь мямлить и не признаешься ему, то его уведут у тебя. Он достаточно красивый и популярный среди альф. Не то, что альф, даже омеги по нему слюни пускают, так что тебе нужно действовать как можно быстрее, — пихая в себя палочками рис и мясо, сказал Намджун с набитым ртом. — Я согласен с Джуном. Смотри, вон кто-то уже успел подойти к твоему ненаглядному. Юнги быстро посмотрел в сторону гриффиндорского стола в поисках рыжеволосого омеги. Найдя его, он увидел, как рядом с ним сидел альфа по имени Чон Хосок из Пуффендуя и рассказывал что-то, пытаясь ненавязчиво прикоснуться к нему, а омега в это же время смотрел на него с улыбкой, смеясь, иногда прикрывая рот своей маленькой ладошкой. Юнги быстро вернул свой взгляд на свою тарелку с едой, и теперь от безысходности и невозможности разбить что-нибудь или кому-нибудь что-нибудь, желательно лицо, ему приходится сжимать кулак и сдерживаться, чтобы не сломать стол. Либо же изредка давать себе волю и постукивать пальцами по гладкой поверхности. Не выдержав, альфа встал из-за стола и направился в ванную, принять холодный душ, надеясь, что это хоть как-то поможет снять ему напряжение и ужасное чувство ревности в груди. Липкое, жгучее и до жути некомфортное чувство обволакивало парня изнутри. Медленно проходясь по каждой клеточке тела, оно прожигало без исключения каждую частичку здравого ума и владения собой. Казалось, что вот-вот и тело просто не выдержит. Даже холодный душ не помогал окончательно избавиться от навязчивых мыслей и бесполезных чувств. Да, ему не нравилось, что у него забирают его же счастье! На глазах же уводят! Однако и поделать он с этим ничего не мог, да и предъявить нельзя. Постепенно физическая нагрузка позволяла разуму отдыхать, вот только когда он вновь видел причину всех своих радостей и бед, всё будто бы принимало новый оборот. Нельзя так. Нельзя! Ему нужно было что-то делать, но что? Почему бы не подойти и не признаться? Рассказать о своих чувствах? На этот душераздирающий вопрос он мог лишь выдохнуть краткое: «Так надо». После холодного душа альфа направился в комнату, чтобы поспать: если холодный душ не помог, то сон точно поможет. Юнги быстро переоделся в пижаму и нырнул под одеяло, закрывая глаза, но навязчивые мысли так и лезли в голову, не давая бедному парню уснуть. «А что, если Хосок успеет признаться ему раньше, чем я?» «А если Чимину нравится Хосок?» «Вдруг я не успею?» «А может, я не нравлюсь Чимину, и он вообще перестанет со мной общаться?» Эти мысли так и съедали альфу, ему уже это надоело, и он решил, что завтра точно признается Паку. Позовёт на свидание, а там и расскажет ему уже о своих чувствах и предложит встречаться. Он не позволит Хосоку забрать его омегу, ведь альфа очень ревнивый и собственник до мозга костей. «Нужно сделать это свидание самым лучшим в его жизни, тогда он точно мне не откажет», — думает про себя Юнги и улыбается, представляя сценарий, там где он трепетно и нежно целует рыжеволосого.***
Мятноволосый нашёл омегу в коридоре: тот шёл со своими лучшими друзьями, Тэхёном и Чонгуком, попутно рассказывая что-то им. Альфа успел схватить парня за локоть, парнишка ахнул и посмотрел испуганным взглядом, но, увидев своего хёна, сразу же успокоился; он так увлечённо что-то рассказывал своим друзьям, что даже не заметил старшего. — Чимини, ты будешь свободен после уроков? — спросил альфа, пристально смотря в ярко-зелёные глаза напротив. — Эм… Да, буду, а что случилось? — Пак поднял на него свой вопросительный взгляд. — Хотел предложить тебе сходить со мной на свидание после уроков, если ты конечно хочешь, — потирая шею, неуверенно сказал мятноволосый. Пак был в замешательстве. Альфа, в которого он давно влюблён, буквально стоит перед ним и зовёт его на свидание. Раньше омега об этом только мечтал, радуясь тому, что альфа относился к нему совсем по-другому: называл его «Чимини», иногда гладил по голове, помогал с уроками и часто провожал до его комнаты. Внутренний омега уже во всю ликует, начинает во всю строить в голове их счастливую жизнь. Поцелуи, свадьбу, детей… Тем временем его друзья уже начали вовсю угугукать, говоря им захватить с собой презервативы. Чимин в ту же минуту сильно покраснел, шикая на друзей. — Конечно, я очень хочу, — смущённо улыбаясь, сказал Пак. — Отлично, встретимся после уроков в этом месте? — улыбнулся альфа, обнажая свои дёсны. — Хорошо. Удачи, хён! — помахав напоследок, парнишка дальше пошёл со своими друзьями. Альфа слышал, как омега отчитывал своих друзей, ругая их за то, что они не могут держать свой язык за зубами. Альфа стоял на том же месте, улыбаясь, как дурачок, в сердце появилась надежда. Хоть альфа внешне старался не показывать то, как он рад, внутри него взрывались фейерверки.***
— У кого-то сегодня намечается весёлая ночка, — сказал Тэхён, смотря на друга кокетливым взглядом. — Тэ, заткнись, иначе я расскажу всем, что ты сохнешь по Джебому, — Пак толкнул Кима локтем в бок. — Ладно-ладно, молчу. — Хён, реально, не забудь взять презервативы, это всё же для твоей безопасности, — еле сдерживая смех, сказал Чонгук. — Щас у меня кто-то по башке получит, — Пак дал подзатыльник Чону. — Айщ, больно же, хён, — потирая ушибленное место, с обидой произнёс Гук. — Меньше болтать надо, — гордо подняв голову, рыжеволосый ускорил свой шаг.***
Альфа пришёл на 5 минут раньше, потому что он уже не мог ждать. Он стоял, облокотившись о стену, и ждал своего омегу. Омега решил не переодеваться и сразу же пойти к альфе, только мантию он всё-таки оставил. Мятноволосый видит Чимина: его сердце на мгновение остановилось и снова же начало биться, только уже в бешеном ритме. Рыжеволосый подошёл к Мину и решил себе позволить маленькую шалость: чмокнуть его в щёку. Человек, которого он любит, позвал его на свидание, почему бы и не поцеловать его? В этот момент сердце Юнги сделало кульбит. Альфа засмущался, но всё-таки решил собраться и не превратиться в лужицу хотя бы в ближайший час. Мин, собравшись с мыслями, взял омегу за руку и уверенно пошагал в сторону Хогсмида. Ледяные руки парня обжигали. Тело отзывалось на прикосновение крупной дрожью, а ноги предательски пошатывались, отказываясь держать тело омеги в равновесии. — Куда пойдём? — с нескрываемым интересом спросил младший. — В Королевство сладостей. Хочу купить тебе что-нибудь вкусненькое, я же знаю, какой ты у меня сладкоежка, — сжав ладошку юноши крепче, сказал Юнги. Такое отношение Мина к омеге льстило, этот альфа с запахом мяты сразу же ему понравился, когда он увидел его впервые в библиотеке. Омега решил после уроков позаниматься в библиотеке. За столом он увидел достаточно высокого парня с довольно крепким телосложением и слегка бледным оттенком кожи. У него ярко выраженные черты лица. Затуманенный взгляд карих глаз, глубоких настолько, что они засасывают своей неизвестностью. Эти глаза и вправду завораживают, томят, влюбляют в себя. Слегка волнистые волосы, что имеют мятный оттенок и такой же глубокий феромон альфы. В тот момент омега понял, что этот парень ему очень понравился. Это было что-то большее, чем простой интерес, возможно, любовь с первого взгляда (?). Вечером было холодно и пасмурно, но дождь, судя по всему, идти не собирался. Осенний свинцово влажный воздух туго втягивался сквозь ноздри, щекоча горло. Пахло озоном и мокрым асфальтом. Да, это именно то, что нужно для расслабления в этот прохладный денёк. Омежке вдруг стало холодно, и его начало немного трясти. Старший сразу же заметил это и накрыл его своей мантией, а младший только сильнее зарылся в ткань, стараясь как можно больше вдыхать запах мяты, что остался на элементе одежды альфы. Дойдя до Хогсмида, парочка зашла в Королевство сладостей. — Давай, Чимини, выбирай, что хочешь. Не переживай, денег у меня достаточно, — мягко сказал альфа. — Хорошо, ты тоже возьми себе, хён. — улыбка с лица омеги ни на секунду не сползала. Всю дорогу они разговаривали, смеясь с разных ситуаций из жизни. Омега начал оглядываться в поиске сладостей, которые он хотел бы. Увидев мармеладных червячков, юноша почти побежал в их сторону, таща за собой Юнги. Тот ни разу за всю дорогу не отпустил руку младшего, а теперь рыжий таскает его туда-сюда. Парочка купила достаточно сладостей, и теперь они шли обратно в Хогвартс, попутно кушая свои конфеты.***
Они дошли до Хогвартса, когда уже потемнело, и вот стоя возле спальни Гриффиндора, Юнги решился сказать то, ради чего он пришёл. — Чимини, я хочу тебе кое-что сказать, — пролепетал Юнги, но в конце его голос стал немного увереннее. — Да, конечно, хён, я тебя слу… — не успел сказать омега, как его прервал злой голос: — ЭЙ, А НУ БЫСТРО ВСЕ ПО СВОИМ КОМНАТАМ, ЧТО ВЫ ТУТ ДЕЛАЕТЕ?! — кричал с конца коридора охранник. Альфа взял омегу за руку и побежал на четвёртый этаж в сторону библиотеки, там им никто не помешает. Добежав, альфа достал из кармана палочку и направил на дверной замок. — Алохомора! — замок тут же упал на пол, создавая шум. Юнги, быстро открыв дверь, завёл в библиотеку ничего не понимающего омегу. — Коллопортус! — снова направив палочку на дверь, сказал мятноволосый. — Так что ты хотел мне сказать, Юнги хён? — произнёс омега с нескрываемым интересом. — Я уже давно влюблён в тебя, Чимини. Я очень тебя люблю. Хочу, чтобы ты был моим омегой, только моим, чтобы тебя никто не трогал, кроме меня, хочу вечно целовать твои губы, хочу заниматься с тобой любовью, хочу быть с тобой до конца своих дней, разделять с тобой грусть и радость. Я просто с ума схожу от твоего запаха, хочу уткнуться в твою шею и как можно больше вдыхать этот запах мандаринов, безотрывно смотреть в твои ярко-зелёные глаза, — говорил альфа, не отрывая своего взгляда от омеги, пристально наблюдая за тем, как меняются эмоции на лице младшего. Внутри себя Пак уже прыгал от радости. Он до сих пор не мог в это поверить: САМ МИН ЮНГИ ПРИЗНАЛСЯ ЕМУ В ЛЮБВИ. Чимин даже не рассчитывал на взаимность, хотя часто замечал заинтересованные взгляды хёна. — Я тоже тебя люблю, Мин Юнги, — сказал омега, нежно смотря в глаза старшего. Мятноволосый не мог поверить в то, что ему ответили взаимностью. Он стоял так несколько минут. Позже придя в себя, альфа приобнял своего мальчика, прижимая ближе к себе, с трепетом и нежностью целуя его пухлые и алые, как прекрасные фиалки, губы. Омега прикрыл глаза, не смея шелохнуться и сделать что-либо. Было ощущение, словно дикий танец страсти разыгрался в их сердцах. Оба забыли, кто они, и не вспоминали до тех пор, пока лёгкие не заболели от недостатка кислорода, и им не пришлось оторваться друг от друга. — Будешь моим парнем, Пак Чимин? — оторвавшись от столь прекрасных губ, произнёс Мин. — Ну, я подумаю. Тебе не кажется, что для одного свидания это слишком много? — хихикнув, сказал юноша и обнял шею старшего. Юнги снова медленно склонился к его губам. Лёгкое, нежное касание губ очень быстро переросло во властный, немного грубый поцелуй. Тихо прорычав, язык старшего протискивается между зубов юноши, что без капли смущения вылизывает весь рот. Чимин тихо выдыхает, прикрывая глаза от накатывающей волны возбуждения. Омега начал ещё сильнее прижиматься к возлюбленному, чтобы быть ближе. Медленно, неторопливо, не прерывая поцелуй, альфа спускается руками ниже к ягодицам, немного сжимая, на что младший издаёт тихий стон в поцелуй. Их запахи стали ярче и смешались друг с другом, создавая крышесносный контраст. Мятноволосый всё не мог оторваться от этих сладких, таких манящих губ гриффиндорца. Слизеринец отбрасывает мантию в сторону, затем начиная расстёгивать пуговицы на рубашке омеги. Закончив с ними, альфа спускается поцелуями вниз по шее, несильно кусая и сразу зализывая укус. В Юнги вдруг проснулся его внутренний собственник и начал оставлять засосы на самых видных местах, чтобы все знали, что этот омега принадлежит ему. — Мой Чимини, мой омега, только мой, никому тебя не отдам, — рычит альфа. Извиваясь в тёплых и крепких руках парня, ласкаясь и лишний раз подставляясь под разгорячённые прикосновения, Пак закидывает голову назад. Припадая ртом к груди юноши, альфа взял горошину соска в рот и начал посасывать, слыша сверху сладкий стон младшего, чувствуя, как кожа покрывается мурашками. — Ах… Юнги-я, я люблю тебя, — откидывая голову вверх, простонал омега. — Я тоже люблю тебя, Чимини, больше всех на свете, любовь моя, душа моя, — сказав это, Юнги снова затянул омегу в страстный поцелуй, их языки сплелись в бешеном танце. Мин рывком снял свою рубашку через голову. Также они избавились от остальной одежды, оставшись полностью голыми. Младший повернулся к старшему спиной, опираясь руками на стол. Он до сих пор не мог поверить в то, что они сейчас делают, но ему было приятно, он был безумно возбуждён. Альфа прижался пахом к округлостям Пака. Вдруг Чимину стало чертовски мало, он хотел почувствовать внутри себя пальцы альфы, а ещё лучше — его член. Гриффиндорец начал двигаться задницей, имитируя толчки. Альфа сильнее прижался и хрипло простонал, закатывая глаза. Этот юноша такой горячий, кожа под ладонями старшего плавится и поддаётся. Он сцеловывает лопатки, проглатывает натянутый вздох, когда омега прогибается, и трётся об его пах, выставляясь, и слегка раздвигает ноги. Бёдра этого паренька на ощупь не бархат, но и не шёлк — сомнительных сравнений в голове пруд пруди. Парень стискивает их в ладонях, до боли проминая кожу, сцеживая лихорадочный стон с пухлых губ и возвращая его обратно к обладателю. Юнги поворачивает омегу к себе, подхватывая под ягодицы, и неторопливо усаживает на стол. Он начинает аккуратно гулять руками по изгибам изящного тела, что выгибается на встречу. В голову Мина приходит мысль, что он хочет вылизать Чимина, попробовать его на вкус. Перед лицом альфы открывается прекрасная картина: его извивающийся от сильного возбуждения омега тихо стонет и просит хоть каких-то действий от своего партнёра. Старший ухмыляется и садится на корточки, оттягивая половинки в стороны и осматривая узкую дырочку. Он облизывает губы и аккуратно прислоняется ими к анальному отверстию. Его язык, как змея, вплетается в узкую промежность, заставляя Пака содрогнуться и хрипло простонать от новых ощущений. Мин крепко держит ягодицы, всё так же растягивая их в разные стороны, а своим горячим язычком входит всё глубже и глубже. Слизеринец начинает буквально лизать задний проход, двигаться быстрее и вырисовывать узоры в промежности своего омежки. Его сильные руки начинают мять попу, а сладкие стоны младшего лишь заводят и возбуждают. Сколько просьб пронеслось за такой короткий срок этих действий, медлить надоело. Язык проталкивался в мальчишку то с быстрой скоростью, то с медленной; в голове туман, адреналин бьёт по мозгам, хотелось всё и сразу. Но сдерживать себя приходилось, хоть и с трудом, медленно подготавливая и растягивая омегу для дальнейшего удовольствия. Орган старшего уже давно словно гудел от перевозбуждения, но он хотел сначала сделать приятно своему мальчику. — Ты бы знал, насколько сейчас сладкий на вкус, сейчас бы пробовал тебя без остатка, но жаль, всего съесть нельзя, иначе без тебя мне будет очень печально и грустно, — рычал Мин. Хорошо размяв мальчика, Юнги отрывается от сладкой промежности и облизывается. Они тянутся друг к другу одновременно, сталкиваются зубами, охваченные голодом и неутолимой жаждой. Старший целует напористо и сбивчиво, чуть морщится, когда в ответ с силой кусают его губы. Его язык по-домашнему вламывается в чужой рот, вышибая из груди дыхание, задавая ритм всему телу, заставляя забыть обо всём остальном мире. Оторвавшись друг от друга, между их ртами образовалась тоненькая ниточка слюны. Засунув два пальца в рот омеги, Юнги попросил: — Оближи. Чимин облизывает пальцы, обводя их языком. Юнги на это хрипло простонал, представляя, что было бы, если бы вместо пальцев во рту оказалось что-то другое. Вытащив пальцы, мятноволосый вставил сразу два в узкую дырочку. Благодаря слюне и естественной смазке пальцы вошли легко. Он начал растягивать омегу на манер ножниц, на что тот стонал, толкаясь бёдрами. — Юнги-я, пожалуйста, я уже готов, — жалобно скулит омега. Тело кипит, содрогается, мечется, желает. Юноше вовсе кажется, что его желают извести и заставить сгореть в сладких муках. — Чимини, мой мальчик, так бы и съел тебя, — покрывая лицо омеги поцелуями, шепчет Мин. Альфа направил плоть в пульсирующую дырочку, аккуратно вводя свой член наполовину. — Будет немного больно, мой хороший. Потерпи чуть-чуть, — видя на глазах парня подступающие слёзы, успокаивает альфа. Юнги держал омегу за талию и постепенно набирал темп. Ему срывало крышу от узости, от того, как эти тугие стенки сжимают его орган. Мин старался как можно медленнее двигаться, чтобы не доставлять дискомфорт своему мальчику. Тихие хрипы чуть драли глотку, пока на нежной коже шеи оставался след от чужих губ. Мятные волосы непослушными прядями падали на лицо. Чимин, держался руками за плечи слизеринца, с каждым толчком утыкался в них носом, издавая до боли приятные звуки. Хруст собственной спины резко выдёргивает его из царства наслаждения, и тот послушно выгибается, при этом поднимаясь с локтей. Неожиданный поцелуй стал грубым, настойчивым, и Чимин, не ожидая этого, не смог ответить сразу на этот неловкий танец двух языков. Но всё же, придя в себя, он блаженно промычал, вслушиваясь в похотливые звуки, что, отражаясь от стен, возвращались назад, словно оглушая. Со временем он смог привыкнуть и начинал постепенно двигать бёдрами, подстраиваясь под чужой темп, отчего шлепки двух тел становились громче, а проникновение — ещё более приятным. С каждым толчком темп и сила нарастали. Слушать стоны, заставлять под собой выгибаться, сжимать талию до красных пятен — это просто рай. Редко, но чувствовались удары уже по красным ягодицам, отчего омеге словно сносило крышу. Ощущая, что он вот-вот кончит, альфа увеличил темп, и уже через пару толчков рыжеволосый со стоном кончил на живот, сжав плоть старшего в себе, тот успел выйти из уже ослабленного тела и кончить на задницу парня. — Это было потрясающе, — отдышавшись, шепчет Мин. — Не думаешь, что это слишком много для первого свидания? — улыбаясь, сказал Пак, смотря нежным взглядом. — Не думаю. И вот уже спустя 20 минут они стояли возле спальни Гриффиндора. — Спасибо, хён. Кстати, завтра у меня будет матч по Квиддичу, ты придёшь посмотреть? — смущённо улыбаясь, сказал омега. — Конечно, приду. — Ну тогда до завтра. Спокойной ночи, Юнги-я, — парень уже собирался уходить, как вдруг его нежно взяли за руку, развернув к себе. Юнги сокращает расстояние и сминает тёплые губы в поцелуе. Мин, едва найдя в себе силы отстраниться, отпускает мальчишку в спальню, провожая его влюблённым взглядом.***
Чимин волнуется, потому что он будет играть против факультета его альфы. С одной стороны, он не хочет обидеть Юнги, а с другой — не хочет проиграть и показаться слабым в глазах Мина. Чимин, слишком погрузившись в свои мысли, не заметил, как к нему подошли. Подходя со спины, старший расположил руки на талии любимого, как-то устало сжимая её, при этом утыкаясь носом в заднюю часть шеи, вдыхая излюбленный запах. После вчерашнего никто не решался смыть запах их безобразия, поэтому они до сих пор пахли друг другом. — Волнуешься? — целуя шею, спрашивает альфа. — Немного, я ведь буду играть против твоих, — вздыхает омега, покрываясь мурашками. — Не переживай, ты у меня самый лучший; я уверен, ты всех порвёшь там. А если ты волнуешься только из-за того, что будешь играть против Слизерина, то не нужно, никто не будет обижаться. — Хорошо, спасибо, хён, — улыбаясь, говорит омега. Затем поворачивается к альфе и обнимает крепко. — Всё, иди давай, тебе уже пора выходить. Удачи! — целуя в щёку, говорит Мин. Чимин дарит Юнги воздушный поцелуй и уходит вместе со своей командой. Матч прошёл успешно. Выиграл Гриффиндор. Пак играл просто замечательно, но несколько раз его пытались столкнуть с метлы, на что альфа уже собирался встать с места и набить им морды. Благо, его удержали Намджун и Джин. Мятноволосый шёл с букетом в руках, который он купил специально для омеги в честь его победы. Проходя по коридору, он заметил сначала Хосока, а затем его Чимина, которого зажали у стены. Мерзкое ощущение так и окутывало его тело, разум, мысли, не позволяя трезво соображать. Ему хотелось рвать и метать, но его тело было под контролем своего хозяина, неподвластны остаются лишь мышцы лица. Брови опущены, напряжены, скулы так и сводит. Взор карих глаз, казалось бы, стал ещё более прожигающим, а там и вовсе алым — бойня в глазах кроваво-красная и бесконечная, а внутри — лава и чувства. Он сдерживался. Последней каплей стало то, что Хосок поцеловал Чимина. ЕГО ЧИМИНА, НА МИНУТОЧКУ. Было видно, что омега сопротивлялся, но Хосок это просто игнорировал. Букет цветов выпал из рук, Юнги направился в их сторону. Закатав рукава до локтей, альфа уже собирался разбить лицо этому пуффендуйцу, жаль, что рядом не было его волшебной палочки, так бы давно уже превратил этого парня в жабу, хотя это самое мягкое, что он может сделать. Всё это, будто… замедленная съёмка в какой-то кинокартине: — Я смотрю, ты вообще страх потерял!? Первый удар — кулак летит в челюсть, и можно увидеть, как она смещается под воздействием силы, как рефлекторно дрогнули веки, чтобы прикрыться, услышать, как стукнулись друг о друга зубы и этот тихий противный щелчок челюстного сустава. — Это мой омега. Второй удар — он приходится куда-то под рёбра, и, хотя скрежета костей не слышно, вместе со стоном боли выходит и весь воздух из лёгких, а лицо лишь искажается сильнее, демонстрируя гнев и злость. — Ещё раз увижу тебя рядом с ним, убью. Третий удар не совсем обычный — вместо кулаков, несмотря на ещё большую опасность повреждений, что первого участника боя, что второго, в ход пошла голова — лбы сталкиваются с такой мощью, что, кажется, тот, кто был вынужден принимать всю эту молчаливую агрессию, вот-вот потеряет сознание, но он лишь хмурится, жмурится, морщит нос и пытается успокоить проклятую дрожь в челюсти, которая так не вовремя появилась. Хосок тоже не остаётся в долгу, бьёт Юнги с размаху в челюсть, а после — в грудь, на что тот немного пошатывается, пытаясь удержать тело в равновесии. Чимин еле оттаскивает Юнги от пуффендуйца. Тот, в свою очередь, немного успокаивается и уже смотрит на перепуганного омегу, чувствуя вину за то, что натворил.***
Сидя у лестницы, парень обрабатывает Юнги раны. — Прости, — не поднимая взгляда, извиняется слизеринец. — Почему ты извиняешься, хён? — омега действительно не понимал, почему альфа извиняется. Наоборот, Пак должен благодарить Мина, ведь если бы не он, парню даже страшно представить, что бы сделал с ним Хосок. Гриффиндорец чувствует вину перед Мином, ведь сейчас именно из-за него тот сидит с разбитой губой и содранными костяшками. — Этот Хосок… Он никогда мне не нравился, я всегда ревновал тебя к нему. Думал, что он тебе нравится, а сейчас я просто был не в силах себя сдержать, — решаясь сказать правду, говорит Мин, поднимая неуверенный взгляд на омегу. Вот сейчас Чимин его бросит, он был в этом уверен. Кому нужен собственник и ревнивец, который даже не может сдерживать свою ревность? Альфа уже успел напридумывать сценарии, где омега бросает его, но неожиданно слышит смех. Юнги непонимающе смотрит на парня, который смеётся, прикрывая рот своей маленькой ладошкой. — Юнги-я, ты правда ревнуешь меня к нему? Посмотри, он и рядом с тобой не стоит! — смеясь, но с ноткой возмущения проговорил младший, глядя на обиженное и отстранённое лицо старшего, сидящего напротив. Парень придвинулся ближе и осторожно взял личико любимого в ладони. — Так, послушай, ты только мой — я только твой. Всё. Никого третьего и быть не может, ясненько? — спросил, слегка приподняв одну бровь. Чимин, заглянув в карие глаза любимого, заметил там проснувшиеся лучики радости, отчего юноша сам не смог сдержать тёплую улыбку. Юнги медленно поднимает руку и нежно скользит по щеке возлюбленного, задерживаясь на мгновение, чтобы почувствовать его тепло и красоту. Он наслаждается этим моментом, забывая обо всём вокруг. Губы омеги нежно притягивают его, словно магнит, и они сталкиваются в нежном поцелуе. В мире нет больше никого и ничего, кроме их двоих. Каждое касание, каждое движение губ наполнено любовью и страстью.