Однажды темной, но едва ли звездной ночью

Одной темной, но едва ли звездной ночью, в одном маленьком городке на Лонг Айленде среди множества маленьких домиков, магазинов и пустых рыночных прилавков, стояла деревянная таверна, которая начинала ветшать из-за неуклонного давления времени. Из-за морозов, дождей и ветров кое-где на деревянных балках проглядывали зазубрины, а если неосторожно провести рукой по входной двери, можно было загнать занозу. Судя по всему, новый владелец заведения не слишком заботился о внешнем виде таверны, пока она могла стоять и приносить ему определенное количество доходов ежегодно. Внутри здания царила привычная атмосфера хмельного веселья и безмятежности. В столь поздний час воздух настолько успел пропитаться беззаботностью, что даже двое кровных врагов в полупустом помещении выпивали друг с другом и шутили, пусть и не очень удачно. - а по-моему у повстанцев есть все шансы. Нам не стоит их недооценивать. Хьюлетт, находясь в довольно пьяном состоянии, запрокинул голову, допивая остатки содержимого кружки. Ничуть не более трезвый Симко приподнял бровь - мм... Никогда не недооценивай своего врага, говоришь? Не расслабляя мышц лица, он сделал небольшой глоток из собственной кружки, а затем продолжил говорить - трудно недооценивать того, кто так много раз отступал перед тобой и терял свою голову. Буквально. Джон издал смешок и отклонился назад на стуле. Его затуманенный разум видел в собеседнике не врага, а скорее довольно интересного человека, с котором можно поговорить пока пытаешься напиться до потери памяти. Что-то внутри него подсказывало, что даже как-то неловко находиться рядом с Хьюлеттом без привычного напряжения и постоянных мыслей о всех возможностях убить врага, но бо́льшая часть ускользающего сознания Симко не была против. Все равно завтра никто ничего не вспомнит. Он небрежно бросил взгляд на окно и постучал указательным пальцем по кружке, которую до сих пор сжимал в руке - уже поздно. Проконстантировал он очевидный факт, привлекая взгляд Эдмунда к тому же окну и к темному небу. На самом деле, едва ли Хьюлетт мог сконцентрировать взгляд на окне, его зрение медленно расплывалось. Если бы он смог узнать хоть одну звезду на небе, то точно бы не сумел выговорить ее названия - да, ты прав. Мне бы следовало уходить. Он немного скривился, чувствуя, что его ноги были недалеко от того, чтоб стать ватными и отказать в попытке добраться домой. - в таком-то состоянии? Симко всё же был немного более трезв и в очередной раз приподнял брови над полуприкрытыми глазами и отодвинул кружку с остатками спиртного. Эдмунд непонятливо уставился на капитана - у тебя есть другие идеи? Симко почти воспринял это как оскорбление, но затем выпрямился на стуле и повёл взглядом куда-то в сторону второго этажа - я понимаю тебя в первую очередь как мужчина мужчину и могу предложить свою комнату на ночь. Джон сказал без тени сомнения, будто предлагал абсолютно обыденную и привычную вещь. Майор смутился, но не стал перечить. К тому же этот вариант определенно лучше, чем остаться в таверне или спотыкаться в попытках дойти до Уайтхолла. Его взгляд тоже поднялся вверх по лестнице - ... Не хочу доставлять трудности. Он пробормотал скорее из вежливости, которая оставалась у него даже в таком состоянии, на что Симко только недовольно нахмурился и, слегка пошатываясь, встал из-за стола и выжидающе заложил руки за спину. Хьюлетт понял намек и тоже встал со стула, слегка шатнувшись и издав неловкий смешок. Ему очень повезло, что затем он ни разу не споткнулся на лестнице и вполне благополучно добрался до комнаты своего врага. В любой другой ситуации он был бы начеку, но теперь страх перед Симко был одной из последних эмоций, которые он испытывал.

***

Оказавшись в небольшой и скудно обставленной комнате, Хьюлетт попытался разглядеться, увидев только слегка задумчивый и туманный взгляд Симко, чье лицо отражалось в зеркале. Эдмунд легкомысленно решил, что, если это и будет иметь последствия, он будет разбираться с ними завтра. Он почти сразу же плюхнулся на кровать, попутно сбросив мундир и что-то невнятно пробурчав. Найдя это даже несколько забавным, капитан издал смешок и подошёл к другой стороне кровати, более осторожно ложась на неё, но даже не думая снимать верхнюю одежду. Что-то внутри Хьюлетта, лежащего на перьевой подушке, подсказывало, что это всё ужасно неправильно и прямо сейчас он буквально собирается уснуть на чертовой кровати Симко, окружённый его запахом, который исходит от подушки и самого Симко рядом. Его здравый смысл, вероятно, никогда бы не смог переварить такую картину, но и он начинал ускользать, предавая майора забвению. Симко же засыпал несколько дольше, слегка повертевшись на кровати чтоб найти удобную позу. В конце концов одна его рука несознательно и небрежно легла на спину Хьюлетта, пока Джон лежал на своей спине, вытянув ноги. Наверное, не стоит упоминать, что они спали достаточно крепко, пока последняя свеча в комнате догорала, ее пламя отчаянно дрожало.

***

Едва-ли теплый солнечный свет прокрался через окно во временную комнату Симко, осветив лицо майора, который развернул голову к окну во время сна. Ему потребовалось несколько мучительно долгих секунд чтоб понять, что вообще происходит. Впрочем, этого времени хватило только на то, чтоб понять, что он не дома. И его голова ужасно болит. Слегка поджав под себя ноги и попытавшись приподняться на кровати, Хьюлетт издал болезненный стон и опять уронил голову на подушку. Только затем он почувствовал движение со стороны своего левого бока и и нахмурился, изо всех сил пытаясь вспомнить, что произошло. И понять, что вообще происходит сейчас. Когда он заметил, что "движением" был Симко, вытянувшийся рядом с ним на кровати почти во весь свой рост, по позвоночнику майора прошёлся совсем не освежающий холодок. С облегчением он заметил, что оба были полностью одетыми (не считая красного мундира Хьюлетта, который всё ещё одиноко валялся на полу). Эдмунд взял голову в руки и издал очередной стон, пытаясь утихомирить боль и слегка массируя виски. Тем временем капитан рядом с ним тоже приоткрыл глаза, чувствуя себя несколько лучше, однако не без той же боли в голове. Он, в отличие от майора, не стал сразу пытаться встать, а сконцентрировался на анализе обстановки. Когда он услышал стон и увидел фигуру рядом с ним, его лицо нечитаемо исказилось. Брови поползли к переносице, а губы сжались в кривую линию - Хьюлетт? Эдмунд посмотрел на Симко, уже не зная, что и думать. Он кивнул, не желая тратить силы на разговор со своим врагом. Вдруг Джон тоже издал недовольное мычание и отвернулся в сторону. Никто из них двоих не мог ума приложить, что вообще происходит и что им делать дальше. - нам стоит забыть об этом как о страшном сне. Наконец, сказал майор, поднимая голову и садясь на кровати чтоб затем встать. На самом деле, он вообще едва что-нибудь помнил, чему был очень благодарен. Не хватало, чтоб в его голове жили воспоминания более позорные, чем это утро. Симко же молча смотрел на него, сложив свои руки на груди. Наконец, майор нашел в себе силы встать и, борясь с нестерпимой болью в голове (ощущение было похожим на то что испытывал бы человек, если бы внутри головы что-то взорвалось и, к тому же, осколки этого разлетелись по всей черепной коробке), надел на себя мундир, слегка пошатнувшись. Джон же использовал это как возможность пошутить - тебе нужна помощь? ...чем он заработал убийственный взгляд. Затем Эдмунд закончил приводить себя в порядок (он вообще удивился как парик остался на месте и почти не растрепался) и направился к выходу из комнаты, на конец бросив равнодушное "хорошего дня" и покинув помещение. Когда Симко остался один, он положил ладонь на лицо, издав измученный стон. Это было, пожалуй, самое странное утро в их жизни.