***
— Я боялся, что ты нас избегаешь. — Джисон сегодня на удивление тихий, шел рядом с Хенджином. Ппама и Кками бежали немного впереди них. Кками продолжал громко гавкать, пока Ппама, не отставая, бежал за ним. — Когда я проснулся на следующее утро, тебя уже не было. Минхо сказал, что у тебя были какие-то дела, но я все продолжал думать, может мы сделали лишнее в тот вечер? — Ты жалеешь? — Хенджин бросил на него взгляд из-под солнечных очков, замечая каким напряженным был Джисон. Он правда давно его таким не видел. Хенджин почувствовал себя таким виноватым, когда взяв трубку, услышал облегчение в голосе Джисона. — Конечно нет. Но я боялся, что ты это делаешь. — Это был мой выбор, Джисон. Я не жалею ни о чем. А теперь не мог бы ты вместо этого рассказать, как прошла ваша с Минхо поездка домой к родителям? Джисон видимо, купившись на попытку Хенджина перевести тему, пустился в рассказ о том, как была рада его мама увидеть Минхо. Как он просыпался утром, а эти двое уже что-то варили вместе на кухне. Как рад был Ппама, что его наконец забрали в квартиру этих двоих. Хенджин слушал его, искренне улыбаясь, и ощущая тепло за этих двоих где-то внутри. Джисон несколько раз сказал, что в следующий раз, они обязательно возьмут с собой Хенджина, потому что его мама очень скучает по нему. Когда собаки были выгуляны вдоволь, а Джисон и Хенджин решили расходится. Джисон вызвался проводить Хенджина. Тот позволил это другу. Уже стоя возле дома и думая о том, как лучше попрощаться, Хенджин хотел сказать что-то из разряда: «увидимся». Когда Джисон, неожиданно для него, привстал на носочках, а после его холодный нос коснулся носа Хенджина. Мягкие губы толкнулись в его, совсем немного, лишь мягким чмоком, а после Джисон весь залился краской, словно это вовсе не он этими же самыми губами несколько дней назад касался члена Хенджина. — Увидимся. — Неожиданно громко бросил Джисон, прежде чем практически сбежать, оставляя Хенджина пустым взглядом смотреть вдаль.***
И это повторилось. Сначала был мягкий чмок Джисона. Потом был поцелуй Минхо, когда при встрече он взял Хенджин за подбородок, и оставил долгий поцелуй, на его открытых в удивлении губах. Однажды он зашел к ним на просмотр фильма, и после почти полного вечера, когда они оба прижимались к нему с обеих сторон, словно пытались слиться с ним, и в тот момент, когда Хенджин решился уйти, оба посчитали необходимым поцеловать его. И если первые разы Хенджин ломал голову, сходил с ума, и думал, значило ли это что-то большее? Намекали ли они ему на что-то большее? То после третьего поцелуя без объяснений, Хенджин просто принял это, перестав думать о причинах. В конце концов это были Минхо и Джисон, которые в любой момент могли сделать что угодно, только потому что захотели. Даже если их желанием было разбить сердце Хенджина, о чем они оба конечно же не подозревали. Хенджин сидел на кресле, уютно устроившись рядом с боком Бан Чана. Он лениво следил за происходящим по телевизору, не в состоянии толком сосредоточиться. Он всем телом ощущал прожигающие его взгляды. Минхо и Джисон весь фильм продолжали бросать на него эти непонятные взгляды, через всех друзей, сидящих на диване. Эти двое посчитали отличной идей собрать всех друзей на вечер кино, и как бы Хенджин не хотел избегать этих двоих, он все же сидел здесь. Фильм приближался к концу, и Хенджин уже мысленно представлял, как принимает душ и отдыхает на своей чудесной кровати. Стоило фильму закончиться, Хенджин потянулся за тарелками, желая помочь Минхо с уборкой, пока остальные собирали свои вещи и прощались. Хенджин как раз стоял у раковины, отмывая тарелку из-под попкорна, когда в дверях появились Сынмин и Минхо. Младший помахал Хенджину рукой, прощаясь, и Хенджин уже хотел было крикнуть ему подождать, когда Минхо, стоявший до этого в проходе, появился сзади. Он мягко обхватил талию Хенджина своими руками, а после тихий голос раздался прямо над ухом Хенджина: «мы надеялись, ты останешься?». Предложение было сформулировано как утверждение, но Хенджин чувствовал повисший в комнате вопрос. Внутри неожиданно похолодело. Хенджин почувствовал себя так, словно все внутренности пропустили через центрифугу. Он бросил взгляд на Сынмина, замечая его беспокойство. Хенджин так сильно хотел, чтобы тот придумал любую отговорку, схватил его за руку и увел его оттуда. Потому что Хенджин знал, что не сможет найти в себе сил сказать: «нет». Потому что сила воли, не его сильная сторона. Но он знал, что Сынмин никогда не позволит себе решать за него. Примет любое его решение, и после, когда будет прижимать его к себе, пытаясь успокоить его истерику, ни разу не скажет это столь отвратительное: «я же говорил». Поэтому смотря на друга, и понимая, что сам собственными руками закапывает себя еще больше, Хенджин кивнул, давая понять Сынмину, что все в порядке. Что он может идти и не волноваться за него. Сынмин замер еще ненадолго, не уверенный не передумает ли Хенджин. Но после двинулся к выходу, догоняя Чанбина, и на выходе видимо прощаясь с Джисоном. Хенджин с застывшим сердцем слушал, как закрывается дверь после последнего прощания Джисона с Феликсом. На кухне повисла тишина. Минхо мягко повернулся к нему, смотря прямо в глаза, и видимо пытаясь что-то найти в них, когда на кухню неторопясь ступая зашел Джисон. Он облокотился на дверной косяк, смотря на них с улыбкой. — Ну вот мы и одни. — В какой момент подобные слова Джисона стали вызывать панику, а не радость? Хенджин оглянул обоих друзей, пытаясь понять к чему все идет. На самом деле, он уже несколько дней как догадывался, чего добивались эти двое. По всей видимости, этим двоим было не достаточно одного раза, поэтому они все эти дни обхаживали Хенджина, планируя уломать его на еще один раз. Хенджин не был против. Хенджин был против лишь распирающей внутри боли каждый раз, когда смотрел на своих лучших друзей, а в голове представлялись картины, как сладко стонал Джисон, или как мягко ощущались поцелуи Минхо на его губах. Хенджин не был против еще одной ночи с ними, Хенджин был лишь против того, чтобы ему раз за разом разрывали сердце в клочья, показав то, что он мог бы иметь, но чего был лишен. — Я скучал. — Тихо, почти интимно произнес Джисон, прежде чем подойти ближе, и мягко упереться своим носом в шею Хенджина. — Мы провели весь вечер вместе. — Не правда! Ты сидел в этом чертовом кресле, и все о чем я думал весь фильм, это как сильно я хочу тебя обнять! — Минхо рядом усмехнулся на возмущения Джисона, а после уперся своим холодным носом в затылок Хенджина. — Могу я, поцеловать тебя? Джисон смотрел почти умоляющее. Хенджин сам склонился ближе к нему, оставляя мягкий поцелуй на его губах. В горле неожиданно образовался ком. Джисон и Минхо были такими мягкими и осторожными с ним. Словно он и правда чего-то стоил, словно он и правда был важен для них. Хенджин ненавидел это. Часть его так сильно хотела, чтобы они причинили ему боль физическую, чтобы он смог возненавидеть их. Но они продолжали быть такими чертовски нежными. Хенджин сам не понял, в какой момент со злости прикусил губу Джисона, заставив того вздрогнуть. Но он бы и не заметил этого, если бы не легкий металлический привкус, что окрасил вкус их поцелуя. Хенджин чувствовал, как Минхо сзади оставляет засосы на задней части шеи. В голове неожиданно всплыла картина следующего утра после секса, когда вставая и планируя сбежать как трус, Хенджин бросил взгляд на шею Джисона. Она вся была покрыта синяками от его засосов. Позже оказалось, что он сам выглядел не лучше. Он все еще помнил, как больно было смотреть на свое отражение, видеть знаки принадлежащие другим людям, и осознавать, что сам им не принадлежишь. Хенджин резко вздрогнул. Он не хотел испытывать завтра такую же боль, как в тот раз. И хоть он и понимал, что боль, что он испытает завтра будет в десятки, сотни раз сильнее, он все равно осторожно отстранился от них обоих. — Мне нужно в душ. — Джисон кивнул как зачарованный. — Одному, Джисон. — Что? Нееет! Ты итак весь вечер просидел так далеко! — Джисон почти захныкал, заставив Хенджина мягко засмеяться. Он наклонился оставляя мягкий поцелуй на носу Джисона. — Я уверен, ты сможешь подождать меня еще немного. Совсем чуть чуть, Джисони. — Хенджин протянул его имя, заставив второго немного наигранно похныкать. Но Минхо, видимо поняв, что Хенджин действительно нуждается в поддержке, все же перестал смеяться над ними, отвлекая внимание Джисона на себя. Хенджин же постарался скорее убежать от этих двоих, пока Джисон не утянул его в еще один долгий сеанс поцелуев.***
Наверное это был самый быстрый душ жизни Хенджина. Хотя голова полная сомнений и панического волнения продолжала посылать мысль, что он ополаскивается и растягивает себя слишком долго. В голове продолжали крутится картинки несдержанного Джисона, и того, что Минхо мог сделать с ним за то время, что Хенджин отсутствовал. Быстрая растяжка была немного болезненной. Но Хенджин не желал медлить, он не мог позволить сомнениям или рациональным мыслям заполнить голову. Он не хотел давать себе возможность подумать и дать на попятную. К тому моменту, как Хенджин вышел из душа, он ожидал увидеть уже закончивших Джисона и Минхо, мирно спящих в объятиях друг друга. Но эти двое судя по тому, насколько был возбужден Джисон, выгибающийся от пальцев Минхо в себе, еще не собирались приступать без него. Рот Джисона был немного приоткрыт, и с него слетали тихие, очаровательный стоны. С его губ срывалось тихое «Минхо», пока сам Ли лежал над ним, облокотившись своим локтем рядом с головой Джисона и что-то негромко говорил ему. Хенджин не смог расслышать, что именно говорил Минхо, стоило тому заметить его, как он прямым взглядом уставился на Хенджина. С губ Джисона в этот момент сорвалось: «Хенджин». Хотя его глаза были закрыты. Минхо говорил с Джисоном о нем? Он пытался возбудить его, говоря о Хенджине? Снизу живота неожиданно поднялся жар. Это возбуждало. — Останешься стоять там? — Минхо улыбался, явно приглашая. И Хенджин, не сомневаясь, двинулся ближе. Минхо уже был без верха, Джисон наоборот был только в одной из своих огромных футболок. Единственное, что было на Хенджине — это мало что прикрывающее полотенце. Но стоило ему подойти в зону досягаемости рук Минхо, как полотенце так же быстро исчезло, а сам Хенджин оказался затянут на кровать, стоя на коленях, этим же полотенцем. Мягкие губы коснулись его бедер, сначала низко, а после поднимаясь все выше. В один момент они проскользнули совсем рядом с его членом, заставив Хенджина простонать. А после губы Минхо оказались на его тазовых косточках. Джисон, видимо недовольный, что его оставили без внимания, сел. Не мешая Минхо, он принялся целовать шею Хенджина. И пока тот находился под давлением этих двоих, он не сразу почувствовал, как скользкие от смазки пальцы, коснулись его задницы. Сначала мягко массируя, а потом на пробу толкаясь в узкое колечко мышц. Хенджин оглянулся, понимая, что пальцы принадлежали Джисону. Тот видимо удивился, почувствовав, что вход Хенджина был уже разработан, но не успел ничего сказать. Хенджин неожиданно толкнул его в грудь, заставив упасть спиной на постель, а сам наклонился к нему, уже сам оставляя поцелуи на его шее, и толкаясь своей задницей в пах Минхо. — Хочу чтобы ты меня трахнул. — Хенджин бросил поплывший взгляд через плечо, немного поведя бедрами, заставив Минхо прикрыть глаза. Тот по всей видимости из всех сил старался сдерживаться. — Войдешь в Джисона? Хенджин кивнул. Он оглянулся, пытаясь найти смазку и презервативы. Сзади послышался шелест, а после что-то прохладное коснулось его члена. Хенджин бросил взгляд вниз, понимая, что это Минхо надевает на него презерватив. Справившись, он обхватил рукой чужой член, помогая погрузится в ожидающее отверстие Джисона. Хенджин и Джисон одновременно застонали. Теплое отверстие Джисона сжимало его так хорошо, что хотелось остаться так навсегда. Замерев на несколько секунд, Хенджин начал понемногу двигаться, каждым своим движением заставляя Джисона стонать. После первых неловких толчков, он даже поймал ритм, когда сзади толкнулось несколько пальцев. Хенджин прикусил губу, продолжая двигаться. — Все в порядке. Я растянут. Ты можешь войти, Минхо. — Голос Хенджина дрожал. — Я хочу быть уверен, что не сделаю тебе больно. — Пальцы продолжали медленно двигаться, когда Хенджин резко остановился, войдя до конца до упора. Джисон под ним жалобно застонал, пытаясь двигать бедрами, но Хенджин был непоколебим. — Просто, блядь, войди, Минхо. Я не могу больше ждать. — Хенджин был немного груб, но он знал, что не было никакой другой возможности заставить Минхо войти в него. Он не поверил бы ему, если бы Хенджин не звучал абсолютно уверенно. — Если тебе станет хоть немного больно, скажи мне. — Я сейчас сам сяду на твой член. Джисон под ним жалобно застонал. Но в следующее мгновение Минхо медленно двинулся, осторожно входя. Он был очень осторожен. И, войдя, замер, стараясь дать привыкнуть. Но это было больно. Хенджин чувствовал, как напряженный мышцы горят, сопротивляясь растяжке. Он открыл было рот, собираясь сказать Минхо выйти, но после его взгляд опустился на Джисона. Джисона, что смотрел на него так, словно он был всем его миром. Джисона, весь вид которого так и кричал о любви. Джисона, которого Хенджин любил. Неожиданно захотелось стереть воспоминание о таком открытом, совершенно выебанном Джисоне из памяти. Хотелось испортить его, чтобы в голове остались лишь болезненные воспоминания, потому что как бы абсурдно это не звучало, они причинили бы меньше боли в будущем. Поэтому Хенджин лишь прикусил губу до крови, и опустил голову на плечо Джисона, прошептав тихое: «двигайся». И Минхо двинулся. Он старался толкаться осторожно, но каждое его движение приносило боль. Хенджин старался дышать глубже, чувствуя, каждое движение чужого члена. Он не заметил, как капельки слез скопились на его глазах. Как и не заметил того, что они упали на так и не снятую футболку Джисона. — Хенджин, все в порядке? — Хенджин не слышал волнения в голосе Минхо, слишком поглощенный тем, чтобы ощущать свою боль. Как и не заметил того, что возбуждение начало отступать, заставляя беспокоиться и Джисона. — Не останавливайся пожалуйста. — Он говорил приглушенно в плечо Джисона. Несколько капель неконтролируемое переросли во всхлипы. Хенджин вцепился зубами в руку, стараясь приглушить их, когда неожиданно его лица коснулись чужие руки, вытирая слезы. Он не почувствовал, как Минхо вышел из него, как заставил сесть. Он ощутил себя лишь в тот момент, когда Минхо протягивал ему бутылку воды, заставляя пить, а Джисон сидел рядом, потирая его руки. — Простите. — Хенджин глубоко вздохнул, чувствуя как истерика отходит. — Я сделал тебе больно? — Минхо осторожно сел рядом, стараясь не касаться Хенджина, боясь спугнуть. Хенджин молча кивнул. Видя, как вздрогнул Минхо, словно от пощечины. — Это не твоя вина. — Хенджин обхватил его руку, заставляя посмотреть на себя. — Я просто хотел, чтобы ты сделал мне больно. — Что? Минхо смотрел с непониманием. Сидящий рядом Джисон, кажется готов был сойти с ума, а после слов Хенджина, мог лишь переводить взгляд с одного на второго. — Ты не хотел этого? Какого черта, Хенджин, почему ты нас не остановил тогда? — Хоть слова Минхо и были пропитаны обвинениями, Хенджин видел, как сильно тот корил самого себя. Корил за эгоистичность Хенджина, что в тот момент, думал лишь о себе, совсем не задумываясь о том, какую боль может причинить Минхо и Джисону своими действиями. — Я хотел. Просто… — Хенджин крепко зажмурился. Он не мог смотреть в глаза этим двоим, говоря это. Он не мог смотреть на них, когда их глаза наполнятся отвращением и предательством к нему. — Я не хотел помнить это, как лучшую ночь в своей жизни, потому что тогда, я всю оставшуюся жизнь бы думал о том, что ничего лучше нее, у меня никогда не было. Поэтому я хотел испортить воспоминания об этом. Чтобы было не так больно. — О чем ты говоришь? — Пальцы Минхо обхватили его подбородок. Хенджину пришлось открыть глаза, и посмотреть прямо в глаза Минхо. Минхо, что смотрел на него с непониманием. — Ты собираешься все оставшееся время заставлять меня причинять тебе боль, чтобы тебе никогда не было хорошо с нами? Хенджин и Минхо оба уставились друг на друга полными непонимания глазами. Что значило все оставшееся время? Они собирались повторить это? Это не была их последняя ночь вместе? О чем говорил Минхо? Хенджин смотрел на него большими глазами, почти не моргая, пытаясь понять происходящее, но пазлы все никак не складывались в нужную картинку. — Хенджин. — Голос Джисона прозвучал тихо в повисшей тишине, но уверенно. Он смотрел так, словно единственный осознал все происходящее. Две пары глаз уставились прямо на него. — Хенджин, детка. Объясни мне, что сейчас происходит между нами тремя? Джисон говорил с ним со всей мягкостью, так как никогда раньше. И впервые за все время их общения, Хенджин ощутил себя младше него. Обычно их позиции всегда были строго противоположны. Хенджин был тем, кто заботился о Джисоне, не иначе. — Вам двоим видимо понравился прошлый раз, и вы решили позвать меня поучаствовать еще раз? Я не знаю. Я не понимаю, что творится в ваших головах, Джисон. То вы зовете меня присоединиться к вам на секс в втроем, а потом оставляете все эти поцелуи, заставляя мой мозг путаться! Словно за этим стоит нечто большее. Хенджину хотелось сбежать. Он не хотел чувствовать на себе сочувствующий взгляд Джисона. — Блять. — Минхо громко ругнулся, потирая ладонью лоб. И если несколько минут назад он выглядел виноватым, то сейчас кажется порог вины был пробит настолько, что он не мог поднять лицо из своих ладоней. — Детка, посмотри на меня. — Хенджин оторвал взгляд от Минхо, переключив все свое внимание на неожиданно слишком серьезного Джисона. — Все это время мы думали, что встречаемся с тобой. Тишина комнаты неожиданно стала оглушающей. Теперь Хенджин понимал Минхо, что кажется хотел провалиться сквозь землю. Хенджину хотелось сделать тоже самое. — Что? В какой… В какой момент? — Когда мы позвали тебя в ресторан. Взгляд Джисона был теплым, но от него словно несло безнадегой. Хенджину неожиданно захотелось снова расплакаться. — Это моя вина. — Минхо поднял взгляд, смотря на них обоих. — Мы попросили тебя присоединиться, но сейчас я понимаю, что ни один из нас не озвучил свои чувства. Поэтому ты нас не так понял. — Чувства? — Хенджин ощущал себя слишком глупым. Он продолжал повторять слова Минхо, пытаясь уложить в голове все услышанное. — Мы влюблены в тебя, Хенджин. Мы оба. И в тот вечер, мы просили тебя стать нашим парнем. Неожиданно на смену оглушающей боли пришло какое-то другое, более нежное чувство. Больше не хотелось плакать. Хотелось кричать, хотелось обнять весь мир. Минхо продолжил сокрушаться, пока Джисон, сидящий рядом, тихо похлопывал его по спине, говоря, что это не его вина. Но Хенджин кажется не замечал этого. Он лишь сидел, глупо улыбаясь, и прокручивая в голове слова Минхо: «мы влюблены в тебя». — Я тоже. — Минхо с Джисоном одновременно подняли на него глаза. — Я тоже влюблен в вас. Так давно.***
Белые скатерти, вежливые официанты, вкусная еда и Минхо с Джисоном, сидящие напротив Хенджина. Вечер почти полностью копирующий тот, в который у них произошло недопонимание. Весь вечер оба без остановки флиртовали с Хенджином, заставляя чувствовать себя таким драгоценным. Джисон никак не мог убрать своих рук от Хенджина, переплетая их пальцы. Минхо не отводил свой глубокий взгляд, заставляя Хенджина смущаться. Сделав очередной глоток вина, Хенджин поднял взгляд на двоих парней, что весь вечер сводили его с ума. — Так почему вы меня позвали сюда? — Хенджин приподнял бровь, думая о том, как этот вопрос походил на заданный в тот далекий вечер. — Хотели сказать, что мы оба влюблены в тебя и предложить стать нашим парнем. — Минхо улыбается, и Хенджин не может сдержать ответной улыбки. Он мягко наклоняется оставляя легкий поцелуй на губах Минхо, чувствуя как Джисон крепче сжимает его ладонь. — С удовольствием. И если через пару недель Хенджин наткнется на Минхо и Джисона, целующихся в туалете клуба. То он тут же будет втянут в этот страстный поцелуй, не оставляющий время на раздумья и неловкости. Потому что Хенджин влюблен в них так же сильно, как и они в него.