Подушка

      Глупая вражда давно исчезла сама собой, сменившись дружбой, благодаря которой победу одержала сторона добра в ужасной войне. Трудами Гарри Люциуса оправдали, но то короткое время, проведëнное в азкабане, сильно подорвало его здоровье, поэтому Нарцисса Малфой, как любящая жена, увезла его за границу для выздоровления. На Малфоя младшего свалилась работа по восстановлению изрядно пострадавшего мэнора: практически все, комнаты пребывали в катастрофическом состоянии, роскошные ковры и картины испачканы, разодраны и свалены по углам, столы и стулья поломаны, сервизы разбиты, на полу и стенах красовались тëмные пятна, роскошь и былой блеск покинули это место. Правда, со слов Драко, некоторые помещения всë таки сохранились, например, его и родительская спальня, парочка гостевых, библиотека, кухня, где готовили домовики, комната зельеварения и ещë что-то ещë, но обо всëм этом Гарри имел смутное представление, увидев лично лишь комнату Малфоя и соседнюю гостевую, которую тот временно переоборудовал под свою, завалив изначальную всевозможными книгами, чьими то записками, пергаментами с личными заметками к зельям и заклинаниям и даже котлами. На экскурсию времени не было абсолютно — оно прошло за восстановлением гостиной, пострадавшей чуть ли не больше всего. Разумеется, с магией дело шло намного быстрее, но истощение магических сил ощущалось ничуть не лучше, чем физических.       Мягкий свет ночника озарял небольшую комнату, смутно очерчивая контуры письменного стола возле двери, книжного, весьма пустого, шкафа у кровати и саму, довольно просторную и большую, кровать с резными деревянными колоннами по углам напротив двери. В идеале к ним должны быть привязаны створки балдахина, но что сейчас говорить об идеале? Даже уцелевшие спальни лишились большей части своего шарма, превратившись в самую обыкновенную комнату. В незавешенные оконные проëмы заглядывало тëмное ночное небо, сверкая веснушками звëзд. Гарри не спалось. Он всë ворочался на мягкой кровати, тщетно пытаясь прогнать Малфоя из своих мыслей. Бледное подтянутое тело, случайно увиденное в раздевалке после квиддича, чистая кожа, прекрасное лицо, гладкие удивительные волосы и невероятная фигура во снах и наяву преследовали невинного героя всея Британии уже долгое время, не давая спокойно уснуть. В одну из подобных ночей Гарри неожиданно для себя заключил, что хотеть и любить врага намного, намного легче, чем друга. Проведëнное вместе время казалось счастьем и мукой одновременно. Тонкий, какой-то морозный и свежий аромат невесомо кружил по комнате, сохраняя след прошлого хозяина комнаты, он щекотал нервы, заключая в кокон пижамы, которая, возможно, совсем недавно была на Драко, касалась его тела и впитывала его запах, чтобы сейчас, в эту ночь томить Гарри, кружить ему голову, заставляя теряться в фантазии.        Он со страдальческой гримасой приподнял одеяло, заранее зная, что обнаружит внушительный бугорок.        «Ну да, стояк на Малфоя уже обычное дело…» — обречëнно подумал парень, повернулся набок, свернулся клубочком и уткнулся носом в подушку, изо всех сил игнорируя реакцию тела и умопомрачительный запах пижамы.       «Надо спать. Завтра предстоит снова разгребать последствия Волан-де-морта и его прихвостней, мне понадобятся силы. В конце концов, я пришëл сюда помогать Драко, а не глазеть и дрочить на него в его доме и его, пусть даже временной, комнате.» — такими словами возвращались жалкие остатки самообладания.       «Он находится буквально за стеной, я буду последним извращенцем, если сделаю это…» — решив так для себя Гарри вдохнул поглубже, готовясь заснуть, но тут же почувствовал знакомый морозный запах, с нотками хвойного шампуня. Мысли тотчас отлетели на задний план, мелькнув на последок словами «если только очень быстро…».        Он глубже зарылся в подушку и вновь втянул воздух, чувствуя знакомую дрожь возбуждения, пробежавшую по позвоночнику и заставившую пальцы судорожно сжаться. Глаза зажмурились крепче, отгоняя реальность. Запах кружил голову, путал мысли и уносил в заманчивую фантазию. Если бы только Малфой был здесь, в этой комнате, если бы только он был не против… Гарри мог бы уткнуться носом в нежную шею и почувствовать этот манящий аромат, мог бы невесомо коснуться еë губами, усыпать дразнящими поцелуями, провести влажную дорожку языком, чувствуя чуть солоноватый вкус. Он мог бы слегка прикусить мягкую кожу, мог бы оставить на ней яркую метку — знак того, что Драко принадлежит ему. Он мог бы чувствовать своими губами мурашки от тëплого, почти горячего дыхания, полного желания и любви.        Одна рука плотно прижимала подушку к лицу, а другая своевольно скользнула ниже, поддевая резинку пижамных штанов и боксеров, невесомо касаясь разгорячëнной плоти.        Воображаемый Гарри уже сидел на коленях Малфоя, прижавшись к нему всем телом, упиваясь жаром сквозь ткань. Руки обвили шею, а пальцы запутались в мягких волосах, сжимая и слегка натягивая их. Лицо уткнулось куда-то в район уха, губы то и дело прихватывали мочку, в перерывах между горячим прерывистым дыханием. Чужие прохладные руки забрались под рубашку и ласково блуждали по чувствительной спине. Гарри явно чувствовал возбуждение партнëра, его бëдра невольно подрагивали и прижимались всë ближе, в поисках контакта.        Парень приоткрыл затуманенные глаза, резкие, хаотичные движения руки почти прекратись, сменившись лëгкими поглаживаниями. В голову прокралась не сама приличная, но заманчивая мысль.        «Нет, я ни за что не буду этого делать, я не конченный извращенец. Лучше просто закончить начатое и уснуть.» — чуть обдумав задумку, Гарри решительно еë отбросил, перевернулся на спину и спрятал лицо, уткнувшись в сгиб локтя. Но мысль не уходила. Она не давала яркой фантазии вернуться, мешала, обещала необычайные новые ощущения, стоит только разок попробовать… Поттер смущëнно сел в кровати и косо глянул на мятую подушку. Потом на дверь. Кровь прилила к щекам, отдавая пульсацией. Смущение просто от того, что он думал об этом, разлилось красным румянцем. Внутри шла напряжëнная борьба морали и погони за удовольствием. Наконец заключив, что уже глубокая ночь, Драко в этой комнате ничего не потребуется, а сам он шуметь не будет, парень стянул штаны с нижним бельëм и подтянул подушку ближе, разместив между ног. В груди бушевало смущение и дразнящее предвкушение. Застенчивость ещë лепетала что-то про извращение, но умолкла окончательно перед аргументом «я только один раз».        Парень поспешно сел на колени, слегка расставив ноги в стороны и поместил между подушку, свëрнутую в тугой рулончик. Красная головка легонько касалась ткани наволочки, посылая искры возбуждения по телу. Прохладный воздух комнаты разгонял табун мурашек, касаясь горячей кожи. Поясница выгнулась сама собой. Бëдра дрогнули создавая приятное трение, правая рука чуть плотнее прижала член к подушке, увеличивая площадь касания, другая невольно скользнула к рубашке, приподнимая ту к лицу. Голову вновь вскружил морозный аромат. Глаза блаженно закрылись возвращая в иллюзию.       Таз подрагивал, горячая плоть лихорадочно скользила по грубой ткани штанов, задевая чужое возбуждение, прохладная утончëнная рука прижалась сверху, лишь распаляя желание. Капелька пота сорвалась с тëмных волос, и упала на бледную шею, розовые губы приоткрыты, выпуская горячее дыхании. Острые скулы тронул лëгкий румянец, Драко дразняще провëл ногтями по смуглой спине. Жар охватил всë тело, сердце гоняло электрические разряды вместе с кровью, доставляя их в самые потаëнные места.        Прерывистое дыхание, почти превращающееся в стон, заглушалось в рубашке, бëдра толкались в подушку, прозрачная смазка чуть блестела в свете ночника, белая наволочка покрылась мокрыми пятнышками. Движения стали резче, дыхание тяжелее. С губ невесомо срывалось беззвучное «Драко», сознание слегка мутнело, осталась какая-то пара толчков и…       Прямо за дверью послышалось: — Эй, Поттер, ты спишь? Я забыл… — дверь распахнулась, полоска света скользнула в полутëмную комнату и высокий блондин показался в проходе. Гарри тотчас распахнул глаза и дëрнул руку с краем рубашки вниз, пытаясь прикрыться, насколько это вообще было возможно, ноги как-то сами сжались, зажимая подушку между собой, краска стыда мгновенно залила смуглое лицо. — …поменять…постельное бельë. — в оцепенении закончил Малфой, круглыми глазами глядя на парня. Тишина повисла над комнатой.        Сердце Гарри громко стучало в груди, где-то в животе, в висках, в шее — оно стучало везде! Голова неприятно потяжелела и чуть кружилась, в горле застрял ком, дыхание перехватило. Стыд, смущение и презрение за своë извращëнное решение затопили сознание.       «Он видел. Мэрлин, он всë видел. Он видел как я тëрся членом о ЕГО подушку, при этом нюхая ЕГО рубашку… Это конец. Теперь я точно останусь конченным извращенцем-идиотом в его сознании. Что уж там, ведь я всë ещë нахожусь в этой позе…» — металась тошнотворная мысль. Мышцы будто онемели, не давая сменить положение, парень мог лишь обречëнно и стыдливо наблюдать за стоящей в проëме фигурой, но в то же время Гарри с ужасом обнаружил, что даже сейчас его стояк нисколько не спал.        Наконец блондин тихо прикрыл дверь, ухватил стул и легко поставил его ровно перед кроватью спинкой вперëд. Гарри с тревогой наблюдал за его действиями, абсолютно их не понимая. И вот Драко уже сидит перед ним в какой-то паре метров на стуле, сложив руки на спинке и положив на них голову, внимательно и с любопытством рассматривает его серыми сверкающими глазами. Светлые волосы до плеч мягкими прядями обрамляют его лицо, а свет ночника покрывает лëгкими тенями. На нëм была надета всë та же футболка и штаны, в которых он был днëм, Драко ещë даже не ложился. — Я помешал? — нарушил наконец тишину Малфой с ноткой веселья в голосе. — Я отвлëкся на книгу, сразу после того, как отправил тебя сюда и только сейчас вспомнил, что на этом белье уже пару дней спал. Зашëл спросить, устраивает ли это, а ты тут… Развлекаешься. — абсолютно обыденным тоном проговорил он, мило ухмыльнувшись.        Гарри хотел было по привычке воспротивиться, как-нибудь оправдаться, но произнеся только «Нет, я…», его глаза проследили за чужим взглядом и наткнулись на валяющиеся рядом пижамные штаны и боксеры. Парень покраснел ещë больше и опустил глаза, умолкнув. У него совершенно не было идей, как из этого всего выпутываться. Рука, сжимающая край одежды слегка дрожала. — Знаешь, у тебя очень красивое тело. Я и раньше это замечал, после квиддича, например, но при таком свете оно невероятно. — между тем задумчиво произнëс Малфой, скользя серыми глазами по голым ногам. — Почему ты стесняешься? Оно очень красиво, перестань прикрываться. — Гарри недоумëнно поднял глаза, наткнувшись на горящий взгляд. — Почему стесняюсь? — неверяще повторил он, немного забыв про стыд. — Глупый вопрос, не думаешь? Ты ворвался в комнату, прямо когда я… Я… — Поттер замялся, не в силах признать свои действия. — Дрочил о мою подушку? — приподняв бровь, невозмутимо докончил фразу Драко. Гарри поджал дрожащие губы. — Наверное, смутиться должен я, потому что мою личную подушку, которую я принëс из главной спальни, ты только что использовал как мастурбатор, но ты? Мы же оба парни, всë нормально. — на словах о подушке сердце кольнули иголочки вины, смущения и отвращения к себе. «Ну конечно, Драко ведь практически переехал сюда на время. Фу, теперь я ни чем не лучше всякого похотливого животного.» — Я, эм… Как-нибудь почищу еë или куплю новую. — зелёные глаза поднялись было, но столкнувшись с внимательным взглядом тотчас метнулись в сторону и уставились на ночник. — А теперь ты можешь… — тихо добавил парень, но его перебили. — Да Мэрлин с ней, с этой подушкой, всего одно заклинание и она будет чиста, я спрашиваю другое. — блондин досадливо закатил глаза, казалось, он нисколько не заботился об испорченной вещи. — Чего ты стесняешься? — весь вид Малфоя говорил о том, что ответ требуется немедленно. — Это неприлично. — выдавил из себя Поттер, продолжая пялиться на ночник. — Обзываться тоже неприлично, но пару лет назад нас это не останавливало. — Гарри молчал. Как можно вообще сравнить оскорбления и мастурбацию на чьих-то глазах он не понимал, но спорить с человеком, будучи без трусов казалось ему чрезвычайной глупостью. — Неужели эти идиоты Дурсли приучили тебя стыдиться своего тела? Да за ним гоняется половина женской части Британии, и примерно четверть мужской. — насмешливо фыркнул блондин. Наверное, поняв, что ответа не дождëтся, парень вздохнул. — Сними рубашку. — Зачем это? — оторопел Гарри от такой наглости. — Я хочу посмотреть. — Ни за что! Бред какой. Ты бы стал раздеваться перед кем попало? Я, по-твоему, похож на эксгибициониста?! — возмущение оставило стыд позади. — Но я же не кто попало, я тебе нравлюсь. — невинно заявил Малфой и похлопал пушистыми ресницами. — А ещë я могу тебя шантажировать. Интересно, сколько пресса даст за то, чтобы узнать о предпочтениях героя в самоудовлетворении и что там у него кудряшки? Поверь, омут памяти ответит на эти вопросы. — Ты извращенец, Малфой. — Ты тоже. Давай, что тебе стоит расстегнуть и отбросить рубашку? — тон будто сменился на умоляющий. — Штаны же, вон, отбросил. — Потому что передо мной не сидели всякие белобрысые засранцы! Это личное дело, вообще-то. — Да брось, просто представь, что я живая фантазия. — голос в одно мгновение стал в разы интимнее и соблазнительнее. — Что ты представлял, когда делал это, м? Ну же, мне интересно. Представлял нас мы вместе? Или наблюдал за мной? Может, ты хотел, чтобы наблюдали за тобой? — этот вкрадчивый голос невероятным образом гипнотизировал. Голова по прежнему покоилась на сложенных руках, пронзительные глаза подмечали каждую мелочь, а чуть розовые губы тихо, будто успокаивающе, но заискивающе продолжали говорить. — Ты представлял, что входишь в меня? Что оставляешь яркие засосы, выбивая из моей груди стоны возбуждения? Играл с моими сосками? Знаешь, это чувствительное место у многих. Или может всë было наоборот? Может ты стонал подо мной всхлипывая, цепляясь и сминая простыни руками, просил жëстче трахать тебя, сам подавался бëдрами вперëд? Может, всë было невиннее и мы просто дрочили друг другу? Может я был перед тобой на коленях, принося удовольствие своим ртом? Или может это по твоему подбородку скользнула капелька спермы? — фантазии стремительно сменяли одна другую вслед за словами Драко. Краешком сознания Гарри даже успел удивиться познании Малфоя, но ещë больше он был смущëн, потому что почти каждая фантазия посещала его бессонными ночами. Неожиданно для себя он обнаружил в голове мысль: «Бежать уже поздно: я могу продолжать ломаться, словно девчонка, а могу ненадолго отбросить своë смущение и повеселиться, в любом случае на утро будет стыдно, так лучше больше, разве нет?» и он поддался ей. В самом дела, Малфой уже видел весь его срам, что сейчас толку скрывать? — Ни что из этого. Я думал о как было бы приятно тереться о твоë тело, вдыхая чудный аромат. — парень выпрямил спину и ослабил давление ног — теперь он просто сидел на подушке, рубашка приподнялась, слегка открывая вид на твёрдый член, прозрачная капелька собралась на самом кончике. Смущение никуда не ушло, но азарт и влияние момента придавали уверенность, толкали вперëд. Драко довольно прищурил глаза. Смуглые пальцы принялись расстëгивать верхние пуговицы. — Ты оказался невероятно извращëнным, Драко, но я не лучше, раз поддался твоим словам… — первые четыре расстегнулись, оголяя ключицы, смуглую упругую грудь и тëмные горошинки сосков. — Раз так хочешь на меня поглазеть — пожалуйста. — полы рубашки распахнулись, она мягко скользнула по плечам. Контуры не ярко выраженных, но довольно чëтких кубиков пресса в приглушëнном свете ночника казались мягкими и немного размытыми, а смуглая кожа золотилась. Тëмные пряди упали на лоб, слегка поблëскивая. Драко совершенно не поменялся в лице и только хитрая улыбка и блестящие глаза выдавали его заинтересованность. — Тогда о чëм ты думал? — голос блондина звучал немного хрипло. — Просишь описать мою фантазию? — И показать то удивительное зрелище, которым ты баловался до моего прихода. — с губ брюнета сорвался смешок. — Тогда поверни стул нормально и одолжи свою футболку. — блондин повиновался без малейших возражений. Усевшись на стуле, он стянул футболку и бросил еë Гарри, закинув ногу на ногу. Белоснежная кожа при таком освящении казалась на тон теплее, розовые соски тотчас затвердели, соприкоснувшись с прохладным воздухом. В области сердца расползлись белые, чуть выпуклые тонкие полоски рубцов, а на предплечье расползлась тëмная уродливая метка, так же покрытая паутиной шрамов. Светлые волосы обрамляли тонкую бледную шею. Поттер ухмыльнулся, подхватив ещë немного тëплую футболку, поднëс к лицу и глубоко вдохнул, на миг прикрыв глаза. Удивительный морозный аромат с ноткой пота ударил в голову не хуже наркотика, размывая границы реальности и иллюзии.       Брюнет не без смущения, но с какой-то развязаностью принял недавнюю позу, выгнувшись в пояснице. Свободная рука скользнула вниз, слегка задевая мышцы пресса, легонько коснулась набухшей головки, как бы дразня, а затем обхватила член, медленно проведя по нему пару раз. Смазка поблëскивала в приглушëнном свете по всей длине и тянулась тонкими нитями от пальцев. В зелëных глаза плескались возбуждение и озорство. Слегка затуманенный взгляд скользнул по блондину, надеясь приметить в его виде заинтересованность в действиях, но парень продолжал расслабленно и неподвижно сидеть, и лишь острый взгляд блуждал по телу Гарри. — Придержи волосы. — чуть слышно, сказал Гарри, наблюдая из-под прикрытых век. Малфой ухмыльнулся, но завëл их изящным жестом за спину, придерживая низкий хвост рукой. Пара коротких прядей всë же скользнула обратно к щекам. Серые глаза выражали нетерпение. Брюнет опустил взгляд, дëрнув бëдрами. — Я думал о том, как сидел у тебя на коленях, обвив руками шею, запутав пальцы в твоих волосах… Как целовал и оставлял засосы на шее, как по ней бежали мурашки от моего дыхания. Я прижимался к тебе всем телом, сквозь футболку ощущая тепло. Я чувствовал тебя, тëрся о грубую ткань штанов… Твои руки гладили мне спину, слегка царапая аккуратными ноготками, плотнее прижимали мой член к ткани. — вздохи и тихие стоны иногда прерывали описание, Гарри чувствовал, как чужой взгляд блуждает по его телу, видя, запоминая каждый миллиметр. Мурашки фейерверком разбегались по телу, низ живота приятно тянуло, нежная кожа скользила по влажной ткани, посылая лëгкий зуд. Он отбросил футболку Драко куда-то в сторону и неспешно провëл рукой по груди, не прекращая движения ниже. Поттер поднял глаза, столкнувшись с чужим взглядом, и развратно улыбнулся. — Ты говорил, что соски — чувствительное место… Ты прав. — пальцы сжали одну горошинку, слегка покручивая и поддевая ногтем. — Ты невероятно прав, особенно если регулярно разрабатывать их, надрачивая на тебя. — светлые ресницы чуть дрогнули, взгляд приковался к груди. Смуглые пальцы аккуратно надавливали и оттягивали, иногда выкручивая или пощипывая сосок, слегка задевали, играя с ним, и крепко сжимали, выбивая из груди Гарри всхлипы и сдавленные вздохи. — Мне хотелось, почувствовать прохладные руки на моей груди, хотелось, чтобы ты целовал их и прикусывал, дул на влажную кожу, заставляя соски твердеть ещë сильнее… — От груди расходились электрические разряды и лëгкая боль, заставлявшая желать большего. Гарри прикусил губу, ненадолго оборвав свои желания. — Но больше всего… — рука оторвалась от груди, оставив припухшую часть, и под неотрывным взглядом поднялась к губам. — Больше всего мне хотелось сидеть так же, как сижу сейчас, не на кровати, а на тебе… — пальцы скользнули в рот, розовый язык обвил их, смачивая слюной. Тонкая паутинка влаги легла на губы. Рука неспешно опустилась и исчезла за спиной, влажные пальцы коснулись сжатого колечка мышц и без труда проникли внутрь, слегка покружив у входа. Чувствительные гладкие стенки сжались, любое движение будоражило нервы. Брюнет зажмурил глаза, блаженно откидывая голову назад, движения бëдер чуть замедлились. Подушка полностью сменилась на хаотичное, но даже изящное движение руки. — Я хотел чувствовать твой член внутри… Чувствовать жар возбуждëнной плоти, пульсацию… — под сжатыми веками вспыхивали яркие пятна, воображение дорисовывало, переносило фантазию, заставляя чувствовать фантомные ощущения. — Хотел, чтобы ты двигался, попадал по простате и… Ммх… — что же там «и…» Гарри не закончил, изогнувшись дугой и полностью отдавшись накатывающей волне оргазма. Густая белëсая жидкость хлынула на белую наволочку подушки, оставляя новые следы. Стенки запульсировали, сжимая пальцы внутри. Мышцы словно свела приятная судорога, они максимально напряглись, но тотчас расслабились. Сразу захотелось спать, но не заглушëнная теперь совесть всë твердила о безрассудности ситуации, остатки удовольствия и дневная усталость делали голову тяжëлой. В ушах звенело, собственное дыхание слышалось будто через слой ваты. Гарри с трудом разлипил глаза и смутно заметил приближающуюся к кровати фигуру Драко, с удовольствием отметив, что и его штаны собрались во внушительную выпуклость. Тело охватила нежная волна очищающего заклинания. Липкость под рукой на подушке исчезла, сменившись прежней сухой тканью. Прохладная рука опустилась на его затылок, легонько придерживая, другая обхватила щëку. Затуманенные зелёный глаза заторможенно наблюдали за красивым лицом рядом. Губ коснулись чужие, более влажные и мягкие. — Ты невероятен… — тихо прошептал Драко в поцелуй, снова примкнув к губам. Он осторожно уложил податливого брюнета на другую подушку, лежавшую рядом, укрыл одеялом и нежно погладив по чуть влажным от пота волосам тихо вышел из комнаты, прихватив с собой виновницу событий. Гарри уже провалился в долгий и крепкий сон, посапывая в одеяло.