На краю неба и моря

- Гэ, ты концерт-то смотреть будешь? - Не знаю, баобеи. Хотелось бы, но пока нет графика съемок на 22-е. Но я постараюсь. - Постарайся. Я буду петь для тебя. - Бо-Бо, - голос Сяо Чжаня вдруг пррозвучал как-то подозрительно задумчиво, - а у тебя после Макао какие планы? - Сразу по возвращении три, кажется, дня свободны. А потом нон-стоп роад-шоу с «Неповторимым». - А ты можешь… ну… задержаться на пару дней? - Жопой чую, у тебя возникла идея, да, мой авантюрный гэ? - Ты не ответил. - Ну… смогу, наверное. Мастер Да Пэн меня любит. - И даже слишком, - недовольно выдал Сяо Чжань. - Ты ревнуешь? - Вот еще! Короче. Дай мне знать, если сумеешь вырваться на пару дней. - Не переводи тему! Ревнуешь? - Ибо, у меня ревновалка уже давно сломалась бы, ревнуй я к каждому из твоих гэ, - Сяо Чжань, помимо воли нахмурившись, начал загибать пальцы, - Да Пэн, Хуан Бо, Чэн Эр, Эрик, Бубу… - Все, стоп! – перебил его хохочущий Ибо. – Только не говори, что составляешь расстрельный список! - Зачем мне список, - пожал плечами Сяо Чжань, - склерозом не страдаю. И я не злопамятный, просто память у меня хорошая. Ибо набросился на него, облапил и принялся хаотично целовать, куда дотянется. - Обожаю, когда ты ревнуешь! Сяо Чжань попытался было вывернуться из его рук, но безуспешно. - Только не говори мне, - он слегка задыхался, отвечая на поцелуи, - что ты нарочно заставляешь меня ревновать. - Не нарочно! – хохотал Ибо. – Честно-честно! Когда он немного успокоился и перестал захлебываться своим икающим смехом, Сяо Чжань улучил минутку, чтобы снова напомнить: - Так ты сможешь выбить себе парочку выходных? - Я-то смогу, а вот ты сам? - Я ударник и вообще пример для подражания, мастер Харк меня отпустит. Я потом отработаю, а у других появится возможность меня догнать. - Когда ты успел отрастить такое ЧСВ? – с деланным изумлением уставился на него Ибо. - Никакое это не ЧСВ, а реальная оценка происходящего. Короче, радость моя, возвращаешься из Макао и поступаешь в мое полное распоряжение. Договорились? - Мне нравится быть твоей радостью, - Ибо пожевал губами и забросил удочку: - И не скажешь, что задумал? - Не скажу. - Ну гэ-э-э-э! Я же сгорю от любопытства. - Тренируй силу воли. Все, давай, пошел собираться, а то на самолет опоздаешь. *** Концерт Сяо Чжаню посмотреть удалось, потому что съемки он закончил где-то около шести вечера. Даже успел дома поесть и душ принять. И уселся перед плазмой, к которой подключил планшет. Быстро пришел к выводу, что смотреть особо-то и нечего. Пофыркал на беспомощное выступление какой-то мальчуковой группы под Уган («Тьфу, небеса! Ибо на вас нет!»), полюбовался, задрав бровь, на царивший на сцене хаос под ЕоЕо. Задался вопросом, зачем выпускать мало что пока умеющих новичков выступать под такие знаковые мелодии. Ответ не нашел. Позорятся же, ну! - Да хуй с вами, - махнул рукой, - вашей маме Ду виднее. Замер на мгновение и расхохотался: - Шикарная аллитерация! Да Ду Хуа с вами! И снова захохотал. Отсмеявшись,сам не заметил, как задремал под фоновый шум, все же почти двенадцать часов работы, и большую часть верхом, изрядно его вымотали («А позаботиться обо мне, несчастном, некому-у-у!!!»). Проснулся как по команде как раз к тому моменту, как зал взвыл при словах «Ва-а-а-ан И-и-и-ибо-о-о-о-о!» Ох уж этот Ван Ибо… Снова выдал что-то невероятное. Сяо Чжань не мог не отметить, насколько возросло умение Ибо не просто танцевать, а танцевать со смыслом, вкладывая в каждое движение не только свою потрясающую технику, но и артистизм. Актерство. И какие-то новые, очень острые эмоции. Когда номер закончился и Ибо, придерживая руками штаны, чуть не бегом умчался со сцены, Сяо Чжань, подождав для приличия пару минут, отправил сообщение в вичат. «Как ты эти свои штаны в танце-то не потерял?!» «Ты!!!», - прилетело возмущенное в ответ. «Бо-Бо, я тебя дразню, ну! На самом деле если бы я уже не был влюблен в тебя выше макушки, то влюбился бы заново. Ты бог! Ну ты знаешь…» Вместо ответа через паузу прилетел мем со смущенным, но довольным Ибо. «Спасибо! И ничего не имею против того, чтобы ты опять влюбился!» Сяо Чжань в ответ отправил смешную собачку, посылающую сердечки. «Ты вроде обещал петь для меня. Где?» «Планы поменялись. Голос сел. Так что я для тебя танцевал» «То есть – голос сел?! Ты что, заболел? Простыл?!» «Гэ! Прекрати бегать по потолку! Мы недавно ремонт сделали! Со мной все в порядке. Просто немного подсели связки. И кстати, я этому безмерно рад, потому что у звуковиков снова была какая-то хуйня с микрофонами. Вэньхань матерился как сапожник.» «Кстати, о Вэньхане. Что это было на вашем «семейном» ужине?..» «Что ты имеешь ввиду?..» «Не делай круглые глаза. И тем более невинные. Вот это я имею ввиду» И Сяо Чжань закинул в вичат ролик, на котором Ибо о чем-то счастливо чирикал с юниками, а Вэньхань при том делал что-то странное руками на уровне его паха. В вичате после этого воцарилось подозрительное молчание. Прервано оно было сообщением от Ибо: «Прости, зовут на сцену» Сяо Чжань нахмурился и закусил губу. Хотя… Ну вот чего он напрягается? Там вокруг полно людей, вряд ли Вэньхань мог позволить себе что-нибудь…хмм… непристойное! И вряд ли бы сам Ибо ему позволил… Однако же почему-то ускользнул от ответа?.. Сяо Чжань не заметил, как заснул. На диване. Перед помигивающей голубым плазмой. В неудобной позе. Все вместе привело к тому, что снилась ему такая сказочная хуйня (с участием Ибо и гуева Вэньханя!), что он сам удивлялся этому даже во сне. Но проснулся он все равно в дурацком настроении, с затекшими шеей и спиной. Собираясь на работу, угрожающе бормотал под нос: - Нравится, когда я ревную?! Вот только вернись, я тебе покажу!                  *** Вернувшись домой из Шэньчжэня, Ибо обнаружил на кухне большой термос с прижатой им к крышке стола запиской: «Пить по пол-кружки каждые два часа. И только попробуй этого не сделать!» А вместо подписи – смешная кроличья рожица с зубками и сердечко с точкой. Где-то в груди заворочался теплый, пушистый комок. Ибо улыбнулся, отвинтил крышку термоса, понюхал. Пахло вкусной свежестью, медом, мелиссой, еще кажется малиной. На вкус оказалось не хуже, чем на запах, теплый, почти горячий отвар отдавал легкой кислинкой. Все, как любил Ибо. Дожидаясь, пока Сяо Чжань вернется домой со съемок, Ибо успел выспаться и высосать отвар до донышка. Связкам действительно стало намного легче, он мог даже напевать, не заходясь в кашле. Вошедшего в дом уставшего Сяо Чжаня Ибо встретил в прихожей и вместо того, чтобы обнять, как обычно, стал наступать на него с грозным выражением лица: - Как через весь коридор бежать обниматься с Аянгой, это ничего, это нормально, да? Сяо Чжань, опешив от такого напора, отступил на шаг и запнулся о стоявшую на полу спортивную сумку. Упасть ему Ибо, конечно, не дал, поймал, притянул к себе, обнял, целуя. Сяо Чжань, усмехнувшись ему в губы, укусил довольно больно и прошептал: - Это вместо «привет, баобао, спасибо за лекарство, я скучал»? Хотя может не скучал? Ты так нежно ворковал со своим Вэньханем… - Сяо Чжань! – Ибо возмущенно отпихнул его от себя. – Это уже не смешно! Вэньхань, конечно, иногда бывает козлом, но он мой бро и я его давно не видел! Я же не предъявляю тебе претензий за твои постоянные обнимашки с Аянгой, хотя уже достало! - Как это не предъявляешь? А вот только что? Что это было?! Или «этодругое»? Ибо открыл было рот, чтобы продолжить спор, но заметил, что глаза у Сяо Чжаня смеются. - Ну ты!.. - Я. Между прочим, я целую ночь как следует не мог заснуть, все шаловливые ручонки Вэньханя в районе твоего паха мерещились. Ибо наконец зашелся своим потусторонним смехом и немедленно закашлялся. Сяо Чжань принялся сильно гладить его по спине, а, едва приступ кашля стих, отпихнул с дороги и целеустремленно направился на кухню. Поднял термос, потряс, прислушиваясь. Отвинтил крышку, заглянул внутрь. - Выпил? – подозрительно уставился на Ибо. – Или вылил? - Как ты мог так подумать! – Ибо возмутился совершенно искренне. – Конечно, выпил. Было вкусно, если хочешь знать. И горло почти не болит, так, немного першит. Кстати, а что моя дорожная сумка делает в коридоре?.. - Не переводи тему, - Сяо Чжань строго погрозил пальцем и еще раз встряхнул термос. – Надо новую порцию заварить. - Чжань-гэ! Я же уже не кашляю! И Ибо тут же закхекал. Сяо Чжань саркастически поднял бровь. - Ладно-ладно, - сдался Ибо. - И ты же сказал, что было вкусно. Или соврал? - Не соврал. Но мысль о том, что это лекарство, несколько отравляла вкус. Кстати, ты тоже не переводи тему. Так что делает в коридоре моя полностью собранная сумка?.. - О, хорошо, что напомнил. Надо и свою собрать. - Гэ, - с оттенком предупреждения в голосе произнес Ибо. - Рано утром мы летим на Хайнань. Ты же отпросился? - Отпросился. И что мы забыли на Хайнани? - Конкретно в Санье, если тебе интересно. Что забыли – не скажу. Это сюрприз. - Так. Это настораживает еще больше. А на чем летим? - На частном самолете. Босс TOD’s меня так любит, что подогнал даже личного пилота. Так что никто даже не узнает, что мы не в Пекине. Четыре дня полного блаженства! Только вдвоем, представь! - И каким таким хитрым способом ты заставишь тех, кто следит за каждым нашим шагом, поверить, что мы именно в Пекине, а не где-то еще?.. - Я все продумал. Чтобы оправдать твое отсутствие на роад-шоу, твой оф акк запостит инфу, что ты типа приболел и поэтому посидишь пару дней дома. Ты лично выкатишь постик – мол, простите-извините, ничего страшного не случилось, никто не умер, бла-бла-бла. А моя команда каждый день как ни в чем не бывало будет ездить на съемки, все равно не видно, есть я в машине или нет. А на площадке посторонних нет, никто не спалится. Как тебе? - В шпионы податься не пробовал? - Только вместе с тобой. Сяо Чжань вдруг задумчиво пожевал губами: - Эх, я бы снялся в шпионском боевичке вместе с тобой. Мечты…              *** Улетали они с аэродрома Шоуду ранним утром, едва над Пекином забрезжил рассвет. Ночью не сомкнули глаз, некогда было, и в салоне вместо того, чтобы любоваться нежными красками рассветного неба, заснули, едва успев пристегнуть ремни безопасности. А все потому, что диспут о том, кто кого к кому ревнует и почему, привел к предсказуемым результатам. Ибо первому надоело выяснять отношения, и он, подхватив опешившего Сяо Чжаня под задницу, пыхтя дотащил до спальни и сгрузил на постель. Легкое, едва заметное чувство вины, все же его гэ приехал с работы уставшим, успешно загнал в самый угол сознания («Ничего, впереди четыре дня отдыха!») и принялся раздевать, несмотря на сопротивление. Весьма слабое, впрочем. - Ибо, - слегка задыхаясь и безуспешно пытаясь оттолкнуть его руки, проговорил Сяо Чжань, - я с работы, я устал. Мать твою, дай хоть в душ сходить! - Не приплетай сюда мою маму, - Ибо останавливаться не собирался. – А в душе тебе делать нечего. От тебя и так пахнет свежим шампунем. Ты там уже был! Сяо Чжань все еще делал вид, что сопротивляется, а на самом деле вроде как незаметно помогал Ибо избавлять себя от одежды. - Ибо, ты вообще человек?! - Сейчас и узнаешь. А вообще заткнись, а? Ибо жестко завладел его ртом, проникая глубоко, вылизывая, прикусывая, посасывая. Сяо Чжань застонал – Ибо проглотил этот стон. Тело под ним дрожало крупной дрожью. Сяо Чжань выгибался, стараясь притиснуться еще плотнее. Ибо поерзал, Сяо Чжань немного раздвинул ноги, так, чтобы тот мог плотнее прижаться пахом к паху, и они стали жестко и больно тереться друг о друга налитыми желанием членами. От этого категорически сносило крышу. Ибо, прикусив Сяо Чжаня за губу, выпустил из захвата его руки, тот тут же, легонько царапая, провел ногтями по спине и вцепился пальцами в задницу, еще сильнее вдавливая Ибо в себя. Ибо не остался в долгу, подсунул ладонь под него, крепко сжал ягодицу, толкаясь навстречу. Они втиснулись друг в друга еще плотнее, еще больнее. Еще слаще. Ибо откинул назад голову, на шее проступили набухшие вены, напряглись жилы, Сяо Чжань тут же провел по ним языком, исторгая из глотки грудной, низкий стон, и накрыл ртом выступающий кадык. Ибо зарычал, кадык задергался на длинной шее, Сяо Чжань, глухо рыкнув в ответ, прихватил его зубами. Ибо навалился на него сильнее, словно старался раздавить. Сяо Чжань не противился, наоборот, его сильное жилистое тело тугой пружиной выгнулось навстречу, они громко, протяжно застонали в унисон рот в рот  – и обоих накрыло оргазмом. До звездочек в глазах. Колотило довольно долго, они не пытались отстраниться, не выпускали друг друга из стальных захватов, дышали тяжело, рвано, со свистом и всхлипами. Когда их, наконец, отпустило, Ибо расслабился, распластался на Сяо Чжане, прикусив тому кожу на шее возле кадыка. Сяо Чжань, почувствовав укус, хмыкнул и принялся мягко гладить раскрытыми ладонями влажную спину, скользя от шеи и лопаток к пояснице, опускаясь чуть ниже и накрывая ягодицы. - Метишь? - Мфм. - Дурацкое занятие. Ты же знаешь, что ты у меня под кожей. Какая разница, что на ней? - Есть разница, - ворчание Ибо запускало по телу Сяо Чжаня табун мурашек. – Чтобы всякие там Аянги не пытались позариться на мое. Сяо Чжань на мгновение замер и разразился придушенным (потому что Ибо все же тяжелый и по-прежнему лежал на нем) грудным смехом. Смеялся так сильно, что Ибо начал сползать. - И чего так ржать? – пытаясь удержаться, возмущенно проворчал Ибо. Ему было так лежать очень удобно и сползать никуда не хотелось! - Просто попытался представить, как мне нужно покусать тебя, чтобы отвадить всяких там Хуан Бо, Да Пэ… Ибо быстро зажал ему рот. - Этот список я уже слышал. Сяо Чжань легонько цапнул его за ладонь, Ибо охнул, а Сяо Чжань договорил: - Этот списочек далеко не полный. И одним засосом на шее тут не обойтись. Придется искусать тебя всего! Он рывком вывернулся из-под тела Ибо, тот, не ожидавший такой подставы, чуть не хлопнулся на пол, однако Сяо Чжань успел его перехватить и придавить к кровати своим телом. Ибо замер под ним, глядя с ожиданием и вызовом. - И?.. Чего застыл? - Решаю, с чего начать, - Сяо Чжань облизнулся, Ибо прикусил губу и задрожал от предвкушения. – Все такое аппетитное, вкусное, соблазнительное… Приподнявшись на руках, Сяо Чжань несколько долгих мгновений разглядывал распростертое под ним тело, а потом, кивнув самому себе, впился ртом в левый сосок. Ибо выгнуло дугой, он высоко вскрикнул и тут же низко застонал. Соски, особенно левый, были самым чувствительным местом на его теле, тем более сейчас, когда кожа просто горела огнем. - Обожаю, когда ты издаешь такие звуки, - продолжая посасывать, вылизывать, прикусывать аккуратный темно-розовый сосок, неразборчиво пробормотал Сяо Чжань. Ибо вместо ответа запустил пальцы в его уже изрядно отросшие волосы и надавил на затылок, требуя еще. Сяо Чжань с радостью подчинился. Второй раунд плавно перетек в третий, третий – в четвертый, а потом пришло время вставать и ехать в аэропорт. *** Санья встретила их ослепительным, жарким солнцем, горячим бетоном взлетно-посадочной полосы аэропорта «Феникс» и совершенно безоблачным небом. Ибо, стоя у трапа их джета, смотрел в небо, приставив ладонь козырьком, и прикидывал, жара какой интенсивности ждет их в эти четыре дня. - Дождей не обещали, если ты об этом, - Сяо Чжань свалил на бетон их багаж и тоже уставился в небо. - Куда дальше? - Сейчас за нами придет машина. - Что, прямо на поле? - Прямо на поле. Я же говорил – босс TOD’с очень ко мне проникся. - Мне ревновать? – покосился Ибо. - Не начинай! – отмахнулся от него Сяо Чжань. – У нас есть целых четыре дня на то, чтобы… гм… помериться ревновалками. Ибо загыгыкал, тут же поперхнулся, но под встревоженным и пристальным взглядом Сяо Чжаня подавил кашель. - Я в порядке. Так куда теперь? - В этом и заключается сюрприз. Примерно через час Ибо стоял, открыв рот, на длинном пирсе Clear Water Bay и во все глаза рассматривал вереницу белоснежных (в основном) судов яхт-клуба «Хайнань Посейдон». Сяо Чжань, с минуту полюбовавшись этим офигевшим взглядом Ибо, взял его за плечи и аккуратно развернул: - Во-он та яхта, четвертая с края пирса, видишь? Это наша. - В смысле – наша? Ты ее что, купил?! - Арендовал. Ужасно захотелось выйти в море под луной. С тобой вместе. - Сейчас белый день так-то, до луны еще больше полусуток, - Ибо, маскируя свой восторг, ворчал для того, чтобы Сяо Чжань не догадался, как у него сжимается сердце от предвкушения, как в животе просыпаются громадные тропические бабочки с бархатными крылышками, а то зазнается еще. Сяо Чжань в ответ только усмехнулся: - Неужели мы не найдем, чем себя занять, м? Но купаться я тебя с твоим кашлем не пущу. - Тогда нечего откладывать, давай поплывем прямо сейчас. Там же с палубы можно рыбу ловить? Тунца? - Не знал, что ты такой заядлый рыболов. - Меня Цзюнь-гэ пристрастил, - сказал Ибо и тут же прикусил язык. - Какой разносторонний человек, твой Чуаньцзюнь, однако. К гольфу пристрастил, к рыбалке… К чему еще? - Гэ, не начинай, а? - И в мыслях не было. Пошли, - Сяо Чжань подхватил их сумки и пошагал по пирсу, Ибо двинулся следом, мимоходом отметив недовольно поджатые губы своего гэ. «Вот же дурак ревнивый!», - подумал с нежностью. - А вообще ты тот еще авантюрист, баобао, - Ибо постарался отвлечь Сяо Чжаня от его мыслей, потому что слишком хорошо знал – сейчас тот накрутит себя до желания убивать. Мысленно, конечно, не в реале. Но все равно у такого Сяо Чжаня становился очень опасным, очень тяжелым, прямо скажем, убийственным взгляд. А Ибо уже хотелось моря, солнца, любви и нежности. Поэтому Сяо Чжаня надо было немедленно отвлечь! - Давно мечтал посмотреть на закат над морем. И на рассвет, - не оборачиваясь, произнес тот, и Ибо перевел дух. – Знаешь, как называли эти места в древности? Танья Хэйцзяо, край неба и моря. - Поэтично. - А вот и наша красотка. Ибо с интересом осмотрел небольшую, компактную, примерно метров пятнадцати в длину лодку с выкрашенным в винно-красный цвет бортом. На котором изящно выписанными иероглифами красовалась надпись - 海王后, Hǎiwáng hòu. - «Королева морей», - хмыкнул Ибо. – Ничего поскромнее ты, конечно, выбрать не мог. - Молодой господин зря преисполнен скепсиса, - внезапно откуда-то сверху раздался низкий, чуть хрипловатый голос. – Моя красавица самая быстрая, комфортная и надежная из всех яхт класса Aquitalia, производимых Yihong Yachts. Хотя и самая небольшая. Она развивает скорость до 30 узлов! Ибо замер, заалев ушами, а Сяо Чжань с улыбкой представил: - Знакомься – наш капитан, господин Шу Шимэй лаоши. С мостика спустился невысокий, плотный, дочерна загорелый мужчина средних лет в белоснежном кителе и фуражке и вежливо поклонился. - Простите, Шу-лаоши, - пряча смущение, поклонился в ответ Ибо, - я просто… - Он просто растерялся, - перебил его Сяо Чжань, - это был сюрприз, а мой друг Ван Ибо любит только те сюрпризы, которые преподносит сам. К тем, которые преподносят ему, относится скептически. - Даже к вашим, господин Сяо? – посмеиваясь, проговорил «морской волк». - К моим особенно. Ибо ткнул его локтем, Сяо Чжань зашипел и рассмеялся. - Добро пожаловать на борт, хотя я ждал вас ближе к вечеру. - Ой, простите, - засуетился Сяо Чжань, - мы доставили вам лишние хлопоты? - Никаких особенных хлопот, судно в вашем полном распоряжении. Просто, если вы собираетесь выйти в море сейчас, нужно согласовать с руководством яхт-клуба. Но это дело нескольких минут. Располагайтесь, а я пойду все улажу. - Гэ, - шагая на трап, негромко проговорил Ибо, - а управлять этой «Королевой» мы, что ли, сами будем? Сяо Чжань от неожиданности вопроса чуть с трапа в воду не упал. - Нет, конечно! Капитан Шу и будет. - Да? А трахаться тогда как? - Небеса, Ибо! Ты можешь думать о чем-нибудь еще? - Зачем? - пряча ухмылку, покосился тот и, пропустив Сяо Чжаня на трапе вперед, принялся откровенно рассматривать его обтянутую узкими джинсами задницу. – Каникулы они вообще для чего? Отдыхать, вкусно жрать, вкусно пить и вкусно трахаться. - А как насчет, не знаю, осмотреть достопримечательности? Расширить горизонты? - Ну… Посмотрели на достопримечательности, расширили горизонты – и пошли трахаться. Нет? И ты не ответил на мой вопрос. - Ибо-о-о-о, - Сяо Чжань, конечно, ржал во весь голос, но при этом ощущал, как джинсы становятся все более неудобными и тесными, - у капитана своя каюта. И я спросил про звукоизоляцию. - То есть сдал нас с потрохами. Ясно-понятно. Он ведь наверняка знает, кто мы такие. - Он, во-первых, профи и весьма популярный капитан, возивший тьму разных селеб. Его, если хочешь знать, Исин порекомендовал. А во-вторых, подписал протокол о неразглашении. Да и юаней я ему отвалил больше положенного по контракту. - То есть Исин тоже в курсе? - Ты имеешь что-то против Исина? Только не говори, что ревнуешь к нему, как к Аянге. У меня так-то поводов больше – это не меня он за ручку по сцене водил. - А цветы на концерт ему я посылал? - Это другое! Ибо вытаращил глаза и открыл было рот, чтобы возмутиться, но Сяо Чжань вдруг показал ему язык. - Лучшая защита - это нападение, как сказал Александр Македонский. - Если спросишь, знаю ли я, кто это, стукну. А вообще взрослый вроде мужик, тридцатником уже приложило, и даже не вчера, а ведешь себя как ребенок. Язык показываешь. - Иди ты, Ван Ибо. Я в отпуске. Как хочу, так и веду себя. Никто, кроме тебя, все равно не увидит. - Гэ, - Ибо скользнул вплотную и поймал Сяо Чжаня в объятия, - я разве жалуюсь? Наоборот – мне нравится мой игривый Чжань-гэ. И я, конечно, пойду куда пошлешь, но только вместе с тобой… - Кхе-кхе, - раздалось с палубы. Ибо даже не подумал отлипать, только глянул через плечо. - Мы вас внимательно слушаем, капитан Шу. - Все улажено, можем выходить в море. Куда желают отправиться молодые господа? - Я слышал, в Санье коралловые рифы восстановили. Туда можно? - Как пожелаете. Молодые господа умеют нырять с аквалангом? Там красиво. неглубоко и стоят сонары, отпугивающие акул. - Молодые господа умеют! - Я бы лучше с палубы на спиннинг тунца половил, чем нырял к акулам, - Ибо сморщился. - Неплохая идея, - согласился капитан Шу. – А понырять, если захочется, можно с маской, там есть довольно высокие рифы, а на них колонии мидий. - А я умею их готовить! – расцвел в улыбке Сяо Чжань. - Есть ли что-то, - делая заведомо искусственную гримасу, призванную продемонстрировать глубину презрения к хвастовству, проворчал Ибо, - что ты не умеешь готовить? Впрочем, эта шпилька пролетела мимо цели, потому что Сяо Чжань слишком хорошо знал, как Ибо обожает его готовку. Поэтому он только подмигнул. - Тунца я тоже умею готовить. Если ты, конечно, сможешь его поймать! Ибо хотел ответить, но тут они через главную палубу прошли в каюту, и он, присвистнув, замер. - Обалдеть. Кухня. Бар! И даже кровать двуспальная! Гэ, я тебя обожаю! Сяо Чжань, тут же принявшийся инспектировать содержимое кухонных полок, хитро улыбнулся через плечо: - То есть Исин прощен? И ты к нему больше не ревнуешь. Ибо задумался. Почесал макушку. Пожевал губами. - К нему может и нет. Уговорил. - Уговорил?! Да я тебе вообще никакого повода не давал! Так-то в этом вопросе ты среди нас лидируешь с колоссальным отрывом. - Сяо Чжань, - опасно прищурился Ибо, - напоминаю еще раз - кто посылал ему цветы, м? И я бы с твоей стороны не был так самоуверен. Напомнить, что я вытерпел, пока снимали твою «Клятву», и сколько раз ты целовался с Ян Цзы? Сяо Чжань вдруг замер и передернул плечами. - Не напоминай. И это не я целовался с Ян Цзы, а доктор Гу – с Линь Чжисяо. - Ты еще скажи – да я бы никогда! (Ибо загыгыкал) А что насчет «Кости», м? Посчитать? - Ибо! Прекрати. Это Ши Ин целовал Чжу Янь, что ты как маленький. Хотя… было сложно. - В смысле? - Жэнь Минь, она… Вроде по возрасту вполне взрослая, а выглядела как ребенок. Я ощущал себя педофилом. Ибо не выдержал и расхохотался. - Бедный мой, несчастный гэ! Иди пожалею. Сяо Чжань тут же оставил в покое кухонные полки и шагнул в распростертые ему навстречу объятия. И с порога каюты опять раздалось насмешливое «кхм». - Капитан! – возмущенно вскинулся Ибо. - Я всего лишь хотел спросить, мы выходим в море, молодые господа? Или?.. - Выходим, - вздохнул Сяо Чжань, неохотно выпутываясь из объятий. - Гэ, - страшным шепотом обронил Ибо, - если он среди ночи заявится со своим «кхм», я его за борт выкину. - И как мы без него обратно вернемся? - Подадим сигнал sos. - Ну коли ты такой креативный, придумай, что отвечать на вопрос морской полиции, куда делся капитан Шу. - Упал за борт? – с наигранной наивностью похлопал ресницами Ибо. – И был съеден акулами? - А ты жесток, Бо-ди. - Ладно, - вздохнул Ибо, - я пошутил. Когда ты приготовишь мидий, мы позовем его поесть с нами, идет? И добавил шепотом, хитро поблескивая глазами: - А в еду подсыплем снотворного. - Ибо, ну ты и фрукт. Так-то отличная идея! Только сначала этих мидий надо наловить. - Наловим, - оптимистично заявил Ибо и плюхнулся на кровать. – О. О-о-о! Потрясающе! Гэ, иди сюда, опробуем. - Среди бела дня? – с опаской проговорил Сяо Чжань, вопреки воле мелкими шажочками продвигаясь поближе к Ибо и кровати. - Ты прав, - после драматичной паузы согласился Ибо. – Зуб даю, в самый разгар процесса снова явится твой капитан. - Капитан так-то не мой, он свой собственный, а мы его гости и клиенты, - Сяо Чжань как раз добрался до кровати и с размаху грохнулся на спину. – Ох, хорошо-то как! Можем, подремлем немножко, а то ночь считай и не спали… Ибо плюхнулся рядом, поерзал, устраиваясь поудобнее и неожиданно широко зевнул. - Я и говорю, - покосился на него Сяо Чжань. - Мгм. Голос Ибо прозвучал весьма сонно, он уже обнимал подушку, и Сяо Чжань поспешил присоединится. Спалось под шорох волн о борт яхты, надо сказать, волшебно. Проснулись они от уже знакомого капитанского «кхм». - Гэ, он вуайерист, что ли? – спросонья пробормотал Ибо и тут же охнул, сообразив, что сказал вслух. Капитан Шу не обиделся, а рассмеялся. Смеялся он неожиданно заразительно. - Этот недостойный отважился побеспокоить молодых господ потому, что мы уже у рифа и «Королева» встала на якорь. Если хотите наловить свежих мидий, самое время. Чтобы окончательно стряхнуть с себя сонливость, приняли прохладный душ. К счастью, кабинка была узенькая и вдвоем в нее было никак не поместиться, иначе бы наверняка остались без мидий. Яхта встала на якорь на изрядном расстоянии от их цели. - Подходить ближе опасно, - объяснил капитан Шу, - можно напороться на риф. - И что, мы мидий ловить вплавь отправимся? – Ибо попинал бухту лежавшего на палубе каната. - Зачем же, есть надувная моторка. Она в вашем распоряжении. Лодка с навесным мотором была принайтована возле кормы, плавно спускавшейся к воде так, чтобы с нее было удобно нырять и вылезать из моря обратно. Капитан показал, в каком направлении плыть, чтобы попасть к колониям мидий, и они отплыли. Ибо сидел возле мотора, управляя лодкой, а Сяо Чжань, опасно, по мнению Ибо, свесившись с борта, загребал рукой воду и смеялся в ответ на ворчание своего Бо-ди. - Даже если я упаду, не утону. Ты же знаешь, я хорошо плаваю. - Ага. Как акула. - Сравнение с дельфином мне нравится больше. Дойдя до небольшого рифа, чья макушка выглядывала из воды, а склоны были плотно усыпаны мидиями, немножко поругались. Сяо Чжань пытался выполнить свою угрозу и не пустить Ибо в воду, Ибо настаивал. Спор разрешился сам собой – Сяо Чжань, скользнув с борта лодки, помедлил и сдался: - Ныряй давай. Вода теплая, я словно в супе плаваю. Наплавались вдоволь и набрали целую сетку моллюсков. Капитан Шу, помогая им выбраться на борт яхты, уважительно поцокал языком. - На кухне есть ящик со льдом, можете убрать туда ту часть, которую не успеете приготовить. - Я еще тунца ловить собираюсь, - встрял Ибо. - Рыбачить надо либо на закате, либо, что лучше, на рассвете. И в другом месте. Снимаемся с якоря? - На ваше усмотрение, капитан Шу. А я пошел готовить обед. Или уже ужин? Не важно! – Сяо Чжань триумфально потряс сеткой, набитой мидиями. Капитан с удовольствием принял приглашение вместе поесть, тем более, что пока Сяо Чжань готовил, «Королева» уже снова бросила якорь в заливе далеко от берега. - Тут тунец ловится лучше всего, - чопорно поедая мидии «стир фрай», пояснил капитан. – Господин Сяо, это божественно. Моя жена держит рыбный ресторан на набережной Саньяван, она отлично готовит морепродукты, но ваши мидии превзошли все, что я когда-либо ел. Ибо, слушая комплименты капитана, раздувался от гордости так, словно хвалили его, и при этом не забыл за обе щеки уплетать сочные, щедро сдобренные чесноком и устричным сосусом мидии. Вдруг охнул и схватился за щеку. - Что?! – тут же подорвался Сяо Чжань. - Зуб сломал?! Ибо с озадаченным видом повозил за щекой языком, что-то выплюнул в ладонь и, рассмотрев, разулыбался во весь рот. - Мне попалась жемчужина! На широкой ладони и правда лежала маленькая, чуть больше булавочной головки, жемчужина. - Это очень добрая примета, господин Ван, - разглядывая ее, покачал головой капитан Шу. – Счастье сулит. - У меня его и так навалом, - Ибо повернулся к Сяо Чжаню и беззастенчиво послал ему воздушный поцелуй. - Счастья, молодой господин, много не бывает.                   *** Место, где «Королева» встала на якорь, открывало потрясающую панораму слияния неба и моря. Неоглядная, яркая, глубокая синь неба – и нежная, прозрачная, переливчатая бирюза моря гипнотизировали взгляд. А когда солнце начало клониться к закату, у Сяо Чжаня вообще чуть дыхание не остановилось. Небо постепенно заливало желтым золотом, оттенки перетекали от нежно-лимонного до густо-янтарного, они отражались в спокойной глади залива. Казалось, что изящное суденышко покачивается на море из расплавленного золота. Сяо Чжань и Ибо стояли на носу, прижимаясь друг к другу плечами, и буквально впитывали эту невероятную красоту. - Гэ, - у Ибо от переизбытка чувств слегка сел голос, - это же был твой сюрприз, да? - Да, Бо-Бо. Я очень хотел, мечтал вот так стоять с тобой и смотреть на закат над морем. Бескрайнее небо, бескрайнее море… Спасибо, что ты здесь со мной. Ибо развернулся и, наплевав на то, что из капитанской рубки за ними наверняка наблюдал капитан Шу, обхватил ладонями лицо Сяо Чжаня и нежно, трепетно поцеловал. Тот ответил на поцелуй с такой же, затопляющей выше макушки нежностью. Целоваться по-другому на закате обоим казалось неправильным. А вот так, мягко, тягуче, едва касаясь губами губ – волнующе и так, как надо. Вдруг Сяо Чжань отстранился. - Ибо, смотри, дельфины! Ибо повернулся в сторону моря всем телом, раскинул руки, словно хотел обнять все, залитое закатным золотом небо, а Сяо Чжань, отступив на шаг, стал лихорадочно щелкать затвором фотоаппарата, стремясь запечатлеть эту красоту – темный силуэт с раскинутыми, как крылья, руками на фоне утопающего в красках заката неба. - Ибо, - у Сяо Чжаня перехватило дыхание, - если бы ты знал, как ты сейчас красив… Просто божественно. На тебя хочется молиться… Ибо тут же сложил руки по швам, постоял так мгновение и обернулся на Сяо Чжаня, пряча смущенную улыбку. - Да ну тебя, в самом деле. И вообще не переводи стрелки – божественно красив у нас ты! Когда солнце полностью скрылось за горизонтом, уселись на верхней палубе с бокалами холодного белого сливового нинбо в руках. Смотрели в усыпанное бриллиантами звезд небо. Щурились на круглую полную луну. Молчали. Молчать под тихий шелест волн было уютно. Пригубливая кисловато-сладкий, чуть вяжущий напиток, неотрывно смотрели поверх бокалов в глаза друг другу. И молчали обо всем на свете! Наконец Сяо Чжань, отставив на низкий столик между диванами уже опустевший бокал, поднялся и протянул Ибо руку: - Идем?.. У Ибо сердце пропустило удар. Сяо Чжань смотрел с такой пряной смесью нежности и похоти, что Ибо стало и жарко, и холодно одновременно. Он, не отрывая взгляда, вложил в протянутую ладонь свою, поднялся на ноги одним текучим, кошачьим каким-то движением и, перехатив инициативу, потащил Сяо Чжаня за собой в каюту. Тот поддался, но на короткое мгновение, и в каюте, дернув Ибо на себя, толкнул в плечо и уронил на просторный диван с плюшевой, винного цвета обивкой. - Ты совершенен, Ибо, - проговорил хрипло, потому что от жгучего желания сел голос, - и ты абсолютно охуительно смотришься на этом диване. Сяо Чжань, не отрывая от Ибо голодного взгляда, одним движением плеч сбросил на пол легкую рубаху, плавно скользнул к дивану и, встав на колени по обе стороны от бедер Ибо, навис над ним. Ибо смотрел на него поплывшим, мутным взглядом, зрачок полностью затопил радужку, он все время сглатывал и облизывал враз пересохшие губы. - Гэ, - прохрипел сдавленно. - Тшш, - палец лег на губы, чуть надавил. – Тише, баобеи, тише. Все так же не отпуская взгляда Ибо своим, Сяо Чжань медленно задрал футболку, коротко прихватил зубами сосок. Ибо дернулся, зашипел, футболка была снята и отброшена куда-то в сторону, а он сам оказался в полной власти опасного до сладострастной боли существа. Всего через пару минут Ибо уже мало что соображал, плавился под настойчивыми ласками, тело горело огнем так, словно вместо крови по венам бежала лава. - Гэ, ты спятил? – Ибо задыхался, но запредельным усилием воли старался сохранить остатки разума, что было невероятно трудно. - Или афродизиаков переел? Говорят, мидии способствуют... Сяо Чжань ничего не ответил, он был занят, вылизывая и выцеловывая загорелые и не загорелые места на коже Ибо, проводя языком влажные дорожки там, где заканчивался загар. Ибо ежился от щекотки, но отбиться от напора не мог. Да и не хотел, если честно. - Гэ, баобао, что с тобой, а? - Хочу насытиться тобой впрок. Нас скоро снова раскидает на тысячи километров друг от друга… - Ну ты чего, а? Никто из нас не улетает на Луну или на Марс. А Китай не такой большой, чтобы не найти возможности встретиться. Сяо Чжань, тяжело дыша, замер, уткнувшись лбом в грудь Ибо. Тот запустил ладонь в длинные волосы на затылке, пропустил пряди между пальцами. - Уже можно нормальный хвост завязывать. И даже косичку заплести! Мне так нравится. Может, не будешь потом стричься? - Я подумаю, - пробормотал Сяо Чжань, не поднимая головы. – Только никаких косичек - Даже если я буду паинькой и вести себя хорошо? Ибо ждал в ответ шпильки, но Сяо Чжань промолчал. - Гэ, ну ты чего? - Просто оказывается, что это сложно – разбегаться в разные стороны неизвестно на какое время, когда уже привык жить нормальной семейной жизнью. Ибо его понял. Так получилось, что они практически не расставались вот уже три месяца, и это на самом деле была самая настоящая семейная жизнь. Почти такая же, как у их родителей, когда встаете утром, готовите завтрак, уходите на работу, вечером возвращаетесь, ужинаете, рассказываете друг другу, как прошел день. Возможно, если вернулись не очень поздно, смотрите какой-нибудь фильм. Или режетесь в приставку. Или Ибо укладывается головой на колени Сяо Чжаню, а тот, сменив линзы на домашние очки, вслух читает какую-нибудь книгу. В итоге задремываете оба, очки сползают у Сяо Чжаня с носа, падают на лицо Ибо, тот продирает глаза и тащит их обоих в спальню. Ибо помотал головой – эти три месяца были, кажется, самыми счастливыми и умиротворенными в его – их – жизни. - Ты прав, - утыкаясь губами в уже влажную макушку, прошептал Ибо, - к хорошему быстро привыкаешь. И расставаться после коротких встреч действительно легче. Но мы потерпим, да, гэ? Но знаешь, что? - Что? - Помнишь, тем летом на съемках, в мой день рождения я пожелал иметь в 81 то же, что имею в 21. Я бы хотел, чтобы то, что есть у нас сейчас, вот такая семейная жизнь, осталась с нами навсегда. Сяо Чжань согласно хмыкнул и поцеловал под левым соском, там, где ощущалось биение сердца. Ибо счастливо выдохнул. - Только мы еще собаку заведем. Добермана! - Хоть сто доберманов, лишь бы ты был счастлив. Сяо Чжань, наконец, оторвал голову от груди Ибо, поднял к нему лицо – Ибо аж задохнулся на мгновение, столько в его темных, влажных глазах было любви и желания. Ибо от этого взгляда помимо воли тихонько заскулил, тут же до боли прикусил губу. Ноги разъехались сами собой. Сяо Чжань, облизнувшись, соскользнул на пол между разведенных бедер, потерся лицом об уже весьма ощутимую выпуклость в паху. Поднял на Ибо глаза – тот смотрел в ответ, сглатывая, прикусив губу и не отводя глаз. Внезапно Ибо, словно очнувшись от дурмана, резко наклонился, подхватил Сяо Чжаня за локти, вздернул на ноги, развернул и без всякого почтения уронил на диван. - Моя очередь, - проговорил сквозь зубы, стягивая с узких бедер просторные шорты и одновременно выпутываясь из своих. Сяо Чжань изумленно моргнул, но стоило Ибо раздвинуть ему колени, как откинулся на спинку дивана, разбросав руки и выгнув назад шею. А Ибо, пару секунд полюбовавшись вполне себе оформленным стояком, склонился над его пахом и длинно лизнул от корня до головки. Сяо Чжань задавил стон. Ибо поднял голову, прищурился: - Ты же говорил что-то про звукоизоляцию? - Ибо, изверг. Орать я все равно не буду. Вдруг кэп услышит, как тогда завтра ему в глаза смотреть? - Ах не будешь? Это мы еще поглядим! И он снова лизнул, на это раз влажную головку. Придерживая ствол рукой, поиграл языком со щелкой уретры, обвел кончиком, чуть нажимая, уздечку. Сяо Чжань, крепко зажмурившись и вцепившись пальцами в спинку дивана, еще держался. Ибо хмыкнул – член дернулся. Ибо склонил голову к плечу, прищурился, мягко обхватил головку губами – и снова издал тот же звук. Сяо Чжань, упрямо заскрипев зубами, изо всех сил старался не поддавать тазом. Но Ибо был упрям. И умел. Он продолжал облизывать и легонько посасывать, мягко проводить раскрытыми, влажными губами по стволу вверх и вниз, прихватывая нежную кожицу. Обрисовывал языком выступающие, набухшие венки, снова нырял кончиком в щелку, щекотал уздечку. Брал за щеку, не сжимая губ, обильно смачивая теплой слюной. Сяо Чжань уже вообще ничего не соображал, хныкал, извивался, глухо постанывал, кусая губы. Но не орал. «Вот это я понимаю самоконтроль!», - не мог не восхититься Ибо. Вдруг ему в голову пришла идея, как все же заставить упрямого гэ орать в голос. Он оставил в покое член, поднялся и отошел к холодильнику. Сяо Чжань смотрел ему вслед поплывшим, расфокусированным взглядом и облизывал губы. - К..куддд…да?.. - Сейчас, баобао, сейчас вернусь. Где-то тут я их точно видел… Минуту покопавшись в недрах холодильника, удовлетворенно кивнул и достал… баллончик взбитых сливок! Сяо Чжань, несмотря на то, что соображал очень и очень плохо, предмет все же разглядел. И обреченно застонал, откинув назад голову. - Да-да, мой сладкий гэ, это оно самое. Был в их сексуальной жизни подобный опыт. Причем началось все весьма обыденно. Как-то раз, желая побаловать своего диди, Сяо Чжань приготовил на завтрак оладьи. Поставив перед Ибо тарелку с оладьями и украсив каждый из них изрядной шапкой взбитых сливок, Сяо Чжань занялся привычным делом – принялся с умилением наблюдать, как Ван Ибо ест. Это зрелище никогда не надоедало. Заметив в уголке рта след от сливок, перегнулся через стол, поймал Ибо за подбородок и со смаком слизнул эту каплю. - М-м-м, так вкусно. Вкуснее, чем с оладьями. Ибо застыл. На его лице отразилась работа мысли. Сяо Чжань слишком хорошо знал это выражение. - Ибо, нет! В ответ тот только хищно облизнулся. И как-то раз, когда они собрались заняться любовью, Сяо Чжань в общем-то не удивился, обнаружив на прикроватной тумбочке флакон сливок. Ибо сам сковырнул крышечку, выдавил себе на грудь, на каждый сосок, по шапочке сладкой пены, чуть вздрогнув от контраста температур. - Ибо, ты грязный, развратный пошляк - покачал головой Сяо Чжань и против воли облизнулся, залипнув взглядом на этом зрелище. - Мгм, - плотоядно потянулся Ибо. – И тебе же это нравится. - Еще как, - признался Сяо Чжань, принявшись методично вылизывать предложенное лакомство. И речь не о взбитых сливках! Ощущение было забавное. Сладкие сливки на чуть солоноватой коже. Все-таки Ван Ибо очень дурно влиял на Сяо Чжаня. И вот сейчас Сяо Чжань немного осоловело, все же Ибо был мастером оральных ласк, смотрел, как тот, очень знакомо облизываясь, шел к нему с этим баллончиком в руках. Сяо Чжань, у которого в голове плавал туман, все же помнил свое обещание не орать и собирался выполнить его во что бы то ни стало. Не смог. Потому что, добравшись, наконец, до той «детали» организма Сяо Чжаня, что в данный момент требовала наивысшего внимания, до его стоявшего колом члена, Ибо, присев на пятки, мгновение полюбовался картиной, взял член в руку и, развратно и предвкушающе улыбаясь, украсил его налитую кровью, бордовую головку белой сладкой шапкой. Сяо Чжань зашипел и задергался. - Блядь, Ибо, я же сейчас кончу! - Таков был план, - Ибо склонился над ним, облизываясь. - М-м-м, мороженка. Клубничка со сливками. И длинно лизнул от корня до головки, зацепив языком «украшение». - Дьявол! – задергался под его прикосновением Сяо Чжань. Ибо поплотнее прижал его бедра к дивану, не давая возможности поддавать тазом, и принялся за свою «мороженку». Когда же он, вылизав ствол и уздечку, мягко, одними губами снял с головки пену сливок, Сяо Чжань бурно кончил, все же не сумев сдержать крик. Ибо сел на пятки и, триумфально ухмыльнувшись, слизнул с угла рта белесую струйку. - Я таки заставил тебя орать. Надеюсь, мы не разбудили Шу-сяньшэна. - Это был запрещенный прием, - Сяо Чжань, наконец, смог сфокусировать взгляд, внимательно оглядел Ибо, наклонился над ним, провел большим пальцем по припухшим, мокрым губам, забрал в горсть волосы на затылке, властно притянул к себе и принялся со стоном и сдавленным мычанием тщательно вылизывать его рот. Проспали они, кажется, меньше часа, как раздался вежливый стук и уже знакомое «кхм». Ибо застонал, выругался и зарылся лицом Сяо Чжаню подмышку. Тот, сонно поморгав, поднял голову. - Капитан?.. - Молодые господа собирались встретить рассвет. Самое время выйти на палубу, если не хотите пропустить. Сяо Чжань уронил голову на подушку и скосил глаз на Ибо. Тот вылез у него из подмышки, зевнул во всю свою львиную пасть, встретился глазами, дернул плечом. - Мы же сами этого хотели. Если на палубу они выбирались еще совсем сонными, то на легком, свежем утреннем бризе быстро проснулись и, встав у борта, уставились на уже начавший розоветь горизонт. Если закат был буйством золота, то рассвет оказался феерией розового. Небо из чернильно-фиолетового быстро окрашивалось во все оттенки розового, словно с небес на воду сыпались лепестки мэйхуа и сакуры. Показавшаяся над кромкой воды макушка солнечного диска расписала розовое полотно нежно-желтыми мазками. Солнце поднималось медленно, лениво, словно давая им возможность рассмотреть себя во всей красе. Ибо опирался на борт руками, Сяо Чжань обнимал его со спины и сопел в ухо. Вдруг его теплые ладони, словно случайно, скользнули с груди на живот и ниже. - О-о-о, - жаркий шепот опалил Ибо ухо, - грибочки просыпаются в четыре утра? Ладонь накрыла выпуклость в паху, Ибо зажмурился, тихо хмыкнул и откинул голову Сяо Чжаню на плечо и чуть повернулся, требуя поцелуя. Сяо Чжань сзади обхватил ладонью его челюсть, заставил откинуться еще сильнее и поцеловал глубоко и жадно. Так, словно не они совсем недавно, от силы пару часов назад не пытались буквально сожрать друг друга. Член Ибо тут же затвердел окончательно и уперся головкой в пояс шорт. Задницей он чувствовал такой же твердый и преисполненный энтузиазма член Сяо Чжаня. - Гэ, ты ненасытный какой-то. Мидий тебе точно много есть нельзя. - При чем тут мидии, - выдохнул ему в загривок Сяо Чжань, чуть прикусывая кожу под волосами. – Просто мне никогда не бывает тебя достаточно. И не ты ли говорил, что каникулы для того, чтобы вкусно есть и вкусно трахаться, м? - Сексуальный маньяк, - довольно жмурясь, Ибо притерся задницей плотнее. - Кто бы говорил. Это ты так дурно на меня влияешь. - И совсем не дурно, а очень даже… м-м-м… прогрессивно! Сяо Чжань мягко рассмеялся, запустил ладони под пояс шорт и стянул их с Ибо. Ибо переступил ногами – лишняя сейчас тряпка упала на доски палубы. - Гэ, ты называешь развратным меня, а сам-то! Капитан Шу, поди, наслаждается бесплатным секс-шоу из своей рубки. - Плевать, - Сяо Чжань дышал ему в шею тяжело и жарко. – Хочет смотреть – его проблемы. - Потребуй с него скидку, - задыхаясь, рассмеялся Ибо. - Скорее это он с нас компенсации потребует. За моральный ущерб. Сяо Чжань чуть отстранился, сбрасывая на пол уже свои шорты, и тесно притерся, устраивая свой горячий, твердый член в ложбинке между ягодиц Ибо. Тот зашипел, завертел задницей, ища более полного контакта, но Сяо Чжань чуть прикусил его за загривок, проговорив: - Не так. Ибо как-то сразу понял, чего от него хотят. Чуть расставил бедра, позволяя члену Сяо Чжаня устроиться между ними, снова сжал, вырвав у него грудной, короткий стон. Изогнулся в пояснице, откинул на плечо Сяо Чжаню свою длинную шею, одной рукой держась за поручень, другую завел назад и безжалостно вцепился в ягодицу. Они быстро нашли общий ритм, член скользил между бедер, проезжаясь головкой по промежности и задевая яйца, Ибо в такт вдавливал Сяо Чжаня в себя, тот жестко ему дрочил и целовал шею и плечи. Кончили, едва солнечный диск полностью вылез из моря. - Древние, - тяжело дыша, пробормотал Сяо Чжань, - сказали бы, что мы принесли жертву Чжужуну или даже самому Янь-ди. - Мы просто ненормальные, вот и все. Ибо зажмурился, глубоко вздохнул, развернулся в объятиях Сяо Чжаня и втянул его в мокрый, долгий, глубокий поцелуй, пробормотав: - Было здорово. Они едва успели натянуть шорты и более-менее привести себя в пристойный вид, как раздалось уже привычное «кхм». Ибо закатил глаза. - Если молодой господин Ибо все еще хочет наловить тунца на обед, то самое время. Я принес спиннинг и наживку. Капитан Шу, пряча усмешку, коротко поклонился и прислонил к парапету уже собранные удочки и ведерко. - И я бы посоветовал молодым господам накинуть рубашки и надеть что-то на голову, над морем жарко становится очень быстро, можно обгореть и заработать солнечный удар. Еще раз поклонившись, капитан Шу ретировался. - Вот и приноси жертвы твоему Чжужуну и Янь-ди, - ворчал, напяливая панаму, Ибо, - ты им самое ценное, а они тебе – солнечный удар. Сяо Чжань ржал так, что никак не мог нормально забросить леску. Кстати, он так и не смог ничего поймать, зато Ибо вытащил двух изрядного размера тунцов, приговаривая: - А вот не фиг было ржать. Чжужун обиделся и не дал тебе рыбы. Закинув тунцовые тушки на ледник, они отправились досыпать, предварительно согласившись с планом капитана Шу поднять якорь и зайти для начала в залив Хайтан, чтобы полюбоваться береговой линией Учжичжоу, Острова пиратов. - Про него говорят, что там фэншуй особенный. А с южной стороны такие живописные скалы! – в голосе капитана Шу явно слышались нотки восхищения. – Так-то там особо делать нечего, только загорать да нырять, вода уж больно прозрачная, да пляжи с белым песком. Есть еще храм богини Мацзу. - Мацзу? Богиня океана? – на лице Сяо Чжаня неоновыми буквами высветился исследовательский интерес, а Ибо закатил глаза, вспомнив «осмотреть достопримечательности». - А там можно как-нибудь высадиться, чтобы народу поменьше? – решил все же подыграть Ибо. - Есть небольшой частный пирс как раз на южной оконечности, - одобрительно покивал головой капитан. – А там тропа аккурат к храму. Сходите, не пожалеете. А потом можем совершить маленький круиз по остальным островам. Как вам? План капитана был принят. Пока шли в заливе Хайтан, они как раз успели худо-бедно выспаться и к приключению под названием «воскури палочки богине Мазцу» были готовы как юные пионеры. Кстати, Ибо окончательно перестал кашлять и перхать. Как сказал капитан – море лечит. Пирс был маленький, как раз на одну яхту размером с «Королеву». Тропа к храму, который, естественно, стоял на горе, оказалась узкой и крутой, пока доползли, изрядно запыхались. «Это какой-то изощренный квест на выживание», - бухтел, карабкаясь вверх, Ибо, а Сяо Чжань смеялся над ним и фонтанировал исследовательским энтузиазмом. Сам храм, сложенный из красного песчаника, был маленький, тихий и уютный. И, что главное, безлюдный. Видимо, туристы предпочитали белый песок пляжа и прозрачность вод местному фэншую. Но было на самом деле очень красиво и как-то умировторяюще, что ли. Сяо Чжань забил снимками всю флэшку своего навороченного никона и жалобно скулил, что жалко удалять фото, когда, нагулявшись возле храма и накупавшись на крошечном частном пляжике, они, вернувшись на борт, пошли вокруг острова. Скалы на правой оконечности были еще более живописными, чем окрестности храма. Ибо, обнимая буквально скулящего от обиды Сяо Чжаня за талию, посмеиваясь, подсыпал соли на раны: - А я говорил – бери запасную флэшку! - Ибо, ты не помогаешь! - А должен? - Ибо! – возмущению Сяо Чжаня не было предела. – Еще одна шпилька и вместо вкуснейшего  тушеного тунца с орехами и овощами под винным соусом ты будешь лопать лапшу быстрого приготовления! Причем, сухую. - Все-все, боюсь-боюсь, - Ибо, еще крепче обнимая своего гэ, ржал, а сам в предвкушении уже слюнки глотал. Все-таки свеже выловленный (да еще лично им!) тунец совсем не то же самое, что консервированный. Или мороженый. Кухонный стол располагался прямо рядом с огромным иллюминатором, и Сяо Чжань, занимаясь готовкой, мог любоваться видами островов и слушать по корабельной связи комментарии капитана Шу, оказавшегося прекрасным гидом. Ибо, пытавшегося, как всегда, «помогать», он выгнал на верхнюю палубу, и тот скучал под тентом, развалившись в шезлонге и между делом втыкая в телефон. И бубнил себе под нос: - Я бы лучше втыкал не в телефон, а в тебя, гуев ты Чжань-гэ! И валяться на диване в каюте и пялиться на твою задницу гораздо приятнее, чем глазеть на море, небо и пейзажи! - Не бубни, - долетело до его слуха насмешливое. – Тебе же лучше будет. - В каком это смысле? - Быстрее приготовлю, пока ты под руками не мельтешишь. - Фу таким быть, гэ. Я обиделся. - Ничего страшного, разобидишься, когда приползешь на запах. Но вообще-то Ибо только делал вид, что дуется, потому что на палубе, под легким и теплым морским бризом, в тени было классно. Он чувствовал, что на самом деле отдыхает, отходит от накопившейся усталости, расслабляется. Немножко не хватало гэгэ под боком, но это было поправимо – стоило только чуть приподняться на шезлонге и повернуть голову, и вот он, Сяо Чжань, полуголый, в одних коротких шортах и кухонном фартуке, колдует над своими ненаглядными воками и что-то напевает себе под нос. И даже пританцовывает! «Ух ты!» Говорят, что любопытство сильнее кошки. Ибо, конечно, кошкой в прямом смысле слова не был, хотя Сяо Чжань и дразнил его баоцзы («Пантера, Ибо, пан-те-ра, а вовсе не пирожок!), однако любопытство это его второе имя, хотя он тщательно скрывал это от посторонних. Но Сяо Чжань-то не посторонний! Ибо сдвинул на затылок панаму, уронил на кончик носа солнцезащитные очки, поддернул короткие шорты и крадучись двинулся с палубы в каюту. Сяо Чжань, напевая себе под нос, пританцовывал под новый хит Ян Цзюньаня. Услышав слова, Ибо замер, расплывшись в широкой, совершенно дебильно-счастливой улыбке. У него даже тени сомнения не возникло, о ком думает Сяо Чжань, бормоча себе под нос эти слова: Мандариновый закат мягко отражается в твоих глазах Прибрежные муссоны тихой рябью на воде трогают сердце… Необозримые просторы лазурного моря рассказывают историю нашей встречи… Стоит нашим глазам встретиться, и мое сердце готово вырваться из груди… Мое сердце желает познать твои тайны… Едва ты протянешь руки, я тут же брошусь в твои объятия, помчусь к тебе! Наша любовь невероятна… Сяо Чжань, дошептав последние слова, обернулся, одарил Ибо нежной улыбкой, подмигнул: - Я говорил, что придешь на запах? - Вообще-то я на голос пришел. Ибо перешагнул порог каюты, обогнул стол и притянул Сяо Чжаня в объятия. Тот потерся щекой о его висок, мягко поцеловал. - Случайно наткнулся на эту песню, я этого парня раньше не слышал. Мне показалось, она очень нам подходит, да, баобеи? Ибо чуть повернул голову и принялся целовать Сяо Чжаня в шею, подбираясь губами к мочке уха. Если целовать, прикусывать и посасывать мочку, Сяо Чжань мгновенно плывет и начинает издавать совершенно потрясающие звуки. - Ибо-о-о-о, - простонал Сяо Чжань и вывернулся из его рук, - не начинай, провокатор ненасытный. У нас вообще-то романтический ужин намечается. Ибо вопросительно задрал правую бровь, и только потом заметил, что стол накрыт шелковой скатертью в цвет дивана, по центру стоит огромный пузатый бокал для пунша, играющий сейчас роль вазы, а в нем – ветка гибискуса с несколькими пышными цветками. Ибо тут же вспомнил, как Сяо Чжань сорвал ее, когда они возвращались от храма Мацзу. «То есть это не импровизация! Обалдеть мой гэ предусмотрительный!» Бровь Ибо вообще собралась вылезти за границы лба, когда он наткнулся взглядом на пару ароматических свечей. И высокие бокалы для вина. - Тут даже хрусталь есть? - Из капитанских запасов. Кстати, надо ему рыбы отнести, он сегодня нам такую классную экскурсию устроил! - Давай отнесу, - пробурчал Ибо, -  может тогда нам мешать не станет. «Королева моря» не стала бросать якорь, капитан Шу продолжал вести свою красавицу вдоль береговой линии Хайнаня. Волны загадочно шептались о чем-то за бортом, в каюту залетал теплый бриз, сквозь иллюминаторы проникали лучи уже предзакатного солнца, те самые, мандаринового цвета, как в песне. Они разрисовывали стены и пол каюты оранжевыми узорами, добавляя атмосферы. - Надо надеть что-то поприличнее, что ли? – Ибо оглядел празднично сервированный для романтического ужина стол и почесал голую грудь, они с Сяо Чжанем по-прежнему были одеты только в короткие шорты. - Зачем? – жаркий шепот согрел ухо, а к спине прижалась, царапая кожу сосками, обнаженная грудь. - Если незачем, - прищурился, чуть обернувшись, Ибо, - тогда можно и шорты снять? Сяо Чжань фыркнул, уткнувшись лбом ему между лопаток. - Это чересчур, баобеи. Давай соблюдать хотя бы видимость приличий. Все, пошли за стол. Тунец исходил паром, соком и жиром, холодное нежно-розовое Шато Чанъюй расписывало высокие бокалы каплями конденсата, подмигивали ароматические свечи… Лилась негромкая музыка – Ибо нашел на айфоне какую-то радиостанцию, что крутила нон-стоп всякие романтические баллады, и все это вместе укутывало каюту нежным флером любви. Сяо Чжань сидел, откинувшись на спинку дивана, подвернув по привычке одну ногу, баюкал в ладонях наполовину полный бокал и поверх него смотрел на Ибо таким взглядом, что у того все волоски на теле вставали дыбом. Тени от закатного солнца и пламени ароматических свечей, ложившиеся на высокие скулы, прямой, чуть с горбинкой нос, на идеально очерченные губы и впадинку на подбородке, делали его лицо загадочным, глаза отливали темной бронзой и в них совершенно дьявольски плясали огоньки свечей. Ибо не мог оторвать от него взгляда. А Сяо Чжань в свою очередь не мог отвести глаз от Ибо. Тот сидел напротив иллюминатора, и оранжево-розовый, сочный закат обливал всю его фигуру, особенно лицо, шею и острые ключицы. Смягчал черты, раскаршивал нежную кожу щек в персиковый цвет («Дьявол, так бы и съел!»), и только длинные пушистые ресницы отрасывали на нее темные, тоже пушистые тени. - Ибо, не шевелись, - Сяо Чжань отставил бокал и вскочил на ноги. – Сиди как сидишь! Где мой фотоаппарат? - На постели валяется, - Ибо сделал крошечный глоток немного кислого, оставляющего цитрусовый шлейф вина, облизал губы. Сяо Чжань, не вовремя обернувшись, чуть не запнулся о порожек – темно-розовые, с мягким абрисом, полные и влажные от вина губы Ибо так и манили сцеловать с них эту едва заметную улыбку. - Гэ, смотри под ноги, а не на мои губы. Сяо Чжань покачал головой: - Я не виноват, что они у тебя такие… - Какие? – Ибо глянул лукаво и  целенаправленно их снова облизал, вырвав у Сяо Чжаня короткий выдох. - Прекрати меня дразнить. И сиди как сидишь. Он довольно долго искал наиболее эффектный ракурс, а Ибо, следивший за ним веселым взглядом, то и дело облизывался. - Ибо, ты мне за это заплатишшшь… - Хоть сейчас. Надеюсь, натурой? - У нас романтический ужин, а не вечеринка-потрахушка! Имей совесть! - А то ты не знаешь, чем обычно заканчиваются романтические ужины, - Ибо провокационно поиграл бровями. Сяо Чжань, наконец, отложил в сторону никон и, прислушавшись к доносившейся из айфона музыке, протянул к Ибо руки: - Потанцуй со мной?.. Ибо показалось, что он телепортировал, с такой скоростью занырнул прямо в объятия Сяо Чжаня. Устроил свои широкие ладони на его узкой талии, в очередной раз поразившись тому, какая она гибкая и сильная. Не удержался, шепнул тихонько: - М-м-м, эта талия… Сяо Чжань улыбнулся озорно, забросил руки Ибо на плечи, сцепил в замок на шее и опалил выдохом кожу возле уха: - М-м-м, эти плечи… Ладони Ибо словно сами собой, без участия хозяина, опустились ниже, пальцы сжались. - М-м-м, а какая задница! Сяо Чжань в долгу не остался – в эту игру можно и нужно играть вдвоем! Его руки огладили плечи, лопатки, подушечки пальцев прошлись по позвоночнику, заставив Ибо задрожать. - А какая спина-а-а… На этом Сяо Чжань не остановился, помедлив, легонько скомкал обе обтянутые узкими шортами половинки. - И моя любимая задница, - шепнул, задевая губами вмиг покрасневшее кончиками ухо. – Мои ненаглядные крепкие орешки… Ибо всегда нещадно вело, когда он так делал! Вот и теперь он, словно подчиняясь настойчивым рукам, хотя на самом деле они просто сжимали ягодицы, ни на чем не настаивая, вжался в Сяо Чжаня всем телом, пахом, животом, грудью, задышал ему в ухо. Сяо Чжань качнулся навстречу, они просто слиплись телами, при каждом, даже самом незначительном движении задевая сосками соски. Музыка, негромкая, нежная, медленная, обволакивала их, они, сплетенные в теснейшем объятии, тихонько покачивались ей в такт. Вроде ничего особенного, но ощущения были восхитительно острыми, будоражащими. Ибо сдался первым. Оторвав голову от плеча Сяо Чжаня, он поднял на него взгляд, зарылся носом в ямочку между ключиц, лизнул и повел языком выше, по горлу к подбородку. Сяо Чжань коротко простонал и откинул назад голову, выгибая свою невозможную шею. Ибо вжал его в себя еще плотнее, легонько прикусил ямочку на подбородке, лизнул в уголок рта, спустился чуть ниже, к своей любимой родинке под губой. Тут завис надолго, потому что, сколько ни целуй это место, ему всегда было мало, за что Сяо Чжань его нещадно троллил. Оторвавшись, наконец, от родинки, чуть склонил голову к плечу, глянул уже помутневшим от желания взглядом на раскрасневшееся лицо, растрепанную челку, влажные от постоянного облизывания губы, жестко провел по ним большим пальцем. Сяо Чжань немедленно поймал это палец губами, втянул в рот, чуть прихватил зубами, облизал. Ибо почувствовал, что шорты становятся совершенно лишним фрагментом на теле. Сяо Чжань, устремив на него пускай уже не совсем трезвый, но вполне себе лукавый взгляд, лизнул между пальцами, тронул кончиком языка ладонь и шепнул: - Бо-Бо, мы же танцуем… Ибо, восхитившийся его коварством, хмыкнул в ответ и поймал эти говорливые губы своими. Они целовались нежно, тягуче, медленно, едва соприкасаясь влажными и мягкими губами, тихая музыка вела их за собой, диктовала, влекла, задавала настроение. Они были так поглощены этими невыносимо трепетными, деликатными даже поцелуями, что не заметили, что танцуют уже не в гостиной каюты, а в спальне. Пока не споткнулись о край кровати. Замерли, сцепившись взглядами. - М?.. - Глупый вопрос. Ибо, согласно кивнув, уронил Сяо Чжаня навзничь, запуская руку под пояс шорт и сдергивая их одним движением. Освобожденный из плена член, дрогнув, лег на плоский живот. - М-м-м, красивый какой. И это все мне? - Тебе, - чуть придушенно смеясь, Сяо Чжань воспроизвел слова Ванцзи, - все тебе. И потянулся освободить от ставших категорически лишним  шорт и Ибо. Стянув с узких бедер зеленую тряпку, облизнул губы при виде вставшего по стойке смирно члена, крупного, тяжелого, перевитого венами, провел пальцами от корня вверх, тронул подушечкой уже влажную головку. Ибо застонал, закусив губу. - Бо-гэ, - поймал он поплывший, пьяный от вожделения взгляд Сяо Чжаня, - хочу это во мне… Ибо захлебнулся вздохом. - Подождешь? – Сяо Чжань выдохнул это ему в губы. – Я быстро. Когда он вышел из душа, Ибо уже разложил на покрывале весь арсенал – флакон смазки, упаковку презервативов, и лежал, раскинув ноги и лаская себя. Увидев, как он, закусив губу и глядя из-под челки, трет подушечкой большого пальца головку и под головкой, Сяо Чжань коротко застонал, облизнулся, губы приоткрылись, взгляд поплыл окончательно. Встав на колени над бедрами Ибо, он запустил руку себе за спину, чуть скривил рот, откинув назад голову. - Я сам, - хрипло ответил на невысказаный вопрос, - ты будешь возиться, а я хочу… мне надо… Ибо согласно угукнул и сжал корень члена, чтобы не кончить от одного только этого зрелища – Сяо Чжань, изогнувшийся в пояснице, одной рукой упирающийся ему в грудь, другой готовивший себя. Для него. Для Ибо. Ибо смотрел, не моргая, и захлебывался от любви. Когда его гэ, придерживая его стояк у основания, начал медленно, кусая губы, опускаться, чуть сознание не потерял, настолько сильны оказались ощущения. И ведь далеко не в первый раз между ними такое, а привыкнуть Ибо никак не мог. И надеялся никогда не привыкнуть! Он цеплялся за бедра Сяо Чжаня, оставляя покрасневшие следы от ногтей, и сам понять не мог, чего хочет больше – придержать, притормозить, чтобы не так быстро, или наоборот, насадить сразу и до корня. И при этом понимал, что от его воли тут ничего не зависит, Сяо Чжань все равно все сделает так, как хочет сам. Мышцы под его руками были перенапряжены и чуть дрожали, и Ибо дрожал вместе с ними. От невыносимой, затоплявшей его с головой нежности и предвкушения. Наконец Сяо Чжань замер, чуть склонившись вперед, сведя брови и закусив губу в мучительной гримасе. - Гэ, больно? - Нет, - помотал уже взмокшей гривой. – Хорошо. Даже слишком. Ибо замер под ним, все так же цепляясь за бедра, и смотрел жадно и голодно. Ему всегда было мало его Сяо Чжаня, и он отлично знал, что Сяо Чжаню его тоже всегда было мало. Сяо Чжань выдохнул, уперся Ибо в грудь руками, прищипывая соски, и начал двигаться. Ладони Ибо с бедер переползли на талию, он уже не с силой, а бережно придерживал своего «наездника», расширившимися глазами наблюдая, как сокращаются и расслабляются мышцы рук, груди, пресса, бедер, как по шее на грудь стекает первая капля пота. Приподнялся на локтях и поймал ее языком, проводя влажную дорожку к темному крупному соску. Прихватил губами, лизнул, укусил – Сяо Чжаня выгнуло упругой дугой. Ибо это понравилось, он проделал то же со вторым соском. Сяо Чжань глухо вскрикнул и протяжно застонал. Это было невыносимо прекрасно. Ибо, обняв ладонями талию, откинулся на подушки и закрыл глаза. Так ощущения стали еще острее. Он позволял Сяо Чжаню задавать темп и глубину, и только тихонько, аккуратно поддавал тазом навстречу, потому что лежать совсем без движения было выше его сил. Ибо чувствовал приближение разрядки, чувствовал, что Сяо Чжань тоже близок. Когда тот замер, переводя дыхание, рывком перевернул их, подминая того под себя, поймал изумленный, темный какой-то взгляд, утонул в этих черных омутах, кивнул сам себе и забросил длинные, мускулистые ноги себе на плечи. Сяо Чжань охнул и что есть силы закусил губу, когда Ибо зарылся носом и губами в черные жесткие волоски на голени, поцеловал острую косточку на лодыжке. На длинной выгнутой шее Сяо Чжаня вздулись вены и ходуном заходил кадык. Ибо секунду смотрел, как завороженный, а потом резко склонился и прихватил кадык зубами. Сяо Чжань коротко взвыл и что есть силы вцепился пальцами ему в плечи, не то стараясь оттолкнуть, не то притянуть еще ближе. Ибо усмехнулся, зализал укус, выпрямился и начал вбиваться глубоко и сильно, подгоняя оргазм. Кончая, орали на два голоса. Ноги Сяо Чжаня безвольно соскользнули с плеч, у Ибо подломились руки и он амебой растекся поверх жаркого и влажного тела. - Мне нравится, как мы звучим в дуэте, - запуская пальцы в его мокрую гриву, со смешком заметил Сяо Чжань. - Вопрос – понравилось ли это нашему капитану, -Ибо потерся лицом о впадинку между грудных мышц и, не удержавшись, оставил там мокрый поцелуй. - Кто его спрашивает? Но так и быть – выплачу ему премиальные. За терпение. Ибо затрясся от смеха. - Кстати, гэ, я тут вспомнил, какие гладенькие у тебя были ножки во время съемок «Кости». Одно удовольствие было целовать и облизывать. - Намекаешь, что неплохо бы снова сделать эпиляцию? – Сяо Чжань, забавно округлив рот, смотрел Ибо в мокрую макушку. Вместо ответа тот больно куснул сосок: - Только попробуй! Это был всего лишь любопытный эксперимент. Так-то твои волосатые ноги – мой непроходящий кинк. Сяо Чжань лежал под ним и трясся от смеха. - Мы когда-нибудь научимся не ржать после секса, а говорить друг другу всякие сопливые нежности, а? Говорят, нормальные люди так делают. - Боги, Ибо, где мы, а где нормальность? Что ты как маленький. - Ну, - Ибо завозился где-то подмышкой, - мы почти три месяца живем как нормальные, нет? И знаешь, что? - Что? - Я что-то боюсь привыкнуть…               *** Сяо Чжань проснулся от того, что ему стало трудно дышать. Сонно пошевелился, пытаясь понять причину. Из-за спины немедленно раздалось недовольное ворчание, и грудь стиснуло еще сильнее – Ибо обнимал его обеими руками так сильно, что ныли ребра. - Бо-гэ, - произнес полузадушенно и улыбнулся, - ты решил меня придушить, чтобы не мучился? Ибо снова что-то проворчал и слегка ослабил хватку. Сяо Чжань немедленно развернулся в его объятиях, ткнулся лбом в лоб, потерся носом о нос. Ибо чихнул и проснулся. - Привет. - Привет. - Ты чего так вцепился-то? Ибо опять заворчал, на этот раз смущенно, и боднул лбом. - Поясни, - улыбаясь, Сяо Чжань подул в спутанную со сна шевелюру. - Чего непонятного, - бормотнули куда-то ему под подбородок. – Я подзаряжаюсь. - А?.. - Сам сказал – скоро разбежимся неизвестно на сколько и как далеко. - Ибо, - Сяо Чжань нежно убрал со лба прядку, - это моя реплика. - Кто первым успел, того и реплика. - Мы же еще не разбежались, чего ты раньше времени печалишься. - Просто я уже скучаю. Ты же знаешь  ты из комнаты на кухню уйдешь, а я уже… - Баобеи… - у Сяо Чжаня внезапно сел голос. – Я тоже… Ты же знаешь… - И чего тогда спрашиваешь? Вместо ответа Сяо Чжань обвил торс Ибо руками и сильно сжал. - Грх… Ты чего? - Тоже подзаряжаюсь. Ибо счастливо осклабился, стиснул в ответ и закинул на Сяо Чжаня ногу. - Поспим еще? Или подъем? - Давай еще поваляемся. Когда еще доведется. Сегодня же вечером обратно лететь, в нашу ненормальную нормальную жизнь… Иллюминаторы были распахнуты настежь, по каюте гулял свежий, пахнувший морем и солнцем ветерок. Ибо задремал, пряча лицо на груди Сяо Чжаня, сопел тихонечко, а Сяо Чжань смотрел, как легкий бриз шевелит пряди его волос, и в груди у него становилось тесно от переполняющей любви. Мимолетно удивившись тому, как много этой самой любви может вместить его сердце и не разорваться, улыбнулся, чмокнул лохматую макушку и тоже задремал. Ему снилось что-то такое, от чего, проснувшись, он почувствовал влагу на щеках. Но снилось явно что-то очень хорошее, потому что Сяо Чжань точно знал – слезы были от счастья. Невероятного. Невыносимого. Оглушительного. Необъятного. Такого, которого с каждым разом хотелось все больше, больше и больше. Ибо чихнул, завозился и сел, осоловело хлопая ресницами. - Мы проспали завтрак? Что о нас подумает наш терпеливый капитан! И тут же от двери послышалось вежливое и, как показалось Ибо, слегка ехидное «кхм». - Если молодые господа уже проснулись, то терпеливый капитан порекомендовал бы быстро перекусить и выйти на палубу. Мы плывем в стае дельфинов. Редкое зрелище, не пропустите! Зрелище правда было редкое – «Королеву» со всех сторон окружали десятки темно-серых, блестевших в лучах солнца тел. - Мастер Шу, а они под винт не попадут? – вдруг встревожился Сяо Чжань. - Я слежу. Мы идем самым малым ходом. Да и они тут умные, взрослые близко к корме не подплывут и детенышей не пустят. А с бортов – на здоровье! Словно в подтверждение его слов как раз у того борта, где стояли Ибо и Сяо Чжань, из воды высоко выпрыгнул крупный дельфин, который, как показалось, весело смеялся – над ними или, скорее, вместе с ними. Мокрая тушка с громким плеском бухнулась обратно в море, обдав их брызгами. Ибо хохотал над тем, как Сяо Чжань, смеясь и ругаясь, отряхивался по-собачьи, и хвастался тем, что успел заснять кульбит морского озорника на телефон. - Маме отправлю, пускай завидует. Озорство вожака передалось другим дельфинам, и Сяо Чжань, опасно свесившись над бортом (Ибо на всякий случай ухваил его за пояс шорт), снимал эту веселую карусель на телефон. - Эх, жаль, мы с тобой не дельфины. - Море теплое, место тут удачное, течения нет, - тут же раздался голос с капитанского мостика, - можете поплавать, ныряя с кормы. - Идея! Наплававшись и нанырявшись вдоволь в компании с дружелюбными дельфинами, они устало и довольно развалились на верхней палубе в шезлонгах. Потягивали холодный лимонад, который на скорую руку сварганил Сяо Чжань из подручных средств, то есть замороженных фруктов и ягод, в основном личи, и лениво наблюдали, как мимо их яхты проплывают живописные берега. Они уже легли на обратный курс и приближались к Санье. Валялись на шезлонгах, сцепившись пальцами, потягивали через трубочку вкусный, освежающий напиток, слушали шорох волн о борт «Королевы» и переглядывались, ощущая некоторую грусть. На пирсе яхт-клуба «Хайнань Посейдон» сердечно распрощались с капитаном Шу, дав ему клятвенное обещание непременно снова воспользоваться его услугами в их следующий визит в Санью. Уже на борту джета, пристегивая ремни, Ибо нашел рукой руку Сяо Чжаня, сжал: - Твой сюрприз, гэ, оказался охуительно прекрасен. - Я рад, - просто ответил тот, сжимая в ответ его пальцы. - В следующий раз моя очередь устраивать сюрприз. - Договорились. Сможешь переплюнуть? – с лукавым вызовом покосился на него Сяо Чжань. - Ты! – вскинулся было Ибо и тут же передумал, задумчиво уставившись в иллюминатор. Сяо Чжань, увидев выражение его лица, закатил глаза. - Давай только это не будет пешая экскурсия на пик Гунгэль! Ибо ничего не ответил, на его лице отображалась подозрительно напряженная работа мысли. «Боги, кто тянул меня за язык?!» В остальном перелет обратно в Пекин прошел вполне штатно. Ибо, конечно, отложил в памяти мысль о том, чтобы изобрести для Сяо Чжаня такой сюрприз, который по всем статьям превзойдет этот хайнаньский круиз (хотя глубоко в душе признавал, что  все было настолько здорово что переплюнуть будет трудно, но он постарается!), дремал в кресле, сжимая в пальцах теплую ладонь Сяо Чжаня и давал себе слово наслаждаться тем, что есть. И в красках представлял себе, как они снова будут жить «обычной семейной жизнью». Как Сяо Чжань каждое утро будет уезжать на свои съемки и возвращаться вечером, иногда совсем поздно, иногда нет. Как он, Ибо, будет каждое утро просыпаться раньше своего гэ и готовить для него завтрак. Мишленовского шеф-повара из него пока не вышло, однако правильно и вкусно заварить чай или реже кофе, достать из морозилки и пожарить в кунжутном масле ютяо, или сварганить омлет с помидорами или даже цзяньбины, уж на это-то его возможностей хватит! Тем более после каждого такого завтрака его ждала награда – сияющие любовью и благодарностью глаза Сяо Чжаня. Сяо Чжань, как и сам Ибо, был человеком честным и, если бы ему завтраки от Ибо были не по вкусу, сказал бы об этом прямо. Но он исправно все съедал, обнимал Ибо, заглядывал ему в глаза со словами «Как мне с тобой повезло, баобеи», целовал так сладко, что у Ибо подводило внутренности, и уезжал на работу. Ибо же, если у него самого не было запланировано каких-то рекламных съемок или какой другой активности, пару раз в неделю ездил играть в гольф, наведывался в студию Made in V и танцевал до упаду. Забегал в тренажерный зал, но без фанатизма. И еще готовил. Да-да! Изучил на байду, тик-токе и прочих сетях все аккаунты с пошаговыми инструкциями по приготовлению пищи, если что не понимал, названивал своей маме или маме Сяо Чжаня, чем повергал обеих женщин в полнейшее умиление. Короче, справлялся и вполне себе вкусно кормил своего гэ, зная, что, когда они поменяются ролями, уже Сяо Чжань будет лезть из кожи вон, чтобы угодить своему диди. А еще иногда, редко, на самом деле, чтобы не раздражать и так более чем благосклонного к нему мастера Харка, Ибо наведывался к Сяо Чжаню на площадку. Привозил для всей съемочной группы много вкусной еды и напитков, а потом сидел где-нибудь в сторонке, чтобы не отсвечивать, и во все глаза смотрел, как его гэ воплощает в жизнь образ культового для Китая героя. А еще то и дело, в перерывах между дублями, ловил на себе теплый, ласковый и веселый взгляд Сяо Чжаня, перебрасывался с ним смешными мемами, смайликами и стикерами в вичате – и это было для него самой главной наградой. Обычная семейная жизнь, оказывается, волшебная штука! ______________________________________________________ *Чжужун, иногда Чжу-юн – бог огня в китайской мифологии, его так же почитали как божество лета, помощника бога солнца Янь-ди, и божества Южного моря * Пик Гунгэль – высочайшая вершина Китая, входит в состав горной цепи Куньлунь, высота 7719 м *Песня, которую напевал Сяо Чжань (она была использована Ибо Оф как BGM к его доиню) https://www.youtube.com/watch?v=hl2fw4IPDhE *Мелодия, под которую БоЧжани танцевали https://www.youtube.com/watch?v=Hh08IF0PYrs