В жизни всё надо попробовать.

Однажды. Высшими людьми бюро охотников за демонами было принято решение: подготовить огромнейшую атаку на нечисть. Ну и соответственно необходим был план — действия должны быть тщательно продуманны. Поэтому пред огромнейшей атакой большинство других более мелких действий решено было отменить и дать небольшой отпуск, буквально на три недели, большей части сотрудников, когда высшие лица обдумывали этот самый план соответственно. Подразделение Дэнджи, как раз попало в то число, которым выдали отпуск. Что неудивительно, зная тот факт, что Дэнджи — самый сильный, и как ни как, сам, что не наесть человек-бензопила,поэтому ему в первую очередь надо было набраться сил пред огромнейшей атакой. Аки Хаякава, когда узнал про всë это, впал в ступор: — Не к добру это всë. Но его по-дружески толкнула в плечо рядом стоявшая Химено и сказала: — Дружище, это же очень крутецки! Отпуск — это всегда хорошо. — Да, но... Но Химено его прервала, громко выразив свою мысль: — Без "но"! Круто и точка. Аки более спокойно произнёс: — Да. Я , конечно, всë понимаю... — Что ты понимаешь? — снова прервала Химено его. Аки в ответ издал лишь смешок. Казалось бы: Химено ведёт себя крайне некомпетентно. Любой человек, впервые увидевший еë, сразу бы содрогнулся от неожиданности. Но Аки ТАК давно её знал, что уже свыкся ко всему этому. Ему даже иногда не хватает этого всего от неё. Ну и после относительно короткой паузы Аки продолжил диалог: — Просто, Хименочка, вся эта масштабная атака, как снег на голову... — Снег? В июле блядь?! — снова неожиданно в разговор вставила Химено. — Эм... Ну как бы... — Подъëб засчитан короче. — сделала для себя такой вердикт Химено. — Ну да...— спокойно ответил Аки.— Ну не суть. — спокойно он добавил. — Да, что верно то верно — согласилась Химено. — Что же всё-таки время на обсуждение всякой ереси тратить? — Это — не ерись. Это — очень серьëзное дело; эта массовая атака.— деловым тоном сказал Аки. Но потом с явной грустью добавил: — Что-то боязно даже как-то. Вдруг наше подразделение... Вообщем... Не все мы выживем... Я же знаю, каково это терять товарищей, к которым так привык, вот к примеру тебя... Тут Аки направил очень грустный и тяжёлый взгляд вниз. Но Химено не дала ему отчаяться, поэтому произнесла: — Не переживай ты так: всë будет заебись! Вот увидишь! Переживëм мы эту хуйню задуманную начальством! — Да, но эта новая их задумка уже что-то более рискованное, чем прежние... — Прежние ты пережил, и вот ты: цел, жив, орëл!!! — снова Химено утешать начала Аки, и более спокойно добавила: — Ну, право. Не бойся! Я же с тобой. И Химено приобняла Аки. У Аки данные действия Химены не могли ничего вызвать кроме как радости, а в мыслях у него лишь веяло:"Хоть и громкая, но такая всë же добрая, отзывчивая, да и просто — такая милая! " У Аки до относительно недавнего времени и в мыслях ничего не могло быть про "более близкие отношения" с Химено, чем просто дружба. Но он всë больше и больше осознавал, что Химено всë больше и больше въедалась в его сердце, ну и, разумеется, уже сам Аки готов отложить для Химено местечко в своëм сердце. Ну и сразу, как Химено отпустила Аки из своих объятий, она заинтересованно спросила: — Чем хоть планируешь заниматься во время этого отпуска? Аки развëл руками и ответил ей: — В душе не чаю. Планов пока что никаких нет. — Может, со мной прогуляешься? Можно кстати сходить искупаться.— предложила Химено. Аки, призадумавшись, потупил взгляд, но после небольшой паузы всë же согласился: — Ну ладно, давай. Договорились они обо всём, поэтому... На следующее утро Аки зашёл за Химено, и они отправились на относительно близлежащий пляж. Они прошли три квартала, завернули направо, прошли 100 метров прямо и, свернув налево, прошли ещё 700 метров относительно прямо. И они могли лицезреть три небольших ряда гаражей, примерно по семь гаражей стояло в каждом ряду. Они их прошли. А за этими полосами гаражей стояли заросли: кусты и деревья по бокам, да и тропинка по середине. Аки и Химено шли по этой тропинке; ветер шуршал листьями; да и так был приятен этот резкий переход города в своеобразный лес. Дальше была канавка да мост через неё, но поскольку вода высохла в ней, то и мост особого смысла не имел в данный момент, но всë же Аки и Химено прошли по нему. Аки, за всё время пути, старался как можно меньше подглядывать на Хименушку , ведь думал, что она его прочтёт как книгу. А этого ему не хотелось, ну, как сказать, не хотелось — в теории хотелось, понятное дело, но не так сильно, как самому ей признаться в чувствах и раскрыться самому. Ведь если самому, то понятно, что так и излиться в этом процессе. Но зря Аки думал об этом, ведь если Химено бы и заметила, что он на неё как-то странно поглядывает, то особого значения и не предала бы, ведь, обернувшись, она просто сказала: — Давай постоим тут, курну заодно. После Химено достала зажигалку и соответственно сигарету, подожгла и начала делать затяжки. Из-за дувшего в тот момент ветерка, дым полетел в сторону Аки, поэтому он чуть прогнулся, чтобы потом от него не воняло сигаретами. И чтобы дым на него больше не летел, он обошëл Химено и стал с другой стороны от неё. Химено, можно сказать, была поражена его действиями, поэтому вымолвила: — Что ж ты правильный в самом деле то такой? — А что не так? Нельзя что ли беречь мне своё здоровье? — Можно, конечно. Но знаешь, я считаю что всегда должно быть место для таких вот острых ощущений. А ты стоишь вот такой, без обид, но ты весь такой серый, нудный. Вот не даёшь своему внутреннему бесу развеселиться. — Ну ты же прекрасно знаешь, что я такой. — Да знаю, Аки, прекрасно знаю. — И ты думаешь, что в куреве твоих сигарет, все эти "острые чувства" и проявляются? Тут неожиданно для Аки Химено разгорячилась: — В сигаретах то? Пффф! Это ещё цветочки. Вот никогда не забуду, как я гашиш курила. Такой пиздец! Я упала нахуй, смотрю; всё небо в трёх цветах: в красном, в жёлтом, и, если не ошибаюсь, в зелёном. Смотрю в сторону, и видится мне: там на меня толпа маньяков бежит, щас как зарежут нахуй! А голова то как трещит, какое чувство будто гидравлическим пресом давят мне бошку! А как отчасти прозлера после этого, да как проблювалась к херам! Живот болит, конечности трясутся, да и сама я дрожу, в горле пересохло, встать не могу, всё расплывчиво видится! Да и всё это сразу, если ты не понял. И всё на меня. Ах! Какой же это кайф! — Эээ? Чего? Это тебя так от сигареты сейчас так в голову вдарило?! — Да навряд ли от одной сигареты такое будет. — Всмысле от одной? Ты вниз посмотри. И, действительно, на земле лежало уже целых 6 окурков. — Ой!... А ведь и вправду увлеклась я. — заметила Химено. И продолжила разговор с Аки: — но я сейчас ничего не придумывала, всё в заправду было. — Да уж, верю я тебе. — признал тот факт Аки. Химено очень спокойно разъяснилась: — Да, Аки, я вижу своим глазом твой разочарованный взгляд и прекрасно осознаю, что ты осуждаешь мои э... ну эти... — Да... Эх!... Да... Ты правильно подумала. — Ну, дружище, не осуждай меня. Да я тебе уже и сказала, что считаю... ну вообще можно, что в жизни всё надо попробовать! Ладно, пошли дальше. И они направились дальше по тропе. Диалог с Химено ну уж очень удивил Аки, а особенно заставила задуматься её фраза "в жизни всё надо попробовать". По всему оставшемуся пути Аки думал именно об этой фразе Химено. По итогу они пришли на пляж. Химено сняла ботинки и пошла проверять воду: — Уффф! Холодненькая! — Ну неудивительно, что холодная, сейчас же утро ведь, ещё не успела вода толком нагреться. — Похуй! — резко ответила Химено. И добавила: — Так даже лучше. Заодно и никого кроме нас тут нет в такую-то рань. — произносила всё это она, когда снимала с себя штаны и майку, и даже свою повязку на глаз сняла. И оставшись только лишь в трусах и в лифчике, обратилась к Аки: — ну всё, я понеслась, а ты пока тоже раздевайся. И Химено вошла в воду, и начала плавать. "Не, ну несмотря на то, что курит дофига, плавает на моё удивление довольно-таки хорошо и быстро" — подумал Аки. И снова продолжил размышление над её фразой: " "В жизни всё надо попробовать." — Ага! Нууу... непонятно в каком ключе она это произнесла. С одной стороны она это произнесла после того, как рассказывала про гашик, значит только лишь в этом плане ПОПРОБОВАТЬ она имела ввиду. Так! Нет! Я напрочь отказываюсь в это верить. Эх! Такая непонятная она." Аки аж взялся за голову. И тут Химено в воде окликнула его: — Что ты там стоишь? Аки ей в ответ крикнул: — Сейчас! "Значит ПОПРОБОВАТЬ кое-что новое хочешь, ну ладно ладно. Теперь ты у меня на крючке. Кажется я понял, что ты имела ввиду этой своей фразой". Аки огляделся по сторонам и убедился что никого нет:"Ну была не была". Аки снял с себя всё, оставив только трусы. И с твёрдным намерением понëсся к воде, и поплыл к Химено так быстро как только мог, при этом думая:"Ну сейчас ты получишь того Аки, которого ты хотела". Химено увидела, как он к ней несётся и подумала: "Что он ко мне так быстро плывёт?". Аки подплыл к ней и неожиданно для неё произнёс: — Я люблю тебя, Хименушка! — И даже не дав ей ничего сказать, сцепил свои губы с её губами. Химено такого никак не ожидала, но чëрта с два как этого ждала! Поэтому и произнесла то, что Аки и хотел услышать от неё в данный момент: — Наконец-то это свершилось! И да, я тоже люблю тебя! Они, целуясь, начали плыть к берегу. Доплыв, Аки не отпускал Химено и чуть позже, повалив её на полотенце, лежавшее на песке, произнëс: — Ты говорила, что в жизни всё надо попробовать, так вот сейчас и попробуем. Аки снова сцепил свои губы с губами Химено, но в этот раз уже делал засосы с языком. И так сильно с ней засосался один раз, что аж пришлось из-за нехватки воздуха разъединять губы. — Ох, Аки! — сказала Химено ему на то, что снял с неё лифчик. Аки взял её лифчик и втянул в себя запах: — Ффффф, аааах! Настоящий запах женщины! — Оу, Аки, ну чтож ты так... — не успела она договорить, как снова застонала — Ах! Ведь Аки начал играться с сосками Химено : нежно нежно полизывал, а затем продолжил ласкать уже двумя своими пальцами. — Ну как тебе, Хима? — спросил Аки, и уже начал сосать сразу две сиськи Химено одновременно. Химено ничего не ответила, а просто положительно кивнула, что Аки воспринял как "Продолжай! ". Что он, собственно говоря, и сделал. И после следующего трёхминутного ласкания её тить, он начал лизать рëбра Химено и слегка массажировать их, обхватывая своими пальцами, что ей естественно очень-очень нравилось, что можно было понять по её стонам удовольствия. А после он спустился к её ступням и тоже начал массажировать их, и поочерёдно посасывать каждый палец на ногах у Химы и лизать кожу между её пальчиками. Потом повернул её на живот, соединил все пять пальцев на правой руке и резко провёл ими по позвоночному столбу Химено. — Аж мурашки у тебя пошли — сказал он, после того как докоснулся носом до её мурашек, чем ещё больше новые мурашки раззадорил. Ну а после он повернул Химену так, чтобы она лежала на боку, и засочил её трусы, оголив при этом её булки, да и провёл по им рукой. И также подметил: — Какая у тебя всë-таки рыхлая задница. И дальше посмотрев на её бёдра и на её живот, сделал для себя вердикт: — Какое у тебя всё-таки тучное тело. — Эй! Аки! Не тронь за живое! Мне очень обидно от твоих слов! — А что же? — Я прекрасно понимаю, что ты никак не мог от меня ожидать таких слов, но я... вообщем... я комплексую из-за своего тела. — Хима! Ну уж поверь мне: у тебя прекрасное тело. — Ну я же полноватая... — Это неважно, ты всё равно самая прекрасная женщина, которую я когда-либо видел! Я же люблю тебя, и я люблю каждый миллиметр твоего тела! — Нууу... — И не смей больше переживать из-за своего тела! — сказал он строго. Да и затем более нежным голосом добавил: — Отныне и не бойся рассказывать мне о своих переживаниях, я помогу тебе их преодолеть. И Аки сильно приобнял, лежавшую Химену, на что та ответила: — И действительно, успокоил ты меня. Как же хорошо,что у меня появился человек, которому можно довериться. И посмотрев на промежность Аки, сказала: — А твой член то уже готов в атаку. — Конечно, раз такая прелесть передо мной находится — сказал он ей, целуя её в губы. — Как это мило, Аки! — Да я и сам знаю, что ты милая. Могла бы и не напоминать. — Аки! Ну ведь знаешь же как поласкать мои уши! — радостно заявила она. — А то! Ну ладно, что-то мы разговорились. Пора снять с тебя трусики. — Аки... — сказала удивлённо она ему на то, что начал снимать с неё трусы без рук — только лишь зубами. — Ты вся намокла. Если бы на меня обрушилось цунами, то не так влажно было, как твоя киска сейчас. Ух! Ну-с, погнали. Готовься быть на седьмом небе. — Аах! — только и послышался стон, как Аки уже вовсю делал куни Химено. Докоснувшись до клитора, Аки начал лизать. Каждый раз Химено вздрагивала и в целом покрылась холодным потом от ласок Аки. А после он вытащил свой язык и, засунув при этом загнув свой указательный палец, начал ласкать её киску, подобно тому как Пауэр обычно чешет подбородок Мяуколки. Высунув палец, он вытянул язык и начал входить и выходить из киски Химы. На что Химено отреагировала: — Дразнишься значит. Ааах! Скоро кончу. Ууу-ахх! Уже очень близко. — Ну да, приятно смотреть, как тебя дрожь пробивает каждый раз от этого. И кстати. Тааак... Так-так... О! Раздвинь-ка ноги... Ага! Вот так... Молодец. А теперь смотри: вот мои два пальца указательный и средний. Видишь? — Вижу. — Сейчас, я начну ими очень-очень быстро мастурбировать тебе. Ты не против? — Можно. Д-давай... — Ну хорошо. Так... Раз, два, три. Иии, у-увах. — просунул два пальца в Химу и начал дрочку. — О! Ах! Ооооъъьхх! А! ааа-ки. Ак-к-и! Акииии!!! — выдавливала стонами слова Химено в порывах страстного огромнейшего удовольствия. — Не бойся, Хименушка! Всё под контролем. — приободрил её Аки. — Давай, давай, давай... — Аки. СейчаААс! Вот сейччч-ааас... Ооооо-ААААъьььххх!!!— и Химено настиг оргазм. Аки быстро высунул два пальца, и приобнял полностью дрожавшую Химену. — Тише-тише. Ты умница, Химено. Переведи дух, а я пока слижу сперму. Ммммм! Балдëж! Опять же, ты умничка, Химено. Химено приподнялась и произнесла: — Вух! Так... Ну всё, я отошла. Ну-ка, трусы тебе сейчас точно не нужны будут. — сразу же сняла с него их. И предстал перед ней двадцати четырёх сантиметровый вставший член Аки. Химено встала на колени, взяла член Аки в руку и, недолго думая, взяла его в рот. — Ух! Хима, как же это приятно! — сказал он, глядя на неё. Химено брала его член по самые яйца, что приятно удивляло и в то же время слегка пугало Аки, но он только лишь гладил её по голове во время этого процесса. Химено попросила лечь Аки на спину на полотенце, что он и сделал, также достала член Аки изо рта и начала полизывать и причмокивать яички Аки, на что он издавал лишь стоны, которые побуждали её продолжать: она начала лизать член Аки от яиц до головки и стала целовать головку. А после снова взяла член в рот и слегка стала массажировать пальцами яички, нагоняя оргазм. — Оъооох! Хъ-хима! Как же хорошо... — Сейчас будет ещё лучше, мой сладенький. Хм... Твой член уже начинает слегка дрожать. Так... Ну всë... Совсем немного до оргазма осталось. И Химено снова взяла член в рот. Но вот уже через полминуты Аки настиг долгожданный оргазм: — Ээъаххх! Аааахх! Хууух! Как же это... — Ахуенно, Аки, ахуенно. Сказала за тебя. А ты молча наслаждайся, наслаждайся, мой дорогой. — Эх! Ух!... Эм... Ну это ведь ещё же не всё, так ведь, Хименушка? — Конечно же да. — ответила она ему, и сразу же после сказанного, села на всё ещё стоящий член Аки. — Ах, вот как! Сразу же не спрашивая у меня ничего, не предупреждая меня. Так сразу же просто взяла да и сделала, так? — Нууу... Так. — Поэтому я тебя и обожаю! — сказал он ей и поцеловал, сидящую, её на своëм стояке. И, не размышляя, начал проталкивать в неё свой член. — Давай, Аки, д-давАй! Глубже, глубже... И чтобы Аки было удобнее, Химено завалилась на спину, дав при этом Аки встать на колени, чем он и воспользовался, для того, чтобы ещё больше удовлетворить её лежавшую в миссионерской позе , тем самым вовлекаясь дальше и дальше в страсти... И после семи минутного проникновения в Химено, она кончила: — Уууу-аххх! Но Аки нет, поэтому ещё немного потрахав Химено, он высунул свой член весь в сперме Химы, уже готовый был во второй раз кончить: — Не-не-не... Вух! Смог таки вытащить, при этом не кончив в тебя. Поэтому открой ротик. Химено охотно это сделала и уже у неё во рту член Аки выпустил сперму, которую Химено с радостью целиком и полностью проглотила: — Мммм! Хорошо ведь так, Аки. — Согласен с тобой. Ну что... Как бы всё: секс кончился, пора бы и собираться уходи... — Нет! — Что? — Аки, трахни меня в мою задницу напоследок. Нет! Не так... Отымей меня по полной программе! — и Химено встала в позу рака и начала глядеть на него побуждающим взглядом. — Нууу, хорошо. И перед тем, как трахнуть Химено в её попку, он начал полизывать её: раздвинул ягодицы Химено и проникся туда языком. — Оууу, Аки! — была восторженная реакция Химено. И продолжая слюнявить имтимную зону Химы, Аки сам того не замечая увлëкся и с ещё большим энтузиазмом делал это, что непосредственно нравилось его любимой женщине, что сопровождалось её приятными стонами. — Думаю достаточно — сказал он через минуту. И начал входить в задницу Химено. — Нъх! Нъх! — слегка она пристанывала, когда он только просовывал. — Ай! — прокричала она уже, как он до конца вошёл. — Ох, Химено, держись! А дальше поначалу только лишь и слышались её стоны выражающие боль: — Аааах, А-аки, больно! — Терпи-терпи, Химушка.— успокаивал он её. И таким темпом, через три минуты стоны Химено перевалились из стонов боли в стоны удовольствия: — Ох! Ух! Аки! Как это приятно. — Ооъх! Да, Хима, д-да! — сказал он, продолжая двигать бëдрами. И через две минуты Химено кончила задницей: — Ааааааах! Оооо! Бляяя! Как же это заебенно! И сам Аки сразу же тоже кончил внутрь задницы Химы: — Воооох! Фууух! Ну всё... — А давай ещё разок в попку. — Хим, да ты... Но она не дала ему договориться, ведь впилась своими губами в его губы. Слегка приобняла его, и дальше уже смотрела одним своим глазом в его глаза, при этом от их лиц расстояние было совсем маленькое, и уже Аки прилип своими губами к её губам. И после уже этого поцелуя произнёс: — Ладно, ну это точно уже будет всë. — Конечно, конечно, Аки. А то так и ёбнуться можно! А то, что это уже по три раза кончили. Я даже понять не могу, как твой член это терпит. — Да нормально. Вот сейчас последний перепих будет, и точно всë: яйца у меня опустеют. — Ну давай, вперёд! И Аки снова просунул свой член в задницу Химено. И начал движение. — Аки! Давай! Ускорься. Давай быстрее ещё быстрее! Аки и ускорился и сам волей не волей стал очень груб. — Ай! Аки! А-аки. Больно! Давай ещё, глубже глубже. Ой! И ещё быстрее! Аки очень сильно ускорил темп, поэтому и он и Химено не успевали аж стонать, ну уж очень быстро Аки двигал бёдрами. Но сдерживаться вечно невозможно. Поэтому наших двоих возлюблённых и настиг финальный оргазм. — Ааааааах! Оъъууу! — простонала Хима. И потеряла сознание. — Оооооььъьххххх! Аааааьъьммммм! — очень и очень громко простонал Аки. И поскорее вытащил свой член из полностью обконченной задницы Химено. И взялся ладонью за свои яйца, и следующую минуту держался за них и наслаждался, пристанывая: — Ох. Ух. Оооууу. Эх! Это было волшебно. Так ведь, Хима? — спросил он у неё. И дотронулся до её груди. Из-за чего она очнулась. И посмотря немного на Аки, снова закрыла свой глаз. — Вижу и тебе очень приятно, моя любовь: — сделал вывод он, и поцеловал Химено в её оголëнный живот. На эту ласку Химено лишь улыбнулась своей белоснежной улыбкой, всё ещё не открывая глáза. И уже через некоторое время Аки, более-менее оклемавшись, взял Химену на руки и понёс к воде. — Ккк... Куда... ты меня тащишь? — спросила очнувшаяся Хима, не открывая глаз. — К воде, Хима, к воде: отмыться нам с тобою надо бы. И промыв себя и Химено от спермы и от пота, он, сам полностью обнажëнный, понёс полностью обнажëнную Химену на берег. Вытер себя и её полотенцем, да и одел её, даже повязку на глаз помочь одеть не забыл, да и сам следом оделся. Химено, уже одетая, лежала до сих пор на траве, когда Аки одевался, и прямо ему заявила: — Аки, я и шагу ступить сейчас не смогу: я ног не чувствую, от того, как ты меня... — Не переживай, я отнесу тебя на руках. — сказал он, не дав договорить ей и так понятное продолжение фразы, и как раз уже сам до конца оделся . — А ты не устанешь? И Аки решил прикольнуться — начал гладить её по животу и сказал: — С таким-то грузом не только устану, но и пять грыж в подарок получу. — Аки! — с явными нотками раздражения в голосе сказала она. — Ну ладно, извини. — сказал он и приобнял её. — хотя если бы ты увидела своё лицо сейчас, то сама заржала бы! — Ну ты и шут! Хотя сейчас над тобой тоже прикольнусь. И Химено попросила его нагнуться и, взяв его за косичку, сказала: — Хотя пальма у тебя и растëт — и, нащупав его соски через одежду, добавила — но кокосами ты похвастать не можешь. И поняв, что немного не над подходящим по полу человеком она прикольнулась, сделала разочарованное лицо. — Видела бы ты своё лицо сейчас! — сказал он ей и захохотал. — Ну да, приколист из меня не очень. — Не отчаивайся. Да и как же я всё-таки тебя люблю, Химено. — сказал он ей и поцеловал её в губы. И дальше добавил: — Так, ну всё, пора уходить — сделав такой вывод, он дальше взял Химено на руки, дал ей в руки полотенце и стал идти к дому. Ещё не уйдя до конца с пляжа, Аки увидел женщину с ребёнком, и проговорил: — Вовремя, однако, мы с тобой уходить начали. Вон и народ попрëлся. — Ага, — спокойно ответила ему, лежавшая на его руках, очень уставшая Химено. И уже подошли они ближе к женщине с ребёнком, как пацанчик лет шести спросил у своей матери: — Мам, а почему дяденька тетëньку на руках несёт? — Да потому, что выпивали они на пляже, вот тëтенька и не может идти: — выдумала женщина в ответ сыну, чтобы отвязался. Но Химено это выбесило, и неожиданно, как для Аки, так и для женщины, она выдала ей с ребёнком вслед: — Меня мой парень, тот что сейчас несёт, как выебал меня на пляжу! И не смей ты на него разпиздоливать, он не пьёт! А уж если у тебя секс с бухаловом ассоциируется, то это строго твоя проблема! И мой парень уж точно не виноват, что ты с мужем своего чада по-пьяне зачали! Аки ускорил шаг, ведь осознавал, что Химено вытворила типичную для неё вещь. А ошарашенная женщина в свою очередь лишь крикнула: — Ну и нахалка! Ещё чуть отойдя, Аки, явно с поднятым настроением от выходки Химы сказал ей: — Ну ты и даёшь, конечно. — Да блять, ну серьёзно, пусть она идëт нахуй с такими словами: — говорила всё ещё чутка озлобленная Химено. — Ну всё-всё, успокойся, пожалуйста: — сказал он и приобнял её. — Слушай; — вдруг очень серьёзным тоном начала говорить Химено: — а почему ты именно сегодня, ну, скажем так, склеил меня? — Да ты просто сказала мне, что "в жизни всё надо попробовать". Вот я по-итогу и решил, что ты так заявила мне о том, чтобы именно я первый шаг сделал, ведь небось ты сама понимала, что я тебя люблю, поэтому и намекнула, сказав, что я "серый и нудный", дав понять, что, чтобы тебя достичь и надо относительно войти мне в эту же твою стихию, при этом призадуматься. Что кстати неплохо у меня и вышло на пляжу. — Постой, постой! — прервала его она; — я уж точно ничего из этого не обдумывала, и всё что ты про это подумал и тем более соизволил исполнить, всего этого уж явно я не ожидала! Да и тем более, ну что-то там я спизданула, ну уж от этого врядли стоит ломать голову. Слегка призадумавшись, Аки ответил: — То есть, получается, что моя задумчивость наоборот пошла на пользу. Я ведь уже тогда тебя любил, поэтому прислушивался к каждому твоему слову и... — Ну хватит, хватит об этом рассуждать. Всё равно ведь мы вместе теперь, и это главное. — Ну да. — согласился он и отнёс её домой. *** Спустя три недели. *** Ночью в подъезде, где находилась квартира Аки, послышался говор: — Едрить-пилить! Эта массовая коноëбина на демонов наконец-то закончилась. Как назло и меня там задержали. Как же трудно быть человеком-бензопилой! Эх! А ты чё скажешь, Пауэр? — обратился Дэнджи к ней, паралельно поднимаясь по лестнице к квартире Аки. — Конечно жесть. Я чуть пять раз не здохла, за все эти восемь часов! Ну хоть сверху накинут. — Понятное дело. Ну хоть ещё живы, и это главное. — Ага! — сказала Пауэр, как наши двое уже дошли до квартиры. Дэнджи достал ключи из кармана и открыл дверь. Сразу, как они вошли, к ним подбежала Мяукалка. — Ой! Радость моя! — была предсказуемая реакция Пауэр. И следом Пауэр взяла Мяукалку к себе на руки и приобняла. — Аки! Ты где? — крикнул Дэнджи, но никто не ответил. — Что ты орëшь? Он, наверное, в своей комнате дрыхнет. Сто процентов устал из-за этой массовой атаки. — Я понимаю, но он ничего не оставил приготовленное. А жрать-то охота! И уже подойдя к двери в комнату Аки, открыл её и перед тем как даже что-то увидеть в комнате, крикнул: — Вставай! А после уже лицезрел такую картину: Химено, которая была в засосе с Аки, перестала целоваться и обернулась на дверной проём, в котором стоял Дэнджи. И по лежавшей на полу одежде, а точнее по паре труселей и лифчику, Дэнджи понял, что они делали, поэтому соизволил выйти при этом, закрыв дверь. — Ну что, он там? — спросила Пауэр Дэнджи. — Да, он там, но не один. — А с кем он? — Иди сама посмотри. И доверчивая Пауэр сделала это. И уже она увидела как Аки с Химено лежали в постели, и, покраснев, она сказала: — Простите, что потревожила — и тоже вышла и закрыла дверь. Подошла к Дэнджи и влепила ему пощёчину, добавив: — Идиот! Но это не помешало Дэнджи расхохотаться. И уже Пауэр разозлилась и начала чуть ли не кричать на него: — Ну что ты в самом деле? Не видишь что ли, что у них — показала пальцем на дверь в комнату Аки — любовь. Так мало ли, что сам им помешал, да ещё и мне сказал туда посмотреть, уебень! — Эй ты! Не ори на меня! И начался опять ор. А уже Аки и Химено, всё ещё лежавшие в комнате, слышали их ругань. — Понимаю теперь, какого тебе жить с ними. — сказала Химено. И тут же снова засосалась с Аки. И несмотря на ор Дэнджи и Пауэр, Аки и Химено продолжили свою любовную ночь, и уж точно не последнюю.