Твоя яркая улыбка.

      Стелла пинает носками своих сапог маленький камушек, который по случайности встал на её пути. На ней только белая футболка и серая юбка, куртки, в которой она все время ходила, на данный момент в другом месте. Впрочем, эта вещь ей не нужна. Сейчас она в надёжных руках. Девушка поднимает взгляд на небо, когда камень улетает в сторону от сильного удара, теряясь в сгустке травы. Вечер. Закат напоминает Стелле Ее глаза… Красивое зрелище, по-своему волнительно и незабываемое. Жалко, что в настоящее время ей не удастся посмотреть в эти манящие очи, в которых можно было увидеть ледяной океан.       Пока что Стелла медленным шагом идёт вперёд, никто не знает куда, кроме неё. Эта тропинка давно стала рутиной… Встаёт утром, выскальзывает из комнаты в Звёздном экспрессе, а потом начинает свой путь. В то место, на котором, когда-то, ещё росли яркие космеи, похожие на Её волосы. Первопроходец любила расчесывать бело-розовые пушистые волосы, проводя пряди сквозь пальцы, в то время, как голова владельца этих красивых кудрей лежала у неё на коленях.       Где-то можно было услышать щебет птиц, проснулись, думает она, продолжая свое небольшое путешествие по заросшей травой тропинке. С каждым шагом подошва сапог пачкается, и она хмурится, когда опускает голову, чтобы посмотреть на это убожество. Не хочется приходить на конечную точку не в опрятном стиле. Стелла хочет быть при параде, прийти на божественное место, а не в отпуск в джунглях. Однако, Стелла надеется, что она её простит за это. Не первый раз же. Раньше-то, прощала. И прощала самым приятным способом: целуя в лоб, говоря, что все хорошо, с кем не бывает. Правда, на этот раз ей не удастся ощутить на себе мягкие тёплые губы, как было раньше. Всё прошло, и идёт дальше, по наклонной.       Через некоторое время, Стелла останавливается. Уголки губ немного приподнимаются, а в глазах цвета золота появляются огоньки, едва заметные, но все-таки настоящие, живые огонёчки. «Почти на месте…» — проносится в её голове, и это не похоже на собственный голос Стеллы, который обычно звучит низко, без энтузиазма, это более живой и мелодичный голосок, который когда-то можно было услышать даже за несколько планет отсюда.       Стелла немного опускает глаза вниз, улыбка становится немного шире обычной, а бледные щеки, которые, казалось, не возьмёт даже мороз, красятся в красный румянец. Она проходит немного вперёд, прежде чем в её глаза бросается силуэт фотоаппарата в розовом тоне, а рядом с ним букеты цветов, в том числе и космеи, в которых она находит единственное утешение.       — Доброе утро… — В горле Стеллы внезапно застревает комок, когда она останавливается, дабы произнести приятное на слух имя. Возможно её удерживали духовные силы, не дающие договорить обычную фразу, с которой она приходит сюда каждый день. Она трясёт головой, чтобы избавиться от этого утешения, прежде чем ее голос падает на несколько октав, делая совсем тихим. Наверное, ей не хочется, чтобы кто-то услышал.       — Доброе утро, Март.       Три слова, которые звучат обычно, непринуждённо и как-то повседневно. Три слова, которые произносят сотни тысяч или миллионов жителей планет. Три слова, которые любой посчитает простой обычаем каждого живого существа. Стелла так не думает, или, по крайней мере, не пытается думать. Для неё эта фраза очень дорога, настолько, что по спине пробегает табун мурашек, а лицо окрашивается в ярко-красный оттенок.       Несколько минут тишины, которую нарушает пение птиц, и шум воды, падающей с водопада неподалёку. Стелла ничего не говорит, произнесенные три слова были достаточными, чтобы она закончила свое путешествие наполовину, оставив важную часть напоследок. Пока, она просто смотрит. Смотрит с улыбкой, хоть и грустной, но настоящий, а не той, которой она пыталась солгать и сказать, что с ней все в порядке.       По истечению часа, Стелла наконец-то снова двигается, но только, чтобы присесть на корточки, а после, сесть в позу лотоса, прямо около Неё. Она наклоняет голову затем, чтоб положить голову на «плечо», и только в конце всего этого «обряда», она закрывает глаза…       — Господин Янг, вы уверены, что Стелле стоит находиться там? Она одета легко, а на этой планете второй день весны. Вы же не хотите, чтобы её тело замерзло? — Дань Хэн подходит к высокому мужчине, скрестив руки за спиной. Вельт, в это время, стоит около окна Звёздного экспресса и смотрит через иллюминатор на планету, к которой они совершили небольшую остановку. Спустя несколько секунд Хэн продолжает, когда становится рядом с мужчиной. — Я понимаю, что в ней находится Стелларон, и он физически не может подпускать холод, но я, все-таки, волнуюсь.       Вельт не говорит сразу, и по его взгляду, которые скрываются за опорой очков, нельзя сказать, что испытывает исследователь на данный момент. Однако, по истечению пяти минут, он только лишь мотает головой, и, тогда, Дань Хэн понимает этот немой жест, после чего — уходит обратно в хранилище с архивами не проронив ни слова.       Стелла хмурится, когда что-то падает на её лицо. Когда она приоткрывает глаза, то замечает, что облака потемнели, а на землю начали падать капли воды. Дождь. Она ненавидит, когда он начинается именно в такие моменты, и не из-за того, что ей придётся промокнуть насквозь, а, соответственно, из-за того, что Ей сейчас будет холодно.       Она поворачивается в сторону каменной плиты, на которой висит фотография давно знакомого лица, с милыми формами, и той самой улыбкой, которую она считала единственной, способной пробить холодок в её искусственной души. На плитке написано прямым чётким почерком «Март 7», а снизу дата — 7-ое марта.       — Сейчас подправлю, не переживай, — произносит шёпотом, прежде чем потянуться, и исправить куртку, которая была накинута на каменную плиту. Это куртка Стеллы, и она не просто так здесь. Ей хотелось оставить что-то стоящее на память, и только эту вещь она посчитала отличным кандидатом на эту роль.       Март 7 любила окутаться в куртку Стеллы, когда было слишком холодно, или же, если девушка желала найти утешение, пока Первопроходец на одиночных миссия, где-то далеко, куда она не может дотянуться рукой. Стелла же, не против, нисколько, наоборот, намеренно оставляла свою куртку в своей комнате, чтобы Март смогла проскользнуть мимо дверей и достать её из шкафа. — Вот так. Теперь тебе тепло. Я рада.       Она снова облокачивается головой на кончик каменного надгробия, выдыхая весенний воздух из лёгких. Тишина успокаивает, но даже если птицы продолжают нарушать её, а поток воды становится сильнее, это не мешает тому, что вокруг поля мирная атмосфера.       Главное, что сейчас Стелла рядом с любимым человеком, даже если неведанно ей понятие «любовь.» Но она точно знает, что делает правильно, заботясь о человеке, которого больше не увидит в живую, не почувствует приятную на ощупь кожу, и не поцелует мягкие тёплые губы, кой стали ледяными, также, как и сердце Стеллы.       Через некоторое время, когда наступает ночь, пара чужих шагов раздастся по другую сторону поляны, пока пушистый плед не обнимет плечи Стеллы, а кто-то не поднимет её с земли. Даже если она теперь была в чьих-то руках, которые, наверное, принадлежали бы Дань Хэну или кому-то из её друзей, она все равно не откроет глаза, чтобы удостовериться, куда её уносят. Ответ был очевиден — обратно на Звёздный экспресс, подальше от прошлого, в которое она вернётся следующим утром.       А пока шаги начинали отдаляться, в их спины продолжала смотреть улыбающаяся фотография Март 7, которая была сделана до дня её исхода, может даже если и не физически, но духовно, провожая друзей, пока те полностью не скроются из виду.

КОНЕЦ