Часть 1
14 августа 2023 г. в 13:08
Она снова плакала. Почему в этом году, каждый раз когда он встречал её, она плакала? Неужели у неё совсем не было гордости? Кто в здравом уме позволил бы кому-то застать себя рыдающим, словно обездоленная жалкая девчонка? Драко знал, что он не позволил бы себе такого. С другой стороны, она всю жизнь жила с этими ужасными волосами, может быть, она и не привыкла иметь достоинства.
Ему надоело видеть её постоянно в слезах. Было очевидно, что она пыталась скрыть свою печаль от друзей и любого, кто мог бы понять, причину её слез, ведь она так усердно делала вид, что ей глубоко плевать на то, что Уизли встречается с самой большой шлюхой Гриффиндора. Проблема заключалась в том, что скрыть свое состояние она пыталась в пустынных коридорах, именно в таких местах проводил время Драко, когда хотел побыть один.
Он встречал её не один раз, и, учитывая, что он всё равно предпочитал одиночество и что он понятия не имел, что сказать плачущей грязнокровке, Драко обычно поворачивается и уходил, вместо того, чтобы начать дразнить её или заставить уйти. Он оставил бы её наедине с её горем и слезами из-за мерзавца, который определённо злорадствовал над её ревностью, забавляясь с Браун. По крайней мере эта ситуация виделась Драко так. Пара идиотов была влюблена друг в друга, но вместо того, чтобы признать это, они прибегли к такой нелепой тактике, как ревность.
Драко считал, что это нелепо, но кто он такой, чтобы объяснять чертовым гриффиндорцам, что они выставляют себя идиотами? Их никогда это не останавливало в прошлом, и сейчас у него есть более важные вещи, чем мучить жалких дураков. В другой раз он бы просто оставил рыдающую грязнокровку в покое, но в этот его почему-то разозлило то, как она сидела и выплакивала глаза.
— Вставай, — скомандовал он, делая быстрый шаг к ней, её отвратительная жалость к себе пресытила его. Он понимал, что скорее всего она слышала, как впрочем и вся остальная школа, чем прошлой ночью занимались Уизли и Браун. И это несомненно было причиной её сегодняшних слез.
Она вскинула голову, и Драко увидел, как на её лице отразился страх из-за того, что именно он застал её плачущей.
— М-малфой? — спросила она, вскакивает на ноги и поспешно пытаясь вытереть слезы рукавом. Это не очень помогло, поскольку её лицо было красным и опухшим от слез.
— Приведи себя в порядок, — рявкнул он, подходя ближе и глядя на неё свысока. Она прижалась спиной к стене, уставившись на него широко раскрытыми от ужаса глазами. Она застыла, была растеряна, не зная как привести себя в порядок, тогда Драко вытащил свою палочку и направил ей на лицо, молча взмахивая ею, пока следы слез не исчезли.
Она вытащила свою собственную палочку в отместку, но, не почувствовав никакого эффекта от того, что делал с ней Малфой, снова застыла, не пытаясь напасть на него. Драко убрал свою палочку в карман и поднял брови, ожидая, что она сделает то же самое. Она выглядела взволнованной, смотря на него снизу вверх, но всё же убрала оружие в карман.
— Ты рыдаешь из-за этого придурка? Снова? — он потребовал ответа, опираясь одной рукой о стену у шеи гриффиндорки. Она выглядела настороженной, но при упоминании Уизли в её глазах вспыхнули боль и раздражение.
— То, что я делаю, не твоё дело, Малфой! — огрызнулась она, её голос был хриплым от слез. — Что ты тут вообще делаешь? Пришёл, чтобы предъявить мне это?
— Честно говоря, Грейнджер, мне уже осточертело видеть, как ты ошиваешься то тут то там, жалко рыдая из-за этого рыжего ублюдка. Это ниже даже твоего достоинства, и я собираюсь заставить тебя прекратить этим заниматься.
Драко уставился на неё сверху вниз.
Он ненавидел эту маленькую выскочку, но он бы солгал, если бы сказал, что за эти годы её внешность не похорошела. У неё были округлые формы, которые хотел заполучить каждый парень в Хогвартсе, и у неё были такие губы, о которых мечтали парни. Но не Драко, конечно. Он никогда бы не стал фантазировать о том, как целуется с грязнокровкой. Но дело все равно было не в этом. Ей нужно было забыть Уизли, а Драко обнаружил, что лучший способ забыть кого-то, это отвлечься на кто-то другого.
— Прости? — спросила она, свирепо глядя на него.
— Я уже девятый раз застаю тебя рыдающей из-за этого никчемного мерзавца, — сказал Драко. — И хотя мне на самом деле все равно, так или иначе вы, спятившие дураки, занимаетесь ерундой и у тебя выработалась привычка занимать мои места для того, чтобы лить из-за этой ерунды слезы. Так что этому пора положить конец. И поскольку я сомневаюсь, что ты просто станешь избегать мест, в которых мне нравится бывать, и маловероятно, что ты просто перестанешь лить слезы только потому, что я тебя попросил, мне придётся сделать так, чтобы тебе больше не хотелось тратить на это свое время.
— Ты думаешь, что ты?.. — начала она, в её карих глазах вспыхнули огонь, но Драко прервал её прежде, чем она смогла ещё что-либо сказать. Подняв свою свободную руку, он запустил её в распущенные длинные волосы, Драко наклонился к девушке, прижал её к стене своим телом и коснулся её губ своими.
Она издала протестующий звук, когда он провел своими губами по ее; руки Гермионы сжались в кулаки, она попыталась оттолкнуть его от себя, но Драко проигнорировал это. Он уверенно поцеловал её, проведя языком по её губам и чувствуя как они сами раскрылись под его натиском. Она издала ещё один звук, на этот раз немного отчаяннее предыдущего, будто осознавая, что эта битва уже проиграна, и Драко впервые за год почувствовал, как на его губах появляется ухмылка.
Было приятно наконец-то снова иметь повод для улыбки. С тех пор как Драко получил свою тёмную метку, все, о чем он мог думать, это о своей надвигающейся задаче убить Дамблдора. Из-за стресса его успеваемость по всем предметам скатилась; он практически не спал, осознавая, что борется не только с чудовищностью такой задачи, как убийство самого могущественного волшебника из ныне живущих, но и с мыслью об убийстве вообще.
Одно дело разглагольствовать о предрассудках крови и мучить грязнокровок и предателей крови за их неполноценность, совсем другое — наблюдать, как в его собственной гостиной или даже в подземельях их убивают, пытают и насилуют. Его заставляли смотреть. Драко в действительности не так сильно заботила чистота крови. Он не хотел убивать из-за этого. Он даже обнаружил, что грязнокровки вроде Грейнджер тоже находят свое применение.
В конце концов, теперь, когда она перестала сопротивляться ему, она доказала, что все те парни, которых она использовала, чтобы насолить Уизли, на самом деле были полезны. Они научили её целоваться. С нехотением он признал, что она была хороша в этом, когда её руки перестали отталкивать и вместо этого притянули его ближе к ней.
Драко сильнее прижался к её телу, жадно целуя. Из её рта вырвался тихий стон, когда он начал тереться о неё. Расстегнув её кардиган и рубашку, он насладится шелковистостью её кожи. Он усмехнулся шире, когда она выгнула спину от его прикосновений, его руки обхватили её грудь через тонкую ткань бюстгальтера.
Она просунула руки под его рубашку, Драко оторвался от её губ, целуя и покусывая кожу, спускаясь вниз по шее. Она откинула голову назад, чтобы дать ему лучший доступ к нежной коже, в этот момент Драко понял, что она полностью в его руках. Она отключила свой умный мозг и просто дала себе почувствовать все то, что он делал с ней.
Какая-то часть его подсознания предупреждала его, что это плохая идея. Связь с грязнокровкой могла бы послужить веской причиной быть отвергнутыми родителями и, возможно, даже убитым Тёмным Лордом, но сейчас Драко это не волновало. Он всё равно умрёт, поскольку не сможет убить Дамблдора, поэтому если и было что-то, чем бы он мог гордиться, отправляясь в загробную жизнь, так это то, что он собирался претендовать на девственность Грейнджер.
Он даже не потрудился расстегнуть скучный белый бюстгальтер, который она носила под школьной рубашкой, решив его просто стянуть вниз, освобождая грудь и сразу же обхватывая её ладонями. Она ахнула от прикосновения его холодных рук, её соски затвердели. Драко не торопился, прокладывая дорожку из поцелуев вниз по её груди, прежде чем взять сосок в рот и поиграть с ним языком.
Она выгнулась ему на встречу, и он поразился тому, насколько отзывчивой она была. Перепихнувшись в прошлом с несколькими слизеринскими шлюхами, Драко не ожидал, что яростная маленькая львица будет так созвучна его прикосновениям. Он провел языком по розовому ареолу, затем снова начал посасывать и покусывать сосок. Из приоткрытых губ девушки вырывались звуки удовольствия. Она запустила руки в его волосы, притягивая его для поцелуя, но он усмехнулся и переключился на второй сосок, проделывая с ним то же самое, что и с предыдущим.
— Ох, — из неё вырвался хриплый стон, когда Драко позволил своим руками спуститься ниже, касаясь задней части её бёдер. Драко не сомневался, что Гермиона Грейнджер на данный момент забыла, какой задницей был Уизли, и его это не останавливало. У него давно не было хорошего секса, и теперь, когда он знал, какой маленькой шалуньей она может быть, Драко собирался в полной мере воспользоваться её состоянием. Его руки наткнулись на её трусики, проведя пальцами ниже, он наткнулся на влажность и усмехнулся; просунув большой палец под ткань, Драко стащил трусики вниз по её бедрам, наблюдая, как они падают на пол.
Он вернул руку к её влажной киске, и девушка вздрогнула от прикосновения. Укусив сосок, он проникнул в неё двумя пальцами.
— Ах, — она застонала, почувствовал, как его пальцы медленно погружаются в её узкий проход, её тело жадно вцепилось в них, давая ему понять, что она практически готова к большему. Драко
понял, что так еще ему не нравилось быть ни с одной девушкой. Он прокладывал дорожку из поцелуев по её молочной коже вверх по шее, к её сладким губам.
Она притянула его к себе, поцеловал с диким желанием. Драко усмехнулся ей в губы, его пальцы медленно двигались в ней, другой рукой он справлялся со своим ремнем и застёжкой на брюках. Он поцеловал её ещё более страстно, отвлекая от того, как он медленно достал пальцы из её сжимающейся киски и поднял юбку выше; наклонив её бедра вперёд, он приблизил затвердевший член к её влажному входу.
Он не осмелился открыть глаза или остановиться, чтобы спросить, уверена ли она, что действительно хочет этого. Он не хотел давать ей шанс подумать или прогнать его. Он поднял её левую ногу и обхватил ее так, чтобы она оказалась около его бедра, таким образом открывая её киску, прежде чем войти в неё. Он не хотел причинить ей боль. Он хотел доставить ей удовольствие, а не обращаться с ней жестоко, он понимал, что это её первый раз. Она втянула воздух сквозь зубы от жжения. Драко остановился на несколько мучительных минут, позволяя ей привыкнуть. Свободной рукой он начал играться с её сосками, вызвав у неё прерывистый вздох. Прежде чем снова войти в неё, он поцеловал её в шею достаточно сильно, чтобы осталась отметина. Войдя, он почувствовал, что стало ещё более влажно. Он не хотел ничего ей порвать или причинить боль, несмотря на то, сколько раз он делал это устно в прошлом. В конце концов он не был конченным садистом.
— Ах, — тихо простонала она, когда Драко вошёл в неё полностью. Её ногти впились в его бедра, а зубы сомкнулись на ключицы, ей было больно.
— Ты в порядке? — он прерывисто дышал, изо всех сил стараюсь не шевелиться, пока она не привыкнет к новому ощущению. Она покачала головой, не находя слов. Он подождал ещё несколько долгих мгновений, жадно покрывая влажными поцелуями её шею, посасывая кожу, тем самым покрывая её идеальную кожу множеством маленьких любовных укусов.
Когда её тело расслабилось, по лицу Драко скользнула улыбка, он снова вошёл в неё полностью, сразу же делая толчок. Он никогда бы не признался в этом в слух, но он чувствовал себя абсолютно потрясающие, полностью погружаясь в неё. Её тело крепко прижималось к его, её проход был влажным, тугим и горячим, клеймя его член своим жаром. Драко пришлось прикусить губу, чтобы не потеряться в ощущениях, прежде чем он смог бы довести её до оргазма. Он сделает это. Он гордился своим умением доставлять удовольствие женщинам и не позволил бы Грейнджер думать, что он основал свою репутацию на одной только лжи.
Когда ноги у девушки начали подгибаться, Драко подхватил её на руки, прижимая спиной к стене. Она была полностью потеряна в ощущениях, которые он приносил ей, двигаясь внутри нее и целуя ее губы и шею. Драко получал огромное удовольствие от мурчащих, нечленораздельных звуков, которые срывались с ее губ с каждым глубоким толчком.
— О Боже, я… — на выдохе произнесла она, её руки отчаянно вцепились в его плечи, а тело напряглось, сжимая кольцом мышц его член. Драко ухмыльнулся, зная, что теперь она была близка. Он ускорил темп, входя в неё ещё быстрее. Не сбавляя скорости, он наклонился к её груди и обхватил губами сосок, начав его посасывать.
— Малфой… Мне нужно… — пробормотала она, и Драко чуть не кончил от хриплого стона его имени, сорвавшегося с её языка. Усмехнувшись ей в шею, он просунул одну руку между ними и найдя большим пальцем клитор, начал описывать вокруг него круги.
Она растаяла в его объятьях, ее спина выгнулась, втягивая его член глубже. Её тело содрогнулось, разливая затем волну удовольствия. Драко тихо застонал от чувства освобождения.
Он медленно отстранился от её шеи. Его член все ещё был глубоко внутри нее, ее руки и ноги обхватывали его торс так, словно от этого зависела её жизнь. Он наблюдал за её лицом. Её глаза были закрыта, голова откинута назад, к стене.
Её щеки порозовели от напряжения и, возможно, лёгкого смущения от произошедшего. Её непослушные волосы выбились из-под заколки. Она выглядела хорошо и по-настоящему оттраханной. Драко усмехнулся глядя на неё. Ему нравилось как Грейнджер выглядела сейчас, он и не подозревал, что она может быть такой красивой.
Немного отступила назад, Драко позволил ей опуститься на ноги, придерживая за талию. Глядя на неё, можно было сказать, что её изнасиловали. Её кардиган и рубашка были расстегнуты, бюстгальтер спущен под грудью, предоставляя мягким полусферам свободу. Её поднятая юбка сохраняла достоинство, хотя трусики, валяющиеся на полу у ног, красиво завершали образ. Волосы были в беспорядке, а шея усеяна любовными укусами. Её щеки стали ещё розовее когда она открыла свои глаза цвета корицы, на лице отразились чувства стыда, вины и блаженства.
Вся эта картина вызывала желание заняться с ней любовью ещё раз, хотя он понимал, что после оргазма, нужно подождать минимум час чтобы придти в себя.
— Что мы наделали? — пробормотала она, обретя дар речи; она смотрела на него из-под полуприкрытых век с таким видом, словно хотела уснуть прямо здесь, прислонившись к стене. Драко только усмехнулся и принялся заправлять рубашку в брюки.
Она тоже начала суетиться приводить себя в порядок, Драко знал, что она чувствует себя неловко, после произошедшего. Он чувствовал себя странно умиротворенным, чего не было весь год. Он прикусил губу, чтобы не рассмеяться, когда она густо покраснела, прежде чем наклониться за бледно-голубыми трусиками. Она пыталась избегать его взгляда, не зная, что сказать.
Приведя себя в порядок, она прислонилась к стене, глядя куда-то за его левое плечо, пыталась притвориться, что только что не занималась сексом с врагом, Драко протянул к ней руку. Подцепив указательным пальцем подбородок, он приподнял её голову, заставляя ее встретиться с ним взглядом.
— Тебе стоит не попадаться мне плачущей из-за Уизли, Гермиона, — хрипло сказал он. — Иначе мне придётся повторить то, что произошло.
Её глаза расширились от внезапного осознания того, с кем она занялась сексом. Драко наклонился и запечатлел недолгий поцелуй на её губах. Он не стал задерживаться на этом и, ещё раз коснувшись своими губами её, отстранился.
Опустив руки, Драко одарил её ухмылкой и, повернувшись, зашагал прочь более пружинистой походкой, чем за весь прошлый год. Он не оглянулся, но слышал стон разочарованного ужаса, который она издала. Он просто и дальше прогуливался по замку с намерением пойти поужинать, впервые с момента возвращения в Хогвартс, он действительно чувствовал себя достаточно голодным, чтобы что-нибудь съесть.
Войдя в Большой зал, он прошёл мимо крестного, который сидел за преподавательским столом и, как всегда, внимательно наблюдал за ним. И впервые с тех пор, как он получил тёмную метку, он не смог сдержать улыбку на лице, даже зная, что крестный может воспринять это как хорошие новости и сообщить его родителям и Тёмному Лорду, что он добился определённого успеха в своей миссии по убийству Дамблдора.
Ничто из этого сейчас не имело значения. Драко знал, что не сможет убить назойливость старого дурака, который к тому же с некоторым интересом наблюдал за ним. Он не мог никого убить, и это было нормально.
— Ты выглядишь бодро, — прокомментировал Блейз, опустившись на скамейку с ним рядом и отметив, что Драко наполнил свою тарелку едой. Драко усмехнулся своему старому другу, прежде чем его взгляд не привлекли двери Большого зала.
Его серые глаза проследили за слегка неловкой походкой Гермионы Грейнджер, ее щеки все ещё были розовыми, как будто она заново переживала те моменты, которые произошли с ней полчаса назад.
— Приятель, это лучший день из всех за последний год, — признался Драко, наблюдая, как Грейнджер опускается на скамейку рядом с Поттером и Уизли, слегка морщась от небольшого дискомфорта, который, он не сомневался, она испытывала.
— Какие-то успехи в твоей миссии? — спросил Блейз, наклоняясь.
Драко рассмеялся. Он действительно рассмеялся, и Блейз был не единственным, кто выглядел слегка поражённым, услышав это. За последнее время услышать смех от Драко было редкостью.
— Нет, — усмехнулся он, покачав головой. — На самом деле, я в полной заднице.
Блейз вопросительно уставился на него, когда Драко усмехнулся собственной шутке, но предпочёл не комментировать, а Драко не стал вдаваться в подробности. Вместо этого он понял, что его взгляд вернулся к некой грязнокровке с растрепанными волосами в другом конце зала, он поймал её взгляд. Её розовые щеки снова покраснели, Драко не смог удержаться от смеха, снова возвращаясь к пирогу с курицей, впервые за долгое время он чувствовал зверский голод.