Созвездие Медведицы

Сегодняшняя тренировка прошла беспокойнее вчерашней: когда парни не знали, кто я, они были не так снисходительны ко мне. Хоть я и просила их об этом, все же не все смогли примириться с надобностью прессовать меня. Их можно понять. Они не привыкли так обращаться с девушками. Они боятся и переживают. Даже несмотря на то, что их подгонял Макеев, их это не сильно подстегивало. Особенно доставалось капитану. Я видела, что он не мог переступить через себя. Полагаю, это не в его стиле — быть жестким. Ко всему прочему он едва ли мог сконцентрироваться, что только усугубляло его положение. Я же, стараясь не обделять вниманием и его, прессовала его только так. В общем тренировка прошла не самым лучшим образом. Вот мы шли после тренировки в раздевалку. Я мельком обратила внимание на лицо Щукина: он был расстроен. — Все в порядке? — подошла я к нему поближе. Он перевел на меня утомленный взгляд: — Да, конечно… Чистейшая ложь, но очевидно у него не было желания об этом говорить. Я решила не докучать ему и направилась в душ. Вскоре переодевшись, я направилась в медпункт для осмотра — стандартная процедура при переходе в другую команду. Я постучалась и вошла. — Заходи, — проводил меня врач. Он усадил меня на кушетку и начал осмотр. — Дыши… не дыши… — то и дело говорил Василий Геннадьевич. Дело близилось к концу. Осталось только замерить давление. Мужчина наложил мне на руку повязку и включил тонометр. Он внимательно следил за показателями, пока моя рука отстукивала ритм. — Что ж, астронавтка, в целом все хорошо, но давление немного понижено, — вынес вердикт врач, — так что следи за тем, когда у тебя кружится голова или темнеет в глазах. Не перетруждайся. — Так точно, спасибо, — отчеканила я и, попрощавшись, вышла из кабинета. Помимо прочего мне надо было зайти к Макееву. Туда я и направилась. Вновь постучавшись, я заглянула внутрь: — Можно? Тренер глянул на меня: — Да, конечно. Заходи. Садись. Я покорно выполнила указания. — Итак. Я вижу ты хорошо справляешься. Парням еще надо привыкнуть, но во всяком случае к тебе у меня нет вопросов, — сухо похвалил меня мужчина. — Спасибо, — я натянула уголки губ вверх. — В каком звене ты играла в женской команде? — В первом, — кратко ответила я. — Ты готова здесь к первому? — продолжил тренер. Я же не верила своим ушам… так сразу. Я и подумать не могла, что мне выпадет такая честь. — Конечно! — радостно воскликнула я. Тренер улыбнулся: — Хорошо. Продолжай в том же духе. Зайди на днях к Жилину и подпиши контракт. Я буду рад работать с тобой. Я светилась от радости. Я пожала руку тренера и вскоре удалилась оттуда. Кто бы мог подумать, что события начнут развиваться так стремительно? Это не могло не радовать. Я направлялась к выходу, когда услышала грохот на льду. Мое любопытство взяло верх, и я выглянула на арену. Там был капитан в гордом одиночестве. Он яростно бил по шайбам в ворота. Он заметил меня не сразу, а когда заметил, то засмущался. — Можно мне присоединиться? — спросила я. Возможно это было несколько наглым, но это был хороший повод, чтобы обсудить все, что меня интересует. — Да, конечно, — неохотно сказал Щукин. Я быстро надела коньки и взяла клюшку. Я подъехала к капитану: — Прости мне мое любопытство, но что случилось? Егор не торопился отвечать. — Слушай, я понимаю, тебе надо привыкнуть, но не надо меня жалеть. Я справлюсь с такими нагрузками, — я начала тоже закидывать шайбы в ворота. Щукин наконец оттаял: — Легко сказать. По тебе так и не скажешь. Он оглядел меня с ног до головы и печально улыбнулся. — Что ты имеешь в виду? — уточнила я. — Не каждый день тебя обыгрывает столь хрупкая девушка, — Щукин в очередной раз зарядил по шайбе. Я усмехнулась: — Ну тогда тем более не надо меня жалеть. Я не обижусь. Парень наконец посмотрел на меня: — А знаешь, вообще-то я хотел попросить научить меня чему-то. Я удивленно вскинула брови. — А что? Во многом ты превосходишь меня, — раздосадовано говорил Егор. — Ой ну хватит, льстец, — смущенно сказала я. — Я серьезно. Одни только твои маневры, чтобы избежать столкновения, чего стоят, — вздохнул капитан. — Это обусловлено моей комплекцией, а не профессионализмом, — фыркнула я. — И все же это выигрышная тактика. Так что, научишь? — в словах капитана слышалась мольба, и я не могла ему отказать. Мы начали вместе работать. Я показывала и объясняла ему, что я делаю и зачем. Парень был сконцентрирован и напряжен. И вот в очередной раз мы вместе делаем упражнение, и я неудачно впиливаюсь в Щукина, от чего мы дружно падаем. Поскольку я была без амуниции, для меня это могло плохо кончиться, но Егор проворно принял весь удар на себя и успел перевернуться спиной ко льду. Я упала на него и уперлась руками в лед. — Ты спас меня, — хихикнула я, — видишь, не всегда я умею уворачиваться. Я взглянула на него: его лицо было освещено яркими лампами софитов. Глаза приобрели удивительную глубину. Я слегка застыла, вглядываясь в этот ультрамарин. — Это была моя ошибка, — приподнялся Щукин. Я улыбнулась ему и начала вставать с него. Я протянула ему руку, и он подтянулся на ней. Он благодарно смотрел мне в глаза. Моя рука была все еще в его — теплой и немного шершавой. Он погладил мою ладонь: — Спасибо за помощь. — Не за что. Рада помочь, — прощебетала я. — Пойдем? — спросил Щукин, качнув головой в сторону выхода. Я положительно покачала головой. — Кстати я теперь в первом звене, — гордо сообщила я. Капитан с восторгом глянул на меня: — Поздравляю. Интересно, вместо кого?.. Ты у нас…? — Нападающий, — ответила я. Егор призадумался: — Неужели вместо Смирнова? Я пожала плечами. Если честно, меня это мало волновало. Я искренне собой гордилась. Было ощущение, что мои старания не прошли даром. — Кстати как давно ты занимаешься хоккеем? — спросил Щукин. Я призадумалась: — Лет 12. До этого я недолго занималась фигурным катанием, но это было давно. — Ах вот оно что… вот откуда такая прыткость, — улыбнулся парень. Я усмехнулась: — Возможно. Я чувствовала, как капитан понемногу открывался мне. Заручиться его поддержкой было для меня не лишним. Это не было из меркантильных соображений. Просто опора в виде немаловажного игрока была мне на руку. Да и общение с ним было мне приятно. Так незаметно день за днем прошла неделя. Парни начали потихоньку оттаивать. За мной закрепилось прозвище «клинок» — якобы оно созвучно с моей фамилией. Я спорить не стала. Мне даже нравилось. Единственный, кто стал доставлять мне неудобства, это Смирнов. Меня действительно поставили вместо него в первое звено, чему тот был явно не рад. Он не упускал возможности смирить меня озлобленным взглядом. Егор оказался прав: Леша был грубоват. Однако сегодня что-то изменилось: он внезапно стал проявлять знаки внимания. — Привет, красотка, — услышала я сзади себя, когда шла по коридору к раздевалке. Я оглянулась. Мне навстречу шел Смирнов. — Привет, — неуверенно сказала я. — Выглядишь потрясающе, — продолжал тот. Мне было приятно, но что-то в его оскале меня напрягало. — Спасибо, — тихо ответила я. — Может, прогуляемся после игры? — он нагнал меня и все никак не желал отставать. — Я сегодня занята, извини, — неуверенно проговорила я. Алексей внезапно встал передо мной, не давая пройти. Меня это смутило. — Да? Тогда может завтра? — в его глазах бегали пугающие огонечки. — Не знаю… посмотрим… Потом, — замешкалась я и хотела двинуться вперед, но парень не давал мне пройти. — Жаль, а я надеялся, мы с тобой подружимся, — Леша посмотрел на меня сверху вниз. Меня это все начало порядком пугать. Его напор очень меня стеснял. К моему великому счастью на горизонте показался капитан, который нас поприветствовал: — Привет. Я сразу выдохнула и протиснулась мимо Смирнова: — Привет. Как дела? Я была взволнована, и Щукин это наверняка заметил. Я чувствовала, как Смирнов прожигал меня взглядом. — Все хорошо? — взволновано спросил Егор. — Да… наверно, — неуверенно сказала я. Капитан посмотрел на Смирнова и, кажется, начал понимать, чем вызвано мое волнение. — Нервничаешь? — спросил парень. — Есть такое. Все же первая игра, — из меня вырвался нервный смешок. — Ты справишься. Ты же знаешь, что у тебя все получится, — подбадривал меня капитан. Я немного выдохнула: — Да, спасибо. Он похлопал меня по спине и ушел переодеваться. Я тоже начала разбирать вещи. Первая игра была для меня тревожной. Я не была уверена, как это воспримется окружением. Парни хоть и начали работать со мной, но все же еще были трудности. Однако гораздо большие опасения у меня вызывали соперники: какова будет их реакция? Их мнение меня мало волнует, а вот тактика игры — еще как. У меня слегка потели ладони. В своих силах я тоже не была полностью уверенна. Что ж, не попробуешь — не узнаешь. Когда нас начали объявлять, команда соперников начала перешептываться, когда услышала мое имя. Доносились даже смешки. На фоне общей тревоги я начала беспокоиться еще больше. Надо было собраться с силами, которые утекали как песок сквозь пальцы. Выбора нет. Поздно метаться. Первый период шел плохо для нас. Мы проигрывали 2:0. Антипова малым штрафом наказали за грубость, нам устроили буллит, в общем, «чудесно». Я тоже еще только осваивалась в новой обстановке. Соперники относились ко мне по разному: кто-то избегал, а кто-то прессовал только так. Мы зашли в раздевалку, и к нам пришли тренера. Они начали нас подбадривать и рассказывать верную тактику. Разговоры не прошли даром: второй период шел до последнего со счётом 2:2. Как только мы переступили за порог раздевалки, Щукин и Антипов начали орать друг на друга: — Ты какого хрена мне шайбу не даешь?! Я стучу-стучу, а ты сам ведешь! — возмутился голубоглазый. — Ты слепой?! Не видишь, что «львы» поджимают, я закрыт и не могу тебе кинуть! Я смотрела и диву давалась, как можно так друг на друга орать. — Эй, парни, хватит! — встряла я, — остыньте. Нам нужна холодная голова. Оба смерили меня недовольным взглядом, но в мою защиту высказался Костров: — Да, парни. Хватит орать. И так башка гудит. Строптивые выдохнули и разошлись по местам. Я же как следует отдышалась, выпустив пар. Наконец-то у меня что-то начало получаться. Третий период всех порадовал, но вот только мне какой-то идиот в плечо ударил клюшкой, и его наказали штрафом. Для меня же все было чудесно, ведь две из четырех шайб забила я, наконец собравшись. Надо было использовать то, что игроки меня опасались. Мы в который раз зашли в раздевалку, и все загалдели. — Ну что, клинок, обмоем твое пребывание в команде? — подошел ко мне Андрей и одной рукой обнял за плечи. — Ну даже не знаю, — неуверенно сказала я. — Не спорим, собираемся через 2 часа, не опаздывай, — ухмыльнулся Кисляк. Я несильно улыбнулась и направилась к месту своего переодевания. Как только я сняла кофту, в раздевалку зашел Жилин: — Здрасте, с победой. Смирнов, зайдешь потом ко мне. А, и Клинова тоже, — все, что сказал Анатолий Леонидович. Я отправилась в душ и минут через пять вышла уже из раздевалки. Я направилась в кабинет директора. Постучав, я вошла. — Ну здравствуй, — улыбнулся Жилин во все 32. — Добрый день, — тяжело вздохнула я. Его натянутая улыбка внушала мне недоверие. — Ты ничего не забыла? — он покачал бумагами перед собой — видимо контракт. Я только хотела извиниться, что забыла подписать его, но директор перебил меня: — Впрочем, может и не стоит торопиться. Ко мне тут приходили от «Львов»… Они так на тебя загляделись, что попросили меня предложить тебе это… Он протянул мне другой контракт вместе с наклейкой на нем, где было написано некое крупное число. — Что это? — недоумевающе спросила я, — я же тут едва неделю отыграла. — Ты видишь там стикер? — игнорировал мои вопросы директор, — это они обещали авансом. — Анатолий Леонидович, дайте мне мой контракт с «медведями», — я решила тоже не обращать внимания на его предложения. Он тяжело вздохнул: — Ты все же подумай… Неожиданно дверь в кабинет распахнулась, и зашел мужчина средних лет с такой же натянутой улыбкой. — Ангелина Валерьевна! — радостно развел руками мужчина, — приятно с вами познакомиться лично. Вадим Юрьевич Казанцев. Он протянул мне руку. Я ответила взаимностью, и тот галантно поцеловал мою ладонь. — Очень приятно, — тихо сказала я. — Анатолий Леонидыч, что эта милая девушка здесь делает? — Казанцев направился ближе к директору и взглянул на предложенный мне ранее контракт. — Да так, обсуждали деловые вопросы, — ответил Жилин. — Вы уже подписали наш договор? — смотрел то на меня, то на директора мужчина. — Мы как раз это обсуждали, — поправил очки Жилин. — Толя, не смущай даму. Дай ей уже договор, — Казанцев заметил Мое напряжение и требовательно сказал это директору. Тот нехотя полез в шкафчик и достал оттуда кипу бумаг. Он протянул их мне. — Если вы не против, то я занесу их завтра, — сказала я. — Ну что вы, конечно, не торопитесь, — оскалисто улыбался Вадим Юрьевич. — Это все? — недоверчиво посмотрела я на мужчин. — Пока да, — пробубнил Жилин. С его лица сползла улыбка и появилось напряжение. — Всего хорошего, Ангелина Валерьевна! — улыбнулся мне на прощание Казанцев. Я медленно попятилась к выходу, бросив короткое «до свидания». Выйдя за дверь, я сразу услышал недовольный возглас Казанцева: — Толя! Это что сейчас было? Подслушивать, конечно, нехорошо, но я не смогла перебороть свою любопытную безносую Варвару и стала прислушиваться. — «Львы» готовы заплатить за нее кругленькую сумму, — промурлыкал Жилин. — Толя, ты свой диплом в Кембридже купил что ли?! «Львы» заплатят один раз — мы же можем доить ее сколько угодно. Знаешь, сколько нам будет капать за нее? Рекламодатели, спонсоры, ее папаша в конце концов — все готовы вбухивать бабки в это восьмое чудо света. Ты видел, что она вытворяет? — встал на мою защиту Казанцев. Что ж, хоть обо мне и говорят как о вещи, но было лестно слышать такое. Я, оказывается, восьмое чудо света! — Вадим Юрьевич… — только хотел что-то сказать Жилин. — Толя! Не трожь золотую корову! Она нам еще пригодится, — перебил его мужчина. Я усмехнулась этой реплике и все же решила убраться, пока меня не застукали.