Но я слишком люблю твои глаза, чтобы смотреть в чужие.
Чонгук, кое-как выбравшись из нагретой постели, чтобы ненароком не разбудить, уснувшего сладким сном Тэхёна, лениво добирается до кухни. Прошло всего несколько часов с момента их головокружительной близости, а черноволосый всё никак не может прийти в себя. Возбуждение и тревога спали, оставляя за собой лишь трезвое сознание. Чону от чего-то неймётся в постели, рядом с посапывающим во сне Тэхёном, что мило морщил нос и прижимался к нему сильнее: будто даже в сновидениях боялся отпустить мужчину. Альфе же не давал покоя предстоящий разговор, в первую очередь, с Намджуном. Он прекрасно осознавал, что как только выйдет за порог комнаты - нагнетающего диалога ему никак не избежать. Не то, чтобы он боялся или был не уверен в своих чувствах, просто его друг бывает слишком резок и в ярости, может пойти на него с кулаками. Гуку не хотелось устраивать сцен или оправдываться, ведь он же ни в чём не виноват... Брюнета и вправду захватили чувства, которых раньше он ни с кем не испытывал. Отношения у того, конечно же были, и не раз, Чон был внимателен ко всем своим партнёрам, но только сейчас понял, что истинные чувства познал рядом с Тэхёном. В этом пареньке смешалось всё то, чего альфе так не хватало. Чего стоил взгляд голубых глаз, что наполнены искренним интересом и желанием... Быть рядом? Чувствовать нежность, любовь и тепло. Заботу и понимание. И конечно же, отплачивать тем же, отдаваясь без остатка. Их двоих тянуло друг к другу и оба не хотели этого отрицать, лишь идя навстречу своим чувствам. Даже сейчас, стоя на кухне, Чон понимает, что пришёл сюда не для того, чтобы выпить стакан воды и умыться. Он вышел сюда целенаправленно, на встречу с Намом. Ведь его друг придёт к нему сразу же, как только учует усиленный запах феромонов, что вышел за пределы небольшой комнаты. Черноволосый не зря подобрал момент для разговора - омега спит крепким сном, ведь ему нужно восстанавливать силы. Конечно же, младшему не стоит вклиниваться в их разговор: Чон понимает, что ничего хорошего он не предвещает. Мужчина морально подготавливается, думая, как же донести другу, что он действительно полюбил его брата. Но лишь направляет свой взгляд на наполняющийся водой стакан и закрывает холодный поток воды. Большими глотками избавляется от сухости во рту и опирается двумя ладонями о кухонную столешницу. Джун не заставил себя долго ждать - сзади раздаются его тяжёлые шаги, как будто он до сих пор не смог смириться с ошеломляющей новостью, что услышал пару часов назад. - Чонгук, - его голос равносилен шагам - такой же тяжёлый и возможно, пугающий своим отрезвляющим холодом. Он подходит всё ближе, ведь наконец, они остаются наедине и никакие «Тэхёны» не спасут Гука, от ярости старшего брата. Нет, он не смог смириться. Какие-то жалкие пару часов мнимого покоя, наедине с собой, ничего не исправят. Кулаки так чешутся заехать по роже Чон Чонгука, его друга, мать вашу! Как же так дошло до того, что наглый альфа смог добраться до его младшего брата и не просто охомутать, а влюбить и привязать?.. Чон первый альфа, который проводит с его братом течку, и в котором Тэ так нуждался с самого утра. Подобная сильная связь слишком много значит, обрывать её нельзя, но и смириться слишком легко - просто невозможно. А Намджун и не хочет: подходит плотнее, дождавшись, пока черноволосый повернётся к нему и упрется в самый край столешницы. Ким метает разъярённые взгляды на друга, который, в свою очередь, тяжело вздыхает, понимая, что их диалог действительно пройдёт не гладко. Глупо было надеяться, что всё слишком быстро уляжется. - Джун... - Отчаянно вздыхает Гук, пытаясь из последних сил настроиться на дружелюбную волну, но его любезно перебивают. - Что Джун-то?! Что Джун? - Ким хватает Чона за грудки футболки, которую он успел надеть перед тем, как выйти из комнаты, чтобы не огрести ещё больше. - Твое счастье, что я тебя не убил ещё пару часов назад. Благодари Тэхёна. - Нам притягивает всё ближе, опасно скалясь в самое лицо: хочет нагнать страх и панику, придавить как можно сильнее к «земле» и показать, что у того вообще нет права голоса. - Я, блять, знал... Ты ведь, ещё с самой первой встречи положил на него глаз, а?! - Альфа резко встряхивает Гука, всё так же держась за верхний элемент одежды, а черноволосый контролирует себя, чтобы не растерять остатки самообладания. - Чем тебя остальные не устроили?! Почему, из всех на свете, ты выбрал именно моего брата?! - Джун не может не говорить на повышенных тонах, хоть есть огромная вероятность разбудить Тэхёна, что будет заступаться за черноволосого и толком не даст узнать всей правды. Для омеги Чонгук белый и пушистый, младший абсолютно не знает прошлого своего недопарня. А брюнету совершенно невыгодно рассказывать о таких вещах, которые знает его близкий друг. - Намджун, - уже серьёзнее говорит Чон. - Я с ним чувствую себя по-другому... - Загадочно произносит он, будто его друг должен всё понять. - Он для меня не просто омега... Тэ для меня значит намного больше, чем все остальные. Гук совершенно не реагирует на: довольно крепкий захват, яростный взгляд, усилившийся феромон друга, что становится только злее, не веря его словам. - Свою ебучую лапшу, можешь оставить для Тэхёна, он охотно поверит твоим словам. А вот я - нет. Ты же понимаешь, что он ещё совсем мелкий, а ты, блять, разобьёшь ему сердце. Я не удивлюсь, если он будет рыдать днями и ночами после тебя, потому что «прекрасный распрекрасный Чон Чонгук», пообещал ему любовь на всю жизнь, а потом, увидев другого мальчика, радостно побежит за ним, «вставляя» прежнего, в свою ёбаную коллекцию. Разве не так? - Голос Джуна режет острее заточенного лезвия, а глаза наливаются бесконечной агрессией. - Не так. - Гук непреклонен и не прогибается под давящей аурой, что исходит от друга. Даже наоборот, ещё больше напрягается, понимая, к чему клонит Джун. - Именно с ним, всё по-другому. Он мне нравится, серьёзно нравится. - Чон выпрямляется в спине, показывая, что не даст наговаривать на себя. - Да кому ты мелешь? - Нам, всё же, немного ослабляет хватку, но остаётся сердитым. - Небось, уже тысячу раз перетрахал всех на стороне, пока Тэ с замиранием сердца ждал вашей встречи. - Его челюсть напряжена, а кулаки настолько сильно сжаты, что кажется скоро костяшки порвут кожу. Ему самому достаточно тяжело дается произносить подобные слова, если дело касается младшего брата. - Я уже полтора месяца ни с кем не встречался, и ты сам всё знаешь. - Твердо говорит Чон, не боясь смотреть прямо в глаза. - Хах, с хуя ли мне верить? Что-то про Тэхёна, ты мне не особо спешил рассказывать... - Да потому что я знал, что произойдёт подобная херня! Я изменился и хочу меняться, у меня получается... Ты же, блять, видишь только моё прошлое. - Смотрит сердито, будто они поменялись ролями. - Да пожалуйста! Пусть это будет кто угодно, но не мой брат! Он тебе не шлюха, чтобы ставить на нём свои эксперименты. - Ох, Джун тоже теряет последние капли своего самообладания. - Я никогда, - Чон внезапно надвигается ближе, из-за чего Нам выпускает из рук его футболку, сделав шаг назад. - Никогда не считал его шлюхой, - теперь в Чоне говорит альфа, которому явно не понравились столь грубые слова об омеге. - Я уже тысячу раз пожалел, что позволил остаться вам наедине, - словно игнорирует его слова, - ты ведь воспользуешься им и бросишь как ненужную вещь, признайся. - Стоит на своём Ким, а у Чона буквально зачесались кулаки - так сильно хочется врезать. - У всех есть своё прошлое, я в конце концов, не людей убивал: не нужно теперь судить по этому меня всегда, - Гук тяжело дышит, не отводя своего взгляда. - Ты не мог нормально сойтись ни с одним омегой, ебал их и уходил! Уж спасибо, что за твоей спиной не было расчленёнки. Мне откровенно насрать, как чувствовали себя другие после расставания с тобой, но мой брат недостоин такого отношения к себе. - Даже интересно, где Нам берёт силы, чтобы не пуститься в драку... - Если бы я хотел, мы бы уже давно с ним переспали. Понимаешь, давно! - Альфа в Чонгуке негодует, почему его отношение к младшему, расценивают, как временное увлечение. Тэ уже слишком глубоко в сердце, чтобы причинять ему боль. - Я не посмею даже думать о таком, - феромон выпускается как-то сам по себе, в попытке усмирить собеседника напротив. - Брось его, пока не поздно. - Зло зыркает Джун. - Уйди сейчас же! - Он будто ничего не слышал и не хочет понимать, что говорят. Чон действительно долгое время менял омег, как перчатки, словно чувства тех для него абсолютно ничего не значили. Ким наблюдал за его недоотношениями со стороны и не возникал - не его дело и не ему судить. Но, когда Чон добрался до его брата, стало намного страшнее за моральное состояние младшего. Тот ещё так молод и наивен... В свои первые отношения он явно отдастся полностью, окунётся с головой и может так и не вынырнуть, оставшись на дне. Ему не хочется подобной участи для родного человека, но вот только Джун не знает, как его отгородить... - Не уйду. Даже с места не сдвинусь. Делай что хочешь, я его люблю... - Кажется, это было последней каплей для Кима. Не желая ничего говорить, ибо незачем, Нам уже не сдерживает себя и накидывается на друга с кулаками. Его выдержке можно позавидовать, он столько часов держался, чтобы не зайти в комнату к Тэхёну и не набить морду Чонгуку прямо там, что сейчас в нём кипит адреналин, который не даёт ему успокоиться. Первые удары не столько сильные, сколько отчаянные - Джун не верит черноволосому и в его чистые намерения, от того и злится, понимает, что его брату навешали лапши на уши и поманили красивым личиком. Омегу винить бессмысленно, он не сделал абсолютно ничего плохого, только вот влюбился совершенно не в того человека... Гук принимает несколько ударов, ничего не делая - даёт возможность другу выпустить пар. Черноволосый признаёт долю своей вины, но только от того, что так долго скрывал их отношения. Ему совершенно не нравится ход мыслей Намджуна, но переубеждать его сейчас, всё равно, что биться головой об стенку - бессмысленно. Чон немного отшатывается после третьего удара, что приходится в челюсть, и ловит правую руку Нама, что готова нанести и четвёртый. - Прекращай, - сквозь зубы, шипит Гук, не обращая внимания на дёргающегося Кима. - Что мне нужно сделать, чтобы ты мне поверил? - Он никогда не думал, что задать достаточно лёгкий вопрос, будет невыносимо сложно, из-за боли в челюсти и груди, именно там, где прошлись удары альфы, но Чон каким-то образом сдерживал себя, настраиваясь на более-менее конструктивный диалог. - Съебаться поскорее! - Нам вообще не настроен ни на какой диалог, баран упёртый. - Скоро родители придут, что, им тоже будешь говорить о своей вечной любви?! Лучше уж слиняй пока не поздно. Ему будет лучше без тебя! Без твоих выебонов и попыток доказать себе что-то, мудак. - Ким неровно дышит, будто готовившись врезать тому ещё раз. - Блять, - слишком обречённо произносит черноволосый, его и так достаточно напрягала ситуация, а после этих слов держаться стало ещё тяжелее. Он двинулся со своего места, вплотную подходя к Наму и без лишних слов, нанёс достаточно тяжёлый удар в челюсть, будто давал в ответку по тому же месту. Теперь он взял за грудки футболки Намджуна, пока тот хмурил брови и соображал, что сейчас происходит. - Ты, кроме своего «я», слышишь кого-нибудь? Ты уже заебал! - Гук злится, его чувства оскорбили и оболгали, даже не попытавшись узнать правды от него. - Ты хоть попытался поговорить со мной, а не лезть с кулаками? Я и так долго терпел, всё же, это твой брат и твои переживания понятны, но мешать себя с говном я не позволю! Намджун ещё какое-то время смотрит в глаза, думая, как ответить и к какому выводу прийти. Может, всё-таки, поговорить не такое уж и плохое решение... - Ну и что же, ты мне можешь такого рассказать? - Ким конечно, не раскаивается и не будет, но слова Чонгука явно совсем немного повлияли на него. - Сам подумай, ещё за несколько недель, до того как я встретил Тэхёна, перестал особо обращать внимание на омег. Просто, в какой-то момент я подумал, что это всё мне на хрен не сдалось... - Чон говорит вдумчиво, словно пытаясь донести свою мысль адресату так, чтобы тот действительно хоть что-нибудь, да понял. - Люди меняются, в моём желании перестать вести разгульную жизнь, нет ничего необычного. - Он смотрит в глаза, чтобы доказать свою серьёзность. - Допустим... - Скрипя зубами, говорит Нам, и нет, он не согласился, лишь дал возможность обсудить непростую тему. - Что же такого в Тэхёне, из-за чего ты его не бросишь, как только он надоест? - Я люблю его, - с вызовом говорит альфа, ведь прекрасно знает, что за такие слова может и отхватить, но Ким держится, давая возможность объясниться. - Какая нахуй любовь? - Джун сверлит глазами необъятную дыру в голове Гука. - Вот такая! Не испытывал я ни с кем другим никаких чувств. А вот с ним... Да я приехал сюда не потому что он позвонил, а потому что, блять, сердце не на месте было! С самого утра сам не свой ходил, всё дозвониться до него пытался, а он, накрутил себе в башке что-то и думал, что я о нём буду плохого мнения. Да я готов на коленях перед ним ползать, лишь бы ему было хорошо! - Гук произносит от чистого сердца, всё, что думает. Это не пустые слова, чтобы завоевать дешёвый авторитет. - Мы встречаемся уже чуть больше двух недель, и не в один ебучий день, у меня не возникло желания бросить его. Джун хмурит брови, что-то осмысляет для себя, кажется, что две недели совсем недолгий срок, чтобы выставлять его в аргумент, но зная Гука и его отношения с другими, можно убедиться в обратном. Не то, чтобы черноволосого хватало на несколько дней любых отношениях, нет, просто в последнее время, в течение крайних двух месяцев, Чон вообще не желал вступать в отношения с кем-либо. Его это тяготило. Здесь же, он сам рвётся доказать обратное, чего раньше и в помине не было. Ещё и говорит настолько громкие и искренние слова, что хочется ему поверить. - Я всё ещё тебе не верю, две недели ничего не значат... - Тяжело вздыхал Джун. Его кулаки ещё чешутся, он готов в любой момент врезать другу, за любое неправильное слово, которое ему не понравится. - Ты должен меня понять, даже обязан. Ты же испытываешь чувства к Джину? - Серьёзно спрашивает Чон, неровно дыша, весь разговор вообще слишком тяжело даётся. - Не смей приплетать его сюда! - По новой заводится Джун, явно не оценив подводки. Идёт с кулаками, даже не позволив изложить свою мысль. - У нас совершенно разные ситуации! - Но итог один! - Не отстаёт в тоне Чон. - Он нравится тебе также, как и мне Тэхён! Они словно два зверя, которые в любую секунду могут вцепиться друг в друга. Пристально смотрят в глаза напротив, будто чего-то выжидают, они, как два хищника, что охотятся на свою добычу. Хотят, чтобы один из них сдался - только вот, никто не отступает. Так и стоят, как вкопанные посреди кухни, яростно дыша. - Да ты убежишь поджав хвост, как только увидишь нашего отца. - С ухмылкой произносит Джун. Да уж, он мастер в изменении тем. - Я виделся с вашим отцом и ничего, - Чон хмурит брови и совсем не понимает к чему сейчас это было. - Ты никогда не видел его в гневе, а как только он узнает, что на его ребёнка позарился какой-то альфа вроде тебя, то напряжённого разговора тебе точно не избежать. - Что во мне такого плохого? - Гук уверен в себе и в своих чувствах, ему бояться нечего. - В тебе-то? Все! Тем более, ты первый альфа, который так нагло пришёл в дом во время течки младшего. Как ты думаешь, что он о тебе может надумать? - Джун ещё не остыл, но после парочки взаимных ударов, всяко стал помягче. - Мы и поговорить можем, он всё же, взрослый человек и не будет лезть на меня с кулаками в первую же секунду. Уж поверь, в отличие от некоторых, я умею адекватно разговаривать. - Я-то знаю, как ты лапшу на уши вешаешь. Как только появятся первые проблемы - свалишь отсюда, сверкая пятками. А если обрюхатишь его? Да я никогда не поверю, что ты будешь возиться с ребёнком. Поверь мне, он его оставит, Тэхён такой, будет маяться с ним до конца жизни, пока ты где-то шляешься! - Джун буквально не может остановиться, перепрыгивая с темы на тему, будто борется внутри себя с самим собой. Ему тоже очень тяжело, он привык видеть своего друга совершенно в другом образе и не может представить, как черноволосый может обзавестись семьёй, после стольких лет похождений, с разными омегами. - Да что ты такое несёшь?! - Чон надвигается ближе, намереваясь вставить на место мозги альфе, который смеет думать о ужасных вещах. - Во-первых, дети у нас появятся только по взаимному согласию, - Нам усмехается, ведь брюнет говорит об этом так, словно нет шансов на «внезапные сюрпризы». Держится стойко, даже, когда Гук подошёл совсем вплотную. - Во-вторых, я ни за что в жизни не брошу его, если тот не захочет. - Нам уже в открытую смеётся, после таких громких заявлений, пока его не берут за грудки футболки и не приближают слишком близко, чтобы со злостью прорычать. - Он мой омега, хочешь ты того или нет! - Нет, ну ты, конечно, в край охренел... - Это была последняя капля самообладания Кима, который больше не может сдерживать себя, от того, чтобы не набить эту наглую морду Чонгука, что не стесняется говорить достаточно громкие слова. Первым ударяет Джун, всё внутри так и кипит ненавистью и злостью к альфе, который был одним из самых близких друзей. Не стоило вообще приглашать его в дом, тогда бы двое и не увиделись, вообще не знали о существовании друг друга. В Намджуне ещё говорит братская ревность и попытки защитить младшего брата, возможно, альфа ещё не до конца принял то, что Тэхён повзрослел и может сам выбирать себе альф. Но, как же он может стоять в стороне, если видел своими глазами, как Чонгук относится к своим пассиям? Не хочет брат видеть омегу с разбитым сердцем, хотя в глубине души понимает, что этого уже не избежать - но если Чон уйдёт прямо сейчас, младший будет страдать намного меньше, чем в будущем. По крайней мере, так размышляет Ким. Они дерутся: удары прилетают совершенно в разные части тела, а то и в лицо. Каждый хочет выпустить гнев, доказать свою правоту, совсем не слыша друг друга. Они всё ещё находятся на кухне, больно ударяясь о кухонный гарнитур, костяшки у обоих разбиваются, покрываясь алой кровью. Синяков им не избежать. Двое альф что-то говорят друг другу, но оба толком ничего не слышат, продолжая бить - физическая боль, действительно помогает избавиться от моральной. Они тяжело дышат и метают взбешённые взгляды друг другу, но не хотят останавливаться, словно дорвались до того, что очень давно хотели сделать. Хотят изо всех сил показать, кто здесь главный. - Джун, Гук... - Нежный голос, что раздаётся позади, был буквально на грани истерики. У двоих альф, будто что-то щёлкает в голове и те сразу оборачиваются, и видят перед собой запаниковавшего омегу, который мечется взглядом с одного парня, на другого. Голубые глаза наполняются слезами, он ещё чувствителен ко всему, хоть и немного пришёл в себя. Ему неимоверно страшно видеть двух альф, которые причиняют друг другу боль: он волнуется за обоих, ведь двое близки сердцу, что разрывается при виде крови на их лицах и руках. Тэ непроизвольно прикрывает рот ладошкой, пытаясь сделать глубокий вздох, чтобы нормализовать дыхание, а глаза всё так же расширяются, будто он увидел самое страшное в своей жизни. Хотя, так оно и есть: никому не весело видеть своих близких в крови. Альфы всё ещё неровно дышат, но оставляют свой гнев куда подальше, чтобы ещё больше не навредить психике Тэ. Он и так не должен был видеть всего этого. Его руки мелко подрагивают, сам омега пытается подойти ближе, к смотрящим в упор на него альфам, будто хочет поближе рассмотреть все увечия, что они нанесли друг другу. Но ничего особенного в синяках и разбитой губе нет, только вот сердце у младшего замирает, а из глаз выпадают крупные бусины слёз. Все живы и здоровы, просто немного покалеченны, а Тэхён уже накрутил себя слишком сильно. Его не за что винить, он сейчас на эмоциях, но плакать не собирается, он хочет усмирить всех и обработать раны. Старшие совсем растерялись - ничего не говорят, боятся сделать только хуже. Только вот Гук попытался прикоснуться до щеки младшего, чтобы немного успокоить. Но младший отстраняется от него и приказывает обоим в строгой, не свойственной ему манере: - Сели! Оба! - Тэ утирает непрошенные слёзы и быстрым шагом идёт в ванную, пока альфы послушно садятся на стулья, немного усмирев. Ким младший и так был недоволен, из-за того, что проснулся совершенно один в своей комнате, так и ещё услышал на кухне шум - гремели старшие знатно, если даже на втором этаже отчётливо слышно падение кастрюль и прочей утвари. Благо, ему полегчало и он мог свободно находиться рядом с другими альфами, поэтому без страха смог выйти из комнаты и пойти проверить, что же такого там случилось. Тэ явно не ожидал увидеть двух мужчин, что пытаются причинить друг другу боль. Они словно маленькие дети, хотели доказать, кто из них лучше в физической силе. Как же глупо! Зайдя в ванную комнату, чтобы достать из шкафчика небольшую аптечку, он посмотрел зеркало на своё отражение. Ким ещё сонный и растрёпанный, но отдохнувший... Ему однозначно полегчало от того, что он находился рядом со своим альфой. В любой другой день, он бы мог провалиться под землю и стыдиться своей неопрятности, но сегодня ему кажется, что она выглядит так по-домашнему... По-родному... Ему совсем не хочется выглядеть идеальным для Чонгука. Это конечно не отменяет того, что ему хочется привести себя порядок, просто он уверен в себе и в своей красоте перед мужчиной. Тяжело вздохнув, он возвращается на кухню, где послушно сидят на стульях двое альф. Каждый думал о чём-то своём и не горел желанием разговаривать, но как только они увидели младшего, то сразу перевели всё своё внимание на него. А тот только поставил аптечку на стол и недовольно на них посматривал, пока пытался найти нужные ему вещи. Сердце всё ещё обливалось кровью и омега не мог толком нормально смотреть на их окровавленные лица. Хотя крови и увечий было не так много, как казалось впечатлительному омеге. - Что произошло? - Тэ спрашивал у обоих, но обрабатывал раны Гуку, интуитивно выбрав его первым. Все молчали, как партизаны, пока младший кидал рассерженные взгляды на двоих. Он взял небольшой кусочек ваты и намочил её перекисью, чтобы совсем слегка прикасаться к кровоточащим ранам. Их не так уж и много, всего-то разбитая бровь и губа, в остальном останутся синяки. - Мы просто поговорили... - Всё же, нарушает тишину Чон. От неожиданности младший нажимает ватой на рану сильнее обычного, из-за чего черноволосый непроизвольно зашипел. - Кулаками поговорили? - Тэ хмурит брови, кидая взгляд в сторону брата, который бесцветно наблюдает за нежностью младшего по отношению к Гуку. - Что ты сразу на меня смотришь? - Нам вовсе насупился. - Потому что я не тупой. Очевидно, что инициатором драки был ты, - без увиливаний произносит омега, обрабатывая уже окровавленные костяшки Чона. - Тем более, ещё в комнате всем нутром чувствовал твой гнев. Потому и неудивительно, что именно ты полез с кулаками. - Он пользуется тобой, как ты этого не видишь? - Напрямую говорит Джун, пока омега переходит к нему. Тэ замер с ватой в руках, так и не прикоснувшись ни к одной ране на теле брата и слишком уверенно смотрит тому в глаза. Ему совершенно не нравится, когда об его альфе говорят подобное. Тем более сейчас, когда все чувства обострены на максимум. Он делает глубокий вдох, который даётся ему совершенно невыносимо и обрабатывает раны старшему, так ничего и не сказав. Тэ думает, нет, он не сомневается в намерениях Гука, просто если сейчас он не попытается успокоиться, то сделает только хуже. - Не смей так говорить о нём, - младший практически шипит, закрывая аптечку. - О, ты его уже защищаешь... - Как-то не по-доброму усмехается Джун. - Да ты, хотя бы что-нибудь о нём знаешь? - Думаешь, я бы позволил прикоснуться к себе во время течки, первому встречному альфе?! - Омега совсем опешил от такой наглости, скрестив руки у себя на груди, как бы принимая оборонительную позу. - За кого ты меня принимаешь?! Нам широко распахивает глаза в удивлении, ведь преподносил совсем не тот смысл, который уловил младший брат. Сразу видно, что у них это семейное - оборачивать смысл слов, против говорящих. - Я не это имел в виду, - строже говорит старший, пытаясь убедить младшего в своей правоте. - Я тебя ни в чём не виню, он просто запудрил тебе мозги. - Ещё лучше! То есть, я остался для тебя не смышлёным младшим братом, который вообще не может разобраться в людях? - Тэ совсем не страшится альфу напротив. - Прекращай! - Нам встаёт со стула, пытаясь придавить младшего своей аурой, ведь кулаками здесь не поможешь. - Я его люблю! - Со всей ответственностью выпаливает младший. И смотрит прямо в глаза, показывая свою искренность, ему не страшно признаться в своих чувствах. Ким старший хорошенько так осел, понимая, насколько здесь всё запущено. Он сжимает и разжимает кулаки, стараясь выровнять дыхание и немного прийти в себя. Как эти двое могут говорить так легко о своей любви, спустя всего ничего? Джун переводит свой взгляд на Гука, что взволнованно смотрит на Тэ. Чон переживает за омегу, потому что его течка, хоть и притупилась, но не ушла, любой всплеск эмоций может пагубно повлиять на его состояние. Тэхёну многого и не надо - уже плачет, потому что ему не доверяют и ищет защиты в своём альфе. Без лишних слов идёт к Гуку, который нежно обнимает его и поглаживает по спине, позволяя уткнуться в свою шею. Феромон альфы именно то, что так необходимо омеге. - Тише, маленький, тише, - Чон прижимает его сильнее к себе, не взирая на посторонних в лице Джуна. Он обеими ладонями обхватывает лицо омеги, поглаживая большими пальцами раскрасневшиеся щёчки. В Гуке снова проснулся альфа, который хочет успокоения для своего омеги. Ему совершенно всё равно на яростные взгляды друга, что буквально пытается придушить брюнета у себя в голове. - Всё хорошо, слышишь? Я никуда не уйду, он меня не заставит. Тэ часто кивает и жмётся ближе, попадая в тёплые объятия. Пока омега успокаивается, снова уткнувшись шею старшего, Чон недовольно смотрит на Намджуна, который довёл до слёз его омегу. - Вы просто невыносимы, - обречённо произносит Джун. Он хотел как лучше, отгородить младшего брата от боли, которую, как ему кажется, по-любому нанесёт его друг. Но двое, упёртые как бараны, тянутся друг другу, совсем не слушая умных людей. Только вот сейчас, по прохождению некоторого времени в абсолютном молчании, Ким наконец, смотрит на ситуацию под другим углом, как пару часов назад, когда зашёл в спальню младшего. Тот видит нежность, заботу и искренние чувства?.. Быть такого не может, чтобы его друг слишком ласково относился к кому-либо. Может Тэхён и не знает, но в жизни, черноволосый достаточно груб и высокомерен. Даже с омегами. Никто из его пассий не получал и доли тепла, в котором купается его брат. Джун пристально наблюдал за тем, как его друг словно боялся лишний раз прикоснуться к блондину, настолько сильно переживал за него и какую реакцию может вызвать своей настойчивостью. Может, он и правда слишком предвзято отнёсся к Чону? По прохождению некоторого времени, когда все немного остыли, а Тэхён успокоился, те просто молчали и не знали, как пойти на мировую. Джун понемногу переосмыслял поведение друга и его отношение к омегам, а точнее к его младшему брату. Но не мог пока ещё извиниться за своё грубое поведение, словно ожидая чуда, которое избавит его от нужды оправдываться. Как ни странно, для него оно произошло: из коридора стали доноситься глухие звуки звона ключей, а затем и хлопка двери. Время на часах уже восемь вечера - в это время родители Кимов приходят с работы. Сегодняшний день не стал исключением. Все сидящие на кухне насторожились, даже Джун, которому было выгодно, что всё произойдёт сегодня, и он увидит реакцию своего отца. Джуну думается, что старший член семьи будет строг по отношению к брюнету, который пришёл позариться на сердце его кровиночки. Но также, он и волнуется за самочувствие своего младшего брата, который безумно уязвим сейчас к любым нападкам на его альфу. Деваться некуда, как и отступать. Тэхён отстранился от брюнета и пошёл в сторону коридора, чтобы поприветствовать родителей и понять, в каком они сейчас настроении. Было немного неловко, ведь те и без слов всё поймут: их запахи смешались, это невозможно упустить из виду. Только вот, промолчат ли старшие, давая возможность открыть правду им самим? К огромному счастью омеги, родители были даже в приподнятом настроении, несмотря на свою усталость. С Чоном те виделись не один раз, ведь черноволосый достаточно часто бывал у них в доме. Только, естественно, как друг их старшего сына, но не как альфа младшего. Приветствие оказалось тёплым, родные догадывались, незаметно принюхивались, но абсолютно ничего не говорили. Даже попросили Чонгука остаться с ними на ужин. Вероятно, давая возможность поговорить за столом по душам. Всё же, отец Кимов странно поглядывал на альфу, будто что-то подмечая для себя. Папа наоборот, мило улыбался и оперативно позвал сесть всех за стол, пока он с Тэхёном принесёт еду. - Когда признаетесь? - Весело спрашивал старший, передавая миску с салатом. - Ты о чём? - Тэ ещё больше покраснел, явно понимая, к чему клонит папа. Этот омега видит его насквозь. - Ой, не придуривайся мне тут! - Совсем легко шлёпает блондина по ягодице, словно давая понять, что ему не удастся никого обмануть. - От тебя Чонгуком разит за километр. - Ну па! - Тэ прикрывает глаза, чтобы хоть как-то контролировать своё смущение и через несколько секунд пытается буквально сбежать в гостиную, где сидят остальные. Старший лишь весело похихикал и пошёл за ним, ведь, он совершенно не против их отношений. Чон, на вид кажется безумно надёжным человеком, что несомненно привлекает родителя. За столом светловолосый без задней мысли садится рядом с Гуком, словно его тянет к тому магнитом. Все смотрят друг на друга, словно чего-то ожидая, а Чон уже готов признаться: как он и думал ранее, никакого страха не испытывает за такую ответственность, просто очень сильно переживает за реакцию родителей своего омеги. Но, как он мысленно сказал себе, будет добиваться расположения его семьи до последнего. Нет смысла растягивать резину, если он уверен в своих чувствах и понимает, что они ответны. Тэхён никогда не торопил его с этим, он понимал, насколько это тяжело. Младший иногда подергивает ногой под столом, пытаясь унять своё волнение, хотя ему-то нечего волноваться, не он будет признаваться перед родителями своего возлюбленного. Альфа почувствовал его переживания и даже незаметно для себя, опустил свою ладонь ему на колено, немного сжав нежную кожу. В этом жесте не было каких-то двусмысленных умыслов, лишь уже обычное для него желание, успокоить омегу. Тот успокаивается моментально, все прикосновения старшего на него действуют, как личное успокоительное. - Мы встречаемся, - слишком резко, но уверенно оглашает Гук. Он очень пристально смотрит на старших, проверяя их реакцию. На некоторое время, в зале повисает тишина, никто не торопится говорить, но всё можно оценить по взглядам - папа Тэхёна очень тепло смотрит на альфу, а вот отец пристально пытается что-то разглядеть в нём. - Не хочешь выйти покурить? - Вместо своего мнения, глава семейства задаёт вопрос. Это конечно же, своеобразный повод, чтобы поговорить наедине. - Хочу, - не увиливает Гук, морально подготовившись к тяжёлому разговору. Двое альф поднимаются со своих мест, но Чона немного тормозит цепкий хват Тэхёна за запястье. Тот очень волнуется и переживает за него: всё видно по его расширившимся глазам. - Ну ты чего? - Моментально теплеет в голосе брюнет и немного наклоняется, чтобы обнять и успокоить совсем лёгким поцелуем в висок. Нельзя забывать, что младший всё ещё на эмоциях, он и так пытается сдерживать себя, чтобы не наброситься на черноволосого и уткнуться ему в шею. - Со мной всё будет хорошо, не переживай так сильно. Омега лишь кивает и отпускает любимого, на разговор со своим отцом. Чон даже не подумал, как их внезапная близость может смотреться со стороны - родители скорее всего, ещё не готовы, к настолько откровенной близости, в отношении их сына. Но папа только ещё больше улыбается, говоря, что побудет с Тэхёном, пока Гука нет. Ведь, старший уже давно понял, что его сын принял альфу Чонгука и просто не может долго находиться без него. - А если отец не примет его? - Практически шёпотом произносит младший, пока тёплые руки папы поглаживают его плечи. Он пересел к младшему, как только альфы скрылись из виду, по-отцовски тепло обнимая. - Брось, он ведь не изверг какой-то. Думаю, он уже принял решение, но хочет немного поговорить с Чоном. Мы хотим только лучшего для тебя, и не будем препятствовать вашим отношениям. - Папа изо всех сил пытается успокоить, своё паникующее чадо. Тэхёну остаётся только ждать, неумолимо долго тянущиеся минуты. - Ц, этот таракан из любой жопы выкрутится... - Закатывает глаза Джун. - Не говори о нём так! - Яро пыхтит Тэ, прижавшись к папиной груди. - Джун, давай не сейчас, Тэхёну и так нелегко, он воспринимает все слова в штыки. - Строго затыкает папа, позволяя младшему спокойно переждать разлуку со своим парнем. Чон же, спокойно стоит на крыльце рядом с отцом Кима, что протягивает ему сигарету. Почему-то глава семейства не внушает ему страха, но сомнений нет - взгляд у того суровый, пробирающий до мурашек. Брюнету думается, что протянутая сигарета является хорошим знаком: его не прогоняют и на него не кричат, а хотят адекватно обсудить произошедшее и возможно, поговорить о серьёзности его намерений. Старший также без слов поджигает белую сигарету, что начинает понемногу тлеть. Оба делают первую затяжку, выдыхая едкий дым, к которому они давно привыкли и он уже не заставляет прокашляться. Погода так и шепчет об умиротворении и спокойствии: прохладный ветерок раздувает выпавшие пряди из зачёса, который наспех сделал черноволосый. Сверчки во всю разыгрались, затмевая тишину. Вечерний воздух заполняет лёгкие, своим необычайно приятным запахом. Сейчас бы, спокойно пройтись по улице в обнимку с омегой, но необычные обстоятельства не дадут этого сделать. - Достаточно сильное заявление, - наконец, после такой долгой тишины, заговорил старший. - Ты уверен в своих чувствах? - Ким переводит взгляд на брюнета, пытаясь считать его эмоции. Чон не страшится и смотрит в ответ. - Конечно, он мне очень дорог, я бы не стал так беззаботно относиться к такому важному шагу. - Гук серьёзен как никогда, даже забыл о тлеющей сигарете в руке, так и не сделав последующую затяжку. - Ты проводишь с ним течку. - Даже не спрашивает, а констатирует старший. - И не сорвался? Не сподвиг к чему-то большему? - Его голос ровный, но взгляд словно прожигает дыру сквозь брюнета. Старший альфа, куда боле сдержан, чем его сын - Намджун бы уже разнёс бы тут всё, а глава семейства стоит ровно и даже не стесняется говорить на достаточно сложные и интимные темы. Вот, в чём различие между возрастами и людьми: оба альфы из семейства Кимов не особо довольны шокирующей новостью, но ведут себя абсолютно по-разному. Отец намного рассудительней и корректней, с ним действительно хочется поговорить и несмотря на всю тяжесть, рассказать о своих искренних чувствах к его сыну. - Нет, даже в мыслях не было, - возможно, он не договаривает... Многого не договаривает, на что и получает смешок старшего. - Не хочу пользоваться его положением. Ему сейчас плохо без меня, я бы не смог выдержать расстояние, понимая, как он мучился без моего запаха. - Гук откровенничает, что не свойственно для его характера, но прямо сейчас не хочется утаивать своих чувств. Ким стряхивает пепел с сигареты, не желая спешить, пока Чон терпеливо ждёт новых вопросов. Всё не так уж и страшно, как ему рассказывали, отец Тэхёна не изверг и не гонит его из дому. - Сколько встречаетесь? - И опять поворачивает голову, чтобы взглянуть на черноволосого. - Две недели... - Чон нелегко вздыхает, понимая, что это не такой уж и продолжительный срок. - Ты хочешь сказать, что тебе этого времени хватает, чтобы признаваться в любви? - Вопрос достаточно странный и двоякий, будто под ним кроется что-то намного глубже. - Мне с ним хорошо, как и ему со мной, я это просто чувствую. Да и тем более до того, как мы стали встречаться, хорошо проводили время вместе, между нами многое произошло за этот небольшой промежуток времени. - Гук смотрит куда-то вдаль, вспоминая свои чувства, когда он видел младшего в компании другого альфы, который прижимал его к шкафчикам. Или, как спешил на всех парах в злосчастное кафе, только, чтобы быть ближе к Тэ. Да только одна мысль, что омега может быть с другим, уже съедает его изнутри. - Мы счастливы рядом друг с другом. Старший одобрительно мычит и кивает, снова подмечая у себя в голове что-то очень важное. - Не побоюсь сказать, что даже рад тебя видеть в качестве парня своего сына, - Ким хмыкает и пожимает руку брюнету. - Ты можешь сегодня остаться... Но, чтобы без выкрутасов. - Серьёзно? - Кажется, у Гука глаза на лоб полезут: как-то слишком легко прошёл разговор. - Джун говорил, что мне крышка... - Брюнет издаёт нервный смешок. - Тебе и так хорошенько от него досталось, - Ким обрисовывает в воздухе указательным пальцем лицо альфы, - думаешь, что я не заметил всю эту «красоту» на ваших лицах? Джун ещё тот паникёр и переживает за младшего больше, чем мы. Просто большую часть юношества в школе, он постоянно с ним таскался, чтобы отгородить от альф, младший может быть, по своей наивности ничего не замечал, но из-за внешности на него часто все заглядывались, а Намджун, как старший брат, рвался помочь избежать неприятностей. Только вот Тэ вырос и волен теперь сам выбирать, с кем проведёт свою жизнь. - Чонгук внимательно слушал Кима и удивлялся его мудрости и спокойствию, ведь не каждый человек, так легко согласится на выбор сына. Но и Гук не самый худший кандидат. - Тем более, я видел своими глазами, как ты относишься к Тэхёну: ты нежен с ним и заботлив, а что ещё нужно для того, чтобы родители были спокойны? Чон сосредоточенно кивает и даже позволяет себе улыбнуться, ведь от понимания, что ему доверяют, на душе становится намного легче. Оба возвращаются обратно, где их встречают заинтересованные взгляды остальных: то, что Чон остался в живых, уже занимательный факт. Всё же, после недолгого разговора за столом и полноценного ужина в тёплой компании семьи Кимов, Чон с Тэ удаляются в спальню младшего, чтобы побыть наедине и окунуться в умиротворяющий сон. Самая большая проблема, наконец ушла, оставляя за собой воспоминания, над которыми в будущем можно будет и посмеяться. Было достаточно неожиданным то, что завоевать расположение Джуна оказалось сложнее, чем отца Тэхёна... Их ночь пройдёт за ненавязчивыми разговорами, ленивыми поцелуями и нежными прикосновениями друг к другу. Оба искренне верят и надеятся на то, что это всего лишь начало, на их совместном жизненном пути. Тэхён бескрайне горд своим альфой и его мужественностью - не каждый бы смог пройти через такое волнительное признание. Течка младшего ещё больше обостряет чувства - он словно прилип к Чону, требуя от него тепла. Ему не отказывают и лишь сильнее обнимают, зарывшись пятерней в светлые волосы. Они словно созданы друг для друга и наконец, нашли то, что так долго искали. Истинную любовь...∞
- Не хочу я на него идти! - Обиженно восклицает младший, потому что с его мнением никто не считается. - Тэхён~и, дай Джуну повыпендриваться перед Джином. - Улыбчиво говорит Гук, обхватывая его щёчки ладонями. - Он ведь сюда рвался для того, чтобы как «настоящий альфа» прижать его к себе, когда тот будет бояться скримеров. - Чон тихо смеётся, не переставая смотреть на своего омегу. Прошёл целый год с того момента, как Чон признался в своих чувствах. Столько всего произошло... Их любовь не утихла, лишь по новой разжигаясь ярким пламенем. Конечно, они давно привыкли друг к другу и любые прикосновения и знаки внимания не воспринимаются как что-то запредельное. Просто, начался их новый этап любви. Через несколько месяцев, они съехались, поняв, что не могут слишком долго находиться на расстоянии. Их прогулки сопровождались лёгкими разговорами, которых, казалось, нескончаемое количество. Им интересно обсуждать даже мелкие пустяки, на которые в обычных случаях никто внимания не обращает. Молчание в компании друг друга, тоже было чем-то спокойным и не нагнетающим. Когда людям хорошо вместе, уже становится абсолютно не важно - говоришь ты без умолку или не можешь произнести и слова. Джун давно смирился с их отношениями, удостоверившись, что его друг души не чает в младшем брате. Сомнения были напрасны, Чон не соврал, когда сказал, что разгульная жизнь в прошлом, где-то совсем далеко, будто это происходило не с ним. Нам даже не может поверить, что таким Гука сделал Тэхён... Может, они и вправду нашли друг друга? Сегодня, все вчетвером решили сходить в кино, на фильм, который выберет Ким старший. Джин, как оказалось, довольно бесстрашный и виду не подал, когда Джун сказал, что будет выбирать исключительно ужастик. Этот омега очень упрямый и никогда не хочет показывать своего страха, от того и не возмущается, выбирая со старшим хоррор, пока Тэ с Чоном стоят немного поодаль кассы, чтобы не занимать очередь. - И зачем ему это надо? - Куксится Тэ ещё сильнее, метая яростные взгляды в спину своего брата и друга. - Они и так, могут пообжиматься где угодно. - И кусает свои губы, в попытке успокоиться, ему совершенно не нравится эта идея. - Да ну брось, в этом нет ничего такого, тем более, я буду рядом. Не думал, что ты настолько сильно будешь бояться ужастиков... - Альфа веселится пуще прежнего, совсем не понимая страха младшего. - Это кто ещё тут боится? Я? - Встрепенулся блондин, расширяя глаза от удивления. - Я просто... Просто за тебя переживаю! Ты всё-таки не молодой, сердце не выдержит ещё... И как я без тебя буду? Чонгук искренне смеётся, нарушая воинственный настрой младшего. - При таких обстоятельствах, старым ты меня ещё не называл. Не боись, я ещё и тебя переживу раз пять... - Он слегка потрепал блондинистые волосы омеги и наклонившись к самому уху, шёпотом произнес. - Подгузник хоть не забыл надеть? - Сразу же отстранившись, мельком посмотрел в глаза, чтобы увидеть недовольный взгляд и в спешке отошёл подальше, чтобы купить попкорна и колы, пока омега его не прибил за такие шутки. Они любили подшучивать друг над другом из-за своей разницы в возрасте, хоть она и не настолько большая, но им это не мешает. Никто не обижается на подобные шутки - оба понимают, что в них нет попытки унизить или оскорбить. Тем не менее, Тэхён показательно дуется, мечтая дать пару подзатыльников своему парню. Недовольство моментально исчезает, как только к нему подходят Джун с Джином, которые наконец-то купили билеты на совместные места, что находятся в дальних рядах. Все дожидаются Чонгука и идут в зал кинотеатра немного раньше, чтобы устроиться без ненужной им толкучки. Альфы шутят что-то про сам фильм, словно не верят в его страшную атмосферу. Джин смеётся с ними, а вот Тэхён... Ему совершенно не до смеха, но он держится изо всех сил, пытаясь доказать своё бесстрашие. Вот только через время, веселье пропадает - даже с самого начала кинокартина нагнетает и заставляет напрячься. Четверо притихли, даже боясь неправильно пошевелиться, хотя там ещё ничего пугающего не происходило, ведь это только начало фильма. Лично блондин боится даже любого шороха, ведь он и так слишком сильно себя накрутил. Но он ещё держится и будет держаться, до последнего момента. На экране, люди, как обычно, рвались в заброшенный дом, чтобы увидеть своими глазами тот ужас, о котором говорится в легендах. Тэ смог уже обматерить их с ног до головы у себя в мыслях. Какие же дебилы пойдут в заброшенный дом ночью, чтобы разгадывать несусветные тайны? И конечно же, они просто не могут не разделиться в середине фильма, чтобы исследовать заброшку «куда быстрее». Тут и начинается самое страшное: на экране, в самые неожиданные моменты, начинают резко появляться изуродованные лица то ли животных, то ли людей. Эти существа, раскрывали свои пасти, в которых виднелось несчётное количество зубов. Сами они были в крови и многочисленных шрамах, кожа будто прогнила насквозь, показывая их кости. Зрелище не из приятных, а когда ты ещё себя накрутил и вникал в суть фильма, то и вообще становится не по себе. Пока герои в ужасе бегали от монстров, Тэ прижимался к брюнету и периодически утыкался в шею, чтобы не видеть неприятного зрелища. Гук не ехидничал, лишь сильнее прижимал к себе, одной рукой залезая в светлую копну волос, а другую сплел с его, крепко держа и не отпуская. Тэ решил посмотреть на двоих, что сидели поодаль, на совместных местах. Вместо укоризненного взгляда, предназначавшегося Джуну, он лишь в удивлении поднял брови и тихо засмеялся, положив голову на плечо своего мужчины. А увидел он то, как Джин прикрывает своей ладонью глаза брата, который, по всей видимости, испугался скримера. Его план с треском провалился, ведь вместо того, чтобы показать себя как защитника - он, поджав невидимый хвост, позволил Джину закрыть себе глаза и успокоить. Теперь даже злиться на него как-то не хочется, ведь он и так уже получил своё наказание - опозорился перед своим омегой. Хоть и ничего позорного в этом нет, но для альфы это считается чем-то, сродни смерти. Весь такой грозный Ким Намджун, сейчас жмётся к младшему, ища поддержки. Джин её даст и смеяться над ним не будет, понимая страх старшего. А вот Тэхён, несмотря на свой страх, тихо хихикает в плечо Чона, который сжимает его руку, словно совсем не боясь происходящего: либо это действительно так, либо старший просто очень хорошо умеет скрывать свои эмоции. Он-то точно не побоится защитить своего омегу, несмотря ни на что, если даже внутри себя переживает неимоверный страх. Или Чон только кажется, в глазах Тэ таким бесстрашным и непробиваемым, всё же, влюблённое сердце, может гиперболизировать и разворачивать ситуацию в свою пользу. Гук для омеги, был и остаётся самым красивым мужчиной на свете, он безумно рад, что они смогли встретиться, даже при таких странных обстоятельствах. Брюнет никогда не позволял себе большего, учитывая желания младшего, старался понять его, даже в ссорах, которые, конечно же, были. Куда же без них... Вот только каждое разногласие адекватно обговаривалось двумя людьми, которые не любили действовать импульсивно. Они стали замечательной парой, хорошим тандемом, что дополняет друг друга. И Тэ тоже желал подстроиться под старшего, чтобы угодить, но это не было постоянным желанием, в угоду только чужих чувств. Ему нравилось делать своему альфе приятно, даже в самых мелочах. Как только фильм ужасов закончился, все вышли из кинозала, вздохнув полной грудью. Тэхён не удержался от язвительных комментариев, в сторону старшего брата, который зло гонялся за ним по зданию торгового центра, куда они и пришли. Тэ весело смеялся, пока убегал от брата, пока стоящие в стороне Чон с Джином, тяжело вздыхали, смотря на них, как на маленьких детей. Ребячество не ушло, да и никогда не уйдёт в кругу близких людей, которые понимают весёлый настрой и тоже хотят повеселиться от души. Спустя некоторое время, вдоволь наобщавшись в небольшом кафе, все решили, что пора бы поехать по домам. Как ни странно, двое друзей тоже жили отдельно: получается, дети Кимов оставили родителей наедине, выпорхнув из родительского «гнезда». Представление Джина, как омегу прошло куда мягче, чем у Кима младшего - Джина знали ещё с самого детства, ведь двое омег достаточно долго дружили. Его без труда приняли в семью: папа Кимов буквально щебетал от радости, а отец гордо смотрел на своего старшего сына, который наконец остепенился. Это, ведь, должно было когда-то произойти и родители не держат своих детей под боком, запрещая встречаться. Их дело лишь, принять и порадоваться за своих детей, что нашли свою любовь и вторую половинку. Все счастливы и спокойны, даже Джун с Чоном, после его признания, достаточно быстро поладили друг с другом - ведь агрессия старшего брата была ничем иным, как простым волнением и попыткой отгородить своего младшего брата от ошибки... Её так и не было, потому что брюнет был искренен в своих чувствах. Пришло время им прощаться - за окном небольшого кафе наступила непроглядная темень, лишь уличные фонари освещали дороги. Четверо друзей идут к своим машинам, что стоят рядом друг с другом, чтобы разъехаться по домам. Омеги обнимаются, а альфы пожимают друг другу руки. Только сейчас, сидя в машине и разглядывая профиль Чона, Тэ по новой думает, насколько же тот красив. Нет, он не зациклен на красоте старшего, просто иногда не может оторваться от разглядывания его внешности. Тэ иногда невзначай сравнивал его с другими альфами, которых видел на улице и понимал, что ему никто не нравится, не лезет в душу... У него, абсолютно нет желания, засматриваться на других и думать о расставании с брюнетом. С ним так хорошо и спокойно... Былых ярких чувств конечно же нет, они притупились, но появились новые. Гук, стал по-особенному родным и близким сердцу человеком, за которого, без колебаний, омега может и жизнь отдать. Вдруг, Тэхён почувствовал тёплую мужскую руку, чуть выше колена и сразу покраснел, надумывая себе всякого, пока чужая мужская ладонь не сдвигалась с места, поглаживая большим пальцем, плотную ткань штанов. Оба со временем стали достаточно раскрепощёнными в своих касаниях, но всё равно, некоторые прикосновения старшего, заставляют омегу дрожать в предвкушении. Тэ не подаёт виду, но слегка отворачивает голову, чтобы не выдавать свой румянец. Чон без стеснения движется дальше, так и ничего не сказав. У Тэхёна внизу живота зарождается узел, когда Гук ведёт пальцами по внутреннему шву штанины, совсем легко сжимая бедро. Омега тяжело выдыхает, забыв о всех обидах и страхах, что могли бы отрывать от наслаждения процессом. Ему тяжело признаться самому себе, что его очень сильно возбуждают ненавязчивые поглаживания. - Гук~и, - тяжело вздыхая, практически шёпотом, говорит младший. - Что, зайка? - Как ни в чём не бывало, спрашивает альфа, продолжая поглаживать ногу. Он внимательно следит за дорогой, не отрываясь от нее на долгое время, хотя тому очень хочется посмотреть на раскрасневшееся лицо своего омеги. Ему нравится выводить из себя младшего, ведь тот привык быть откровенным, лишь наедине. Даже в машине заниматься чем-то подобным, для него кажется неприемлемым, хотя, несмотря на свою стеснительность, он не слишком-то противится этому. - Если нас кто-то увидит? - Тэ буквально вжался в сиденье, направляя свой взгляд на альфу, который не стеснялся продолжать свои размеренные поглаживания, будто, с каждым движением подбираясь всё дальше. Альфа лишь усмехается, покачивая головой. - Тэхён~и, зайчик мой, кому мы нужны? Тем более, сейчас темно, никто не будет намеренно заглядывать в окна, чтобы выглядеть то, чем мы занимаемся... Да и, разве тебе на них не наплевать? - Чон беззлобно ухмыляется, видя как влияет на своего мальчика, ведь, его незначительные препирательства ни что больше, как просьба убедить в обратном. И после этих слов, альфа поднимает руку ещё выше, накрывая своей ладонью привставший член младшего, неторопливо массируя его через ткань штанов, чем ещё больше вгоняет в краску омегу. У Тэхёна в животе уже давно летают бабочки, он понимает, что хочет большего, но пытается дотерпеть до дома, хоть и не останавливает руку Чонгука, лишь откидывает голову и прикрывает глаза. Он вдыхает усилившийся феромон альфы и хочет поскорее доехать до квартиры, потому что иначе, его сердце не выдержит - из-за переполняющих чувств любви, нежности и доверия, что предназначены лишь для одного человека. - Гук~и, - уже более жалостно зовёт Тэ. Сам перехватывает жилистую руку альфы, как бы заставляя усилить хватку. - Потерпи, малыш, - слышится ему в ответ. Чон тоже возбуждён, только от сногсшибательного вида омеги. Он также желает поскорее приехать домой и отдаться своему любимому человеку, без остатка. Тэ мычит и уже сам немного толкается в руку, чем буквально изводит альфу - зря тот затеял игру, раньше времени. - Остановись где-нибудь, - омега буквально приказывает, наплевав на всех и всё, наплевав на своё стеснение. Возбуждение буквально затмило ему глаза, он хочет одного - своего альфу. Чон сначала удивлённо смотрит на него, ведь ничего особого не произошло, чтобы омега так сильно возбудился, что даже не смог терпеть до дома, но потом у него в голове что-то щёлкнуло. - Течка? - По срокам, она должна появиться со дня на день. Тэ кивает в ответ учащённо дыша, и держит руку своего любимого, чтобы тот даже не подумал ее убирать. Гук через некоторое время съезжает с дороги, приметив неосвещённое место, где они могли остаться наедине, без чужих глаз. Закрывает окна, как приказывает младший, всё ещё стесняясь, что их могут увидеть. Паркуется где-то на пустыре и наконец, может свободно отстегнуть ремень безопасности, чтобы потянуться к омеге, который в свою очередь, торопливо пытается открыть свой ремень, но из-за спешки у него ничего не получается. Альфа помогает ему справиться с проблемой, давая возможность, наконец, выпутаться из оков. Двое сплетаются в страстном поцелуе. Омега обхватывает ладошками крепкую шею старшего, притягивая как можно ближе к себе, в то время как Чон зарывается пятернёй в его мягкие волосы. Их языки сплетаются друг с другом, а их хозяева как можно дольше растягивают этот крышесносный момент, будто этот поцелуй является последним в их жизни. И только тогда, когда в лёгких заканчивается кислород, они отстраняются друг от друга. Однако альфа переходит на шею младшего, который податливо наклоняет голову в бок, предоставляя больше пространства для поцелуев. Омега тихо постанывает, лишь от незамысловатых поцелуев и прикосновений, цепляясь ещё больше за предплечья Чона, чем ещё сильнее распаляет альфу внутри него. По телу проходят многочисленные мурашки, как только Тэ чувствует сильные руки, которые забрались под рубашку: он во всей красе ощущает контраст холодных рук о свою разгорячённую кожу. - Чонгук... - Стонет куда-то в шею, вдыхая любимый феромон альфы. Ему уже становится совсем невыносимо растягивать процесс - сейчас он слишком чувствителен. - Я хочу тебя... И, кажется, это было последней каплей для самого Гука, который и так держался, чтобы не переходить резко к самому главному. Он отстраняется от младшего, что уже хотел возмутиться и говорит: - Садись на меня, мой хороший. Тэ краснеет (хотя, казалось бы, куда ещё больше) и выполняет просьбу старшего, с затуманенными от возбуждения глазами. Ему до безумия нравился властный тон своего парня. И он слушается, без возмущений перелезая на колени своего альфы, нетерпеливо ёрзает и пытается быть ближе к брюнету, пока его не останавливают железной хваткой под рёбрами. - Тише, детка, не торопись так сильно, - обжигающий кожу шепот, доносится у самого уха. Тэхён льнёт ближе, возмущённо выдыхая. Ему необходимы прикосновения тёплых, крепких рук Гука, который просто издевается над ним. Младший немного успокаивается, когда чувствует, что ему помогают расстёгивать рубашку, тем временем, отвлекая сладким поцелуем. Ким совсем слегка кусает в ответ нижнюю губу альфы и оттягивает не спеша, пока не слышит одобрительного рокота старшего, что заставляет все внутренние органы сжаться воедино. Нет, их чувства не угаснут даже по прошествии многих лет... Уже ненавистная им рубашка, слетает с его небольших плеч, как ненужная вещь, предоставляя больше пространства для поцелуев Чона, который без стеснения, оставляет небольшой засос на ключице, заставляя омегу немного выгнуть спину от переполняющих эмоций. Тэ совершенно не представляет, куда деть руки, всё крепче зарываясь в смолянистые волосы альфы. Гук порыкивает и обхватывает губами бусину соска, заставляя омегу открыто стонать, пока сам расправляется с металлической застёжкой ремня на его брюках. Когда с ней было покончено, следом идёт пуговица и ширинка, что уже расходилась над небольшим стояком младшего. Избавившись за раз от двух элементов одежды, Тэ остаётся совсем голым и таким открытым перед своим альфой. Ему не страшно и он не стесняется - всё это уже давно пройденный этап. Теперь его очередь раздевать старшего: он быстро расправляется с футболкой и переходит к ремню, который даётся совершенно легко, несмотря на тремор рук, от предвкушения. - Пересядь, маленький, - кое-как оторвавшись от шеи омеги, просит старший, чтобы его оседлали. Ким слушается и сбивчиво пыхтит, пока пытается занять удобную им позу, а старший немного откидывает спинку сиденья назад, чтобы омега не бился спиной о руль. Они заглядывают друг другу в глаза и тянутся ближе, буквально не хотят, чтобы между ними было и малейшее расстояние. Тэ поглаживает торс старшего, пока тот шарится по своим карманам в поисках презервативов. К счастью, он их находит, приспускает свои штаны, чтобы открыть младшему доступ к большему. Тэхён снова льнёт ближе и стонет, ощущая, как раскатывают по его члену презерватив, чтобы не испачкать салон машины. Про себя альфа тоже не забывает. Он и так достаточно растянут, а природной смазки выделилось очень много, из-за чего, дополнительная не нужна. Потому и без страха, Тэ сразу насаживается на член альфы, судорожно выдыхая в самые губы напротив. Сердце учащённо бьётся, а внутри разгорается пожар. Сильные руки накрывают ягодицы младшего, сжимая нежную кожу омеги. Тот начинает понемногу подниматься и опускаться, не без помощи Гука, конечно же. - Какой же ты красивый, - с хрипотцой шепчет Чон. - Я похоже, в прошлой жизни спас целую планету, не иначе... Просто по-другому не могу объяснить себе, как я мог найти самого прекрасного на свете омегу... - После этих слов, он крепче сжимает ягодицы, заставляя младшего протяжно застонать и уткнуться ему в шею, прикусывая небольшими клыками кожу около пахучей железы. - Не говори так... - Тэ совсем потерялся в своих чувствах, из-за будоражащего волнения и возбуждения. Ему безумно приятно слышать подобное, но вместе с этим, до безумия неловко принимать откровенность альфы. - Как? - Загадочно улыбается Чон. - Что ты самый прекрасный? Или то, насколько сильно я тебя люблю? - Альфа и сам толкается бедрами, уперевшись в твёрдое дно машины ногами, совсем сводя младшего с ума. - Ты правда хочешь, чтобы я поставил тебе метку? - Внезапно спрашивает старший сквозь своё возбуждение, вспоминая их недавний разговор. Не так давно у них состоялся разговор, в котором они пришли к выводу, что хотят войти в новый этап отношений, пометив друг друга своим запахом. Никто из них не хотел совершать ошибок в порыве страсти. Как-никак, всё должно происходить по согласию, в трезвом уме и здравом рассудке. Когда оба поняли, что их намерения серьёзны и совпадают с планами друг друга, то больше не боялись входить в новый жизненный этап. Оставалось только дождаться течки младшего, которая происходит прямо сейчас. У Чона гон уже давно подстроился под цикл омеги: теперь ничего не помешает им совершить задуманного. - Конечно хочу, - голубые глаза младшего направлены лишь на черноволосого. Он искренен в своём желании и не хочет больше тянуть. Это, банально, бессмысленно. Гук рокочет, видя перед собой такого доверчивого омегу, который отдал себя целиком и полностью в его руки. Он ускоряет темп, не забывая про член младшего, пока тот целиком и полностью растворяется в бесконечной любви к одному единственному человеку, и крепко цепляется в его плечи, прогибаясь в спине. Глаза закатываются сами по себе, а звонкие стоны сливаются с рычанием старшего. - Гук~и! - Тело пробивают тысячи разрядов, заставляя мелко трястись, он цепляется за мощные плечи старшего с новой силой, так, что на них останутся яркие отметины от его немного отросших ногтей. Тэ послушно откидывает шею назад, готовясь к самому сладкому - укусу. Чонгук издаёт гортанный рык в удовольствии и без лишних слов припадает к пахучей железе младшего. Его острые клыки, вонзаются в нежную кожу на шее омеги, что болезненно стонет и хнычет, пытаясь перетерпеть резкую боль в шее. Тёплые ладони медленно поглаживают его спину, чтобы хоть как-то успокоить. Ким всё ещё дрожит, вправду понемногу ослабевает в руках старшего, отдаваясь без остатка. Через некоторое время, Гук аккуратно вытаскивает свои клыки из укуса и зализывает рану, потому что его слюна обладает обезболивающим эффектом, чтобы немного облегчить боль его мальчика. Тэ скулит, несмотря на боль, он всё же, слишком разнежен любовью альфы. - Зайка, ты как? - Взволнованно спрашивает Чон, зачёсывая белоснежные волосы омеги назад - те от пота прилипли ко лбу. - Мне хорошо, - улыбается младший и облизывает свои зубки, как бы намереваясь сделать то же самое. - Очень хорошо... - Ох, ангел... - Хрипло смеётся Чон, предоставляя свою шею. - Что же ты вытворяешь со мной? Давай, любовь моя, сделай это... И Тэхён делает - льнёт ближе к старшему, зарываясь пятернёй в его чёрные волосы. Он крупными мазками лижет пахучую железу перед тем, как вонзить свои клыки. Затем, по собственнически вгрызается в бледную кожу Чона. Со временем, проделав те же махинации, что и старший - зализывает рану, помогая справиться с болью. Двое довольно смотрят друг другу в глаза, разделяя неимоверно лёгкое чувство любви. Нежатся в любимых руках и признаются, уже в тысячный раз в своих чувствах. - Люблю тебя сильнее жизни... - Тэ прижимается своим разгоряченным лбом к чужому. - Люблю тебя сильнее жизни... - Повторяет Чон их любимую фразу, что так глубоко запала в самое сердце и душу. Почему-то именно в этот момент их признания друг другу кажутся самыми откровенными, чем когда-либо. Они так и сидят на переднем сидении автомобиля, нежно обнимая друг друга, им не хочется никуда спешить, оба желают отдаться незабываемому моменту...Их любовь никогда не угаснет, только будет
становиться всё крепче с каждым днём, месяцем и годом.