Too soon.

Машина мчалась по заполненной огнями улице, порой сотрясаясь из-за кочек и ям. Но это не мешало девочке крепко спать, обхватив руку отца так сильно, что там могли остаться следы. Уилбур был не против. Ему хотелось загладить вину перед Таллулой любыми способами, даже если она его ни в чём не винила. Только мужчина всё равно считал себя ужасным человеком, ведь перед этой долгожданной встречей он видел свою дочь совсем маленькой, а теперь она уже ходит в школу, во всю занимается музыкой, и пишет чудесные рассказы. Теперь он твёрдо решил, что больше не покинет свой дом, и если уедет, то только с ней. Им предстоит узнать столько нового вместе, поделиться множеством историй… Но перед этим, Уилбур решил навестить одного своего давнего друга. Ещё в поезде он узнал от отца не самую приятную новость, которая точно оставила след в его сердце. Тилин, сын, которым Квакити так дорожил, недавно был найден мёртвым в одном из переулков их небольшого городка. Судя по всему, ему нанесли серьёзное ножевое ранение. Как Филза говорил, Квакити места себе не находил от потери, и ему это очень тяжело далось. В день приезда Уилбура состоялись похороны, и мужчина решил, что любым способом постарается на них попасть. И сейчас, не смотря на усталость, позднее время, не лучшее состояние - он ехал на место церемонии, зная, что Квакити останется там. *** Уже стемнело, дождь начал слегка моросить. Выходя из машины, он аккуратно убрал руку из хватки дочери, после чего последовал прямиком за Филзой к месту захоронения. Они отошли не так далеко от машины, и отец лишь указал рукой в сторону аккуратно огороженной могилы. Уилбур был прав. Квакити всё ещё там. Медленно, проходя сквозь ряды плит, он остановился чуть поодаль друга, который в то время склонился над могилой, не показывая лица. Уилбур был не уверен, слышал ли он его шаги. —Квакити… - начал он тихо, но реакция последовала сразу. Друг медленно поднял голову, поворачиваясь в сторону голоса, который так его удивил. Руками он быстро вытер дорожки слёз, хотя они и так были незаметны на фоне усилившегося дождя. —Какого хрена, - сказал он себе под нос, не веря глазам, потому что это, блять, невозможно. Скорее всего глюки на основе стресса, мозг просто показывает то, что он так хотел увидеть. Квакити шустро поднялся с места, оттряхивая штаны от грязи, и полностью поворачиваясь к Уилбуру. —Прости, за то, что так получилось. Приношу мои сожаления на счёт… Твоего сына, - мужчина был слегка сбит с толку такой реакцией, и нервно поправил быстро намокшие кудри, которые лезли в глаза. Шатаясь, Квакити подошёл к «видению», и положил руку тому на плечо, убеждаясь, что это не его галюны, а реальный человек. Осознав это, он отдернул руку, словно обжёгся. Пошатнувшись, он чуть не упал назад, на что Уилбур быстро отреагировал, шагнув на встречу. —Стой, не подходи, - Квакити выставил руку вперёд, защищаясь от прикосновений. Он смотрел взглядом полным недоверия, и мысленно задавался кучей вопросов, но вслух произнёс только один, —Почему ты здесь? —Я волновался за тебя. Я знаю, что он был тебе очень дорог, и пришёл сюда сразу после приезда, - может, Уилбур и ожидал такой реакции, но всё равно слишком нервничал, не зная, что делать. —Ты волновался? – с некой притворной нежностью ответил Квакити, от чего Уилбур даже получил надежду на быстрое прощение. Но собеседник нахмурился, делая шаг на встречу, —Почему ты не волновался за меня, когда уезжал? Ты знал, как мне было тяжело. Я провёл столько времени стараясь связаться с тобой, не терял надежду встретиться вновь, - Квакити продолжал идти на встречу, заставляя Уилбура пятиться назад. Мужчина врезался в ограждение спиной, а Квакити остановился, не желая подходить слишком близко. Он снова начал плакать, попутно вытирая руками лицо. Его голос стал тише, —И он скучал по тебе, и твоя дочь тоже. Таллула видит в тебе героя, того, на кого нужно ровняться. Ставит тебя в пример во всех сочинениях, не представляя, как тяжело мне всё это читать. Мой сын тоже считал тебя хорошим человеком, спрашивал, когда ты вернёшься. Но ты не успел. Квакити смотрел прямо в глаза, стараясь прочитать в них хоть что-нибудь. Уилбур смотрел в ответ, не зная, что сказать. Все эти слова ранили, до слёз, которые смешались с дождём. Он всхлипнул, отводя взгляд в сторону. Квакити даже немного вздрогнул, и отвернулся. Он хотел причинить Уилбуру столько же боли, сколько пережил он сам. Хотел надавить ещё больше, но почему-то от слёз его «друга» ему лучше не стало, даже наоборот, хуже. —Кью, даже спустя время ты остаёшься для меня дорогим человеком, и я сожалею что так получилось. Прости, - реакции на его слова не было, Квакити стоял не двигаясь, —Ты можешь приходить в любое время, теперь я здесь. Тяжело вздохнув, Уилбур на момент поднял голову к небу, которое заполонили тучи. Он быстро вернулся к машине, желая скорее уехать прочь. Квакити смотрел ему вслед до последнего, после чего взглянул на могилу, мысленно обещая вернуться завтра. *** Ужасная истерика настигла его сразу на пороге дома. Медленно скатившись по двери, он залился слезами, до боли сжимая предплечья. Дышать было очень сложно, он просто не знал куда себя деть, что делать дальше, и как жить. Сердце стучалось бешено, и протяжный крик вырвался наружу, с ещё большим потоком слёз, которые так душили. С каждым днём всё становилось хуже и хуже, не было идей, как всё решить. Всё давило на него, тяжелым грузом, рядом не было никого, кто мог бы поддержать. Единственная радость и отдушина в его жизни ушла, оставив ужасный шрам. Еле поднявшись с места, всё так же задыхаясь в слезах, он скинул все вещи с ближайшей тумбы, потом и ещё саму. Пройдясь по колким осколкам, крик стал всё громче. Он пинал всё что было под ногами, пытаясь выместить всю злость, которая накопилась, всё сожаление. Если бы в тот день он забрал его, довёл до дома, всё не сложилось бы так. Вся вина лежала на его плечах, и он никак не мог смерится с судьбой, которая его настигла. В воспоминаниях постоянно крутился этот ужасный момент, который никак не оставлял его. `` Тилин до сих пор не пришёл домой, хотя обещал не задерживаться после занятий. Квакити места себе не находил, мечась по квартире туда-сюда. Он позвонил родителям его друзей, своим коллегам со школы. Никто не видел его после уроков. Прошло уже несколько часов, на улице начало стремительно темнеть. Он слишком долго надеялся, настало время брать всё в свои руки. Квакити быстро собрался, но даже не успел выйти, как послышался дверной звонок. Он, не думая, очень быстро открыл двери, ожидая увидеть сына, но перед ним был Ройер. -Тилин был найден мёртвым, на него напали, - тихо сказал он, смотря в пол, - Мои сожаления. Голова пошла кругом, и Квакити перестал чувствовать что-либо. Он лишь увидел обеспокоенного Ройера, который в последний момент успел подхватить его. Потом темнота.`` Квакити зарылся в тёплый плед, прижал к себе колени, обхватывая их руками. Это было чем-то похоже на настоящее объятье. Но атмосфера была совсем не уютной. В доме была пугающая тишина и темнота. Это тоже по-своему давило. В голове всплыл образ высокого музыканта, с которым он так любил обниматься раньше. Какой бы большой не была обида, после пары минут борьбы с собой, Квакити быстро собрался и покинул дом. Он может поступить как мудак, прийти и воспользоваться добротой «друга», которого так любил, а потом сказать, что ничего не было. Не сложно ведь, верно? *** Таллула умела поднимать настроение лишь одним своим присутствием, поэтому печаль Уилбура на время угасла. Но стоило ему уложить дочь спать, и выйти из комнаты, как вновь вернулось это ужасное чувство, которое ему так не нравилось. Он так хотел всё решить, вернуть на круги своя, хотя и понимал, что после такого долгого отсутствия что-то сложно наладить. И прекрасно понимал Кью, которого неудачи преследовали регулярно. Уилбур бродил по дому, рассматривая фотографии на стенах, рисунки его дочери в рамках. Они с Филзой хорошенько подготовили его старый дом к его приезду. Таллула хотела вернуться сюда и жить как раньше, один на один с папой. Из омута мыслей его вывел дверной звонок, и он как можно быстрее проскочил в коридор, освещаемый тусклой лампой. Кто-то по ту дверь настойчиво звонил, и музыкант волновался, что это может разбудить его дочь. Когда Уилбур открыл дверь, сердце упало в пятки. На пороге стоял Квакити промокший до нитки. Уилбур вмиг схватил его за руку, и затащил в дом, следом закрывая дверь. Теперь они стояли лицом к лицу, вновь. Музыкант был шокирован, но не отрывал взгляда от тёмных глаз Кью, как и тот в свою очередь. Квакити потянул того на себя, и заключил в крепкие объятья, которых ему так не хватало. —Я рад, что ты пришёл, - тихо сказал Уилбур, обнимая его в ответ. Одной рукой он провёл по спине, а другой взъерошил мокрые волосы друга, —Может тебе стоит переодеться? Потом можем всё обговорить, если хочешь. —Погоди, ещё немного, - Кью обнял его ещё крепче, не желая отпускать. *** Квакити переоделся в сухую одежду Уилла, и устроился на мягком диване. Дом совсем не изменился с тех пор, разве что, стал ещё более уютным. Гирлянда освещала комнату тёплым светом, и вскоре до него донёсся вкусный запах травяного чая. Уилбур вернулся с кухни, и поставил кружки на кофейный столик. Кью подполз ближе, и взял одну из них. По телу пробежались мурашки, стало в разы спокойнее, и ещё теплее чем раньше. Уилбур неотрывно следил за Квакити, и выглядел очень обеспокоенным. —Хочешь выговориться? – начал он. Кью вернул кружку на стол, и подполз ещё ближе к музыканту. —Да. Если честно, я до сих пор злюсь, но я слабак, поэтому слишком быстро сдался, - он обвёл взглядом комнату, и вздохнул, сожалея о следующий словах, —Я скучал. —Я тоже. И ты совсем не слабак, тяжело справиться в одиночку со стольким, я бы не справился, - Уилбур опустил голову. —Придурок, - Квакити обнял музыканта за талию, и прилёг на него, заставляя опуститься на подушки сзади, —Я до сих пор чувствую вину за смерть Тилин. Все говорят, что я не мог ничего с этим сделать, но это далеко не так. Если бы я не ушёл раньше с работы, мы пошли бы домой вместе, и на него не напали. А если бы и напали, я бы спас его. Он был слишком маленьким, слишком рано ушёл… Чёрт, я очень скучаю по нему.. Квакити уткнулся носом в грудь Уилбура, слёзы пошли сами. Мужчина обнял его чуть крепче. —Ты не мог узнать будущее, Кью. Это может быть очень тяжело, но со временем тебе придётся отпустить его. В этом не твоей вины, ни капли, - Уилл нежно поцеловал его в макушку, и стал выводить узоры на спине, стараясь хоть немного успокоить друга. Всхлипы становились сильнее, мокрое пятно на одежде становилось всё больше. Аккуратно взяв Квакити за плечи, он поменял положение, посадив его на против себя, —Чай? Квакити вытирая слёзы пару раз кивнул, взяв кружку в руки. Уилбур улыбнулся ему, поглаживая по плечу. Кью вернул кружку на место, и стал пристально рассматривать музыканта. Идея была мимолётной, небольшое желание, которое он хотел исполнить ещё давно. Наклонившись, он быстро чмокнул музыканта в губы, и мигом отстранился, ожидая реакции. Щёки мигом покраснели и стали теплее, а взгляд стал метаться по комнате, пока не остановился на Уилле. Где-то глубоко внутри проснулись давно забытые чувства, приятная дрожь прошлась по телу. Уилбур опешил, не зная, что он может сделать сейчас. Весь этот трепет, вся ситуация сделала его более нервным. Кью до сих пор ему нравился, и вызывал у него кучу приятных эмоций. Сердце стало биться в разы сильнее, особенно когда он сам наклонился ближе, сначала целуя его в щёку, а потом и в губы. —Тебе легче? – тихо спросил он, оставаясь всё так же близко. Его щёки тоже стали розовее и теплее, обстановка стала менее тревожной. —Намного, - Квакити хихикнул, затягивая Уилбура в объятья, и наслаждаясь каждой секундой проведенного вместе времени. На момент он даже забыл о всех проблемах, ну или старался не вспоминать, чтобы не портить момент, который так долго ждал. *** Утром Уилбура разбудила Таллула, которая пригласила его на завтрак. Квакити по близости не оказалось, как и в доме в принципе. Как помнил он сам, вчера они так и уснули, на диване обнимая друг друга. На кофейном столике он заметил небольшую записку. «Спасибо за вечер. Мне нужно было уйти, не хотел тебя будить. Буду ждать нашей встречи ;]»