Chaosmaker(s)

Хёнджун провел их в столовку по директорскому пропуску, который, как выяснилось, подрезал в комнате деда. Старикам было о чем поговорить, значит, это могло затянуться надолго. А они действительно проголодались. Заказывать доставку в здание, полное снующих туда-сюда охранников – покоцанных или ментально нестабильных, – они посчитали рискованным. Чанхи и Хонсок с разрешения упыреныша оккупировали кухню. Джухо, не спрашивая, ушел помогать охране, и Коби все-таки потащился за ним – лечить тех, кого сможет. Остальные помогали по мере сил – кто с ужином, кто с «уборкой». Сам же Хёнджун уселся за столик в углу, совершенно не пытаясь принимать участие в движе. - Что сказал тебе дед? – Хёнджэ плюхнулся напротив, поставив бошку Профессора на столик, и пытливо уставился на него. - Что-что…банальщину всякую. Извинялся. – нехотя отозвался Хёнджун. – Если честно, в основном говорил я. Высказал ему недовольство такой подставой. А вам он что затер? Дай угадаю: «проследите, чтобы Хёнджун не натворил херни». Я прав? - Смысл был несколько другой. Он просил помочь тебе. - Помочь… Да нет, хён, смысл как раз тот же самый, просто сказано дипломатично, с показной заботой о внучике. Слушай…если вы захотите свалить отсюда, получив ответы на свои вопросы, я не стану никого держать. Думаю, мы с дракончиком-хёном как-нибудь вдвоем разрулим. Хёнджун не смотрел на него. Сложно сказать, куда он вообще смотрел – его взгляд скользил по поверхности столика, расфокусировано, бессмысленно… - Ты же хочешь, чтобы мы все помогли тебе это разгрести? – спросил Хёнджэ. - Какая раз… - Есть разница, придурок. – перебил он. – Ты устал – морально и физически, даже телепатом быть не надо, все видно по твоей замордованной роже. И ты, так же как мы все, понимаешь, что означают сегодняшние события. Апокалипсис наступит. Это демотивирует. - Ага. – согласился тот. - Я думаю, Санён согласится, что нам стоит на время остаться тут. Проследим, чтобы мафия не выпилила твоих оставшихся охранников, Чанмин поковыряется в башке Профессора, изучит машину… Не надо по привычке пытаться сделать все в одиночку. Мы хотим помочь не из-за того, что не доверяем твоим методам, мы просто…сами в этом заинтересованы. Мы же все вместе в это дерьмо вляпались. Если ты до сих пор не веришь в дружбу и бескорыстие, хотя бы вспомни про общие цели. - И в чем они? – устало спросил Хёнджун. – В чем теперь эти самые общие цели? - В том, чтобы обеспечить мирную жизнь хотя бы нашему поколению, полагаю. Если мы не можем спасти людей будущего, надо попробовать хотя бы спасти близких в настоящем. - Хён… Когда я смотрел воспоминание пришельца, я четко уловил кое-что. Я отправлю его туда, в будущее… Я теперь почти на сто процентов уверен, что это буду именно я. Я сделаю так, что его сила апгрейднется, и вместо того, чтобы видеть сны о будущем, он сможет перемещаться туда. Когда союзники Неуязвимого напали на подпольную лабораторию сопротивленцев – он среагировал на взрыв. Он уже слышал взрывы при жизни. Понимаешь, что это означает? Война начнется при нашей жизни. А для меня это просто будет удобным поводом, чтобы обмануть его. И забросить туда замыкать петлю. - Но…мы ведь не знаем, когда именно это произойдет. - Нам достаточно просто спросить сонсэннима. Намного ли старше нас выглядел пришелец, отправивший их с Сонгю в прошлое. Старик привык называть всех «молодняком», возможно, на тот момент ему будет сорок, пятьдесят, не знаю. А может, лет тридцать или даже меньше. Мы с ним ровесники. Мне сейчас двадцать два. Что, если до первой волны геноцида всего несколько лет? Что, если Донхёк прав, и его сообщение для братьев – не просто попытка припугнуть их и помочь Ли Даён свести нашу компашку вместе. Хёнджэ мог бы загрузиться. Пессимизм упыреныша имел веские основания. Но… он же обещал себе – жить сегодняшним днем. Не важно, является ли он имбой без отходняка или однажды внезапно помрет. - Я пойду достану из оставшихся парней Профессорские блокираторы. И попрошу Кева чутка подлечить им бошки. Может, он внушит им…лояльный и героический настрой. Хвиён тоже поможет. Сейчас мы будем делать то, что можем. Ты же и сам собирался так поступить, верно? Поэтому – если даже апокалипсис начнется уже на следующей неделе – за эту неделю нам надо постараться сделать все возможное, чтобы обезопасить близких. И тебя в том числе. Хёнджун вскинул голову, попялился на него нечитаемым взглядом. Хёнджэ ухмыльнулся: - Тебе еще мутить всякие полезные для выживания штуки. Лекарства, технологии… Сейчас у тебя на руках есть ресурсы. Вот и займись делом. Вместо того, чтобы загоняться о бессмысленности бытия. --- Они как раз успели вернуться в столовую, отпустив охрану отдыхать, и заканчивали накрывать сдвинутые столики, когда Саншин-сонсэнним спустился к ним – уставший и грустный. - Ему совсем недолго осталось. – сказал старик, усаживаясь рядом с внуком. Он весь сгорбился, будто сдулся, и казался сейчас сухоньким, маленьким, беззащитным. - Отложим разговоры, или ты нам хочешь сейчас все рассказать? – спросил Санён. - Лучше сейчас. Если вы, конечно, готовы слушать. Все устали. Но… - Мы проделали слишком длинный путь. – вздохнул Санён. – Если это всего лишь половина пути – мы предпочли бы узнать обо всем заранее. Значит, босс тоже понимает – еще ничего не закончилось. - Хорошо. Тогда я начну – откликнулся дед. Помолчал несколько секунд, собираясь с мыслями, и начал неторопливо… --- - Мир, в котором я родился, отличается от нынешнего времени. Тем не менее, прожив тут около восьмидесяти лет, я увидел и схожесть. Люди воюют за ресурсы, боятся власть имущих, создают себе кумиров, карабкаются по карьерным и социальным лестницам… Я родился уже после мировой войны, которая привела к апокалипсису. Понятия не имею, чей генетический материал был использован для моего создания. Меня растили в условиях, подходящих моему виду. Давали образование, тренировки, помогающие развивать силу – все для того, чтобы я послужил обществу, построенному Неуязвимым. На профессиональном жаргоне мы назывались «поисковиками». Наша сила – сенсорика. Я мог определять, какими способностями обладает человек, какие его свойства могут оказаться полезны или опасны для окружающих. Это касалось и сверхспособностей, и талантов обычного человека. Таких, как я, было немало – нас выводили как отдельный подвид, и закончив обучение, мы должны были работать «в полях». То есть вместе с боевиками ходить на вылазки в разрушенные части города, находить и вылавливать сопротивленцев и маргиналов. Подсказывать, кого лучше уничтожить, а кого стоит попытаться перевербовать. Каждый из нас знал – если мы преуспеем, самых работоспособных и талантливых ждет непыльная работа в лабораториях. Туда доставляли пойманных. И наши сонбэ занимались непосредственно вербовкой. Иногда просто вели переговоры, иногда – профессионально промывали мозги. Я тоже должен был однажды стать одним из таких вербовщиков. Но на одной из вылазок я попал в плен к сопротивленцам. Весь наш отряд перебили, а меня, как сенсора, оставили в живых. И поставили перед фактом – либо я работаю на них по-хорошему, либо меня убьют и просто поймают другого. Мне полагалось покончить с собой. Но я подумал, что судьба дала мне шанс. Во-первых, сохраню жизнь другим потенциальным пленникам, во-вторых, смогу втереться в доверие и увидеть структуру сопротивления изнутри. И сделаю то, что никому до меня не удавалось – разрушить их, покончить с ними, преподнести Неуязвимому на блюдечке, и тогда он лично меня отметит, назначит на высокую должность… Я был уверен, что преуспею. Что они ни черта не знают о сенсорах, что я смогу их обмануть. Но я ошибся. В рядах сопротивления были и другие люди со сверхспособностями. Там были те, кто не согласен с режимом, те, кто потерял близких в той войне. Были и обычные люди, но очень одаренные и решительные. Поначалу я действовал, как тайный шпион, как агент без прикрытия. Я не давал своим товарищам знать о том, что остался в живых и взял на себя эту миссию. Но…к тому моменту, как до Неуязвимого дошла информация о том, что я выжил, и меня объявили предателем – я уже по факту был им. Не только формально. Идейно тоже. - Ты перешел на сторону сопротивленцев? – тихо уточнил Санён. - Да. Знаете, почему? Я впервые почувствовал, что ко мне относятся, как к человеку. А не как к функции. Я все еще был пленником. Но чувствовал себя – впервые в жизни – свободным. Со временем я доказал свою лояльность сопротивлению. Я помог им убить нескольких сторонников режима, кого-то перетащил на нашу сторону… Я выкрал Наставника. А еще я познакомился с Сонгю. Он был изобретателем, потерявшим в этой войне всех близких – родителей, сестру, друзей, девушку, на которой собирался жениться. Это побудило его создать устройство для откатов. Мощность была ограниченная, поэтому он мог сделать откат всего на одни сутки. Он не смог вернуть любимых людей, и поклялся отомстить. И я отдал Наставника ему… - Постойте… – протянул Чанмин. – Наставник – это ведь не живой человек, я прав? Просто…мы видели сон этого «пришельца». Парня, который видит будущее. И который оказался там, у вас, и помог вам с Профессором прыгнуть в прошлое. - Ага, помню такого. – кивнул старик. – Но до этого мы дойдем чуть позже. А Наставник… - Он выглядел, как голограмма. – сказал Чанмин. – У него было мое лицо и мой голос. - Потому что ты, вероятно, его создатель. – прищурился сонсэнним. – Наставник – это программа. Нейросеть по-вашему. Он проектировал невероятные гаджеты, создавал технологии, он был самообучаем. И он очень эффективно взаимодействовал с пользователями. Долгое время он был в руках Неуязвимого и его сторонников. А я нашел способ забрать его у них. Так он оказался на нашей стороне. Сонгю общался с ним, как с живым человеком, иногда мне казалось это забавным. - Каким же образом он предсказал будущее?! – охренел Чанхи. – Ладно, я понял насчет машины времени – Чанмин знает, где она находится. Но откуда он знал, когда придут Неуязвимый со своими боевиками? - Возможно, Чанмин в будущем вычислит точную дату. – предположил старик. - Либо просто сработает принцип самосогласованности. – хмыкнул Чанмин. – Я знаю будущее. Знаю, что нападение Неуязвимого произойдет в день отправки вас с Профессором в прошлое. Я могу написать нейросетку таким образом, чтобы она выдала рандомную дату, и это произойдет. А еще, судя по всему – моя нейросетка наебала Профессора. Очевидно, из-за лимитов мощностей Сонгю не мог проверить, реально ли изменить прошлое… Я заставил нейросеть соврать ему. Чтобы он поверил и прыгнул туда лично. - Это…жутко. – признался Чанхи. - Апокалипсис сам по себе жуткая штука. – отмахнулся Чанмин. – Но это куда более предсказуемо, чем альтернативные реальности. Если мы точно знаем, что он произойдет, и нихрена мы с этим не сделаем – значит, мы можем хотя бы сделать так, чтобы он произошел на наших условиях. Это дает некую надежду, правда? – он стрельнул глазами в упыреныша, но тот промолчал. - Я продолжу, если вы не против. – снова взял слово старик. – Сонгю с помощью Наставника обнаружил машину, доработал ее и придумал план. Мы должны были направиться в прошлое, перед первой волной межвидовой войны. И предотвратить ее. Наших мощностей на тот момент хватало, чтобы закинуть двоих. С моей кандидатурой все было ясно – я умел обнаруживать себе подобных и мог убедить их не ввязываться. А если не удастся – придумать способ нейтрализовать. А он должен был отправиться со мной, как изобретатель. Все логично. Только вот Сонгю был человеком. К тому же на момент прыжка – уже крайне пожилым. А Наставник предупредил, что внутри кротовой норы будут адские перегрузки, и если сверх-человек в теории может выдержать, то обычному, без генных модификаций, там делать нечего. И Сонгю создал аватар. Загрузил свое сознание в тело одного из пленников. Возможно, Наставник подсказал ему способ. У этого парня была стандартная способность – он просто никогда не спал. Он не нуждался в отдыхе. Он даже мог долгое время обходиться без еды, – пробыл у нас в плену несколько месяцев с другими такими же, грозился нас всех порешить, как только выберется, короче, проявлял крайнюю агрессию, следовательно – держали мы его в черном теле. А ему хоть бы хны. Сонгю решил, что его мозги в таком неутомимом теле – отличный вариант. В назначенный на отправление день я нашел пришельца. Или это он нас нашел. Он был напуган, но нам надо было действовать быстро. Программа Наставника предсказала появление человека из прошлого, который поможет нам с реализацией наших планов. Я включил свои дипломатические способности, чтобы внушить этому парню иллюзию, что он получит защиту в обмен на свою помощь. Притащил его к Сонгю… А дальше вы примерно представляете, что произошло. - Он накосячил с датой, потом пришел Неуязвимый и выпилил его. – сказал Санён. - Есть один важный вопрос. – наконец, вмешался упыреныш. – Не хотел его задавать, но придется. Чанмин, у тебя же есть фото Хон Тэыя? Мегамозг кивнул и принялся тыкать в свои часики. Через минуту над экраном появилась небольшая голограммка – фото из досье. - Сонсэнним… – позвал Хёнджун. – …Это ведь он? Пришелец? Старик прищурился, рассматривая лицо с фотографии: - Он. Жаль парня. Даён упоминала его перед смертью. Неуязвимый забрал его тело в свои лаборатории, чтобы изучить его мозг и извлечь генетический код. Хёнджун шумно втянул воздух и спросил: - Он выглядел так же? Когда оказался в будущем? Или был старше? - Ох…не уверен. Он все еще казался мне молодым. Хёнджун, я провел в рядах сопротивленцев почти пятьдесят лет, за это время суперы научились выводить себе подобных, начисто избавленных от отходняка – раньше отходняки были у всех, кроме Неуязвимого. А на момент моего присоединения к сопротивленцам мне было около сорока. В том времени это еще считается юностью, понимаешь? Для меня, да и для Сонгю – этот парень был все равно что ребенок. И вы все тоже. - Он должен был отправить вас в тот год, откуда прибыл сам, так? – спросил Чанмин. - Да. – вздохнул старик. – Но нас выкинуло намного раньше. Мы даже не сразу это поняли. Нас еще и территориально раскидало. Наверное, из-за того, что в сороковые машины еще не существовало. А в то время…как вы знаете, тоже шла война. Люди – обычные люди – воевали против таких же обычных людей. Меня нашла группа корейских солдат, сначала решили, что я японец или завербованный шпион из-за того, как я выражался. Пришлось снова применять дипломатию. Притворился ограбленным напуганным стариком, чей дом разрушили японцы, потом, «очухавшись», присоединился к армии, хотя меня порывались отправить в убежище для гражданских, ибо чем на войне поможет дедок? Не буду пересказывать то, что вы можете прочесть в учебниках истории. Просто из-за своих способностей к концу войны я оказался на хорошем счету у Сеульского ЦК. А потом пришли Советы со Штатами и разделили страну. Я остался в Сеуле, придумал себе легенду, мне предлагали высокую должность в Правительстве, но я так и не нашел Сонгю. И когда узнал, что Правительство США проспонсировало наших для создания экспериментальной лаборатории в Тэгу, понял – мне надо туда. Именно там будут созданы нам подобные. Начальство удивилось моей просьбе, но назначило туда на один из руководящих постов – по сути, наблюдателем, который строчил отчеты и доносы. Там мы и познакомились с Хёнсыном – он был очень молодым, но талантливым химиком. Я рассказал ему, что ищу потерянного во время войны товарища, которого не смогли обнаружить даже правительственные шишки через свои каналы. И он обещал мне поспособствовать. Его супруга, ныне уже покойная, во время войны была волонтером, путешествовала по стране, помогала людям – доставляла лекарства, провизию… У нее осталось много знакомых в разных уголках страны, и она написала им письма. Она хорошо рисовала и набросала с моих слов портрет Сонгю. Отправила более пятидесяти писем с рисунками «от руки», представляете? В итоге мы нашли его – с травмой головы в одном из госпиталей на окраине Канвондо. Я забрал его к себе – тело супера выдержало нахождение в кротовой норе, а вот сознание Сонгю пострадало. Он помнил только то, что произошло после перемещения – войну, контузию… Днем я работал в лаборатории, вечерами потихоньку возвращал память Сонгю – моих способностей было недостаточно, и я начал изучать психологию и психиатрию. Это было тяжелое время. В какой-то момент он снова пропал, сбежал, и после безуспешных поисков я решил, что либо память вернется к нему, и он сам даст о себе знать, либо…мне придется смириться с тем, что он никогда не восстановит память до конца, а значит – миссию мне придется выполнять в одиночку. Все, что я мог сам сделать на тот момент – отследить появление супер-людей и уничтожить их. Я считал, что это приведет к эффекту бабочки, как и завещал Наставник, что мое существование сотрется из этой реальности, но мы с Сонгю изначально шли на эту миссию, зная, что она самоубийственна, и мы в худшем случае просто никогда не вернемся в свое время. Но мы хотели спасти будущее. Поэтому я был твердо настроен идти до конца. Хёнсын работал над созданием химического оружия. Я не был уверен, что именно его исследования приведут к появлению супер-людей. А потом к нам назначили Даён. Причем ее сразу же поставили начальником одной из групп. Не согласовав это ни со мной, ни с Хёнсыном – он на тот момент руководил всеми исследованиями. Теперь-то я не удивлен, учитывая, какими способностями она обладает. А тогда – у Хёнсына случился с ней конфликт, а я поддержал друга. Но она… Мы сблизились. Не сразу, конечно. Она действительно производила впечатление хорошей девушки, она сумела обмануть мою чуйку. И, конечно, я не распознал в ней супер-человека. А через некоторое время объявился Сонгю. Он почти не изменился. Он рассказал, что его память вернулась, и ему удалось в кустарных условиях доработать устройство для откатов на случай, если придется бороться с первыми супергероями. Я, в свою очередь, поделился с ним той информацией, которой владел сам, помог устроиться в лабораторию. В группу к Даён. Он несколько раз говорил мне, что побаивается ее. Он был уверен, что именно она способна создать суперов. Тем не менее – он восхищался ее талантом. А я влюбился. Не знаю, произошло ли это благодаря ее сверхъестественному вмешательству, или я просто не смог устоять перед умной и красивой женщиной, коих не встречал ни разу до этого. В какой-то момент я понял, что жизни без нее не мыслю, и сделал предложение, а она согласилась. В будущем института брака нет – никто не считал нужным создавать семьи после войны и апокалипсиса. Сопротивленцы жили коммунами, а суперы вообще размножались в пробирках, и сексуальные контакты считались у нас просто формой отдыха, развлечения или снятия стресса. Придя в прошлое и социализировавшись там, я счел брак с Даён лучшим способом оставить любимого человека рядом с собой. С Хёнсыном она, кстати, помирилась – он тоже признал ее гений, и они стали эффективно работать вместе. Ну а потом она якобы вывела этот вирус. И они тут же сообщили об этом в Правительство. А те, воодушевившись, одобрили проведение тестов втайне от американцев. Я должен был заниматься психологическим отбором добровольцев, а Даён – отбирать тех, чьи организмы предрасположены генетически. Естественно, я саботировал, как мог. Сказать жене о том, что появление супер-людей приведет к апокалипсису, я не мог – тогда пришлось бы открыть правду о себе. Я изучил требования к допуску и рекомендовал к программе только тех, у кого обнаружил ПТСР после войны, ярко выраженные фобии и прочие отклонения. В исследованиях Даён упоминались побочные эффекты, отходняки, которые «в теории» могут возникнуть у испытуемых. А нестабильная психика – это самый верный способ не пережить отходняк. Сонгю тоже поспособствовал тому, что тесты в итоге провалились. Испытуемые погибли, отходняк всех убил. Это было ожидаемо. Таким образом мы сделали так, что двадцать лет исследований пошло коту под хвост. Правительство закрыло лабораторию и всех нас уволило. Однако тот факт, что мы с Сонгю все еще живы, означал, что однажды состоится вторая попытка. Ведь каким-то образом же появились супер-люди? Шишки из Правительства «по старой дружбе» предлагали мне административную должность, но я отказался. Мы с Даён купили дом, сделали ремонт, у нас родился сын. Она ударилась в семейные дела, а я читал лекции в университете в Тэгу, куда устроился после увольнения из лаборатории. И параллельно – вел исследования. Собирался понять, могли ли супер-люди появиться другим путем, если секретные эксперименты оказались прикрыты. Хёнсын с женой уехали в Сеул. Я знал, что неудача сильно по нему ударила, и мне было стыдно перед другом, но выбора-то у меня не было. И мы на долгое время потеряли связь. Сонгю продолжил свои поиски независимо от меня, отправился в Штаты. Он думал, что американцы могли перехватить образец. Возможно, он подозревал, что Даён передала его им, но не стал озвучивать это при мне. Ну а я периодически ездил по стране, проводя собственные исследования. Даён не нравилось, когда я уезжал, и наш сын подолгу не видел отца. А я искал зацепки. Возил своих студентов в разные научно-исследовательские институты под предлогом экскурсий, а сам вынюхивал – где могут проводиться аналогичные исследования. В стране на тот момент осталось мало государственных научных учреждений, большая часть коммерциализировалась, что немного усложняло мне задачу. Вместо того, чтобы козырять моим знакомством с правительственными шишками, на которое легко велись госконторы, приходилось втираться в доверие, наводить мосты… Кстати, тут мне Сонгю очень поспособствовал. Оказывается, за время своего отсутствия он завел кое-какие знакомства в кругах мелкого криминалитета – создавал разные… как их молодежь называет, «приблуды» для черного рынка – шпионское оборудование, хитрое оружие для скрытых атак… Первое время я думал его вразумить, но потом перестал играть в благородство – тяжелые времена требуют решительных мер, а я и сам не гнушался грязных приемчиков. Это была середина семидесятых. Сотовые телефоны только-только появились на рынке, связь была дорогой, поэтому мы договорились вести деятельность параллельно и связываться только если кому-то удастся продвинуться. Следов вируса в Штатах он так и не нашел, и в какой-то момент предположил, что Хёнсын мог втайне продолжить исследования уже в Сеуле. И уехал туда, чтобы шпионить за ним. Каким-то образом заполучил поддельные документы, устроился младшим преподавателем в Сеульский Университет Естественных Наук – во-первых, ему банально нужны были деньги на жилье, еду и свои изобретения, во-вторых, там был доступ к новому оборудованию. Ну а Хёнсын в это время начал свой наркобизнес. Который разрастался такими стремительными темпами, что становилось не по себе. Мне было обидно, что такой интеллектуальный потенциал тратится впустую, зато мы с Сонгю убедились, что ему больше не интересны исследования, связанные с созданием супер-людей. В тот период на него работали в основном парни-студенты, которым отчаянно нужны были деньги, плюс, конечно, несколько мордоворотов. Поэтому Сонгю наблюдал издалека на всякий случай, но старался не соваться в зону его влияния. Одним из студентов, работавших на Хёнсына, был Го Вэньюй, с которым впоследствии Хёнсын сохранил хорошие дружеские отношения и познакомил уже меня… - А когда вы с господином Хо возобновили общение? – спросил Чанмин. - В начале двухтысячных. Мы не виделись вживую тридцать с лишним лет. – вздохнул Саншин. – Если честно, к тому моменту ни я, ни Сонгю, не нашли никаких следов супер-людей. Ни одного – за тридцать лет! В последнюю на тот момент встречу он предположил, что мы сумели создать альтернативную ветку реальности, в которой наши действия и дали «эффект бабочки». А в нашей реальности – в том будущем, из которого мы пришли, – все осталось неизменным. И он решил работать над исследованиями откатов, постепенно увеличивая их длительность. А я…решил заняться семьей. Когда я делал предложение Даён, я был намерен прожить счастливые годы с ней, сколько бы их не было, я понимал, что все это ненадолго, если нам удастся изменить будущее. Но поверив в альтернативные ветки, я расслабился. Мне снова показалось, что судьба дает мне шанс на новую жизнь – стать хорошим семьянином, прожить остаток лет в согласии с собой и дорогими мне людьми. Конечно, я продолжил преподавать, я также не бросил исследования, но делал я это уже по инерции, для успокоения совести. Мой сын был уже взрослым, успел окончить университет, отслужить в армии, жениться, родить ребенка. Они с супругой много работали, часто бывали в разъездах, маленький Санён подолгу гостил у нас, и Даён его обожала… Я знал, что подпольная лаборатория Хёнсына разрослась до мафиозной империи, и не стремился мешать ему – если он решил жить таким образом, я был не вправе читать ему мораль. Но потом он связался со мной сам. И пригласил к себе, в Сеул. Это был долгий, запоминающийся разговор. Кажется, это был 2004 год. Его сын после борьбы со стремительно прогрессирующей шизофренией покончил с собой, забрав на тот свет и молодую жену. А супруга Хёнсына забрала их внука и уехала в другой город. Хёнсын тогда напился – ему было очень плохо, вина и одиночество ударили по нему еще сильнее, чем предательство собственной страны. Он также рассказал мне о причинах болезни своего покойного сына. И о том, что в Канаде у него растет еще один внук. Ну и про свои мафиозные дела, конечно… А я рассказал ему правду о будущем. Рассказал, кто я и откуда. Рассказал про Сонгю. Тогда он сначала не поверил мне. А вирус был у него… - Простите, что перебиваю. – вмешался упыреныш. – Но вирус на тот момент был уже у меня. Я не знал, что это такое, и заразился им. - Хёнсын, наверное, уже обнаружил пропажу. Я сегодня спросил его, зачем он вынес его из лаборатории и хранил при себе, но он так и не смог ответить. Думаю, Даён телепатически внушила ему эту идею, запрограммировала его на это. Вряд ли он всерьез собирался продолжать эти исследования… Как бы то ни было, я не смог понять, что он от меня что-то скрывает. Как же он за свою мафиозную карьеру научился виртуозно врать! А может, дело было в алкоголе. Я принялся убеждать его, рассказывать о том, какую опасность мог бы представлять вирус, выведенный Даён, если бы эксперимент не провалился. И как нам нужна его помощь, чтобы предотвратить появление суперов. Мы вызвали Сонгю, и я попросил его продемонстрировать откат. Это было эффектно, Хёнсын жутко перепугался, когда тот заявил, что этот разговор уже произошел в прошлом цикле и предугадал все его реплики. Мы заключили своеобразный союз. Договор. Я обещал помочь Хёнсыну в вопросах взаимодействия с Правительством – свести с нужными людьми, чтобы пропихнуть кое-какие лицензии и инициативы. Чтобы он мог легализовать хотя бы часть своего бизнеса. Так он открыл первую легальную частную лабораторию в Тэгу – он предположил, что Правительство уже тогда могло захватить вирус, извлечь его из тел погибших из первой партии, чтобы позже возобновить эксперименты. В свою очередь он обещал проспонсировать исследования Сонгю и расширить его контакты на черном рынке. И как только вирус всплывет – мы должны были отреагировать. Перехватить – неважно, у кого он окажется – у конкурирующих преступных группировок, у нашего Правительства, у иностранных спецслужб… Или уничтожить выживших носителей. Если таковые будут. А потом…вы догадываетесь, что произошло, да? - Вирусом заразились ваши внуки. И вы поняли это только спустя двадцать лет. – сказал Хёнджун. - Нет. – Саншин покачал головой. – Намного раньше. Даён... Она умерла в 2009-м. Я до сих пор не знаю причины – то ли ее тело износилось в нашем времени, то ли она выполнила свою миссию и решила так сама. Рассказала мне обо всем перед смертью – что она дочка Неуязвимого, что принесла этот вирус сама и подговорила Хёнсына вынести его из лаборатории. Что первым носителем стал его собственный внук, и другой его внук тоже заражен. И наш Санён тоже, потому что она помогла Хёнсыну организовать экскурсию в Тэгу. И про то, что мы с ней – ее молодой версией – еще пересечемся в будущем. Что эта самая «молодая версия» уже пришла в наше время – два года назад – и присвоила личность бывшей студентки Сонгю, талантливого биохимика, промыла мозги родителям этой девочки, чтобы уехать за их счет заграницу и не пересекаться со своей взрослой версией. Она просила не искать ее, потому что я просто потрачу время. Потому что нам суждено увидеться лишь один раз перед самым ее отправлением в прошлое. А еще – что будущее изменить нельзя, и все события в итоге приведут к тому же самому результату – это поколение станет прародителями всех суперов и передаст вирус будущим поколениям. Я похоронил ее. И отправил Санёна к родителям. После похорон ко мне пришел Сонгю. И признался мне, что пять лет назад в университете в числе студентов-третьекурсников узнал молодую Даён. Тогда он что-то заподозрил и начал подробно изучать ее научные труды, а также лично взял ее под свое кураторство на конкурсах, и собирался сделать ее своей аспиранткой, чтобы контролировать… Человек, знакомый с технологиями будущего, испытавший на себе машину времени – неудивительно, что его одолела паранойя. Но Ли Дахи ничем себя не выдала, потому что она не была Даён. А потом она пропала после выпуска. Он, наверное, до последнего считал ее моей будущей женой, вернувшейся в прошлое. Он настаивал «Даён-сонбэнним – это Ли Дахи. Ли Дахи – это прошлая версия твоей жены!» Он был одержим идеей отыскать ее, потому что решил, что именно она присвоила вирус и передала своей молодой версии. Я так ему и не признался. Я не рассказал ему правду про Даён и Санёна, я очень испугался за внука. Я поверил Даён. Поверил, что мы ничего не изменим, и наша миссия бессмысленна. Я заявил Сонгю, что у него паранойя, и мы разругались. Я собирался открыть ему правду, но…понял, что не могу. Сонгю был одержим нашей миссией. А для меня многое изменилось после появления семьи. Если бы я рассказал ему, что все наши усилия окажутся бесполезны – он бы все равно сделал так, чтобы уничтожить как можно больше носителей вируса. Возможно, в охоте на них он сам и запустил бы межвидовую войну. После нашего разговора я сразу же связался с Хёнсыном и рассказал ему то, что узнал от Даён. Он думал, я стану обвинять его. Что захочу отомстить за то, что он вынес этот вирус и допустил его распространение. Но я не стал. Будущее было предопределено, но это было далекое будущее. А вот будущее наших внуков мы должны были защитить. И мы приняли решение обезопасить их от Сонгю, который намеревался отправиться на поиски Даён и мог рано или поздно выйти на след вируса. Хёнджун остался с бабушкой. За Хёнсо и его матерью Хёнсын и так приглядывал. Санёна родители в итоге вернули обратно мне – но я не возражал, понимал, что лучше смогу его защитить, что смогу отследить проявление суперсилы и помочь ему ее обуздать. Силы все не проявлялись, и нам уже начало казаться, что Даён ошиблась, или что этот вирус проживет в их организмах в спящем состоянии, а значит – их это не коснется, Сонгю не найдет их… Но у Санёна она проявилась после армии. Он праздновал дембель с товарищами, попал в пьяную потасовку, когда возвращался с вечеринки – вступился за девушку, на которую напали местные хулиганы. И у старшего внука Хёнсына через некоторое время она тоже проявилась. Но Хёнсо не пожелал ехать в Сеул и присоединяться к мафиозной империи деда, поэтому тот наказал своим людям приглядывать за ним и защитить в случае опасности. На тот момент я уже помог Санёну освоить силу, так и не открыв ему правду о его бабушке и о себе самом. А Сонгю…он по-прежнему читал лекции в университете, вроде бы даже не особо отсвечивал, обучал талантливых студентов, я думал, он бросил поиски Даён. Но Хёнсын предпочел подстраховаться и послал своих людей проследить за ним – так мы узнали, что у него есть несколько подпольных лабораторий, где он по-прежнему производит свои приблуды, что он торгует на черном рынке, что он присвоил исследования своего юного студента… А у этого студента было лицо Наставника. – старик бросил взгляд на Чанмина. – И мы решили тайно приглядывать за Сонгю. Мы с Хёнсыном придумали следующую схему – самим находить тех, кто также заразился вирусом и обрел супер-силу. Адекватных и толковых – вербовать, обучать и заставлять помогать людям… А опасных и нестабильных – уничтожать. Своими силами или с помощью завербованных. У нас был расчет на то, что Сонгю в какой-то момент решит действовать и начнет охоту на вам подобных, и тогда наши собственные внуки и другие хорошие ребята останутся в безопасности. Сначала мы нашли Ханёна через мистера Го. Потом я поехал в Канаду, заговорил зубы матери Хёнсо и привез их с Джейкобом… Я ездил по стране, и иногда мне попадались сведения о таких же парнях заграницей. Некоторые уже успели вступить в мелкие мафиозные группировки. Еще Хёнсын сообщил мне о нескольких ребятах, выросших в семье у дочери одного чиновника – мы нашли имена некоторых из них в списках школ, которые были на экскурсии в Тэгу. У друга одного из них тоже была суперсила. Я приходил к нему и хотел предложить присоединиться, но этот парень… - Ёнбин? – хмыкнул Хёнджун. - Да… Ким Ёнбин. Вырос в обеспеченной семье, в школе и университете имел высокие баллы, в общем, парнишка был очень неглупым, но… Я не зря сенсор. Почти восемьдесят лет – до проявления силы Санёна – я не чувствовал чужие силы, но я все еще чувствовал чужую суть. Все носители вируса из вашего поколения, с кем я до этого сталкивался вживую, казались мне адекватными ребятами. А этот, к сожалению, был психопатом. И сила – страшная. При этом и он меня раскусил на раз-два. «Либо я присоединюсь, либо вы меня уничтожите, я прав? Попробуйте». Так он сказал. Я понимал, что меня хотят спровоцировать. Закосил под дурика, мол, нет-нет, что ты… Чуть ли не сбежал оттуда. Думал, вернусь позже, когда все уляжется. С боевиками Хёнсына или уговорю Санёна помочь мне всеми правдами-неправдами. Если оставить такого парня в живых, он рано или поздно установит диктатуру с помощью своей силы… Он даже пригрозил мне напоследок, что если я снова заявлюсь в нему, или пойду к его другу с братьями – он найдет и сожжет мой дом, всех моих близких и друзей. А у Донхёка была способность к поиску информации… И я решил не соваться к ним. Вскоре мы узнали про пожар в доме Донхёка, и про то, что он с братьями сейчас у Ёнбина. На тот момент в компании Санёна было семеро ребят, двое совсем молоденькие – Сону и Эрик. Мы не хотели отправлять их драться с такими опасными ребятами. Они толком не успели освоить свои способности. А компашка Ёнбина тем временем завербовала нескольких парней. Один умел превращаться в волкодава, еще один был мощным снайпером, третий – плевался кислотой… - Кто? – Санён недоуменно повернулся к Хёнджуну. – У вас был такой? - Один из погибших от вакцины. – кивнул тот. - Канхён. – протянул Джухо. – А еще… - …Усон и Ёнук. – закончил упыреныш. – Один умел летать, второй – управлял погодой. У них были очень неприятные отходняки. Поэтому они пошли добровольцами тестить дедушкину вакцину. И погибли. - Представляете, как мы испугались? У них – пирокинетик, гидрокинетик, рентген, парень, умеющий найти любую информацию, оборотень, снайпер и еще трое, которые могут доставить проблем в драке…. Люди Икс прямо. А у меня – куча мирных ребят, большинство из которых даже не умеют драться, а некоторые и вовсе боятся своих сил. - Зато потом у дедули появились мы с Джэхёни-хёном… – намекнул Хёнджун. - Именно. – кивнул старик. – Хёнсын был в ужасе, когда понял, как ты используешь проявившуюся способность. И выставил тебе ультиматум – либо ты живешь у него и ведешь себя хорошо, либо он доставит тебе проблем… Но самое страшное – твой…твой парень обладал силой Неуязвимого. Когда Хёнсын рассказал мне о вас… Честно, моим первым порывом было уговорить его убить вас обоих. Но я понимал, что гены Неуязвимого в любом случае выживут, неважно, каким способом. А я даже не был уверен, являлась ли Даён его биологической дочерью. Зато я окончательно уверился, что не смогу ничего изменить. Единственным вариантом было держать вас обоих под контролем. Я предложил Хёнсыну отправить вас к Санёну, но ты сидел на наркотиках и использовал свою силу, чтобы вербовать его людей. А Джэхён не мог сбежать. Тогда…нам с Хёнсыном снова пришлось просить помощи Сонгю. - Я полагаю, у вас и на тот момент остались от него секреты, да? – хмыкнул Хёнджун. - Конечно. Как и у него от нас. Например, мы на тот момент не представляли, что ему придет в голову нанять мелких воришек, чтобы проникнуть в ваш – точнее, мой! – дом и выкрасть ваши ДНК. Если бы мы об этом знали, если бы он попытался убедить нас в том, что все супер-люди должны быть подвергнуты уничтожению, мы с Хёнсыном сразу бы от него избавились. Думаю, он это понимал – что мы не согласимся убить собственных внуков. И он пообещал помочь в реализации наших планов. Сначала синтезировал и доставил Хёнсыну материал для изоляции от менталистов – это разработка будущего, разработка Наставника. Затем надоумил заслать Хёнджуна и Джэхёна в «Супириор» – возможно, он рассчитывал, что вы перебежите на их сторону, и тогда Сонгю с чистой совестью убедит Хёнсына вас уничтожить. Но вы ликвидировали саму группировку и ее лидера, зато привели людей оттуда. И Сонгю помог Хёнсыну создать то, что продлит отходняк, в то время как Хёнджуну подкинули информацию о том, что эта вакцина его минимизирует. И четверо парней ее протестировали. Трое погибло, а вот с одним вышло интересно – он не только пережил отходняк, но и почти избавился от него. - Это был я. – кивнул Тэян. - Любое лекарство с высокой концентрацией активных веществ – это яд. – протянул старик. – На это и был расчет Сонгю. Он создал то, над чем суперы в будущем бились десятилетиями. Возможно, даже столетиями. Но концентрация была настолько высокой, что пережить вакцину должно было стать невозможным. Не могу сказать, почему ты выжил, Тэян-ши, я не химик. Но, наверное, Сонгю сможет пролить свет на подробности, если его сознание уцелело. – Саншин покосился на голову биоробота, которую Хёнджэ от нефиг делать оставил на угловом столике. - Я постараюсь достать его. – пообещал Чанмин. – И займусь машиной. И устройство для откатов разберу. Упыреныш, ты не против, если я оккупирую пока твою лабу? Хёнджун удивленно моргнул и кивнул, ничего не сказав. Хёнджэ про себя ухмыльнулся – значит, мелочь до сих пор не внял его нарутотерапии? Неужели так сложно поверить, что они все готовы помогать? - Ну а после гибели испытуемых Хёнджун решил форсировать события и отобрать компанию. – продолжил Саншин. – И на тот момент он был чист уже полгода. Отказ от наркотиков, вопреки нашим чаяньям, сделал его только опаснее. Зато у Санёна на тот момент моими силами собралось уже десять человек. Дальше стоит рассказывать? - Значит, это все был план? – уточнил Хёнджун. – Сплавить Джэхёни-хёна туда, свести меня с Профессором, чтобы он меня предал, и подвести меня к тому, что я должен присоединиться к покемонам лидера-хёна? - Вроде того. – согласился старик. – Мы не понимали, что делать с остальными. Джухо-ши из оставшихся казался самым рассудительным и адекватным, но его угораздило влюбиться в Хёнджуна и... - Не продолжайте. – попросил Джухо. – Я с самого начала не разделял Хёнджуна и его цели. - В любом случае – план вроде как сработал… Хотя и не без жертв. – вздохнул старик. – Но Сонгю, конечно, не мог не провернуть у нас за спиной свои делишки. Мне жаль, что я не смог вовремя повлиять на него, из-за чего он попортил вам столько крови. Я должен был убедить его отказаться от миссии. - Но так и должно было произойти, верно? – вмешался Чанмин. – Чтобы Ли Дахи… Точнее – Даён – оказалась там, в прошлом. - Да… Хотя мне кажется, мы могли бы достичь того же результата более мирным путем. - Это сейчас уже неважно. – отмахнулся Санён. – Однако у нас еще много вопросов. Если ответишь нам хотя бы на некоторые – будем рады. - Я постараюсь. Спрашивайте. - Тебе Профессор сообщил, что мы наведались в «H-Tech», чтобы вытащить Хёнджэ? Поэтому ты отправил мне то сообщение? - Какое сообщение? – удивился дед. - Что за тобой на Чеджу следят. - А…вот почему Сону за мной прискакал. Что ж…я действительно знал, что Хёнджун отправил людей следить за мной. Но… Санён, я не отправлял никакого сообщения. - Что?! - Не отправлял. – повторил старик растерянно. – Я сам удивился, зачем ты вдруг отправил Сону за мной. Начал задавать кучу вопросов, уж извини, Сону-я, должно быть, я знатно вынес тебе мозг. - Ага. – зевнул Сону. – В смысле – пофиг, че уж теперь. - А кто ж тогда мне писал с твоего номера?! – возмутился Санён. - Понятия не имею… - Я, кажется, догадываюсь. – хмыкнул Хёнджун. – Уточните-ка у брата, когда он с вами свяжется. – он перевел взгляд с Джухо на Тэяна. - Вполне возможно, что это он. – медленно согласился Джухо. – Если он помогал Ли Даён – мог и взломать систему связи. Понятия не имею, как это работает, но он уже практиковал такое в «Супириор» – отправлял людям сообщения с чужих электронных адресов. - Видимо, Даён просто хотела обезопасить вас. – предположил Чанхи. - Звучит…логично, пожалуй. – кивнул старик. - А как так вышло, что вы проворонили создание нового аватара? – прищурился Чанмин. - Мы его не проворонили. – хмыкнул старик. – Я находился на Чеджу вместе с Хёнсыном. Он лечился в клинике мистера Го, а я отводил внимание людей, подосланных Хёнджуном – делал вид, что ищу новых суперов. Когда за мной прыгнул Сону – я попросил доставить меня в Ёсу – оттуда до Чеджу лететь всего-ничего. Так что вскоре я вернулся обратно. Сонгю должен был отзвониться и сообщить, когда Джэхён уйдет, чтобы я мог взять Хёнджуна "тепленьким" и убедить самому присоединиться к компании Санёна. Однако звонок поступил только через неделю после появления Сону и моей принудительной транспортировки... Сонгю просил нас обоих срочно вернуться. Мы обнаружили его уже в новом теле. Он объяснял это тем, что у старого окончательно слетели ментальные блоки. - О-о… – протянул Хёнджун. – Та история с конем! - Да. – кивнул старик. – Ты сумел его запрограммировать. Хотя до этого ему удавалось избегать воздействия твоей силы. Дело было в самом аватаре – как-никак он забрал тело солдата армии Неуязвимого, насколько я знаю, они проходили те же тренировки, что и сенсоры… - Я думаю, что смог доломать его защиту из-за того, что он сам давал мне читать себя. – предположил Хёнджун. – Как минимум пять раз. Блоки ему – точнее, этому телу – в будущем выставили в определенных участках мозга, а сознание Сонгю каждый раз при откате возвращалось в то же самое тело... Чанмин как-то говорил нам, что нейронная активность влияет на тело генетически. Откаты должны были увеличить нейронную активность Сонгю, так как ему приходилось умещать в сознании несколько комплектов воспоминаний. И блок в мозгах тупо слетел. - Защитный фаервол истончился. – поддакнул Чанмин. - Ага. Выйдя из себя после пятой попытки, я неосознанно сломал этот блок окончательно. А он…судя по всему, в мое отсутствие собирался работать над машиной времени. Потому что у него не вышло собрать кровь Джэхёни-хёна, следовательно – вакцину против Неуязвимого он создать не смог. Но вместо машины потратил несколько дней на проектирование ракеты. Вот ржака. - Думаю, Хёнджун, машину он начал собирать еще при тебе. – сказал старик. – Как запасной вариант. Но ты, читая его память, не понимал, что это за конструкция. - Я не видел в его воспоминаниях саму конструкцию. Только чертежи. – сказал Хёнджун. – На постройку он явно отрядил своих зомбаков. Думаю, я не догадался бы, даже увидев ее. Он был одержим намерением достать ДНК Джэхёни-хёна – это я точно могу сказать. - Как только ты вернул его в нормальное состояние и отправился в Европу – он решил сменить тело. Так что, когда мы вернулись с Чеджу, он встретил нас уже таким. Я не удивился, так как однажды он уже создал аватара. Я даже не связал его создание с перемещением во времени, понимаешь? Думал, он просто выбрал тело помоложе и покрепче. Я ведь не мог… «прощупать» его с тех самых пор, как он переместил сознание в тело супера. Моя сила на него не действовала, все, что мне оставалось – это либо верить ему, либо пользоваться своими знаниями о человеческой психологии и предугадывать его ходы. - Вы подумали, что Сонгю выбрал тело другого супера? – спросил Чанмин. - Да. Я интересовался, где он его взял, да еще и с готовыми ментальными блоками, но Сонгю просто сказал, что завербовал одного парня из мелкой мафиозной группировки. А еще он где-то надыбал двойника. И какое-то время обманывал с его помощью людей Хёнсына. В то время, как двойник исполнял роль Профессора, сам Сонгю занимался своими делами под видом лаборанта, которого Профессор-двойник представил в «H-Tech», как своего племянника. Уже позже, когда он получил сверхпроводники и сумел закончить машину, а Хёнсын подписал его доверенность, он собрал всю службу безопасности, рассказал им правду и пригрозил системой самоуничтожения в блокираторах, если они не будут подчиняться или попробуют предать его. Итак, за неделю с лишним, что Хёнджун отсутствовал в «H-Tech», Сонгю создал блокираторы, модернизировал устройство для откатов, потом еще эти… микродроны… - Вырубашки. – кивнул Чанмин. - Ага. И убедил нас, что пора отправлять Хёнджуна к Санёну, чтобы он там…исправился. Через несколько дней Хёнсыну снова стало хуже, ремиссия продлилась недолго. Я пытался уговорить его воспользоваться помощью Джейкоба – потому что сами лекарства, какими бы эффективными они ни были – имели побочки. От рака ты бы его не избавил. – Саншин посмотрел на Коби. – Но мог бы облегчить боль. А он отказался. Если бы мы пошли на это, вы потребовали бы информацию за помощь. И тогда нам пришлось бы рассказать вам про апокалипсис. А еще – у Хёнджуна не возникло бы мотивации научиться работать в команде. Теперь же…мы хотя бы уверены, что вы в будущей межвидовой войне будете на стороне добра. - Добра? – хмыкнул Хёнджун. – Нет, сонсэнним. Мы просто будем делать то, что должны. И не важно, хотим мы этого или нет. Я, например, завербую и закину в будущее пацана, который отправит вас сюда. Чанмин, вероятно, начнет работать над созданием Наставника… - Но теперь у тебя на руках ресурсы, Хёнджун. Чтобы обезопасить тех, кто не хочет войны. - В будущем есть хоть один островок мира? – ядовито спросил упыреныш. – Хоть одна…самая маленькая страна, или город, или хотя бы коммуна, где люди – неважно, суперы или обычные – живут не в вечном страхе? Я просто хочу знать – есть ли хоть какие-то плюсы в том, что нам предстоит сделать? - Насколько я знаю, эта война затронула весь мир. – признался старик. – Восточная Конфедерация довольно закрытая. Неуязвимый создал огромное тоталитарное государство, союз государств. Стран в их нынешнем виде не существует в том времени, откуда мы прибыли. Западная Конфедерация после войны оказалась достаточно слаба, они вынуждены сотрудничать с нами на наших условиях, у них почти нет своих природных ресурсов. Штатов, Южной Америки, Австралии и Океании, Европы, бывших Советских стран – не существует как автономных единиц. Карта мира выглядит совсем по-другому… Нам всем показывали изображения со спутников. Вся Земля – другая, материки другие, океаны другие. Даён сказала, что система, созданная Неуязвимым – стабильна, что там нет угнетенных. Но, может, она просто идеологически «промыта», понимаете? Я не строю иллюзий. Ее растили в других условиях. Если ее собственный отец отправил ее в прошлое без возможности возврата, а она до конца жизни была верна своей миссии – значит, она не знала о других возможностях. И свобода была ей неведома. Но она искренне любила нашего сына. И Санёна. Возможно, она просто воспользовалась шансом прожить несколько счастливых десятилетий на полную катушку. Как и я… - Дед. – вздохнул Санён. – Уж прости, но ты снова ударяешься в сантименты. Потом порефлексируем все вместе, окей? - А ты тоже. – хмыкнул старик. – Мы вырастили тебя таким, да? Верным своей службе. - О чем ты вообще? Я просто хочу защитить тех, кто мне дорог. - Ты откажешься от спасения мира, если оно будет означать страдания или гибель твоих близких? - Спасения мира? Дед, мы запустим апокалипсис. Ну, или нам подобные. Вместе с обычными людьми. Война произойдет. Я спасу, кого смогу. Вернее – парни спасут. А я буду стараться спасти их. Все просто. - Я рад, что тебя не терзают те же дилеммы, что терзали меня. Кажется, тебе повезло с союзниками куда больше. - Ему не повезло. – подал голос Ханён. – Мы идем за ним, потому что он дает нам оставаться собой. Он просто принял нас. Понимаете, сонсэнним? Нас не пытаются «исправить». Нам просто создают условия, чтобы мы могли чувствовать себя комфортно, чтобы нам было, с кем поделиться своими проблемами, чтобы мы сами нашли баланс между эгоизмом и долгом. И это все заслуга Санён-хёна. Санён вылупился на него удивленно. Явно не ожидал такой вдумчивой тирады от…биологического деда, которого последние несколько лет растил, как младшего брата. - Не моя. – сказал он, наконец. Его голос немного хрипел. – Это заслуга всей команды. - Хм… Знаете, я никогда не имел доступа к административной верхушке. – задумчиво поделился Саншин. – Я видел Неуязвимого только во время официальных церемоний. Не знаю, как все устроено там, наверху. И у Даён не спрашивал. Но там, в самом сердце Восточной Конфедерации – есть перспективы. Есть конкуренция. Есть возможности. Для развития. Идеология, конечно, спорная. Такая странная помесь коммунизма и капитализма. Человеческий ресурс используется до предела, но используется честно. Я склонен верить Даён, потому что думаю, что понимаю ее. - И вы согласны с такой системой? – спросил упыреныш. – Вас создают в пробирках, прививают вам на уровне генов предрасположенность к определенной способности, дают вам эту самую честную конкуренцию и перспективы… То есть, как вы и сказали – относятся к вам, как к функциям. Где свобода выбора? - А сейчас она есть, Хёнджун? – вздохнул старик. – У вас – есть? - Нет. Это-то и бесит. Нам навязали миссию. - Вы можете ничего не делать. Результат не изменится. Если не вы – это сделают другие. Другой человек создаст Наставника. Другой человек отправит пришельца в будущее. Ваше право на бездействие никуда не девается. - Сонсэнним, можно, пожалуйста, без ваших дипломатических приемчиков? Вы нам сейчас говорите: «Либо апокалипсис произойдет на ваших условиях, либо на чужих. Выбирайте». Это не свобода выбора, это иллюзия. - И мы все в ней живем. Всегда. – кивнул старик. – И будем жить. В будущем. Так уж действуют законы общества и законы государства. Ты предпочел бы анархию? Бесконечный хаос? - Нет. Я предпочитаю управляемый хаос. – ухмыльнулся Хёнджун. - Тогда ты мог бы стать достойным сопротивленцем в будущем. – сказал старик. – Даже странно, что ты помог Неуязвимому. Если это, конечно, ты отправил пришельца к нам. - Отправлю. – поправил Хёнджун. – Вряд ли для помощи Неуязвимому. Сами понимаете. Я – пылинка в потоке бытия, инструмент истории. Мне нужен мой хаос, и я сделаю эту бяку с пришельцем, чтобы ваша жена принесла мне его. - Что же тебя бесит? - Что даже в рамках иллюзии выбор ничтожно мал. - А если я скажу тебе, что при Неуязвимом люди, наконец, вышли в космос? Далеко. - Врете ведь? Я вас не могу читать. - А на мне даже нет блокиратора. И не было никогда. Так что ты пока не можешь, потому что в будущем нас растят невосприимчивыми к силам менталистов. Прочти всю мою память на несколько раз, если надо, я готов впустить тебя в свое сознание. И ты сломаешь эти блоки так же, как сломал блоки первого аватара Сонгю. - Я тоже не могу, сонсэнним. – заметил Кевин. – На уровне инстинктов всегда что-то чувствовал, но не с помощью павы. - Среди вас ведь есть и другие… – прищурился старик. – Кто хочет попробовать? - Я чувствую спокойствие. – подал голос Хвиён. – Такое же ощущение было от вашей…будущей супруги. - Потому что я уже знаю будущее. - Расскажите это парню, который вас сюда закинул. – усмехнулся упыреныш. – О том, каково это – знать будущее. - Пришельцу? Ты же сам понимаешь, он не примирился со своей силой. Он боится ее. Он и тогда – в будущем – ее боялся. Будь оно не так, мы не оказались бы тут. Я не просто знаю будущее. Я смирился с ним. Я принимаю его. И вам, наверное, придется сделать то же самое, ребята. В противном случае вы обрекаете себя на мучения. Причем абсолютно бессмысленные. - Потому что мы ничего не изменим? – фыркнул Чанмин. - Нет, потому что идеально никогда не будет. Только не в мире, созданном людьми. Единственный реальный выбор, который у нас есть – это видеть достоинства или фокусироваться на недостатках. - Значит, вы признаете, что были тем, кто сфокусировался на недостатках? – хмыкнул Хёнджун. – Присоединились к сопротивлению, предпочтя свою свободу тем преимуществам, которые могла дать вам система Неуязвимого? Долгая, сытая, размеренная жизнь, престижная должность…вы в теории могли бы дожить до терраформирования других планет. Но почувствовали себя человеком, и что? Вместо того, чтобы помнить о преимуществах системы и продолжать свою почетную миссию по уничтожения сопротивленцев, вы взбесились от того, что Неуязвимый вас использовал, и – передумали? Потому что хорошо там, где нас нет? - Да. – кивнул старик. – Именно. Ты абсолютно прав, Хёнджун. Я менял стороны. Дважды. Из эгоистических соображений. И никогда не гнушался класть чужие трупы себе под ноги. Пришелец, испытуемые из первой партии, а до этого – сопротивленцы. И в конце-концов я предал Сонгю. Я никогда не был на стороне добра. И я не жалею ни о чем. Но надеюсь, что вы поступите иначе. Хотя и не имею права просить вас об этом. Упыреныш удовлетворенно улыбнулся: - Спасибо за пояснения. Теперь я точно знаю, что делать.