Black Rose: Кровавое проклятие

      В голове нещадно шумело. Хотелось заглушить эти посторонние звуки и, наконец, нормально отдохнуть, но видимо, не судьба. Голоса… Они были словно повсюду. Они говорили эмоционально, перекрикивая друг друга. Они, кажется, ругали его, но за что?       В сознании вдруг поселилась паника, ведь он не мог вспомнить кто он, где находился и от этого становилось безумно страшно. Дыхание участилось, мышцы словно закаменели.       — Тщ, — пробиваясь сквозь сводящий с ума гул, послышался нежный голос, а лба коснулась чья-то прохладная ладонь. — Процесс очищения ещё не закончен. Будет немного больно. Нужно потерпеть.       — Кто ты? Кто я? Что происходит?       — А что ты помнишь?       — Ничего.       — Не правда. Внимательно посмотри внутрь себя. Своего сознания. Ты найдешь ответы.       — Голоса… Они не дают мне сосредоточиться.       — Разве?       Шум, действительно, начал стихать, а перед глазами замелькали картинки.       Вот ему десять лет и он гордо вышагивает рядом со своим королём-отцом. Они на балконе замка, а внизу люди, что радостно приветствуют их.       — Да здравствует король! Да здравствует наследник!       Отец машет людям рукой и улыбается. Он большой, такой родной и тёплый. С ним не страшно. Вот только что-то не даёт покоя. Может фигура в тёмных одеждах?       Мужчина лет сорока смотрит на них с какой-то грустью. Отец, кажется, не замечает его, вот только руку сына сжимает крепче.       Скоро, насладившись всеобщим восхищением, они возвращаются в просторную залу для приёмов. Мужчина в тёмном следует за ними.       — Тебе не кажется, что твоё присутствие здесь неуместно, Алтэй? — нарушил тишину голос отца. — Мальчику всего десять.       — Тебе напомнить, брат, во сколько я начал постигать азы своего предназначения? Я был не старше Мина.       — Да, но…       — Я не собираюсь забирать его из дома насовсем. Пока. Но я должен начать его обучение. Наш храм чувствует его. Призывает. Ждёт официального представления. У твоего сына великое будущее.       — Почему Сиумин?       — А ты видишь кого-то ещё? У меня не может быть детей. Болезнь лишила меня этой возможности. Мы должны благодарить Госпожу за то, что она согласилась выдать ту, что предназначалась мне, замуж за тебя. Этот ребёнок принадлежит Смерти, не забывай об этом.       — Но… На кого я оставлю трон? У меня больше нет наследников, а моя жена… Она не способна снова родить, и ты знаешь об этом. В нашем случае Госпожа дала своей дочери один единственный дар жизни.       — Ну, мой драгоценный брат, у тебя ещё есть время, чтобы найти ту, что выносит тебе наследника. Впереди как минимум ещё лет десять. Я… Я не знаю, когда Госпожа призовёт меня в царство мёртвых, но клянусь, что пока я жив, я не стану взваливать на плечи твоего сына свою ношу.       — Я верю тебе, брат, — кивнул король. — Когда ты хочешь забрать Мина на первое занятие?       — Думаю, мы отправимся завтра на рассвете. Предупреди свою супругу. Я думаю, что мальчику будет комфортнее в компании матери.       Король кивнул, принимая это к сведению, а потом повернул голову в сторону вошедшего слуги.       — Ваше величество, к вам кардинал и отец Георг.       — На твоём месте я был бы поосторожнее с этими монахами, — тихо сказал Алтэй.       — Разберусь, — ответил король. — Отведи-ка лучше племянника к матери. Взрослые разговоры не терпят детских ушей. Минни, сынок, иди с дядей. Это мой старший брат. Он никогда не причинит тебе вреда. Почитай его так же, как мать и отца своих и слушайся во всём.       Сиумин учтиво поклонился старшему, сжав протянутую руку. Алтэй тепло улыбнулся. У выхода они встретились с двумя зрелыми мужчинами. Кардинал улыбнулся, поклонившись.       — Принц, мистер Ли. Рад видеть вас в добром здравии.       — Аналогично, ваше преосвященство, — сказал Алтэй, а потом кивнул второму гостю. — Отец Георг. Я слышал вы решили осесть в Даксвуде. Неужели ваше просветительское путешествие окончилось? Вы, кажется, уже объездили весь континент. Как дела в Северных королевствах?       — Всё прекрасно, сэр. Жрец даровал им независимость. Они приняли единую веру.       Сиумин заметил, как нахмурился Алтэй, но в то же мгновение снова натянул улыбку.       — Что ж, я рад. Простите, у нас с Минни дела.       Георг поклонился, а потом улыбнулся, посмотрев на ребёнка. Мин помнил, как эта улыбка испугала его тогда. Этот человек напоминал шакала, хоть и был весь в белом. Визиты во дворец в то время предполагали официальные торжественные одежды. Это сейчас Георг мог явиться к нему в чём угодно и в любое время дня и ночи, а тогда… При отце монах ещё пытался соблюдать правила.       Следующее воспоминание перенесло Сиумина в древний мрачный храм. На каменных стенах были вырезаны жуткие образы. Скелеты, черепа, тёмные саваны и венки. В просторном зале на небольших постаментах горели свечи. Их пламя бросало на стены страшные тени. Стоя в центре, Сиумин отовсюду слышал шёпот.       — Не бойся, милый. Это голоса моих сестёр, что провожают души в загробный мир, — сказала ему мать. — Твоя задача своей силой поддерживать границу между мирами и подносить дары Госпоже.       — В этот храм люди приходят, чтобы просить тихое посмертие для себя, своих близких и любимых, — продолжил дядя. — И иногда госпожа прислушивается к искренне верующим.       — А как? Как они узнают о милости Госпожи? — неуверенно спросил Сиумин.       — Они видят сны, — ответила мать.       Мальчику нравилось учиться у дяди. Старший был с ним хоть и строг, но никогда не повышал голоса, а мать… Она всегда улыбалась, рассказывая истории о Госпоже.       — А я… Я когда-нибудь смогу встретиться с ней?       — Только в самом конце, милый.       — А моя жена… Она тоже будет такой же как ты?       — А то и лучше, — улыбаясь, целовала его в макушку женщина.       В храме Сиумин чувствовал себя защищенным, а вот в замке это ощущение пропадало.       Когда Мину исполнилось четырнадцать, отец обязал его посещать уроки этикета, истории, дипломатии, математики и политики. И все бы ничего, ведь парню нравилось учиться, но всеми дисциплинами с ним занимались скучные серые монахи, а основы политики и дипломатии и вовсе преподавали кардинал и Георг по очереди. И если старик Шезар не вызывал опасений, то после встреч с Георгом Сиумин чувствовал себя каким-то потерянным, а ещё было ощущение того, что он что-то забыл.       Когда он поделился этими мыслями с дядей, тот напрягся.       — А что твой отец?       — Он прислушивается к каждому слову этого монаха. Георг почти каждый день рассказывает ему о происходящем в Квинтосе, Сент-Прайсе и Северных королевствах. Рассказывает, как последователи Жреца борются со злом, что и Даксвуду пора взять с них пример.       — Я не буду бороться с историей, — снова и снова отвечает ему отец. — Мы многонациональное государство и терпимы ко всем верам. И Пятеро и Жрец — наши покровители. Они берегут Даксвую от междоусобных войн.       Алтэй стал ещё мрачнее, а потом взял в руки фонарь.       — Идём. Я покажу тебе одно место. Там есть то, что может предотвратить войну, если она всё-таки начнётся.       Они спускались по узкой лестнице, Сиумин буквально чувствовал, как дрожит воздух, от скопившейся в нём магии.       Вскоре лестница закончилась, и они оказались у тяжёлой деревянной двери, что, видимо была на пружинах, ведь стоило им войти, как она тут же захлопнулась.       Посреди комнаты был установлен жуткий постамент. Три скелета стояли на коленях, подняв руки вверх и раскрыв ладони. На них был установлен круглый кусок прозрачного стекла, а на нём стояли большие песочные часы. Песок медленно пересыпался из одной части в другую, сверкая.       Сиумин был заворожен размеренным течением времени.       — Это…       — Эти часы способны вернуть тебя на сутки назад, — сказал дядя. — Но при условии, что в этой реальности ты умрёшь.       Парень сглотнул.       — То есть… Самоубийство?       — Ну согласись, что если твоему миру осталось просуществовать несколько суток — это не такая уж и большая цена. А ещё эти часы могут уберечь тебя от насильственной смерти и спасти невинноубиенного. Я каждое утро прихожу сюда и переворачиваю их. Если вдруг кто-то в течении дня покусится на мою жизнь, магия перенесёт мою душу и память в моё тело за секунду до того, как я снова переверну часы. А, как говорится, кто предупреждён, тот вооружён.       — И как это работает? — спросил парень.       — Нужно капнуть капельку крови в сердце часов. Но не со всякой кровью это сработает. Только с той, в которой живёт магия.       Мужчина указал на самый тёмный участок в крышке часов. Сиумин был в восторге от ожидающих перспектив. Служение Смерти налагало особую ответственность, но и давало не мало. Это была честь.       Где-то в шестнадцать парня начали мучить сильные головные боли. Он злился, перечил отцу и матери.       — Я так больше не могу! — метался по храму Сиумин. — Он что-то делает со мной!       — Вряд ли ему это по силам, — ответил дядя. — Он обычный человек.       — А Жрец? Может ли Покровитель воздействовать на меня его руками?       — Жрец давно не проявлял себя, — задумчиво сказал Алтэй, а потом посмотрел на племянника. — Есть способ оградить тебя от чужого влияния, но я… Я поклялся твоему отцу, что пока я жив, я не переложу на тебя свою ношу.       — К черту! Я… Если я стану Мрачным Жрецом, всё наносное покинет меня?       — Да, но не сразу, — сказал старший. — Полное принятие наступит лишь после заключения брака и его подтверждения. Ты ещё молод…       — Я схожу с ума! И если для того, чтобы спастись, мне нужно жениться — я согласен!       Старший выдохнул и прикрыл глаза.       — Хорошо, но… Ты должен поговорить с отцом. После принятия ты должен будешь покинуть светское общество, а он… У него до сих пор нет наследника.       — Он не станет меня слушать.       — Попытка не пытка.       Сиумин вспомнил, как пришёл домой и упал в ноги к матери. Он просил её помочь ему, поддержать. Он чувствовал, что должен уйти, иначе случится что-то непоправимое. Женщина крепко его обняла и обещала помочь. Они пошли к отцу вместе. Мужчина был в ярости.       — Ты понимаешь, что гробишь свою жизнь? Алтэй ещё не старый! Он проживёт ещё как минимум лет двадцать, а ты ещё так юн, чтобы отдавать себя на волю Смерти.       — Но отец, мне кажется, что тот монах постепенно сводит меня с ума!       — Тебе кажется, сынок. Георг думает лишь о благополучии Даксвуда, а ты о нём, похоже забыл. Ты наследник…       — Я слуга Смерти. Это моё предназначение! Я должен быть в храме, а не на троне.       — Я запрещаю!       — Простите, отец, но я всё равно сделаю по-своему.       Сиумин развернулся и побежал к себе, чтобы собрать вещи. Он твёрдо решил уйти.       — Сынок…       — Нет, мама, не отговаривай. Я ухожу отсюда. Это место не моё. Ты…       — Я пойду с тобой.       Они уходили в ночь. Лишь краем глаза Сиумин заметил на одной из башен серую тень. Георг? Что он делал во дворце так поздно?       В храме всё было готово для обряда принятия и венчания. Горели свечи, на алтаре переливались морионы, а рядом с ними лежали два венка, в которых переплелись цветы акации и мака — символы Смерти.       — И где же моя невестушка? — хмыкнул Сиумин, встав перед алтарём. Он хотел казаться уверенным, хотя внутри всё дрожало.       — Она придёт, когда камни признают в тебе Мрачного Жреца, — ответил Алтэй. — Перед тем, как мы начнём, я хотел бы ещё раз спросить, уверен ли ты, что готов нести на себе эту ношу?       — Если вы будете рядом — да.       Мать улыбнулась, а дядя лишь покачал головой, но подошёл к алтарю, доставая серебряный нож.       — Нужна будет кровь. Камни должны узнать в тебе наследника.       Мин кивнул, вытягивая левую ладонь вперёд. Больших усилий стоило не вздрогнуть, когда лезвие коснулось ладони. Капли крови падали на морионы, заставляя их светиться, а потом была яркая вспышка и появляющийся рядом с парнем силуэт. Сперва прозрачный, но с каждой минутой всё более материальный. Чёрный саван сверкал словно звездное небо, а потом бледные руки с длинными красивыми пальцами потянулись к капюшону. Ткань соскользнула и Мин, наконец, смог рассмотреть свою наречённую.       Высокая черноволосая девушка смотрел на него непроницаемыми чёрными глазами. На вид невесте нельзя было дать больше пятнадцати, но Сиумин знал, что ей намного больше. Что там, в загробном мире, дочери Госпожи не стареют, и лишь связав свою жизнь с Мрачным Жрецом, они начинают отсчёт своих дней сначала.       — Приветствую тебя, суженный, — сказала девушка приятным голосом, кивнув Сиумину, а потом повернулась к матери и дяде. — Сестра. Жрец. Госпожа передает вам своё благословение и спрашивает, согласен ли ты, смертный, стать посланником её воли. Ее глазами и проводником душ в мир загробный.       — Согласен, — сглотнул Сиумин.       — Клянешься ли ты охранять границу миров и заботиться о душах неприкаянных?       — Клянусь.       — Берешь ли ты в жёны дочь её и обязуешься ли оставить после себя наследника, передав ему силы и обязанности свои?       — Да, — уверенно кивнул Сиумин.       Морионы снова вспыхнули.       — Госпожа верит тебе, принимает тебя и дарует силу свою. Да свершится великий обряд!       Ветер поднялся вокруг, сквозь его вой едва пробивались слова дядюшки. Вот только внутри кокона, окутавшего молодожёнов было тихо. Ни один волос на голове невесты и жениха не дрогнул.       Сиумин понимал, что очарован. Что сердце его бьётся как бешеное, а дыхание сбивается.       — Как твое имя? — спросил он, взяв с алтаря сверкающий венок.       — Джинон, супруг мой.       — Джисон… — повторил парень, опуская венок на голову девушки. Цветы тут же рассыпались, а на голове невесты оказалась серебряная тика с морионами. — Очень красивое имя, как и ты.       Девушка смущенно улыбнулась, а потом взяла в руки второй венок, опуская его на голову парня.       — Вы тоже очень привлекательны, муж мой, — сказала она, наблюдая, как осыпаются лепестки, а на пальце Мина появляется большой перстень с чёрным камнем.       Теперь дело осталось за малым. Нужно было подтвердить брак. Дядя подготовил для них комнату, но снаружи явно происходило что-то странное.       Сиумин слишком поздно заметил вооруженных людей, ворвавшихся в храм. Он увидел лишь как один из них пронзил Алтэя своим мечом. Купол пал и сейчас очень чётко слышался крик матери, который слишком резко оборвался, а женщина рухнула на землю, прикрывая рассечённое горло руками. Всё дрожало, но Мин понимал, что нужно спасать себя и жену.       — Бежим! — сказал он, крепко сжимая руку Джисон.       Они попытались выбраться из храма. Мин отбивался от соперников, прикрывая девушку, но у самого входа он лоб в лоб столкнулся с ухмыляющимся Георгом. За его спиной стояли десятка два монахов и пели какие-то песенки, закатив глаза.       — Ну привет, мой мальчик, — оскалился настоятель. — Твой отец был очень недоволен тем, что ты сбежал из дома. Он послал меня вразумить тебя. Наставить на путь истинный. Ты будущий король Даксвуда.       — Нет! — прорычал Сиумин. — Тебе меня не сломить!       — Разве?       Джисон рядом вскрикнула. Парень напугано обернулся, заметив, как один из монахов со словами о проклятом отродье, схватил её за волосы и слишком ловко перерезал девушке горло.       — Джисон! — вскрикнул Сиумин. — Нет! Я… За что?       Парень рухнул на землю, прижимая к себе постепенно исчезающее тело супруги, пока она совсем не исчезла.       — Я… Я принадлежу Смерти! — сказал Сиумин поднося лезвие ножа к своей груди. — Я уйду достойно!       Георг засмеялся.       — Ты принадлежишь мне, мальчишка. Только я буду решать жить тебе или умереть.       Сиумин хотел было вогнать нож в свою плоть, но руки не слушались, а потом его настигла чернота.       — Джисон! — слетело с дрожащих губ, а по щекам потекли слёзы. — Я… Это я во всём виноват! Я чудовище!       — Ну тут как посмотреть, — послышался знакомый голос. — Если ты чудовище, дорогой, то настоятель — сам дьявол.       — Джисон?       Сиумин подскочил на кровати, распахивая глаза и оглядываясь по сторонам. Он был в своей комнате, на своей кровати, а напротив стояла та, кто последние двадцать лет являлась ему только во сне. Она почти не изменилась, разве что повзрослела немного, да ещё эта седая прядь, сверкающая среди чёрных волос. Этакий автограф Смерти.       — Ты жива, — с облегчением сказал король. — Я… Это было больно?       — Ритуал был не завершен до конца, поэтому полноценно живой на тот момент я ещё не была, хотя признаю, да, было больно.       Сиумин опустил взгляд. Девушка грустно улыбнулась, а потом наполнила стакан воды, протянув его Мину.       — Что ты помнишь из того, что случилось с тобой после нашей свадьбы? — спросила Сон, опустившись рядом с мужчиной и крепко сжав его руки.       — Очень мало. Мои воспоминания, словно конфетти, состоят из маленьких кусочков. В эти моменты меня обуревали эмоции. Помню свадьбу отца. Я… Я понимал, что так надо, но мама… Мама ведь погибла из-за него. Я был не против той женщины, было в ней что-то родное, но Георг… Георг говорил, что я должен её ненавидеть.       Помню рождение Донхёк. Сестрёнка. Маленький мой человечек. Я причинил ей столько боли.       Помню смерть отца. Я… Я чувствовал, что Георг приложил к этому руку, но я не мог сопротивляться его воле.       Помню, как с появлением Куна в моих серых днях начали появляться яркие эпизоды. Словно влияние Георга ослабевало.       Помню, как подмешал яд в бутылку вина и передал её Шезару. Я… Я думал, что они с настоятелем ужинают вместе, но… пострадала девочка. Я… я не хотел… Я просто надеялся освободиться. Георг был в бешенстве, но доказать мою причастность не смог, хоть и усилил контроль, вот только пока был рядом Кун, мне удавалось хоть немного побыть собой. Цянь бесил до чертиков, но я понимал, что без него я не выживу. Я делал всё, чтобы Георг решил, что я презираю Куна, что я против его назначения на должность министра, и это сыграло мне на руку. Настоятель сам оставил для меня хоть один глоток свежего воздуха.       Помню Тэн. Помню, как не хотел портить девочке жизнь. Я… Мне казалось, что я делаю что-то неправильное, но и тут настоятель вправил мне мозги. В тот день Цянь был где-то в Квинтосе, поэтому спастись от промывания мозгов не получилось.       Помню, как умерла мать Донхёк. Помню, как плакала сестрёнка. Мне так хотелось её обнять, но Георг запретил приближаться к ней.       Помню, какую истерику я закатил, когда Георг предложил мне «продать» Донхёк принцу Фаритха в обмен на дружественный союз. Он… Он ударил меня тогда, стоило Цяню покинуть комнату, а потом… Потом снова была чернота. Каждый день, каждый час я слышу его голос. Он везде. Даже сейчас…       Сиумин сжался, закрывая уши руками.       — Нет, не надо. Только не снова!       — Посмотри на меня! — сказала Джисон. — Я могу это остановить. Мы можем. Мы должны завершить ритуал. Закрепить брак.       Король растерянно посмотрел на девушку.       — Но Тэн…       — Это она привела меня сюда. Это ей удалось договориться с Госпожой, что дала нам с тобой второй шанс. Георг приблизился к единоличной власти над континентом, в дальше в его руках может оказаться весь мир. Он хочет всё и сразу. Он хочет стать Богом. Единым Покровителем. Все отцом.       — Жрец…       — Мёртв. Георг убил его, подлым ударом в спину.       — Но я король и Тэн… Это измена по отношению к ней.       — Поверь мне, она найдёт чем утешиться.       Сиумин хмыкнул, вспоминая королевского певца, что бросал на его жену слишком пылкие взгляды.       — Ты же не будешь осуждать её?       — Она искала тепла, — ответил король. — У вас есть какой-то план?       Джисон хмыкнула.       — Да, ты права, мое сознание ещё слишком уязвимо. Я… Это я рассказал Георгу о часах. Поэтому дядя не смог вернуться?       — Увы, мне кажется, что даже свой побег ты в подробностях обсудил с настоятелем. Он знал, когда вы с матерью придёте в храм, поэтому за пару дней до этого он оставил там шпиона. Ты провёл его к часам, а потом он встретил Алтэя. Его убили до того, как он снова успел перевернуть часы. Возможно, у Георга были какие-то дополнительные признаки того, что в этот раз мужчина пришёл из прошлого, а может… Может твой дядя сам выдал себя слишком уж бурной реакцией на своё возвращение. Кто знает, но вернуться снова он не смог.       Сиумин грустно вздохнул, а потом посмотрел на девушку. Рука невольно потянулась к седой пряди. Шёлковые волосы скользнули меж пальцев.       — Прости меня.       — Давно простила. Это был не ты. Я помню с каким восторгом ты смотрел на меня почти двадцать лет назад. Ничего не изменилось. Твой взгляд… Он по-прежнему сияет и это льстит.       — Я ещё никогда не видел человека столь же прекрасного, как ты, — сказал Сиумин, а его ладонь опустилась на щёку девушки, что улыбнулась.       — А я и не совсем человек, — ответила Джисон.       — А правда, что дочерями смерти становятся девушки, что погибли невинными?       — Правда, — хмыкнула Джисон. — Мне увы ещё не удалось узнать всех прелестей любви, мой муж так некстати попал в плен к психопату.       — Думаю, что мы сможем исправить это недоразумение.       — Я очень на это рассчитываю.       Где-то на улице загремели трубы.       — Георг опять беснуется? — спросил Сиумин, притягивая девушку к себе.       — Он знает, что я где-то поблизости. Чувствует. Так что у нас не так много времени. Тебе нужна защита.       — Ты моя защита!       Мужчина потянулся к губам девушки, даря ей нежный поцелуй. И снова вихрь закружил вокруг них. Они прижимались друг к другу ближе. Словно это был единственный шанс стать частью этого безумия. Руки Сиумина уже задирали вверх юбку партнерши, нежно поглаживая шиколотки, колени, бедра. Сейчас на Джисон был тугой корсет и возиться с ним не было ни сил, ни желания, ведь доступ к самому важному был получен.       Мин целовал шею девушки, нависая сверху. У них ещё будет время насладиться друг другом долго и со вкусом, а сейчас… Сейчас нужно было завершить ритуал.       — Сон, я…       — Давай.       Мужчина подался вперед, чувствуя, как тело девушки под ним напрягается. Джисон была натянута, как струна, а потом с её губ сорвался болезненный стон, который мужчина заглушил поцелуем.       — Прости.       — Всё хорошо. Продолжай.       Сиумин понимал, что сейчас рядом с ним невинное создание, что нуждается в нежности, заботе и любви. Она здесь только ради него. Его вторая половинка, его родственная душа. Их связала сама Госпожа, и он будет идиотом, если упустит этот шанс снова.       Он двигался неспеша, вслушиваясь в каждый всхлип и стон девушки. Джисон смотрела на него сверкающими глазами, в уголках которых скопилась влага. Она тянулась к нему, обнимала и целовала, прижимала сильнее, словно боясь, что он исчезнет. Мужчина старался угадывать её желания. Ему хотелось, чтобы именно она сегодня получила больше всего удовольствия.       — Мин… Ох… Это…       Толчки становились интенсивнее, а стоны громче. Джисон уже не могла себя контролировать. Она с громким стоном прогнулась. Мужчина видел, как безумен в этот момент был её взгляд. Сдерживаться больше не было сил, и он кончил, уткнувшись в грудь партнерши. Своей законной жены.       Воздух вокруг них сиял, а Мин… Он видел, как словно пепел осыпаются с него все слова Георга. Теперь он снова свободен, и его свобода — это Джисон, что сейчас нежно теребит его пряди. На её лице больше нет бледности. Теперь им предстоит разделить жизнь на двоих. А точнее уже на троих, поскольку ритуал не мог не подарить им наследника. Вот только Георг…       — Не думай о нём, — сказала Джисон. — Не сейчас. Это мгновение только наше. С рассветом начнётся новый день. У нас есть друзья, они помогут нам в нашей борьбе, а сейчас я хочу побыть только с тобой. Я… Я так скучала там, на границе. Мне хватило одного взгляда, чтобы полюбить тебя.       — Ты права милая, — ответил Сиумин, а его руки потянулись к корсету. Вот теперь пришло время избавиться от этой ненужной тряпки.       Пышные груди легко помещались в ладонях, пока мужчина покрывал поцелуями плоский живот, наблюдая как сокращаются мышцы, и опускался ниже, чтобы пропасть меж разведённых ног, чтобы целовать, вылизывать, засасывать и слушать сбившееся дыхание, тихий шепот и томные стоны. Чтобы чувствовать чужие пальцы в волосах и знать… Знать, что ей хорошо.       Утро было солнечным. Сиумин открыл глаза и улыбнулся, замечая тёмную макушку у себя на груди. Жена. Он совершил столько ошибок, а теперь придётся всё исправлять. В первую очередь надо поговорить с Тэн. Их брак… Он фактически был недействителен, ведь на тот момент Сиумин уже был повенчан с Джисон. Вот только как это воспримут подданные? Может оставить пока всё как есть, а потом, когда придёт время передавать трон Донхёк, он просто уйдёт в тень и эти вопросы решить будет в разы проще. Вот только что делать с Георгом? Мысли о настоятеле заставили поморщиться, а инстинкты сработать. Джисон, видимо, тоже что-то почувствовала.       Мин отчетливо чувствовал душу, и принадлежала она кому-то, кто наблюдал за ними. Мужчина чувствовал его сбившееся дыхание, возбуждение и непристойные желания. Этот урод хотел его жену?       Рука невольно потянулась к одеялу, прикрывая наготу девушки, а потом мужчина потянулся, осторожно оглядываясь. Донхёк что-то говорила о шпионах. Они были повсюду.       — Сон, — шепнул на ухо проснувшейся жены Мин. — Здесь кто-то есть.       — Я знаю, — так же тихо ответила девушка. — Прогони меня. Обставь всё так, что ты просто развлёкся со служанкой, захотелось выпустить пар.       — Но…       — Встретимся в комнатах королевы и поговорим.       Сиумин нахмурился, но спорить не стал, небрежно оттолкнув от себя девушку, он поднялся и брезгливо скривился.       — Эй, как тебя там, поднимайся!       — Мое имя Пак Джисон, ваше величество, — покорно склонилась девушка, подбирая свои вещи и прикрываясь. — Я служу у вашей супруги.       — А да, что-то припоминаю. Одевайся и возвращайся к своим обязанностям. Скажешь кому-нибудь о том, что произошло, вышвырну из дворца и из города.       — Да, ваше величество, — поклонилась Джисон, а Мин обернулся, пробежавшись оценивающим взглядом по хрупкой фигурке.       — Будешь хорошо себя вести, получишь премию и… Приходи сегодня вечером в сад. Давненько я не занимался этим под звездами, — усмехнулся мужчина, подойдя к девушке и погладив её по голове. — Ты же будешь послушной девочкой?       — Как скажете, ваше величество.       — Всё, проваливай.       Девушка выбежала из комнаты, тихо всхлипывая. Сиумин бросил взгляд на постель, где осталось несколько кровавых разводов.       — Темпераментная девочка. Была. Ну уж всяко лучше, чем ничего. Тэн не балует меня своим вниманием. Да и чёрт с ней.       Внутри всё кипело, но он не должен был подать и вида, что знает о наблюдателе. Накинув халат, он поспешил в сторону ванной, куда, должно быть, слуги уже натаскали чистой воды.       Тёплая вода расслабляла, но любопытство было сильнее. Джисон упомянула что-то о друзьях. Неужели был кто-то ещё, кто решил бросить вызов диктатуре Георга? Маги? Здесь? Под самым носом у настоятеля?       Выбравшись из ванной, Сиумин накинул на плечи халат, протянутый ему камердинером. Этот мужчина был с Мином с первого дня его правления. Покорный, молчаливый. Иногда он мог что-то посоветовать или чему-то научить. Много лет он был подле короля и знал о нём практически всё, и парня это устраивало, но сейчас… сейчас он смотрел на мужчину и узнавал эту манеру дыхания, даже стук сердца. Они напомнили ему того шпиона в спальне. Того, кто посмел желать его жену. А Донхёк… Была ли она в безопасности, когда такие извращенцы имели доступ к её комнатам?       Ярость рождалась внутри, хотелось вышвырнуть этого человека за пределы Даксвуда, но что-то останавливало. Может тень, что отбрасывал мужчина. Вокруг неё был яркий серебристый ареол, что нетерпеливо пульсировал. Мин попытался вспомнить всё, чему его учил дядя, а потом тихо хмыкнул, понимая, что скоро от этого шпиона избавятся. Смерть уже дышала в спину этому человеку. Кто-то поклялся избавить мир от этой грязи.       — Как обстановка в Даксвуде, мистер Джин? Я вчера неважно себя чувствовал и проспал весь день и ночь.       Камердинер тихо усмехнулся, но Сиумин сделал вид, что не заметил.       — Всё пока спокойно, ваше величество.       — Пока?       — Вчера вечером отец Георг хотел обсудить с вами одно срочное дело, но королева не пустила его в ваши покои, ссылаясь на вашу болезнь. Настоятель был очень зол. Думаю, что сегодня он всё же добьётся встречи с вами. Он остался в замке ночевать и сейчас, возможно, ждет вас за завтраком.       — Его преосвященство в замке?       — Кардина? — с легким непониманием спросил Джин. — Да, они с принцессой вернулись от цыган вечером. Юная мисс, видимо, была очень довольна представлением.       При упоминании Донхек, сияние вокруг старшего словно стало ярче, значит, именно из-за неё этот человек схлопотал себе смертный приговор. И стало любопытно, кто так яро стремился защитить его сестрёнку?       — Королева уже встала? — спросил Сиумин.       — Да, ваше величество. Она поднялась практически с рассветом. Увы, она неважно себя чувствует.       — Думаю, стоит нанести ей визит. Её бледность в последнее время настораживает.       — Она отказывается обращаться к лекарям, — как бы между прочим сказал Джин, а Сиумин хмыкнул. Ещё бы, все королевские медики были монахами и служили Георгу.       Мин оделся во всё чёрное, как и положено слугам Смерти, благо эту часть его жизни Георг не считал столь важным. Морионы, словно бисер, были пришиты к вороту его камзола, служа защитой от случайных ран, а теперь ещё и от наговоров настоятеля.       Крепить морионы к одежде придумал дядя, а Сиумин перенял привычку, расшивая свой камзол в ручную. Георг считал эти украшения просто стекляшками, а Мин не торопился убеждать его в обратном. Хватало и того, что настоятель знал о том, какая сила была в перстне и камнях, что украшали рукоять меча короля. Сила, который не дал раскрыться прерванный ритуал, а вот теперь, даже сам король понимал, как велика магия Смерти и слуг её.       Перстень на пальце ощущался словно живой. Внутри словно два сердца бились в унисон.       Накинув плащ и взяв ножны с мечом, Сиумин закрепил их на поясе и оглядев себя в зеркало, довольно кивнул. Образ был обычным, а вот глаза. Глаза изменились. В темной радужке появились иссиня-черные крапинки.       Выйдя из комнаты, король гордо подняв голову, шёл по коридору в сторону покоев Тэн.       — Вы можете быть свободны, Джин. Распорядитесь насчёт завтрака.       — Да, ваше величество.       Мужчина поклонился и ушёл, а Мин толкнул дверь в покои королевы. Его шаги эхом отражались от стен. Попав в гостиную, мужчина слегка растерялся, заметив в комнате не только Тэн и Джисон, но и Донхёк с Джехёном. Ладно сестра, но что в такую рань здесь делал генерал его армии?       — Доброе утро, — взял себя в руки король. — Генерал, не ожидал увидеть вас здесь, среди дам.       — Простите, ваше величество, но всплыли некоторые обстоятельства, которыми мне нужно было срочно поделиться с вашей супругой и сестрой.       Сиумин чувствовал, что говоря это, в качестве супруги Джехён подразумевал совсем не Тэн.       — И что же это за обстоятельства? — спросил король.       Джехён бросил неуверенный взгляд на Джисон, что улыбнувшись, кивнула.       — Объединение магов, роль полубогов-хранителей, возрождение божественных сущностей, свержение Георга. Нам нужны все семь магов, и мы очень рассчитываем на содействие Мрачного Жреца в этом нелёгком деле.       Сиумин вскинул бровь.       — Маги? Ещё кто-то выжил?       — Вы, мой дорогой друг, действительно считаете, что отречение и клятвы из тех глупых книжек Георга, способны убить Магию? — усмехнулась Тэн. Она выглядела слишком бледной и измотанной, лёгкое свечение говорило, что она была на пределе своих сил, но больше всего сейчас Мина впечатлило то, что он видел две души. Вторая была ещё не совсем полноценной, но активно развивалась.       — Ты беременна? — спросил Мин, посмотрев на Тэн, что вздрогнула и отвела взгляд. — Где он?       — Мин… — попыталась вмешаться Джисон.       — Ты разве не видишь, как ей плохо? Это Георг да? Он вымотал тебя? Сейчас только отцу малыша дано восстановить утраченное, так где он?       — Я не знаю, — всхлипнула Тэн. — Георг…       Кулаки Сиумина сжались.       — Он вчера влетел сюда пышущий гневом. Говорил что-то о потерявших страх идиотах. Мы с Дери… Он играл мне. Малыш, действительно, успокаивается в его присутствии, но настоятель… он прервал нас. Он требовал объяснений того, почему его не пускают к королю. Он кричал, что я тут никто, что только благодаря его милосердию, я ещё жива, а не отправилась за своими родителями, сказал, что я не имею права ему что-то запрещать. Дери вступился за меня, а настоятель… Он словно до этого и не замечал случайного свидетеля его эмоционального срыва. Поняв кто перед ним, он как-то странно улыбнулся, а потом начал говорить о том, что, действительно, переборщил. Говорил что-то ещё, а я… Я видела, как менялись любимые глаза, а потом появились Донхёк с Куном. Георг утащил куда-то кардинала, бросив напоследок, что останется в замке и пригласил Вона сыграть ему, чтобы успокоить нервы после трудного дня. Дери учтиво кивнул, а потом сказал, что ему нужно подготовиться, собрался, ушёл и больше не возвращался, хотя уже несколько лет он приходил на рассвете пожелать мне доброго утра.       Тэн спрятала лицо в руках и заплакала.       — Мне страшно. Настоятель… Он чудовище. Я боюсь потерять единственного человека, что снова и снова заставлял меня жить.       Джисон опустилась рядом, обнимая Тэн.       — Настоятель явно пытался воздействовать на вас обоих, — сказала Донхёк. — Ты…       — Я разбудила камни в тот же день, когда поняла что беременна. Мой ребёнок — маг. Георг убьёт его, если узнает.       Сиумин посмотрел на Джехёна.       — Генерал, не составите мне компанию? Я хочу узнать всё, что произошло в моём… — король посмотрел на принцессу. — В нашем королевстве.       — Несомненно, ваше величество, — поклонился Чон. — Но сперва я хотел бы получить от вас устное распоряжение о прекращении дел, касающихся преследования на территории Даксвуда мистера Бён Бэкхёна и его супруги. Они ждут вашей милости. Согласитесь, сейчас они нужны королеве, как никогда.       Король посмотрел на бледную Тэн и кивнул.       — Я дам вам не только устное, но и документальное распоряжение, как только попаду в свой кабинет, — сказал он. — Но от шпионов Георга, увы, я их уберечь не смогу даже здесь.       — Они знают об этом, брат, — кивнула Донхёк. — Нам пока тоже не выгодно демонстрировать того, что мы в курсе его замыслов. Тебе же не составит труда ещё какое-то время побыть дурачком?       Сиумин фыркнул, улыбнувшись девушке.       — Ох и договоришься, язва.       Донхёк улыбнулась в ответ и направилась к двери.       — Пойду предупрежу Бэкхёна и Янян.       — Они здесь?       — В покоях кардинала, — чуть склонил голову Чон. — Идёмте, ваше высочество, я вам всё расскажу.       — А шпионы?       — Думаю, что с вашими способностями, мы их быстро вычислим.       Король понимал, что генерал был прав, ведь теперь он видел не только тела, но и души.       Джехён рассказывал всё доступно и сокращенно. Лишь основные моменты, уверяя, что подробности Мин сможет обсудить со своей супругой позже. То, что творил Георг, заставляло кровь стыть в жилах. Да ещё и имея при себе часы, он становился практически неуязвимым. Хотя был вариант. Ему можно было отплатить его же монетой, но для начала стоило сперва выяснить где он прячет часы. И если кинжал был спрятан в какой-то пещере, то они… Они должны быть где-то рядом с ним. Либо во дворце, где он проводил много времени, либо в монастыре.       — И что ты предлагаешь мне сделать сейчас? — спросил Сиумин, когда они подошли к столовой. — Он потребует от меня твою душу.       — Я… — Джехён склонил голову. — Уповаю на ваше великодушие, ваше величество.       Король лишь хмыкнул.       — Что ж, идём. И… Пусть те, кому вы доверяете, поищут Хендери. Вряд ли настоятель рискнет от него избавиться. Задурманит разве что, но я надеюсь, что той девочке, действительно, удастся соперничать с силой отца.       — Как скажете, господин.       Сиумин толкнул дверь столовой. Джехён, как положено, шёл чуть позади. Слуги уже накрыли стол. У окна стояли Георг и Кун. Теперь Мин понимал, почему рядом с Куном влияние Георга ослабевало. Магия конфликтовала, а ещё связь кардинала с Донхёк. В те времена явно происходило что-то, что заставляло эту связь колебаться, рождая новые помехи. Неужели у будущего кардинала была подружка? Интересно.       Мин сразу заметил, как скривилось при появлении Чона лицо настоятеля, поэтому удар нанёс первым.       — Доброе утро, господа, — сказал он, а потом посмотрел на старшего. — Отец Георг, объясните мне, что за самосуд вы вчера устроили? Те люди — наши гости. Их рекомендации не могут подвергаться сомнению. Сам король Сент-Прайса отзывался о них, как о весьма талантливых и честных людях. Да и правители Северных королевств принимали их, а мы? Чем мы хуже? Вы позорите Даксвуд, святой отец!       — Я? — Мин видел, как лицо старшего покрывалось красными пятнами. — Я действовал исключительно во благо Даксвуда, ваше величество. Поступили сведения, что в том вертепе прячутся маги. Вы знаете, что на территории нашего королевства магия карается смертной казнью.       — Ваше высокопреосвященство, — посмотрел на Цяня Сиумин. — Вы были там, вы видели всё своими глазами, расскажите нам правомерны ли были действия отца Георга.       — Вы правы, ваше величество, я был там и могу сказать, что представление поистине чудесно, но я не почувствовал в нём ничего магического. Ловкость рук, умение владеть своим телом и отвлекать внимание. Возможно, кто-то из населения и мог принять это за магию, но всё представление — это обычные фокусы, что по-своему радуют глаз. Ваша сестра, к слову, была в восторге и высказала желание пригласить артистов на бал, что мы даём в честь наших гостей из Фаритха.       — Нет!       — А почему бы и нет? — одновременно сказали Георг и Сиумин.       — Ваше величество, это безумие, — сказал Георг, а Мин почувствовал, как перстень на пальце нагревается. — Ваш дворец — это святыня. Тут не место всякому сброду.       Король сделал вид, что задумался. Морионы поглощали энергию, что тратил на него Георг, а потом рассеивали её вокруг, посылая лёгкие волны могильного холода. Всем магам сейчас могло показаться, что сама Смерть стоит у них за спиной.       Джехён и Кун выдержали, лишь покорно опустив головы, а Георг нервно оглянулся.       — Вот же ж тварь! — едва слышно прошипел он. — Из норы своей выползла?       Сиумин тихо хмыкнул, а потом вслух сказал:       — Возможно вы и правы, святой отец, но мне хотелось бы исполнить хоть одно желание сестры перед тем, как мы отправим её в чужую страну.       Сиумин уловил легкое движение. Это кардинал сжал кулаки. Занимательно, неужели он, ещё не зная о миссии, возложенной на них богами, уже ревновал Донхёк к любому потенциальному партнеру?       — Пусть она хоть немного порадуется. Генерал Чон, вы передадите моё приглашение барону и… Вызовите ко мне казначея, кардинал. Мы должны возместить ущерб нашим гостям.       — Но ваше величество…       Сиумин небрежно отмахнулся от настоятеля и пошёл на своё место, чувствуя, как плоть вокруг кольца буквально горит. Король знал, что ожога он не получит, но было неприятно.       В этот момент в столовой появились Тэн и Донхёк. Сяоджун и Джисон остались ждать снаружи. Принцесса неосознанно поёжилась. Да, Георг сейчас излучал энергию дьявола, не иначе. Тэн была бледной, а её глаза… В них сейчас было столько отчаяния и боли. Он поспешил к ней навстречу, подавая руку и позволяя опереться на себя.       — Как вы, моя дорогая?       — Спасибо, уже лучше, ваше величество, — кивнула Тэн, крепко сжав его руку.       Сиумин помог женщине опуститься на стул и коснулся губами её макушки. Он понимал, что пока они не найдут Хендери, он в ответе за эти две жизни. Джисон поймёт.       Донхёк же, вежливо поклонившись, опустилась напротив кардинала. Они молча смотрели друг на друга, но Мин понимал, что в этот момент они общаются.       Завтрак проходил в довольно напряжённой атмосфере, а потом Георг, сославшись на какие-то свои дела, ушёл, оставив их вчетвером.       — Я… — начал было Кун, но Донхёк наступила ему на ногу, а Мин замотал головой. Он чувствовал притаившегося за стеной шпиона. Это был не Джин, а кто-то ещё. Король понимал, что в собственном доме, он, увы, не в безопасности.       — Я хотел поинтересоваться, где мы будем размещать гостей из Фаритха, ваше величество. У нас есть хотя бы малейшее представление о том, кто приедет с принцем?       — Я думал, что отец Георг делится с вами своими планами, кардинал, — хмыкнул Мин. — А оказывается, что вы знаете не больше моего. Странно, не находите, а мы с вами вроде бы всё ещё лидеры этой страны.       Кардинал усмехнулся, а король поднял колокольчик и позвонил, вызывая камердинера и наблюдая, как Донхёк побледнела, а Кун сжал челюсти, давя в себе приступ ярости.       — Джин, скажите, получали ли вы какие-нибудь распоряжения от настоятеля о том, как и где размещать прибывающих из Фаритха гостей?       Мужчина стушевался.       — Да, ваше величество. Отец Георг просил освободить для гостей крыло вашей матери. Королева же отказалась в нём жить. Ожидается делегация из тридцати человек, включая принца, его свиту и слуг. Я… Я думал, что вы в курсе, ваша светлость.       — Теперь в курсе, мой друг, ступайте.       Стоило Джину открыть дверь, как снаружи вошёл высокий солдат. Он поклонился присутствующим.       — Ваше величество, прибыл гонец из Квинтоса с посланием. Сообщил, что депеша особо срочная.       Сиумин вскинул бровь.       — Что ж, пусть войдет.       Солдат пропустил вперёд высокого мужчину в пыльных одеждах. Он выглядел крепким, подтянутым, гордым, но усталым. Видимо в пути он очень редко останавливался на отдых. Светлая кожа, острые черты лица, алые губы, голубые глаза, наполненные тревогой. Он поклонился собравшимся и как-то расслабился, заметив Тэн. Сиумин нахмурился.       — Добрый день, господа. Разрешите представиться — граф Ким Чону. Прибыл к вам по распоряжению нашей бесстрашной королевы. У меня для вас письмо.       Граф засунул руку в нагрудный карман и достал небольшой свиток, запечатанный сургучом.       — Ваше величество, — поклонился Ким, вручив свиток Сиумину.       — Спасибо, граф, — кивнул король. — Окажите нам честь, позавтракайте с нами. Я вижу вы устали и явно пропустили последний приём пищи.       — Спасибо, ваше величество, сочту за честь.       Чону опустился между Джехёном и Куном, а Мин дал распоряжение слугам обслужить гостя, пока сам нервно сломал печать, вчитываясь в торопливые неровные строчки:       — «Приветствую вас, мой дорогой друг. Вы, наверное, сейчас и не вспомните меня, ведь с нашей последней встречи прошло больше двадцати лет. Наши отцы были очень хорошими друзьями, как и наши страны, пока наш король не попал под влияние некого странника, проповедующего от имени Белого Жреца. И начал мой отец войну против своего народа. Запылали костры на улицах Квинтоса. Моя мать была не согласна с мужем, она бежала из королевства, забирая меня с собой. Мы прятались в деревнях, переезжали с места на место. Мы двадцать пять лет жили вдали от Квинтоса, но недавно я получила весточку о том, что мой отец погиб, а его трон пытается прибрать к рукам посторонний мальчишка, присланный из Белого Храма. В этот момент, чувства взыграли. И если против отца я идти не посмела, то с чужаком справиться было моим долгом. У меня был муж. В нём кипела сила. Великая сила Земли, но эти серые крысы окружили нас и подлое предательство стало нам наградой за милосердие. Мой суженый погиб, а я… Я выжила только благодаря тому, что носила под сердцем благословенное дитя. В момент, когда было совсем плохо, мне явилось чудо. Книга, что раскрывала передо мной всю суть Бытия. Только благодаря ей, я смогла собрать армию и двинуться в свой город, очищая его улицы от серой плесени. Народ ждал меня. Он всеми силами помогал мне, признавая меня своей истинной королевой. Моему сыну сейчас два. Он часть легенды. Первая возрожденная божественная сущность. Он прекрасен, но я боюсь, что без своих «братьев» он не выживет. Именно книга помогала мне беречь сына от зла, а сейчас, я понимаю, что и вы нуждаетесь в тех советах, что видела в ней я. Я хочу помочь вам, поэтому, надеюсь, что мой гонец успеет доставить это письмо до того, как случится непоправимое. Отец Георг держит музыканта в монастыре. Он внушил ему, что он должен избавиться от королевы и её ребенка. Настоятель думает, что этот малыш ваш, и именно он способствовал тому, что влияние магии Слова на вас ослабло. Что касается Фаритха, то им плевать на замыслы Георга, у них свои планы, они хотят прибрать плодородные земли Даксвуда к рукам, для этого им нужна хрупкость и уязвимость вашей сестры. Её планируют сделать рабыней, одной из женщин гарема ненасытного принца. Думаю, что вашему министру это вряд ли понравится. Мистер Цянь рассчитывает найти хоть кого-то, кто сможет помочь разорвать помолвку, но на той стороне не с кем договариваться. Есть только один способ отменить свадьбу. Против своей религии эти язычники не пойдут, и мистер Цянь прекрасно знает об этом.       Что ещё? Граф Ким — это моя правая рука, моё сердце и совесть. Он спас меня и подарил нам с сыном тепло, о котором мы не могли и мечтать. Я верю ему, как себе. Увы, я пока не смогу сообщать вам в реальном времени обо всём, но я надеюсь, что мистер Бён одолжит мне одну из своих птиц. Я постараюсь в ближайшее время закончить дела в своей столице и выбраться к вам. Вы же пригласите меня на бал? Советую так же пригласить правителей Луксора, Сент-Прайса и Северных королевств. Малышке Янян предстоит вернуть свой трон, а остальные… Их тоже не мешало бы проверить на внушаемость. До скорой встречи. Берегите себя. Всегда ваша Королева Вин, урожденная Дун Сычен».       Сиумин сглотнул, а потом ещё раз пробежался взглядом по посланию и посмотрел на Чону, что пил кофе.       — Как скоро весть о перевороте достигнет Даксвуда?       — Я сменил пять самых быстрых лошадей и добрался сюда за сутки, ваше величество. Думаю, что людям того человека потребуется больше времени, хотя я бы не расчитывал, что у нас больше суток.       — Чёрт! — подскочил Мин. — Мало. Очень мало времени.       — Что происходит? — напрягся Кун, а Сиумин протянул ему письмо Сычен.       Кардинал читал и бледнел.       — Я… — сказал Кун, протягивая письмо Джехену и игнорируя вытянутую руку Донхёк, на что девушка лишь фыркнула. — Я боюсь предположить, что он предпримет, когда узнает, что потерял кусочек своей власти.       — Как бы нас не зацепило, — хмыкнул Мин, а потом посмотрел на генерала. — Дже, нужно срочно найти Марка. Как ни странно, но нам нужен совет Покровителя.       Чон подскочил, бросив письмо на стол и сорвался к выходу. Донхёк потянулась к листу, но Кун снова перехватил его, возвращая Сиумину.       — Эй, я же почти королева Даксвуда, — возмутилась девушка.       — Вот именно, что почти, — сказал Сиумин, а потом бросил взгляд на дверь, где заметил Джисон. — Сон, милая, к тебе будет отдельное задание.       — Как скажете, ваша светлость, — поклонилась девушка, бросив тревожный взгляд на бледную Тэн.