Последний день

Олиен с удовольствием потягивается, стараясь не делать лишних движений. Лес замер, но не умер, значит, высока вероятность потревожить местных жителей. Ещё недавно кишащая жизнью поляна опустела. Олиен помнил, как рядом с ним, прижавшись дрожащим тельцем к тёплому боку, засыпала юная рысь; как на его рогах, увенчанных листвой, попискивая, трещали кедровки. Лишь примятая трава и перья в волосах говорили о том, что ему не приснилось. Атмосфера была тягучей подобно мёду. Запах хвои душил его, перекрывал солнце. Свежесть и лёгкость остались в смутных воспоминаниях. Дышать не хотелось. Разум блуждал в тумане, что-то мешало пройти глубже. Зелёный дракон будто бы дрейфовал на поверхности бескрайнего озера, оставляя за собой дрожащую рябь. Веки слипались, а во рту была пустыня. Как он, столь великое и могущественное существо, мог чувствовать себя так паршиво? Олиен аккуратно встал, отряхивая одеяние от пылинок и грязи. Трава под ним вздымается как шерсть испуганного кота. В ушах тихо звенят серьги. Кривые дорожки, выводящие из чащи леса, были истоптаны звериными следами. Странно. Обычно животные не выходят на тропы. Хвойные великаны застыли, зелёные иглы не шевелились при порывах ветра. Вечно жужжащий улей остался тих и неподвижен даже тогда, когда Олиен по чистой случайности задел его рогами. Он не привык к тишине, ориентируясь по звукам леса, сейчас же чувствует себя беспомощным. Как ослеп. Внезапный стук в голове заставил его пошатнуться, да так, что невольно спина прильнула к твёрдой коре старой ели. По телу прошёлся озноб, а бор, наконец, затрепетал. Ветер хлёстко продирался через хвою, завывая от боли. Переждав порыв, Олиен поглубже втянул мёртвый воздух, как вбирал в себя ярость. Кто-то напал на логово. На его логово. Зелёный дракон тряхнул головой, несколько косичек растрепались, и волосы лезли в лицо. В непроглядной глубине деревьев сверкали глазки-бусинки мелких зверьков, где-то вдали слышался цокот копыт, и мелькала изящная тень косули. Чащоба походила на болото. Только вот, в отличие от него, лес не засасывал, а отпугивал. Неважно, кто осмелился напасть, он был устрашающе силён. Олиен свернул с тропы, уходя глубже. Туда, где чернел, сгорая до тла, бор. Совсем близко был выход, он чувствовал это по энергии, которая била ключом из зияющей дыры созданного пространства. Но чем дальше он шёл, тем ниже становились ели и сосны, тем ближе они были друг к другу, тем раскидистее и пышнее торчали зелёные иголки. Сначала они аккуратно цепляли его волосы, расплетая косы, потом вжимались в гордо расправленные плечи, с силой давили на грудь, обвивая торс и, в самом конце, безбоязненно старались проткнуть ноги. Земля под ним менялась также стремительно. В ней змеями извивались и торчали корни. Олиен пробирался осторожно, не ломая веток, не наступая на появляющиеся препятствия. Лес не хотел его отпускать. Влажность в воздухе повысилась, словно этот небольшой мирок скорбит и плачет, но это никак не вредит дракону. Наконец, он дошёл до молодой ели. Дерево прошелестело, и из темноты показались два бельчонка. Совсем ещё крохи, едва ли сбежали из родительского гнезда. Они беззаботно игрались, пытаясь отобрать друг у друга орех, но вот миг, как они резко замирают, испуганно прижимаясь к ветке. Только и видны нервно дёргающиеся кисточки на торчащих ушах. Орех глухо упал на сырую землю. Олиен ничего не чувствует, прижимая прохладную ладонь к пульсирующим вискам. Значит, защиту уже сняли. Стоит поспешить, раз даже бесстрашный молодняк прячется по норам, иначе и до сюда доберутся. Дракон бросает взгляд на притихших бельчат. Нужно только моргнуть, как два рыжих хвоста скрываются за душистой мягкой хвоей. Всё вновь замирает, но уже тоскливо, будто горюя. Ель тянет к нему ветви, отговаривая, указывая на вновь появившуюся из ниоткуда тропу. На ней выделяются волчьи следы. Над головой кружат клесты, тут же пропадая из виду. Олиен поглаживает шершавую кору и мягко отстраняет ветки. Лишь шаг, и он уйдёт отсюда. Серьги звенят на манер дождя, рога тяжелеют, кружится голова, а в душе застывает предчувствие чего-то горького и слащавого одновременно. Дракон решается, но застывает в последний момент, чтобы обернуться на краткий миг, жалкие секунды, прошептав губами: - Кто я такой, чтобы не справиться?