Is the joker a trump card?

      Лежа на чужих коленях, парень мирно сопел. Спустя пару часов он приоткрыл глаза. Запах чужих феромонов убаюкивал… чужие феромоны… теперь его глаза были широко открыты. Все это время Цзинь наблюдал за тем, как зрачки омеги гуляют под веками, как его тело вздымается при каждом вздохе, и как изредка поджимаются его губы. Это заставляло мужчину чувствовать спокойствие. Хоть альфа и знал, что как только этот мелкий откроет глаза, то сразу же начнет язвить, орать и кидаться угрозами.       Поняв где он и с кем, Блэйд тут же соскочил с колен мужчины, чуть ли не падая с кровати. Паника застилала его разум, пока воспоминания возвращались к нему. «Блять… сука как так можно было… сам же прибежал… блять… блять…», – одни лишь маты остались в его больном разуме. Даже не наорешь по человечески… сам ведь пришел на эшафот и сам на своей шее затянул петлю…Пока юноша судорожно искал глазами то, в чем пришел, ему хотелось провалиться сквозь землю от стыда. Увидев заветный халатик, он подбежал к кровати, схватил его и пулей вылетел из комнаты, не желая еще больше позориться после такого.       Каково же было удивление Цзиня, когда парень даже вслух не матюкнулся, а лишь заметался по комнате, как испуганный щенок. Мужчина хотел было успокоить того, но не успел сказать и слова, как Блэйд пулей вылетел из спальни. Цзинь успел лишь заметить его смущенное лицо: «Чертов милашка. Пора бы перестать играть суку».       «Какой позор… Вы только посмотрите… блять, такой пафосный господин, презирающий всех и вся, как раненая собачка, прибежал к нему… блять, ну зачем… зачем…», – на глазах навернулись слезы. Парень бежал к себе в комнату, бежал от случившегося, от появившихся на горизонте проблем. Юноша прекрасно знал – он не виноват в том, что этот придурок своими феромонами активировал его омежью натуру. Так почему именно Блэйд должен из-за этого страдать? И почему… он не чувствует чужие феромоны? Наплевав на то, что сейчас глубокая ночь, юноша набрал своего врача, останавливаясь посреди коридора. Сонным голосом мужчина ответил на звонок.       – Господин Блэйд? Что-то стряслось?       – Реймисс, почему я не чувствую чужих феромонов?! – взволнованным голосом, тот чуть ли не кричал в трубку.       – Возможно… еще не все возможности, которые доступны вам, как омеге раскрылись. Вы принимаете феромоны того альфы и дальше?       – Да… но это не помогает… – на подсознательном уровне юноша уже знал ответ на свой вопрос… ***       Мейс проснулся около получаса назад от выброса чьих-то феромонов. Борясь с жесткими отходняками, отталкивая охранников у двери, он, словно поисковой пес, отправился на запах. Прямо в одной рубахе парень шел по коридором, ведомый своей омежьей натурой. Мимо него пролетел Блэйд, даже не обративший внимание на уже открывшего рот друга. «От него пахнет феромонами альфы… так вкусно пахнет…», – светловолосый парень поплелся дальше по запаху, шлейф которого шел до приоткрытой двери. «Так вот где живет тот, о ком он мне рассказывал…», – приоткрыв дверцу посильнее, он увидел доминантного альфу. Оценив его лицо, подтянутое тело, юноша осторожно ступил в комнату, сразу же начав выпускать феромоны.       Все это время Цзинь прибирался в комнате и успел быстренько ополоснуться. Хотел было пойти за Широ, забрать ее в комнату, и уже надевал рубашку, как тут приперся еще один омега. "Доминантный…”, – мелькнуло в его голове. Отчего-то мужчину окутал страх, ведь с подобными он дело имел редко, а если и имел, то эта ебля не заканчивалась, пока не вырубались оба. И если бы Цзинь только что не избавился от напряжения, то скорее всего тут же рухнул перед этим омегой и вылизывал бы ему ножки.       –А я думал… что ты выглядишь иначе. Блэйд описал тебя, как того еще уебка… но посмотрите, какой красавец тут стоит, – он думал дыркой, что от запаха мужчины начинала сочиться. Парень подошел ближе, укладывая обе руки на чужие плечи. Цзинь не добавлял феромонов, но комната была ими забита, а пахучий яд этого парня заставлял голову идти кругом. "Черт..... надо валить... быс...трее"       – Меня зовут Мейс, ваше имя я уже знаю… – он шептал это, словно демон искуситель. Мейс выпускал все больше феромонов, явно желая иметь этого альфу в списке своих любовников. В отличии от своего друга, он вел беспорядочную половую жизнь. Счетчик альф, которые имели его, был огромен, и Мейс явно не собирался останавливаться на достигнутом. Настоящий сексоголик. Он брал всех своим очаровательным личиком и умением соблазнять.       Напряжение встало колом в горле Юаня. "Кто это такой... откуда тут взялся и что ему.... блять.. и так понятно, что ему надо...", – поругал себя за тупость мужчина, однако мысли начинали путаться, не дышать было невозможно - даже малейший доступ кислорода сопровождался этим сладким ядом омеги.       – Господин..Мейс? Прошу... покиньте комнату, боюсь, Господин Блэйд не оставит меня в живых, если вы продолжите использовать свои феромоны. Это может плохо кончится. ***       «Блять… зачем, ну просто зачем… сам пришел, умолял его, еще и сбежал, как последний трус», – первые два фактора исправить нельзя было, прошлое не изменить и не воротить назад, но вот последний… Сам не понимая почему, после разговора с лечащим врачом, юноша, постояв пару минут на месте и проматерившись, развернулся на пятках и пошел обратно. Босые ноги тихо шлепали о мраморный пол. Его нагнала охрана, что до этого момента не поспевала за господином. Недолго думая, он велел им разойтись по спальням, а сам же продолжил свой путь обратно. Словно висельник, что идет на эшафот, он едва перебирал ногами, пытаясь придумать, чтобы ему сказать. Из-за раздумий, парень даже не заметил, как оказался в полуметре от двери, что была приоткрыта. Но словно сам бог подсказал ему не входить сразу, юноша бесшумно подошел ближе и заглянул в щель.       Сердце пропустило удар. Казалось, что его тело умерло на мгновение. Видя, как его друг виснет на шее у альфы, ему захотелось с криками ворваться в комнату, устроить погром и перестрелять новоиспеченных любовников. Но вместо этого… наперекор своему образу, он просто тихо отступил. Шаг, еще один шаг. Расстояние до комнаты все увеличивалось. Развернувшись, он вновь побежал, пообещав себе, что никогда не вернется сюда. «Конечно… тебе же с детства твердили, что доминантные лучше… еще бы… даже тот, что по праву принадлежит тебе… выбрал доминантного.», – Блэйд не смотрел, куда бежит. Юноша просто хотел поскорее умчаться оттуда, стереть воспоминания об увиденном: «А ты еще и извиняться собирался… боже… наивный дурак… смотри, как сам с каждым разом все ниже и ниже падаешь… собрался просить прощения перед слугой, а он уже и думать о тебе забыл, сменив твою дырку, на дырку поприятней. Конечно! Кому захочется иметь дело с рецессивным уебком?! Ты ведь даже родителям не нужен. У них есть два прекрасных доминантных сыночка, а ты, словно гадкий утенок, прибился к ним. Ты не нужен. Никому не нужен». Ноги сами принесли его в сад. Парень осознал это, только когда почувствовал, что ногами стоит в клумбе роз, шипы которых столь противно впиваются в кожу. Он не был в этой части особняка до этого. Ночная прохлада заставляла Блэйда поежится. Коленки дрожали, отдышка отзывалась болью в сердце, или же… Не в силах больше держаться на ногах, парень упал на спину, позволяя шипам резать кожу, что не была спрятана под одеждой. Слезы полились ручьем. Сердце все сильнее щемило, но сотни мелких порезов, что неприятно тревожили кожу, были все-таки лучше, чем чувство отвращения и предательства. Отвращения к самому себе, к своей низости и жалости. Предательство же… Юнец заткнул себе рот обеими руками, дабы не разбудить никого своими рыданиями. ***       Голова продолжала идти кругом. Цзинь пытался отойти от омеги, и в этот момент, его взор упал на дверь, что тихо скрипнула, видимо от сквозняка. За ней он увидел знакомый силуэт и тут же понял, что это был Блэйд. Правда непонятно, что ему было нужно, может он хотел отчитать мужчину или вернуть ошейник на место.       – Прошу вас, Господин Мейс, отправляйтесь домой, ваш друг устал и ему наверняка хотелось бы отдохнуть. – сказал Цзинь, беря ладони парня и нежно целуя их в знак вежливости. Тот отстранился, — А теперь прошу меня простить, член моей семьи уже долго ждет меня. – с этими словами он отпустил руки и вышел из комнаты, прихватив с собой пульт от ошейника, ведь тот пах Блэйдом.       Цзинь был не уверен, что найдет его, потому полагался на Широ. Дойдя до собаки, он открыл ей дверь и дал понюхать пульт. "Ищи", — выскользнуло из уст мужчины, собака тут же рванула на запах. Цзинь бегал с ней по двору. Стоило собаке отдалиться, как за ней бежал запыхавшийся мужчина. Меньше чем за десять минут, Широ уже нашла Блэйда и накинулась на него, слизывая с его лица все слезы, словно пыталась скрыть их от чужих глаз.       Юноша не слышал как шелестит трава под меховыми лапами, а потому тихо вскрикнул, когда резко и неожиданно на него напало пушистое облако. Испуганный, он пытался отмахнуться от нее и ее слюней, что теперь устилали все его израненное и заплаканное личико. Когда собака отошла, а на горизонте появился другой пес, ничерта не понимая, парень взмолился богу, лишь бы не видеть его лица. Слезы снова предательски появились на глазах, посему юноша тут же начал вытирать личико рукавом, избавляясь от животной слюны и незаметно смахивая слезы. «Давай! Плачь больше! Опустись в его глазах еще сильнее. Только посмотрите, лежит и рыдает в непонятном кусте, от того, что его снова заменили».       Хотелось прямо в этот момент, как по заклинанию из детской сказки, просто исчезнуть.       Глубоко выдохнув и зачесав ладонью волосы назад, альфа слегка согнулся, опираясь ладонями на колени.       – Господин Блэйд, вы поранитесь, вам нужно подняться.       – Мне и тут хорошо, – пробубнил юноша, не желая высвобождаться из своей колючей кроватки. Уж лучше в шипах лежать, нежели он под светом луны будет разглядывать его бабьи слезы, — Чего ты пришел? Давай, пиз… – «Пиздуй к своей новой омеге», так и осталось на его губах. Парень отвернулся, вновь царапая лицо, не в силах больше смотреть на альфу, стоящего перед ним. У него нет и не было права на ревность, но сердце, настоящий предатель, болело сильнее, чем любой порез от острых шипов, – иди к себе. Ночь поздняя.       Не хотелось с ним говорить. Юноша прекрасно понимал, что еще немного, и его маска грубияна слетит вновь. Пусть лучше его считают бесчувственной мразью, нежели он будет вновь ощущать горечь предательства.       – Хватит, не нужно вести себя так. Вы словно пятилетний ребенок, – цокнул Цзинь, поднимая юношу из кустов, – Вообще-то, моя работа заключается в том, чтобы поддерживать в прекрасном виде эти кусты роз, а вы сейчас портите мою работу.       Делая вид, что белоснежная прекрасная кожа парня ему безразлична, мужчина поставил его на ноги, а после закинул на плечо, словно мешок с зерном, потащив того в комнату. Стоило Блэйду оказаться перекинутым через плечо, как парень тут же забрыкался.       – Ваш дружок... как его там.. Мейс? Блять, других слов не найти, лезет со своими феромонами... У вас полный дом альф, зачем вы приводите подобных людей? Это способ пытки такой? Но знаете... Благодаря вам, тот остался ни с чем. - Цзинь игриво шлепнул парня по ягодице и в голос рассмеялся.       Не хотелось ощущать его прикосновения. Хотелось обратно в куст. Хоть и колючий, зато мозг не пилит и по жопе не шлепает.       – Не тебе указывать, что мне делать и кого сюда водить! Я хотя бы с собакой в кровати не сплю! – вообще-то спал и уже дважды. От касаний мужчины хотелось сбежать, как от осы, что неожиданно залетела в комнату и собирается укусить. – Твоя работа играться с цветочками, так что если я по ним бульдозером проеду, ты к вечеру должен будешь их восстановить!       «Да ты посмотри, обращается с тобой как ему хочется, словно это Ты тут прислуга… еще и указывает… прибежал отчитать тебя за первую провинность», — щеки и уши пылали от нарастающего гнева. Хотелось одновременно и пол жопы ему откусить, и голову на кусочки разломить. Только вот никак выбрать не мог, что сделать первым. Тем временем они уже были у покоев Блэйда. Мужчина занес омегу в комнату и опустил на кровать. Когда его наконец выпустили из крепких рук, юнец потер чуть припухшие глаза. Кожа неприятно саднила, хотелось сразу же вызвать Кита, чтобы тот за чем-нибудь сбегал, не обязательно за мазью, можно, например, за ружьем, дабы пристрелить этого наглого песца. Хотя, кто в песцов стреляет из ружья? «Не о том думаешь. Не о том!», — продолжал корить себя юноша.       – Помыться сможете сами? Надеюсь да, потому что я пошел. Не делайте больше подобных глупостей, а то я не стану восстанавливать кусты, которые вы будете ломать, а эти розы, между прочим, продаются за бешенные бабки. На ваше состояние мне конечно плевать, ведь вас не волнуют подобные вещи, но люди, что ждут партии, надеются на это место. – сам того не осознавая, он выпускал феромоны, видимо побочка от встречи с доминантным, как бы не хотел, а все равно выделялось. Мужчина, отчитав младшего, словно ребенка, направился к выходу. Перед тем, как тот окончательно вышел, Блэйд сделал глубокий вдох, вновь чувствуя чужие феромоны, что в этот раз не служили возбудителем, а скорее ощущались как чай с ромашкой… стало спокойнее. Усталость от пережитых эмоций также дала о себе знать. Даже несмотря на пару часов сна, после дикой тусовки на три дня, отходосов от наркотиков, жаркого секса и валяния в кустах, хотелось просто заснуть и не просыпаться. Но один вопрос все же терзал его головешку. Он хотел его задать, когда бежал к Цзиню, но не смог. Сейчас же Блэйд понимал, что если не спросит в этот момент, то больше никогда об этом не заикнется.       – Ты пометил меня? – совершенно спокойный тон, будто бы он пожелал ему мирно сдохнуть, а не спросил то, что сейчас решало его жизнь.       За окном уже светало, первые птицы начали свою песню. Цзинь мог не отвечать, доктор итак сказал, что это наиболее вероятный вариант. Но в глубине души, таилась надежда – он не чувствует феромонов из-за того, что лишь недавно зажил полноценной омежьей жизнью.       Вопрос заставил мужчину остановится, Цзинь едва повернул голову так, что за белыми прядями волос не было видно глаз, но легкая ухмылка все же проблеснула на уголке его губ. Альфа думал, как же ответить на этот вопрос, но в итоге решил так и оставить его без ответа.       Этот тонкий жест уголком губ и был ответом.       Оставив юношу в тишине, которую нарушал лишь шум ветра и пение птиц, он закрыл за собой дверь, понимая, что вероятнее всего, попрощается с жизнью. Цзинь вышел в сад и прошел к той самой клумбе, после чего принялся восстанавливать сломанные стволы под пышными головками цветов. Сон и не думал приходить. Не смотря на то, что мужчина не спал уже сутки, хотелось наконец подумать о своей никчемной жизни. Он стал знаменитым в один миг, забирая выигрыши один за другим, а после рухнул так низко. Однако, теперь, Мунлайт стал Легендой в ином свете, всего за несколько партий проиграв свою жизнь. "Весело было", — мелькнуло в его голове, пока он отрезал секаторами то, что уже нельзя было восстановить. В итоге у него собрался огромный букет из белых, красных и черно-красных роз. Собрав их с травы, мужчина попросил дворецкого, что наблюдал за работой, принести вазу, в которую после и поставил эти цветы.       Время было за полдень, розы уже красовались в гостиной, через которую был путь в столовую. А сам Цзинь снова был в глубине сада, утопая в солнечных лучах и зеленой мягкой траве, пока Широ спала неподалеку. ***       «Конечно же… сразу показал тебе, где твое место. В ногах у альфы. Цзинь то еще поиграется с другими омежками, как например с Мейсом, он ведь явно врал… а ты… по жизни на коротком поводке теперь сидишь… Ты и ему не нужен… Иначе, альфа бы остался сейчас…раскаялся в содеянном и не бросил бы тебя в таком состоянии… до комнаты дотащил, лишь бы Ты думал о нем хорошо, а сам пошел дотрахивать твоего нарко друга…», — стоило мужчине покинуть комнату, как гневные, ненавистные мысли снова накрыли парня с головой, снова утягивая на самое дно. Когда-нибудь, это его точно погубит. Вызвав охрану, юноша отдал пару приказов. Сам же взялся за телефон, вновь набирая врача.       — Уже спросили? Не думал, что вы так быстро справитесь с этим, и каков же результат? Надеюсь мои опасения не подтвердились? – чуть сонный голос на другом конце телефона спросил юношу. Парень немного мялся. Не хотелось говорить об этом. В этот же момент, в комнату зашла горничная, которую буквально только что подняли. Хрупенькая девушка, сразу видно – омежка. Она держала в своих тоненьких ручках ящик, заполненный бутылками. Парень поднялся с кровати, перехватил у нее ящик, зажав телефон у уха плечом, и поставил его на пол, сразу же беря одну бутылку.       – Подтвердились, – после этого парень откупорил бутылку. Весь ящик был заполнен янтарным спиртным напитком. Кит и ближайшая прислуга знали, если господин пьет ром – жди беды. Этот алкоголь пил его отец, и парень с раннего детства помнил, как тот не отпускал из рук бокал с напитком цвета осени. Поэтому для Блэйда этот алкоголь был еще более горьким, – пропиши мне такие подавители, которые убьют все нахуй.       – Господин, это может навредить вам, я не дума…       – Делай как велено, сука! Чтоб завтра же таблетки были у меня. – крикнул юноша в телефон, отбрасывая его в стену, – Все вон отсюда! – обернувшись, рявкнул юнец. Но заметив напуганную и все еще немного сонную девушку, он неожиданно схватил ее за руку, зыркнув бешеным взглядом, – Не вздумай… жить так… тебе так еще проще… попасть в лапы альфы мудака… – он, не отпуская ее дрожащей ручки, потащил девушку к тумбе у кровати, доставая пачку денег, буквально, с банка, – Собери свою семью и увольняйся… не вздумай влюбляться… дай себе шанс на счастье,– юноша крепко сжал ее плечо. Постояв так еще немного, он отпустил ее и развернулся, наконец-то с пристрастием запрокинув бутылку. Поблагодарив господина, девушка спешно выбежала из комнаты. Вслед за ней и оставшаяся охрана вышла. В такое время с господином рядом лучше не находиться, убьет к хуям с пьяной головы.       Юаня никто не трогал уже вторые сутки. Сам господин вообще не выходил из комнаты. Периметр рядом с его комнатой охраняли телохранители, не пропуская даже прислугу. По ранее отданному приказу, Мейс был заперт в подвале. Блэйд же… как только ему доставили мощные подавители, принял чуть ли не в пять раз больше нормы. Он словно не хотел чувствовать этот сладкий аромат, что стал для него единственным… ни в коем случае… уж лучше совсем остаться без нюха. Первые пару часов юноша кричал, слышался звон посуды. Парень впивался ногтями в старые обои и голыми руками отрывал их. Комната все больше походила на вольер для пумы, пока передозировка таблетками не перешла в другую стадию… Юноша овощем лежал на полу, едва дыша и моля всех богов, чтобы его убили…       Ему было плохо, от выпитой половины ящика рома тошнило, плюсом еще и таблетки. Он едва шевелил руками, снова и снова прислоняясь губами к горлышку. Парень знал с малых лет, лучше пусть будет отвратительно физически, нежели на душе будут плясать черти, разрывая его рассудок в клочья. Но блядские мысли предательски не уходили: «Никому не нужен… сдохнешь, они даже в эту комнату не зайдут… рецессивный омега, так еще и помеченный… кому такой нахуй сдался. Хотя я и до этого был никому не нужен… Почему мне тяжело смириться с этим столько лет? Одиночество – единственная благая вещь, что доступна… сам же убедился, что мне не суждено быть с кем-то… никому такой гадкий утенок не нужен»       Юноша окончательно превратился в амебу. Пьяный, потный, на его одежде тут и там были пятна различного характера. Лежа на холодном полу, он лишь думал о том, что в шипованном кусте было приятнее и мягче. На седьмой день его уже совсем перестало волновать что-либо. Он то и дело пил подавители, смешивая их с алкоголем, от чего мышцы дрожали, конечности время от времени било конвульсией и сводило. Хотелось уже просто сдохнуть. Длинные и витиеватые речи о собственном месте в обществе переросли в простое: «Ненавижу себя». Он то и дело бормотал это себе под нос. Слез не было, глаза опухли, а рот был пересохшим, несмотря на то количество алкоголя, которое он пил. Юноша опустошил практически всю банку таблеток за семь дней… еще бы сутки, и его и без того слабое сердечко попросту бы остановилось. Он был в ожидании этого события. ***       Будучи в положении, когда его никто не трогал, Цзинь просто выполнял свою работу, игрался с собакой и общался с персоналом. От одной из слуг альфа случайно узнал, что происходит с юнцом. Мужчина забеспокоился, как-никак, он теперь несет ответственность за то, что сделал с этим глупым мальчишкой. Несколько раз Цзинь приходил к комнате Блэйда, но безуспешно, ибо охрана не пускала его. Следующие три дня мужчина шатался рядом с дверью в попытках узнать хоть что-то. Он каждый раз оправдывался перед охраной тем, что просто приносил цветы. В коридоре, перед комнатой, все было заставлено расписными вазами с огромными букетам. Розы было некуда девать, так как Блэйд не обновил контракт на поставки. Кажется это были уже седьмые сутки, и все происходящее вызывало у Цзиня нервный тик. «Да что этот самовлюбленный кретин о себе думает?! Блять, только посмотрите, вонь перегара уже за дверь выносится», — бесился мужчина. Он решил действовать.       По всему дому шли тайные коридоры. Цзинь, к счастью, успел изучить каждый за время владения поместьем. Дождавшись, пока охрана закончит обход, мужчина зашел в библиотеку. За одним из шкафов был проход, что вел в покои Блэйда. Наконец добравшись, Цзинь зашел в комнату из гардеробной. Он увидел пред собой уже далеко не господина, чья корона была больше, чем у самой английской королевы, а нечто еле живое. Альфа сложил руки на груди, смотря на него сверху вниз.       – Долго ты еще собираешься валяться? – Цзинь сел рядом с Блэйдом и потянул того за руку так, чтобы юноша уткнулся лицом в его плечо. Словно ребенка, которого обидели, мужчина обнял парня, чуть поглаживая его по темным и явно грязным волосам. Услышав чей-то голос, Блэйд даже не шелохнулся. Силы покидали его измученное тельце. Будучи прижатым к чужой груди, он не мог даже приоткрыть глаза. Парень снова и снова лишь тихо шептал: «Ненавижу». Дрожащие пальчики слегка сжали чужую рубашку. Блэйда лихорадило.       «Когда он мылся последний раз? Какого хрена вообще? Тупица», — подумал про себя Цзинь. Вонь от перегара застилала альфе глаза, но он терпел, ожидая хоть какой-то реакции от юнца.       – Ухо…ди…– впервые за столь продолжительный период времени, Блэйд сказал что-то кроме «ненавижу». Что бы юноша не трепал, он продолжал едва сжимать ткань чужой одежды, не давая мужчине отдалиться. Хотелось остаться в этих объятиях и крепко спать. Вот его настоящий куст роз, что ранил и вызывал слезы, но казался донельзя уютным. Но все эти желания были далеко в глубинах остатков разума. Блэйд снова пробубнил слова ненависти к себе, чуть ли не теряя сознание окончательно. Цзинь обвел взглядом комнату. До него дошло, что этот мальчишка безустанно лакал алкоголь, закусывая таблетками. Хрупкое тельце горело от лихорадки. Капли ледяного пота скатывались по осунувшемуся лицу, которое выглядело, точно, как рожа утопленника. Подхватив омегу на руки, дабы хоть как-то заставить его протрезветь, мужчина отнес юношу в уборную. «Бляять... какой же идиот», — Цзинь гневно материл парня в мыслях.       – Кит! Срочно врача, Блэйду хуево! – крикнул альфа перед тем, как закрыть дверь в ванную, надеясь на то, что охранник быстро отреагирует и поможет со столь важным делом. Он быстренько затянул в пучок чужие липкие волосы и нагнул парня над унитазом. Тот явно не хотел блевать. Поняв, что выбора нет, альфа проник двумя пальцами в рот Блэйда, вызывая у него рвотный рефлекс.       Из парня тут же полилось бешеное количество алкоголя с примесью раздробленных таблеток.       Цзинь повторил действие еще несколько раз, пока желудок Блэйда не опустел. Альфа набирал воду в стакан прямо из под крана, заставляя юнца пить и пить, снова прочищая ему желудок.       Покончив с этим делом, старший поднял парня, ставя того к стенке душевой. Он буквально срывал одежду с дрожащего тельца. Сперва мужчина помыл Блэйда, а после принялся обливать ледяной водой. Лишь когда юнец остыл, Цзинь замотал его в огромный махровый халат и на руках вынес из ванной.       Спустя пол часа доктор был доставлен в поместье. Ему уже поведали о произошедшем ранее и о происходящем на данный момент. Практически влетая в комнату, альфа увидел поистине удивительную картину: лежащий без сознания парень и сидящий рядом на кровати доминантный альфа. Видимо тот, о котором ему рассказал Блэйд.       Цзинь все это время находился рядом с парнем. Ему хотелось держать за руку почти бездыханное тело, но чувство вины не позволяло ему это делать. Альфа лишь надеялся, что младшему станет хоть на чуточку легче. Хоть голова Цзиня и была дурная, он все же был слишком добрым, несмотря на все то, что с ним когда-то случилось. Врач подошел к ним, поставил на край кровати сумку и начал осматривать юношу. Пульс был слишком высок, тело горело. Определенно лихорадка.       – Сколько он выпил и какое количество таблеток принял? – спросил мужчина, прислоняя стетоскоп к груди юноши. Он прикрыл глаза, чтобы сфокусироваться, — Его нужно перенести в тихое и сухое место. Господин…? – доктор вопросительно посмотрел на мужчину.       Блэйд не говорил, как зовут этого альфу, отчего момент был достаточно неловким. Кит, все время стоящий в комнате, подсказал мужчине имя.       – Сколько выпил? Не знаю. Я не мог попасть к нему неделю, охрана не пускала. Да и про таблетки был не в курсе. Мы с ним не друзья, Блэйд мне о подобном не рассказывает. – с толикой некой грусти сказал Цзинь, встав со своего места и подойдя чуть ближе. Он хотел понаблюдать за осмотром.       – Господин Цзинь Юань, прошу вас находиться рядом с Блэйдом до того момента, пока ему не станет лучше, в то время, как я буду работать. Господин Кит, помогите нам перенести его.       Охранник тут же подхватил своего господина. Реймисс взял свою сумку и пошел вслед за Китом. Текущим составом они переместились в комнату на этом же этаже, но в другом крыле. Она была меньше по площади, но ее размер был сейчас вовсе не важен. Юношу уложили на кровать, а телохранителя выпроводили за дверь. В комнате остались лишь юнец, док и Цзинь. Альфа сел на стул, что был рядом с кроватью, и, положив ногу на ногу, скрестил руки на груди. Его стопа слегка подрагивала, словно в ритм чего-то.       – Выпускайте понемногу свои феромоны, ему сейчас нужно расслабиться. – с этими словами док открыл свою сумку и вынул пару ампул. Встряхнув их, Реймисс набрал лекарство в шприц. Чуть сжав разгоряченную кожу на руке омеги, он ввел ему антибиотик. Мышцы юнца медленно прекращали дрожать. Его реснички были мокрыми, а сами глазки закрытыми.       – Прошу вас, оставайтесь с господином в этой комнате, пока он не придет в себя, – сказал Реймисс, заворачивая пустые стеклянные ампулы вместе с шприцом в ткань и засовывая их обратно в сумку, – Зная Блейда… могу сказать, что он будет злиться или буянить. В таком случае сразу же наберите меня. И… простите за бестактность, но что произошло? От чего господин неделю назад попросил у меня столь мощные подавители? Я поверхностно знаю о ваших взаимоотношениях, но постарайтесь их наладить, даже не смотря на его характер. Как никак… вы оставили на нем метку.       – Случилось... то, что случилось. Если Блэйд сочтет нужным, то наверное, расскажет вам все сам, – чуть помедлив, ответил Цзинь, – я сделаю все, что в моих силах. И… спасибо, что так быстро приехали.       Альфа тихо вздохнул. Все же груз вины за содеянное, под влиянием своего же азарта, был силен. Реймисс покинул комнату, закрывая за собой дверь и оставляя юношу наедине с Цзинь Юанем. «Он завладел моей жизнью, а я теперь владею его. Кажется, все честно. Но ведь я сам такую ставку предложил... сука... проблем теперь будет пиздец как много», — его брови сводились к переносице от неясных мыслей и тревоги. Тихо сидя рядом, он продолжал в малых количествах выпускать феромоны. Где-то спустя пол часа Цзинь привстал и, склонившись над парнем, мягко коснулся губами его лба.       – Дурак… – тихо, едва слышно, сорвалось с губ мужчины. Отойдя к окну, он открыл его. Альфа закурил табак, глубоко вдыхая дым, а после, выпуская огромное облако в форточку. Время шло. Выкурив парочку сигарет, Цзинь все-таки вернулся и сел на стул рядом юношей. Он долго рассматривал болезненный вид парня. В какой-то момент ему даже стало жаль, что подобное случилось с этим омежкой. Как-никак, а находясь в таком ослабленном состоянии, юный господин выглядел действительно хрупким и нежным, от чего в мужчине и проснулось это чувство жалости. Осторожно взяв ручку Блэйда, он поднес ее к своему лицу, целуя пальчики, а после коснулся губами лба юноши.       Час за часом он сидел, словно ожидая приговор, что предстоял ему, когда омега очнется. Альфа думал, что его скорее всего посадят на цепь, запрут в подвале, переломают ноги, да все, что угодно. Но тем не менее, бросать юнца Цзинь не хотел.       Голова парня болела и пульсировала, ощущения такие, словно по ней то и дело били кувалдой. Обессиленное тело, замученное и изнеможденное, наконец-то подало признаки жизни и зашевелилось под одеялом. Кое-как, разлепив опухшие веки, юноша попытался понять где он. Мышцы ныли, желудок, словно прилип к позвоночнику, неприятно саднил. Было жарко настолько, что хотелось снять кожу. Постепенно привыкающие к свету глаза переходили с одного угла на другой. Парень лежал под одеялом, едва ли не сгорая от повышенной температуры. Блэйд хотел скинуть его. Одной рукой все-таки получилось дотянуться до одеяла, а вот вторая… вторая была под лбом мужчины, что сидел подле него все это время.       – Цзинь… – то-ли спросить что-то хотел, то-ли просто был удивлен увидеть тут мужчину. Стоило чужому имени слететь с его губ, как парень уже и думать забыл о продолжении предложения… «Почему он тут… неужто поиздеваться пришел…», — юноша попытался убрать руку, но будучи слишком обессиленным, Блэйд лишь вздрогнул, – ты что… тут делаешь…       Когда же альфа услышал тихий голосок, он сперва даже не понял, что именно юнец произнес. Мужчина приподнял уголки губ, понимая, что омега наконец очнулся. Цзинь приложил свою прохладную ладонь ко лбу Блэйда, проверяя, есть ли у того жар.       – Тише, не разговаривай.       Пересохшее горло парня саднило, пить хотелось неимоверно. Юноша попытался подняться, но едва смог оторвать голову от подушки. «Ничерта не помню…как я тут оказался? Я же был в своей комнате… пил…», — а дальше все как в тумане. Омега снова опустил взгляд, чуть прикрывая глаза. Хотелось просто дальше спать сутками напролет. Губы парня были потрескавшимися и сухими, темные круги под глазами ярко выделялись, будто это не он пол дня сейчас проспал. Чуть впалые щеки после недельной пьянки-голодовки были также сильно заметны.       – Ты только… не уходи… – слова будто бы были сказаны не самим юношей, а кем-то другим. Прошло лишь пару мгновений, прежде чем парень понял, что только что ляпнул. Хотелось послать этого альфу куда подальше. Пусть катится к своим омегам! Что же Цзинь пристал к нему?! Но вместо этого, будучи окруженным и насквозь пропитавшимся чужими феромонами, он снова тихо прошептал, – не оставляй… меня…       Осознав, что Блэйд не удержит стакан сам, альфа растворил шипучую таблетку аспирина в воде, приподнял его голову и прислонил стакан к пересохшим губам.       – Пей, это обезбол. Док велел дать, как только проснешься. – напиздел конечно, но другого варианта у него не было. Юнец бы не поверил, что Цзинь по своей воле пытается помочь ему избавиться от похмелья и боли. – Вот так.. по чуть-чуть..       Наблюдая за тем, как тот едва-едва, но все же жадно глотает воду, мужчина следил за тем, чтобы парень выпил все до последней капли. Затем он убрал стакан и уложил чужую голову обратно на подушку. После приема лекарства омеге стало легче, но спать хотелось все сильнее.       – Я не уйду, все хорошо. Тебе нужно еще поспать, закрывай глаза. – словно колыбельную промурчал Цзинь. Он сменил одеяло на легкий плед и приложил прохладную ладонь к чужому лицу, а после, аккуратно коснулся губами юношеского лба. Невиданная до этого момента, ласка пьянила парня сильнее, чем весь алкоголь, что Блэйд выпил за неделю. Тепло чужих губ на собственном лбу, то как его держат за руку и как заботятся… вот как это ощущается? Сердце предательски екнуло в груди, а в горле появился ком. С одной стороны, парень боялся, что если полетит на этот свет, то подобно мотыльку сожжет свои крылья… но с другой… так хотелось этого. Быть может… в этой ситуации цель оправдывает средства? Парень кое-как лег на бок, и теперь, был повернут к Цзиню своим личиком. Борясь со сном, он разлепил свои веки, мыльным взглядом разглядывая мужчину перед собой, что тоже выглядел помятым после бессонной ночи. «А вдруг… все таки уйдёт… И… я снова… окажусь там… не хочу… не хочу быть один… я устал… так сильно устал…», — мысли проносились в голове юноши.       – Пожалуйста… п-полежи со мной…. – слезинка скатилась по его раскрасневшейся щечке и тут же впиталась в подушку. Голос парня дрогнул. Он с хрипотцой добавил, зная что пожалеет об этом в будущем, – обними меня… мне страшно…       Цзинь положительно отреагировал на просьбу омеги, без сомнений ложась рядом с болезненным телом. Одну руку альфа подложил под голову, а второй крепко обнял его, прижимая к сильной груди. Старший зарылся лицом в темные пряди, что теперь были чистыми и приятно пахли. «Черт.... Если бы я познакомился с ним, с его нынешними манерами, я бы как пес за этой милашкой бегал... интересно, как скоро он придет в себя и снова меня прогонит?», — пока его руки нежно гладили чужую оголенную спину, мысли терзали голову. «Может... позволить ему... сделать это?», — сомнения все глубже закрадывались в голову мужчины, пока его губы касались макушки.       «Теплый… но с ним не жарко… и… вкусно пахнет…», — зарываясь носом в чужую грудь, подумал парень, прежде чем провалиться в мир грез. Когда юноша уснул, Цзинь взял его личико, приподнимая за подбородок, и осторожно поцеловал пересохшие губки парня.       Это был первый раз, когда Цзинь целовал кого-то. Несмотря на все его похождения, такой лаской он не одаривал никого, даже во время гона. Но почему-то этому засранцу альфа поддался, с надеждой на то, что после всех этих событий, омега просто напросто не вспомнит о таком.