ФЕЛИКС
Еще никогда в своей жизни я не испытывал столько физической боли. Каждая частичка тела разрушалась и снова восстанавливалась. Разрушалась. Восстанавливалась. И так до бесконечности. Я ощущал это так ярко и четко, что мне, казалось, мой рассудок не выдержит. Как я еще держался? Что меня поддерживало, чтобы я окончательно не сошел с ума от боли? — Феликс. Кто это? — Феликс. Я никак не мог узнать владелицу этого сладкого голоса, что ласкал мой слух и не давал мне утонить в море боли. Он был знаком. Он был родным. Что-то яркое как закатное солнце окутывало меня и не давало провалиться в пропасть. Чьи-то теплые, даже обжигающие, прикосновения согревали меня и пытались укрыть от боли. Но образ его обладательницы ускользал, стоило мне только приблизиться к нему. — Мой бедный Феликс. Голос изменился. Кто-то другой пришел ко мне. Но кто? Этот голос мне знаком, но мне было неприятно его слышать. Тело стремительно начало тяжелеть. Я стал ощущать каждую мышцу. Кости ломало. Кожа горела. Легкие разрывало от частного и хриплого дыхания. Моего собственного дыхания. Но боль постепенно начала стихать. — Феликс, — снова позвал меня этот голос. Мне пришлось заставить себя, чтобы открыть глаза. Веки были такими тяжелыми. Первое, что я увидел, был лишь расплывчатый сумрак. Кто-то сидел рядом со мной и проводил чем-то ледяным и мокрым по моему лицу. От этого мне становилось легче, но нарастающая тревога перечеркивало все старания неизвестного. — Ты в безопасности, не стоит нервничать, — усмехнулась она. — Кто ты? — прохрипел я, не узнав свой голос. В горле сразу заскребло. Оно полностью пересохло. Я стал кашлять так сильно, что легкие разрывало от боли. Все внутренности стали гореть в агонии. Тень жесткой хваткой схватила меня за подбородок и влила в рот воды. Я глотал ее как одержимый, сходя с ума от ее живительного и слегка сладковатого вкуса. Вода распространялась по каждой клеточке моего тела, наполняя его жизнью и влагой. — Вот так, не торопись, — мягко сказала тень. Как только я допил воду, моя голова снова упала на подушку. Я пытался присмотреться к своей сиделке, но сумрак никак не помогал мне в этом. — Кто ты? — повторил я вопрос. Тень замерла. Но через секунду в ее руке появился маленький огонек света, как у свечи, и он зажег несколько ламп в комнате. Я лежал в своей комнате. Тот же потолок, те же бархатные стены с золотым узором. Мебель стояла на своих местах, но общий облик комнаты казался безжизненный и запущенным. — Кто ты? — более настойчиво повторил я, приглядываясь к неизвестному. Я услышал смешок и только тогда окончательно смог разглядеть ту, что была рядом со мной. — Вики, — прохрипел я. — Да, — улыбнулась она. — Какого черта? Я попытался подняться, но тело было невероятно тяжелым. Но я был бы не я, если бы сдался так быстро. Вики прорычала ругательство и, надавив на мое плечо, уложила меня обратно. — Не перечеркивай все мои усилия своим упрямством. — Усилия? — усмехнулся я. — Да, ты приложила не мало усилий, чтобы я оказался в таком положении. Вики улыбнулась и снова протерла мое лицо мокрым полотенцем. Когда она прикоснулась холодной тканью к моей коже, я осознал, что весь горю. Лихорадка была сильной. Все мое тело дрожало как от холода, но кожа была раскалена. — Что произошло? Моя сиделка не сразу ответила. Вики немного подумала, и все ее мысли отразились на лице. Сначала она была спокойна, через секунду нахмурилась, затем я заметил, как появилась боль в ее глазах, и вскоре она вернулась к спокойствию. — Ты умер, — спокойно ответила Вики. — Что? Я тяжело выдохнул и пытался понять ее слова. Вики снисходительно улыбнулась и приблизилась ко мне. Она так внимательно заглянула в мои глаза, что мне стало не по себе. Вики будто изучала каждую клеточку моего тела, исследовала каждое мое воспоминание. И у меня даже не было шанса воспротивиться этому. Я боялся, что она проникнет в воспоминания так глубоко, что раскроет местоположение Убежища. Но Вики лишь интересовалась моими ощущениями и чувствами. Она перелистывала мои воспоминания об отце, о ней, о моих друзьях и о Кире с Люцифером словно читала книгу. И я не мог оторваться от ее глаз. Когда-то в них искрились жизнь и свет. А сейчас глаза Вики были пустыми. Даже нащупав воспоминания о проведенных счастливых днях под сводами этого замка, она оставалась бесстрастной. Только однажды я почувствовал в ней мизерный всплеск эмоций. И это было связано конечно же с Люцифером. Она как раз увидела наш с ним задушевный разговор в камере после приема. Видимо, этого ей хватило, и Вики нежно прикоснулась к моей щеке. — Прости, что тебе пришлось пройти через то же, что и мне. Но такова цена воскрешения. — Я не мог умереть, и уж тем более не мог воскреснуть, — не сдавался я. Вики лишь усмехнулась. — А как же я? Я ведь была мертва. — Ты… — я немного растерялся. Мне не хватало сил найти разумные аргументы. — Никто не способен на такое, даже Шепфа. — Шепфа нет, а его брат — Шепфамалум — да. — Мы не нашли никакого упоминания о нем! — слабым криком возразил я и тут же спохватился. Вики заинтересованно приподняла бровь. Я понял какую глупую ошибку допустил и тут же прикусил язык до крови. — Значит… — протянула Вики, — вы все-таки были в Архиве Ада. Что ж, славно. Теперь у меня появился повод законно наказать Ости. — Нет, ты ошибаешься! Вики засмеялась и поднялась с кровати. — Сейчас не то время, чтобы обсуждать падаль, — посмеиваясь, тихим голосом сказала она. — Я в любом случае не могла допустить смерть брата. Я замер. Брата? Мне трудно было разглядеть выражение лица Вики. Перед глазами все еще все расплывалось от чего меня начинало мутить. — Ты совсем рехнулась от общения с Мальбонте? — хриплым шепотом спросил я. Вики тихонько засмеялась. Она отвернулась и прошла к тумбе, где стоял наполненный водой тазик, а рядом лежала стопка новых полотенец. Ее движения были плавными и медленными. Вики положила использованное полотенце и взяла новое. Осторожно промокнув ткань в воде, она отжала ее и вернулась ко мне. — Мне бы очень хотелось, чтобы ты узнал об этом от нашего отца. Но Винчесто слишком осторожный. Всегда ждет подходящего момента. А его может и не быть совсем. — Что ты несешь? — я лихорадочно замотал головой. Мне показалось, если она прикоснется ко мне, произойдет нечто такое, что принесет мне невыносимую боль. Но Вики схватила мой подбородок и вынудила замереть. Она нежно вытерла остатки крови на моем лице. Я заметил запекшиеся следы на белоснежной ткани в ее руках. — Я расскажу тебе небольшую историю. Однажды, один демон спустился на землю и встретил смертную женщину, которая вскружила ему голову одним лишь взглядом. Он был искусным манипулятором и мог соблазнить любую. Но с этой женщиной этого не потребовалось делать. Напротив, ему показалось, что он сам стал жертвой своих манипуляций. Между ними появилось взаимное притяжение. Мимолетная страсть. Лучшие часы в его и ее жизнях. Казалось, что может произойти от легкой интрижки? Я никак не мог понять, к чему Вики рассказывает мне такую откровенную чушь. А она продолжала вытирать запекшуюся кровь и пот на моем лице и шеи, спускаясь все ниже. И только когда она прикоснулась к моей груди, я понял, что лежал полностью нагой перед ней. Но все же самая уязвимая часть моего тела была прикрыта таким же полотенцем, каким Вики обтирала меня. — Но чаще всего именно такие интрижки дают самые сладкие и неожиданное плоды, — как ни в чем не бывало Вики продолжила свой рассказ. — Женщина забеременела. Но у нее уже был жених, и родившаяся девочка всеми считалась родным ребенком смертного мужчины. Демон и смертная быстро забыли о своей связи, вернувшись к обычной жизни. Вики остановилась и нахмурилась. Я посмотрел на ее руки и заметил полностью пропитавшееся моей кровью полотенце. Она отошла от меня, чтобы поменять его. Это дало мне возможность хоть немного осмотреть себя. На моем теле действительно было множество кровавых следов. Но это было пустяком. Меня больше всего напугала татуировка, которая напоминала шрам от клейма. Точно такую же я видела на груди Вики сквозь прозрачную ткань ее платья. Заметив мой интерес, Вики улыбнулась и вновь села рядом. Я чувствовал ее тепло, но от этой близости мне было не по себе. Я старался отодвинуться, но тело все еще плохо слушалось меня. — Идиллия продолжилась недолго, — Вики перешла на шепот. — Несчастный случай оборвал жизнь женщины. Но она получила шанс на бессмертие. И какого же было ее удивление, когда на Небесах ей повстречался тот самый мужчина. У него к тому времени тоже был маленький ребенок. Сын. Демон узнал ту, что свела его с ума. Страсть с новой силой вспыхнула между ними. Но появилась новая преграда. Женщина выбрала путь ангела. Вики впервые после начала своего безумного рассказа посмотрела мне в глаза. Не знаю, что она увидела в них, но это удовлетворило ее. И она удостоила меня теплой улыбкой и сочувственным взглядом. Я продолжал наблюдать за каждым ее движением и пытаться понять, что она хочет мне сказать. Но где-то в глубине души, до меня потихоньку начало доходить. И Вики заметила это раньше, чем я. — На долгие годы, их история замерла, так и не найдя окончательного завершения. Время шло. Каждый из них занял свое место в иерархии этого мира. Жизнь шла своим чередом, пока на Небесах не появилась новая бессмертная. Этой бессмертной оказалась дочь женщины. Девушка ничем выдающимся не отличалась и была обычной Непризнанной за одним исключением — она любила попадать в неприятности не по своей воли. Вики усмехнулась. Но я не разделял ее настроения. Конечно, в моей памяти сразу возникли образы прошлого. — Но все же душа, рожденная от таких сильных и могущественных бессмертных, не могла быть от природы слабой. В моменты ярости в ней раскрывались силы. Силы, которые были характерны для демонов. Демонов, которые были рождены таковыми. И эту особенность заметил тот самый демон, что взял под свое крыло беззащитную Непризнанную. Мне продолжить или ты уже сам знаешь, как дальше развивались события? — поинтересовалась она. Я не сразу ответил. Мое горло будто сдавило невидимой рукой. Мне показалось, что лихорадка усилилась, так как тело дрожало еще сильнее. — Нет, — наконец-то выдохнул я. — Нет. Этого не может быть… Я не смог произнести слова, которые так ждала от меня Вики. Я не мог поверить, что ее рассказ — правда. Нет. Этого не может быть. — Прости меня, Феликс. Ты должен был узнать об этом иначе. Но зная нашего отца, ты бы до конца своих дней находился бы в неведении. — Нет. Ты лжешь! Мы не можем быть… Быть… — Единокровными братом и сестрой? — усмехнулась Вики. — А если это подтвердит сам Винчесто, ты поверишь? Я промолчал, но мои глаза выдали мой ответ. Вики удовлетворенно кивнула. — Я устрою вам встречу, — спокойно сказала она, вытирая руки от крови. — К тому же, Винчесто рвет и мечет с тех пор, как узнал, что с тобой случилось и то, что ты здесь. Но давай сначала окончательно приведем тебя в порядок. Боюсь, увидев в каком ты сейчас виде, сердце Винчесто не выдержит. Вики засмеялась, и ее смех совсем мне не понравился. Он был холодным и злобным. Я смирно лежал и больше не пытался сопротивляться или противиться. Вики обтирала каждый сантиметр моего тела, словно омывала покойника. Я старался отбрасывать такие мысли. Мне сложно было представить, что недавно я был мертв. Но больше всего меня пугали две вещи: метка на груди и наше с Вики кровное родство. Я старался не думать этом, но не мог. Только бросив взгляд на Вики, я возвращался к круговороту этих мыслей. Я пытался разглядеть в лице моей новоиспеченной сестры похожие на мои черты. Сделать это теперь было проще. Хоть Вики все еще была копией своей матери, в ней проглядывались фамильные черты моего рода. Банальный разрез глаз, форма подбородка, длинные пальцы на руках. Я всматривался во все эти мелочи и мысль, что Вики могла солгать, постепенно стиралась. Заметив мой интерес, моя сестра улыбнулась. — Вот и все, — мягко прошептала она. — Одежду сможешь найти в шкафу. Я ничего не меняла в доме. По правде говоря, после того, как я забрала Энджел, дом пустовал. Я знаю… — На тумбе стоит микстура. Выпей ее, и к тебе вернуться силы. И советую все же принять полноценный душ. Сам понимаешь, я не все могла протереть. Ее шутка и намек совсем не показались смешными. Но Вики не обратила на это внимание и, нежно проведя по моей щеке, молча покинула мою комнату. Я долго не решался пошевелиться, но чувствовал, как силы возвращаются ко мне. Взглянув на тумбу, где как раз стояла небольшая стеклянная микстура с бордовым содержимым, я выругался самым грязным словом, которое знал. Гнев бурлил в крови, подталкивая меня выполнить указания Вики. Я все-таки взял микстуру и выпил ее. Поморщившись от горечи, я ощутил прилив сил и вскоре уже сидел на краю кровати. Перед глазами больше не кружили и не расплывались вещи. Я рискнул подняться и мне это удалось без особых проблем. Я будто и не лежал в лихорадке пару минут назад. Хоть в голове и творился полнейший хаос, я решил не медлить и привести себя в порядок. Горячий душ стал хорошим средством, чтобы немного прийти в себя и поразмыслить над последними событиями. У меня были ощущения, будто с момента битвы в Цитадели прошло несколько дней. И я не знал, как долго провалялся мертвым. Последнее, что я запомнил — это ужас на лице Киры. Сердце тут же отозвалось острой болью в груди. Я никогда бы не хотел, чтобы на ее лице вновь появилось столько отчаяния. Но в то же время мне было приятно знать, что я ей не безразличен и моя смерть так сильно задела ее. Моя смерть… Черт! Я правда умер. Поверить не могу. Под пальцами я ощущал следы от метки. Я посмотрел на нее и меня передернуло. Как я воскрес? Если вспоминать слова Вики на приеме, ее воскресил Шепфамалум и пометил как своего последователя. Неужели я теперь тоже меченный? Черт! Со всей силы я ударил по мраморной стене душевой. По ней тут же расползлись трещины. Я не сразу почувствовал боль. Только когда вниз стекла первая струйка моей крови, кости заныли, я кожа начала гореть. — Надоело, — выдохнул я. В моей жизни появилось столько проблем, столько не разрешенный вопросов, что было сложно разложить все это по полочкам. Не придумав ничего лучше, я принял решение разобраться с каждой из проблем постепенно. И первое место занимала проблема с нашим с Вики родством. Вики не врала, когда сказала, что не тронула дом. Я заметил это еще при первом несанкционированном визите. Но все равно стало приятно, что мои вещи остались на своих местах. Я быстро оделся в свою привычную до всех событий одежду и стал ждать. Чего ждать? Я посмотрел на дверь. Не помню, чтобы Вики ее запирала после своего ухода, да и не упоминала о заключении. Я осмелился подойти и дернуть за ручку. Услышав, как легко поддался замок, я усмехнулся. Мой дом был пуст. Видимо, Вики не стала задерживаться и покинула его. Я спустился в холл и заметил стоявшего по центру отца. Мы оба замерли. — Сынок, — хриплым голосом позвал меня отец. Он выглядел уставшим и встревоженным, но в глазах появилось облегчение. Отец сделал один шаг ко мне, но я остался стоять на ступеньках лестницы. Я не мог разобраться в тех чувствах, которые испытывал, глядя на отца. Злость? От части. Обиду? Возможно. Заметив, что я никак не отреагировал на нашу встречу, он вновь замер. — Ты в порядке? — Как видишь, — сухо ответил я. — По крайне мере могу дышать. — Мне сказали… Мне сказали, что ты умер, коснувшись ключа от Врат Шепфа. — Правда? — усмехнулся я и прикоснулся к груди, где была дыра от руки Мальбонте. — Я вот помню, как мое сердце разорвали когти Мальбонте, у которого ты сейчас служишь. — Я не… — Да, я помню, — я нервно прервал его. — Ты вынужден исполнять их приказы. Мы замолчали. Давно я не испытывал такое сильное чувство как раздражение. И почему-то такое раздражение всегда вызывал у меня именно отец. — Знаешь, — начал я, опустившись на одну ступеньку. — Вики рассказала мне интересную историю, которую я сначала посчитал бредом сумасшедшей. Я заметил, как отец вздрогнул, и его взгляд потемнел. — И теперь я хочу услышать, что ты скажешь мне. Ты же знаешь, что эта за история. Отец молчал. Но в этот раз я не стану отступать. Мне нужна правда. И эту правду должен мне рассказать именно он. — Это правда? — спросил я, не узнав своего собственного голоса. Меня трясло от гнева. Но больше всего я испытывал обиду. Даже сейчас отец продолжал молчать и хранить эту тайну, полное право на которую я имел по праву факта своего существования. Если Вики действительно моя единокровная сестра, то… То, что? Что измениться? Я и до всех этих событий считал ее частью своей семьи. Что же измениться? Меня выводил из себя сам факт того, что отец знал о нашем родстве и молчал. Почему? Почему он об этом молчал? Кого защищал? Вики? Меня? Ребекку? Я имел и имею право знать. Но тяжелее всего было осознавать другое: даже зная, что мне известна правда, отец продолжал утаивать ее от меня. — Это правда? — повторяя свой вопрос, прорычал я, сжимая до боли кулаки. Отец стоял передо мной и виноватым взглядом смотрел на меня. И это стало самым красноречивым ответом. — Да, — прохрипел он наконец. — Вики твоя сестра и моя… Моя родная дочь. Поэтому она проявляла сущность демона еще в период нахождения в статусе Непризнанной. — Почему? Почему ты не рассказал мне? Почему все довел до того, что я узнал это таким образом? Думаешь я испытывал удовольствие и радость, когда Вики рассказывала мне о твоих похождениях на земле? Он снова замолчал. Впервые я испытывал к отцу такую ненависть. Мне хотелось вцепиться в его ворот и хорошенько навалять, как он когда-то поступал со мной, если я совершал какую-нибудь глупость. Молчание затягивалось, из-за чего моя ярость только усиливалась. И больше я был не в силах ее сдерживать. — Сынок, я… Слишком поздно. Как только он решился заговорить, я уже сократил расстояние между нами и занес кулак. Сила моего удара была такой, что он отлетел и врезался в стену, по которой сразу разошлись в разные стороны глубокие трещины. Кости моей руки заныли, но я совсем не обратил на это внимание. Ненависть притупляла боль и застилала глаза. Сколько еще таких секретов от меня хранил отец? А когда-то мы договорились быть честными друг перед другом. — Кхар! Из рта отца брызнула кровь. Он медленно стер ее рукой и с хрипом вдохнул воздух. — Сын, — прохрипел отец. — Позволь мне все объяснить. — Зачем? — я хотел приблизиться к нему, но к его счастью, меня остановили последние крупицы самообладания. Иначе не знаю, чтобы еще я с ним сделал. — Вики мне уже все рассказала. И от тебя я хочу узнать только одно: почему ты скрывал это от меня? Сколько раз ты говорил о доверии? Сколько раз ты, глядя мне в глаза, обещал ничего от меня не скрывать? — Я хотел уберечь тебя. — От чего? — Я… Не знаю… Отец тяжело вздохнул и осел на пол. Он закрыл глаза и глубоко задышал. Моя атака действительно оказалась эффективной и болезненной. — Я планировал тебе рассказать, как только… — Как только представиться возможность? — усмехнулся я, перебивая его. — Таких возможностей было много. Если Вики не солгала, ты узнал обо всем еще до ее смерти. Как ты вообще мог продолжать служить Сатане, зная, что он убил твою родную дочь?! Я перешел на крик. Казалось, если я повышу голос, вместе с ним вырвется ярость, которая начинала душить и разрывать меня изнутри. — Не мог, но был вынужден, — усмехнулся он. Отец исподлобья посмотрел на меня, и его лицо исказилось от боли и чувства вины. — Феликс. Сынок. Позволь мне объясниться. Я оставил тебе послание в своем кабинете. В нем я обещал тебе кое-что рассказать. Именно об этом я и хотел… Кхар! Эта слабость, которая сочилась между слов мольбы отца только сильнее выводили меня из себя. Мне было тяжело видеть в вечно уверенном и хладнокровном Адмироне нотки слабости и беззащитности. Но моя любовь к единственному члену семьи (правда, теперь это спорное утверждение) пересилила ярость и желание заткнуть уши. Я закрыл глаза и кивнул. Отец облегченно вздохнул и откинул голову назад. — Эта правда, что Вики моя дочь от Ребекки. Я встретил ее мать на земле, и эта встреча перевернула мою жизнь. Это был первый раз, когда я поступил так безрассудно, поддавшись своим чувствам и желаниям. Отец грубо усмехнулся и запустил в свои волосы руку. Он выглядел сейчас как потерянный ребенок, не знающей где спрятаться и как справиться с навалившимися трудностями. Чем-то он напомнил мне Люцифера в последние три года. Отец опустил голову и продолжил свой рассказ: — Я постарался забыть о своем безрассудстве, но Ребекка стала бессмертной. И снова ворвалась в мою жизнь. Тогда все мое самообладание вновь испарилось. — А моя мать? — резко спросил я, вынудив отца поднять голову. — Как же моя мать? Кем она была для тебя? Я редко вспоминал свою мать. Я знал ее только по портретам в нашей семейной галерее на верхних этажах замка. Она была прекрасной женщиной с ясными серебристыми глазами. На портрете она улыбалась, и эта улыбка передалась мне. Черные как смоль волосы, слегка вьющиеся, так же стали ее подарком мне. В стенах этого замка редко поднимались разговоры о ней. И я всегда считал, что отец не желает о ней говорить, потому что ему больно. Она умерла, подарив жизнь мне. На его месте я бы тоже тяжело переживал такое. Стоило только представить, что я бы так же потерял Киру, я бы сошел с ума и предпочел вообще не думать о ней и не упоминать. А теперь оказывается все было совсем иначе. — Эстри, — мягко прошептал отец. — Милая Эстри. Ты ошибаешься, если думаешь, что она была мне безразлична. Я уважал твою мать и испытывал к ней сильные чувства. — Но ты не любил ее, верно? — прошипел я, испытывая боль за матушку. — Нет, — честно ответил он. Я мог поблагодарить отца хотя бы за честность передо мной в вопросе моей матери. — Не любил, так как до сих пор люблю Ребекку. Я усмехнулся. Ребекка — женщина, которая заслуживает только презрения. Я никогда не был ее поклонником. Даже несмотря на то, что в детстве я часто встречался с ней, и она была ко мне добра. В какой-то момент я начал ее презирать из-за отношения к демонам и ее дочери. Мне было по большей части плевать на ее законы по отношению к демонам, но, когда она посмела поднять руку на Вики, для меня она стала самым ненавистным бессмертным существом, после Сатаны, конечно же. Поэтому я не испытывал каких-либо чувств, узнав, что она за решеткой. Сейчас я не мог поверить, что отец до сих пор любит такую женщину. Как и что заставляет его держаться за нее? Мне никак не удавалось понять этого. — Феликс, — позвал меня отец. — Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь. — Ха! — усмехнулся я. — Нет. Не понимаешь. И я уже не смогу доверять тебе всецело. А что касается Вики… Плевать кто она мне. Сейчас меня волнует другое. — Это даже обидно. За моей спиной послышался смешок. Я резко обернулся и увидел Вики. Она ухмылялась и смотрела прямо мне в глаза. Значит решила посмотреть за представлением… Я до сих пор не ощущал ее энергии. Как она ее так искусно скрывает? И зачем? — А я была рада узнать, что мы с тобой брат и сестра, а тебе оказывается плевать. Я промолчал. Я слушал, как за мной пытается подняться на ноги отец. Вики посмотрела поверх моего плеча на него. — Ну как тебе воссоединение семьи, Винчесто? — улыбнулась она. — Ты и сама прекрасно знаешь мой ответ, Вики, — прорычал он. — Зачем ты так поступила? Вики закатила глаза. — Я каждому из вас уже говорила о своих мотивах. Я не хотела, чтобы Феликс оставался единственным из своего окружения, кто еще не знает кем мы приходимся друг другу. — Что? Я похолодел. Единственным из своего окружения? Вики заметила мою растерянность, но на этот раз на ее лице проскользнула паника. Но она быстро взяла себя в руки. — Непредвиденная ситуация, — выдохнула она. — Молчи, — прорычал отец и встал передо мной, закрывая от Вики. — Ты уже достаточно сказала. Я растерянно смотрел то на отца, то на Вики. Моя сестра же не сводила с меня глаз и что-то обдумывала. Она будто не решалась заговорить. Но по ее волнению и реакции отца я стал немного догадываться. — Люцифер и Кира тоже знают, верно? — обратился я к ним. Мы погрузились в тишину. Я видел профиль отца и заметил, как он закрыл глаза. Вики тоже отвела взгляд. Впервые с момента ее возвращения я увидел ее настоящие эмоции и чувства. Она испытывала вину. Черт возьми! — Как давно они знают? — не сдавался я, сжимая кулаки. — Кто еще? Отвечайте! Я схватил за плечо отца и развернул его к себе лицом. — Не так давно, — ответили вместо Адмирона Вики. — Я предполагала, что они не станут тебе говорить, поэтому… — Поэтому, что? — прорычал я. Вики вздернула голову и снова надела на себя маску надменности. — Ничего. Пора прекратить этот разговор! Мои кости заломило. Вики выпустила энергию, которую скрывала до сих пор. И теперь я понял, почему она ее прятала. Те же ощущения испытал отец. Мы оба скорчились от муки. — Я рассчитывала не на такое воссоединение, — вздохнула она. — Прими это, Феликс. Кровь — не вода. Мы связаны все трое крепкими узами. До этого момента я защищала вас обоих от Маля. И буду продолжать это делать по мере моих сил и влияния. Но если хотя бы один из вас еще раз в открытую выступит против него, как это по глупости сделал, ты, Феликс, я уже не смогу спасти. Я держался за живот, как и отец. Мне казалось, что все мои органы вот-вот взорвутся. Сквозь агонию я заметил, как Вики подошла ко мне. Она нежно прикоснулась к моему подбородку и подняла мою голову. Мы смотрели друг другу в глаза. Я не видел в ней ничего кроме пустоты. — Теперь мы не только с тобой связаны одной кровью, братишка. Ты, как и я, благословлен Шепфамалумом. Не забывай об этом. Она отпустила меня и повторила те же действия с нашим отцом. — Я прекрасно знала, когда давала тебе свободу, что ты воспользуешься ей не так, как рассчитывал Мальбонте. Чтобы сохранить его доверие к себе мне придется принести твою свободу в жертву, отец. — Нет! — вскрикнул я, но Вики подняла руку, и мой голос пропал. — Будет забавно наблюдать за тобой и моей матерью в тюрьме. Два голубка воссоединятся. А что насчет твоей участи, братик… Вики посмотрела на меня, не отпуская отца. — Ты останешься здесь. Я хотел воспротивиться, но Вики щелкнула пальцем, и ту же секунду я погрузился во тьму.КИРА
Я крутила в руках перстень Феликса и вглядывалась в символ его семьи. «- Я хочу, чтобы этот перстень был у тебя. — Почему? Феликс смущенно улыбнулся и надел перстень на мой безымянный палец левой руки. Он оказался слишком великоват мне, но меня волновало другое: безымянный палец. — Феликс… — Я хотел бы, чтобы это означало то, о чем ты подумала. Но понимаю, что для этого слишком рано. И я не готов предложить тебе это. А ты не готова это услышать и ответить. Но… Он сжал мой палец вместе с перстнем, и я почувствовала жжение. Оно было приятным и совсем не доставляло боли. Через секунду Феликс убрал руку, и перстень уже был мне по размеру. — Он будет тебя оберегать, — улыбнулся этот несносный демон своей самой обворожительной улыбкой. Я ответила ему такой же теплой улыбкой и встала на носочки. Феликс замер от неожиданности, и я воспользовалась этим, подарив ему поцелуй. — У НАС ПРОБЛЕМЫ!». Тогда крик Ости напугал нас, и мы отскочили друг от друга. Как оказалось, наша тайная вылазка была совсем не тайной. Вики и Мальбонте знали о нас. Но больше всего мы были напуганы тем, что Вики подчинила своей воли Мими и с помощью нашей подруги подстроила ловушку Дино и Люциферу. Мы не раздумывая кинулись к ним на помощь. Ости помогла нам встретиться с Сэми и Ади и направила портал в Цитадель, а сама осталась в Аду. Мне было тяжело поверить в такую самоотверженность и помощь бывшей заклятой подруги. Но размышлять насчет этого времени не было. Помню, как меня захватил с головой гнев, когда я встретилась с Вики. Издевательская ухмылка и действия по отношению ко всем нам и тем более к бедной Мими окончательно заставили меня ненавидеть ее. Мне с трудом вспоминаются моменты нашей схватки. Но по словам Люцифера я практически на равных сражалась с ней. Мне верилось в это с трудом, так как Вики — сильнейший после Мальбонте демон. И она просто не показывала весь свой потенциал даже при битве в Цитадели. Мне тем более не запомнились события, которые происходили дальше. Последнее, что я запомнила прежде чем упасть в омут безумства и боли — кровь Феликса и его безжизненный взгляд. Я только-только рискнула открыться самой себе и ему в своих истинных чувствах, а его забрали у меня, разлучили нас таким жестоким способом. Очнулась я только, когда была в объятьях Люцифера, парящего над землей. Он снова стал спасательным кругом для меня. Я ухватилась за него и стала выкарабкиваться из тьмы. Но боль осталась и даже усилилась. — Ты же не думала, что я отпущу тебя одну? Раздалось за моей спиной гневное рычание. — А я не думала, что ты вообще отпустишь меня? Я повернулась к Люциферу лицом. Он стоял в дверях, боком облокотившись на косяк. Его недовольная и злобная физиономия рассмешила меня, но я сдержала смешок. Он сложил руки на груди и гневно смотрел на меня и приготовленные к вылазке вещи на кровати. — Если бы я мог, то остановил бы тебя. Привязал бы к дереву или к целому острову. Но зная той характер… Ха! Он оттолкнулся от косяка и сократил расстояние между нами. Мы внимательно смотрели друг другу в глаза. В его глазах я видела боль и беспокойство. Не знаю, что он мог увидеть в моих, но он снова тяжело вздохнул. — Я знаю, что мы решили залечь на дно, — начала я, — чтобы залечить раны и набраться сил. Я согласна с Дино, нам нужно продумать наши дальнейшие шаги и понять, что делать с ключом. Но я не могу сидеть все это время на месте, Люцифер. — Знаю, — прохрипел он. — Я бы тоже не смог. Поэтому и не собираюсь удерживать тебя, но и одну отпустить не могу. Я улыбнулась. — Вдвоем будет проблематично. Ты немаленький. Мы оба засмеялись. — К тому же, я умею быть невидимкой. — Это уж точно. Люцифер убрал прядь моих волос за ухо и прислонился лбом к моему лбу. Мы простояли так какое-то время. Это позволило мне понять, насколько же близки мы стали с этим нюньчиком. Я еще раз поблагодарила своего отца за то, что отправил меня на службу к Люциферу. Эта единственная вещь, за которую я могла сказать ему «спасибо». Кто бы мог подумать, что Люцифер станет для меня таким дорогим демоном. Хоть ему я вряд ли когда-нибудь признаюсь, но я считаю Люцифера своей семьей. Он всегда был рядом, несмотря ни на что. Так же как я была рядом с ним в самые уязвимые моменты. Я знала, что могу положиться на него и найти рядом с ним покой и защиту. Но я не могу им рисковать. Поэтому и решила отправиться в одиночку. — Будь осторожна, — прошептал он, отрываясь от меня. — Всенепременно, — усмехнулась я. — Я серьезно, — нахмурившись прорычал Люцифер. Вместо ответа я крепко обняла его и прижалась головой к его широкой груди. Он сразу же обнял меня в ответ и поцеловал в макушку. — Обещаю, быть осторожной. Грудь Люцифера дрогнула от усмешки. Я оторвалась от него и взяла с кровати небольшую сумку, которую сразу же перекинула через плечо. Перекинувшись последний раз взглядами, я обошла своего друга и вышла на улицу.