***
Я оказался в участке и сидел там около получаса, пока меня оформляли, как вдруг внезапно всех вокруг за секунду отключило. Я только и успел осмотреть помещение, как почувствовал жжение в висках и направился в бессознательное состояние следом за ними. Очнулся я уже в другом месте. На мягком диване и даже не связанный. Передо мной был журнальный столик, на котором стояли две чашки чая. — С возвращением, милый, — прозвучал искаженный голос, от которого мне захотелось скулить или вскрыть себе вены. Это не могло быть правдой. Только не это. — Я тебе не милый, мразь, — сказал я холодным тоном, оглянувшись. — Ауч, ну, зачем так некрасиво, — сказала она, объехав меня на кресле-каталке и остановившись в другом конце комнаты. — Тебе придётся слушаться. — Жестоко же тебя перекосило. Страшно смотреть, Лорел, — взглянул я на её внешний вид. Её действительно парализовало с одной стороны, хотя бы в этом он не соврал. — Это ещё одна причина, по которой я хочу убить твою Уэнсдей Аддамс, — попыталась она улыбнуться. — Ты её и пальцем не тронешь, иначе я тебе их все переломаю, — сказал я, встав с дивана. — Я нет… Что ты… Сядь, Тайлер, — указала она мне на место. — И не подумаю, — рявкнул я, пытаясь подойти к ней ближе, но внезапно ощутил жесткое давление в коленях и меня силой приковало к дивану. Я глянул в сторону и там стоял он, держа руку в воздухе. Ну, конечно. — Ты обещала её не трогать, — произнёс он, удерживая меня на диване. — Я знаю, милый, и мама держит своё слово, — промямлила она, взяв кружку со стола, — Чаю. — Иди нахрен, Лорел! — сказал я, ощущая себя подневольной игрушкой. — Джеймс, дорогой, научи нашего гостя манерам, — промолвила она угрожающим тоном, и он улыбнулся. — С радостью, мама, — ответил довольный голос, и я ощутил уже знакомое чувство давления в грудной клетке. Боли было много. Она была самой разной. Они мучили меня около двух часов. И только потом я рухнул на пол без малейших сил, ощущая, как всё моё нутро выворачивает наизнанку. — Это может прекратиться, только помоги мне избавиться от Невермора, и всё станет прежним, — молвил ласковый голос, но я сплюнул кровь её в ноги. — Никогда, — произнес я из последних сил, и она недовольно покачала головой. — Что ж… Я пыталась по-хорошему, но раз ты хочешь ощутить это снова. Ладно, — в её руке вдруг появился шприц с голубой жидкостью, а я даже не мог пошевелиться. Вспоминания то, что я ощущал, меня сковывало, и было так больно, что я не мог дышать. Я уже предвкушал эту боль. Этот ужас, что был постоянным спутником после того укола. Однако я не мог бороться. Не то страх парализовал меня, не то магия Джеймса. И она вколола мне эту дрянь. Я вновь ощутил, как по моим венам течёт кислота. Я слышал её гнусные фразы и мне рвало мозг на две части. Любовь к Уэнсдей не выдерживала этого. — Она изменяла тебе. Ей вообще плевать на тебя. Вспомни, как она пытала тебя шокерами, хотела сломать твои колени в сарае. Она легко отдалась Джеймсу, дорогой, — говорила она, прожигая меня изнутри, и я истошно заорал, лёжа на полу и согнувшись в неестественной позе. — Заткнись, сука, заткнись, заткнись!!! — повторял я вновь и вновь, пытаясь выгнать эти мысли из своего разума. — Джеймс, покажи ему, — настояла она, подзывая его подойти. — Это личное, я не стану, — прозвучал его агрессивный тон, и она вдруг жестоко взглянула на него. — Ты предашь меня из-за какой-то девчонки? Серьезно? Я растила тебя, дала тебе дом, заботу, а ты бросишь меня из-за неё??? — давила она на него, и он поднял брови вверх. — Ты не можешь убедить его без этого? — спросил он, злясь на неё. — Как видишь, нет, не работает! Джеймс, не спорь! — резко оборвала она его. — Что бы сказала Лейси о твоем поведении? — Не напоминай о ней. Сейчас, — он коснулся моего лба, и я увидел такое, о чём просто не говорят вслух. Больнее этого не было ничего на свете. Блядь, я ощутил, как она трахается с ним, словно был там вместо него. Нездоровая, отвратительная херня в моей голове росла как опухоль, заставляя меня ненавидеть её. Я буквально мечтал вырвать ей сердце. Мечтал убить их обоих, но я прекрасно понимал, что его я убить просто не смогу. — Видишь, милый, она предала тебя. Поступила с тобой как с ненужной вещью. Словно ты для неё ничего не значишь, — звучал её голос, но мне казалось, что я уже ничего не осознавал. Я словно упал куда-то внутрь себя. В свою агрессивную, злую, жестокую версию, которая ненавидела всех вокруг. Я ощущал себя тем Тайлером, коим был тогда, когда чуть не убил её в ночь возвращения Крэкстоуна. Стало тяжело дышать. Боль поглотила полностью. И на первое место вышла месть… Такая месть, от которой мне бы потом не спалось. Где-то в глубине души другой я молил о том, чтобы меня прикончили раньше, чем я до неё доберусь. И я надеялся, что она не даст мне такого приказа, но как только Джеймс вышел из комнаты, она вдруг сразу сказала: — Твоя цель Уэнсдей Аддамс. Любой ценой. Её труп должен красоваться на площади Невермора. — Я понял, — ответило что-то внутри меня моими губами, и я направился прямиком в академию. Уже там, когда она так со мной говорила. Я понимал, что он убьёт её. Понимал, что возможно сейчас было последнее мгновение моей нормальной жизни, но внезапно на меня вылетел хайд. И я знал, что это он. Прекрасно осознавал. Мы жрали друг друга около двадцати минут. Кусали, царапали, ломали друг другом стены. Но мне не было больно. Точнее не так, как внутри. Я просто разрывался между двумя своими ипостасями. И именно в момент нашего столкновения понял, что он реально влюблён в неё. — Тайлер, угомонись, — сказал он, глядя на меня сверху вниз, и я ощущал, что у меня на рёбрах осталась рваная рана. Моя регенерация была хуже его. На нём всё заживало, едва ли он получал от меня царапины. — Ты всё равно меня не остановишь, — закрывал я рану рукой. От злости мне хотелось убить его, но Лорел запретила мне это делать. Так что я бы всё равно не довёл начатое до конца. — Ты и сам потом себя за это возненавидишь. Научись бороться хоть немного, в конце концов, жалкий ты слабак, — рявкнул он сиплым голосом своей сбитой дыхалкой. — Сам ты слабак. Я убью её. Убью её так, что она узнает, что ты мне показывал, конченый ты выблядок, — только бросился я на него, как вновь ощутил эту боль. Сука. Он реально мог убивать по щелчку пальца. Грудная клетка горела. Сердце было в тисках. — Оденься и вали отсюда вниз к Лорел, — сплюнул он кровь возле моих ног и пошёл куда-то наверх. Я кое-как нашёл в себе силы, чтобы отыскать хоть какую-то одежду в одной из комнат общежития. Мне вообще ничего не хотелось. Только убивать. Чтобы все они сдохли, и он в том числе. А на себя самого мне вдруг стало совершенно насрать. Я оделся и побежал вниз к своей хозяйке, которая ждала нас в чаще леса в своей машине. Она сказала следить за ней, не выпускать из виду и при любой удобной возможности оторвать ей голову. Эту цель я и преследовал, поэтому, когда увидел её, выходящей из Невермора издалека, тут же кинулся за ней, но не мог обратиться. Он что-то сделал со мной. Я просто не мог, как сильно бы не злился. Бежал за ней, но поскольку был ранен, увидел, что она примыкает к ним и отступил. У них оставалась сила, их не притягивало в эпицентр событий, куда Джеймс направил свою магию, а это значило, что у них она ещё есть. Я думал, как мне выманить её, чтобы они не заворожили меня или не обратили в статую и метался вокруг до около как раненный зверь в человеческом облике. И по удаче я вдруг увидел, как она сама идёт в лапы к Лорел. А с ней и мой любимый блудный папаша. На секунду они застыли что-то обсудить, а после она побежала в лес одна, и я подался чуть глубже прямиком за ней, чтобы, наконец, встретиться с ней. Лицом к лицу. Без лишних свидетелей.***
— Тайлер… — замерла она передо мной в лесу, как уже бывало. И я видел, что она испугалась, мне даже это льстило. — Сплошные дежавю, да? — спросил я, надвигаясь на неё напролом. — Прекрати, — резко выпалила она, двигаясь от меня спиной. — Что такое? Ты считаешь себя выше этого? Надменная, подлая дрянь, — промолвил я, загоняя её в тупик, — Как много раз ты ему дала, что он так рьяно тебя защищает? — Очень много, если тебя разозлит, — рявкнула она, словно специально мечтала сделать мне больнее, и отступила назад. — Сучка, — сказал я в последний момент, и вдруг понял, что она падает куда-то вниз, прямо в огромную, глубокую яму, и зачем-то быстро протянул руку, обхватывая её запястье. — Замри. На секунду мы зависли в таком положении, и я очень резко дёрнул её на себя, отчего она оказалась прямиком на мне посреди густого леса. Вокруг выли волки, мои руки касались её бёдер, и я не понимал, что вообще происходит с моими внутренностями. Казалось, они находятся в каком-то сопротивлении. Я резко перевернул её прямо на мокрую листву, уложив хрупкое тело на лопатки, придавив сверху собой и не мог оторваться от омута этих глаз, которые полчаса назад хотел выколоть и сожрать. И она смотрела в ответ, таким жестоким, убийственным взглядом. Мне кажется, по мне было видно, что я сходил с ума от него прямо там перед ней в тот самый момент. — Слезь с меня, — прозвучал грубый тон, но я сжал её запястья по бокам от маленькой головы. Моя грудь тяжело вздымалась. Было так страшно и странно, что я не мог ответить ей. Просто молчал как идиот. — Тайлер? — спросила она, изменившись в лице. И снова внутри меня что-то было не так. Но чтобы избавиться от этого чувства злобы нужно было переключиться. Я зачем-то начал сдирать с неё одежду, целуя бледную шею. И только тогда понял, что мне становится легче. Действительно легче. Её руки очень нетерпеливо раздевали меня в ответ, хотя она, блин, даже до конца не понимала, с чем имела дело. Но во всей этой ситуации меня успокаивало именно то, что она лежит подо мной. Принадлежит мне и я, оказывается, могу сопротивляться. — Целуй меня, живо, целуй, — сказал я, задыхаясь от каждого её движения, но она вдруг остановилась. — Тайлер, мне нужно спасать друзей, — занервничала она, обняв меня. — Там что-то происходит. — Уэнс, ты не понимаешь. Что-то внутри меня щёлкает. Мне нужна ты. Именно сейчас. Иначе я реально сорвусь и сделаю тебе больно, — сдавил я её бёдра, заставив всхлипнуть. Она напряглась в моих руках и, видимо, ощутила, что я нихрена не шучу. — Я тебя люблю, — прижалась она ко мне, целуя кожу вокруг раны на моей груди, и мне было так больно в своей гнилой душе, что я не хотел больше жить. На её губах была моя кровь, а в глазах виднелись все мои пороки. Мне хотелось кусать её за холку, поставить на четвереньки, сделать максимально покладистой, и я не знал, как утихомирить себя. Животное внутри меня творило с головой какой-то диссонанс. Но лучше так, чем прикончить её, верно? Я резко развернул её на живот, кусая шею и снимая с неё брюки, оголяя её прекрасную во всех смыслах задницу и заставив выпятить её передо мной. Я вообще не знал, что мы делали. Какой-то сумасшедший маг и его приемная мамаша пытались убить наших друзей, а мы с ней трахались в самой гуще леса. Что это, если не безумие? — Уэнсдей, я тебя, блядь, ненавижу, я так тебя ненавижу, — простонал я ей в лопатки, раздвинув её ноги и провёл членом по уже влажной плоти. Словно она только этого и ждала. — Это чувство невероятно взаимно, Галпин, — услышал я под собой и примкнул к ней, загоняя себя глубоко внутрь. Она застонала, и мы с ней шуршали листвой, пока я наматывал её косы на кулаки и вгонял себя всё глубже и глубже. До её скулежа, до дрожащих бёдер, до громких, отвратительных шлепков наших тел от того, насколько она стала мокрой подо мной. И я реально ощущал вместе со всем этим как чувство того, что я хотел её убить становилось всё меньше и меньше. — Укуси меня, — схватила она меня рукой за задницу, вынуждая двигаться ещё быстрее и прикусить её шею. По её ногам бегали мурашки, внутренняя сторона бёдер истекала смазкой, и от того где и как мы с ней были, мы оба возбуждались ещё сильнее. Это было так запретно, так жутко и так отвратительно, что мы оба наслаждались этим безумием. И я, наконец, ощутил, как мне становится легче, когда выплеснул на её тело всё своё содержимое и крепко придавил её к себе за грудную клетку. — Уэнс, прости меня, я не хотел ранить тебя там в здании. Меня заставили. Но Джеймс, кажется, что-то сделал. Он блокирует моё превращение в монстра, — сказал я, слезая с неё и помогая одевать ей вещи. — Не знаю, что это было между нами, но помогло. Злость отступила. — Я очень тебя люблю, но нам нужно бежать, Тайлер. Если ты конечно на моей стороне, — спросила она, одеваясь. — В том то всё и дело. Я не уверен в себе… Вообще не уверен. Но я постараюсь. Ведь люблю тебя, — признался я, коснувшись её щеки, и мы направились к остальным изгоям. — Но обещай мне, если я вдруг сделаю тебе больно, ты, не задумываясь, убьешь меня…