прекраснее заката

Съемка заканчивается ближе к восьми вечера и вся команда, наконец, может спокойно вздохнуть: они торчали на этом пляже добрых 12 часов без отдыха и перерыва на обед, ведь заказчик попался очень привередливый и требовал переделать фотографии на каждой локации по три раза. Ханбин зажмуривает глаза и впервые за день потягивается — глаза устали от вспышек, а от тяжести фотоаппаратуры плечи ноют ужасно. Отпустив весь стафф, он решает прогуляться по пляжу, потому что даже вспомнить не может, когда в последний раз бывал у моря, все время работа, работа и ничего больше. Сейчас же Ханбин чувствует дыхание свободы, что тёплым морским ветерком заблудилось в его волосах, а губ касается легкая улыбка, глаза произвольно закрываются; спокойствие разливается по всему телу, а усталость перестаёт быть такой давящей. Он решает подойти чуть ближе к воде — шум сползающих с и без того мокрого песка волн всегда умиротворял его — Ханбину даже плевать на свои дорогие кроссовки. Парень оглядывается вокруг ища куда бы ему присесть, чтобы просто слушать — отдаленный гул города, голоса шумной компании неподалёку, тонкое попискивание какой-то птицы, громкий и счастливый голос Чжан Хао, восхищенно щебечущий о красоте этого заката, но самое главное море. Стоп. Чжан Хао? Ханбин различает в паре метров от себя высокую худощавую фигуру, что держит телефон на вытянутой руке и, медленно поворачиваясь, кажется, показывает кому-то по ту сторону экрана так понравившийся ему пейзаж. И в голове фотографа что-то щёлкает. Внезапно ему кажется, что такой вот искренне улыбающийся Хао гораздо более прекрасный вид, чем все закаты мира вместе взятые и уж, конечно, такой Хао гораздо лучше, чем тот, которого он наблюдает уже на протяжении лет трёх совместной работы. Руки автоматически тянутся к фотоаппарату. — Твою мать! — вскрикивает Хао, пугаясь внезапной вспышки, и роняет свой телефон, который моментально выключается, ударившись о камень. — Что ты только что сделал? — Определённо лучший кадр за весь сегодняшний невероятно длинный день, — Ханбин отвечает спокойно, подходя ближе к все ещё пытающемуся отдышаться парню. — Взглянешь? Хао наклоняется, чтобы поднять телефон и его кофта предательски задирается, открывая Ханбину вид на идеальную линию спины и чрезмерно тонкую талию, а затем поднимается, одергивая кофту, отряхивает телефон от песка и пробует включить — безрезультатно. — Если… Если… — Если он не включится, я куплю тебе новый или оплачу ремонт, — перебивает его Ханбин, мягко улыбаясь. — Посмотри на фото. Естественные эмоции тебе идут больше. Хао дуется сначала и пытается злиться, но немного ехидный взгляд Ханбина и протянутый в его сторону фотоаппарат полностью отбивают к этому всякое желание, интерес пересиливает. Фотограф же для себя отмечает, что Хао хоть и пытается теперь строить перед ним диву, но получается у него откровенно плохо; эта маска была сброшена как только закончился рабочий процесс. — Потрясающе, — шепчет себе под нос Хао. — Я и правда выгляжу здесь потрясающе. — Как и всегда, в прочем, — бормочет себе под нос Ханбин, а после чуть громче добавляет. — Ты здесь похож на моего щенка, он такой же довольный был, когда мы последний раз выбрались к воде. Буду звать тебя щеночком, Хаохао. — А мне как тебя называть, мистер «я напугаю тебя до смерти и вдобавок разобью тебе телефон», м? Может придурком? — Хао на деле не так уж злится на это сравнение, но характер показать надо, иначе он не Чжан Хао. Ханбин лишь улыбается, потому что наконец понимает — все, что Хао показывает на работе, там и остаётся. Но говоря честно этот образ капризной принцессы ему безумно подходит. — Кажется, ты замёрз. Сейчас, погоди, — Ханбин замечает, что Хао немного трясётся, недолго роется в рюкзаке и вытаскивает оттуда свою оверсайз толстовку, протягивая ее парню. — Держи. Можешь звать меня просто по имени. Хао тонет в этой толстовке, кажется она у Ханбина любимая. Хао наверное и сосчитать не сможет, сколько раз видел его в ней. Ему действительно становится теплее в считанные секунды и он мысленно благодарит фотографа за этот внезапный заботливый жест. А Ханбин сдержаться не может и снова фотографирует: Хао сейчас выглядит чертовски хрупким и милым — внутри у него что-то переклинивает. Ханбин не знает, что движет им, но его рука оказывается на лице Хао. Он сначала выглядит слегка ошарашенным, но спустя пару секунд закрывает глаза, как молчаливое согласие на то, о чем вслух так же не спросили. Ханбин лишь на несколько секунд касается губ Хао своими и его словно током прошибает от осознания, что он делает. Он хочет было отстраниться и извиниться за этот странный порыв, но… — Не думай даже, что сейчас можешь просто извиниться и уйти, — вполголоса говорит Хао и сам целует Ханбина, уже не так по-детски. — Если ты не заметил, я был согласен. — Теперь точно заметил, — с губ Ханбина слетает неловкий смешок. — Что там обычно после такого идёт? Свадьба? Хао толкает его в плечо и смеётся. В этот момент Ханбин сделал бы что угодно только чтобы видеть эту улыбку чаще. # — Почему ты решил стать фотографом? — нарушает тишину Хао, по глаза натянувший ворот толстовки. Они сидели все там же на пляже уже второй час и обсуждали все от работы, до того, что ели на завтрак три дня назад. И в какой-то момент Хао просто замолчал, устроившись головой на плече Ханбина. Ханбин даже подумал, что Хао заснул и потому внезапный вопрос заставил Ханбина вздрогнуть. — Почему ты решил стать моделью? — вместо ответа спрашивает Ханбин. — Мне нужны свои деньги и я чертовски красив, — без доли стеснения отвечает Хао. — Скромности тебе не занимать. А мне просто нравится фотографировать что-то красивое, — Ханбин смотрит на Хао так, чтоб тот точно понял о чем речь.