Как на войне

1993 год — запоминающийся год в истории России. Штурм Белого дома, Ельцинский переворот, Указ 1400, Октябрьский путч. Голод и абсолютная безнаказанность властей за действия людей, которые после распада СССР подались, кто в рэкет, кто в бандиты. Оставшимся, так называемым честным, перестали платить зарплату. Большинство заводов обанкротились и «встали» а на тех, что еще работали, зарплату выдавали чем угодно, но только не деньгами. Подработать было почти невозможно: бригады буквально дрались за разгрузку фур и вагонов. Кругом резали друг друга, по ночам иногда были слышны выстрелы и взрывы, на кладбище появлялись целые аллеи могил бандитов. В ресторанах гуляли ельцинские выкормыши — нувориши и чиновники. Но иногда убивали и их, там было трудно разобрать, кто чиновник, кто бизнесмен, а кто бандит, — обычно это были смежные профессии. -Солнышевская, мать твою! -послышался грозный, женский голос, кажется с кухни а затем, какой-то небольшой но звонкий грохот, словно с силой отбросили что-то вроде половника в раковину. Эти слова, подействовали на спящую на письменном столе девушку, будто облив ледяной воды. Она резко выпрямилась, смотря затуманенным, сонным взглядом перед собой, открывая и закрывая рот словно рыба, выброшенная волной на песчаный берег. Потребовались около пяти секунд, чтобы резко пробудившийся юный мозг перезагрузился и кареглазая осознала, что заснула прямо во время выписывания прочтенных за две недели начавшегося лета книг, в читательский дневник. Она резко отодвинула деревянный стул назад, издавая противный скрежет по линолеуму опираясь руками об стол выходя из-за него. Из-за неудобной спящей позы, затекшее тело неприятно ломило, а во рту казалось, поселилась огромная губка, которая впитала всю влагу организма в себя. Потирая глаза, девочка торопливо зашагала по небольшому коридорчику, слыша новую ругань с комнаты напротив, что перекрикивала голос, ведущего какой-то передачи в советском телевизоре. -Да, тёть Тань? -заходя на кухню, останавливаясь в дверном проеме, бегло осматривая комнату в поисках недовольства женщины, подала голос шатенка, немного хмурясь из-за внезапного, яркого света, что ударил по глазам, ведь в ее комнате горел только светильник. -Явилась не запылилась! Я чуть горло не сорвала, пока звала тебя! -что-то моя в раковине, стоя спиной к недавно вошедшей девушки, не меняя тона начала женщина, чьи волосы были неаккуратно, в домашних условиях покрашенны в белый, или как считала Солнышевская, в бледно-желтый-Ты там заснула что-ли? — бегло оглядываясь через плечо, уже чуть спокойнее, спросила она, однако, нотки гнева все же присутствовали в голосе. На кухне пахло чем-то вкусным, из-за чего пустой желудок девушки издал протяжный вой. -Я просто не услышала с первого раза, из-за закрытой двери-выдала первое попавшееся, наспех придуманное из самых правдоподобных идей, устало ответила кареглазая опираясь плечом об дверной косяк. Врать она не очень любила, но сказав правду, могла получить нагоняй за то, что спит, когда пора ужинать даже еще не настала. -Чем же ты так занята была, что не услышала меня за картонной дверью, стесняюсь спросить? -не унималась блондинка в домашнем платье, больше смахивающее на халат, в котором девушка, наверное бы, утонула с головой. То ли проходя, она видела, что дверь открыта и теперь пыталась поймать ее на вранье, то-ли ей просто нравилось смотреть, как карие глаза, беспомощно мечутся по комнате, в попытке выдумать новое оправдание. -Читала-спустя пару секунд, ответила девушка, проходя на кухню, ступая босыми ступнями, на прохладный пол. -Что читала? -Кавказского пленника*-озвучила первое, что пришло в голову, но тут же добавила-содержание рассказать? -Ты повякай мне тут-разворачиваясь, с мокрой кружкой в руках, гневно бросила женщина, хмуря лоб-вместо того, чтобы огрызаться, делом бы занялась-на вопросительный взгляд, из-под пушистых ресниц, она добавила-на антресоли* залезь, достань банку с помидорами-открывая крышку на сковороде, из-под которой тут же раздалось шкворчание, доносящееся наверное, до гостиной, закончила Татьяна, добавляя пару щедрых щепоток соли. Солнышевская молча подняла взгляд на верхние шкафы в коридоре, затем, подумав пару секунд, выдала тихое «я же не достану» -Чё ты там бубнишь? -разворачиваясь с деревянной лопаткой в руках, быстро бросила блондинка. Переведя взгляд туда, куда смотрит не родная дочь, она тут же добавила-Стул возьми. Господи, додуматься у самой мозгов не хватило что-ли-показывая лопаткой в сторону табурета, что явно повидал многое, она отвернулась к плите, перед этим наградив девушку взглядом, а-ля «не умная» Еще не до конца заживший локоть, неприятно заныл, услышав слова женщины. В прошлый раз, не так давно, она упала с этого табурета когда меняла лампочку, приземляясь всем телом прямо на левую руку. Перелома, слава Богу не было. Но все равно, особое желание повторять не появлялось, поэтому стоя около двадцати секунд на том же месте, придумывая не до конца проснувшимся мозгом план действий, в ее аккуратненький профиль, прилетело вафельное полотенце, что до этого покоилось на плече Татьяны, со словами «Чего встала, как вкопанная?» Закрывая горящую область прямо в середине лица рукой, куда прилетел удар, она торопливо шагала в угол комнаты, шмыгая носом, перед этим на мгновение посмотрев на женщину, красными от подступающих слез глазами. Спать однако внезапно расхотелось. Конечно удар был не настолько сильный, чтобы расплакаться от боли, да и девушка была не такой ранимой, чтобы пускать слезу из-за оплеухи, ведь к подобному отношению вполне привыкла, но влажные кончики белого полотенца, прилетели прямо в ничем не прикрытые, глазные яблоки, что и вызвало влагу в глазах. Левой рукой держась за одну из четырех ножек табурета, правой за переносицу что по прежнему неприятно горела, шатенка шмыгая босыми ногами по линолеуму поставила его у начала коридора, тут же спиной почувствовав пристальный взгляд, неуверенно встала на деревянную, местами потрескавшуюся поверхность, держась за стены. Поднимая голову, все еще опираясь рукой на светло-зеленые обои в попытке сохранить равновесие, второй рукой потянулась за дверцей шкафа. Отодвинув большим пальцем в сторону торчащий гвоздик, служившим в своем роде замком чтоб дверцы не были открытами, Солнышевская с досадой для себя осознала, что если дверцу открыть удалось, то дотянуться до банки с помидорами, что стояла сбоку, просто невозможно, учитывая ее рост. Девушка не была совсем маленькая, но тетя Таня явно была выше ее, почему она не могла сама достать? Шатенка обернулась назад, держась обеими руками за полочки шкафа, замечая сзади, разгневанную не пойми чем женщину, что жаловалась на ненаточеные ножи. -…в конце концов, есть в этом доме мужчина! Лезть под горячую руку не хотелось, как и вновь получить затрещину. Карие глаза, метались от одной банки к другой, пытаясь в полумраке отыскать хотя бы ассорти, ведь помидоры стояли совсем далеко. -Теть Тань-спустя небольшую паузы, решилась перебить несмолкаемую блондинку, девочка, неуверенно сглатывая ком в горле- а обязательно помидоры? Может лучше патиссоны? -Ты чё споришь? Тебе сказали помидоры, значит помидоры! -даже не оборачиваясь, все так же гневно бросила женщина, разрезая на разделочной доске огурец. На выдохе повернувшись, вставая на носочки кареглазая потянулась рукой за прозрачной банкой, с красным содержимым внутри, что стояла ближе всех, второй рукой по прежнему, держась за полку. Еще чуть-чуть. Кончик указательный пальца дотянулся до золотистой крышки, царапая ее. Подключив в ход средний палец, девушка скалясь, стараясь не чихнуть из-за накопившийся пыли, ведь при таком развитии событий, она спокойно отлетит и долетит до тёть Тани сбивая ту с ног, обеими пальцами, едва касаясь крышки, подталкивала банку по стене к себе, кажись не дыша, боясь, что заветный красный сосуд отдалиться от нее хоть на сантиметр. Еще капельку. Солнышевская громко выдохнула, когда почувствовала в своей ладони прохладу стекла. Вытаскивая помидоры, она положив их под подмышку, крепко сжимая, отодвигая гвоздик на место, закрывая шкаф. -Ну хули ты раскричалась то? Телек не слышно-заходя на кухню, даже не пытаясь протиснуться, мужчина в майке в прямом смысле слова, обтерся о бедра стоящей на стуле девушки плечом. Та, нахмурив брови, проводила его спину, недовольным взглядом, держась за стену рукой. Чуть не снёс своими габаритами. Легкие обдало запахом дешевых сигарет и пота. От такого головокружительного амбре, подросток сморщила нос, отворачиваясь в противоположную сторону от мужчины. -Куда-слегка ударив по руке мужа, деревянной лопаткой, когда тот, полез ею в сковороду, она тут же добавила-щас накрою, потерпи. Лис, ты опять там заснула чёль? Помидоры где? Приподняв брови, негромко выдыхая, девушка встала на пол, отодвигая ногой табуретку вбок, но услыша недовольное «вот откуда взяла, туда и положи» взяла банку за крышку, хватая табурет за ножку. Удивительно, как при появлении мужа, меняется настроение блондинки. Буквально пару минут назад она чуть ли не метала красные искры из глаз, а сейчас, стояла смеясь над очередным несмешным анекдотом мужчины. Возможно, не живи она с ними с четырех лет, подумала бы, что это любовь. Но приемных родителей, за тринадцать лет совместной жизни, кареглазая изучила вдоль и поперек. Знала, что мужчина, чьи волосы на голове проела плешь, сейчас просто "подлизывается" к собственной жене, чтобы та расстаяв, дала ему денег на очередную пьянку, ведь по его словам "Один хер, безработица" ему заняться больше было нечем. Ну да. Хоть бы поискал нормально работу раз в жизни. А Татьяну кажись, все устраивало. Устраивало, что внимание мужа, принадлежит ей одной, ведь на заводе где раньше работал Сергей, было много разных женщин, которые "нет-нет" да заглядывались на него, ведь по их словам, мужик он работящий, не такой уж и старый, а главное не пьющий. Ага. Куда-то это все пропало после того, как завод прикрыли. Сидящий на шее мужик, устраивал и старшую, родную дочь. По ее словам, в стране кризис, и адекватной работы действительно нет, а торговать на рынке шмотьем, унизительно для мужчины. Так что мы должны радоваться, что он еще в рэкет не подался. Куда такого дятла возьмут? Не устраивало только Мелиссу. Хоть она и не показывала этого. Конечно, ведь деньги в семью доставали именно они с Татьяной. -Тебя только за смертью посылать-забирая из рук литровую банку, делая вид, что отбиваясь от рук мужа, что расположились на талии(если ее можно прощупать сквозь слой спасательного круга) сзади, она быстро изменилась в лице, убирая улыбку, становясь той блондинкой, до появления мужа, задавая грубое "чё?" видя как губы шатенки скривились, показывая отвращение, которое она так пыталась скрыть. -Ничего. Можно я в свою комнату пойду?-опуская глаза на пол, рассматривая трещинки на нем, сцепив руки за спиной, неуверенно спросила кареглазая, стараясь забыть неприятную картину. -Сходи лучше погуляй. Мелисса посмотрев из подо лба на женщину, перевела взгляд на плиту, где на сковороде, переливаясь золотистой корочкой, струясь паром находилась картошка. Сглотнув поступившуюся слюну, она неохотно кивнула, услышав "придешь - поешь" Лучше она пробудет хоть весь день во дворе голодной, чем останется как в детстве дома, ее приемные родители решат что она спит и займутся плотскими утехами. Нехотя натягивая летние кеды, игнорируя неприятный, какой-то натянутый смех с кухни, уголки губ подростка немного приподнялись вверх, когда накидывая олимпийку, в карманах что-то зазвенело. На что-нибудь перекусить в магазине должно хватить. Забирая небольшую связку ключей с гвоздика над вешалкой, девушка отварила дверь, выходя в подъезд. -Здрасьте, баб Глаш-проходя мимо старушки проверяющую почту, что располагалась на этаж ниже квартиры Татьяны, поздоровалась Солнышевская, спускаясь по лестнице. - Здравствуй, Мелиссанька. Не знаешь, хлеба завезли сегодня?-проигнорировав острорежущее ухо "Мелиссанька" кареглазая пожала плечами, сообщая, что только идет в магазин. Девушка уже ступила ногой на следующую ступеньку, как в спину ей прилетело ненавязчивое- а если там будет, сможешь купить буханочку?-шатенка медленно развернулась, смотря на ветерана войны, что смотрела на нее, из под очков, чьи окуляры были больше глаз раза в два-деньги я дам, не волнуйся! Кареглазая поразмыслив пару секунд, закивала головой. Старушка, улыбнувшись во все, явно не тридцать два зуба, засуетившись замахала рукой с каким-то конвертом, видимо что достала из почтового ящика, скрылась за дверью, выходя через пару минут, протягивая двадцать копеек по пять, со словом "беленького" -Хорошо. Если там не будет, я принесу деньги-спускаясь по лестнице, на последок оповестила Мелисса, бабушку. -А? -Говорю, деньги занесу, если хлеба не будет-громче, повторила она, останавливаясь, смотря на кивающего ветерана. На улице стояла жаркая погода, но так как был вечер, слегка похолодало. Пахло нагретой пылью, небольшой свежестью, ведь в обед был грибной дождь, свежей травой и георгинами с геранью, что расли у подъезда в клумбе в виде белого лебедя, из автомобильного колеса. Солнце опускалось за горизонт, а его красные лучи, освещали выход из подъезда, уделив особое внимание, железной двери. Солнце садится - но его свет остаётся. Выходя из дома, поздоровавшись с сидячими напротив входа бабушками, шатенка двинулась вперед, резко останавливаясь на повороте, слегка подняв пыль, заметив в метрах десяти, знакомое, леопардовое платье с глубоким вырезом в районе груди, из под которого торчал кусочек, ярко - розового, кружевного бюстгальтера. Затем, из голубой машины "Семёрка" показалась рыжая макушка. Тебя только не хватало. Кареглазая развернулась в другую сторону, быстро шагая, удаляя всё своё внимание детской площадки сбоку, как внезапная мысль заставила сбавить шаг, а затем и вовсе остановиться. Сводную сестру она не то, чтобы ненавидела, просто недолюбливала из-за постоянный докладов на нее тёте Тани и едва ли не каждодневное, напоминание что родители Солнышевской отказались от нее, когда той было всего три года. Она ведь ей ничего не сделала, но Юля всем своим видом показывает, что ей стыдно, что такой человек проживает в их с мамой квартире. Приёмный. Не родной. Хотя, если бы ее не удочерили в начале восьмидесятых, сейчас в замену того, чтобы ходить непонятно куда и непонятно с кем, Акимова работала бы с матерью вместо неё на рынке, продавая овощи, что Татьяна выращивала, на огороде за городом. И всё же, не предупредить, что дома сейчас лучше не появляться, она не смогла. Глубоко вздохнув, развернувшись, шатенка зашагала обратно, быстро перебирая ногами по протёртой дороге. Бабушки, сидевшие на скамейках у подъезда, недовольно поглядывали на нее. Ходит тут, понимаешь ли туда-сюда. Когда синий автомобиль, что не стал заморачиваться по поводу парковки, расположившийся посреди проезжей части, был в метрах пяти от Мелиссы, она нахмурилась, сбавливая шаг, замечая не одного водителя и сводную сестру в машине. Сзади были еще два парня. Вернее мужчин. Взрослых. Наверняка с детьми и женами. Что Юля делала в такой компании, да еще и в таком виде? Шатенка сложила руки в карманы олимпийки, слегка покачав головой из стороны в сторону, отбрасывая дурные догадки, медленно приближалась к машине. Тонкие брови по прежнему, были нахмуренны а губы немного приоткрылись, слегка обнажая шербинку зубов, словно готовясь к словесной перепалки. Подходя ближе, она расслышала заливистый смех. Женский. Когда машина была в метре от кареглазой, она не заметила, внимательно рассматривая Юлю, что разговаривала с мужчиной в кофте в синюю полосочку, сидевший на заднем сидении, как на нее перевели голубую, колкую пару глаз, внимательно рассматривая с головы до ног. Почувствов на себе взгляд, девушка повернула голову, смотря на водителя, что смотрел в ответ. Под этим взглядом, Солнышевская почувствовала себя, стоя по среди дороге, на улице, обнаженной. Она даже пошевелила рукой в кармане, убеждаясь тому, что она одета. "Бандит" От этой мысли ноги подкосились а колени предательски задрожали. Не выдержав напора, отведя взгляд она тут же отбросила эту докатку. Бандиты не ездят на таких машинах. Они не ходят в такой одежде. А в какой такой? Военной? Двое мужчин сзади, были одеты во что-то светло зеленое, а тот что сидел за рулем, в бело-синюю кофту на молнии. Но на них всех, были эти то-ли майки, то ли тонкие кофты в синюю полосочку. Моряки? Брови, что склонились над переносицей словно тучи над городом, еще больше нахмурились, да так, что заболел лоб. От внезапно раздающегося гудка на весь двор, Мелисса вздрогнула, мигом возвращаясь в реальность, отбросив догадки, смотря из под ресниц на усмехающегося водителя, что поймав взор карих глаз, приподнял бровь, дескать "чё встала?". Юля заметив сестру и ее реакцию, звонко рассмеялась, кажись, размазывая алую помаду за контур губ. Выдохнув сквозь зубы, борясь с мыслью обойти машину и направиться в магазин, наплевав на чувства хоть и не родной, но сестры, при виде предстоящей картине дома, она сжимая кулачок в кармане, обошла машину, останавливаясь у пассажирского окна, слегка стуча выпирающими костяшками по стеклу. -Чё те надо?-раздалось из-за стекла, не совсем дружелюбное, какое-то вязкое, словно Юле тяжело шевелить языком, на пассажирском. Из-за того что говорила она чуть ли не впритык к окну, оно слегка запотело. Солнышевская молча подняла ладошку, опуская ее, намекая так же опустить стекло, смотря на Акимову, что находилась явно в состоянии алкогольного опьянения. Это было видно даже по горящим глазам. Игнорируя остальные три пары глаз, что устремились на нее, она раздражающе дёрнула уголком губ, когда разглядела напротив, из-за мутного окна, худощавый с золотым колечком средний палец. Сама напросилась. Девушка уже дернулась в бок, как внезапно остановилась, слыша механическое движение справа. Тонкие пальцы, со сбитыми костяшками нажали на небольшой квадратик, опуская стукло. Рыжая девушка, повернув голову в сторону, нахмурила брови скривив размазанные в помаде губы, смотря на водителя а-ля "нахуя ты это сделал" Тот же, в свою очередь проведя темно голубыми, как цвет машины глазами, уже без былого интереса и влечения, что было пару часов назад, до поездки в гостиницу, по лицо девушки, немного задержав взгляд на губах, перевел его на Мелиссу, слегка кивая подбородком вперед. -Дома, хотя-бы еще минут пятнадцать не появляйся. Это в твоих же интересах-как обычно, в пол голоса, спокойно проговорила шатенка, обращаясь к сестре, однако смотрела, уже не хмурясь, смело в глаза напротив. Едва закончив последнее слово, она развернулась на сто восемьдесят градусов, делая пару шагов вперед, наконец ощущая боль на внутренней стороне левой ладони, скорее всего от отпечатков ногтей, что впивались в кожу пару секунд назад, когда она, гордо, не отводила взгляд, ведь осознавала, что проиграет. С каких это пор, она играет в гляделки с прохожими? Сбоку послышался чей-то прокуренный, такой же как и её сестры голос, который задал насмешливый вопрос "дочка твоя?" -А ни пошла бы ты нахуй-игнорируя вопрос сзади, шевеля немеющим языком, проговорила Юля, высовывая макушку из-за окна, смотря в спину подростка, по которой, подергиваясь от ветра, струилась шоколадная коса, доходя чуть ниже поясницы. Девушка разобрав пьяные слова, Акимовой, остановилась около багажника, хмуря лоб. -Сумне...Солэ...Солнэшевская-с ошибкой, но все же добавила она через пару секунд, еле еле проговорив слога по отдельности. Выдохнув, смотря перед собой даже не оборачиваясь она вновь зашагала вперед, большими для нее шагами, желая оказаться как можно дальше от этой чёртовой Юли. Машины. Улицы. Дома. Как говориться, не делай добра - не получишь зла. -Чё?-оборачиваясь, назад, смотря на мужчину средних лет, спросила рыжая -Я спросил, дочка твоя? -Чё, афонарел что-ли-обиженно проговорила она, разворачиваясь, складывая руки полочкой перед собой, слегка скатываясь по сидению-глаза протри. Тот, кому прилетел такой неожиданный ответ, мнгновенно протрезвел, быстро меняясь в лице, вытягиваясь вперед. Не хватало, чтобы какая-то шлюха, так разговаривала с ним. Массивная ладонь, врезавшееся в грудь колесом, внезапно приостановила мужчину, но направив недовольный взгляд на лицо товарища, он все прочитал в его глазах. Из таких как он, это звучало бы как: "Она ж в говно, чё руки марать" Конечно, поднимать руку на нее никто не собирался, не так их воспитали, но вот поставить на место, распетушившуюся дамочку, не будет лишним, а даже нужным. Но подумав пару секунд, он отбросил эту идею. Неохота было с бабой в перетерки встревать. Да и не по пацански как-то. -Сестра моя-нарушив десяти секундную паузу, добавила Юля, смотря из-за зеркала заднего вида, на мужчину, виновато, словно и без слов поняв, что сболтнула лишнего. -Не похожи-слегка хмуря брови, отозвался тот, что сидел за рулем, смотря перед собой. Аккуратное, белое личико с слегка пухлыми губами, небольшим носиком и большими, выразительными карими глазами, что смотрели на него, по началу так опасливо, хмурясь из под густых ресниц, а затем так неожиданно, с не понятно откуда взявшейся смелостью, промелькнуло перед глазами. В самом деле, они были совершенно не похожи. Речь идет, не только во внешнем сходстве. За всю жизнь, у Вити было много разных девушек, из-за чего он видел их чуть ли не насквозь, и все как-то были похожи друг на друга, а в этой, было какая-то благородность что-ли. Закатив глаза над собственными размышлениями, парень полез рукой в карман, удивляясь с собственной, непонятно откуда, явившийся наивностью. Ему уже прохожие девки благородными кажутся, ага. Дожил бля. -Давай Юлёк, на выход-перебил девушку, что смотря в карманное зеркальце, вытирала пальцем лишнюю помаду, что-то рассказывала, протягивая пару купюр. Рыжая, переведя недовольный взгляд на водителя, разлилась в улыбке, завидя протянутую сумму. Аккуратными двумя пальчиками, с красными ногтями забирая деньги, словно в замедленной съемке, смотрела в голубые глаза напротив, не замечая кроме нескрываемой усталости, там ничего, все так же, кокетливо улыбалась. Быстро припав алыми губами к прохладной щеке парня, она помахала рукой сидящим на заднем сидении мужчинам, что уже во всю спали, даже не замечая этого. -Пока-ступая каблуком на асфальт, с трудом вставая на заплетающиеся ноги, отрицательно помотала головой, вызывая головокружение, на будто бы для приличия брошенное "че, помочь?" Накинув сумку за плечо, девушка шатаясь, второй рукой распустила волосы, убирая черный крабик* в сумку. Волосы волнами заструилась по плечам, переливаясь на почти зашедшем за горизонт солнцем, словно золото. Подцепив губой сигарету, афганец прикурил ее с помощью прикуривателя, неотрывно глядя за шатающейся рыжей, словно сомневаясь, что она дойдет. Однако слегка затуманенный взгляд все равно возвращался к пятой точке длинноногой, что едва прикрывалась леопардовой тканью. Как только рыжая макушка скрылась за железной дверью подъезда, парень повернул ключи в зажигании, заводя двигатель машины. -Чё, приехали уже?-послышалось сонное, сзади, потом тут же добавилось-О Витёк, дай затянуться, а. Парень молча передал тлеющую сигарету товарищу, переключая коробку передач, двинулся по узкой дороге двора. -Чё, Юлька ушла уже?-затягиваясь, спросил мужчина, замечая пустое сидение спереди, аккуратно убирая руку с плеча спящего друга рядом. -Ага. Передавала тебе пламенное пока- выезжая на дорогу, отправил воздушный поцелуй в зеркало заднего вида голубоглазый парень, вызывая хриплый смех у друга.                     **** Скрип советских качелей резал уши, однако шатенка замечала его на грани слуха, погрузившись в свои мысли. Пазл в голове сложился но она все же не верила ему, стараясь найти другое объяснение увиденному. Теперь понятно, откуда у сестры деньги. Куда она уходит утром, а приходит вечером. Откуда у нее, такие модные шмотки и за что, они у нее весели в шкафу. Не родная же сестра, но сердце щемило от осознания, что это правда. Многие, молодые девчонки возраста Юли подавались в эту древнюю профессию, учитывая положение страны, но ведь это другое. Акимова могла просто помогать им на рынке, да и не думаю, что ее мама, оставила бы единственную дочь без куска хлеба. У тех девушек просто не было выбора. Им же надо что-то есть, где-то жить, что-то носить. Что не хватало сестре? "Я что, оправдываю шлюх?" нахмурив брови, шмыгнув носом, осознав размышления ранее. Собственные мысли, мягко говоря не нравились. Желудок, уже который раз за день, умоляюще просил еды, скуля чуть ли не на всю площадку. Черт, нужно же еще хлеба купить. Кареглазая посмотрела по сторонам, крутя головой из-за чего длинная косичка, болталась по спине туда-сюда. Справа, на полянке играли девочки младше нее, лет на десять в резиночки*. Они ловко перепрыгивали через белую, натянутую нить, приземляясь босоножками на зеленую, коротенькую травку. Напротив, покрашенный в голубой цвет находился турник. Он был ржавым в некоторых местах и приглядевшись казалось, что мальчишки, которое на нем сидят, поприносили домашние стулья, чтоб забраться на вверх. Лиловые небольшие железные кольца, на которых висел вниз головой, примерно ровесник тех девочек справа, иногда служили соседкам по двору, как сушилка. Они без брезгливости и боязни, что вещи украдут, привязывали между ними тоненькую веревочку, затем вешили на нее постиранные вещи, закрепляя щепками. Все друг друга знают. Никто ни у кого не ворует. Качели, скрип которых доносится наверняка до ее дома, резко остановились. Из-за "тормоза" в виде ног, поднялась небольшая пыль из-за чего девушка, пару раз чихнула. Мелисса закрыв глаза, тонула в какофонии* двора. Дети рядом рязвились, крича и играя в очередные игра. На этот раз, кажется в салочки. Где-то по улице проехала Копейка*, разнося гул еще советского двигателя, по домам. Прислушавшись, она даже услышала щебетание птиц на ветках деревьев и истории очередной сплетни бабушек, сидящих у подъезда. -...ногу подняла, не ври ты не успела засчитать! -... цаны, можешь на речку сгоняем? -... поздно уже, меня мамка не отпустит. -... они когда переехали, так у нас сразу отопление отключили во всем доме... у меня кот пропал... -...лисса!! Сведя брови к переносице, шатенка не открывая глаз, слегка раскачиваясь с носка на пятку, шмыгнула носом, локтями опираясь на колени, руки складывая к замок, прислушиваясь заново. -Мелисса!-теперь уже совсем рядом. Резко распахнув глаза, девушка, повертев головой, жмурясь от, хоть уже почти скрывшегося за горизонтом но солнцем, в поисках знакомых. И нашла. Около заборчика, через который кареглазая перепрыгнула, когда шла сюда, ограждающий узкую, проезжую часть от детской площадки, мелькнула рыжая макушка. Что на этот раз? Решив, что лучшего момента узнать правду не подвернётся, ведь дома Юля расскажет все маме, что та понапридумывала себе всякое из зависти, а теперь клевещет и оскорбляет ее честное имя. Если Акимова младшая честная, то я жена бандита. Девушка резко встала с качель, привлекая внимание пару девочек справа, быстрыми шагами направляясь к рыжей макушке, что торчала из под заднего колеса Девятки* Она что, упала? Учитывая в каком состоянии та была, это вполне возможно. Сука, какой позор сейчас тащить ее на себе, через всю улицу. Стиснув зубы, шатенка перекинула ногу через полметровый желтый заборчик, затем вторую. Под подошвой сменилась поверхность, с мягко-щекочущей травы на твердый, местами побитый асфальт. Обходя серую машину, вставая около багажника, девушка застыла как вкопанная, мигом теряя всю свою уверенность и забыв, все готовые вопросы, что витали в голове. -Ой, привет- заметив, что на нее резко упала тень, рыжая девочка подняла голову, замечая подошедшую, тут же вставая с колена, отряхивая светло-голубые джинсы-я подойти к тебе хотела, а у меня шнурок развязался-заметив какое-то негодование на лице девушки, объяснилась она, рукой показывая на кроссовок. -Я тебя знаю?-голос с природной хрипотцой был полон ошарашенности. Она была уверена, что это ее сестра, а не не знакомая ей девочка, по виду на пару лет младше нее самой. Такого поворота событий не ожидала от слова совсем. -Ну...да-смотря как-то из подо лба на Солнышевскую, неуверенно проговорила она, пряча руки за спину-мы с матерью на рынке вчера были. Я картошку у тебя покупала и у меня сумка разорвалась. Ты мне дала свою авоську* и помогла все собрать, помнишь? -А-приложив ладонь ко лбу, как то по глупому улыбаясь, начала шатенка - помню. Ты прости, в лицо сразу всех тяжело запомнить. -Ничего, я понимаю. Гуляешь?-резко переведя тему, задала вопрос голубоглазая девочка, обходя Мелиссу, как будто рассматривая со всех сторон. -Да я в магазин вообще то иду, но там говорят очередь до Администрации. -Так это в обед было-как то удивленно смотря на собеседницу, начала она-сейчас там пусто. -Ну и на полках наверное тоже, пусто-складывая руки в олимпийку, пиная носком кеда асфальт, закончила шатенка, грустно пожав плечами. -А что тебе надо?-нарушив небольшую паузу, спросила голубоглазая девочка, складывая руки полочкой, с выражением лица а-ля "я придумала" -Хлеб. Белый. -И всё?-подняв рыжие брови, смотря на кареглазую, получив неуверенный кивок, девочка внезапно схватила ее за запястье, выводя руку из кармана, направляя в дальнюю сторону от ее дома, а на вопрос "что ты делаешь?" с улыбкой проигнорировала. Ну, на маньяка она вроде не похожа. -Слушай, если ты по поводу авоськи беспокоишься-то пёс с ней-идя за девочкой, предположила она, спустя пару минут. Со стороны наверное выглядело, смешно. Рыжая девочка как будто мама, тащила в садик непослушного ребенка. -Да не. Ты всё увидишь сама. Вот теперь вопросов стало еще больше, ведь мы прошли поворот, что вел в магазин. А вдруг, эта девочка заманивает в безлюдное место, к которому мигом подъезжает бандитская, вишневая Девятка, оттуда выходят лысые амбалы, заламывают руки, и в прямом смысле слова, запихивают в машину(в лучшем случае на заднее сиденье, в худшем-в багажник, что насквозь пропитан бензином) а потом ищи - свещи. Хотя ее даже никто искать не будет, на это она могла поставить зуб. Это не паранойя. Сейчас в самом деле были страшные времена, и это только ребенок не поймет. Особенно для таких как она. Молодых и беспомощных. Ведь наверняка, большинство девочек из борделя через пару улиц, не по своей воле там оказались. Кто за долги родителей, кто за свои, а кто просто как она, пошли не в то место не с тем человеком. Червячок тревоги прогрыз спокойствие. Девушка резко остановилась, осматриваясь по сторонам. Соседний двор от того двора, где она сидела на площадки, а от того двора, еще два двора до ее двора. Вот тебе и скороговорка. -Слушай-сглатывая ком в горле, начала кареглазая, мечась глазами по клумбе, выращенной какой-нибудь старушкой из ближайшего подъезда-не пойми меня не правильно, но ты ведь сама понимаешь какие сейчас времена-получив непонимающий, слабый кивок она продолжила-это неразумно с моей стороны идти за человеком, которого прости, знаю от силы час. Девочка смотрела на нее около минуты, своими большими, кристально-чистыми глазами, и Солнышевская уже подумала, что ответа ей не ведать но она неожиданно, покачала своей рукой, которая несильно, сжимала хрупкое запястье шатенки, из стороны в сторону, смотря при этом себе под ноги, произнесла: -Да. Ты права, извини-услышав громкий выдох, она продолжила, переводя взгляд с асфальта на дом сбоку, отпуская руку-видишь вон ту крышу? - показывая пальцем, на верхушку восьмиэтажного здания и получив кивок головы-это наш штаб. Там иногда лежит еда, на случай если нет времени домой забегать. Я хотела тебе показать его. Кареглазая улыбнулась, впервые так тепло и искренне за последний месяц, облегченно выдыхая. Она почувствовала себя полной дурой. Ну в самом деле, не похож этот светлый ребенок на шестёрку бандитов. Как ей в голову такое пришло? Радовало только то, что девочка оказалась понимающей, и не стала обижаться. -А чей это, ваш?-заходя в прохладный подъезд, поинтересовалась девушка. -Ну, меня и моих друзей-просто ответила голубоглазая пожав плечами, оборачиваясь. -А поподробнее?-поднимаясь по ступенькам, еще с не сбитым дыханием, не унималась Мелисса. -А поподробнее:меня, Сашки-он живет в этом доме-останавливаясь, загибая палец на руке, объясняла рыжая-Вовы, эт не знаю где живет и Илюши, он вроде с соседнего дома. -Ой Голубоглазая девочка в светлых джинсах уже сделала пару шагов вперед, но услышав слова новой знакомой остановилась, кивая подбородком вперед. -А ты мне говорила свое имя? Или я такая с памятью рыбки гуппи* забыла? Девочка рассмеявшись, положив руку на плечо, ответила, что ее зовут Женя, а вчера, она сказать не успела, так как к девушке подошел новый покупатель, но она услышала, как какая то бабка зовет ее по имени. Над выражением "тебя бабка какая-то звала" Мелисса не смогла сдержать улыбки. Пожалуй так, тетю Таню еще не называли. -.. я еще подумала, что она по началу орет - Алиса-тяжело дыша, поднимаясь по ступенькам, закончила Женя -Да, меня часто путают с этим именем. А ты давно здесь? - внезапная смена темы, совсем не удивила собеседницу, ее удивил вопрос, поэтому она, остановившись, вставая в позу "Ф", пытаясь отдышаться, задала короткое "в смысле? "-ну, я раньше тебя не видела. -А, да. Ну, то есть нет. Мы с мамой переехали на прошлой неделе сюда. А ты? -А я тут, с позапрошлого лета. Мы раньше в деревни жили, но как страна рухнула, у тети Тани дом отобрали и мы переехали в квартиру ее бабушки. -Так у меня много вопросов-улыбаясь, оголяя ряд ровных зубов, начала девочка-кто дом отобрал? За долги что-ли? Увидя колебания со стороны собеседницы, она подняла руки вверх, извиняясь, говоря что если лезет не в свое дело. -Да нет, я расскажу. Только рассказывать особо нечего. Я тогда в сельской школе была, а когда прихожу, там чебуреки какие-то по дому ходят, поторапливают чтоб вещи собирали живее-обходя удивленную подругу, девушка потихоньку начала подниматься, рассказывая на ходу-Ну, я спрашивала потом, что случилось, да и тогда спрашивала, что происходит, только мне не объяснили ничего. Просто сказали, что переезжаем и не нужно вопросы задавать глупые. Возможно, это было глупо, рассказать такие вещи, малознакомому человеку, но ведь это никакой не секрет. Да и Женька внушала, какое-то доверие что-ли. Просто не верилось, что они попрощаются и девочка пойдет расскажет кому-то это. Да даже если и расскажет - что в этом такого. Похожая история, есть в любой семье. -Ахренеть-поднимаясь на ступеньку выше, держась рукой за перила, начала рыжая - я даже не знаю что сказать. Ну, наверное это к лучшему-получив непонимающий взгляд, она продолжила-вы же теперь в городе живёте. Тут хотя-бы молодежь какая-никакая есть. Я у бабушки когда в деревне была в детстве, со скуки чуть не умерла. Одни пенсионеры. Да и перспектив там никаких. Ну закончишь ты школу, а что дальше? Продавщицей в магаз и замуж за тракториста? -Ну, зато там спокойней было. -Видимо не очень. Дом то у вас, судя по всему бандосы отжали. -Да я не про это-махнув рукой, останавливаясь у двери, что отличалась своими размерами по сравнению с другими, закончила шатенка, тут же, какой раз за день, переводя тему, спрашивая, эта ли дверь. Получив кивок головы, она толкнула ее вперед, нагиная спину, проходя на крышу. Крыша как крыша. Жаль, что они не пришли сюда, хотя-бы минут пятнадцать назад, когда солнце не успели спрятаться за горизонт. Отсюда наверняка, очень красиво провожать закат. Черная кровля, где то местами серая из-за старости, разлитая по всему периметру. Торчащие тонкие трубы, закрытые сверху, от попадания влаги. Вентиляционные отверстия, так же, закрытые сверху. Они напоминали, тонких человечков с треугольной шапочкой из какой то волшебной страны. -Мы почти пришли-перелизая через шнур, растянутый вдоль крыши, оповестила Женя, через пару секунд добавляя радостное "Та-дам!" Ну, это сооружение девочка разглядела, как только нога, ступила на шершавую поверхность крыши, но вблизи, это выглядело по другому. Чего тут только не было. Съемные окна, как и квартирных так и частных домов. Кресло. Какой-то человек с деликатным подходом повесил сверху шторку. Деревянные, сделанные из какого белого материала-табуреты. Хорошие кстати. Не то, что тот - дома. Стулья и даже дверь. Такие, длинные в длину и короткие в ширину, обычно ставят между комнатами в квартире. Ну и вишенка на торте - троллейбусная дверь. Да-да, та самая, которая закрывается и открывается автоматически. -Ого-рассматривая каждый предмет, словно экспонат в музее, с улыбкой до ушей, начала шатенка-это очень круто. Но как вы все это занесли сюда? Где взяли? Это и в правду круто. Ребята сделали свое тайное место. И от осознания, что девочке доверились и показали его, отзывалось теплом внутри. -Не знаю-просто ответила рыжая, плюхаясь в кресло, вытягивая ноги-я совсем недавно подружилась с ребятами, которые это сделали. Когда пришла - это уже было.                     **** Возвращалась кареглазая домой, когда на улице стало совсем темно. Девочки просидели до полной темноты и даже комары, которые не оставили живого места на молодом теле шатенки, не помешали поделиться разными историями. Женька рассказала - что недавно, из-за перепалки с каким-то Цыганом, они с Сашей, мальчиком что проживал в этом доме, угнали машину. Да ни какую-то, а BMW! Хватило же ума, садиться, так еще и ехать на ней куда-то. Ведь сразу же понятно - чья это машина. Честные люди, на таких не ездят. Так еще и разбились. В единственном в чём им повезло в этой ситуации, так это то, что обошлись без травм. Даже сотрясение не было. Женька так смешно рассказывала, что было совсем не кстати, учитывая печальность истории, как в ее лицо, когда совершилась авария, прилетела мягкая, белая подушка. На вопрос, что сделали за это, девочка пожав плечами, просто ответила, что того мальчика отмазали его родственники. Бандит на бандита? Слабо верилось, что у того пацана из самой обычной семьи, имелись такие родственники, которые "порешали" тех чебуреков как назойливых мух, ведь по ее словам, именно эти чебуреки, держат город. Серьезные однако эти чебуреки. "Повезло" же им напороться на них. Женьку то никто не видел, но наверняка, кто-то из семьи этих Рябиновых, ходит теперь с одной почкой. А то и несколько человек. Разбили то е-34*. Да круче этой тачки, в России только Мерс! Мелисса же честно призналась, что ей осталось доучиться одиннадцатый класс и она свалит отсюда к чертям собачьим за лучшей жизнью. По началу конечно будет тяжело, самостоятельно оплачивать жилье и совмещать работу с учебой в институте, но шатенка считала себя не из робкого десятка. Работать и учиться без выходных - ей знакомо. Про то, что живет не с родными родителями, девочка умолчала. Все таки, тема довольно семейная, а семейное - это семейное и ничьё больше. По правде говоря, она просто боялась. Боялась, что Женька отвернётся от нее, как узнает что она приемная в семье. Все таки Юля, оставила неприятный осадок и небольшой страх своими словами. Как-то у них с рыжей, слишком быстро всё склеелось, в дружеском плане. Вышагивая быстрыми шагами по освещенной, узкой дороге, Солнышевская желала оказаться, как можно быстрее за пределами порога. Хоть она и осознавала, что в доме атмосфера не из лучших, сейчас, в пол одиннадцатого ночи разгуливая по району, ей было по настоящему страшно. Страшно за свою жизнь. Она помнит, как в прошлом году, девушку из соседнего дома, старше нее на пару лет, нашли в болоте, спустя пару недель как родители заявили о пропаже. Выбритую налысо, с множеством гематом и переломами, в порванной одежде. А ведь Мелисса знала ее. Нет, они не дружили и никогда не общались, но ведь они из одного двора, и шатенка пару раз, сидя за столом, ночью за зубрежкой очередного термина, замечала в окне напротив, как к ее подъезду подъезжала одна и та же машина. После очередной такой ночной вылазки из дома, она пропала. Почему то, именно ночью, это все происходило. Дядю Славу, или как его называют местные - Славик, мужчина с тяжелым прошлым, что жил в их подъезде, в начале этого года, нашли чуть ли не с килограммом железа в теле. Девочка помнит, как страшно ей тогда было, ведь как назло, в ту ночь, никого кроме нее не было дома, так еще и электричество отключали на пару дней. Не позвонить, не встать с кровати, из под надежного укрытия - пухового одеяла. Стрелка происходила, прямо под ее окнами, и она боялась, что если выглянет в окно, ее тут же заметят и как свидетеля "уберут". По началу, была слышна лишь громкая ругань, что мешала безошибочно выписывать текст из учебника, но когда послышались выстрели и крики, кареглазая мнгновенно выключила светильник, что горел у окна, с разбегу прыгая на кровать, кутаясь под одеяло с головой. И что она тогда должна была сказать учителю, стояла у доски утром, объясняясь за невыполненое домашнее задание? "-Извините, у меня стрелка под окном была, я так испугалась, что боялась пошевелиться до рассвета и до приезда желтой копейки с сиреной на крыше. Войдите в положение." Так же она помнит, как морозным утром, выходя из подъезда с рюкзаком за спиной, весь двор собрался у ее дома, а те, кто выходил из ее подъезда, обходили накрытое белой тканью тело. Люди, идущие на работу, кажись каждый день видят такое в своем падике, раз проходили с таким спокойным выражением лица. Удивительно, как ночью, меняется улица. Она становится похожа на хищного зверька, только высуни свой нос из берлоги, как тебя тут же сожрут с обувкой. Размышляя, подросток не заметил, как дошел до места, где они с Женей встретились. Девочка сбавила шаг. Ночью все совсем по другому. Теперь эта площадка, что днем была наполненна чистым, искренним детским смехом и смешных комментарий мальчиков, чуть постарше, что сидели на скамейке, играя в подкидного, напоминала картинку с фильма ужасов. Железные, те самые качели, слегка покачивались на ветру. Свет фонаря, падал лишь на часть турников, из-за чего остальная часть, казалась огромной тенью. Про стоящие в самом дальнем месте площадки, качели-балансиры, вообще говорить нечего, ведь массивная балка для двоих человек, подвешенная в центре тяжести на шарнире, так же покачивалась в полном мраке на ветру, только какие гопники, сломали их, из-за чего они качались не только вверх-вниз но и влево-вправо. Автомобильные колеса, покрашенные в голубой, желтый, зеленый, торчали наполовину из-под земли. Пожалуй, это единственная вещь, что не меняла о себе мнение, что днем, что ночью. Колеса и колеса. Оставшуюся дорогу, девочка прошагала буквально минут за семь, ведь у какого-то подъезда слева, слышались мужские, выпившие голоса, заставляя шевелить ногами еще быстрее. Может, это и обычные мужики после работы накатили, и теперь перекуривают перед сном, но сердце кареглазой все равно ускорило свой темп, заставляя чуть ли не бежать. Она и не помнит, когда вот так, одна, ночью шла домой. Хотя нет, помнит. Только это были другие времена. Другая страна. Солнышевская буквально влетела в подъезд, в спешке поднимаясь по лестнице перекидывая ногу через одну ступеньку, держась за деревянные перила. Свет падал к окнам подъезда совсем чуть-чуть, но этого хватило, чтобы идти и не падать, различая в темноте где что, так как глаза быстро привыкли к мраку. Еще на улице. Хорошо хоть, что недолго подниматься - второй этаж всего. Дверь с темно красной обивкой оказалась заперта. Подергав железную ручку пару раз, кареглазая в этом убедилась окончательно. За железным препятствием, слышались приглушенные голоса. Значит, не спят. Разобрать кто и что говорит, было невозможно, поэтому не боясь, что кто-то проснётся от ее действия, она в темноте нащупав коробочку сбоку, нажала на нее, тоненьким, указательным пальцем. Звонок было слышно, даже из-за двери, и короное "явилась не запылилась" громким, женским голосом, тоже. Внезапно, уличный фонарь погас, оставляя за собой только тьму. Опять перебои с электричеством. Стоя в полном мраке, в кромешной темноте, которую перекрывало тяжелое дыхание шатенки, ей становилось не по себе, от мысли, что сейчас какой нибудь мужик, что находился в подъезде до ее прихода, дотронется до ее плеча, своей лапищей. Послышалось, поворачивание ключа в замочной скважине, а затем, в глаза ударил яркий, желтый свет. Мелисса мнгновенно, едва дверь начала открываться, самостоятельно перехватила ее рукой, ускоряя процесс, мигом залетая в прихожую, закрывая дверь, повернув ключом пару раз влево. Только стоя, за закрытой железной дверью, она смогла облегченно выдохнуть, постепенно расслабляясь. -Ты чё, от мусоров чтоль бежала? - охрипший, мужской голос, донесся до ее уха, когда она нагнулась, чтобы развязать кеды. Ослабив шнурки, вставая в полный рост, кареглазая отрицательно помотала головой, не желая говорить и слова, а только зарыться с головой в плед, ощущая ею мягкость подушки, вытаскивая ногу из обуви, держась за стену. -А че так влетела то тогда?-не унимался мужчина, вставая в форму буквы "Ф" Прицепился то, а. Ощутив дежавю за сегодняшний день, Солнышевская наконец удосужила его чести, переведя уставшие глаза, что смотрели на него из под капюшона олимпийки на мужчину в штанах с двумя белыми полосками, что во всю, не стесняясь разглядывал её. Уже второй раз за день, на нее откровенно пялятся. -Ну и где мы бродим? Те не стыдно, что старшая сестра давно дома, а ты шляешься хрен пойми где? Мелисса едва сформулировала в голове ответ на прошлый вопрос, уже собираясь ответить, как внезапный голос блондинки, раздался с кухни. -Вы же сами сказали, сходить погулять-повышая голос, чтобы женщина с соседней комнаты услышала, снимая верхнюю одежду вешая ее на крючок, устало проговорила кареглазая. -Я тебе чё сказала, до полуночи шляться?-грозный, громкий голос тети Тани, отрикошетил от углов дома. Парочка стаканов в кухонные шкафу, точно дали трещину- а если б напоролась на отморозка какого-то? Как будто не знаешь, какое время сейчас. Стоп. Это что, беспокойство? Не похоже, от слова совсем на тетю Таню. С чего вдруг такая забота? За тринадцать лет, ничего подобного не было, в чем подвох? -Куда почапала? Посуду кто мыть будет? Вот тебе и подвох. Действительно, если девушки не станет, кто будет делать всю работу по дому. Ступни болели при каждом шаге, когда шатенка, что уже почти зашла в свою комнату, развернувшись на выдохе, направилась усталой походкой на кухню. Хоть свет в коридоре и горел, девушка раздумывая над тем, что чем быстрее закончит с посудой, тем быстрее ляжет спать, не заметила темно - деревянный шкаф у стены, что занимал большую часть пространства, врезаясь в его угол мизинецем. Набрав полные легкие кислорода стиснув зубы, кареглазая постояв пару десятков секунд зажмурившись, дожидаясь пока неприятная боль в ноге затихнет, прошла шмыгнул носом в проход. Сомкнув уставшие глаза, они покраснели и заслезились. Теперь и болели. Свет горел и на кухне. За круглым столом, что располагался посреди комнаты, сидели опекуны и сосед Андрей со своей женой. Кивнув им в знак приветствия, подросток потянулась к столу, забирая грязные, пустые тарелки. -...да ты чё не делай сейчас, один хер, либо рэкет тя сожрет, либо сам с голоду сдохнешь-слышалось сбоку. Шатенка перевела взгляд туда. Дядя Андрей, держа в руках рюмку с прозрачной жидкостью, обращался непонятно к кому, к тёте Тане, что пережевывала что-то, кивая, или дяде Сереже, что наполнял свою рюмку, той же, прозрачной жидкостью. К рукам словно привязали гири. Возможно, если бы утром, она не ездила на дачу покойной бабушки Татьяны, собирая яблоки и сливы по всему саду, а потом неся мешок до автобусной остановки, ей бы сейчас было бы легче. Слипшиеся веки сомкнулись всего на мнгновенние, но этого хватило, чтобы протянутая вдоль всего стола, тонкая рука, в попытке забрать последнюю тарелку, кажется из под картошки, задела чью-то наполненную до краев рюмку рядом, разливая спиртное по столу. Девушка честно не помнила именни, той женщины, что пришла с дядей Андреем, но вроде как, они были женаты, что отскочила от стола, отодвигая и стул назад. Охнув и ахнув, блондинка начала отчитывать кареглазую. Но слова пролетали мимо истощенного мозга, не донося свой смысл до конца, поэтому подростоку, оставалась лишь извиняться. -Куда ты этой тряпкой! Она ж жирная, щас разводы будут по всему столу! Вот, неряха то а. Мелисса, в суматохе схватив не ту тряпку, развернулась беря с кухонный полки другую. Девочка в прямом смысле слова, металась по комнате, как ужаленная, слыша новую порцию оскорблений и негодования. Длинная, шоколадная коса только и успевала, ветать в воздухе из стороны в сторону. -Да ладно те Танюх. Ну пролила, ну с кем не бывает то. Харе те уже причитать-послышалось из-за спины, когда шатенка приступила к мытью посуды, перед этим, сложив в одну тарелку остатки пищи, кладя ту в холодильник. Если б было бы хоть чуть-чуть побольше сил, девочка обязательно обратила бы на это внимание, ведь заступались за нее крайне редко. Практически никогда. Сейчас же, она быстрыми движениями тёрла зеленой губкой тарелку, намазывая ее горчичным порошком, уже не слушая, кто о чем говорит, засыпая на ходу. Чтож такое то. Ведь буквально десять минут назад, была более-менее бодрая. Хотя бы носом не клевала. Из нее будто бы высосали энергию, по приходу домой. - ...ты поучи еще меня, как детей воспитывать... Словно отойдя ото сна, кареглазая не заметила, плохо помня как помыла посуду, складывая ее на полотенце стекать и сушиться. Голоса сбоку, тихая песня из магнитофона, все это было чем-то смутным. Словно в тумане. Вытирая полотенцем руки, Солнышевская проигнорировала голодное, громкое возмущение живота, на краешке сознания понимая, что если сейчас сядет за стол, просто рухнет лицом прям в тарелку. -Теть Тань, я все помыла, спать пойду, хорошо?-обходя стул блондинки, сонным и уставшим голосом внезапно перебив ту женщину, даже не замечая этого, сказала она. Хотя судя по тому, что направлялась к выходу из кухни, в ответе она не нуждалась. -Хорошо, ложись-хрустя огурцом, ответила женщина, продолжая-завтра вставать тебе рано. Варенье сваришь из слив, потом на рынок поедешь. Суббота ведь, весь народ там будет... Это она уже не слушала. Услышав "хорошо", девочка вышла из комнаты, не боясь, что может получить за то, что недослушала. Проходя мимо шкафа, держась за лоб, что внезапно заболел, Мелисса услышала, будто бы, резко пробудившимся мозгом, обрывки фраз, кажется справа. Повернув голову, шатенка заметила черный телефонный провод, что вел от ближайшей розетки к ванной комнате, оставляя маленькую щель, из-за шнура. -...ганцы. Говорил, что заедет...ну я откуда знаю, Люб... " Юля не спит. Разбираться про что, и с кем она говорит, не было не малейшего желания и сил. Если вспомнит - подумает над этим завтра, на свежую голову. Проходя в общую с сестрой комнату, наощупь в темноте дойдя до спального места, девочка не снимая шорт и майки, в чем проходила весь день, рухнула на пружинистую кровать, мыча что-то нечленораздельное в подушку. Вроде обычный день, но почему то так устала. Буквально заснув за минуту, находясь на самом краешке сознания, слышала слова песни, что струилась из какого приглушенного звука. Словно во дворе, стояла машина, включившая трек на всю улицу. Сигарета мелькает во тьме, Ветер пепел в лицо швырнул мне, И обугленный фильтр на пальце мне Оставил ожог. Сектор Газа - Лирика.