Fight Me

Зайдя в квартиру, Римус бросил ключи в вазочку возле двери и повесил трость на крючок справа от дверной ручки. Сняв пальто, он повесил его на вешалку, а сверху накинул шарф. Порыв теплого воздуха из обогревателя заставил его непроизвольно поежиться, и он размял замерзшие пальцы, пытаясь вернуть им чувствительность. — Сириус? — позвал он, когда его парень не оказался у двери в ту же секунду, как Римус зашел, как это обычно бывало. Он повернул ухо в сторону гостиной и прислушался, но не обнаружил никаких признаков того, что дома вообще кто-то был. — Странно, — пробормотал Римус. Он достал часы и прижал пальцы к маленьким кнопкам, чтобы узнать время. Почти пять, вообще-то, а это значит, что Сириус уже давным-давно должен был вернуться с лекций. Римус издал стон и первым делом направился на кухню, чтобы включить чайник. Шел первый год его работы учителем, и все было довольно неплохо. Сначала он решил, так сказать, прощупать почву, поработав в школе для слепых, а когда почувствует, что у него достаточно практики, подумает о переходе на университетский уровень. На данный момент его все устраивало. Правда, Римус работал с детьми, и если не считать его уже почти трехлетнего крестника, он не сильно любил их. Они странно пахли, были немного липкими и высасывали из него все силы. С другой стороны, Римус полагал, что сам был таким же в детстве. Он всегда был немного резок, научился ругаться в очень юном возрасте и никогда особо не переживал о том, что о нем думают другие. Это то, что его вполне устраивало, и то, что Сириусу в нем очень нравилось. Он шарил руками по кухне в поисках своей любимой кружки и чая. Чайник запищал, когда вода закипела, Римус залил пакетик водой и, решив дать ему настояться, пошел в спальню, чтобы переодеться. Римус провел рукой по стене, направляясь к двери, и понял, что что-то не так, сразу, как вошел. В комнате был другой запах и более влажно, чем обычно. А потом он услышал слабый стон, раздавшийся с кровати. — Сириус? В ответ он услышал лишь еще один невнятный звук. Подойдя к кровати, Римус осторожно протянул руку, пока не коснулся пухового одеяла. Он слегка толкнул то, что, по его мнению, должно было быть плечом, и опустился коленями на матрас. — Сириус? Ты в порядке? — Л-лунатик? — голос Сириуса был хриплым, отчего сердце Римуса провалилось в желудок. — Я здесь, милый. Ты был в кровати все это время? Сириус издал сухой, отрывистый кашель и перевернулся лицом к Римусу. — Что ты тут делаешь? — Только вернулся с работы, — Римус скользнул пальцами вверх от мягкого плеча к обнаженной коже на шее Сириуса, а затем к щеке, и резко втянул в себя воздух. — Черт, ты весь горишь. Ты мерил температуру? — Я… что? — Сириус звучал очень растерянно; вероятно, он бредил. — Просто… жди здесь. Я принесу градусник, — выпрямившись, Римус сделал глубокий вдох и направился прямиком к шкафу в прихожей, где они хранили аптечку. Он нашел ее на третьей полке и начал перебирать пальцами каждый предмет, но единственное, что сейчас приходило в голову — обычный термометр, а это означало, что он не сможет прочитать цифры на дисплее. — Ебанный, сука, ад, — прошептал он. Римус порылся в коробке еще немного, но, так ничего нового и не придумав, смирился с тем, что посмотреть значение на градуснике придется Сириусу. Вернувшись в комнату, он подошел к кровати и обнаружил Сириуса, снова завернутого в пуховое одеяло. Пальцами он нашел его ухо, а затем вставил заостренный наконечник внутрь и нажал кнопку. Он дождался звукового сигнала и отстранился. — Мне понадобится твоя помощь, родной, — мягко сказал Римус. — Я не могу прочитать. — Ты хочешь подраться? — пробормотал Сириус, не желая поворачиваться. — Сириус, — сказал Римус, стараясь не звучать раздраженным, — просто зачитай мне гребаные цифры. Пожалуйста. — Отъебись. Лунатик мой, я не отдам его тебе. — Господи, блять, Боже, — выдохнул Римус. Он сильнее толкнул Сириуса в плечо. — Я должен понять, нужно ли мне везти тебя в больницу, так что открой глаза и зачитай цифры на экране. Сириус застонал, а затем все-таки перевернулся на другой бок. Через секунду он фыркнул от смеха и прохрипел: — Бесполезно. Экран сдох. — Уебанская хреновина, — прошипел Римус. — Перевернись обратно и дай мне измерить снова. Став немного более послушным, Сириус подчинился, и когда Римус снова протянул ему градусник, он наконец произнес: — Тридцать девять и семь. — Пиздец, — сказал Римус, прижимая руку к его лбу. — Ебаный ад. Это много, Сириус. — Меня не много. Это тебя много. Где мой Лунатик? Я тебя отпизжу. Римус встал, чтобы вернуться к шкафу, и нашел жаропонижающее. Он заскочил в ванную, чтобы взять влажное полотенце, и быстро вернулся в спальню. — Мне нужно, чтобы ты выпил это и приложил полотенце ко лбу. У нас остался суп, я разогрею. Думаю, у тебя грипп, любовь моя. Сириус пробурчал что-то, но потом Римус услышал, как он высыпает таблетки на ладонь, и облегченно выдохнул. Он остановил руку Сириуса, используя палец, чтобы сосчитать таблетки и убедиться, что их не больше двух, прежде чем позволить Сириусу принять их не запивая. — Теперь полотенце, — скомандовал Римус. — Кто тебя нанял? Ты дерьмовая медсестра, — Сириус плюхнулся обратно на подушки, издав раздраженный звук, что заставило Римуса усмехнуться, когда он прижал прохладное полотенце к разгоряченной коже. — Ты поблагодаришь меня позже, милый. И почувствуешь себя немного тупо. — Ты хочешь выйти? Пойдем выйдем, блять. — Сириус приподнялся, но Римус твердой рукой прижал его обратно. — Сядь, блять, на жопу ровно и приходи в себя. Я принесу суп и чай, долбаный ты придурок, — он наклонился и оставил на виске Сириуса нежный поцелуй, прежде чем вернуться на кухню. Конечно же, его чай был испорчен. Слишком крепкий и едва ли теплый, но это не имело значения. Римусу пришлось снова включить чайник, и пока вода закипала, он поставил кастрюлю на плиту и начал разогревать суп. Найдя их чайный поднос, он поставил на него кружки, добавляя в одну адскую смесь из пакетика с травами, меда и лимона, которую Сириус так любил, а Римус находил просто отвратительной. На то, чтобы как следует разогреть суп, ушло всего десять минут, и он налил его в миску, добавив ложку и положив рядом несколько салфеток, поскольку Сириус Блэк, бредящий в лихорадке, скорее всего, устроит беспорядок. Одной рукой придерживая поднос, а другой держась за стену, чтобы сориентироваться, Римус вернулся в комнату и услышал ровное дыхание Сириуса, прерываемое редким кашлем. Очень осторожно он поставил поднос на прикроватную тумбочку и опустился на матрас. — Суп и чай, милый, — тихо сказал он. Сириус снова хрипло закашлял и перевернулся на другой бок. — Рем? — Рад, что теперь ты меня хотя бы узнаешь, — сказал Римус с мягкой улыбкой. Сириус застонал, и Римус услышал, как он немного приподнялся. — Блять. Я чувствую себя отвратительно. — Ты заболел. Нихуево так. Вот, выпей чаю, а потом можешь съесть суп, — Римус протянул ему кружку и подождал, когда Сириус возьмет ее. Последовало несколько тихих глотков, после чего Сириус удовлетворенно вздохнул, когда горячая жидкость смочила его горло. — Когда ты вернулся? Римус нахмурился. — Минут тридцать назад, наверное? Я нашел тебя закутанным в одеяло, измерил температуру и дал тебе что-то от нее. Сириус отпил еще немного. — Я… я говорил, что отпизжу тебя? Римус фыркнул. — Да. — Прости. Римус протянул руку и провел пальцами по все еще очень горячему лбу Сириуса. — Все нормально. Я привык. Сириус выдавил из себя болезненный смешок. — Я мудак. — Да, — медленно произнес Римус. — Которого я очень сильно люблю. Суп? Сириус взял тарелку и съел почти все, прежде чем сказать: — О, я весь вспотел. Наверное, температура спала. Римус прижал ладонь ко лбу Сириуса. — Думаю, да. Отлично, теперь можешь поспать. А я могу переодеться из своей гребаной рабочей одежды, — Римус отставил тарелку в сторону, а затем пошел к шкафу за парой пушистых пижамных штанов и одной из футболок Сириуса с какой-то группой. Покончив с этим, он вернулся к кровати, откинул одеяло и забрался под него. — Ты уверен, что хочешь быть здесь, со мной? Ты можешь заразиться. — У меня есть прививка, — сказал Римус, чувствуя себя очень сонным. Он приподнялся на локте и протянул руку, чтобы поиграть со слегка влажными локонами Сириуса. — Кроме того, кто-то должен позаботиться о бедном беспомощном ребенке, и, насколько мне известно, из кандидатов тут только я. — Ты мог позвонить Джеймсу. Он бы приехал. — И рискнул бы здоровьем Гарри и Лили? Глубоко сомневаюсь, — сказал Римус и поцеловал Сириуса в лоб. Тот вздохнул, прижимаясь к нему крепче. — Люблю тебя. — Знаю, — улыбнулся Римус. — Ты хорошо обо мне позаботился. — Это я тоже знаю, — тихо выдохнул Римус, притягивая Сириуса еще немного ближе. — Я бы правда сделал это, знаешь. Римус нахмурился. — Сделал что? — Отпиздил бы кого-нибудь за тебя. Кого угодно. Даже на смертном одре из-за гриппа. Я бы всех отпиздил. Римус залился громким смехом, прижимая Сириуса так сильно к себе, как только мог, чтобы не задушить его. — Я знаю, что ты бы так и сделал, любовь моя. Даже если этот кто-то — я. — Просто защищаю твое сердце, — пробормотал Сириус. Он зевнул, уткнувшись Римусу в грудь, и его тело расслабилось. — Я умру, Луни? Римус приподнял бровь, поерзав на кровати, чтобы устроиться поудобнее. — Может быть, однажды, но не от этого. Это всего лишь грипп. Сириус снова зевнул. — Это хорошо. Потому что я думал о том, что мы могли бы снова поехать в отпуск. На новый год. — Да? — спросил Римус с улыбкой, одновременно с этим находя рукой лампу и выключая ее. — Куда? — Мы могли бы… мы могли бы поехать куда-нибудь кататься на лыжах. Или например в Австралию, встретить новый год в летней обстановке. На пляже. С акулами. И злыми медузами. Римус усмехнулся и откинул голову на подушку. — Можно. Но для начала тебе надо выздороветь, да? — Да. Я действительно очень сильно люблю тебя. Римус улыбнулся, находя руку Сириуса, и крепко сжал ее. — Я тоже люблю тебя, гребаный придурок. А теперь спи. — …хорошо.