Где в этот раз чертов шанс изменить судьбу?

Он переживал это сотни раз. Этот разговор, он знал, что произойдет после него. Он знал, что останется один, случайно разобьется на бентли и все повториться заново. Именно с того момента как Мэгги и Нина ушли. Петля повторяет именно этот промежуток времени. Если бы Кроули только знал какой катастрофой может обернуться простой диалог с Метатроном, то он бы оттащил своего глупого ангела и поговорил бы с ним лично до этого всего. Может если бы Азирафель выслушал сначала Кроули, а потом представителя Рая, то его мнение бы изменилось. Может тогда бы ангел понял все, что говорил ему Кроули. Может ему промыли мозги, угрожали, или что похуже. Демон не знал. Он всего лишь хотел такого же, как у Гавриила с Вельзевул. Они так быстро поняли, что Ад и Рай им вовсе не нужны, что они могут быть вечно вместе. Они сломали все стереотипы о вражде ангелов и демонов публично. Однажды, Метатрон разрушил жизнь Кроули на суде, наказав безобидного ангела с безобидными вопросами падением вниз, с невинных небес, в дремучий Ад, где нет ничего хорошего. Он долго не мог освоиться, примерно также долго, как и не может достучаться до Азирафеля. Этот милый ангел совсем не слушал, говорил, что-то о том, что они могут быть вместе ангелами. Двумя изящными существами, с белыми крыльями, которые мягче облака. Вот только на трехсотый раз, слушать это, становится тошно. Он понимал, что будет, но не хотел принимать. Боролся до конца, Кроули обязательно сможет добиться того, что ангел выберет его, а не глупые небеса со своими глупыми, плохими ангелами. — постой, ангел, послушай меня пожалуйста. — демон пытался быть невозмутимым, но голос уже дрожал, он пытался быть спокойным, но слезы уже блестели на глазах. — нет это ты меня послушай! — Азирафель не говорил бы так грубо, если бы знал, сколько раз выслушивал всю эту ерунду. — ты не понимаешь, они тобой пользуются, как марионеткой, — Кроули искренне не хочет одевать очки и скрыть чувства. Он так долго шел к тому, чтобы открыться своему ангелу, и теперь тот его бросает. — ты думаешь я не был архангелом? — что?.. — они ни разу не разговаривали о своей работе. Особенно Кроули, он никогда не говорил о том, что происходило когда он был ангелом. — поверь мне пожалуйста, я уже устал. — первое правило временной петли: никогда не рассказывай про временную петлю. По крайней мере в этой вселенной. Иначе все пойдет наперекосяк. — от чего? — от всего. Прошу, давай вместе просто возьмем, улетим далеко-далеко, будем вместе ехать по вселенной на бентли с твоими любимыми песнями, а когда вселенная закончится я создам новую, я все сделаю ради тебя, прошу, останься. — Кроули.. — теперь блестели только глаза ангела, демон же, рыдал, хоть и пытался остановить. — ты же понимаешь, что я не смогу.. — заткнись! — очки упали на пол и разбились стеклом наружу. Обычно, по крайней мере так говорили, только очки-сердечки бьются так. Возможно, солнечные очки Кроули — это его же очки-сердечки. Именно из-за них все было так прекрасно. — ты знаешь сколько раз я это слышал?! Он почти нарушил главное правило временной петли. Хотя, демону было плевать. Он готов хоть искупаться в кипящей святой воде, лишь бы никогда не видеть Азирафеля, этот букинистический магазинчик, этого мира, где он не может быть со своим ангелом. Он может прервать петлю, просто поехать не туда и не на такой бешеной скорости, что даже не измеряет бентли, но зачем ему жизнь на Земле без Азирафеля? Этот глупый ангел не понимает, что из-за пары незначительных вопросов, а у него их будет много, особенно после шести тысячи лет дружбы с демоном, его выпрут из Рая и он совершит быстрое и болезненное падение вниз. С Кроули было также, он просто не хочет чтоб его любимый так страдал. — в каком смысле? — спустя минуту молчания спросил ангел. — наверное, мне не стоило об этом говорить, — демон не обращал внимания ни на сломанные очки, ни на слезы, что мешали нормально смотреть в испуганные глаза напротив. — знаешь, я не буду тебя держать, ты все равно уйдешь, я все равно останусь один. — Кроули, мне тоже будет очень тяжело наше расставание, поэтому пошли со мной, — теперь ни у кого глаза не блестели, оба плакали, оба хотели быть рядом друг с другом. — на небеса. Обратно. — нет, ты все таки никак не поймешь. — Кроули повернулся в сторону окна, скрывая свои слезы. Он всё ещё не готов представить вечность без Азирафеля. Ангел тяжело вздыхает, набирается сил и идет вплотную к демону. Не для того, чтобы столкнуть в пропасть, как Гавриил, тысячи лет назад, а для того, чтобы впиться в губы. Этот момент у Кроули повторялся около пятисот раз, но именно такого никогда не было. Кроули либо сам брал на себя инициативу, либо просто ничего не делал. Нежный, ангельский поцелуй, демон почти готов искупить все свои грехи и пойти обратно, на небеса. Поцелуи ангелов сладки, гипнотически-манящие и убийственны. Азирафель совсем не давит, не делает ничего неприятного, он просто целует, нежно поглаживая щеки Кроули в своих ладонях. Хочется этот поцелуй поставить на повтор, чтобы он не кончался. Самое трепетное и прекрасное, что случалось с демоном за всю его жизнь. Но всему хорошему приходит конец. Все резко обрывается. Нет ничего и никого. Впереди появляется коридор, в конце которого тьма. Что за коридор, и почему он так резко поменялся с той обстановки книжного, демон не знает. Возможно, это и есть наказание, за то, что демон рассказал о временной петле. — оу, это все была симуляция не так ли? — спросил Кроули у тьмы. — все мои страдания, муки, они все были предначертаны судьбой, да? Вашей лживой, непредсказуемой и бесчувственной, судьбой? Тьма не ответила. Она не могла ответить на такие вопросы. Сырые глаза демона еще не успокоились, как он начал опять плакать. Кроули повернулся и увидел свет. Райский свет, блестит как глаза, в которых демон часто любил утопать. — ну может хоть ты мне ответишь?! — судорожно спросил Кроули у света и раскинул руки. — ответь, почему же меня так ненавидит судьба? Я упал с небес, они не представляют как это больно. Они сломали мне судьбу, испортили мне жизнь, но почему сейчас они мучают Азирафеля?! Неужто неудача переходит воздушно-капельным путем? Может мне тогда вовсе не встречаться с Азирафелем? Не просить у него тогда помощи, не показывать звезд, не подходить к Эдемским вратам? Как думаешь тогда бы Азирафелю было легче? Свет тоже не ответил. Природные явления, как свет или полное его отсутствие вообще не могли ничего сделать, они просто существовали. Кроули был морально повержен. Он остался один на один с ярким, белым светом и кромешной тьмой. Все, теперь нет никакой петли. Если только не сделать ее из галстука, правда тогда конец будет некуда закреплять. — может, мне хотя бы кто-нибудь ответит? — тихо спросил Кроули и услышал эхо в ответ. — я умер? Развоплотился? Все, теперь меня не существует? Никто не ответил, опять полное игнорирование. Демон упал на колени. У него не было сил плакать, не было слез, не было ничего. Вообще, его догадки оказались верны. Вся эта временная петля была сном — сном демона в предсмертном состоянии. Он умер — сон оборвался. Азирафель уже давно обустроился на небесах, уже разгребает кучу бумажек, которых там в бесконечном количестве, как было миллионы лет назад. Поэтому, в принципе, итог каждой временной петли был одинаков, поэтому ангел никогда бы не сбежал бы с демоном. Потому, что это глупый сон. Теперь Кроули существует лишь в пространстве с светом и тьмой, у него нет оболочки, нет желания здесь находится, нет желания обратно возвращаться на Землю, в Ад, на небеса, нет желания жить. Все кончено, теперь у них нет своей стороны. Теперь они друг от друга на километрах.