***
- Так и знал , что ты на рысь перейдëшь. Эх, мужик ещë называется. Безусловно, первым порывом Джоске после школы было как можно быстрее и незаметнее сбежать домой без Окуясу, заранее предупредив Коичи и остальных, чтоб они ему ничего не говорили. Кто ж знал, что столь высокое желание посмеяться над товарищем поможет ему лучше соображать. Он поймал его с поличным у пожарного выхода, соблазнительно чавкая чем-то, смутно напоминающим яблоко или грушу. Ну шикарно. Этот УЗИ-аппарат ведь теперь за ручку с ним ходить будет, лишь бы не сбежал. - Может, снизим количество людей хотя бы до моих знакомых?... Последняя попытка сжалить Окуясу, драматично состроив глазки, с крахом провалилась. Что с этим упрямым бараном поделаешь? - О-о-о, нет, Броске, ты будешь лобызаться со всеми, кого только увидишь, хе-хе. Считай, это плата за мою тяжкую работу твоим купидоном. -Ладно... Но тебя я целовать не буду. У тебя хренотень какая-то на губе, - озвучил Джоске показательно потыкав пальцем по собственным устам. Окуясу нахмурился, встал с холодного кафеля и провëл рукавом по всему лицу. - Сам ты хренотень.***
Джоске действительно не понимал, чем он так насолил Окуясу, что ему теперь приходится отчитываться перед ним таким позорным способом. Никаких условий, помимо прямого поцелуя в губы Ниджимура не поставил, так что они вполне честно шли домой не обычной дорогой, а тëмными безлюдными переулочками, но и в них, к сожалению, кто-то да находился. Особенно ярко Джоске запомнился его первый поцелуй, успешно просранный Микитаке, который шарился по всем укромным уголкам Морио в поисках деталей для постройки нового космического корабля. Честно говоря, было не так уж и плохо, учитывая то, что блондин толком-то ничего и не понял. Паршиво было от злорадствующе смеющегося Окуясу под боком и чтобы пересилить потребность врезать ему прямо по носу, Хигашиката стал объяснять пришельцу, что, мол, данный людской жест применяется по отношению к близким друзьям. Обмануть Микитаку было просто, как палец о палец, а вот от других прохожих приходилось делать ноги. К счастью, в Японии часто льют дожди и через пару коротких, но травмоопасных поцелуев, с неба уже начало капать. Людей, следовательно, стало меньше, так что можно было наконец выйти в свет и не бродить по улочкам как какие-то бандиты. С такой необычной внешностью и злыми рожами они определëнно походили на членов местной ОПГ. Джоске шëл, держа портфель над головой, хотя дождь не был таким уж сильным. На улице только моросило, но гром был устрашающим и слышался часто, а значит, через пару минут может уже пойти ливень. Лучше перестраховаться и не портить укладку. Мама прибьёт его, если весь лак стечëт с головы на форму... В любом случае, гром был не громче и уж точно не страшнее звенящей тишины в его черепушке, когда он взглянул на очередного прохожего, которому прямо сейчас должен будет приподнести неожиданный презент. Уж больно интенсивно Окуясу улюлюкал при виде незнакомца. Ками, лучше бы он не смотрел. Лучше бы он струсил, как маленькая сучка и сбежал. - Я не буду его целовать. - Будешь. Или твои оставшиеся лучшие друзья отныне обжимающиеся Коичи и Юкако. Перед ним в нескольких метрах сам Кишибе Рохан собственной персоной расценивает достаточно ли обильно, чтоб испортить ему свежекупленную бумагу, льëт дождь, высунув руку из под навеса художественного магазина. Ками, за что ему это всë. Ну как он мог так проебаться? Окуясу ощутимо сильно пихает Джоске в спину, так что он летит прямиком на художника, успев остановиться буквально в сантиметрах от столкновения с ним. Рохан выглядит более чем удивлëнно, но, что поражает, привычной недовольной гримасы на его лице нет. - Хигашиката? - А нет, стоило Джоске появится и вот, вновь он состроил злую мордашку. - Эх-хе... - парень оборачивается назад, но Окуясу уже и след простыл. Вот ведь подонок, наверняка за стенкой прячется и подслушивает, - Эм... Бомжу? - Что, прости? - В-всмысле, бордюр, - Рохан с забавно-сконфуженной миной встряхивает головой в том самом вопросительном жесте "что, прости?" и Джоске хочется, чтобы его прямо сейчас кто-нибудь застрелил, - Ну, это "привет" на французском. - Bonjour? - Ага. - Ага. Диалог завершëн. Не хватает только фейерверков и кучи людей позади, которые бы похлопали этому цирковому выступлению. Джоске вдруг задумывается, что ему стоит сказать, чтобы этот разговор не умер на столь печально-позорной ноте, стоит ли его вообще воскрешать и что, блядь, ему в принципе теперь делать, устремив взгляд в одну точку. Этой точкой почему-то оказалась длинная и белоснежная шея мангаки с ярко выраженным кадыком. Рохан до хруста костей сжимает ворот своего экстравагантного кроп-топа, не потому что он смутился клещом вцепившегося взгляда Хигашикаты, а потому что на улице холодно и вообще льëт дождь, а он одет так, будто сбежал с летнего показа мод (кому-то стоит научиться включать радио и слушать прогноз погоды перед тем, как модничать на улицах японского села). Дождь, точно. Джоске наконец отрывается от разглядывания чужой шеи и застаëт, что на асфальте уже вовсю образуются лужи. Шикарно. От такого ливня портфель не спасëт, придëтся ждать тут. Окуясу тоже наверняка уже убежал домой, так что Джоске может спокойно выдохнуть, забыв о дурацком проигрыше и не менее дурацком желании. Рохан оборачивается к школьнику, когда тот вдруг облокачивается спиной о стенку магазина, как-то слишком уж близко пристроившись. - Чего ты тут стоишь? - Джоске только аккуратно тычет в свой помпадур, объясняя всë без слов. Кишибе усмехнулся, но ничего не сказал. «Вот и умничка, что промолчал» - думает про себя Джоске. Что бы там у Рохана не проскочило в голове, настроения завязывать очередной конфликт, судя по всему, нет даже у него. Так они и ждут окончания дождя, каждый погрузившись в свои мысли. Впервые атмосфера между ними не такая напряжëнная, что ей можно было бы питать весь город. Лишь двое юношей, дождь, тишина и сырость. В такие моменты они даже забывали о том, как сильно друг друга раздражают. Или только Рохан об этом забывал. Ведь после ситуации с туннелем, highway star и прочей суетой, Джоске, пусть и не координально, но всë же изменил своë мнение по поводу художника в лучшую сторону. А Рохан, хоть жизнь ему спасай, хоть морду бей, всë так же остался врединой. Пару раз Джоске даже пытался помириться: подзывал сесть к ним с друзьями за столик в кафе, здоровался на улице, спрашивал как дела, предлагал донести сумки, но в ответ всегда слышал одно и то же: "не хочу", "нормально", "не надо" и всë на "отъебись". А после они как-то уж и позабыли друг о друге. У Рохана работа, у Джоске экзамены, всë вроде как встало на свои места, но осадок на душе всë равно остался. Может они и не скучали друг по другу, но по бешеному и шумному лету девяносто девятого — точно. И как бы не хотелось того признавать, Джоске даже нравилось собачиться с Роханом, приносило какую-то инородную эйфорию. Забавно было наблюдать, как мужчина пытается задавить его авторитетом с их-то разницей в росте. И всë же, что в конкретности послужило поводом такой ярой ненависти со стороны мужчины до сих пор оставалось для юноши непостижимой загадкой. Может, Хигашиката просто дурак, раз ничего так и не понял? Определëнно. Именно от небольшой мозговой активности он и не смог понять, чего обидного Кишибе находит в его дружеских подколах. Джоске привык видеть то, что глазу дано, не уходя за горизонты внешнего отражения и для него всегда именно Рохан был слишком нежным, слишком драматизирующим, слишком нетакусей, на которого косо посмотри — уже отбываешь двенадцать лет строго режима в его личной Рохановской тюрьме. Свою вину он не признавал не от упрямости, а потому что банально не понимал, в чëм провинился. С тем же Окуясу они всегда подшучивают друг над другом, дерутся ра кулаках из-за последней чипсинки и ничего обидного в этом не находят. Но пусть он только попробует провернуть что-то подобное с художником и... Ему даже думать об этом страшно. Да и на кой чëрт ему этот Рохан сдался, его тараканы в голове? Для примирения Джоске уже предпринял всë, что мог, и даже больше, а если Кишибе на это плевать, то пусть обижается, сколько влезет... «Кто обижается, тот в хуйню перерождается» - трактовал ему дед, когда слишком много выпивал. - Апчхи! Ну ничего себе. Джоске впервые видит, чтобы мужчины так... спокойно, что ли, чихали. Когда Джоске чихает его одноклассники падают со стульев, а мать хватается за сердце и начинает ворчать о том, что с таким сыном до старости она не доживëт. А как чихал его дед лучше вообще не вспоминать. Джоске, кажется, разревелся, когда впервые услышал. Рохан снова издаëт мышиный писк, пряча нос в изгибе локтя и Джоске желает ему быть здоровым и расти большим, слыша в ответ что-то нечленораздельное, но по интонации, недоброжелательное. Дурная мысль возникает в его голове и Хигашиката, повинуясь ей, по-геройски (а не по-гейски!) накрывает плечи мужчины своим гакураном, застëгивает воротник и вдруг останавливается взглядом на чужих губах. Прямо сейчас представился идеальный момент, чтобы осуществить желание Окуясу, но стоит ли? Врать он не умеет, а друг точно спросит его об этом. И что ему тогда делать, терпеть всю жизнь чухню о том, что он не сдерживает обещаний? Зная Окуясу, он точно может такое обеспечить. Но дела с Роханом вроде как стали налаживаться, не может же он всë так просто испортить из-за своей глупой гордости. Как потом смотреть ему в глаза? Представиться ли такой шанс вообще в будущем и сможет ли он хотя бы добраться до дома живым сегодня, если всё же рискнëт? Джоске размышляет слишком долго, а Рохан — слишком неправильно. - Если ты вспоминаешь ещë какие-нибудь слова, чтобы поразить меня своими лингвистическими навыками, то лучше не стоит, - Джоске даже бровью на такую издëвку не повëл. А когда он всë-таки посмотрел ему в глаза, то Рохану вдруг стало неуютно и даже боязно за свою жизнь. Воронка в море чужих льдисто-голубых глаз поглощала Рохана вместе со всем его естеством. И Джоске, не отдаляющийся ни на милиметр, ни двигающий ни единой мышцей, только усерднее топит его в этом водовороте. Он даже не моргает, будто бы действительно желая поглотить художника в аквамариновые хрусталики. Рохану вдруг стало некомфортно и даже страшно за свою жизнь, поэтому он, ещë больше нахмурившись в попытке придать своему виду невозмутимость, отворачивает от него голову. Джоске довольный, словно налакавшийся молока кот, тем, что выиграл в этих странных гляделках, выпрямляется и отходит на пару шагов, пафосно засунув руки в карманы. - Нет так нет. Я вообще-то много языков знаю. - Как будто мне не плевать. - А это, с языка цундере, переводится как "спасибо, что одолжил мне свою накидку". - Закрой уже свой рот! - Ну-ну, не стоит меня так сильно благодарить.***
Джоске помнит с чего всë это началось. В очередной раз, из-за его глупого синдрома спасателя и упрямости. План похода в туннель вслед за мангакой был до предельности прост и состоял всего из четырëх звеньев: проникнуть в туннель, очевидно, далее найти Рохана живым и здоровым, пособачиться с ним немного и уйти восвояси со спокойной душой и раздутым эго, потому что в конце концов он окажется прав и нет в этом туннеле никаких тайных комнат. Кто бы знал, что в тот злополучный вечер всë обернëтся абсолютно противоположно тому, как он себе представлял. Джоске мог бы сидеть дома, потягивая пиво и залипая в телек, но вместо этого он путешествует по всему городу на чужом байке, попутно зарабатывая себе всë больше шрамов. Мама точно отругает его за это, но разве юноше не плевать? Главная его задача на данный момент — всеми способами выжить и не позволить сдохнуть Рохану, а после уж пусть Томоко его хоть на цепи держит, ему и такой расклад соблазнителен, когда миссия всë же окончилась успешно. Не без последствий, конечно... Он побит, обессилен, с головы его фонтаном течëт кровь, которая уже давным давно впиталась в одежду, и кое-где красуются внушительные порезы от стекла, оставшиеся после его эффектного появления в больнице верхом на мотоцикле, но он не ощущает ни грамма тяжести, держа в руках мангаку, чей видок, к слову, также оставляет желать лучшего: кожа бледная, щëки впалые, губы синие, он без сознания, но, вроде как, всë ещë дышит, потому что Джоске чувствует, как еле-еле вздымается его грудная клетка. Юноша думает, что ему удастся исцелить мужчину. Он надеется, что сможет его исцелить. Ведь тогда, они бы могли начать всë с чистого листа... - Почему ты спас меня, идиотина? - или нет. Сказал как отрезал, и в глазах его, как и в словах, ни капли благодарности, - Я же говорил тебе бежать без оглядки. - Я вообще-то жизнь тебе спас только что! - Я не просил тебя об этом. Неужели ты настолько туп, что тебе надо всë разжëвывать? Лучше умереть, чем быть спасëнным тобой. - Да пошëл ты в пизду, мудила! - Джоске с усилием поднимается на ноги и, прихрамывая, ковыляет... Чëрт пойми, куда. Ему нужно в больницу, а он идëт противоположно машине скорой помощи, припаркованной неподалëку. - Хигашиката! Ты что себе позволяешь, мелкий разбойник?! - Ну и ну... - Джотаро, стоящий поодаль, мечтает либо раствориться в воздухе, либо как можно быстрее уехать из этого туннеля, лишь бы не быть свидетелем их очередной перепалки. Однако, даже Куджо осуждающе покачал головой вслед художнику на его упрямство. В иной раз Джоске, подобно своему покойному прадеду, решил побыть джентльменом. Очень настырным. Рохан такой интенсивной и (по его личному мнению) подозрительной помощи не оценил. - Ай-ай! Зачем сразу драться-то?! Я же просто помочь хочу! - Брюнет уворачивается от художника, словно спецагент от вражеских пуль, - Вы вряд ли утащите столько гуччи пакетов сами. У вас же руки как макарошки. Джоске выдвигает лапы вперëд и показательно шевелит пальцами на подобии извивающихся червяков. Рохан с силой бьëт его ладонью по рукам, как это в детстве делала Джоскина мама, когда он нечаянно что-то разбивал, гавкает, что сам разберëтся со своими гуччи пакетами и, качнув бëдрами, стремительно удаляется из поля зрения школьника. Снова, без каких-либо намëков на признательность хотя бы за предложение помочь. В третий — они встречаются близ берега моря около десяти часов вечера. Рохан хотел бы накидать парочку эскизов, раз уж представилась такая чудная возможность, но пьяные старшеклассники отказывались уходить и свистели ему вслед, предлагая омерзительные вещи. Джоске узнал в одном из них друга Юи, по припаркованному около них мотоциклу, а во втором — урода, что смеялся над его причëской в первый же день старшей школы. - Я мог бы их шугнуть. - Лучше сам шугнись. И, желательно, как можно быстрее. Сосунки вроде тебя уже давно спать должны. Хигашиката на сей раз даже не стал ничего говорить, а просто пошëл прямо на парней, закатывая рукава по локоть. Когда он, набив им морды, победоносно обернулся назад, Рохана уже не было. Скорее всего, он ушëл как только началась драка. Зато коллеги его деда всë прекрасно видели и с превеликим удовольствием повязали и Джоске, и двух остальных. Он позже узнал, что "мужчина в женской одежде" любезно доложил им о происшествии. Рохан в будущем за такую подставу перед ним не извинился и уж тем более не сказал спасибо. Ни за спасëнную жизнь, ни за его благородство, ни за что-либо ещë. Ни единой, хотя бы напускной, неискренной, гадкой и вынужденной, но всë же благодарности. Никогда. Как итог, юноша решил более не продолжать позориться и дать бедному мангаке жить спокойной жизнью, в которой встреча с неким "Хигашикатой Джоске" останется лишь забытой тëмной полосой. Знал бы только этот наивный мальчик о том, что вся жизнь Рохана — одна сплошная тëмная полоса...***
- Забирай свой отсосный гакуран. От него воняет, - как только окончился дождь, Рохан стремительно стянул с себя чужой предмет одежды и протянул его владельцу, держа в пальцах так, будто им кто-то подтерелся. - Чем это таким он воняет?! - Тобой. Нет, он никогда не дождëтся от этого мужчины благодарности. Разве что, в другой жизни. Джоске надевает форму и гадает, влияет ли погода каким-либо образом на настроение Рохана или мужчина вдруг сам решил, что был со школьником слишком "добр". Доброта его заключалась в том, что он не произнëс в сторону Джоске ни одной гадости за последние пару минут. Прогресс. - Вы хоть раз можете просто сказать "спасибо"? Это не так сложно. - А ты когда-нибудь поймëшь, что я не прошу тебя мне помогать? Это не так сложно, - надо же, взрослый, состоятельный мужчина, а огрызается, как пятилетка. - А вам никогда и не надо было об этом просить, - Брюнет почти невесомо касается рукой талии художника и загораживает ему свет только что выбравшегося из туч солнца. Он не может понять по взгляду Рохана, заинтересован ли он в его действиях или зол, но чувствует как начинают трястись кончики пальцев и поджимаются булки от страха, однако, его лицо остаëтся совершенно невозмутимым, - Я считаю своим долгом помогать милашкам вроде вас. Посчитав, что он достаточно пафосно повыделывался перед мужчиной, Джоске аккуратно касается уголка его губ собственными. Рохан слишком резко хватается за его спину, не решаясь ни оттолкнуть, ни прижать ближе. Прежде, чем он открывает рот, чтобы возмутиться, Хигашиката утягивает его в более глубокий поцелуй, до боли собственных ладоней сжимая края чужого топа. Джоске за сегодняшний день успел перецеловать многих красоток, в числе которых были даже его одноклассницы, чьи губки всегда бывают подкрашены миловидной розовой помадой и так очаровательно переливаются на свету от липкого блеска, но, по какой-то причине, целовать их было не так приятно, как взрослого мужчину. Они вкусно пахли, на ощупь были словно шëлк, но всë равно он не ощущал того самого огонька в груди, о котором говорил ему Окуясу. До этого момента. У Рохана тонкие губы, немного пересохшие и потрескавшиеся, но от того они не перестают быть такими нежными и желанными, такими, что остановиться их целовать невозможно для школьника почти что на физическом уровне. Теперь уже Рохан не может ни пошевелиться, ни вздохнуть. Хигашиката его бездействие воспринимает как зелëный свет и неуверенно протискивает язык меж чужих плотно сжатых губ. Он проводит рукой вниз по пояснице, пытаясь сделать это не так очевидно и навязчиво, но удовлетворимо, чтоб утолить свой тактильный голод. Если бы он мог, то давно бы уже облапал мангаку во всех местах, там где можно и где нельзя (хотя у Рохана везде нельзя), но с таким взрывным мужчиной лучше быть как можно более осторожным. Рохан от такого действия выгибается в спине, делаясь ближе к подростку, так что может ощутить холодок золотых пуговиц на его гакуране — вплотную, а Джоске, в свою очередь, уже в открытую обвивает рукой его талию, ощущая как стискивается под чужими ладонями ткань школьной формы на спине. Джоске хочется спросить, чего такого Рохан поел перед выходом в свет, ведь с каждым мгновением его губы на вкус всë слаще, всë мягче. И всë более податливее. Казалось бы, вот и всë, он выполнил свой долг перед Окуясу, можно и делать ноги, и, желательно, как можно быстрее, пока его не прикончили прямо на месте, но он от чего-то не может. Не хочет. Не хочет отпускать художника из своих объятий, не хочет с ним так просто расставаться, не хочет отрываться от его губ, когда они теперь сминают его собственные в ответ. Так невесомо, так почти незаметно, но так шикарно. Джоске ищет любую ложную причину, по которой он так считает, по которой он не в состоянии отпрянуть от Рохана прямо сейчас, потому что боится осознавать единственную верную: Он поцеловал Рохана не потому что задолжал Окуясу, а потому что сам этого захотел. Только школьнику начало казаться, что на его поцелуй начали отвечать, как Рохан с неестественной для себя силой отталкивает его так, что он чуть ли не падает прямиком в лужу. Лицо его подрумянилось, волосы немного взъерошены и помада размазалась, но для Джоске он не перестаëт выглядеть просто превосходно. Последний что есть мóчи стискивает челюсти, ожидая получить кулаком по лицу, но этого так и не происходит. - Я выкручу тебе член, если об этом кто-то узнает, - бросает Рохан ему вслед, прежде чем молниеносно исчезнуть за поворотом.***
Вечером прошлого дня Джоске возвращался домой в странном состоянии. Он не был подавлен или огорчëн, он просто был... никаким. Томоко удивилась, когда сын даже не дрогнул от лëгкого удара полотенцем по шее, но вот что еë действительно шокировало так это то, что сын ринулся к себе в комнату, хотя обычно сразу же садится за приставку. От предложения выйти поужинать он учтиво отклонился, оправдываясь тем, что заскочил в кафе по дороге. Он избегает мать. Очевидно, с ним приключилось что-то не очень хорошее, раз он так поступает. Так думала сама Томоко. На деле же Хигашиката просто был занят крайне важными переговорами со своим «дружком». Так внезапно отталкивать от себя маму нехорошо, конечно... Но не мог же он прямо сказать ей, что собирается поговорить с собственным членом! - Мне начинает казаться, что ты специально сторишь мне козни в самый неподходящий момент. Брюнет разгуливал по комнате, на ходу пиная валяющиеся тут и там носки, с таким видом, будто он начальник пыточной, ведущий допрос у своего подчинëнного. Однако, пытке тут подвергся он сам, ведь никак иначе прогулку по сумеречному Морио с «созревшим корнишоном» в штанах не назовëшь. Мучало его совсем не это, нет, таким подставам со стороны собственного организма он подвергался не раз. Тревожно было от осознания, по чьей именно вине это всë произошло. Почему Рохан? Среди всех зажатых в углах людей за сегодняшний день, почему именно этот напыщенный павлин так взбудоражил его? Джоске всегда казалось, что он живëт со своей тазобедренной в содружестве. Действительно ли дело в Рохане? Нет, точно нет. Никак иначе, это всë проделки вражеского стенда. В другие теории Джоске отказывается верить. Дрочить он тоже не собирается, но уже из принципа. "Фи, это же мужик! Я же тоже мужик!" Однако, со своими проблемами он разбирается так же, как и любая девочка-целочка — никак, с драматичным нытьëм в придачу. - Я думал, мы с тобой друзья, но это, очевидно, не так. Ты подставил меня. Снова. - Джоске?.. На секунду Джоске испугался, что его «друг» решил заговорить с ним в ответ, но то была лишь Томоко, стоящая в дверном проëме с крайне обеспокоенным видом. Уж лучше бы с ним действительно заговорил собственный член. - Мама. - С кем ты разговаривал? - Ни с кем. Юноша отворачивается к стене, рассматривая потускневшие обои с таким лицом, будто ничего интереснее в своей жизни не видел. - Мне так не кажется, - как бы Томоко не пыталась встретиться с сыном лицом к лицу, тот постоянно уворачивался. Страшная, но, к счастью, неверная догадка прокралась ей в голову, - Тебя побили? У тебя синяк? Дай мне посмотреть. - Нет, мам, всë в порядке, правда. Я просто устал, - Джоске лëг на кровать, прикрываясь одеялом, давая матери убедиться в том, что он цел и невредим, но скрывая от неë самую главную «проблему». Томоко недоверчиво промолчала, но не стала докапываться до сына дальше. Она с досадливым лицом вышла из чужой комнаты, оставляя после себя ещë более напряжëнную атмосферу, чем было до этого. Джоске поднимается с постели, смотрит сначала грустным взглядом на дверь, ощущая себя полным мудаком из-за того, что расстроил мать, а потом укоризненным себе между ног. - Это всë твоя вина. Не смотря на то, что уходя из комнаты сына, женщина выглядела относительно спокойной, ночью, ближе к трëм, она разбудила его и закидала вопросами, обеспокоенная его странным поведением и измученная догадками, она ли сделала что-то не так или в школе приключилась какая-то трагедия. Пришлось успокаивать еë и укладывать спать, параллельно пытаясь не заснуть с ней в еë же кровати, следовательно, в школу он пришëл, мягко говоря, помятым, но не поленился уложить помпадур. Вдруг на его плечи тяжëлым грузом ложится ниоткуда взявшаяся тушка Окуясу, который в отличии от Джоске, был крайне весел. - Я не сомневался в тебе, брателло. Вот, держи, - Ниджимура протягивает другу коробочку шоколадного молока, которая в их больших руках казалась очаровательно крохотной, - твоя награда за честность. - Чë? - Ну как же. Ты ведь выполнил моë желание вчера. Глаза Джоске делаются размером со спутниковые тарелки, а он сам кажется намного более оживлëнным, чем за секунду до этого. - Ты всë видел?! - А ну не кричать в коридоре! - Извините! - Окуясу складывает руки вместе, извиняясь перед дежурным, что сделал им замечание, - Ты чего так кричишь, балабол? Ну видел, и что? Я за тобой до самого дома ходил. Как говорится, доверяй, но проверяй. - Ты совсем идиот?! Ты ведь мог заболеть, стоя под таким ливнем! - Как видишь, жив-здоров. Форма даже не промокла, - парень вытягивает рукав вперëд и Джоске, пощупав ткань, убеждается в том, что она абсолютно сухая. Но этого просто не может быть. Она бы не высохла за одну ночь после такого дождя. - Что за нычку такую ты нашëл? И почему я тебя не видел? Ты что, финский снайпер или типа того? - парень прячет напиток в портфель, решив насладиться им на следующей перемене. - Где я прятался не так уж и важно сейчас, дружище. Что действительно важно, так это то, что ты сдержал своë обещание, - щëки Ниджимуры вдруг становятся розовыми и он криво улыбается, - правда это можно было делать не так интенсивно. Джоске вспыхивает вслед за своим другом, рефлекторно сжав руки в кулаки. - Ты! Да не было ничего такого! - он смотрит по сторонам в поисках непрошенных слушателей и добавляет агрессивным шëпотом, - Обычный... чмок. Ничего такого. Секунды две длился, максимум. - Ага. Такой "ничего-таковый", что у меня аж привстал. - Лучше бы спросил у меня, не замëрз ли я по дороге, - Помпадур решает перевести тему. - Зачем? Я и так видел, что тебе было достаточно тепло. И даже догадываюсь, в каком именно месте. - Веди себя тихо, тупица! И только попробуй разболтать кому-нибудь! - Брюнет хватает приятеля за шею, и проходящие мимо ученики спешат в класс, опасаясь, что сейчас начнутся настоящие разборки, - Сенсей сказал, что оторвëт мне член, если кто-то узнает. - Фу, ну хватит, не хочу я слышать, что он там собирается делать с твоим членом! Это ваше личное. - Ребята! - парни хватают друг друга за руки, испуганно подпрыгнув в воздухе., - Секретничаете и без меня? Это всего лишь Хиросе. - О-ох, Коичи, привет. Да ничего такого, погоду вчерашнюю обсуждали. Лицо Хиросе из привычного вдруг сделалось шокирующе-печальным и он тяжело выдохнул. Друзья по очереди приподняли брови, предлагая поделиться своими переживаниями. - И не говорите! Дождь был таким сильным, что протекал даже через будку Полиса и пришлось впустить его в дом. Сестра его не очень любит и устроила истерику по этому поводу, - коротышка приставил руку к щеке, изображая королеву драмы, - А вы-то чего такие шуганые сегодня? Джоске-кун, у тебя, кстати, причëска не испортилась вчера? - Ничего такого, но спасибо, что интересуешься, Коичи. Ты настоящий друг. Окуясу кидает на Джоске раздражëнный взгляд, но тот даже не обращает внимания. Коичи чувствует, что от него что-то скрывают, но лишних вопросов не задаëт и Джоске готов расцеловать его за это. «Расцеловать». Хигашиката вспоминает о вчерашнем происшествии у магазина и опять невольно заливается краской, прикрывая румянец ладонью. - Джоске-кун, всë в порядке? Ты весь красный. Уверен, что не заболел? - Возможно. Есть тут одна болячка, которая мне со вчерашнего дня спать не даëт. - У-ля-ля, - прошептал Ниджимура, прикрывая рот кулаком. Непонимание Коичи растëт с каждой секундой всë больше. Он вдруг хлопает себя по лбу. - Совсем забыл! Я сегодня встретился с Сенсеем по дороге в школу и он просил передать тебе привет. - Прям-таки привет? Не гадость какую-нибудь, а привет? - Джоске удивлëнно указывает на самого себя пальцем, как бы переспрашивая. - Ну, если говорить дословно, то "bonjour", - Джоске шумно сглатывает, а в горле всë так же сухо. Этот жест не остался незамеченным для Коичи, однако, он воспринял его совсем иначе, нежели Ниджимура, из последних сил сдерживающий смех, - Сам в шоке. А ещё, он просил тебя зайти на чай. Сказал, что ты знаешь, зачем. - У-ля-ля! - Да замолкни уже! - Может вы объясните мне, что тут происходит?! - Коичи упирает ручонки в бока, всем своим видом показывая негодование. - Прости, Коичи, но не думаю, что ДжоДжо разрешит мне рассказать. - А что в этом такого? - Ничего такого! - кажется, Джоске за всю свою жизнь не говорил столько "ничего такого", как сегодня, - И ты прекрати болтать! - юноша угрожающе зыркает с Коичи на Окуясу, но последнему хоть бы хны. - Джоске, дерьма кусок! - откуда не возьмись, в разговор встревает Фунгами, - Что такого ты наплëл Микитаке?! - Что?.. - Сегодня утром он полез ко мне целоваться, прямо перед моими девочками! Сказал, что ты ему напиздел о какой-то там традиции! Какого хрена?! Джоске устало потирает переносицу и снова оборачивается к Коичи, намеренно игнорируя ворчание Юи. - Кхм... Передай Рохану, что загляну как-нибудь, - Парень слышит с боку от себя кряхтение и понимает, что сдерживаться больше не может. - Ладно... Эй, вы чего тут устроили, дежурный же рядом! Коичи стал с огромным усилием разнимать разъярëнного Джоске и в слезах смеющегося Окуясу, который без умолку тараторил что-то о купидонах, свиданиях и картах. Юя наблюдал за этим спектаклем безучастно и с усталым лицом, в который раз удивляясь, как Хиросе уживается с этими двумя.