Маяк

На маяке часто бывает холодно. Когда море окутывает туман, нависая над полотном из волн и одиноких заблудших кораблей. Для них маяк является не просто лучом света, а лучом надежды, дающим понять, что суша близко и осталось совсем немного потерпеть, невыносимую светло-серую пелену перед глазами. Она как плотный дым, тяжелым грузом ложится на воду, скрывая за собой неизвестность. Что она таит? Может долгожданный берег с кучей маленьких домишек рыбаков, которые каждый день выходят в море ради пропитания. Ради того чтобы продать кучу рыбы за копейки, и попытаться содержать семью. А может за плотным туманом скрывается ничто? Такой же туман, такие же волны, такая же тоска и одиночество. Или скалы, острые и большие, утопившие не мало кораблей. Скалы, что не даруют надежду как берег, но помогут лишить душу той пустоты и бессмысленности от плавания в никуда. Уже не юный капитан судна «Виктория» предпочел бы скалы берегу. Для него нигде больше не осталось шанса на счастье. Шанса на счастливую жизнь. Кастиэль, стоящий сейчас в кабине капитана, не знал что ему делать дальше. Из-за тумана продолжать путь было невозможно физически. Он не видел куда двигаться дальше. Он не хотел двигаться дальше. Совсем отчаявшийся мужчина, заглушил мотор и сел на кресло у руля, достал сигарету с зажигалкой и закурил её. У него оставалось ещё немного еды и ещё меньше воды, что также ухудшало ситуацию. До берега оставалось примерно два дня ходу, топлива хватало на три дня, еды на один, сил идти дальше не было. Кастиэль вдохнул едкий смолистый дым и выдохнул через нос и достал фото из заднего кармана потертой куртки. На фото был изображён мужчина примерного того же возраста что и Кас. Короткие темно русые волосы, светло зелёные глаза, чуть вздёрнутый нос с горбинкой и непривычные для мужчины, полные блестящие губы. Он был симпатичным, даже очень. А его улыбка была такой открытой и искренней, что у Кастиэля уголки губ невольно поползли вверх. Острые клыки придавали ему немного хищный вид, но от этого капитану судна он нравился ещё больше. Привлекательный мужчина стоял на фоне берега и смотрел на кого то по ту сторону камеры. Он казался таким счастливым в этот момент. Но была одна проблема. Кастиэль понятия не имел кто это. Около года назад он пережил серьезную травму головы, вследствии крушения своего старого корабля. Ему сказали, что неожиданно нагрянул шторм и судно не выдержало. Каса нашли на берегу, отправили в больницу, там он постепенно начинал приходить в себя. Тело его почти восстановилось, переломы срослись, раны затянулись, только остались два больших шрама вдоль спины. С разумом всё было сложнее. Он потерял память и в добавок обзавелся депрессией. Ему назначили врача, таблетки пока не помогали, но через некоторое время они должны были начать помогать, по словам одного из докторов. Кастиэль было плевать. Мужчина за прошедший год успел смирится со своей участью. Только одно не давало ему покоя. Что за человек был на этом фото. Был ли он знаком ему? Может они были друзьями или любовниками? Было известно только то, что фото нашли в кармане куртки и каким то чудом ему удалось сохраниться. На обратной стороне была подпись « Я хочу верить в тебя. Хочу верить в нас «. Что это могло значить? А черт его знает! От злости на этот мир, на судьбу ополчившихся против него, на самого себя, Кас сбил бутылки и пустую тарелку с полки. И тут судьба нанесла последний удар. Осколки упали на приборную панель. Всё заискрилось и жалобного запищало. — Нет. нет, нет нет!!! — отчаянно закричал Кастиэль, пытаясь убрать осколки и хоть что-то исправить. Но один из угодил прямо в ладонь, разрезая её, причиняя острую боль. Кастиэль взвыв от боли, сел обратно в кресло капитана. По его щекам потекли горячие слезы, падавшие прямо на ладонь, которой он держал фото. Фото, дающее ему надежду, вдруг пропало. Глаза беспокойно заметались по кабине, но не натыкались на так нужную ему сейчас вещь. Может он положил его рядом с приборной панелью? Или оно случайно упало на пол. Нет. Нигде. Туман проник в сердце, заполняя его пустотой и безнадёжностью. Такое простое, бьющее тупым лезвием по разуму чувство того, что выхода нет. Оно на секунду отрезвило голову от злобы, но после него осталась лишь боль и отчаяние. Единственное что давало ему чувства покоя и надежды, исчезло. Приборная панель сломана и кажется все вокруг настроилось против Кастиэля. Послышались раскаты грома, а небо потемнело. Мужчина же также сидел в кресле, тупо палясь в окна кабины, даже не пытаясь вынуть стекло, разбитой бутылки, из руки. Слезы перестали течь по щекам. Кастиэль просто замер во времени, не двигаясь и совсем редко моргая. Не было больше боли. Не было ничего. Абсолютная пустота, проникла в душу, окутывая её, как туман окутал море, лишая чувств. Казалось, перед глазами появилась тонкая пленка, разграничивающая мир за ней и пустоту в голове. Тоньше чем лист, она была прочнее стали. Ничто не могло пробить в ней хотя бы небольшое отверстие, через которое Кастиэль смог бы не только разглядеть, но и осознать свет маяка, направленного в сторону «Виктории». — Кас! Кас ты меня слышишь? — голос разбил собой тишину и темноту, как разбиваются волны о жестокие скалы берега, поглотившую разум мужчины. Оказалось, что он упал в обморок. Даже больше. Сейчас он был в какой то маленькой комнате, круглым окошком на одной из стен. За окном виделся яркий свет, исходивший откуда то сверху здания. Кастиэль оказался внутри маяка, лежащим на кровати, с перевязанной рукой и… — Не может быть…— проговорил он, рассматривая лицо мужчины с фото, сидящего на углу кровати рядом с ним. — Кас, ты как? — зеленоглазый мужчина знал его имя. Похоже они были друзьями, рассудил Кастиэль по тому, как мужчина держал его за плечо. — Я не знаю — Боже, Кас, я так переживал. Где ты был всё это время? — Как тебя зовут? — проморгавщись и усевшись рядом с мужчиной, спросил Кастиэль. — Ты сейчас серьезно? — недоуменно проговорил зеленоглазый. — Да. — Дин. Дин Винчестер. — Здравствуй, Дин. — улыбнувшись Дину, Кастиэль провел по его щеке ладонью, обращая внимание на веснушки, делавшие его более милым и даже забавным. Пустота из души вдруг отступила и на её место пришло спокойствие. И не смотря на холод внутри маяка, внутри Кас чувствовал тепло. — Чудо ты мое пернатое, — сказал Дин, заключая мужчину в крепкие объятия.