Ники устал

Ники.. устал. Устал от всего. Устал от того, что близнецы относятся к нему крайне плохо, даже ужасно. Ники устал. Устал от постоянных безразличных взглядов близнецов. Устал от маски клоуна, которую ему снять просто невозможно. Устал от ответственности, что нес уже около года. Устал от всех попыток сблизиться с близнецами. Устал от того, что родители не могут его принять. Устал, что от всех попытках рассказать родителям, что гомосексуальность — это не грех и не болезнь толку нет. Устал от того, что близнецы никак его не воспринимают. Устал от... Он просто устал, но он не дает себе отдыхать или времени на грусть. Плевать ему, что изнутри чувство, будто кто-то сжирает его. Плевать, что так он может потерять эмоции. Плевать ему. Он просто хочет стать важным человеком в жизни близнецов. Но.. Это больно. Для его и так нестабильной психики такое было больно. Еще больнее было осознавать, что Эрик находится в Германии и помочь ему не может особо. Эрик — это единственный лучик света, любви и понимания в его жизни. Эрик прекрасен, миролюбив, добр.. Хэммик может говорить о нем хоть весь день, но.. Это не нравится Аарону. Эндрю же относится к Ники просто как к очередной посредственности или обыденности. Ники предполагал, что все будет сложно, но.. Он не думал, что настолько сложно… Вот и очередной ужин. Ники позвал близнецов за стол. Аарон опять пришел быстрее. Эндрю же пришел, когда Аарон почти доел. Ники ел медленнее всех. Еда будто вообще не хотела лезть в глотку, а потом медленно перевариваться в желудке. Аарон ушел в свою комнату почти сразу, как помыл за собой тарелку и вилку, а Эндрю же просто оставил посуду на столе и ушел к себе. Ники доел спустя минут пять-шесть. Было плохо. Было тошно. Ощущение, что сейчас будто вырвет. Ники почти успешно это проигнорировал, но… Его чуть не стошнило в раковину. Хэммик благо успел добежать до туалета и его стошнило туда. Неизвестно, было ли его слышно Аарону, чья комната находилась ближе к туалету, но увидев Миньярда в дверях стало понятно — его было слышно. — Тебе плохо что ли стало? — Спрашивать такое было даже не в репертуаре Аарона. Ники же успел умыться. Было два варианта: первый — сказать правду, а второй — отшутиться. — Нет, я просто умыться зашел — Естественно, чтобы не заставлять переживать за него, Ники сказал неправду. Он улыбнулся, но выглядело это так фальшиво, что только бы слепой не заметил, но Аарон просто развернулся и ушел. Очевидно, что он не поверил, но расспрашивать кузена ему не хотелось, так как тот уверен, что если бы его что-то беспокоило, то тот бы рассказал. Ники оперся на раковину. Я не имею права сейчас болеть или плохо себя чувствовать. Тошнота вновь подступила. Хэммик почти рванул к туалету и его вновь вырвало. Нет-нет-нет.. Не сейчас. Сейчас вообще нельзя болеть! Прошла почти неделя. Привычная маска клоуна теперь очень сильно смахивает на простой показ эмоций. Уже даже Эндрю после очередного обеда сказал Ники не лыбится, если тот не хочет. Хэммик лишь кивнул. Точно не сейчаc. Сейчас дать волю плохим эмоциям равно самоубийству. Ники почти домыл посуду за близнецами и за собой, как вдруг руки начали трястись, роняя вилку из рук в раковину. Ники пытался сохранить самобладание. Он быстро сполоснул вилку и убрав ее, чуть ли не свалился на пол. Руки стали трястись сильнее. Дрожь была по всему телу. Сердце колотилось, как бешеное. На глазах резко начали появляться слезы. Ноги не поддавались какому-либо контролю. Да о каком контроле идет речь, когда на шум пришел Аарон, а Хэммик даже не в силах повернуть голову? Его голова вообще не шевелится. Она остается в одном положении, как и шея. Глаза смотрят куда-то на опоры для шкафчиков. Голова остается в почти горизонтальном положении. Руки хоть и трясутся, но схватились за свес столешницы у шкафчика так сильно, что аж костяшки побелели. Губы шептали что-то невнятно. Воспоминания пролетали перед глазами очень быстро, но там были.. Ужасные моменты из его жизни. Единственная фраза, которую понял Аарон была — Я настолько ужасен…? Аарон сел около Ники и тронул его плечо. Лишь кончиками пальцев, но это показало, что Ники находиться хоть в минимальном сознании, так как тот хотя бы дернулся не прикосновение. — Ники, все нормально. Ты хороший опекун. Ты не бесполезен. — Такие слова нужны были и самому Аарону, но.. Какие там переживания за себя, когда он видит своего опекуна, который находиться в панической атаке, соединённой со сном и истерикой? Ники поднял голову и устремил заплаканные и уже красные глаза на лицо Аарона. Оно было слегка размыто. Хэммик противно шмыгал носом. Ники было противно с самого себя. Противно, что даже после слов, что Аарон не готов слышать и не хочет слушать рассказы о парне, Ники лишь игнорировал и изредка подшучивал над этим и говорил о нем, пока Аарон лишь закатывал глаза и уходил к себе в комнату. Хэммик с заиканьями спросил у Аарона что-то по-типу: Что ты тут делаешь? Слезы продолжали течь по его лицу. Щеки неприятно жгло от них. Ники растирал слезы по лицу, но становилось только хуже. — Неважно. — Аарон заметил, что Ники начал немного приходить в себя. Миньярд, не любя прикосновения, так как ранее они приносили лишь боль и ничего более, сам, по собственному желанию сейчас обнял Ники. Хэммик, честно скажем, ахуел от такого. — Ты.. — не успел Ники что-либо сказать, как его прервали. — Ты не бесполезен и ты нужен нам с Эндрю. Мы можем этого не показывать, но ты нам нужен.. — После этого наступила тишина. Ее нарушали лишь всхлипы Ники и звук слегка шаркающей руки, что поглаживала спину Хэммика, стараясь успокоить его.