Несовершенные боги

      Ороро знал каждую деталь этой самой простой на вид двери. За все эти дни, за все часы, что он провел, глядя на нее, Ороро запечатлел ее образ в своей памяти на всю оставшуюся жизнь. Пока его образ исчезал. Каждый раз, каждый день он ждал, когда повернется ручка, когда она откроется и…       Ороро сглотнул и покачал головой. Ждать здесь не было никакого смысла. Он протянул руку и тихо отворил дверь сам. В комнате царил полумрак, тишина не покидала ее никогда, кроме что разве моментов его прихода, и дня пробуждения Лучезарности. Это был настоящий кавардак, но Ороро гордился тем, что нашел момент для хорошего удара. Она не сопротивлялась.       Щит встретил Ороро мягким сиянием и теплом. Он состоял словно из солнечного света, из лучей, что сплелись вместе. Ороро положил ладонь на них, чуть надавив. Щит прогнулся, но не сломался, но ему это и не было нужно. За все эти месяцы Ороро не терял времени даром, его силы изменились, выросли, и он обучался им каждый день под наставничеством своей матери. Ороро прикрыл глаза, коснулся щита лбом, сосредоточился на своем «Я», на огне, что дремал в его груди, на тенях, что были ему подвластны. Этот щит — работа Лучезарности, а он сын ее брата, в нем есть природа ее силы, пусть и иная. Они — отражения. Ороро мягко выдохнул, позволил себе растворится, двинуться вперед дымом, пройти сквозь щели этого плетения. И вот, он был на другой стороне. Кровать справа была все еще непривычно пуста. Ему придется однажды встретиться с Лучезарностью, не так ли? Ороро не был к этому готов. Пока еще нет.       Он прошел вглубь комнаты, выдвинул стул из-за стола и привычным движением развернул его к другой кровати. Тот чуть скрипнул, когда Ороро на него опустился. — Привет, пап.       Гримм лежал все так же неподвижно, словно неживая кукла. Его руки лежали на одеяле, скрещенные между собой в ладонях. Ороро сложил их так, желая изменить хоть что-то в этой неизменной муке, в то время как его отец словно был в глубоком сне. Может, так и было. — Знаешь, со вчерашнего дня ничего не изменилось, — Ороро подтянул ногу к груди. — Уроки с мамой все такие же интересные, хотя я не понимаю многого, что она пытается мне описать. Не думаю, что пойму. Призрак вот понимает. Думаю, это что-то из их общего, — он махнул рукой. — Ну, знаешь, этой странной бездонной бытности всего и ничего. Как видишь, то есть слышишь, моя речь становится все лучше. Но иногда я все еще путаюсь при чтении. И это твоя вина, — он смерил отца взглядом. — Ты обещал научить меня читать. Ну, не обещал как обещал, но ты сказал, что сделаешь это. А теперь лежишь тут. Ты подаешь мне дурной пример, — его отец не двигался. — Бледный Король помогает мне немного. Ему меня жаль, я вижу это, — Ороро вздохнул, опустил ногу, сцепил руки перед собой. — У него с сыновьями вроде как все наладилось. По крайней мере, я не чувствую негатива. Ну, Лотос все еще периодически злится, но это, как я понял, его отличительная черта — ссорится с Бледным Королем. Хотя, если честно, я все еще не так хорош в чтении эмоций, — он посмотрел в окно. — Ведь этому меня никто не может научить, — он снова посмотрел на отца. — Не думаю, что я могу дать шанс Лучезарности, так что… возвращайся скорее, хорошо? — Ороро поднялся со стула, вернул его на место и тихо направился к двери. У самого щита он остановился и чуть обернулся. Его отец все еще не двигался. — Я скучаю, пап, — прошептал он и, поскользнув сквозь щит, покинул комнату, зная, что не услышит ответа.       В Грязьмуте всегда суетилась жизнь. Он не был большим, в нем не было шумно, как в Городе Слез, он был уютным, активным, и очень нравился Ороро. Он помнил, что отец упоминал Воющие Утесы как одно из его любимых мест, а так же это было совсем близко к венцу Халлоунеста, который привлекал внимание Ороро все больше, но куда он не решался пойти. Так что Ороро проводил много времени тут, посредине. Всегда посредине.       Все жители Грязьмута уже хорошо его знали, и никого не смущало, когда он просто появлялся там, садился недалеко от города в траве и просто занимался своими делами. Ему нравилось здесь рисовать, это было ужасно — не было ровного стола или освещения, он сам сидел черти знает как, но все же ему нравилось. Здесь жуки не боялись его, не смотрели на него с жалостью, им было все равно. Хотя милая Энни с очаровательной дочкой Бреттой иногда приносила ему пирожные. Это было и правда очень мило с их стороны.       Ороро дорисовывал дом, что стоял как раз недалеко от окраины, когда рогатая тень упала на его бумагу. — Что тебе надо, Призрак? — Ороро поднял взгляд на своего лучшего друга, который просто продолжал смотреть на него своими бездонными глазами. — Я не пойду никуда без объяснений. — Бледный Король разрешил нам изучить Глубинное Гнездо. Ороро усмехнулся. — Я думаю, что он знает, что мы уже бывали там. — Но теперь я хочу изучить его полностью. С тобой.       Ороро прищурился. Ему никогда не удавалось считывать Призрака. То, что было в голове его друга, было загадкой для всех, Ороро знал это. Возможно, что-то понимала его мать, но это не то, о чем Ороро хотел думать прямо сейчас. Его самого всегда понимал отец. Вроде как. Воспоминания слишком потускнели. Но не смотря на то, что Ороро не мог понимать Призрака, как это делала его мать, он все же был его лучшим другом, он научился читать Призрака и то, что тот собирался делать или не собирался. Прямо сейчас — уходить. Он будет стоять тут пока Ороро не соизволит согласиться пойти с ним. Это было ясно как день.       Ороро потянулся, разминая спину, и начал складывать свои вещи. — Подожди немного, я оставлю их у Энни, и мы пойдем, — он застегнул сумку и поднялся, а затем направился к дому не глядя на друга. Ему не нужно было. Он знал, что Призрак семенит прямо за ним. Ороро постучался в дом, а затем приоткрыл дверь, просовывая голову внутрь. — Госпожа Энни? — позвал он. Кто-то зашумел, и, откинув занавеску, разделяющую комнаты, зашла Бретта. — О, Ороро! — она залепетала. — Что привело тебя к нам? — Я хотел бы оставить свой набор как обычно, — Ороро улыбнулся, протягивая сумку. — Я еще сегодня вернусь, и мне бы не хотелось таскать его. — О да! Да, конечно, — Бретта благоговейно взяла сумку в руки. — А куда ты уходишь? Не хочешь выпить чаю?       Рука Призрака легла ему на плечо. Ороро не повернулся. — Боюсь, я и правда немного занят, — улыбнулся он. Бретта посмотрела на Призрака, и усики ее опустились. — Понятно, — ответила она. — Но ты еще придешь? — Обязательно, — пообещал он.       После того, как дела с сумкой были улажены, они спустились на вокзал Рогачей. Никто не сказал ни слова. Призрак никогда не говорил, а Ороро не нашел тем для разговора. На вокзале не было много жуков, но все же им пришлось постоять в очереди, потому что кто-то, видите ли, не любит привлекать внимания к тому факту, что он принц.       Путь не был близким, хотя и далеким его было не назвать. По путям Рогачей они добрались до Города Слез, где пришлось делать пересадку, так как из Грязьмута в Глубинное Гнездо никто не ездит, так что в месте назначения они оказались лишь после еще одной очереди и одной поездки.       Глубинное Гнездо было жутким местом. Оно было темным, опасным, полным страха и ужаса любого жука. Ороро знал, что именно где-то здесь его отец прятался от Лучезарности долгие годы. — Пойдем? — спросил Призрак. Ороро кивнул. Хорошо, что Призрак не был как его самый старший брат, так что пауки не были злы их появлению. Лишь немного недовольны, а после заверений, что они прямо сейчас уходят, и не собираются задерживаться, окончательно расслабились.       Узкие туннели, опасные твари, скрытые ходы — все это и было Глубинным Гнездом. Фонарик, так своевременно взятый Призраком, очень пригодился, ведь огонь Ороро имел тенденцию отбрасывать слишком много пляшущих теней. — Жутко, — резюмировал Ороро. — Интересно, — отозвался Призрак. — Хм, ты думаешь стать путешественником? — Ороро посмотрел на спину друга. — Мне кажется, это подошло бы тебе.       Призрак просто пожал плечами. Какое-то время они шли молча, иногда прерываясь на небольшой бой, который всегда заканчивался ужасно быстро и ужасно плохо для их противника. За это время они стали отличной командой. — Ты бы пошел со мной? — неожиданно подал голос Призрак. — Что? — Если бы я отправился в путешествие, ты бы пошел со мной?       Конечно — это было первым порывом Ороро. Он любил изучать. Это просто… сегодня было такое. Но он обожал их приключения! Каждый раз полное новых впечатлений место вызывало у него восторг!       Отец — была его вторая мысль. Его отец, что то ли спал, то ли был мертв, хотя никто не хотел говорить об этом. Его отец, чьи нежные руки все еще мерещились ему иногда по утрам. Его отец, который вспоминался ему в каждом красном пламени, в каждом отражении. Его отец… чей голос он уже начал забывать. — Я… не сейчас. Когда он проснется.       Призрак кивнул. — Тогда все станет легче, — согласился он. Ороро слабо улыбнулся. Может быть, Призрак не мог в полной мере его понять, но его друг пытался. Хм, могло ли быть это путешествие-       Гримм смотрел на него в проходе.       Ороро остановился как вкопанный.       Гримм чуть наклонил голову и исчез в тунелле. — Отец? — нерешительно позвал Ороро.       Гримм снова чуть высунулся из-за поворота. — Отец! — воскликнул Ороро и бросился за ним.       Что он тут делает? Что его отец делает в этих туннелях? Он шел к матери? Он искал его? — Ороро!       Почему отец уходит? Почему он опять исчезает? Плащ мелькнул в очередном повороте. — Отец! — Ороро услышал отчаяние в собственном голосе. Почему? Почему он убегает?! Щелк! Почему он вечно оставляет его? Щелк! Почему его отец бросает его снова? Щелк!       Ороро остановился как вкопанный. Раздался грохот из-за стены. Стены, где только был проход. Ороро уставился на металическую дверь — Ороро! — голос Призрака звучал слабо.       Тот медленно повернулся лицом к комнате. Там, в самом центре, словно на сцене, стоял его отец. Его отец, которого по определению быть здесь не должно. Его отец, который так реален, но которого не должно было быть здесь. — Папа? — уже тихо позвал Ороро, делая шаг вперед.       Хруст! Шея отца изогнулась под неестественным углом, голова взмыла вверх, обнажая часть существа. Часть существа, берущего чужие облики. — Носк, — понял Ороро.       Хищник зарычал, издавая свой фирменный вопль, а Ороро просто смотрел на него. Ему не было страшно. Нет. Это существо, на одной из лап которого торчал образ его отца. Отца, который, как на секунду поверил Ороро, вернулся.       Ему не было страшно. Нет.       Он был зол. Он был в ярости. На Носка. На себя. На отца. На весь этот чертов мир, что заставлял его чувствовать чувства.       Существо бросилось вперед, и Ороро не стал сдерживаться. Он был зол.       И пусть хоть кто-то заплатит за его злость.       Логово вспыхнуло ярким пламенем Кошмара.       Призрак нашел его сидящим на полу, покрытым сажей и углем. Третья дверь расплавилась, и Призраку пришлось аккуратно перешагнуть все еще горячий металл. Он опустился рядом, пока Ороро водил пальцем по золе, вырисовывая узоры. — Я думаю научится рисовать углем. Как тебе? — Бледный Король не будет в восторге от следов сажи. — Не то, чтобы это кого-то из нас действительно волновало.       Призрак не ответил. Он просто продолжал смотреть. — Я не буду говорить об этом, — тихо сказал Ороро.       Призрак кивнул. — За Носка была назначена награда, — просто сказал он. — Бледный Король всегда так делает, когда ему лень заниматься проблемой.       Ороро усмехнулся. — Гео? — Ага. Не так уж и много, но… — Я куплю на них угля для рисования.       Призрак кивнул. — Отличная идея.