big dick energy.

— да какого черта? — стонет чонгук, едва не плача, когда видит на мужском туалете табличку «санитарная обработка». хочется по-детски разныться от досады и потопать ножками, как маленький. может, хоть тогда вся жидкость в его организме выйдет через глаза. он переступает с ноги на ногу, не замечая косых взглядов студентов, проклинает свой экзамен из-за которого выпил не меньше трех литров кофе этой ночью. понимая, что выбора у него нет, а шанс добежать до соседнего корпуса не обмочив штаны равняется нулю, он взвешивает все за и против, приоткрывает соседнюю дверь и заглядывает в женский туалет, с облегчением подмечая, что никого нет. ничего же не случится за какую-то жалкую минутку, он быстро сделает свои дела и так же незаметно выйдет. думал чонгук, пока вслед за щелчком двери его кабинки не послышался звук открывающейся двери туалета. звонкий женский смех бьет по перепонкам и чонгук вжимается в стенку кабинки, наступая на ободок туалета, чтобы полностью скрыть свое присутствие. о своей первоначальной цели он успешно забывает. — боже, джихе, ты шутишь! — выкрикивает девушка, после чего сразу же заливается смехом. — ким? тот самый? с экономического факультета? лицо чонгука заинтересованно вытягивается, а сам он непроизвольно двигает голову ближе к двери и прижимается к ней левым ухом, параллельно пытаясь удержаться ногами на узком ободке туалета. и нет, ему ни капельки не стыдно за то, что он подслушивает, ведь знать последние сплетни своего же факультета — это благое дело. — ты это видела? — в голосе, как понял чонгук, джихе, слышится открытая усмешка, после чего следует короткое копошение и чонгук едва не стонет от досады, когда понимает, что ни черта не понимает. что видела-то? — о…боже, — прокашливается девушка. — он тебя сожрать во время секса пытался или что? оу. теперь чонгук, кажется, понимает. — поверить не могу, — вклинивается третий озадаченный голос. — тэхен не похож на того, кто будет трахать все, что движется, а что не движется, судя по твоим словам, он двинет и трахнет. чонгук прикрывает рот ладонью, дабы не подавиться воздухом и почти валится с туалета, пока глаза по пять копеек ошарашено смотрят на кабинку двери, будто бы девушки за ней способны увидеть его реакцию. шестеренки в голове еще никогда так быстро не перерабатывали полученную информацию, как сейчас. он знает только одного тэхена с экономического факультета и его шестеренка в голове никак не может сопоставить образ этого парня с тем, что сейчас рассказывает джихе. тот самый ким, которого все единогласно прозвали ботаником еще на первом курсе в первый учебный день. тот самый ким, который игнорирует наличие линз и вечно носит очки. тот самый ким, который единственный отличник во всем факультете, в котором, на секундочку, больше двухсот студентов. ким, конечно, не из тех, кого шпыняют по углам, хотя судя по его комплектации, он сам кого хочет зашпыняет, но все успешно игнорируют это, как и тэхен успешно прячет все под рубашками и толстовками; не из тех, кому каждый день ломают очки, выбрасывают портфель с четвертого этажа или окунают головой в унитаз за то, что тот не дал списать домашку. тэхен просто был нелюдимым, за эти три года не был замечен за общением с кем-то из одногруппников, за исключением тех, кто не упускает возможности пройти мимо и напомнить ему, что он ботан. на такую колкость он всегда отвечает колкостью тоже, на этом и расходятся все, но сам факт. чонгук не был задирой, ему никогда не приносило кайф издеваться над кем-то, самоутверждаясь за счет других, чтобы казаться в глазах друзей крутым парнем. наоборот, он ненавидел это стереотипное деление среди студентов: на короля университета, стервозную девушку, которая по всем канонам клише встречается с этим королем, а значит королева университета, тех, кто лижет им пятки, лишь бы попасть в список лучших подружек, и, конечно же, ботанов. кажется, в каждом университете практикуется подобная стереотипная херня и, к счастью, чонгук предпочитает быть в числе тех, кто клал большой и толстый на всех этих людей и просто не отсвечивал лишний раз. — кто сказал, что он трахает все, что движется? — искренне возмущается джихе, вырывая чонгука из мыслей и заставляя вновь заинтересованно прижаться ухом к двери. — сильно сомневаюсь, что он практикует частые половые связи, — растягивает слова задумчиво. — просто делает он это, знаете, со вкусом. у чонгука тахикардия и последняя умирающая шестеренка в голове, которая воет, что есть силы и просит оставить её в покое, потому что не выдерживает потока такой информации. женский смех разлетается по помещению. — еще бы он делал это без вкуса, — усмехается девушка, включая кран. — сколько у него сантиметров, ты говорила?… чонгук не знает, хорошо это или плохо, что он не услышал заветную цифру из-за шума воды, но избавить себя от дальнейшего диалога о том, какой ким зверь, искусный, внимательный любовник в постели и какой у него огромный член один на миллион — он не смог. и с каждой минутой он все больше и больше понимал, что последний раз так краснел и смущался, наверное, когда его в выпускном классе впервые поцеловал парень. хочется заткнуть уши, избавить себя от слишком откровенного разговора, который он бесстыдно подслушивает в женском туалете, совсем забыв про свою первоначальную цель, которая сейчас отошла далеко на задний план, но желание продолжить слушать, потому что этот ким, по всей видимости влажная мечта каждого парня и девушки в этом университете, и чонгук теперь не исключение. но, сука, быть же такого не может. он вновь улетает в свои мысли, усиленно пытаясь подставить образ тэхена, которого он знает и видел к образу о котором сейчас щебечут девочки и он понимает, что ни черта он в этой жизни больше не поймёт, пока….не удостоверится в этом лично, чего он, конечно же делать не собирается. наверное. чонгук всегда был любопытным, и видит бог, эта его черта однажды его же и погубит. звонкий смех вновь вырывает парня из бесконечного вороха мыслей и он слышит то, от чего по спине пробегает холодок, а из горла вырывается задушенный позорный всхлип. — брось! двадцать три сантиметра? — в неверии выкрикивает девушка. — у тебя уже глаз наметан или ты линейкой измеряла? — откровенно хохочет. парень давится воздухом и ежится от пробежавших по телу мурашек, когда он на долю секунды представляет кима. последняя шестеренка в голове чонгука уже не кричит о помощи, а просто приостанавливает действие мозга, потому что в следующую секунду чон не отдает отчета своим действиям. — да вы пиздите! — буквально вываливается из кабинки, споткнувшись на месте и едва ли встретившись носом с плиткой пола. он во все глаза смотрит на трех, не менее прибывающих в шоке, чем чонгук, девушек. — реально такой огромный? в туалете виснет неловкая тишина, а напряжение витает с такой силой, что можно коснуться рукой и только тогда до чонгука доходит вся суть происходящего, что он даже боится представить то, как по-клоунски он выглядит со стороны. он истерически хохочет и, потоптавшись на месте несколько раз кланяется девушкам, задом семеня к выходу из уборной и пулей вылетает из туалета, тут же врезаясь в чью-то крепкую грудь. парень жмурит глаза и съеживается, ожидая больного падения на пол и пару лещей от того, кого он сбил, но падение не происходит ни черед десять секунд и не через минуту. он чувствует руки крепко сжимающие его талию и приоткрывает один глаз, сразу же отпрянув в противоположную стенку и испуганно глянув на человека перед собой. ким тэхен. взгляд непроизвольно падает на ширинку джинс парня и он мысленно бьет себя по лбу, возвращая взгляд на беспрестанное лицо тэхена, который продолжает стоять, оглядывая чонгука с головы до ног. — привет, тэхен, — натягивает дежурную улыбку чонгук, сжимая лямку рюкзака, пока тэхен вопросительно выгибает бровь, слегка растерянно ухмыльнувшись, — на пары идешь? я тоже, увидимся! личный позорметр чон чонгука зашкаливает. два позора за день — это слишком. он убегает, оставляя тэхена, что продолжал сверлить непонимающим взглядом спину младшего. убегает с мыслями, что теперь просто не может оставить это в покое. как говорил его дед: «на словах ты лев толстой, а на деле….» впрочем, неважно. сказать и придумать можно что-угодно, но эта слабая ухмылка от которой у чонгука сердце ухнуло куда-то в желудок и это фантомное ощущение крепких рук, держащих его талию теперь точно не дадут чонгуку просто забыть.

*****

— ты выглядишь подозрительно, — говорит юнги со скепсисом оглядывая младшего с головы до ног. чонгук не обращает на друга никакого внимания, уже десять минут пропускает каждое его слово мимо ушей и продолжает наблюдать за своим объектом, потягивая яблочный сок из трубочки. и так уже неделю. чонгук основательно взялся за своеобразную слежку за кимом и если сам чонгук еще не до конца познал, зачем именно он это делает, то юнги уж подавно и его это порядком подбешивает. университетская столовая у них огромная, есть где разгуляться, и студентов здесь прилично, чтобы с легкостью затеряться в толпе или сесть так, чтобы ты был прикрыт чужой спиной, но чонгук слишком привлекает внимание. — слушай, наверное это круто, — начинает юнги, пытаясь в сотый раз обратить на себя внимание зачарованного младшего, — носить черную толстовку в тридцатиградусную жару и надевать капюшон, но я даже через черные линзы твоих очков, в которых ты сидишь в помещении, вижу, как ты пялишься на его ширинку. чонгук безучастно мычит, сёрбая уже остатки сока в пачке, а юнги закатывает глаза и не выдерживает, дергая руку младшего на себя. — слушай ты, членосталкер недоделанный…. — чонгук на секунду переводит взгляд на одногруппника и шикает на его, а когда возвращает свой взор на кима, видит, что тот пристально смотрит на него, приподняв одну бровь и толкает язык за щеку, усмехаясь. чонгук давится соком, что идет у него носом, пока юнги заботливо пытается сломать его позвонки, помогая ему откашляться. парень практически скатывается со стула под стол и скрывается за спиной студента, снимает очки и трет переносицу со вздохом великого мученика. — никогда не замечал за тобой настолько сильной любовь к огромным членам, чтобы ты неделями сталкерил за кем-то, — прыскает юнги, когда чонгук наконец-то обращает на него внимание и кривится, будто бы услышал откровенную ложь. — у него дикий вайб биг дик энерджи, — шипит чонгук, опасаясь, что их кто-то услышит. — у меня, блять, не получается это игнорировать. — ты это понял, когда подслушал разговор девчонок в туалете, да? — спрашивает юнги, — чонгук, не ебу, что у тебя в голове, что ты положил на него глаз только спустя два года обучения, когда узнал размер его члена, но… чонгук снова шикает на него, прерывая насмешливую тираду друга и кивает на тэхена. — ну ты посмотри на него, — хнычет тихо и прикрывает глаза, растекаясь по стулу непонятной субстанцией, — забудь про его член, посмотри на него. я ему уже и душу и сердце и задн…всё готов отдать! юнги удивленно вскидывает брови и медленно поворачивает голову в сторону объект воздыхания маленького сталкера. глаза кима то и дело безразлично пробегаются по присутствующим в столовой, пока он сам, откинувшись на стул, лениво пережевывает кусочки мяса и ковыряется в салате. выглядит как студент, который заебался нести на своем горбу весь поток тупых имбицилов. проблема лишь в том, что пока юнги видит безразличный взгляд — у чонгука от этого взгляда коленки трясутся, потому что взгляд властный, полный решимости, знающий чего хочет. пока юнги видит, как лениво тэхен пережевывает мясо — чонгук видит острые скулы и линию челюсти, о которые порезаться можно. пока юнги видит, как он ковыряется в салате — чонгук откровенно залипает на чужих руках, сглатывая вязкую слюну от воспоминаний, как крепко эти руки с переплетением вен целую минуту держали его талию и как идеально они бы смотрелись на других частях его тела. проблема на проблеме. — жесть, ты втюрился в ботана, — выносит очевидный вердикт мин. но ведь он не видит того, что видит восполенный мозг и одна единственная, та самая, шестеренка в голове чонгука. он видит очкастого и необщительного кима, которому по сей день на совместных лекциях прилетают в голову записки с одним и тем же «дашь списать, ботан?» чонгук, благодаря своей слежке, видел больше. намного больше. если изначально чонгук наблюдал только за той частью тела, о которой случайно услышал и которая всегда была, конечно же, не в зоне его видимости, но надежда не покидала его. он действительно не понимал, как и про каких обстоятельствах он собирался удостовериться в том, что подслушал в туалете в тот злоебучий день, после которого не спит и не ест нормально целую неделю, но не бывает же ничего невозможного. на четвертый день слежки, он кабанчиком после пар бегал по всем аудиториям опустошенного университета, в поисках успешно посеянного хрен знает где телефона и, как всегда, по счастливой случайности забрел в мужскую раздевалку. физры у них в тот день не было, а у чонгука предусмотрительности не отнять. но пора понять, что предусмотрительность — это не его прерогатива. впопыхах залетая в раздевалку, он так и застывает с открытым ртом и хлопающими глазами, сдерживая в себе хрип, когда видит широкий разворот голых крепких плеч и поджарую спину, по которой то и дело перекатывается груда мышц, заставляя чонгука еще сильнее сжать в руках ручку от двери, а ноги позорно свести вместе. тэхен накидывает футболку и спиной чувствует прожигающий взгляд, пуская по телу стадо мурашек. он поворачивается лицом к чонгуку, слегка нахмурившись и вскидывает брови вверх в немом вопросе. а чонгук откровенно залипает. залипает на мокрые черные волосы, что волнами обременяют чужое лицо; подмечает, что впервые видит кима без очков; наблюдает за губами, что медленно изгибаются в издевательской ухмылке и взглядом прослеживает, как капли с волос стекают по мощной шее и впитываются в ворот белой футболке. — чонгук? голос у тэхена оказался до безумия низким, басистым и будто бы обволакивающим, заставляя коленки чонгука предательски дрожать. хоть в чем-нибудь это парень может быть неидеальным? помимо ярлыка «ботаника», которого он в тэхене теперь абсолютно не видит. взгляд отрывается от шеи, растерянно впиваясь в раскосые карие глаза парня. молчание затягивается, когда мокрый после душа тэхен в одной футболке и боксерах продолжает смотреть на чонгука, который будто бы воды в рот набрал, хотя раскрыл его так, что челюсть начала болеть, а еще у чонгука та самая, последняя шестеренка в голове подняла белый флаг и помахала ручкой, уходя в закат. — правда такой огромный? выпаливает и до того, как шкала его личного позорметра вырвется наружу, выбегает из раздевалки под непонимающий взгляд кима. телефон, кстати, он нашел в сумке. тот день и стал катализатором неизбежного. точкой невозврата. потому что именно тогда, чонгук уже не особо наблюдал за ширинкой кима. все чаще заострял внимание на карамельных глазах и холодном взгляде в моменты, когда ким снимал очки и устало потирал переносицу; чаще смотрел на небрежно уложенные черные пряди волос; больше не смог отвести взгляда, когда впервые подметил, что ким всегда расстегивает рубашки на верхние две пуговицы, открывая обзор на длинную мощную шею и ярко выраженные острые ключицы; заметил, что на обеде тот всегда закатывает рукава рубашки до локтей, чтобы видимо не испачкаться, а чонгук едва скулит от вида жилистых рук с переплетением вен. чонгук не сталкер, нет. он не виноват, что один ким тэхен собрал в себе все гребанные кинки одного чон чонгука. какой из него, черт возьми, ботан вообще? ему в голову должны прилетать записки не с просьбами дать списать, а с просьбами черкануть свой номер для модельного агентства или, может, бурной ночки. — так, — из мыслей вырывает голос юнги, что резко стал серьезным, без тени насмешки. — ты серьезно, что ли? — выгибает бровь, бросая взгляд то на кима, то обратно на него. чонгук цыкает, закатывая глаза и скидывает капюшон с головы. он встает изо стола и закидывает рюкзак на плечо, полностью игнорируя юнги, и двигается к выходу из столовой. он влип, конкретно влип в кима и уже два дня слоняется просто где-то рядышком с ним и без былого энтузиазма, скорее просто по привычке наблюдает и тайно вздыхает. осталось только сопливые записки ему в шкафчик подкинуть и вылитая копия его младшей сестры получится. говорят, когда люди сталкиваются с трудными обстоятельствами есть несколько этапов того, как они с ними справляются. так вот, чонгук успешно пропустил стадии отрицания, гнева, торга, и сразу же впал в депрессию смешанной с принятием. мама всегда говорила, что его чрезмерное любопытство до добра не доведет и… и вот! влюбился, получается…безобразие. юнги называл его членосталкером и детективом по членам, и куда он скатился сейчас? в любовь. немыслимо. резкий толчок в спину и крепкая хватка на запястье застает врасплох затянувшегося в депрессии чонгука и едва он успевает пискнуть, как оказывается прижатым к стене в темном углу университета. — ты сейчас же объяснишься, — шепотом рычит ким, но отчего-то совсем не выглядит злым, а чонгук сдерживает в себе позорный всхлип и надламывает брови, когда тэхен сильнее сжимает запястья над его головой одной рукой, слабо вдавливая его своим телом в стену. чонгук растерянно оглядывается по сторонам и раздосадовано подмечает, что настолько ушел в свои мысли, что не услышал звонка на пару и в коридоре нет ни одного его потенциального спасателя. — у меня пары, — сипит и почти вырывается из хватки, параллельно строя в голове план побега. сначала из университета, а потом, желательно из страны. — стоять, — рявкает тэхен, дергая руку младшего на себя, чонгук весь сжимается и тяжело дышит от приказного тона и холодного взгляда. тэхен огромный. действительно огромный, осознает чонгук, когда упирается носом в чужую крепкую грудь и понимает, что ниже его на целую голову. воздух в груди спирает так, будто бы он пробежал тридцать миль, не меньше, а на деле….тэхен просто посмотрел в его глаза. это ботан ким не оставляет ему ни единого шанса на спасение своего слабого сердца и бережной охраны своих кинков, так удачно собранных в нем. чонгук молчит, не в силах выдавить из себя жалкого слова, тем самым распаляя и без того злого тэхена еще сильнее, который понимает, что из этого парня вытянуть хоть одно предложение будет тем еще увлекательным и долгим аттракционом. поэтому он не отпускает его руку, а вторую опускает на талию и подталкивает не особо сопротивляющегося чонгука к двери туалета. этого злосчастного туалета. перспектива быть избитым, убитым или изнасилованным в женском туалете его собственным же крашем ни капельки не привлекает, но все о чем он может думать в данную секунду, обнимая двумя руками свой потрепанный портфель и испуганно бегая глазами по помещению туалета — это огромные ладонь на своей талии и горячее дыхание прямо на затылке. а дальше слышится щелчок замка. и чонгук понимает, что влип он теперь точно конкретно, потому что тэхен покрутив ключ от туалета в руке, отстраняется и садиться на подоконнике прямо напротив него. — я жду объяснений, — убийственного спокойным голосом начинает тэхен и открывает окно, после чего достает пачку сигарет из кармана брюк. — какого черта ты меня сталкеришь? чонгук, будто бы приросший к полу и рюкзаку, который точно сейчас треснет от того, как сильно он его сжимает, снова молчит и сглатывает вязкую слюну, сдерживая в себе позорный всхлип, когда взглядом прослеживает, как парень перед ним сначала снимает очки и надевает их на голову, а после совершенно бесстыдно закуривает прямо в помещении, выдыхая сизый дым в окно, из-за чего кадык на крепкой шее заметно подрагивает. чонгук молчит, понимая, что в голову не лезет ничего вразумительного, чем он мог бы отмазаться, и даже шестеренка в голове, которая хоть и позорными методами, но помогала ему — молчит. тэхен терпеливо ждёт, удобнее устраивается на подоконнике, из-под полуприкрытых век смотрит на запуганного парня и усмехается, когда ловит его взгляд на своих широко расставленных бедрах. — давай я начну, окей? — говорит тэхен, придерживая сигарету зубами, и слегка хмурится от дыма, попадающего в глаза. у чонгука тахикардия от такого вида. — ты, по непонятным причинам, следишь за мной целую неделю, как чертов сталкер, — начинает тэхен, а чонгук тяжело сглатывает, бегая взглядом по слишком спокойному парню, — задаёшь странные вопросы и шарахаешься, когда я появляюсь в радиусе одного метра. объяснишь? чонгук не сталкер, нет. он не виноват, что один ким тэхен собрал в себе все гребанные кинки одного чон чонгука. проходят долгие минуты. долгие минуты чонгук постепенно приходит к стадии смирения и осознания того, что его сейчас отмудохают и назовут извращенцем, а может просто засмеют. и в этот раз тэхен не выдерживает. — хорошо, я спрошу у юнги, — выдыхая дым, тушит сигарету, — я ему как-то курсач написал за копейки, думаю, он мне тоже в просьб не отк… — обещай не смеяться, — тяжелым вздохом перебивает его чонгук и прикрывает глаза. тэхен удовлетворенно улыбается и вновь закуривает, наблюдая за тем, как чонгук семенит к подоконнику и неловко мнется, после чего садится рядом с кимом и обреченно опускает глаза в пол. чонгук сейчас выглядит как нашкодивший ребенок, которого замучила совесть за содеянное и у него не остается никакого выбора, кроме как сознаться в своей маленькой шалости. — ну, и? — выжидающе смотрит на чонгука и непроизвольно заглядывается каштановые непослушные кудри в пучке на затылке и на озадаченное лицо парня. брови очаровательно нахмурены, а губы надуты, пока длинные ресницы трепещут, бросая взгляд то на кима, то на сигарету в его руках и тэхен понимает его без слов. — принцессам запрещено курить, пока они не расскажут правду, — усмехается, на что чонгук поднимет взгляд к потолку и раздосадовано стонет. тэхен знает такие словечки от которых чонгук растекается позорной лужицей, а не только дебеты и кредиты, которые они изучают на парах. блеск. — неделю назад, я случайно услышал кое-что, — неловко и еле слышно начинает чонгук, и тэхен поджимает губы, скрывая улыбку от того, как стремительно уши и щеки чонгука заалели по непонятным для него, пока что, причинам, — подслушал, если быть точнее… тэхен правда пытался держаться до последнего, но его прорывает на хохот в моменте, где чонгук выскочил из кабинки туалета. чонгук задушено стонет от такого позора и шлепает ладошкой кима по бедру. не сложно сложить в голове пазл и понять, что именно после этого началась слежка слишком перевозбужденного и заинтересованного студента. — ты обещал! чонгуку показалось, что напряжение между ними развеялось еще в начале его увлекательной истории, потому что ким не выглядел раздраженным или злым, наоборот: улыбался, усмехался в моментах, а сейчас вообще хохочет на весь туалет, хватаясь за живот. он понял, что нечего ему за эту ситуацию не грозит и, переняв на себя спокойствие тэхена, тоже расслабился. возможно. чонгук облокачивается на стенку и укоризненно смотрит на тэхена. свой позор отходит на второй план, когда он слышит звонкий смех тэхена и видит сияющую улыбку. черт, это же немыслимо. он сидит напротив и потихоньку успокаивается от истерического смеха, вытирает уголки глаз от поступающих слез и выдохнув, смотрит на чонгука. — окей, — вот так вот, все просто, а чонгук уже в голове выстроил план побега из страны, — тебе не приходило в голову, что это мог бы быть какой-нибудь другой тэхен? — чонгук качает головой в отрицании. — на нашем факультете один тэхен, — пожимает плечами, — и это ты. — резонно, — соглашается, — и не было мысли, что она просто решила наврать и похвастаться перед одинокими подружками хорошим несуществующим сексом? тут чонгук растерялся. он вообще-то вообще ни о чем не думал в те минуты и последнюю неделю, кроме одного конкретного человека. — хватит выставлять меня за дурака, — бурчит чонгук, зная, что так оно и есть, исходя из всей абсурдности этой ситуации, а тэхен только подливает масла в огонь его позорметра. они молчат некоторое время. за окном уже вечереет, все студенты расходятся по домам, а чонгук тонет в своих мыслях, нервно терзая руками подол несчастной футболки, пока тэхен сощурив раскосые глаза, блуждает по младшему взглядом. он видел чонгука множество раз в университете за два года и нельзя не отметить, что тот полностью в его вкусе, будто взяли образ типажа тэхена из его головы, что-то старательно лепили и получился чонгук, даже в десять раз лучше: подтянутый, в меру подкачанный, с чувством вкуса стиля и чувство юмора — главная составляющая. тэхен даже пару раз давил в себе смешки, когда слышал, как чонгук шутит в компании друзей, доводя тех до истерики. тэхен за своими редкими и порой даже случайными наблюдениями подмечал очаровательные вещи в чонгуке, например, несмотря на грубый тотал блэк стиль — это всегда смягчалось мягкими кудрями, что своей длинной доставали ему до плеч и которые он зачастую собирал в хвостик или пучок; пару раз он ловил его в столовой за тем, как чонгук подкрашивает губы блеском, а руки мажет кремом, бурча что-то о том, что терпеть не может сухость. весь мощный образ рушился всякий раз, стоило ему засмущаться и покраснеть щеками, что он делал очень часто, заставляя сердце тэхена загнанно биться в груди от такой разной динамики парня. ведь внешний облик чонгука и внутренний — абсолютно разные, не подходящие друг другу, но так умело чонгук все равно собирает эти разные вещи в себе и руководит ими на свой лад, вызывая бесконечный трепет, очарование и восхищение внутри тэхена. у тэхена, несмотря на все это, даже и мыслей особо не было, чтобы приударить за чонгуком — тот казался душой компании и главным заводилой, в то время, когда сам тэхен предпочитал тишину, спокойствие и одиночество. ему казалось, что несмотря на внешние данные — они полные противоположности, которые вряд ли когда-то смогут ужиться или провести в компании друг друга хотя бы день, поэтому, пресек все на корню и ограничивался редкими наблюдениями. но сейчас, сидя напротив него — чонгук своей абсурдной до смеха выходкой не оставляет ему никаких шансов. — ну, и? — спустя время спрашивает тэхен, и чонгук вздергивает голову, выныривая из потока своих мыслей, — все еще интересно? — кивает на свою ширинку и ухмыляется, толкая язык за щеку, когда из чонгука вырывается писк и он прикрывает горящие щеки ладонями, — или как ты собирался это проверить? ему правда интересно. — это уже неважно! — возмущается чонгук, тяжело пыхтя, — блядский боже, я никогда не отмоюсь от этого позора. тэхен выгибает бровь и медленно поднимается с подоконника, наблюдая за тем, как чонгук снова опустил взгляд и о чем-то старательно думает, хмурится и закусывает губу. — просто…т-ты понравился мне, вот и все, — заикается, бедный, чувствуя как лицо огнём горит, когда тэхен останавливается у его ног и блокирует попытки сдвинуться куда-либо, расставив ладони по обе стороны от него, — сначала это действительно был тупой интерес и опережаю твои будущие вопросы: нет, я не знал, как удостоверюсь в этом, я не думал, окей? или думал, но другим местом, — возмущается так, как будто тэхен следит за ним неделю в погоне за интересом. о размере члена, да. чонгук нервно сглатывает, плотнее упирается ягодицами в подоконник и спиной вжимается в окно, когда тэхен наклоняется ниже из-за чего их лица становятся на одном уровне и слабо ухмыляется. чонгуку хочется позорно проскулить от того, что тэхен своим широким разворотом плеч закрывает всего его от внешнего мира, от того, что жилистые руки находятся в небезопасной близости от его бедер по обе стороны и от того, что смотрит так, будто не оставит от него ничего живого сейчас. но чонгук смаргивает влюбленную дымку с глаз и пытается вернуть себе невозмутимый вид, чтобы продолжить: — и вообще, даже если бы у тебя там было три сантиметра - ты бы все равно мне понравился, ясно? это не главное, — выпаливает на духу и только потом, испуганно вытаращив глаза на тэхена ойкает, когда понимает, что он сказал. позорная шестеренка в голове вновь запустила свое действие. — ты начал свою слежку буквально после того, как услышал размер моего члена, чонгук, — прыскает тэхен. — блять, ты не… — пошли на свидание, — перебивает тэхен, внимательным взглядом впиваясь в глаза парня и теперь на его лице нет тени даже обычной усмешки, а чонгук, который подготовил целую тираду для него замирает и из горла вылетает нервный смешок. — ты… — прокашливается, — ты это серьезно сейчас? решил довести шкалу моего позорметра до конца? после такого позвать меня на свидание? — щурится, выискивая подвох. тэхен вопросительно хмурится от странного слова, который услышал только что и в отрицании качает головой, давая понять, что у него серьезные намерения. по крайней мере, посерьезнее чем были у чонгука изначально, правда? — я давно тебя заметил, но даже и не думал как-то о том, чтобы подкатить к тебе, а теперь, мне кажется, что это очень даже очаровательное стечение обстоятельств, — снова ухмыляется и слабо щелкает чонгука по сморщенному носу пальцем, — прямо как ты, — отодвигается и выпрямляется из-за чего чонгук теряет тепло чужого тела и непроизвольно ежится. давно заметил? ущипните чонгука. — позволите, принцесса? — протягивает руку и слегла склоняет голову, а-ля настоящий джентльмен. чонгуку хочется смеяться, он пару минут назад рассказывал своему крашу о том, как охотился за его членом, а тот сейчас зовёт его на свидание и сыплет комплиментами. он точно никто не отмоется от этого позора. — что, если… — внимательно смотрит на протянутую ладонь, — что, если я откажусь? тэхен прыскает от смеха и поджимает губы, пытаясь скрыть улыбку, что получается из рук вон плохо, на что чонгук цыкает и закатывает глаза, но кладет свою руку поверх ладони тэхена. — извини, но секс только после третьего свидания, поэтому утолить ваш интерес сразу не получится, — говорит тэхен как бы между делом, откровенно насмехаясь над чонгуком, которому помогает слезть с подоконника, — воспитание по-другому не позволяет. — это пиздец… — обреченно шепчет чонгук, на что тэхен заливается смехом. и нет, обречен чонгук не потому, что секс только через три свидания, а потому, что тэхен теперь не даст ему спокойной жизни с целым багажом придуманных шуток за спиной. и позже чонгук смирится, обсуждение этой ситуации сойдёт на нет и он будет думать лишь о том, какое грациозное и запоминающееся знакомство у него было с его будущим бойфрендом только благодаря ему. но это точно не тот тип историй, которые можно будет рассказать своим детям в будущем. — а ты реально…спал с ней? — неловко спрашивает чонгук, как только они выходят из туалета в пустующий коридор. — я тебя только на свидание позвал, а ты уже ревнуешь, принцесса? — улыбается тэхен и закидывает руку ему на плечо, двигаясь к выходу из университета. чонгуку определенно придется нелегко с ним. это он понимает, когда его глаза почти встречаются с мозгом от того, что он уже в сотый раз за весь разговор с тэхеном закатывает их. — ты невыносимый, мне кажется, я передумал по поводу свидания, — ложь. — размер моего члена перекрывает этот недостаток, не волнуйся, — обыденно говорит тэхен. задушенный писк чонгука с последующим смехом тэхена разносится по всему этажу.