Минхо доступно объясняет всем присутствующим в кабинете причину пребывания в школе на данной должности, что связана непосредственно со стажировкой в его институте перед трудоустройством в высшее и частное медицинское учреждение, а также уходом медсестры в декретный отпуск. После сделал акцент, что к нему можно обратиться не только за медицинской помощью, но и психологической.
— Я прекрасно понимаю, что такое выпускной класс, да и в целом, что такое учиться в школе. Многие факторы могут влиять на ваше состояние не только в физическом плане, — Хо делает паузу и обводит учеников своим цепким взглядом, задерживая его на Ли или больше на его руках, на которых только-только зажили старые раны. — Если кому-то понадобится психологическая помощь, мой кабинет на первом этаже всегда открыт для вас.
Ученики приветливо улыбаются и кивают, чтобы их побыстрее отпустили, а кто-то действительно хотел понравится новоприбывшему сэнсэю. Эмпатия учителя Хвана была на достаточно развитом уровне, чтобы уловить эту мольбу разрешить всем идти. Поэтому он поднял весь класс и после прощания отпустил учеников по домам, а сам поспешил к своему коллеге, бросив вдогонку:
— Кажется, помощь скоро понадобится мне.
Феликс ещё раз прогоняет сегодняшний день в голове при этом томно выводит на парте узоры указательным пальцем. От данного занятия его отвлекает Сынмин, который покидает своё рабочее место. Ли снова начинает думать о том дне, когда они отдалились. Не то, чтобы он скучал и не то, чтобы они были друзьями, однако всегда приятно осознавать, что у тебя есть человек, который может прикрыть твою спину. Даже если этот человек тебя ненавидит. Зато честно и без лишней лапши.
Тяжелый выдох.
— Эй, принцесса, — зовёт Джисон, дергая за рукав пиджака, на что получает лишь хмурый взгляд. — Свободен вечером?
— Нет, — Ликс поднимается из-за парты и закидывает рюкзак на плечо.
— Всё также работаешь? — Хан тоскливо поправляет свои тёмные волосы и следует к выходу за другом.
— Верно.
— Там же работаешь? — спрашивает Джисон, параллельно заглядываясь на свое отражение в каждой зеркальной поверхности, которая попадается у них на пути.
— Неа, уволили, — коротко отвечает Феликс, проверяя свою ячейку для сменной обуви перед выходом из школы.
— Чувак, ты не перестаешь меня удивлять, какое это увольнение по счету?
— Я устал считать, — мягко выдыхает Ли и смотрит время на своем телефоне, пока они медленно ступают по территории школы.
— Может, выпьем кофе? — Джисон не любил пить кофе, но понимал, как его обожает друг, поэтому всегда задавал этот вопрос после уроков, ведь знал, что тот не откажет ему, и так они смогут провести хоть немного больше времени вместе.
— Пас, — ошеломляющий ответ Феликса, но Хан слишком хорошо его знает.
— Я угощаю, — именно такая формулировка, потому как от других Ликса начинает крыть и он заводится с пол-оборота, когда думает, что будет в долгу.
— Вот же… Ладно, идём.
Сони ещё раз довольно улыбается и упивается своей победе, а Феликс больше задумывается, сколько раз уже велся на такие уловки Джисона и сколько йен он задолжал ему за все купленные угощения.
Ли не настолько сильно экономил, чтобы всегда отказываться от одной из немногих радостей в этой жизни, но и покупать постоянно кофе тоже не мог. Навязчивое чувство собрать как можно больше денег для возвращения долга, каждый раз брало за горло, сжимало в своих руках и напоминало о себе.
— Держи, — проговаривает радостно Джисон вернувшись с холодным лимонадом для себя и айс латте для друга.
— Спасибо… — немного даже смущённо отвечает Феликс и сразу же обещает себе когда-то вернуть всё Сони вдвойне.
— Куда пойдем? — игнорируя благодарность, спрашивает брюнет, параллельно открывая лимонад.
Ликс не отвечает и продолжает молча наблюдать за действиями друга. Обычная бутылка лимонада, но почему-то ему всегда нравилось наблюдать за процессом. Джисон подмечает интерес и понимает, что к чему. Так как в каждой бутылке этого лимонада есть мраморный шарик, который под давлением газов законсервирован в горлышке, открыть можно только если протолкнуть его внутрь и таким образом бутылка откроется. Ханни аккуратно проделывает данные манипуляции и все же получает желаемое.
— Вау… — вырывается тихое, но искреннее из уст Феликса.
— Мда, — друг делает глоток и наслаждается звонким тарахтением шарика в бутылке, — а я то думал тебя уже ничем не удивить.
— Пошли, — немного возмущенно отвечает Ликс и идёт вперед, медленно потягивая кофе из трубочки.
— Куда мы? — парень следует за Феликсом, на ходу отправляя сообщение своему водителю о том, что задержится.
— Нам нужно на станцию Асакуса, — Ли не договаривает, ведь знает, что Джисон сейчас начнёт снова капризничать.
— Асакуса… Асакуса… Сто-о-ой, — Хан хватает друга за руку, — только не говори мне, что мы поедем на метро?
— Именно.
— Нет, — моментально хмурится Сони, смотря блондину прямо в глаза. — Я не поеду.
— Поедешь.
— Ну нет, Феликс, умоляю, — мигом подключается жалость.
— Сам ведь хотел провести время вместе. Можем разойтись по домам.
— Ты знал, что ты ужасный друг? — ворчит Хан и все же продолжает идти за Ликсом.
Сам Ли не знал точную причину почему его лучший друг не воспринимает метро и наотрез отказывается им пользоваться. Может он боялся большого скопления людей или это были очередные его
«мажорские» закидоны, за которые Джисон не раз вступал в перепалку с Ликсом, что чаще всего заканчивалась синяками и разбитой губой — неизвестно. Однако то, что никто не мог затащить Сони в метро оставалось фактом. Никто кроме Феликса.
Когда парни доходят до ближайшей станции, Ли делает одну из немногих допустимых, для его финансовой стороны, вещей — покупает им билеты в специальных автоматах у входа. Джисон все ещё вздыхает и старается держаться ближе к другу, а привыкший к такому образу жизни Феликс спокойно проходит к турникету, дабы вставить купленные билеты в слот и пройти на нужный поезд. Станции метро были по своему эстетичные, хоть здесь и нет никаких архитектурных изысков — низкие потолки, однообразная однотонная облицовка стен. Зато все предельно практично, функционально и комфортно.
Ехать было приблизительно полчаса. Так как у них был целый день свободный, а до работы Ли уйма времени, он спокойно откидывается на сиденье в вагоне и наслаждается этим банальным и спокойным времяпрепровождением. Знает, что не может себе позволить такого, но… если хотя бы на несколько часов Феликс может побыть обычным подростком без проблем и обязанностей, то пусть это мгновение продлится как можно дольше.
Выйдя из поезда парни сразу направляются на узкую полосу зелени в Асакусе. Они медленно прогуливаются между мостами Адзумбаси и Сакурабаси, параллельно любуются стоящими в разных уголках современными скульптурами.
— Ты хочешь покататься на речном трамвайчике? — с детской наивностью спрашивает Хан, когда они подходят к причалу, что располагается на входе в парк Сумида.
— Еще чего.
— Подожди, тогда… — Джисон осматривает местность и радостно, едва не со слезами на глазах выдает. — Неужели… Ты хочешь отпраздновать со мной ханами?
— Дошло наконец-то.
— О, Феликс! — парень сразу накидывается на своего друга, расчувствовавшись от такой сентиментальной мелочи. — Я знал, что ты не настолько черствый.
— Да-да, — Ли выдерживает минуту и, когда ощущает, что получил достаточное количество любви, а люди уже начали обращать внимание, принимается убирать своего друга, выставляя ладонь вперед, в лицо Джисону. — Ну все, отвяжись от меня.
— Не отвергай меня, — жалобно скулит Хан, не теряя надежды продлить объятия. — Ты не можешь со мной так поступить.
— Видимо это была плохая идея, — Феликс нервно поправляет цепочку под рубашкой.
— Все-все, я понял, — друг отходит от Ликса, подняв руки перед собой в знак поражения.
Уголок губ дергается в предательской улыбке, ведь такая реакция Джисона всегда вызывала смех у Ли, но он старается сохранить серьезное выражение лица. Вместо этого он быстро отворачивается и идёт в сторону парковой зоны, а Сони бежит следом.
Весь парк был покрыт нежным вишневым цветом. Феликс с упоением наблюдает за распустившимися лепестками и плавно вдыхает свежий аромат окружившей его природы. Всего на секунду, но мир засиял самыми яркими красками, которые Ли не видел уже очень давно.
Джисон отходит в сторону и бежит к стоящему рядом ларьку с уличной едой, а после возвращается с традиционным в такое празднование онигири. Это оставляет приятное тепло внутри Феликса и он действительно чувствует радость от того, что находится здесь вместе со своим другом.
— Спасибо… — мягко произносит парень, когда берет пирожок из чужих рук, сидя на зеленой траве у реки Сумида.
— Если бы ты только сказал раньше, что хочешь отпраздновать ханами, мы могли бы подготовиться получше, а не сидеть на холодной земле, — удручено произносит Хан, располагаясь рядом с другом. — Но я все равно счастлив, что ты позвал меня с собой.
— Это… было спонтанное решение.
— Вот только не вешай мне лапшу, я ведь знаю… — Хан замолкает, а после переводит взгляд на своего друга. — Знаю, что в прошлом году ты тоже был здесь. Только один.
От такой откровенности Феликс перестает пережевывать рис с тунцом и смотрит в глаза Джисону, в попытке найти там ответы на свои вопросы.
— Откуда…
— Мы ведь тогда подрались в первый же день, — Сони медленно выдыхает, взъерошивает волосы на голове и начинает смотреть в сторону реки и плывущих по ней речных трамвайчиков. — Я не мог смириться с тем, что какой-то новоприбывший кореец возомнил о себе хрен знает что. По крайней мере тогда я так думал. Так вот… Отправил Такахаси домой, сказал позже позвоню, а сам пошел за тобой, чтобы поговорить или хотя бы втащить тебе ещё раз. Ты, с разбитой губой, гнездом на голове после драки, слегка подранным и грязным новым пиджаком. Я ничем не лучше, едва оставил кровь, засунув в нос салфетки. Но ты… шел по центральным улицам с таким опустошенным видом. Будто бы тебе нет дела ни до этого города, ни до мира в целом. Словно и в драку ты влез не по своему желанию, а так… на автомате.
— Ты че сталкерил? — не удерживается от комментария Феликс.
— Да говорю на рожу твою ещё раз хотел посмотреть, — бесится Хан и хватает ухмыляющегося друга за воротник рубашки, после тут же отпускает. — Короче говоря, видел как ты сидел здесь. Я уже хотел было уйти. Понял, что нет смысла с тобой сейчас о чем-либо говорить, но потом… Когда на тебя упали первые лепестки сакуры, ты впервые поднял голову за всё время, а, увидев цветение, и вовсе расцвел следом за вишней. Тогда то я и понял, что… Может ты не настолько заносчивый дикарь, раз радуешься таким обычным природным явлениям.
— Ты дурак? — спрашивает Феликс, потягивая холодный кофе, после онигири.
— Да с хера ли? Я тут перед тобой душу вообще-то открываю!
— Че ты там понял, если после первой драки продолжал ещё неделю меня дёргать? — скептично констатировал блондин, склонив голову набок.
— А как мне ещё надо было привлечь твоё внимание? — обиженно выпаливает Сони, после чего краснеет и опускает глаза. — Ты же знаешь, что я та ещё заноза в заднице и… Мне действительно тяжело заводить друзей.
— Гениально.
— Ой, да иди нахер. Больше вообще ничего не расскажу.
Хан дуется и отворачивается от своего друга. Он редко говорил о чем-то сокровенном и душещипательном, поэтому не мог смириться с подобной реакцией на свои откровения. К большому удивлению, Феликс чувствует
это. Он чувствует Джисона как бы не пытался отрицать свою внутреннюю привязанность. В следующий момент Ли поднес руку к чужим волосам и, отвернувшись в противоположную сторону, погладил друга по голове. После чего едва слышно мямлит, уткнувшись в рукав пиджака, который располагался на собственных коленях:
— Спасибо… Я правда благодарен тебе… За всё.
Сони замирает и, не глядя на друга, едва заметно кивает. С Феликсом он постоянно как на американских горках. То холодно до дрожи и цокота зубов, то жарко так, что хочется поскорее окунуться в ледяную воду. Но он, несмотря на свою глупую наивность и чрезмерное высокомерие, все же понимал, что такое поведение точно является последствием пережитого раньше.
Джисон мог спокойно попросить Такахаси пробить Ликса по базам данных и извлечь всю информацию о его личности, однако не сделал этого. Впервые в жизни ему хотелось самому узнать человека, понять его чувства, вникнуть в его мысли и самолично утвердиться как другу.
Феликс всегда выражает признательность за всякие мелочи, но на самом деле это Хан благодарен ему. Искренне и честно. Потому что он твердо уверен, что кроме Ли никто не смог бы принять его, с таким невероятным количеством минусов. Хоть Джисон и старается подрожать образу «богатого мальчика», в действительности он был жутко нерешительным и неуверенным в себе парнем, которому проще отталкивать от себя людей своим якобы отвратительным характером, нежели пытаться открыться и наконец-то довериться кому-то.
Из всех своих знакомых и подобия друзей, он решил подружиться с человеком, которому не было до него никакого дела. Феликса не интересовали его деньги, не волновали его внутренние изъяны и, узнав поближе, он спокойно принимал Сони таким какой он есть. Именно ради такого честного и бескорыстного отношения хотелось меняться, хотелось быть лучше и хотелось к чему-то стремиться. Ли всегда думает, что это Джисон его спас, но на самом деле
они спасли друг друга.
— Так… Ты действительно любишь наблюдать за цветением сакуры? — говорит очевидную глупость, дабы скрасить неловкую тишину, которую наполнял только гул проходящих людей и легкое дуновение ветра.
— Люблю, — коротко отвечает Ликс и упирается лбом в предплечье, чтобы спрятать свое лицо, а после еле слышно произносит. — Это странно?
— Странно то, что нам понадобился год, чтобы нормально поговорить по душам, а любить сакуру… В Японии это более чем нормально.
— Но я ведь ничего толком не сказал…
— Веришь или нет, но у меня ощущение, что сегодня ты был со мной откровенным больше, чем когда-либо, — улыбается сам себе Джисон и делает последний глоток газировки. — Но это не предел. Я все ещё жду, когда ты расскажешь мне на что копишь.
— Коплю? — подняв голову, удивленно спрашивает Феликс.
— Ты ведь уже 2 года ходишь на все эти подработки, значит тебе очень нужны деньги. Я предположил, что ты собираешь на что-то.
— Ну да… — Ли нервно потирает шею, смотрит перед собой и пытается подобрать слова.
— Расслабься, брат, — Хан мягко похлопывает рукой по чужому плечу. — Тебе необязательно сейчас всё рассказывать. Я ждал год, чтобы мы нормально провели время, поэтому мне не составит труда подождать ещё. Просто знай, что ты всегда можешь на меня положиться.
Ликс молчит и заворожено наблюдает как Сони отряхивает штаны от травы. Он не уверен, что удивило его больше всего: сам Джисон, который говорит столь приятные и нужные вещи или его глубокая эмпатия и понимание к такому обычному человеку как Ли. Но в одном Феликс был уверен наверняка: он явно привязался к своему другу и теперь у него появилось ещё больше мотивации, чтобы собрать как можно больше денег и попрощаться с долгом.
Ему действительно хочется рассказать о всех проблемах и тяготах жизни, скинуть маску безразличия и отшельника, открыться и помечтать о разных вещах — он банально хочет связать с этим неординарным и просто фантастическим человеком свою жизнь. Однако сейчас Ли может только молча смотреть на своего лучшего друга среди нереальной красоты, которую создавала и заполняла собою красочная сакура.
— И че ты думаешь о новом учителе? — спрашивает с улыбкой Джисон, прогуливаясь по зеленой алее, когда набирает сообщение о том, чтобы его с Ликсом забрали на машине.
— Ничего.
— Ты серьезно? — остановившись, слегка возмущенно задал вопрос Хан. — К нам приходит молодой красавчик, будто бы с модельного агентства, а ты просто говоришь «ничего»?
— Ты спросил думаю ли я о нём что-то, я и ответил «ничего», — это была правда, потому как единственный о ком бы Феликс действительно поразмышлял это новый работник в медицинском кабинете, но даже на него нет времени.
— Понял, я не правильно формулирую свои предложения, — Сони слегка откашливается и продолжает. — Как тебе новый классный руководитель?
— Никак.
— Да бога ради, Феликс! — выкрикивает Джи, поднимая руки к небу.
— Да ну не знаю я, — Ли нервно ерошит собственные волосы и на секунду задумывается о новом преподавателе. — Он действительно выглядит очень молодо, как ты и сказал, похож на модель и явно не рад тому, что ему поручили курировать наш класс.
— Тебе так показалось? Я мало что слушал. Больше лицо его разглядывал. Этот необычный разрез глаз и эстетически притягивающая родинка, а ты заметил какие у него пухлые губы?
— Влюбился что ли? — ухмыляется Феликс такому поведению со стороны друга.
— Дурак, — нахмурившись ответил Хан, после чего достал телефон из кармана и продолжил. — Пошли, подброшу тебя до дома. Тебе ведь скоро на работу.
— Да ладно, я сам доберусь.
— Пошли давай, сэкономим тебе пару монет.
По пути домой Джисон ещё что-то пытался доказать Феликсу насчет особенностей и уникальностей их нового преподавателя, но тот лишь отмахивался, подчеркивая, что ему не особо интересно обсуждать учителя Хвана. После нескольких неудачных попыток Сони все же сдался и они продолжили разглядывать привычный пейзаж за окном, который сменялся с живописного и яркого в угрюмый и мрачный.
Оказавшись дома Феликс быстро прижимается спиной к двери и осматривает помещение. Ничего не изменилось. Он оглядывает оставленные «ловушки», которые указали бы на то, что дома кто-то был пока его не было, однако все было на своих местах. Парень медленно выдыхает. Возможно, кто-то подумает, что это похоже на паранойю, но Феликс привык к такому обряду. Это не маразм, а всего лишь мера предосторожности. В штанах вибрирует телефон и Ли уже готов было послать Джисона, который не может оставить его ни на секунду, однако его глаза расширяются, когда он видит кто ему написал.
jutdwae: Есть работа.
jutdwae: Легальная.
jutdwae: Если интересно, дай знать.
Коротко и по делу. Это было в его стиле. Феликс смотрит на часы. Свободное время ещё было. Легальный заработок от этого парня — это что-то новенькое. Конечно Ли согласен.
yongli: слушаю.
jutdwae: рок слушаешь?
Глаза Феликса округляются. Почему этот парень спрашивает нечто подобное? Выглядит больше, как пустая трата времени, но Ликс помнил, что он не раз помогал ему, поэтому все же отвечает на столь глупые вопросы.
yongli: нет.
jutdwae: «dir en grey» знаешь?
Ещё один не понимающий вздох. Феликс хотел было уже написать «нет», но в голове резко всплыли обрезки воспоминаний. Точно, это вроде музыкальная группа, которая нравилась Джисону.
yongli: допустим.
jutdwae: у них завтра фотосессия на обложку альбома.
jutdwae: проскочила информация, что им нужны симпатичные мордашки в массовку.
jutdwae: пойдешь?
Такое предложение мгновенно ставит в ступор. Подобного Ли точно не ожидал. Парень плавно откладывает телефон и идёт к зеркалу. Он внимательно осматривает свое лицо, а потом до него наконец-то доходит суть: если это любимая группа Джисона, значит они популярные, а если они популярные, значит за это нормально заплатят. Улыбка на лице появляется сама собой и Феликс берет телефон обратно, чтобы ответить.
yongli: я в деле.
jutdwae: завтра на 19.00.
jutdwae: адрес скину позже.
Феликс благодарен, но не пишет ему об этом. Знает, что взбесится, что начнёт свою шарманку и что не любит словом, а предпочитает делом. Если он помогает Ликсу, значит позже Фел поможет ему. Такие были правила и парень за год успел к ним привыкнуть. Он не возникал, потому что так правильно. Они не друзья для бескорыстной помощи. Просто знакомые, которые временами нужны друг другу. Сегодня он подкинет работу Ли, завтра Ли побежит выполнять его
поручение. Парень знал, что не стоит с ними связываться, но другого выхода у него было. Из собственных мыслей вытягивает звонок будильника, который напоминал о том, что пора собираться на работу.
Быстрый душ, острый рамён и старый спортивный костюм, который Ли часто надевал на свои подработки, если они не требовали дресс-кода. Он был готов к сегодняшней ночи.
По планам банальщина: заехать в три мотеля забрать и выкинуть весь мусор, за который заплатят в общей сумме 15 тысяч йен, что немного, но тоже деньги, а после поехать развозить еду до утра. Единственная проблема в том, что Феликсу нужно было не попасться полицейским на глаза, так как после одиннадцати подросткам нельзя без сопровождения взрослых находиться на улицах Токио. В последнее время Ли успокаивает себя тем, что скоро у него день рождение и он ,наконец-то, будет совершеннолетним, а значит прятаться и убегать от правоохранительных органов больше не придется.
Расстановка обыденных ловушек и Феликс выводит из дома, стоявший до этого у двери, старый велосипед, на котором уже откатал немыслимое количество километров. Во время езды, а особенно съезда с крутых спусков, Ли часто представлял, как едет на крутом байке, который может спокойно унести его от всех проблем, что преследуют его не первый год. Это была ещё одна маленькая несбыточная мечта — иметь классный и быстрый мотоцикл, который сможет подарить ему это желанное и необходимое чувство свободы.
В конечном счете, вернулся Феликс домой ближе к утру. Ночь прошла без приключений, но в городе явно стало больше полицейских, из-за чего приходилось ездить темными и узкими проулками, где кроме падших и пьяных людей никого не было. Утренний ритуал Ликса заключался в том, чтобы покурить и завалиться спать без задних ног, однако сейчас он не мог спать до обеда как раньше. Теперь в его жизнь вновь ворвалась школа, которую нужно было обязательно закончить.
Утром, после всех сборов на учебу, за Феликсом снова заехал Джисон. Не то, чтобы Ли был против, просто жутко бесили навязчивые мысли, словно он кого-то напрягает одним своим существованием.
— Тебе не обязательно заезжать за мной каждый день, — не сдерживается парень, когда мысли окончательно перекрыли воздух. — Я могу сам ходить в школу.
— Но мне нравится, что мы можем вместе ездить и болтать, а ещё обсуждать всякое… — расплывчато отвечает Сони, нервно жестикулируя. — Стой, я тебя чем-то обидел? Вчера я перешел грань? Теперь ты хочешь отдалиться?
— Эй-эй, Джисон, выдыхай, — мягко отвечает Феликс, при этом машет руками изображая вдох-выдох.
— Опять занесло, извини, — Хан откидывается на заднем сидении и печально опускает глаза в смирении.
— Просто не хочу тебя напрягать, — с нотками похожей грусти отвечает блондин и переводит взгляд в окно.
— Ты серьезно?! — Сони хватает лицо Ли руками и заставляет посмотреть себе в глаза. — После всего, что я вчера вывалил на тебя, ты ещё смеешь допускать мысль, что можешь напрягать меня? Вот же идиот!
За этими словами следует удар, ближе к ребрам, но Хан явно метил в живот. Феликс, который в основном не пропускает подобные удары, от неожиданности сгибается. Болит, но не сильно. Бывало похуже. Любого другого уже убил бы на месте, даже если шансы минимальные — все равно рискнул бы — но не Джисона. Его он любит и к нему привязан, с этой мыслью Ликс почти смирился.
— Заслужено, — выдавливает из себя Феликс, пытаясь изобразить улыбку.
— Конечно заслужено! — продолжает вопить брюнет. — И ещё получишь не раз, если будешь нести подобную хрень, понял?
— Понял-понял… — Ли признает поражение и откидывается на кожаном сидении, смотрит в окно, но не долго, ведь его внимание привлекают нестандартные действия друга. — Ты че делаешь?
— Как думаешь… — Джисон возится со своими волосами, глядя в зеркало заднего вида, — мне бы пошел блонд?
— Почему ты спрашиваешь?
— Не знаю… Просто ты блондин, препод наш тоже секси блондин, вы вообще все страх потеряли и забили на правила школы.
— Ты же знаешь, что у меня поблажка только из-за того, что я не местный. Так бы мне уже давно мозг вынесли, что я дохуя индивидуалист, — объясняет Феликс, после чего прокручивает слова Сони ещё раз и тут же меняется в лице. — А в смысле я просто блондин, а наш препод секси?
— Прости, брат, но с твоей вечно мрачной физиономией ты уступаешь даже взрослому мужику, — Хан ободряющие бьет по чужому плечу.
— Ой, да иди ты нахер, — отвечает Ликс и продолжает пялиться в окно.
Не то чтобы его сильно волновало то, как он выглядит, но его же даже позвали на фотосессию, посему… В смысле «мрачная физиономия»? Тотчас Ли решает не делиться своей сегодняшней подработкой, однако автограф всё-таки возьмет, чтобы были доказательства. И может немного утереть нос другу.
Школьная рутина вновь забила ключом. Расписание не радовало от слова совсем. Выпускной класс был самым ужасным по мнению не только Ликса, но и других одноклассников. Это было ещё одной вещью, которую он с ними всё-таки разделял. И пока его сверстники думали, как бы совместить учебу и наслаждение последним годом в школе, Феликс думал, как дожить до июля.
— Государственный язык, гуманитарные науки, общество, математика, естественные науки, искусство, физкультура, труд, английский… Ещё и информатику поставили, — бубнит Ли, читая листок с перечнем предметов в этом году. — Совсем ебанулись…
— Че ты там бурчишь себе под нос, придурок? — возмущается Сынмин, не поворачиваясь к однокласснику.
— Тебе-то какое дело? — безынициативно проговаривает Ликс, глядя на спину Кима, параллельно подпирая голову рукой.
Сынмин не успевает ответить, так как в класс заходит учитель Хван, который сразу проходит в центр класса.
— Садитесь, — едва отвечает на приветствие учеников Хенджин, которого казалось совсем не радовало, что первый урок был именно с ним. — Давайте проведем немного классный час, прежде, чем приступить непосредственно к изучению иностранного языка. Сейчас мне нужно вам донести информацию касаемо внеклассовой деятельности.
Следом учитель Хван начал рассказывать о дополнительных занятиях и внеклассовых клубах, которые активничают после основных уроков. Каждый из учеников должен выбрать клуб, в который вступит до конца недели. Вообще сроки были короче, чем предложил учитель, но Хенджин объяснил, что понимает всю серьезность ситуации. Ученикам нужно правильно распределять свое время, дабы достойно подготовиться к сдаче экзаменов, так ещё и заниматься дополнительными занятиями.
После классного часа он все же начал вести урок иностранного языка. Феликс особо не слушал, потому как его глаза едва не слипались от усталости. Желание уснуть прямо сейчас было на максимуме, но в голове крутились мысли насчет его дальнейших действий. И в клуб вступить надо, иначе будут выносить мозг, и на работу успеть, как дополнительную, так и основную, ещё бы поспать и поесть, где-то в перерыве между всем этим хаосом. Голова шла кругом, а сон сразу пропадал, когда Ли начинал считать сколько ему нужно ещё работать, чтобы отдать долг.
— На этом пока всё, — заканчивает урок учитель, когда слышится звонок на перемену. — В дальнейшем я немного буду уклоняться от этого старого школьного плана и готовить более детально к самим экзаменам, дабы у вас было больше времени на другие предметы. Надеюсь всем все было понятно.
Класс удовлетворенно кивает, и едва сдерживается, чтобы не хлопать своему новому преподавателю ибо урок с ним прошел просто на отлично. Он умело доводил нужную информацию, точно подмечая необходимость действительно важных моментов, попутно наводил примеры, что позволяло всем, даже самым ленивым, усвоить пройденный материал.
— Также, скоро начнётся анкетирование насчет вашего дальнейшего поступления в высшее учебное заведение, поэтому начинайте задумываться над этим уже сейчас. Сам не хочу вас торопить, но такие правила. Если вопросов нет, можете быть свободны. Отдыхайте и готовьтесь к следующему уроку, — Хван устало улыбается ребятам, однако по нему было четко видно, что ему бы самому не помешало отдохнуть. Словно он истратил весь свой запас энергии и уверенности, который был у него утром.
— Феликс, проснись, — зовёт устало Джисон, когда половина одноклассников начинает разбредаться кто куда.
— Я не сплю.
— Че? Да быть такого не может. Что-то случилось? — конечно друг не верит, потому как такого почти никогда не бывало. Ли не спал на уроках только в очень крайних случаях.
— Школа случилась. И выпускной вместе с ней, — недовольно отвечает Ликс, откидываясь на стуле. — Выбрал клуб?
— Нет, ты же знаешь…
— Отец захочет, чтобы ты был в клубе экономики? — склонив голову набок, спросил Феликс.
— Бинго…
— А ты хочешь…
— Конечно я хочу в музыкальный клуб, — перебивает того Джисон. — Ты же знаешь, что это одна из немногих вещей, что заставляет меня жить.
Естественно Ли всё знал. Более того, он понимал, какого это хвататься за обрывки человеческой деятельности, которая приносит вдохновение и радость, дабы продолжать жить. Он знал, как Джисон любит петь, как любит играть на гитаре и знал, что музыка это буквально самое важное нематериальное ество, что вдыхает в него стремление, которое так упорно убивает родной отец, пытаясь заменить собственными амбициями и желаниями.
Резкий шум открывающейся двери в класс заставляет Феликса вернуться в реальность и перевести внимание. В помещение заходит незнакомый ему парень с лисьим взглядом, который чувствует себя в выпускном классе слишком надменно. Ли бросает взгляд на его сменку. Зеленые шнурки — второгодка. Хочется спросить, что он здесь потерял, но Ликс выжидает и наблюдает за походкой этого самоуверенного парня.
— Кто у вас здесь «белый неко»? — в конце концов подает голос нахальный второгодка.
Все оставшиеся в классе, и даже Джисон, поворачивают голову в сторону Феликса, а того аж дергает от этого тупого прозвища, которое ему дали по чистой случайности в прошлом году. Эти взгляды не остались незамеченными от незнакомца, посему он сразу подходит к Ли.
— Ты что ли, Феликс? — слегка напыщенно произносит чужое имя второгодка.
— Не помню, чтобы мы были близки, — равняется Ликс, поднимаясь из-за парты.
— И это ты тот самый устрашающий выпускник школы? — с нескрываемой насмешкой спрашивает парень, игнорируя слова Ли. — Посмотри на свои волосы, больше похож на девчонку…
Следующее, что получает второгодка это быстрый апперкот точно по подбородку. Гробовую тишину, которая воцарилась между этими двумя, разбавило только щелканье челюстей. Все замерли как один. Джисон, который стоял рядом, растерялся окончательно. Он не вмешивался лишь потому, что знал Феликса и что он все уладит спокойно, одним разговором, но видимо незнакомец сильно задел его своим поведением, раз он не постеснялся продемонстрировать всем, что с ним лучше не говорить в таком тоне.
— Эти второгодки совсем страх потеряли… — едва слышно проговаривает Ли, повернув голову в сторону Хана.
— Чу-вак… Ты че творишь? — также тихо спрашивает ошарашенный Джисон, который явно забыл, что с Ли они познакомились почти аналогичным способом. — Если он пойдет жаловаться или того хуже, сейчас сюда залетят учителя…
— Кто ещё пойдет жаловаться… — шепотом произносит второгодка и с опущенной головой, не глядя, налетает на Феликса с кулаками.
Дальше все как в тумане. Хаотичные и озверевшие толчки младшего и быстрые и чёткие удары Ликса, который тоже бесился от этой ситуации, но по крайней мере старался не убить несчастного и глупого второгодку.
В итоге, вымазанный, как и своей, так и чужой кровью Феликс ступает под руку с Джисоном в медпункт. Он не особо помнит как разбил кому-то нос, как его оттаскивали от парня и как кто-то просил остановиться. Ликсу просто напросто сорвало крышу, когда лежавший на полу второгодка все ещё был в сознании и позволял себе отпускать комментарии в сторону Ли.
— Ну и зачем ты его так отделал? Об этом точно узнают учителя, — проговаривает Джисон, крепко сжимая руку друга, который вообще не хотел идти в медкабинет.
— Он… сам… — шепчет Феликс, пытаясь понять насколько сильно этот малый сумел задеть лицо в серии хаотичных ударов, которые накидывал уже в порыве своеобразной агонии.
— Да, сам, но ты ведь старше, — Хан заглядывает за спину и видит как следом за ними второгодку несут на плечах два его одноклассника. — Это тот самый новенький, что я тебе хотел рассказать. Ян Чонин, он вообще говорят отбитый, но теперь я убедился лично.
— Пошел он нахуй, — на выдохе произносит Ли, сглатывая слюну в перемешку с кровью перед дверьми медицинского кабинета.
Хан только устало вздыхает, понимая, что ничего не сможет доказать такому упертому товарищу как Феликс, а после открывает двери медпункта и заводит туда друга.
От сильного дневного освещения и белого интерьера в голубых тонах, Ликсу бьет по глазам, но он все же удосуживается открыть их полностью, дабы осмотреть территорию, на которой раньше проводил все свое свободное время.
— Здравствуйте, — наигранно произносит Джисон. — Вот, привели вам потерпевших, сэнсэй.
Следующее, что видит Феликс это длинные пальцы, что откладывают книгу на стол, а после широко раскрытые глаза, которые излучают удивление и спешат на встречу.
— Боже, что у вас произошло? — интересуется Минхо, забирая эстафету у Хана. Он медленно усадил Феликса на кушетку, заранее отодвинув шторку, а после помог одноклассникам Чонина, уложить того на соседнюю поверхность.
— Можно сказать они упали с лестницы… — врет Джисон, неловко улыбаясь, и нервно водит рукой по шее.
Минхо смотрит на него, но тот лишь отводит взгляд в сторону. Не верит, но молча начинает осматривать раны. Чонина, как самого
разукрашенного, обработали первым. Серьезных ранений Ли ему не нанес, но синяки на теле точно останутся.
— Я пойду тогда, мне на урок нужно, — переступает с ноги на ногу Хан.
— Ты без последствий
падения с лестницы? — немного холодно из-за сосредоточенности на работе, спрашивает сэнсэй.
— Нет-нет, со мной все нормально, — явно нервничает Сони, который уже сто раз пожалел о том, что задержался здесь.
— Джисон… — прошептал Ликс и помутнено уставился в потолок. Сил у него почти не осталось, слишком много потратил на сдерживание собственных эмоций.
— Что такое, Феликс? Тебе плохо? — тут же подбегает друг, суетливо осматривая его.
— Наклонись… — Хан спешно выполняет просьбу парня и тот продолжает также шепотом. — Сгинь уже.
— Дурак! — выкрикивает брюнет, ударяя Ликса ладонью по животу, да так, что последний подскакивает с кушетки. — Сэнсэй, будьте добры, усыпите его.
После, друг быстро покидает пределы медицинского кабинета, а Феликс устало опускается обратно на мягкую поверхность. Минхо, который лишь искоса наблюдал за их ребячеством, продолжал накладывать пластыри на ссадины Яна. Тот лишь неприятно морщился, при соприкосновении ваты, пропитанной раствором со свежей раной.
Ли осматривает, насколько может, пространство, заглядывается на солнечный свет в окне и тени в кабинете, а после фокусируется на самом Минхо. Взгляд скользит по его подтянутой фигуре, что выделялась даже под медицинским халатом, и Феликс готов поклясться, что вчера на курилке видел именно его.
Становится немного интересно, почему он был таким расстроенным и почему так сильно ругался. Ещё и на корейском. Дорам пересмотрел что ли. Если Минхо любит дорамы это классно. Ли тоже их любит. Точнее любил, ведь сейчас смотреть что-то совсем нет времени.
Из собственных размышлений Феликса вытягивают холодные руки, которые прикасаются к его разгоряченному, из-за сильных эмоций и быстрого сердцебиения ранее, лицу. Парень настолько сильно задумался о своем новом сэнсэйе, что не заметил как тот уже подошёл к нему, дабы осмотреть.
— Выглядишь живее, чем твой друг, — тихо проговаривает Минхо, — но кроме разбитой губы и царапины на щеке, вроде бы больше ничего нет…
Он пробегается по лицу Ликса взглядом, опускается к телу, а после задерживается и смотрит прямо в глаза, чем вызывает на белоснежной коже младшего багровый румянец, за которым следует резкая сухость во рту. Это не остаётся без внимания сэнсэйа и он прикладывает собственную руку к чужому лбу:
— Эй, ты как?
