Твоё тепло.

В тот день на математике меня так и не спросили. О том, что её зовут Яна, я узнал, стоя с ней в очереди в столовой. Подружившаяся с ней Полина ускакала со стаканами чая в другой конец помещения и окликнула Яну, обозначив своё местоположение. Яна стояла впереди меня. Нас разделяло всего несколько человек. Протяни руку — вот тебе счастье. Мне безумно хотелось с ней поговорить. Неважно, о чём: о ставшей народной шуткой погоде или о её переводе в нашу школу. Но заговорить с ней я не решался и даже думать об этом не мог. Разве я буду ей интересен? Она приехала из большого города, где таких, как я, тысячи, и абсолютно все люди проходят мимо моих копий. Девочка прочно засела у меня в голове. Я засыпал с мыслями о ней и просыпался с теми же мыслями. В минуты сумеречного сознания, почти погрузившись в сон, я представлял, как болтаю с ней, сидя за одним столиком в столовой. Только там был не я… Там был симпатичный парень без всех этих проблем со здоровьем и с самооценкой. Ложиться я теперь старался как можно раньше, чтобы как можно дольше помечтать о ней — такой прекрасной и недостижимой. И если до этого я ещё хоть как-то контактировал с семьёй, теперь я старался отмалчиваться по максимуму — только бы с языка не слетело мелодичное имя из трёх прекрасных букв. Отец за такое наверняка бы дал мне по шее. «Надо учиться, а не дурака валять!» — обрезал бы он мой восхищённый рассказ о девочке, навсегда уничтожив искренние чувства к Яне и доверие к нему. Яна была моим главным секретом. Моим сокровищем, которое я хотел спрятать ото всех. Даже от неё самой. Скоро моя повышенная скрытность начала напрягать Олю. В один из дней сестра подошла ко мне с прямым и совершенно логичным вопросом: — Тоша, что с тобой происходит? Говорить ей о девочке не хотелось. Какими бы доверительными ни были наши отношения с Олей, она всё-таки очень близка с родителями. И от их настойчивых, полицейских взглядов она не может скрыть даже сущую чепуху. — Ничего, — отмахнулся я, — просто учёба сложная. Десятый класс всё-таки. А папа, сама знаешь, требует… Я врал, чувствуя, как внутри копошатся черви осуждения и гадливости. Неужели я так плох, что должен скрывать свои чувства, абсолютно уверенный в том, что я не заслуживаю любви? Сестра покачала головой, тупо глядя в пол. «Поверила,» — облегчённо выдохнул я и продолжил писать домашнюю работу по ненавидимой математике. Однако моё беззаботное счастье было недолгим. Оля разорвала тишину резким вопросом: — Ты что, влюбился? От неожиданности и испуга я выронил ручку из пальцев. Сердце бешено забилось, кровь застучала в висках. Тело, руководимое животным инстинктом, уже готовилось к побегу. Побегу от правды: нужно было срочно придумать какое-то оправдание своим действиям. Совладав с рваным дыханием и уставившись в стену, чтобы не выдать собственную растерянность, я спросил: — С чего ты взяла? Сестра заговорщицки улыбнулась. Эту её улыбку я знаю с детства, и означает она только одно — Оля всё знает. Оттого бегать от её прыткого взгляда и пытливого девичьего ума бесполезно и даже опасно. Оля кивнула на мой стол. — Ты математику в русском языке пишешь. Не самая очевидная примета влюблённости, но сейчас даже она, такая глупая и случайная, выдала меня с потрохами. Я дёрнулся, едва отъехав от стола на стуле, и, обнаружив разлинованный простор под своей правой рукой, захлопнул тетрадь со звонким, агрессивным хлопком. Оля рассмеялась, а я схватился за голову. Признаваться вот так точно не входило в мои ближайшие планы. — И кто она? — сестра оперлась локтями на стол и вложила голову в ладошки. В её зелёных глазах играло пламя искреннего интереса. Я снял очки и, протерев лицо руками, так и оставил его в них, будто бы это могло спрятать меня от всего внешнего мира. — Ну кто-о-о? — протянула Оля, шутливо пихнув меня в бок. — Оля, блин… — промычал я, отстраняясь от рук. Бежать уже некуда. Серый кардинал уже давно в курсе всей моей интимной жизни. Я повернулся к сестре. Внутри всё клокотало необъяснимым чувством вины, будто бы я — школьник, нахулиганивший в столовой в самый момент раздачи обедов. Разве так стыдно любить? Или стыдно любить конкретно мне и меня? От этих мыслей стало больно. Оля пожирала меня заинтересованным взглядом, ожидая моего признания. Секунду я поколебался, доверять сестре или нет, затем всё-таки принял решение рассказать ей правду. В конце концов, это лучше, чем держать всё в себе и медленно сходить с ума. — Только пообещай, что родителям не скажешь… Самому стало стыдно и смешно от такой просьбы. Мне уже давно не пять лет, чтобы скрывать от родителей какой-нибудь внезапно вылетевший из уст мат или вину за разбитую вазу. Оля кивнула, в доказательство серьёзности своих намерений провела троеперстием по губам, имитируя замок, и закрыла дверь. Её пристальный взгляд смущал меня. Внутри всё сжималось от стойкого ощущения, что я на допросе. Меня даже передёрнуло. Стиснув зубы от накативших непонятных чувств, я прошипел: — Оля… Да не могу я так!.. Сестра хихикнула. Мне бы её легкость и беззаботность. А ещё — безусловные доверие и любовь родителей. Оля всегда отличалась смекалкой, поэтому быстро сориентировалась, как нужно вести себя со мной, и принялась задавать наводящие вопросы. — Это кто-то из школы, да? Я робко кивнул, закрыв глаза. Нерешительность пока ещё брала верх. Щёки пылали. — Она из твоего класса? — Да. Новенькая… — Ты с ней подружился? — снова навалилась на локти сестра. Её глаза буквально пылали непонятной мне радостью. Я резко помотал головой. О какой дружбе с девочкой может идти речь, когда я боюсь разговаривать с собственной сестрой? — А почему? — Оля надула губы. — Она не хочет дружить? — Не знаю… Может — хочет, может — не хочет… Я с ней не разговаривал ни разу… Сестра уставилась на меня, как на дурака. Хотя почему «как». Я и есть дурак, раз в моей голове роятся подобные мысли. — Нужно обязательно с ней поговорить! Иначе она о тебе даже не узнает, не говоря уже о твоих чувствах к ней! Оля перечитала столько книжек о принцессах, что разбиралась в отношениях лучше любого психолога. Пусть она говорила, исходя из детской позиции, доверять её словам хотелось. Она всё-таки девочка и знает, как правильно должен вести себя мужчина, чтобы покорить сердце. — Придумай какой-нибудь способ разговорить её! Думаю, у вас в школе таких тем достаточно. Я вздохнул. Если бы это было так просто…