Happy family

Встреча с семейством Хэммиком звучала как дурной сон, вызванный его таблетками. Прийти в место, увешенное иконами и изображениями мертвого человека звучит не особо интересно. Да и он бы не удивился, узнай, что Лютер потратил все деньги со службы на огромную статую Христу-нихуя-не-Спасителю. Божественному противны грязные, кровавые мальчики, они у него в черном списке, бип-бип-бип, абонент "Боже Помоги!" недоступен, перезвоните позже. Эндрю бы и продолжил так думать, пока Кевин гундел и ныл об опущенной возможностью поиграть в уксу-ексе-эксуд, ах, экси, точно! Самая скучная, нудная и полностью бессмысленная игра. Как комитет ее вообще одобрил? И как долго у Тэдзуси болели колени? Наверное, долго, раз игра так резко стала популярной во всем мире. Осталась бы игра в своей Японии, не пришлось бы слушать ворчание Дэя..а где оно? Неужели замолчал? Всё же не сон, жаль, жаль. Молчание не продлилось долго, как Дэй стал критиковать и обсуждать игру Джостена. Миньярд скривил губы в усмешке, ничего другого не ожидая от этих двух наркоманов. Строить какие-либо ожидания и надежды на Нила в любом ключе будет ошибкой, дескать, тот всего-лишь его воображение. Уж очень реалистичное. Как занимательно, что он согласился поехать к Хэммикам, — у тех большой опыт в видение того чего нет. До чего же разочаровающее, правда, Лютер? Так старался вбить в него веру, послушание и молитвы, да вот только он не успел. Разочарование на чужом лице, когда тот приехал из Колумбии в Оклендскую тюрьму надо было видеть. Чик-чик, щелкнула камера его разума, фотографируя раздувшиеся ноздри, покрасневшее лицо и выступившую вену на лбу. Эндрю хихикнул, не обращая внимание на недоумение на лице Ники, отвращение на лице Аарона и безразличие Кевина. Нил лишь скучающее, с легким прищуром смотрел на него. Словно пытается понять, почему он смеется. Отвратительно, что что-то внутри теплеет, омерзительно, что он спихивает это на таблетки. Но это звучит логично, не так ли? Это просто побочка, что пройдет при первом намеке на лето. Эндрю готов поспорить, что Нил пропадет раньше времени. Растворится в его руках, как дым, как последний рванный вздох из груди. Нил Джостен пропадет под первые солнечные лучи, щебет птиц и журчание реки. Уйдет с первой весной, как первая любовь. Не успей они сесть, Кевин вновь затрещал о своем экси, как мать о любимом ребенке. Миньярд лениво поднимает бровь, оттряхивая рукой размытый женский силуэт. Хотел было зарядить рукой по чужому лицу, но лишь прислоняется к окну и прикрывает глаза. Позволяет себе задремать под чужое жужжании о скорости, клюшках и позициях, недовольному бурчанию о глупости и легкому беспокойству рядом. Би, надо бы подать на авторские права, но ты не переживай, он будет адвокатом. И свое слово Эндрю сдержал, пусть и во сне, но в отличии от некоторых свое слово он держит. Безжалостный преступник Кевин Дэй предстал перед Великим Ангельским Судом! Судья Натали Рене Уокер покарает и вознесет справедливость с правосудием. — Ой-ой, Ваша Светлость вы больны? Отчего же Ваши крылья черны как смоль, отчего же капает по ним кровь, медленно-медленно рисуя дорожку. Отчего же Ваша Честь, вы так грязны и смутны? — слышится шепот в зале суда, такой гнусный и кислый, словно протухшее яблоко. Красивое и гладкое снаружи, пока внутри одни черви, проевшие сердцевину. Рене лишь улыбается, так сладко и нежно, словно конфета, так-так фальшиво. Ведь разве не это суть общества? Все яркое и манящее, тягучее и привлекающее глаз, пока внутри, - одни пустышки, слипшиеся в грязи, крови и лжи. Монстры не живут под кроватью, они живут с вами, они с вами в одной кровати. Сжимают ваше горло и руки, удерживают под собой, шепча приторно-приторно: — "Скажи пожалуйста и я прекращу, протяни и проплачь, скажи мне нет и я прекращу." — Но они никогда не прекратят, не так ли? — "Ну-же, Кевин Дэй, Вы вызваны сюда по обвинению в авторских правах, есть ли Вам что сказать?" — и тот молчит как рыба, а открывая рот, - одни пузыри, пока лицо сердитое и красное. Видите? Он не прекратил, он не послушал и пытается оправдаться. Да чему только пытаться, если его слова, его пузыри - пустой звук, жалкое бульк-бульк-пурьк-пурьк, птица с зажатым клювом, лис с перерезанной глоткой. Эндрю готов уже вмешаться и защитить честь Би, аккуратно открывая папку со всеми бумаги, доказывающие неправоту Дэя, как раздается грохот выбитой двери. Ой-ой, какие бескультурщины в зале суда! Прерывать так судебное дело и направляться вперед с таким видом и ухмылочкой, что ничуть не похожа на невинное лицо. И что-то внутри него шевелится, - но это никак не черви и букашки, не разъедающее все органы и кожу жуки, нет, это что-то теплое и мягкое, как тягучая карамель, - сироп плавно тек внутри его тела, застывая и скручиваясь, стоило зашедшей Ошибке зайти и открыть свой рот. — "Ваша Честь, прошу учесть, ебал я Вас и Вашу честь!" — Издевательски выкрикивает, весь в помятом костюме с болтающимся галстуком на шее, никто иной как Нил Джостен. И разве это мог быть кто-то другой, кроме него? Глупец и безумец с умным ртом, предположительно, точно скрывающийся от полиции малолетний разпиздяй. Эндрю смотрит на это злорадное, такое самоуверенное в своем выигрыше лицо и ухмыляется в ответ. Пальцы стали дергаться в навязчивом желании прикоснуться к другому человеку. Рене на это лишь улыбнулась, размяла руки и потянулась к чему-то стоящему внутри трибуны. Миньярд на это движение лишь противно захихикал, уже зная что девушка достанет. Большая, аккуратная и блестящая кувалда оказалась в руке Рене, пока та миловидно улыбалась. Смотреть на шокированное лицо Нила было усладой для него, на эти расширенные голубые глаза, раскрытые губы и явное веселье в глазах. На губах Джостена тут же появляется ухмылка, словно лезвие ножа - об нее точно можно было бы порезаться. Парень и девушка играли в гляделки, пока Нил не встал за трибуну рядом с Дэем. Тот выглядел так, словно хотел уйти отсюда. — "Весь этот суд - брехня, и обвинения абсолютно глупы", — начал свою шарманку Нил, пока Кевин смотрел на него как на умалишенного. — "Во первых - обвинение идет от лица Эндрю Миньярда, который ненавидит Экси. А так называемое "жужжание", что было своровано у Бетси Доббсон, которая почему то блять пчела...не важно, было о экси. Во вторых - Кевин Дэй...какого то хуя с волчьим ушами, поэтому жужжать он уже не может", — выносит вердикт Нил, нетерпеливо размахивая лисьем хвостом. Кошачьи уши Эндрю от этого движения вздыбились. Он хочет заткнуть этот ужасный, омерзительный, привлекательный умный рот. Кулаком или поцелуем, уже другой вопрос. — "Ваша честь, так же в качестве защиты хочу добавить, что обвиняемый мал и глуп и не видал больших залуп," — заканчивает Джостен, махая рукой прежде чем ударить ей по столу. Эндрю проснулся от резкой остановки и излишне громкого, по его мнению, шума машин. Огромная, яркая, противная вывеска «Экситс» рябила глаза и откровенно раздражала. Машин на парковке было мало, хотя по ощущениям она была забита - и теперь они как шпроты в банке, лежат и теснятся, пока между ними протекают реки жира и масла - это поток экси-фанатиков бегут в магазин. — Что за глупость, — в четвертый или в пятый раз повторил Аарон. — Мы только что навели порядок в расстановке, а ты опять хочешь все разъебать. Кевин и ухом не повел, лишь сказал, выходя вслед за Эндрю из машины: — На этой неделе удобнее всего менять клюшку. В пятницу играем против юристов. Вы сделаете их без меня. Миньярд закатил глаза на очередные разговоры об экси, чувствуя раздражение. Речь безусловно шла о том, что рейтинг «Лисов» рос, заставляя команду университета Кэмпбелла спускаться в турнирной доске ниже. Среди команд юго-востока юристы и так плелись в конце, а сейчас и вовсе перешли на незавидный ранг аутсайдеров. И это было безумно скучно, - Эндрю уснул бы на воротах и даже утруждать себя играть не станет. Мысли об экси заставляли его тошнить, поэтому он переключился на более интересную, но все так же скучную тему - зимние каникулы. Он не думает, что они куда-либо поедут - Кевин развоется, разлучи его с дешевой подделкой лакросса. Нил конечно же будет с ними - несмотря на все глупости из чужого рта, приносящие веселые неприятности, Джостен все еще под его защитой. А Эндрю свои обещания выполняет, да и провести Рождество с Нилом звучит весело. Он уже видит, как тот смотрит на ёлку с недоумением и скептизмом в глазах, видит будущее отвращение от обилия пирожных и сахара, что настоящее кощунство! Когда они зашли в магазин, при виде Кевина продавец на кассе чуть не поперхнулся кофе. Эндрю скучающим взглядом обвел первый этаж магазина, который по большей части занимала одежда. Передняя часть была отведена под шмотки для фанатов, то тут то там он замечал знакомую оранжевою форму с цифрой "2"; профессиональная форма была в глубине. Местные спортивные знаменитости, которые буквально везде - плакаты и экраны были по всему этажу, демонстрируя представленные коллекции. Пока Кевин общался с уже другим мужчиной, походящим на дежурного администратора, они стали подниматься на этаж выше. Второй этаж оказался скучнее первого, со всеми этими рядами экипировки, снаряжения и сопутствующих товаров: обувь, рюкзаки, книги. Между отделами были расставлены вращающийся стойки с цепочками для ключей, брелками и украшениями. Аарон и Ники отправились изучать полки с уцененными товарами, а Эндрю потянул Нила на третий этаж. — Давай шевелись уже, надо побыстрее отсюда свалить, — торопил он Нила, а зная чужие наклонности к побегу, он должен, нет, обязан согласиться с ним. Ну увы и ах, они говорят об экси. Мысль об этом отозвалась пеплом в горле и желанием закурить, и прикрыв глаза можно было почти услышать легкое жужжание пчелы кондиционера и взмах крыльев ангела птицы с очередного экрана с рекламой. — Не терпится в гости к Ники? — шагая по ступенькам вверх, искренне интересуется Нил. — Не к Ники, а к его родителям. — Эндрю покачал головой, поражаясь чужому невежеству. — Это их дом, Нил, и Ники нет в нем места, причем давно. Чем скорее мы здесь управимся, тем скорее поедим назад. По воскресеньям в Колумбии тоска. Ну, ты понимаешь о чем я. — Я не пью, так что мне все равно, — пожал плечами Нил, фыркнув. — Никакого командного духа, — весело фыркает Эндрю, — Увы и ах! О, гляди И дважды повторять не пришлось, как Нил повернул голову туда, куда он указал. Все стены третьего этажа были увешены рядами клюшек. Еще чуть-чуть и он уверен, что у Джостена потечет слюна. Тот так и замер на последней ступенки лестницы. Гляди, Рико, и кто теперь ручная зверушка? Зверушка, команда ждать. Просто стоять у входа и смотреть на чужое блаженное лицо Миньярд не собирался, точно так же как и здороваться с девушкой на кассе. Та прощебетала приветствие, но он не глядя отмахнулся и пошел, не дожидаясь своего компаньона. На первой стене висели вратарские клюшки. Эндрю смотрел вперед, но, проходя мимо, вскользь проводил по ним пальцем. Укажи на это Нил, он бы с радостью бы прощебетал что прикидывает повторение их первой встречи. Это приветствие в Колумбии, Нил! Ты разве не знал, с твоим то опытом? На выбор предлагалось пятнадцать моделей, большинство из которых было простые. Различались они базовыми характеристиками, которые можно было отрегулировать под рост игрока, вот-то Нил и прилип к стене с низкими клюшками. "Карлик", хихикнул Миньярд, но тут же ойкнул, - а Нил то выше его! А на лестнице непонятно было - тот стоял на ступеньку ниже и был под рост Эндрю, даже тут обманул, эх.. — Как-то не так они лежат в руке, — стал тот ему жаловаться, заставляя Эндрю скривить лицо в притворной жалости. — Бедненький. Тебя пожалеть? — без всякого сочувствия отозвался тот."Поцеловать тебя, чтобы не болело?" осталось вертеться на языке, так и просясь чтобы его сказали. У него, в отличии от некоторых, было чувство такта и собственного достоинства. — И это у меня нет командного духа? — пробурчал Нил. — Никогда не утверждал, что командный дух есть у меня. — Эндрю со смехом пожал плечами, усмехаясь краями губ. На месте натянутой сетки пальцы представили чужую шершавую руку, покрытую занозами и маленькими шрамами. — Это ведь ты, дурила, пообещал Кевину рыть носом землю. Теперь пожинай плоды или выжги поле нахуй - решать тебе. В следующий раз будь умнее, ясно? — Я такой не один. — Нил повесил последнюю клюшку обратно на крючок и посмотрел Эндрю в глаза. Коричневые глаза фальшивки откровенно раздражали - голубой цвет был приятнее. — Он объяснил мне, почему остался. Рассказал, какое дал тебе обещание. Так чем ты от меня отличаешься, если тоже ввязался в это ради экси? — Смотри, в чем тут анекдот, Нил. — Эндрю наклонился вперед, и стал заговорщицки шептать, словно собираясь поделится секретом. Глупец, думал он. Сам не лучше, шептало подсознание. Какая замечательная пара!, издевательски тянул голос, похожий на Рене. — Он тебя просит, и ты такой: да, да, да. Он просит меня, а я ему: нет, нет и нет. Просто жду, когда он сдаться. Рано или поздно он махнет рукой. — Ты этого действительно хочешь? Сколько людей уже отдалились от тебя из-за твоего состояния. Кевин ждет не дождется, когда отменят твои таблетки. Много вокруг тебя таких неравнодушных, как он? — Он не обо мне печется, у него свои цели. Преследует собственную выгоду. Во всяком случае, она ему мерещится. — "Например, ты неравнодушен ко мне. Так отчаянно пытаешься узнать все мои секреты, состояние и интересуешься о моих отношениях, такой забавный" — Так что плохого, если он окажется прав? Что случится, если ты проснешься и поймешь, как прекрасно играть в экси? Будешь врать Кевину, лишь бы стоять на своем, или в конце концов признаешь его правоту? Эндрю ничего не мог с собой поделать и засмеялся. Приложив ладонь ко рту, он тихо смеялся, продолжая смотреть в чужие глаза. Эти перепалки и дискуссии были до невозможности забавны и интересны, но слова Нила сейчас - сверх безумия, жалкая неудачная шутка от его мозга. Галлюцинации нынче такие интересные пошли. — Вот уж и не думал, что ты у нас мечтатель, — Несбыточная мечта стала намного лучше подходить под чужое описание,— Иногда ты такой странный. — Я видел, как ты играл против «Воронов». На секунду мне показалось, что тебе не все равно. — О, Нил, — на выдохе произнес он, переставая смеяться. Продолжает смотреть в эти карие глаза, волосы цвета горького шоколада, что так забавно выглядели под светом ламп, - на секунду можно было увидеть просвет ржавчины на корнях, медный отблеск. В это лицо, полное любопытства и ни капли сдержанности. О, Нил. — Это не ответ, — недовольно фыркает тот, закатив глаза, заставляя Эндрю невинно хлопнуть ресницами. — А вопроса и не было. Было необоснованное обвинение. — Тогда вот вопрос: как при твоей бешенной тяге к саморазрушению, ты до сих пор жив? Эндрю недоуменно склонил голову набок. Медленно, по кошачьи моргает, проигрывая вопрос в голове, как лучшую музыкальную пластинку. И голос, как назло, не проседает и фонит - так четко и ясно, аж в мурашки берет. Не бойся, Джастин, и на тебя в суд подадим, отстранено думает он, все еще пытаясь понять сказанное. И потом он спрашивает, кто к нему неравнодушен. Ублюдок, но вместо привычной злости, ему почему-то тепло. Каждый раз, когда всплыла его фамилия или упоминания терапии, упор всегда был на представляющую опасность от него. Этого Миньярд и добивался - так никто не тронет его семью, его людей, так никто не тронет его. Обычно об Эндрю никак и не думают, кроме как ужаса и радости, что суд оберегает их от него. Словно они ему нужны, словно ему на них не плевать, как и им на него. Так причем здесь резкая забота о нем? Неужели решил подумать, как уберечь его от самого себя? Даже эта мысль казалась такой глупой и невозможной, но такой правильной из уст Нила. Тот весь был глупып, неправильным и невозможным. — Ты говорил, что Кэсс никогда не причинила бы тебе вреда и могла дать хорошее образование, но сам ты помешал усыновлению. Хиггинс прилетел с другого конца страны, чтобы выяснить что-то, связанное с твоим прошлым, но ты отказываешься ему помочь. Ты вышел из колонии и убил мать Аарона ради его защиты, но вместо того, чтобы наладить отношения с братом, обращаешься с ним как с чужим. Ты не хочешь, чтобы Ники страдал из-за родителей, но при этом и в свою семью не пускаешь. Кевин пообещал сделать из тебя игрока экстра-класса, а тебе и пальцем пошевелить лень. Так в чем дело? Боишься неожиданного счастья или вправду получаешь удовольствие, чувствуя себя горемыкой? — Посмотри сюда, Нил. — Эндрю указал на свое лицо, лениво приподняв бровь в вопросе. Подстрекает того на гневный ответ, выжидает этой вспышке гнева. — Я похож на горемыку? И вот злость отражается в чужих глазах, в дёргании пальцев - словно с него хотели сорвать эту улыбку. Поцелуем или кулаком? Новая загадка от Нила Фреско, на разгадку 3 секунды. Да вот только Нил умеет удивлять, и вместо ожидаемого он получил совершенно другое. Печалька, что фокус не удался. — Ты постоянно упорот, — все же сказал Нил, — и если не под таблетками то бухаешь и закидываешься порошком. Кому ты будешь делать больно после отмены лекарств? И вот опять он завел свою шарманку, кто нужен, кому нужен, что он будет делать. Жаловать Би на нежелательную побочку в виде галлюцинации, когда ты пропадешь, думает, но не говорит. Весна встретит солнцем, пением птиц и журчанием воды, пока ты будешь растворятся в моих руках, как дым. — Вспомнил, почему ты мне не нравишься. — Странно, что ты вообще забыл, — как забавно, что этот диалог был у них буквально пару месяцев назад, но уже от лица Нила. Случайное совпадение, не так ли? — Я не забывал. Просто отвлекся. Я сразу сказал ей, что оставлять тебя - ошибка, но она не поверила. Ну и что мы имеем? В кои-то веки мне даже неохота даже напоминать, что я предупреждал. Ты мне все веселье обломал. — тыкая в того пальцем, цыкает Эндрю. — Рене? — Би. — Что ты ей обо мне наговорил? — холодно спрашивает Нил. Эндрю глядел на это лицо, расплываясь в довольной улыбке. Бинго — Беседы врача и пациента - это конфиденциальная информация, Нил. Да не пугайся ты так, я не рассказал ей твою печальную историю. Мы просто болтали о тебе. Чуешь принципиальную разницу? Я сказал, что от тебя больше проблем, чем пользы. Она ужасно хотела с тобой встретиться, но делиться со мной впечатлениями не желает. В смысле, не может. Врачебная этика, все дела. Но я знаю, что ты ей понравился. У Би слабость к безнадежным случаям. — Я не безнадежный случай. — болезненно отрицает тот, словно оно вырвалось само собой. Прикрыв ладонью рот Нила, чувствуя легкий табун мурашек от прикосновения чужих губ к его ладошке, но вместо ожидаемого чувства отвращения и страха, получил раздражающее чувство легкости, словно пузырьки, так буп-буп, бьются об стенки его желудка. Словно это был укус шоколада, так сладко и приятно, мягко и воздушно. Воздушно, как фирменное какао Би, которая та готовит только ему. Эндрю усмехается, от нелепости из чужого рта, от собственной глупости и нелепости. Но разве можно было его винить? Нил такая интересная загадка, математическая задачка. Много способов решения, но ответ и вывод будут одни при правильном уравнение и выводе, а сделав одну ошибку - так все будет запутываться, словно бусы, паутина лжи. А он словно бабочка, что попалась в ловушку паука, ведь выход был всегда один - смерть. Только глупое насекомое попалось в ловушку случайно, а он пошел добровольно, с любопытством. Любопытство сгубило кошку, сгубил паук бабочку. — Врешь. Но это и делает тебя таким интересным. И опасным, кстати. Мне стоит об этом помнить. Возможно, я вовсе не такой умный, каким себя считал. Даже не знаю, радоваться или огорчаться. Эндрю смотрел в чужое лицо, видел этот точный ответ и колкий ответ по шевелению чужих губ на его ладони, заставляя табун мурашек пройтись по спине. Да вот только сдержался и молчал, спокойно смотря на него. Ответ был на поверхности, куда пузыри так отчаянно летели, и еще чуть-чуть и польются из его рта, и пойдут все те глупости - рой бабочек и цветов, мотки рыжей и белой пряжи, с которыми играет кот, которые прежде знали лишь Рене и Би. Эндрю насмешливо улыбается, понимая, что они оба чуть не перешли опасную грань. "Признание в магазине экси, Кевин Дэй/Джереми Нокс/Жан Моро фанфики!", о точно, К-е-в-и-н. Он остранился, ощущая на руке фантомное чувство теплым губ Нила, и зашагал прочь. — Пойду поищу Кевина, где он там застрял, — отсалютовав руками в привычном жесте, ушел Эндрю. Найдя Дэя все еще говорящим с продавцом, Миньярд грубо оттащил его к лестнице. Гибрид ворона и лиса был сегодня в хорошем настроении, раз без слов стал подниматься по лестнице с легким волнением. Какая-то маленькая, не мелочная часть его души радуется, что у Дэя появляются друзья и тот больше осваивается с Лисами, но остальным знать не обязательно. Экси-наркоман видит экси-наркомана из далека, а счастье и одержимость передается воздушно-капельным путем, поэтому он сделал самый правильный и лучший выбор - ушел из магазина. Детки уже не маленькие, без присмотра в магазине оставить можно. А если те потратят все деньги на дорогущую блестящую игрушку, здесь нет его вины! Эндрю курил снаружи, когда они наконец вышли из магазина. Сделав последнюю затяжку и выдохнув дым в нос пронюхавшему Джостену, тот растопчил окурок на земле. Пока Нил вдыхал дым, тот пропустил пальцы сквозь сетку новой клюшки, проверяя натяжку. На фоне нервно щебетала птичка, что снова возвращается в свою золотую клетку, упрощая ему жизнь без вопросов об лакроссе. Ехать до дома Хэммиков было недалеко, а их двухэтажный коттедж было достаточно легко заметить. Аккуратно, излишне идеально подстриженный газон, автомобили на стоянке - новенькие и чистенькие, словно с обложки глянцевого журнала. Сам дом, выкрашенный в бледно-голубой, обычный, идеальный кукольный домик. Куколки и пластиковая мебель, новый хит сезона - дом служителя церкви! В украшение идет традиционная золотая клетка, с говорящей птичкой. Споет любую песенку, заведи ее в нужном направлении! Он бы хихикнул от мини-рекламы, да вот только Лютер был настолько уродливым, что смеяться не хотелось. Стоявшую гробовую тишину, с момента как Ники заглушил мотор, простояла не долго. Хэммик нервно тарабанил пальцем по ролю, там-пам-пам-тап-тап, натягивая напряжение в воздухе, как стрелу на тетиву. Выстрелит точно в яблочко - чужое сердце. — Пожалуй, зря мы приехали. — стрела пролетела мимо, задев метку лишь самую малость, пролетела чуть дальше, останавливая взор лучника на более дорогой, стоящей цели. — Ну надо же, дошло, — фыркнул Эндрю, выбираясь из машины. Остановился рядом, дожидаясь когда выйдет преграда для его цели. — Поздняк метаться. Как только Нил положил клюшку на задние сиденье и вышел следом, наконец перестав мешаться, Эндрю нырнул и забрал новое иноваторское приобретение. Покрутил в руках, примерился замахом - забавные картинки первой встречи с Нилом пронеслись в голове, закинул на плечо и двинулся к автомобилям. Эво Рыбинская мухобойка, а там на машине как раз муха сидела, бзз-бзз. — Эндрю, ты что удумал? — задыхаясь, после того как запутался в своих ногах, Ники, только что выскочивший из машины в след как ошпаренный. — Для святоши у него слишком шикарное авто, — свистящее заметил Эндрю. — Надо это исправить. И вот он почти замахнулся, еще чуть-чуть, и очистил бы машину Дорого Дяди от следа дьявольского насекомого, как Ники догнал и выхватил клюшку. Чужой ужас, вперемешку с шоком и малюсеньким огоньком веселья, позволил без проблем отдать клюшку назад. Эндрю расхохотался от ошалевшего чужого вида и театрально поклонившись, словно шут Арлекино под навязчивую музыку его разума, жестом пропустил его вперед. Игрушка снова вернулась к своему владельцу. С каждым шагом музыка возрастала, оркестры брали на бис, и еще, и еще, барабаны стучали об его черепную коробку, циркачи-гимнасты бегали и прыгали по его извилинам, создавая забавный звук. Не-, плавный шепот и скольжение ботиков, -до- шаг по канату под восторженные вздохи публики, -ра- вздох перед прыжком воздушной гимнастки, плавное опускание ткани и падение, -зу- хлопок хлопушки, ярые аплодисменты под фокусы клоуна, -ме- заразительный смех, треск попкорна и запах масла, -ни- всплеск огня, восхищенные крики зала, пока трюкач прыгает сквозь горящее кольцо, -е!, крики детей и взрослых, пока актеры преподносят финальный номер, убийственный номер, заставляя кровь в жилах стынуть, а предсмертные хрипы так и повторяют:"Пожалуйста, пожалуйста, прекрати это, я не хочу, не хочу, нет, нет, пожалуйста." Поэтому он улыбается, широко и вызывающее, опасно и предостерегающее. Встает плечо к плечу к Аарону, смотрит вперед на Ники, Кевина и Нила, чувствуя спокойствие и тревогу одновременно. Он уберегал свою семью от этого дома несколько лет, а прямо сейчас позволяет себе зайти в это место, пропитанное запахом воска, крови и разбитых детских надежд. Сдерживает себя, чтобы не скривить губы в отвращении, когда Мария Хэммик открыла дверь. Чувство гордости, когда Ники ответил этой бездарной женщине, напоминанием правды заставляет его чуть ли не довольно мурчать. Лишь улыбка кузена - натянутая, скупая и вежливая заставляла гнев бурлить в венах, словно горючее. — Мог бы и не звонить, — вместо приветствия сказала Мария. — Это больше не мой дом, — напомнил Ники. Мария поджала губы, и как всегда не стала спорить. Лишь отошла от двери, позволяя им всем зайти в теплый коридор. Когда та закрыла дверь и повернулась, ближе к ней стояли Кевин и Нил. Первый ожидаемо растянул губы в улыбке для прессы, пока второй настороженно смотрел на женщину. В руках появился навязчивый зуд, жгучее желание схватить что-то легкое, маленькое и острое. — Вы, должно быть, Кевин и Нил. А меня зовут Мария. — Приятно познакомиться, — ответил той Дэй, пока Джостен все так же молчал. Только сейчас решился держать язык за зубами? Что-ж, лично он приехал ради великого представления Нила Джостена в словесном распотрошении двух поехавших фанатиков Бога. Даже тут шарлатаны преуспевают! Далее взгляд Марии переместился на близнецов, с улыбающегося Эндрю на настороженного Аарона и, ни секунды сразу же вернула его к Эндрю. Поразительная смекалка! Тот, кто ей улыбается, точно ее дорогой племянник, так и запишем на будущее. Машина на улице выглядела дорого, с нее можно взять кучи денег для улучшения тачки, на это дурацкое, кхе-кхе, экси, и наконец чтобы питаться. Студент и спортсмен, и на дудке игрец, ай как он молодец! — Аарон, давно не виделись. — Аарон - это я, — фыркнул близнец, тут же замолчав. Женщина второй раз пробежалась по ним взглядом, туда-сюда, прям как маятник часов - старинное, бесполезное украшение, которое мужчины готовы облизать. — Да, разумеется, — сказала она, хотя прозвучало это неуверенно. — Мама, Эндрю уже третий год проходит лечение, — с легким оттенком раздражением напомнил Ники. Эндрю немедленно расставил все по местам, одаривая Марию долгим, оценивающим взглядом. Медленно-медленно, растягивает губы в самой яркой и хищной улыбке. Улыбается еще шире, видя нервозность, чуя огромное удовлетворение от неудобства женщины. Веселье плескалось в нем, как дорогое шампанское, искрилось и веселилось. Но для лучшей искры, понадобится огонек, не так ли? Разлить бензин будет лучшим решением, пока спичка все еще лежит в коробке. — Здравствуй, Мария. Боже, какая чудесная встреча! До чего приятно, что ты снова пускаешь нас в дом. Я-то думал, ты выпросишь защитное предписание. Так что случилось, нервишки сдали? — Эндрю, — сквозь зубы простонал Ники, заставляя Миньярда удивленно захлопать глазами.Тот повертел головой туда-сюда, пока Хэммик старшая объясняла куда идти, ища у себя какого-то там Андрия..Андер...А! Эндрю!.., какой Эндрю? Нет никакого Эндрю, его вообще-то Аарон зовут! А та дешевая копия рядом, знакомьтесь, Арнольд! Он покрутил пальцем у виска, посмотрев через плечо на Джостена. Тот забавно поднял бровь в вопросе, перевел взгляд на фальшивую копию и приподняв уголки губ, покрутил тоже. Вот! Даже Нил хоть что-то да понимает, а вот эти святоши! Он двигался по течению, чик-чирик, почти видя боковым зрением рыбу-Ваймака, чирик-чирик!, заставляя его поморщиться. Тренер, макароны это конечно хорошо, но мозги у него пока не усохли и в трубочку не свернулись. А где чириканье? Эндрю чувствовал чей-то изучающий, ненавистный взгляд, но никак не слышал дорогую птичку. Перевернув взгляд на кухню, показав язык одной из многочисленных икон, а он говорил что они тут будут, тот заметил Лютера. И цирк в его голове взорвался. Хлопушки, попкорн и аплодисменты; слоны, шары и львы; канат начинает рваться - рветься его реальность, падает акробатка со своей опоры насмерть. Потеха, выдумка, шутка - история о двух печальных и брошенных клоунах, о защите и сломанном обещании, сатира о крови и пыли, с привкусом надежды. — Ники, — наконец поприветствовал их Лютер. — Аарон, Эндрю. Ники словно язык проглотил, вкусно поужинал с родителями, а теперь поехали домой, тогда как Аарон, если не голодный так бы и сказал, проявил вежливость: — Привет, дядя Лютер. Лютер тускло улыбнулся, вновь посмотрев на Нила и Кевина. Взгляд мужчины почти сразу же упал на клюшку в руке Джостена, заставляя того сжать ее чуть сильнее. Хорошая галлюцинация, а теперь хлоп, и прихлопни букашку. Но тот лишь попросил поставить клюшку к задней стене, заставляя Эндрю фыркнуть от напускной великодушности. Ники вывел их на заднее крыльцо, провожая к беседке в террасе. За все время что он здесь был, к сожалению, ничего не поменялось. Вокруг стола стояло восемь стульев, заставляя его насторожится. Хэммики настолько прониклись всей этой религей, что душевно ужинают с Исусом? Тогда понятно, чего это Ники сел по середине, а говорят золотой середины не бывает! Маленькие предатели Кевин и Нил сели так, что ему пришлось сесть между ними. Давно в няньки ему завелись? Хотя перспектива сидеть рядом с ними обоями даже в выигрыше - так он следит сразу за всеми. Эндрю откровенно скучал, вертя вилку туда-сюда, пока хозяева ходили на кухню за едой. Не успей Хэммики сесть за стол, как опустили голову для молитвы. Непонимание на лице Нила и как тот бросил странный взгляд на Лютера абсолютно его позабавил. Вот только голос Старикашки откровенно раздражал, да еще и не в ритм поет! Клац-клац-клац, вот под такой ритм нужно говорить! Лютера не слышно, вилку слышно - Нил, Кевин, запоминайте. Стариканчик давно наученный и приученный, внимания не обращает - хотя явно взбешен. Так что тот лишь закончил молитву, давая знак к трапезе. — Ты верующий? — Спросил Лютер Нила, заставляя Эндрю заинтересованно перевести взгляд на Джостена. — Нет, — спокойно ответил тот, заставляя Хэммика старшего скривить губы и замолчать. Ну хоть кто-то его заткнул. — Почему? — Я бы предпочел не поднимать этой темы, — безразлично ответил Нил. — Не хочу ввязываться в конфликт. — Да ты че! — усмехнулся Эндрю, указывая вилкой на того. — Ты ведь всегда у нас такой категоричный. — Не понимаю, каким образом мой вопрос может вызвать конфликт, — Сказал Лютер Нилу, звуча слегка потеряно. "Ох, Люти, Люти, вот именно, что Нил может вывести все на конфликт", думал тот, вонзая вилку в нарезанный помидор на тарелке. Переводит взгляд на Нила, обратно на помидор, и думает что это автопортрет Джостена. Тот тот еще овощ ебанный. — Пап, ты в правду хочешь начать именно с этого? — Вмешался Ники. А вот он банан, в горло Эрику дам. — Может, спросишь, как у нас дела, как успехи в учебе или как продвигается сезон? Вчера у нас была выездная игра во Флориде. Кстати, мы победили. — Поздравляю, — механически ответил Лютер. Заводной робот, бип-буп-бип, в программу заложена Исус-пропаганда! Остерегайтесь так же гетеро пропаганды, это самый опасный робот-пугало на огороде. — Ага, от всего сердца, — заметил Ники скорее с грустью, чем с обидой. — Когда перекрасили кухню? — Два года назад, — ответила Мария. Осторожно, второй пугало-робот! — Человек, который делал ремонт, - прихожанин из нашей церкви. Симпатично получилось, да? — Ники одобрительно кивнул, на что женщина перевела взгляд на мужа с капелькой надежды. Вот идиоты. — Так какая у тебя специальность, Николас? — Маркетинг, — осторожно начал Ники. — Двоюродная сестра Эрика работает PR-компании в Штутгарте. Она сказала, что устроит меня в свою фирму, если я окончу универ с хорошими баллами. — Ты собираешься вернутся в Германию? — Мария бросила на мужа встревоженный взгляд, пока маленький огонек надежды медленно затухал. В этом доме ничего не меняется. Подбородок Ники окаменел, на что Эндрю скучающее фыркнул, протыкая очередной овощ на тарелке. Огурец-Кевин, такие же длинные, зеленые и скучные. А кузен, все-таки собрал яйца в кулак и глядя в глаза матери, он сказал: — Да. Там у Эрика карьера. Я не в праве просить его все бросить ради меня, да и сам бы этого не хотел. Мне нравится жить в Германии, это потрясающая страна. Вам стоит как-нибудь навестить нас. — Нас, — эхом повторила Мария. И вот оно. Огонек надежды, маленький осколок раскололся, расплавился и ослепил той глаза. Слепо идущая по наставлением Бога, марионетка мужа и ужасная мать, Мария Хэммик! — Значит...Вы все все еще вместе?...— она растерянно умолка. Эндрю издевательски сюрпнул лапшой. — Да, мы все еще вместе, — закончил за нее Ники. — Я вернулся, чтобы присматривать за Эндрю и Аароном, а не потому, что расстался с Эриком. Я его люблю. Всегда любил и буду любить. Когда вы уже это поймете? — Когда уже ты наконец поймешь, что это дурно? — гневно подал голос Лютер. — Гомосексуализим - это.. — Лютер, — вмешался Эндрю, что до этого был в легкой дымке. Он знал, что Ники вернулся к ним, но подтверждение слышать было..Необычно, ведь раньше тот не говорил это перед своими родителями. Как он мог оценить его слова, и понять что это не пустой звук? И прямо сейчас он не позволяет жалкому фанатику Исуса, который видит влажные мечты как его трахает сам Господь, высказываться что-то в сторону его кузена. Он больше ничего не говорит, пока Лютер смотрит на него с опаской. — Я его люблю, — решительно повторил Ники. — Неужели для вас это ничего не значит? Почему вы не можете порадоваться за нас? Почему не даете ему ни единого шанса? — Мы не потворствовать греху, — сказала Мария, заставив Эндрю закатить глаза и с отвращением выплюнуть кусок баклажана. Баклажан - Бойд, фиолетовый так еще и отвратительный. — Вы не обязаны любить грех, но вам ведь полагается прощать и любить грешников. Разве не в этом суть веры? — Суть веры в том, чтобы следовать заповедям божьим, — отрезал Лютер. — Но человек не бывает однозначно плохим или хорошим, — жалобно проговорил Ники. — Я тоже не такой и таким не буду. Зачем вы нас позвали, если я опять заводите старую песню? Лютер и бровью не повел на глубокую печаль в голосе Ники. Эндрю вертел вилку в руках, прищуриваясь смотря Лютику в глаз. Так бы и вонзил ее туда, достал бы яблоко - точно фрикаделька, и намотал бы нервы и капилляры на зубцы, - словно лапша. Открой рот, дядя, летит самолетик с едой. — Недавно выяснились кое-какие обстоятельства, которые заставили нас пересмотреть нас ситуацию, — сухо произнес Хэммик старший. — Мы решили восстановить добрые отношения между членами нашей семьи. — тот посмотрел на Марию, та радостно закивала. Кукла-балванчик. — Хотя и понимаем, что этот путь будет долгим и тяжелым. И сегодня мы пригласили вас сюда, чтобы вместе обсудить первые шаги. — Просвяти-ка нас. — Эндрю поддался вперед, словно ему натерпелось услышать ответ. Хотя он предпочитает накормить Дядю вкусной лапшой, а не тратить время на пустые разговоры. — Если первый шаг не в том, чтобы проявить терпимость, то каким же его видит парочка ханжей? Лютер спокойно выдержал пристальный взгляд, заставляя Миньярда склонить голову на бок. Храбрость дурака передается по наследству в этой семейке? — Первый шаг - исправление ошибок прошлого. Именно поэтому вы здесь. — Ну, нет, — возразил Эндрю, чертя жирное, по его мнению, "Нет" вилкой в воздухе. — Я здесь только потому, что Нил все приставал и приставал ко мне, пока я не согласился поехать. Так что меня можно вычеркнуть. — на не впечатленный взгляд Джостена, что так въелся в его спину, он перевернулся головой к нему и подмигнул. Вот такие вот правила игры. Лютер в это время нахмурился, пока Мария на другом столе стала примирительно подняла руки вверх и сказала: — Давайте поедим. На пустой желудок такие разговоры идут тяжело. Пообедаем и тогда поговорим. А потом всем в награду десерт. Пирог уже в духовке. Яблочный, Николас, твой любимый. После слов Лютера это предложения перемирия выглядело жалким, а еще жалким оно было от слов Хэммик, однако Ники был готов отчаянно цепляться за любой проблеск надежды. Он кивнул и уткнулся носом в тарелку, молча мешая в ней еду. За столом стояла блаженная тишина, пока ее не прервал Аарон расспросами о родственниках, чьи имена Эндрю даже не слушал. Лютер и Мария с готовностью тему поддержали, заставляя его округлить глаза и повернутся полностью к Кевину, а потом и Нилу, дабы нашептать на ухо самую гнусную правду: — А я думал, что сплетничать не по воле Божьей, — драматично тот нашептал им на ухо, заставляя Кевина слегка приподнять уголки губ, пока Нил тихо фыркнул и закатил глаза. Миньярд на это лишь покачал мальчиком, ни-ни, тшш, молчи, Нил, молчи. Ближе к концу обеду Эндрю встал и ушел в дом. Ему все еще нужно обговорить кое-какие вопросики с Лютером, особенно про этого "гостя". Он прислонился к стене, и щелкнув пальцем на приход старикана, попросил объяснится. Да вот только вместо объяснений, получает сухие и абсолютно не искренние извинения, которые он слушать не желал. Миньярд повышает голос, тянется к своим повязкам и готов уже перерезать чужую глотку, чтобы не пиздел много, как получает самую смешную просьбу, что он слышал от этой ханжы: — Эндрю, нам не стоило начинать с этой ноты..На втором этаже в дальней комнате стоит бутылка с вином. Я хотел оставить ее на ужин, но, отдам тебе, — подавленно и угрюмо проговорил Лютер, словно делая ему одолжение. Что, так и было. Эндрю на это лишь весело хмыкнул, тут же ухмыльнувшись: — Вино вместо воды нынче пьете, потому что Исус так сказал в вашей глупой книжке? — Хихикая над угрюмым и грозным чужим выражением лица, Миньярд повернулся к лестнице, отсалютовав привычным жестом. Ступает по лестнице все так же аккуратно, перешагивая скрипучую ступеньку. Ступив на второй этаж и идя по коридору, широко распахивал каждую перво-попавшую дверь, уже видя грозное лицо Лютера. Подходя к последней двери, тот приостановился и скривил лицо. Что-то не так. Ему это ой как не нравится. Открыв дверь, тот сразу заметил бутылку, стоявшую на прикроватной тумбочке. С виду, винище было дорогим, - настолько сильно его хотели подкупить. Эндрю шагнул в комнату и уже подходил как кто-то резко двинулся со спины, двинулся вперед м схватив бутыль, ударил Эндрю по голове. Это на какое-то время ослепило его, но даже будочи слепым тот узнает это лицо - Дрейк Спир. Дрейк. Он здесь. Откуда он здесь? Почему он здесь?! Лютер. Лютер привел его сюда. Где..Где Аарон, где его ебанный брат! — Оуу, Эй-Джей, скучал по мне? — Издевательски тянет этот голос, заставляя его тело на секунду замереть. Только не снова. Он не посмеет его тронуть. — Ну же, Эй-Джей, я так скучал по своему младшему братишке. Ты разве не рад меня видеть?

Между фарисеями был некто, именем Никодим, один из начальников Иудейских.

Эндрю бросается, как только тот приближается, тянется к своим повязкам, да вот только тренировка морского пехотинца, что выше и шире его в два раза всегда было преимуществом. Чужие широкие руки схватили его, заставляя царапаться и рыпаться в страхе, потому что Эндрю боится. Он царапает это ненавистное лицо, до крови и шрамов, но он всегда был слаб, не так ли? А происходящее сейчас - до сжатия пальцев, бульканья в горле - слезы, кровь и надежды мальчика на хорошую семью и наконец-то обрести мать. Сцена такая похожая, что почти можно вообразить его детскую комнату, маленькую кровать и этот едкий, дешевый стиральный порошок со вкусом ванили и лаванды. Он почти слышит смех за окном, скрип открывающейся входной двери. Резкий толчок, сопровождающийся криком, что заглушил хлопок входной двери. Я Дома, Радость Моя! — Ну же, братишка, давай поиграем как раньше. Я соскучился по тебе, остальные дети были скучные. А одна чернокрылая птичка мне на каркала, что тут будет и твой близнец. Но ты только не ревнуй, Эй-Джей, сначала я поиграю с тобой, а потом и с вами обоими, — цыкает тот на его попытки выбраться, разрывая его футболку. Стискивает его лицо в своей большой ладошке, заставляя все внутри него замереть и разум кричать, вопить и биться в истерике. Нет, пожалуйста, не делай этого.

Он пришёл к Иисусу ночью и сказал Ему: Равви! мы знаем, что Ты — учитель, пришедший от Бога; ибо таких чудес, какие Ты творишь, никто не может творить, если не будет с ним Бог.

Дрейк придавливал его к матрасу, грубо вдавливая головой в подушку, заставляя задыхаться. Если принюхаться, можно было почуять легкий запах дешевого порошка Кэсс Хэммикой, шум на улице - это Ричард и Касс разговаривают, обсуждая, как их милый Энди и Дрейк подружились! Дрейк стянул с него штаны, продолжая нести чушь, как он скучал о своем маленьком братишке.

Иисус сказал ему в ответ: истинно, истинно говорю тебе, если кто не родится свыше, не может увидеть Царствия Божия

Эндрю дергал ногами, задыхаясь и булькая, пока наркотическая улыбка расцветала на губах: — Прекрати, хуесос ебанный! Я сказал, блять, нет! Не трогай меня, уебище! — Вопил тот в подушку, пока Спир смеялся и харкнул ему на задницу. Завел его руки к изголовью кровати, позволяя держаться хоть за что-то. Маленький остров здравомыслия, что позволит держаться наплаву и здесь, но мы оба знаем что никто не придет и не спасет тебя.

Никодим говорит Ему: как может человек родиться, будучи стар? неужели может он в другой раз войти в утробу матери своей и родиться?

Эндрю смеется, когда слышит шум одежды, смеется, когда слышит звук снимающегося ремня и штанов. Это был тихий смех, пока в его звучал граммофон какофонии и звуков. Ласковый, тихий и сладко-приторный голос Кэсс; хриплый, басистый голос Ричарда, чей голос был подобен сиропу из горького шоколада на печеньях, что тот приготовил ему в школу; стонущий, издевательский голос Дрейка над собой, говорящий какой его младший братишка красивый.

— Я здесь, Радость Моя! — разом прозвучало три голоса.

Иисус отвечал: истинно, истинно говорю тебе, если кто не родится от воды и Духа, не может войти в Царствие Божие

— Я же знаю, что тебе это нравится, Эй-Джей. Ну-же, услышь себя. Я слышу как ты смеешься, тебе настолько весело? А? Тебе нравится играть со своим старшим братишкой? Или, — чужой тон голоса стал опасным шепотом, все действия прекратились и Эндрю уже знал, что сойдет с чужих губ до того, как тот заговорил. — Тебе больше нравится играться с мамочкой? Хочешь, я позову ее сюда? Позвоню ей и покажу, как вырос ее маленький Энди, как весело вместе проводят время ее мальчики. Ты так легко бросил ее, ради своего паршивого брата близнеца, а так клялся в любви и верности. Был тихим для нее, хотя все еще рыпался.

Рождённое от плоти есть плоть, а рождённое от Духа есть дух. Не удивляйся тому, что Я сказал тебе: «должно вам родиться свыше» Дух дышит, где хочет, и голос его слышишь, а не знаешь, откуда приходит и куда уходит: так бывает со всяким, рождённым от Духа.

— Не смей произносить его имя, выблядок поганный! Ты не тронешь моего брата, я убью тебя, уебок, — хрипло и сипло гаркает Эндрю, хотя сам понимает как уебищно это звучит. Он весь в вине, крови и рванной одежде, но все так же защищает Аарона. Потому что он обещал, заботится и дорожит братом, и никогда не подпустит его к Дрейку. Он бы вытерпел все пытки, все слова и действия от Спира, если это значило защищать его от своей семьи.

Никодим сказал Ему в ответ: как это может быть? Иисус отвечал и сказал ему: ты — учитель Израилев, и этого ли не знаешь?

— Слишком уж много ты говоришь, Эй-Джей. Покричи для меня, — и тот резко снова вошел в него, набивая больший темп. Разве это не смешная ирония? Он издевался над Лютером, и набивал темп вилкой - а теперь этот темп вбивают в него. Чужая ладонь ложится на его голову, вдавливая в подушку сильнее, заставляя Эндрю смеяться больше. Лютер, а Лютер, где же твой Господь? Почему он спокойно говорит с Никодимом в его голове, пока его насилуют? Почему Бог не пришел к нему на помощь, а, Дядя? Он недостаточно сильно спел, - кричал, вопил и задыхался в крови и слезах, молитву? Потому что ответ так же прост, как и слепота Кэсс, глухость Ричарда, склизкое "недоразумение" Хэммиков - грязные, кровавые мальчики у Бога в черном списке, - неверие и отрицание Хиггинса.

Истинно, истинно говорю тебе: мы говорим о том, что знаем, и свидетельствуем о том, что видели, а вы свидетельства Нашего не принимаете.  Если Я сказал вам о земном, и вы не верите, — как поверите, если буду говорить вам о небесном? Никто не восходил на небо, как только сшедший с небес Сын Человеческий, сущий на небесах

И как Моисей вознёс змию в пустыне, так должно вознесену быть Сыну Человеческому,

Эндрю смеялся, смеялся до дури и тошноты, слез и крика, пытаясь не слышать чужие голоса. Старается не слышать голос Дрейка, Кэсс и Ричарда, навязчивый шепот Иисуса, что смеется над глупостью Никодима. Он никогда не был оптимистом, а таблетки всегда упрощали это - уродовали мир больше, делая все красочным и воздушным. Он ненавидит, что думает, думает и думает. Шум белой нитью защит, пока игрушки выброшены - нет места людям среди вещей, узнал однажды мотылек. — "Способность понять суть вещей не всем дана",— сказала тогда пчела. Эндрю бьется, словно мотылек в паутине - только в этот раз он здесь не добровольно, это не те сети, что пленили его разум и задели кусочек души. Эти сети натирали и жгли, заставляя кровь течь, - точно вино, что слизывает монстр. Более резкий, более сильный толчок, заставляя того задохнутся и сильнее цепляться за изголовье кровати.

— Я Дома, Радость Моя! — в ритм прозвучало три голоса.

дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную. Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную. Ибо не послал Бог Сына Своего в мир, чтобы судить мир, но чтобы мир спасён был через Него.

— Раз хочешь сбежать - поцелуй мои уста, — скрепит чужой голос, но гонит декорации разум совсем другие. Гонит, пока он задыхается от смеха, пока в комнате шум, словно кто-то выбил дверь. Яд капает с чужих губ, но никак их не разъедает. Восемь голубых холодных глаз смотрят на него, пока черные одежды прикрывают тело. Нил Харон, проводник мертвецов смотрит на него, пока коррозия течет с губ. Разве это не смешно? Он ужасный, отвратительный, кровавый мальчик и единственная божья благодать для него, жалкой букашки, жалкого мотылька - поцелуй с пауком, полный яда и самоуничтожения.

Верующий в Него не судится, а неверующий уже осуждён, потому что не уверовал во имя Единородного Сына Божия. Суд же состоит в том, что свет пришёл в мир; но люди более возлюбили тьму, нежели свет, потому что дела их были злы; а поступающий по правде идёт к свету, дабы явны были дела его, потому что они в Боге соделаны.

Он чувствует, когда Дрейк останавливается, как тот что-то кричит, но ему так смешно, и он смеется. Смеется, когда слышит звонкое шмяк, словно кому-то проломили череп, - точно богомолу открутили голову. Цепляется за изголовье кровати из последних сил, когда чувствует, что чужой вес пропал. Его конечности леденеют сильнее, от мысли что тот пошел за Аароном, он так не хочет в это верить.

Мертвец подсказку мне дал, нимб над головой засиял.

— Я Дома, Радость Моя! — Последний раз раздалось три голоса.

Третий увял под конец, истекая кровью и полыхая в огне гнева и ярости.

Но это логично, не так ли? С игрушкой наигрались и выбросили на помойку, увидев другую - блестящую, яркую и намного интереснее, закрыв глаза на то, что они одинаковы. Это заставляет его хрипеть и срывать голос, а так же замереть. Кто-то накрыл его покрывалом, а Дрейк никогда этого не делал. Чей-то голос звал его, такой напуганный и знакомый, Харон Нил. Нил. Нил здесь. Почему он здесь?

— Принявший Его свидетельство сим запечатлел, что Бог истинен, —

и голос затих, словно потушили свечу - резко и неожиданно.

— Что-то вдруг стало тихо, — удивленно заметил Эндрю. Никто больше не говорил, не наставлял и не пел. Он наконец отпустил изголовье кровати, разжимая и сжимая пальцы. Уперся кулаками на матрас и попытался сесть, как все тело пробило острой болью, заставляя улыбаться широко и хищно; его снова разобрал смех. — Ой-ой-ой, какая неприятность. Все это мне совсем, совсем не нравится. Сквозь боль и мерзкое ощущение стекающей крови, он сел на кровать. Его тело било сильной дрожью, пока он сам смеялся и улыбался над ней. Чувство, как кто-то сильнее закутывает его заставило озадаченно оглянутся на Нила. Он не сопротивлялся, пока тот накрывал Эндрю до самых плеч, стискивал простынь сильнее, чтобы та не упала. "Много вокруг тебя таких неравнодушных, как он?" Да, например ты. Его лицо перемазано кровью и алкоголем, но Джостен продолжал смотреть на него таким странным взглядом. Там была ярость, такая всепоглощающая, словно пожар. Но Эндрю знал, хотел так думать, что она была не на него. В чужих глазах можно было утонуть и до этого, но сейчас реки беспокойства и вины плескались в чужих глазах, пока где-то на дне отражалась забота, что так ему чужда. — Кажется, у меня сотрясение. Ну, или новая побочка от таблеток, о которой меня забыли предупредить. Короче, если я на тебя блевану, это не то чтоб нарочно. — Сообщил Эндрю, хотя Нил выглядел так, словно проиграет битву с собственным желудком. Занимательно, что тот не выглядел так, когда объявили о кончине Гордона. Рядом прозвучал сдавленный, невнятный набор звуков. Аарон. Эндрю резко посмотрел на близнеца, сразу замечая того всего в крови. Волосы на затылке от этого встали дыбом, пока в голове завыла тревога. Логика, словно катушка с нитками, рассыпалась перед ним, путалась и образовала пучки - доводы, что тот быстро перебирал перед собой. Все заставляли его тошнить, пока он жестом подзывал брата к себе. Аарон забрался на кровать и попытался протянуть ему руку, но желудок не выдержал. Он наклонился вперед - Нил ему в этом помог, - и его вырвало. — Эндрю... — позвал испуганный Аарон. Он с отчаянием цеплялся за него, словно боялся, что тот исчезнет. Чужие прикосновения заставляли его блевать сильнее, бросаться в дрожь сильнее. — Эндрю, я не...он... — Тише, тише. Смотри на меня, — несколько раз сплюнув и отдышавшись, сказал Эндрю. Принять вертикальное положение и посмотреть на Аарона удалось ему не сразу. Он дотронулся до окровавленной футболки брата дрожащими пальцами. — Тут все залито. Что он с тобой сделал? — Это не моя кровь, — отрешенно и напугано пояснил Аарон. — Не моя. Эндрю, он.. — Он тебя тронул? — Эндрю коснулся чужого виска, аккуратно и необычайно нежно даже для него, водил там пальцем. На том месте была его собственная рана, и он почти рассчитывал увидеть там точно такую же. — Он..— Аарон задыхался в своих словах, был на грани паники. Эндрю больно дернул его за волосы, заставляя взглянуть себе в глаза. Смотрел в чужие, собственные, глаза и ровно повторил вопрос. — Отвечай. Он тебя тронул? — Нет, — наконец выдохнул Аарон, заставляя его плечи слегка опустится от напряжения. — Я его убью, — пообещал Эндрю. — Он уже мертв, — вмешался Нил, заставляя Эндрю оглянуться на другого. Тот все еще держал на нем простынь, все еще был рядом. Люди, которых он поклялся обещать с ним и больше одних он их не оставит. — Теперь понятно, почему стало тихо, — заметил Эндрю, оглядываясь за спину Аарона. Дрейк Спир лежал в луже собственной крови, пока рядом плавало глазное яблоко - в итоге вышел суп, а не паста, - пока рядом лежала кровавая Экси клюшка Нила. Это зрелище заставило его улыбнутся. — Но я имел ввиду не это. О, нам даже идти никуда не надо. Он уже сам сюда идет. На лестнице стоял топот, словно сюда толпится целая армия, хотя возможно это было быстрое биение его сердца и два дрожащих тела рядом, пока его собственное тело мелко подрагивало. В дверном проеме появились Ники и Кевин, заставляя Эндрю скривится от громкости кузена - все было слишком ярким, слишком громким. Но когда его желания учитывались? — Господи боже! — в ужасе воскликнул Ники, окинув залитую кровью комнату взглядом. — Не надо, — угрожающее проговорил Нил, предостерегающее выставив ладони вперед. Ему не нужна чужая защита. — Эндрю, что произошло? — взволнованно спросил Ники, обхватив лицо Эндрю ладонями. Тот пытался отдернуть лицо, но из-за тошноты и слабости не успел. — Ники, — хрипло произнес Эндрю, не смотря тому в лицо. Его взгляд был устремлен Ники за спину, к более важной персоне сейчас. — мне надо поговорить с твоим отцом. У тебя две секунды, чтобы убраться с дороги. Лютер оцепенело стоял за спиной у Ники. Сам Ники перевел взгляд с лица Эндрю на испачканные простыни, потом - на окровавленное тело на полу. Увидев, что стало с Дрейком, тот болезненно поморщился и издал какой-то нечеловеческий звук. Эндрю на это рассмеялся, пока сидевший рядом Нил напрягся сильнее. — Раз, — начал он отсчет. — Ники, отойди, — посоветовал Нил. Ники наконец убрал руки, заставляя букашек, что так въелись в кожу от чужого прикосновения сойти с неё, и осел на колени перед кроватью. Теперь Эндрю без помех видел Лютера и, хотя згад, что тот уже здесь, притворился удивленным. В следующий миг на его лице расцвел почти восторг. — А, Лютер, — бодро произнес он, — хорошо, что сам пришел. Избавил меня от необходимости спускаться. Слушай, может, по такому случаю расскажешь, как тут оказался Дрейк? Прямо не терпится услышать объяснение. Надеюсь, причина веская. — Во имя Господа, что здесь...— хрипло начал Лютер. — Нет, нет, — перебил Эндрю, — даже не спрашивай. Тебе лучше знать, — со злостью повторил он и хотел податься вперед, чтобы раскрошить чужое лицо, как Аарон сделал с Дрейком, но качнулся и не упал лишь благодаря Нилу, что удержал его за плечо. — По всему выходит, я был прав насчет него. Или ты до сих пор считаешь это чудовищным недоразумением? Давай, повтори еще разок, что из-за расшатанной психики я просто не понимаю, что такое настоящая братская любовь. Убеди меня, что такие отношения нормальны. Эндрю не обращал внимание на эффект, который вызвали его слова. Не замечал Ники, что выглядел так, словно его ударили под дых. Кевина, что смотрел на него как на привидение с другого конца комнаты. На Аарона, что вздрогнул всем телом под его руками. Лишь едко и злобно ухмыльнулся, глядя на Лютера. — Кстати о недоразумениях, — продолжал он. — Скажи-ка, я что-то путаю или ты обещал мне поговорить с Кэсс? Уверял, что я буду последним из приемных детей, но, если я не ошибаюсь, после моего освобождения из колонии она взяла еще шестерых. Шестерых, Лютер! В математике я не силен, но даже мне кажется, что шесть - это больше, чем ноль. Как по-твоему, сколько из них было дома, когда Дрейк приезжал на побывку? А теперь ты впустил его в свой дом, пустил под одну крышу с родным сыном и с моим братом. И это после всех моих стараний отгородить их от него? — Эндрю снова сильно дернул Аарона за волосы, невольно притянув ближе к себе, потом разжал пальцы. — Как только я оклемаюсь, Лютер, я порву тебя на куски. Считай это единственным предупреждением. — Значит..Это случалось и раньше... — Белея от ужаса, тихо произнес Аарон, точно боялся, что слова обернутся правдой, и уставился на брата так, словно видел впервые в жизни. Эндрю не удостоил его ответным взглядом, и в конце концов перевел взгляд на Лютера. — Это уже случалось раньше, и ты об этом знал. Ты знал, что он творит, и все привел его. — Это правда? — прошептал Ники, не в силах отвести взгляда от Эндрю и посмотреть на отца. Лютер тем временем открыл рот, потом снова открыл. Его лицо ничего не выражало. Выждав несколько секунд, Аарон процедил: — Пошел вон отсюда. — И, видя, что Лютер мешкает, рявкнул: — Вон, я сказал! Под смех Эндрю Лютер попятился к выходу. Разбитая дверь, и когда ее уже успели разбить?, не закрывалась полностью, и все же он как мог попытался приделать ее на место. Эндрю расслышал отдаленный вой, обернувшись на звук. Мгновение подумал, потом как следует потянулся и отпустил Аарона. Одну руку за другой размотал черные повязки на руках и повернулся к Нилу. — Возьми их, — сказал тот Нилу, но чужой взгляд был прикован к его изрезанным предплечьям. Тот пораженно глядел на них, точно не слыша что Эндрю ему сказал. Индюк ебанный, еще и хватает его за руки, рассматривая их. Свободной рукой перехватывает чужую руку. — Эндрю... — Просто чтоб ты знал: убью, — весело прочирикал Эндрю, железной хваткой стискивая чужую руку. Он знал, что Нил не глупенький и все понимал, и что, если тот прямо сейчас не выпустит его запясться, тот сломает ему руку. Будет подружкой Кевина по несчастью, найдут еще больше тем для разговоров и шушуканья на своем французском! Нил лишь коснулся его, нащупал бугорки поврежденной кожи и выглядел так, словно Эндрю убил его кошку. Отвратительно, думает он, выдергивая руку, предусмотрительно повернув ее внутренней стороной к себе. — Избавься от них, — бросил он. — Копы не любят, когда парни вроде меня носят оружия. В чужие карманы повязки не помещались, поэтому Эндрю наблюдал занимательную картину, как Нил перегнулся через матрас и запихал их между пружинным блоком и деревянным каркасом. Перевел взгляд на других людей в комнате - ни Ники, ни Аарон ничего не заметили. Аарон неотрывно смотрел на дверь, будто ожидая возвращения Лютера, а Ники хоть и сидел, вперив в него глаза, однако, судя по потрясенному выражению, был за тысячу километров отсюда. Как забавно получается, что те приходились ему родней, а знали о нем не больше других и один вечер открыл кровавую завесу тайны. — Эндрю, — снова позвал его Нил. Он не хотел ничего слышать, не хотел никого слышать. — Сделай одолжение, — едко попросил он, — помолчи немного. Ничего не говори. Тот замолчал. Им не оставалось ничего другого, кроме как дожидаться прибития скорой помощи.