Жасмин и лимон

...После этого он зажмурился и припал к губам Чжоу Цзышу, словно кинул якорь на бездонную глубину, где уже не было сомнений и оговорок. Чжоу Цзышу тихо поднял руку, надолго задержал ее в воздухе и, решившись наконец, опустил на плечо Вэнь Кэсина, сминая пальцами ткань его одежды. На этом же месте остались едва заметные темные пятнышки: видимо чай, которым выводили узоры на столешнице, не успел высохнуть до конца. Они тонули в омуте. Взбудораженный до самых темных глубин души, Вэнь Кэсин испытывал почти детский восторг. И пусть происходящее немного разнилось с тем, что он позволял себе представить ранее, это была всё та же манна небесная! Ранее Чжоу Цзышу был, наверное, растерян, однако теперь попытался вести в поцелуе. Вэнь Кэсин быстро пресек это на корню, для себя уже давно решив, что должен испытать бывшего главу Тяньчуана на стойкость в первую ночь. Во что бы то ни стало. Его верхнюю губу злостно укусили. До этого сидевшие рядом друг с другом за столом, они наконец встали. Ткань на плече сжалась сильнее, однако у Вэнь Кэсина уже окончательно сносило крышу, и даже избей его сейчас до полусмерти, он бы всё равно запищал "А-Сюй!" и пополз бы за ним. Чжоу Цзышу другой рукой взялся за шею, заставляя приникнуть их ближе друг к другу. Вэнь Кэсин положил ладонь на талию, с удовольствием стискивая и прижимая к собственной, и скользнул рукой ниже. Не без ухмылки отметив, как чутко и едва заметно задрожал Чжоу Цзышу, Вэнь Кэсином оказались нагло облапаны чужие ягодицы. Жар тел слился воедино. Слову "нагло" в ласках не помешало слово "трепетно": тело Чжоу Цзышу стало хрупкой драгоценностью в руках вора. Страсть в поцелуе набирала обороты, и это уже напоминало агрессивное пожирание друг друга. Вэнь Кэсин ощутил разливающуюся в низе живота тяжесть, а вес Чжоу Цзышу стал ощущаться в руках явственнее. Уже поздний вечер, но не могут же дать знать о себе гвозди? Резво отстранившись, он махнул головой вправо-влево, за считанные секунды усаживая Чжоу Цзышу на столешницу. Чашки с чаем покачнулись, а прелестно покрасневшее лицо его А-Сюя недоуменно исказилось. – Размечтался. – Быстро взяв одну из чашек в руки, он отхлебнул чая, наставительно качнув головой: – Этому Чжоу слишком жестко здесь. Вэнь Кэсин оторопел, а его руки, ни на мгновенье не перестающие ласкать тело Чжоу Цзышу, невольно замерли. Прошло несколько мгновений, прежде чем он рассмеялся: – Кто бы мог подумать, что А-Сюй так привередлив! Чжоу Цзышу фыркнул, из-под полуприкрытых век злорадно наблюдая, как его берут под колени и перетаскивают на постель, а лицо без устали расцеловывают. Настоящее. Вэнь Кэсин желал ощутить и узнать каждый миллиметр истинного лица Чжоу Цзышу, которое так долго и упрямо прятали под маской. На ощупь оно было гораздо приятнее и нежнее, и теперь не казалось чем-то инородным. Как можно было прятать такое неземное великолепие? Вопрос в голове так и остался без ответа, растворившись в ощущении щекочущих ресниц под губами. Сам присев на постель, Вэнь Кэсин попутно усадил на себя и Чжоу Цзышу. Было неясно, отчего они все еще не подрались за доминирование, однако он посмел предположить, что его А-Сюй просто вымотался за день. Чувствительность Вэнь Кэсина обострилась до предела, и поэтому он не скупился на ласки и прелюдии. С момента их первой встречи с Чжоу Цзышу, он и впрямь перестал посещать публичные дома, и ощущение близости и тепла с другим человеком стало для него едва не чуждо. Зато как долгожданно! То, как изящно на него садился припудренный, пахнущий парфюмом с феромонами, цветочный мальчик из публичного дома и близко не стояло с тем, как сидит на нем сейчас Чжоу Цзышу. Теперь он отплатил терпением и настойчивостью, а не деньгами. Вэнь Кэсин припомнил свой последний поход в публичный дом, который все-таки был после знакомства с его А-Сюем. Это даже походом не назовешь! Уже на входе, в нем по старой привычке стала закипать кровь, однако тогда Вэнь Кэсин прибыл туда вовсе не за тем. К нему тогда подошла миловидная девушка – хозяйка заведения, которой лишь взгляда хватило, чтобы понять: «Мне как обычно». Вэнь Кэсина и привычного для него цветочного мальчика проводили в отдельную комнату. Ничего не поменялось, Вэнь Кэсин уже заходит сюда как хозяин, зная каждый угол этого дурацкого помещения. Цветочный мальчик слабо улыбается постоянному клиенту и кивает, начиная стягивать с себя немногочисленную одежду самостоятельно. Вэнь Кэсин его останавливает. Он отдает мальчишке свои верхние одежды, сам кутается в одеяло и начинает долгую беседу. Сначала мальчик круглыми глазами смотрит на взгрустнувшего клиента, ведь обычно к нему ходят далеко не за душевными разговорами. Однако потом, будто очнувшись, начинает робко задавать вопросы и вправду пытаться хоть как-то помочь в ситуации. Время оплачено, или такова природа человеческой солидарности? «Человек, которому я не нравлюсь, нравится мне». Час пролетел незаметно, и только в тот вечер Вэнь Кэсин мысленно проклял стонающих в соседних комнатках людей, которые, кажется, скоро проломят кровати – скрип повидавших многое бедняжек был слышен через стены. В дверь постучали с услужливым "Продлевать будете?", и Вэнь Кэсин впервые говорит нет. Он вернул цветочному мальчишке слабую улыбку и тихо ушел, оставляя после себя флер тоски и безысходности. Мальчишка, с которым ничего в итоге не сделали, все равно идет в душ. Его обмакнули в котел негатива. Все яростно сдерживаемое сейчас обрушивается на Чжоу Цзышу, ведь Вэнь Кэсин мало того, что не ходил в публичные дома, так и сам себя трогать не решался. По рукам пробегают дрожь и нечто, похожее на разряды тока. Вэнь Кэсин вновь прижимает Чжоу Цзышу ближе к себе, грудью касаясь чужого солнечного сплетения, и целует. Едва ощутимый аромат распущенных волос выбивает с головы остатки здравого смысла. Чужие руки впиваются ему в плечи, и в один момент Вэнь Кэсина высокомерно подталкивают в грудь. Верхние одеяния уже спали сами собой с обоих, однако становилось душнее, жарче, и этого оказалось недостаточно. Вэнь Кэсин в последний раз обводит рукой изысканные изгибы шеи, плеч, талии, бедер, ног... И принимается стягивать с Чжоу Цзышу одежду. А Чжоу Цзышу тоже не прост. С Вэнь Кэсина стягивают большую часть одеяний даже быстрее, чем тот ожидал. Откуда такой богатый опыт в этом? Едва не сморщившись от собственной глупости, он понял сам. Как наивно было полагать, что проживший не меньше него, его А-Сюй все еще девственник! Однако Вэнь Кэсин готов был дать руку на отсечение, что среди мужчин у Чжоу Цзышу он – первый. Как минимум из-за неловких попыток доминировать в начале (теперь он сложил пазл воедино): бедняжка просто не знал, как делать такое по-другому, не с женщиной! Чувство собственничества тепло разлилось в сердце. Теперь-то Вэнь Кэсин покажет, как может быть хорошо. Особенно – с ним. Они остались в нижних одеяниях. Чжоу Цзышу кратко хмыкнул в губы, поваливая Вэнь Кэсина на постель и запуская руки под тонкую светлую ткань. Что-то ужасно перещелкнуло в мозгу, а тело обкатило новой волной жара, вынуждая кожу заблестеть. Каков жук! Вэнь Кэсин фыркает, не скрывая усмешки, и ловко меняет их позиции, оказавшись снова сверху. На секунду он замер, залюбовавшись открывшимся видом. Рассыпавшиеся, блестящие волосы; порозовевшие щëки, нос и уши; черные глаза, блестят, напоминая бездну, в которую сейчас мысленно летит Вэнь Кэсин. Сердце невольно пропускает удар, и он, не сдержав восторга, убирает со лба Чжоу Цзышу мешающие прядки. По чужому телу пробегают мурашки, наконец заставляя Вэнь Кэсина обратить внимание на собственный вставший член. Не удержавшись от смешка, поинтересовался: – А-Сюй, как предпочитаешь? Блеск черных глаз померк, а взгляд сделался убийственным. Приняв себе на заметку, что Чжоу Цзышу не особо любит болтовню в постели, Вэнь Кэсин расслышал хриплое: – Делай так, как удобнее тебе. Ох, каково раздолье! На мгновенье задумавшись, он разворошил заправленную постель и прикрыл Чжоу Цзышу полуголую спину и голову одеялом. С возрастающим восторгом от уловленного тепла в чужих глазах, Вэнь Кэсин пододвигает его к стенке, трепетно поправляет немного съехавшее одеяло. Будет нехорошо, если потом Чжоу Цзышу отморозит себе что-то или простудится! Вэнь Кэсин ловко втискивается между расставленных, согнутых в колене ног, и стягивает нижние одеяния с Чжоу Цзышу подобно фантику со вкусной конфеты. Про собственные он вспомнил, только уловив на себе тяжелый вопросительный взгляд. Скомканные белые ткани были безразлично откинуты в сторону. Тонкие пальцы дразняще щекотят соски, опускаются ниже, заставляя мышцы на торсе рефлекторно напрячься. Одна рука в утешение поглаживает спину, другая с удовольствием, будто бы смакуя момент, опускается к ляжке. Вэнь Кэсин откровенно издевается, не входя пальцами и даже игнорируя вставший и блестящий от предэякулята член Чжоу Цзышу. Казалось, будто происходящее – один из снов; прекрасный, сказочный, и которому не суждено сбыться. Однако, вот он, здесь и сейчас; будто бы фея прилетела, забрала молочный зуб и исполнила самое сокровенное желание. Выдержка самого Вэнь Кэсина наконец дала трещину. Он тяжело выдохнул, в порыве отодвигаясь и припадая губами к чужому члену, чтобы слизать естественную смазку. Реакция Чжоу Цзышу превзошла любые ожидания, которые только могли быть на этот счет: мелко задрожав, он сжал в руках покрывало и машинально толкнулся вперед. Однако, видимо, он еще старался себя хоть как-то держать в руках, потому что ничего, даже напоминающего стон, не последовало. Вэнь Кэсин на мгновенье ощутил укол досады. Минет не входил в планы на первую ночь с А-Сюем, поэтому он быстро отодвинулся, машинально облизав губы и оглядевшись по сторонам. В глазах Чжоу Цзышу мелькнула догадка, он повернулся куда-то к подушке, и лихорадочным движением нарыв масло, положил рядом с Вэнь Кэсином. Тот не удержался от смешка: – Что еще интересного у тебя там есть? Впервые ему не съязвили в ответ, однако слова, сказанные Чжоу Цзышу, задели гордость Вэнь Кэсина сильнее любой колкости. – Зная тебя, я все спланировал. Но там больше ничего нет. Черт, он что, настолько предсказуем? Неверяще, тупо уставившись в точку между чужих ключиц, Вэнь Кэсин очнулся только от щелчка по носу и недовольного шипения, которое даже разобрать толком не смог. Он моргнул и снова припал к чужим губам, будто великий страдалец к бутыли вина, желая запить свое горе. Руки Чжоу Цзышу потянулись к лицу Вэнь Кэсина, сначала с упоением сжав щеки, а потом стянув ленту с волос. Под теплыми руками кожа на лице молниеносно загорелась, и нехотя (не без капли удивления) пришлось признать, что Вэнь Кэсину понравилось. Очень понравилось. Он спустился ниже, мягко поцеловав адамово яблоко. Зарылся носом в плечо, ключицы, грудь, ластясь как уличный котенок. Ощущение тонких пальцев в собственных волосах лишь усилило чувство того непередаваемого тепла, и теперь настала очередь Вэнь Кэсина наконец заметить, как он тоже дрожит. Чжоу Цзышу тихо усмехнулся и продолжил массировать кожу головы. Он просто обязан сделать этому человеку феерически приятно! Вэнь Кэсин импульсивно поцеловал аккуратный, румяный нос, провел ладонью по бедру и наконец решился начать растягивать Чжоу Цзышу. Один палец, второй, третий: стенки промежности податливо раздвигались, а их обладатель невольно запрокинул голову и выгнулся в спине. Вэнь Кэсина прошибло холодным потом, и он неверяще уточнил: – Ты, что, серьёзно... – Запнулся, однако оба прекрасно уловили суть вопроса. Чжоу Цзышу, скрепя зубами, выдавил из себя ответ: – Я уже сказал. Вэнь Кэсин подавил в себе отчаянные вопли сознания о том, чтобы продлить прелюдии. Эрекция уже начинала невыносимо ныть, и сил бы просто не хватило. Он все спланировал. Масло под подушкой, заранее растянутый. С одной стороны, такое уязвляло и делало Вэнь Кэсина жертвой обстоятельств, но если подумать с другой стороны... Чжоу Цзышу наверняка догадался об его нетерпеливости и буйности, и все это казалось попыткой подсобить и сократить время, чтоб скорее перейти к сути. А теперь, столкнувшись с нежностью, он потерпел форс мажор. Вэнь Кэсин хмыкнул. Вот, что значит – готовься к худшему, надейся на лучшее! Он ловко шевельнул пальцами внутри, перепробовав это ранее и на себе, и на других – ощущения стабильно волшебные. Данный «прием» всегда заставлял утратить рассудок всех цветочных мальчиков, которых он перепробовал. В первый раз, еще не зная, он сделал так абсолютно случайно, однако потом стал замечать бурные реакции на замысловатый жест. И пылающее тело под ним мгновенно отозвалось, и Вэнь Кэсин ощутил, насколько влажнее там стало, но Чжоу Цзышу упрямо сжал зубы. Только благодаря хорошему слуху удалось уловить тихий судорожный вздох. – А-Сюй, ты что, немой? Тебе не нравится? Но я же вижу, что это не так! Даже несмотря на прикрытые глаза, Вэнь Кэсин почувствовал, как его мысленно убили. Не обратив на это внимания, он наконец убрал влажную руку из Чжоу Цзышу и потянулся к маслу. Откупорив пузырек, Вэнь Кэсин уловил тонкий аромат жасмина и лимона. Он отметил, что ни разу еще с таким не сталкивался, однако слышал слух про то, что их очень быстро раскупают. Обычно публичные дома предоставляли лубрикант самостоятельно, и Вэнь Кэсин не особо заморачивался по этому поводу. А если не предоставляли – ну, их же работникам хуже. Чжоу Цзышу приоткрыл глаза, теперь уже с откровенным любопытством пялясь на действия горе-любовничка. Каков был ужас, мелькнувший в его глазах, когда лубрикант принялись разнюхивать! Это, что, цветочки какие-то? Не желая дальше смотреть на эти странные действия по отношению к бутыльку, Чжоу Цзышу поспешно закрыл глаза обратно. Вэнь Кэсин тоненько усмехнулся, ведь краем глаза старался следить за его мимикой. Он капнул масла на руку, мгновенно ощутив, как запылала блестящая кожа. Явно не дешевое месиво с отвратным составом! Поколебавшись, Вэнь Кэсин все таки решил смазать и Чжоу Цзышу изнутри. Пальцы аккуратно вернулись в промежность, завершая свою работу там со всем усердием и тщанием. С тихим хлюпаньем, стараясь внимательно считывать эмоции и состояние партнера, Вэнь Кэсин (в своей манере) лубриканта не пожалел и скоро вытащил пальцы из Чжоу Цзышу. Также размазав масло по всей длине члена, он улыбнулся и поинтересовался: – Что чувствуешь? – Иди к черту. Вэнь Кэсин вздохнул, покачал головой и неспешно вошел. Чжоу Цзышу лихорадочно и чисто случайно нащупал рукой краешек одеяла, в которое его укутали, и сжал его, заставляя пододеяльник смяться и едва не порваться. Другой рукой он потянулся к собственному члену, однако Вэнь Кэсин аккуратно отодвинул её и опустил ладонь на набухшую головку. Чжоу Цзышу задрожал крупной дрожью, и почувствовав, как в него легко толкнулись, застонал. Движение было методичным и отточенным, явно опасливым, так как со всей дури Вэнь Кэсин действовать не спешил и явно сдерживался, пусть и сам уже изнывал. Чжоу Цзышу ощутил неожиданный для себя прилив нежности, который не испытывал даже по отношению к младшим. Пакость, что на него нашло? Вэнь Кэсин, заслышав стон, почувствовал эйфорию и воодушевление. Приободрившись, он повторил толчок, потом еще раз, еще... Через несколько минут он уже смело мог бы заявить, что теперь знает, как Чжоу Цзышу приятнее всего. Никуда не убрав руку, все еще лежащую на члене, он даже начал заботливо оглаживать его. Теперь оба уже не пытались сдерживаться, и Вэнь Кэсину хотелось запечатать мелодию стонов Чжоу Цзышу в колбу, чтобы потом переслушивать. Толкнувшись еще раз, Вэнь Кэсину стало ясно, что скоро уже оба достигнут оргазма. Дыхание сбилось, и теперь он был заткнут естественным путем, и даже если бы он хотел что-то сказать, то не смог бы – дыхание в конец сбилось. Чжоу Цзышу закатил глаза, мокрой спиной чувствуя сквозь одеяло прохладу стены. Нельзя не сказать, что его удивили аккуратность и внимательность Вэнь Кэсина, однако что-то в глубине души подсказывало, что это ненадолго. Издав еще один хриплый стон, ему захотелось тут же зажать себе рот руками. В дверь тихонько постучали, раздались всхлипы и дрожащее: – Шифу? Вэнь Кэсину захотелось расхохотаться от физиономии Чжоу Цзышу. Еще недавно едва не плачущий от удовольствия, его теперь перекосило от злости и досады. С его глаз пропало наваждение, и теперь они скорее напоминали глаза серийного убийцы. Хотя, по сути, так и было? Вэнь Кэсин с любопытством уставился на него, ожидая, что же теперь он решит предпринять. – На этом мальчишке проклятие, ужасное, прескверное проклятие... – Как в бреду забормотал Чжоу Цзышу, а далее, прокашлявшись, повысил голос: – Вон! Пошел вон! Дай своему шифу выспаться-а-ах! Вэнь Кэсин решил возобновить процесс импульсивно, однако остался вполне доволен собой. Он, сквозь дверь ощутив, как зарделся Чжан Чэнлин, захотел повалиться набок и просмеяться от души. Послышались «простите» и торопливо ретирующиеся шаги. Вэнь Кэсин увернулся от свистнувшей в воздухе пощечины, резко подавшись вперед и жадно припав к губам Чжоу Цзышу. Тяжелый выдох, ведь из него никто не выходил и каждое движение теперь отдавалось в промежности, но Чжоу Цзышу снова завел старую шарманку и запротивился стонам. Ну что за глупые принципы! Послышалось яростное шипение, однако Вэнь Кэсин не решился его разбирать. Бедного, видимо, подкосило появление собственного ученика в важный момент, и теперь Чжоу Цзышу несоизмеримо зол! Вэнь Кэсин решил, с этим нужно что-то делать, иначе заканчивать так даже он сам боялся. Но сильнее, наверное, было жаль Чжан Чэнлина, застукавшего своего шифу в таком неудобном положении. Зачем он пришел, ревущий, посреди ночи? Очевидно, что это снова из-за кошмаров о сгоревшем поместье Чжан. Но теперь, когда этот мальчишка уже однажды мешал планам Вэнь Кэсина, он твердо решил подавлять в себе любую жалость к нему. Да, эгоизм, но здоровый и оправданный. Чужие слабость и хрупкость уже начали раздражать. Вэнь Кэсин ощутил, как больно сжали тонкие руки его волосы и плечо. Прервав поцелуй, он позитивно изрек, опуская нос к шее Чжоу Цзышу: – А-Сюй, подумай только, как я тебе сейчас помог! От стыда он не будет беспокоить тебя своими кошмарами еще долго. – От усилившегося натяжения в волосах резко захотелось пищать. – Ай, ладно-ладно, хватит! Черт, ему теперь даже расхотелось! Вэнь Кэсин отстранился, заискивающе вылупляя глаза. От таких телодвижений запульсировала кожа головы, и он невольно сжал зубы. – Я предполагал, что ты садист, А-Сюй, но я не хочу остаться лысым! Чжоу Цзышу недовольно вздохнул, а в глазах его заплясали чертики. Они продолжали молча смотреть друг другу в глаза: румяные, нагие и пылающие. Хватка усиливалась. Вэнь Кэсин, ощутив, что это край, и через несколько мгновений ему правда выдернут клок волос, торопливо запричитал: – Я больше не буду, А-Сюй, правда не буду! Хватит, пожалуйста! – После всех ласк, он просто морально не мог использовать силу и отдернуть чужую руку самостоятельно. Тем более, если он попытается так сделать, рука отдернется вместе с его волосами! Чжоу Цзышу все-таки сжалился. Покачав головой, он пододвинул Вэнь Кэсина ближе и насадился на член сильнее. Отпустил иссиня-черные волосы и посмотрел как на малого ребенка, подобно тому, который недавно был за дверью. Каково было удивление, когда Вэнь Кэсина не только отпустили, но потом еще погладили по болящему месту и поцеловали в лоб! Оба на мгновенье замерли. Вэнь Кэсин нелепо моргнул, однако быстро сориентировался и натянул самодовольную улыбочку. Легко толкнувшись бедрами, он решил наконец уже довести дело до конца. Чжоу Цзышу машинально запрокинул голову и почувствовал дрожь в ногах, такую, что снова захотелось выть от стыда. Ладно, если со звуком хлюпанья, пока его затрахивают, он успел смириться и свыкнуться, то и с этим сможет. Тем более, им обоим сейчас плевать. Вэнь Кэсину не было так хорошо еще ни разу! Не удержавшись от соблазна полапать Чжоу Цзышу еще, он аккуратно возвращает руку на его член, всячески оглаживает и ласкает, на самом деле очень старается. Левая рука потянулась к вставшему соску; податливую кожу гуманно сжимают и перекатывают, но ни в коем случае не щиплют, бояться сделать больно. Чжоу Цзышу задыхается, тонет в удовольствии от усиленных ласк. Будучи юным, с кипящей кровью в венах, он безусловно посещал публичные дома. Как и все вышестоящие люди, конечно же. Важная должность не лишала никого тяги к плотским утехам, однако это считалось срамом, и все тщательно скрывали свои похождения. Конечно же, глава Тяньчуана не был исключением. Когда он в шутку просил Цзин Ци о черноволосой красотке с тонкой талией, то лишь отталкивался от собственных предпочтений в те похотливые времена. А тогда он был совершенно неприхотлив, и произнесенный им типаж был скорее наиболее часто используем и уже привычен. Но жизнь любит подшутить, и теперь Чжоу Цзышу закатывает глаза от удовольствия под черноволосым красавцем с тонкой талией. Вэнь Кэсин дрожит, содрогается всем телом, и сквозь наступающий экстаз испуганно старается выйти как можно быстрее и менее дискомфортно для Чжоу Цзышу. – Да черт с ним, – Сипит тот, и Вэнь Кэсин едва не испускает дух от облегчения. Он в последний раз вяло толкается и изливается внутрь, на несколько мгновений застывая в приятной слабости и со звездочками удовольствия перед глазами. Вэнь Кэсин наплевал на собственную вымотанность и поспешно вышел из Чжоу Цзышу. Присев сбоку, усмехнулся и приник поближе, кусая за мочку уха. Решив, что его эгоизм переступит всякие рамки, если он сейчас плюнет на все и приляжет рядом, Вэнь Кэсин возобновил и даже усилил стимуляцию рукой. Однако в первые же секунды Чжоу Цзышу тоже кончил, грубо отшвырнув чужую руку от своего члена. Повисла тишина, и Чжоу Цзышу сполз ниже, принимая лежачее положение и укрываясь одеялом. Вэнь Кэсин последовал его примеру, перевернулся на бок и по-хозяйски закинул руку на чужую талию, не выдержав: – А-Сюй думает, что я брезглив, если отталкивает мою руку? После длительной тишины послышалось тихое: – А Вэнь-сюн таковым не является? Вэнь Кэсин рассмеялся, прижавшись ближе и положив подбородок на плечо Чжоу Цзышу. Профиль вписался идеально, и от скуки Вэнь Кэсин начал обводить контур чужих ребер. Тембр ставшего пониже голоса, на удивление, вызвал у него мурашки, и задумываться над сутью слов он себя заставил. Брезглив ли он? Не всегда, даже редко. – Боюсь, не в этом случае. Чжоу Цзышу продолжил лежать на спине, подобно бревну. Вэнь Кэсин скосил взгляд, уловив, что уже успело стемнеть. Он не знал, сколько времени прошло, однако под методичными движениями рук Чжоу Цзышу уснул. Вэнь Кэсин устал. В последний раз полюбовавшись аккуратным лицом, выражавшим крайнюю степень безмятежности и комфорта, он невесомо поправил растрепанные волосы Чжоу Цзышу и тоже прикрыл глаза. Вэнь Кэсин давно не ощущал тепла перед сном. Бывший глава Тяньчуана справился на славу – его хватило именно настолько, насколько это нужно.