Попробуем убить друг друга?

      Изнывающая от жажды земля согревала вечер, отдавая накопленное за день тепло. Ни один ветерок не пытался развеять ее сухого жара. Вязкий воздух с трудом пробивался в легкие. Закатное солнце било сбоку, отчего Элой невольно щурилась.       Нил, как всегда ухмыляющийся одними глазами, стоял перед ней. Его вид не выдавал эмоций, но влажный блеск напряженных мышц был куда красноречивее.       Он сделал шаг в сторону, она повторила движение в противоположном направлении. Он ступил снова и она вновь отзеркалила его. Постепенно они закружили, пристально вглядываясь в малейшие изменения друг в друге.       — Некрасиво получится, если мы оба умрем не нанеся ни единого удара. — произнес он, в очередной раз переступая через одиноко лежащий камень. — К чему этот фарс, давай покончим с этим!       Элой заметила, как его пальцы, обхватывающие клинок, еле заметно дрогнули. Кажется, он начинал терять терпение. Следом взгляд прошелся по ее лицу, спустился на шею и остановился сбоку, рассматривая, как бьется ее пульс. Он облизал губы.       — Помню-помню, «нужно упиваться убийством, а не схваткой». — она слегка понизила голос, цитируя его. — Отчего бы тебе не покончить с этим?       Она перехватила копье поудобнее, он поступил также. Неприкрытая доспехами грудь равномерно поднималась и опускалась. Элой шагнула в другую сторону, изменив направление.       — Ох, Элой… — интонация прозвучала словно он собирается поведать ребенку о банальных правилах поведения. — Ты так ничего и не поняла. У убийц вроде меня тоже есть кодекс чести.       Солнце уже коснулось горизонта. Золотистые облака постепенно начали приобретать красноватый оттенок. Довольно. Последнюю страницу из своего кодекса чести она вырвала еще полчаса назад.       Она сжала копье и нанесла первый удар. Его шлем слетел с головы. Он провел рукой по взмокшим волосам, хищно улыбаясь, а затем замахнулся клинком в ответ. Лезвие со свистом прорезало воздух и серебряный кончик застыл ровно промеж ее глаз. Она удерживала копье скрестив руки, не позволяя ему приблизиться. Нил обхватил рукоятку обеими руками. Копье перекрутилось в воздухе, отразив его клинок. Она отпустила одну руку и ударила его туловищем копья в бок. Не успев отвести орудие обратно к себе, он перехватил его, выдернул из рук и отбросил в сторону. Поднялось облако пыли. Она проводила копье немым взором.       — Оно тебе не нужно. — произнес он, проследив ее взгляд. — Я знаю, ты можешь гораздо лучше.       Нил вновь замахнулся. Она пригнулась. Тонкая прядь рыжих волос бесшумно опустилась на землю. Элой посмотрела исподлобья, упершись ладонями в землю. Царапина прорезала ее щеку.       — Никогда не замечала, чтобы ты был так болтлив на поле боя.       Схватив с земли первый попавшийся камень, она кинулась на него. Нил поймал ее за руку. Она попыталась высвободиться, но тщетно.       — Обычно мне нечего разделить с моими жертвами… — пальцы сжали запястье с такой силой, что ладонь невольно расслабилась. — …кроме их смерти.       Камень устремился вниз, но Элой подхватила его другой рукой и вновь предприняла попытку нанести удар.       — И что же ты намерен разделить со мной?       Он потянул ее на себя, захватив в свои смертельные объятия. Камень вновь выпал из руки и с глухим стуком приземлился вниз. Одной рукой Нил обхватил оба ее запястья, до боли впившись ногтями, другой же он держал клинок под челюстью. Спиной Элой чувствовала жар исходящий от его тела.       Он опустил голову, дыша ей прямо в ухо.       — Нечто более сокровенное, чем смерть. — голос звучал так близко, что она почти ощущала его вибрацию. — Последние минуты жизни.       Она почувствовала, как щетина коснулась ее шеи. Лезвие уперлось в кожу, вынудив ее развернуть голову. Теперь она видела его боковым зрением. Нил пододвигался ближе и ближе к ее лицу пока наконец не достиг оцарапанной щеки. Кровяная роса тускло блестела в свете уходящего солнца. Он глубоко вдохнул, задержал дыхание и выдохнул. Если бы он не дышал прямо у ее лица, она бы все равно почувствовала, как поднялась и опустилась его грудь.       Он отстранился. Она вновь ощутила на себе давление лезвия, побудившего ее развернуться в пол оборота. Теперь она стояла полубоком, голова ее практически лежала у него на плече. Его серые глаза, преисполненные беспросветной тьмой, впивались в ее собственные. Подводка размазалась вокруг глаз, очерчивая морщины точно трещины. Сколько умирающих взоров они поглотили за эти годы?       Воспользовавшись паузой, Элой, неожиданно для них обоих укусила его за руку, удерживающую клинок. Повернув голову обратно, она ударила его затылком. Затем выкрутилась из ослабевшей хватки и, что есть силы, оттолкнула. Ошарашенный, Нил покачнулся, но сохранил равновесия. Она подняла оброненный клинок и приняла боевую стойку.       — Снова вальси–       Не успел он закончить фразу, как Элой начала наступление. Рефлексы работали быстрее, чем Нил успевал подумать. Первый удар он неосознанно отбил рукой, не дав лезвию пронзить кожу. От второго увернулся. Третий же был перебит ответной атакой. Он замахнулся, желая выбить собственное оружие из ее рук, но она успела откатиться в сторону и, встав на ноги, снова сделать выпад. Лезвие диагональю прошлось по его груди. Нил успел ухватить ее за руку, но второй раз этот трюк не сработал. Перекинув клинок в другую руку, Элой пнула его под ногу. Падая, он утянул ее за собой.       Она возвышалась над ним на фоне неба. Волосы горели огнем в закатных лучах. Он по прежнему удерживал ее запястье. Элой увидела отпечаток собственных зубов и уже расплывающийся вокруг синяк. Натянувшаяся точно струна, она дышала быстро и глубоко, готовая нанести последний удар в любую минуту. Убить, чтобы выжить.       Пальцы сжались вокруг рукоятки. Она занесла клинок над головой и, закрыв глаза, одним резким движением опустила. Вновь пролилась кровь. Когда она открыла глаза, увидела, что второй рукой Нил схватился за лезвие. Свежая, такая яркая и блестящая кровь, просачивалась между его пальцев. Остолбенев, она расслабила хватку. Он тоже отпустил ее. Здоровая рука выхватила клинок.       Он раскрыл порезанную ладонь и они оба увидели глубокую рану, проходящую вдоль «линии жизни». Кровь продолжала течь бесконечным потоком. Невольно Элой отметила, что было в это зрелище нечто символичное.       Он приподнялся. Элой показалось, что сейчас он в одно движение развернет ее, прижмет к земле и убьет также, как пыталась она несколько минут назад. Но он лишь рассматривал в руке лезвие, пуская блики ей в глаза. Затем окровавленной рукой он коснулся ее предплечья и провел вверх, оставляя за собой неровный след. Рука поднималась до тех пор пока не дошла до оцарапанной щеки. Большой палец обвел порез. Кровь начинала замедляться и сворачиваться. Напоследок он провел ладонью по ее губам и убрал руку.       Ощутив странную липкость на губах, она по привычке хотела было облизать их, но остановила себя. Этот жест не остался незамеченным.       — Верь своим инстинктам.       Она недоумевающе посмотрела на него, на руку и снова на него. Нил кивнул. Чувствовался слабый медный запах. Ей были известны все существующие сплавы, но это запах не был похож ни на что. Сначала губы приоткрылись, затем кончик языка ощутил солоноватый вкус. Нил не сводил с нее глаз, отслеживая любые изменения на лице.       Он поднял клинок к ее лицу и обухом провел по подбородку. Оружие в его руках касалось кожи нежнее пера. Затем он развернул нож и плашмя прижал к ее щеке. Сталь приятно холодила. Но на этом он не остановился и продолжил спускаться по щеке вниз до тех пор, пока не собрал все. Когда все лезвие покрылось кровью, он поднял его между ними. Пояснений не требовалось. Элой наклонилась к нему с одной стороны, Нил с другой. Губы одновременно коснулись стали. Металлический запах заполнил все пространство вокруг. Постепенно они начали подниматься к кончику. Ей казалось, будто она чувствует, как теплеет лезвие в том месте, где находились губы Нила. А может быть оно теплело от ее собственных. Или же не теплело вовсе? Сейчас это не имело значения.       Клинок закончился и они застыли друг перед другом. Более ничто не разделяло их. Элой смотрела на Нила. На его засохшую в щетину кровь из носа и размазанную по подбородку с клинка. Нил же смотрел на Элой и на ее обагренную их смешавшейся кровью щеку.       Он обхватил ее затылок и потянул на себя, приближая до тех пор, пока не смог почувствовать запах собственной крови на ее губах. Глаза ее широко раскрылись. Их губы соприкоснулись. Рот наполнился смесью кровяных привкусов.       Робко она провела рукой по его спине, оставляя кровавую полосу. Налипшая грязь не помешала ощутить гладкостью его кожи.       Нил изначально знал, что Элой не сможет убить его. Также он знал, что ему не хватит сил убить ее. Он вложил клинок ей в ладонь, удерживая своей ладонью поверх, и, не дав успеть понять, направил на себя. Сталь уперлась в грудь и холодное лезвие в последний раз окрасилось разгоряченной кровью. Язык Нила проталкивался между ее зубов, а клинок между его ребер. Он целовал ее быстро и жадно. Элой почти начинала поспевать за ним, как вдруг он оборвал поцелуй. Нил отклонился назад и потянул ее за собой, побудив надавить на клинок всем весом. Все еще с приоткрытыми губами, она непонимающе смотрела на него и лишь потом заметила, лезвие, полностью скрывшееся в его груди. Она одернула пальцы от рукоятки. Ее зрачки панически забегали.       — Смотри… — он попытался вдохнуть, но закашлялся. — на отражение в глазах.       И она смотрела. Смотрела и видела свое лицо на фоне облаков, окрашенных в красный почти ушедшим солнечным светом. Прозрачные слезы прочерчивали дорожки по щекам и падали вниз. А Нил смотрел на нее и улыбался так искренне, как никогда в своей жизни. И было в этом что-то сокровенное, доступное только им двоим.       Глаза его затуманились и легкие покинул последний выдох.       Он завершил свое предназначение, теперь Элой должна завершить свое.       Она подхватила свое копье, и поднявшись, услышала звон. Такой далекий и чистый, веявший прохладой, зов потаенных желаний. Или все же зов о помощи?