Драконы и Архонты

Пока Змей Времени ползет, сбрасывая чешуйки годов и обтирая остатки старой кожи о песок бытия, мир неумолимо меняется. Доползет ли Змей до места своей кончины, или Посейдон так и не вонзит в него свой трезубец? Слабые существа ныне тихо живут, стараясь не умереть раньше положенного. Архонты как в цикле: избираются Престолом, возглавляют правление отданными им странами и несут тяжелое бремя ответственности на своих разрушающихся плечах. Более могущественные создания Фанета прячутся, принимают различные облики да спускаются в закрытые от света подземелья, оставаясь там. Бросив попытки вернуть былую власть, доисторические твари бродят по безлюдным местам, лелея в разрушенном сознании желание контроля. Но некоторые... Остаются среди хрупкого человеческого общества. Стараются влиться в сыздавна пришедшую расу людей: мягко помогают, наставляют, стараются держать баланс. Не позволяют одной из чаш весов упасть вниз и нарушить кропотливо построенный Создателем мир. Ранее Архонты были для Гидро Дракона не более, чем помехой, тогда еще он разделял точку зрения Апеп, всецело соглашаясь с ней. Жалкие божества, получившие золотой билет от Селестии были для драконов чем-то бесполезным. Неопытные и глупые поначалу, они только мешали древнейшим существам править регионами. Но с ее приходом всё изменилось. Дракон лицезрел появление нового Гидро Архонта. Сначала он незаинтересованно наблюдал за ней издалека, не показываясь. Убеждался, что она способна взять в свои руки хоть какие-то бразды правления целым регионом. Планировал уйти сразу же после этого, да только не отпустила она его. Неожиданно вышла с ним на контакт, обвиняя его в неумении скрываться. Было видно, что Фосалор побаивается его, чувствует, что совсем не человек он. Молодое ее сознание даже и не знало про "каких-то там драконов", как она выразилась тогда. Врала, как пить дать, но от этого еще лучше. Ее дерзость, покрывавшая страх перед древним существом, цепляла внимание. То, как она заявилась к нему в обитель и начала свои наезды, пробудило в нем желание узнать ее громкую натуру, может, даже сблизиться. Тогда он говорил себе, что это во благо их общего региона, мало ли им придется вместе защищать его территорию. Сначала она без предупреждений являлась к нему в свободное от судейства время, с каждым их разговором ее любопытство заметно росло. Нёвиллет держал ее на расстоянии, с трудом привыкал к ее частой шумной компании. Когда привычная сердцу Фосалор долго не приходила, с легкой тревогой дракон в облике человека шел в город. В один из таких разов Фурина буквально поймала его за локоть и увела в здание суда. Устроив ему непрошенную экскурсию, она гордо предложила ему перенести его обитель поближе, желательно в город. Она что-то тараторила про пользу для региона, называла множество причин, объясняла новую систему судейства и банально заговаривала ему зубы. А он в тот момент смотрел на неё самым мягким взглядом, который только мог выдать в непривычной человечной оболочке. Поддался на ее уговоры, придумав самому себе очередное нелепое объяснение такому поступку. Нёвиллет взял на себя ответственность за людей, и рядом с Фуриной он полностью забылся как дракон. Перестал считать время, стал чуть невнимательнее к окружающим его изменениям. Не заметил, как его полностью втянуло на территорию людей. Он стал человеком не только внешне –с укором к самому себе Нёвиллет теперь не мог вспомнить, когда последний раз представал перед миром в истинной древней форме. А какая разница? Погрузившись с головой в океан проблем людей, он обрел новый смысл жизни. Поссорился тогда с раздраженной Апеп, которая упрекнула его в излишней страсти к людям. Он не отрицал ее слов, принимая ее обвинения, тихо отвечая на ее возмущения и насмешки над его новым обликом. После этого они не виделись более... Бесполезно спрашивать отставного Дракона о том, какой раньше была Фосалор. В самом начале, когда она только училась управлять страной и активно впитывала в себя новые умения, он легко мог направить ее безудержный поток энергии в нужное русло. И сопротивления она ему не оказывала, ведь права у нее такого не было. Время медленно утекало, Фонтейн прогрессировал и Нёвиллет даже не заметил, как сильно изменился регион и Фурина. У него уже интересовались о том, какой была она на восходе своей власти, и Судья без сомнений отвечал – такой же, как и сейчас. Он не видел ее изменений, не замечал, как испортился ее характер и насколько она стала раздражающей и неприятной для некоторых. Она стала для него родной, и именно с ней он чувствовал единение сердец. Он принял ее слабым ручейком, позволив присоединиться к спокойному потоку, а теперь они оба составляли бурную неразделимую реку, что несется навстречу развитию и благу. И неважно, насколько она невыносима и неуправляема сейчас, он всегда сможет остановить ее вовремя и не позволить перейти границу. Помимо ответственности за людей, он взял под крыло и Архонта, и все это вместе он считал только своей территорией. И знающим людям в голову не придет тронуть его собственность. Нёвиллет поймал себя на том, что опять слишком много думает.