Ты продолжаешь говорить моё имя, даже когда я снизу?

В номере отеля, где пара выпросила себе номер для них двоих, они отдыхали после ошеломляющего концерта. В Японии наступал персиковый закат. Минхо принимал тепловатый душ и размышлял: «Хан, да, мой Хан, такой потрясающий. Ощущение, будто он умеет всё. Ах, мой Идол, Бог...какой же он...мм..» — он в возбуждении тянется к жаждущей дырочке и разрабатывает её парой пальцев. — Ахх...— тяжело выдохнул он. Член начинал затвердевать. — От одной мысли.. хе-хе..— он вытащил горячие пальцы и вышел из душа с намерением, чтобы сегодня Джисон был сверху. Его Джисон. —Хании...— между ногами Минхо был уставший сонный Джисон. На подтянутом теле старшего красовались капли воды. — Хо, я не готов...— попытался отвязаться Хан. — Дорогой, ты сегодня был прекрасен, кажется, когда ты играл на гитаре, я влюбился в тебя ещё раз..побудешь сверху? — Что ты такое говоришь...— засмущался младший и отошёл от сонливости. — Я люблю тебя... Губы слились в очень мягком поцелуе с привкусом восстанавливающего ягодного бальзама. Линоу спускался всё ниже, оставляя на шее, ключицах, прессе и бедрах дорожку нежных поцелуев. Джисон стал тихо хрипловато стонать. Его член твердел. По телам пробежали мурашки. Он обхватил рукой ствол и стал водить языком по всей площади, не касаясь головки. Тяжёлое дыхание — ведь Минхо уже хочет своей разрядки — распаляет ещё больше. Хан невольно выгибается и легонько сжимает белоснежное постельное белье. Старший обхватывает головку губами и слегка сжимает её. Язык медленно описывает круги, дразня взбудораженную уздечку. А затем, он резко заглатывает член на всю длину, так, что Хан не успевает заглушить протяжный стон. — Ахх..Минхоо...мм.. — Ты продолжаешь говорить моё имя, даже когда я снизу? — хихикнул он. — Ааа, так сегодня ты правда снизу..— осознал Хан, ведь редко когда у любимого было настроение стать пассивом. Это счастливый случай. Хо вытащил член изо рта и развратно бил головку о свои губки и язык. Младший повалил Линоу на постель и прижал его запястья. — Вставай раком, Минхо..— уверенно прошептал Хан. В голове старшего появились самые грязные фантазии от этого властного голоса. Когда Джисон понимает, что сегодня он сверху, то сразу становится самым настоящим «альфой». Горячие губы опускаются к ягодицам и целуют уязвимую кожу лишь легко касаясь. Два пальца заходят в отверстие на всю глубину. — Ахх...— вскрикивает пассив и его спина выгибается чуть ли не до хруста. — Готовился? — спрашивает с улыбкой на устах Джисон. —Да... Ещё толчок. Казалось бы, просто пальцы, а достают до простаты старшего, до самой зудящей, наэлектризованной точки. — И как же?!— усмехаясь протягивает актив и делает ещё толчок, не забывая облизывать кожу уже вокруг отверстия. — Ахх..я в ванной немного растянул... — Так и говори.. «Какой же Джисон ахуенный..» — подумал пассив и его брови потянулись к переносице. Джисон вытащил пальцы и членом в естественной смазке медленно зашёл в Минхо. Он создавал толчки, но лишь наполовину, не доходя до пика любимого. Хотел заставить его умолять. И, кажется у него получилось. — О, Боже...Ханиии, умоляю.... — Чего? — специально недоуменно произнёс Джисон, но кончики рта расплылись в похоти. — Пожалуйста, выеби меня так, чтобы я завтра встать не смог.. — Будет сделано.. Актив ускорил темп, заходя в тугие жаркие стенки по самые яйца. — Ахх...— старший громко стонал, но старался делать это в простынь, чтобы не было так слышно. «Какой ахуенный вид..» — подумал Хан, смотря на изгиб спины Линоу, и вытянутые руки. Минхо лежал, словно кот, который решил размяться после сна и вытянул руки вперёд, а пятую точку назад. — Аа, я больше не могу..— промурчал Минхо. Стенки становились туже и член внутри быстро пульсировал. — Я тоже.. Хан кончил внутрь. Линоу словил оргазм, такой, какого раньше будто не было. Опустошение, звёздочки, а затем тьма перед глазами, так что он уставше перевернулся и закрыл глаза. — Так мне теперь нужно постоянно играть на гитаре, чтобы получать такие привилегии? — посмеялся Хан, ложась на свою половину постели. В ответ тишина — пассив уже уснул. Джисон осторожно накрыл его одеялом, поправил бордовые волосы на лбу, чтобы было видно спящие глаза и поцеловал любимого в мускулистое, но мягкое плечо. — Я тоже люблю тебя...