***
Уже минуты три, по подсчётам Севики, они с Джинкс молча сидят и пялятся друг на друга, словно актёры какого-нибудь сюрреалистического пилтоверовского театра. Севика понятия не имеет, с чего ей начать. Она никогда не умела ладить с детьми, а уж ладить с Джинкс ей было так же необходимо, как шавке пятая нога. Наконец смирившись с тем, что эта сопля, к несчастью, никуда не денется, Севика делает вдох. – Значит так, – говорит она, одним уже тоном голоса обозначая Джинкс свою неприязнь лично к ней и к ситуации в целом. – Поясняю сразу. Я тебе не нянька и не подружка. И не сестра. Джинкс поднимает голову, сверкнув взглядом, словно острым кинжалом перед лицом врага. Севика игнорирует его – как обычно. – Я говорю – ты слушаешь, запоминаешь и помалкиваешь, – уточняет Севика. – Когда всё закончится, ты свалишь восвояси, а я забуду всё как страшный сон. Твои последующие причуды и то, куда ты применишь полученную информацию, меня не интересует. Уяснила? Джинкс отрывисто кивает, смотря на Севику своими огромными глазами и, кажется, вообще не понимая, чего от неё хотят. Прямо как Севика в разговоре с Силко совсем недавно. – Тогда приступим, – уверенно произносит она перед тем, как впасть в десятисекундный ступор. Приступим... а что делать-то? Как я, Бездна побери, буду ей это объяснять? Взглянув на недоумевающую и немного напуганную Джинкс, Севика окончательно убедилась, в какую же глубокую задницу она себя закопала, даже не попытавшись объяснить Силко, что это ужасно хреновая идея. Перед ней сидит девочка-подросток неполных тринадцати лет от роду, да ещё и с явными бедами с башкой. К тому же они – мягко говоря – не ладят. Сказочно просто, ёбаный цирк. – Гхм... ты вообще знаешь отличия… гениталий у мужиков и ба... – начинает Севика, слегка запнувшись. – То есть, у мальчиков и девочек? Мало ли. – Знаю, – кивает Джинкс. – У мальчиков между ног такая длинная розовая штука, из которой они писают... Севика облегчённо выдыхает. Ну хоть это ей не придётся объяснять. Начало положено. – Член, – уточняет она. – А знаешь, для чего ещё он нужен? – Чтобы передёргивать? – говорит Джинкс и вопросительно смотрит на постепенно вытягивающуюся челюсть Севики. Нихуя себе. – Ну и откуда, позволь спросить, ты это знаешь? – Я не знаю, что это значит, – оправдывается Джинкс, быстро покрываясь красными пятнами от стыда. – Просто слышала, как Майло так говорил… Клэггору. На последнем слове голос Джинкс становится очень тихим. Дрожащим. А сама она начинает нервно теребить низ своего топа. Видать, не забыла ещё, что сотворила с братьями, думает Севика. И долго ещё не забудет. Но осознав, что чуть было мысленно не пожалела соплячку, закатывает глаза. Ой, да ну какого хрена? Не будет она в этом говне разбираться. Ещё не хватало. – Допустим, – резюмирует Севика. – А для чего ещё он нужен, знаешь? Отрицательно покачав головой, Джинкс снова густо краснеет. Кто бы знал, что объяснять так трудно, в отчаянии размышляет Севика, а в памяти тут же всплывает потерянный взгляд Силко. Ну да, он-то знал, поэтому и спихнул её мне. – Так, – раздраженно произносит она. – Дай мне со стола вот эту херотень, которой ты малюешь. – Фломастер, – тихо поправляет Джинкс, протягивая ей письменную принадлежность. И смотрит так, главное, со скепсисом, с приподнятой бровью. Как на тупицу, в общем. На Севику. Смотрит как на тупицу — на Севику. Ну не охуела ли? Севика умолкает, взглянув на девчонку самым угрожающим взглядом в своём арсенале, но в итоге решает продолжить, справедливо посчитав, что чем раньше они закончат, тем лучше для них обеих. – Значит, представь, что это член, – говорит она, держа фломастер в вертикальном положении перед хмурящимся личиком Джинкс. – А это — влагалище. Севика соединяет большой и указательный палец второй руки, образуя кольцо. Запоздало думая о том, как, должно быть, глупо это выглядит со стороны. – З-зачем? – спрашивает Джинкс. Севика закатывает глаза. Да я сама не ебу — зачем. Просто ничего лучше не придумала. Но раз ты не понимаешь по-хорошему... Она наклоняется к Джинкс так, чтобы их лица оказались на одном уровне, и, еле сдерживая злость, произносит: – Слушай сюда. Если ты не хочешь, чтобы твой холодный маленький труп вылавливали ночью из канала — перестань задавать мне лишние вопросы. Малявка даже бровью не ведёт, будто точно зная, что Севика блефует, лишь поправляет свисающую на глаза челку. Да уж, ей палец в рот не клади. Мелкая, но жёсткая – как Силко. И где-то в глубине души, за тоннами неприязни, отвращения и презрения, Севику это восхищает. – Ещё раз. Это член, это влагалище, – чуть громче и заметно грубее повторяет она. – Когда парень и девушка хотят заняться сексом — парень вставляет свой член в её влагалище. Поняла? – Но у меня... – пытается возразить Джинкс, но Севика не намерена слушать. – Заткнись. Ты поняла или нет? Моргнув, Джинкс медленно, из стороны в сторону качает головой. – Может, лучше нарисовать? – кивает она на несчастный фломастер. – У меня пергамент есть. Севика медленно прикрывает глаза, трёт пальцами лоб и кивает Джинкс. – Тащи. Спустя полчаса весь пергамент уже изрисован кривоватыми линиями, которые складываются в изображения половых органов. Стрелочки с подписями для удобства, зачёркнутые неудачные рисунки... выглядит, как страница из не самого грамотного учебника по анатомии. Но Севике в общем-то наплевать, как и Джинкс, которая до сих пор не понимает ни-ху-я! Того самого хуя, который Севика так старательно выводила на бумаге. Её железобетонное терпение постепенно плавится, превращаясь в кипящую лаву. Джинкс на этом этапе их обучения не мертва одним лишь чудом. – Вот скажи, ты когда свои бомбы лепила, тебе случайно одна в голову не прилетела? Или не одна? – Севика в недоумении смотрит на пергамент, яростно тыча в него пальцем. – Как это можно не понять?! Джинкс, оскорбившись, стреляет в Севику недовольным взглядом. – Зачем его вообще туда совать?! – возмущается она. – Чтобы зачать ребёнка, например! – в сердцах отвечает Севика, выкладывая самый непобедимый козырь. Джинкс, скривившись, изображает на лице самое настоящее отвращение. – Но мне же... – снова предпринимает она попытку объяснить. – Я знаю, – говорит Севика, прерывая последующую реплику Джинкс. – Мы до этого еще дойдём. – Не похоже, – тихо произносит Джинкс, опустив взгляд на свои ботинки. Вот же... блядина мелкая! – Хотя, знаешь… – Севика разглядывает рисунок – скептически и устало. – То, что тебе интересно, я вряд ли нарисовать смогу. Это показывать надо. – Мне интересно делать бомбы, – твёрдо заявляет Джинкс. – И всё. Я больше ничего не хочу. – Силко считает иначе. – Почему? – Это твоё любимое слово, что ли? – выдохнув носом, уточняет Севика. Девчонке уже явно не до препирательств. Она всё больше и больше злится, дует губы недовольно и нервно – хочет сбежать поскорее. – Когда мы уже закончим? – спрашивает она хмуро. В кабинете становится оглушительно тихо, и тишина эта с каждой секундой ощущается всё острее. А ведь вместо того, чтобы сидеть здесь с этой ходячей катастрофой, Севика могла бы развлекаться в «АА» с какой-нибудь горячей красоткой. Или красавчиком — как пойдёт. Там-то всё намного проще, там-то Севика отдыхает. Никаких тебе мелких дочерей химбаронов, крутящихся под ногами, никаких лишних разговоров, только море выпивки, удовольствия и секса. Кстати, о сексе... – Идём, – наконец говорит она, поднимаясь с софы. – Куда? – настороженно спрашивает Джинкс. – На маскарад. – Правда? И в кого будем наряжаться? Севика не поняла, с сарказмом был вопрос или нет, но всё равно ответила: – Я в росомаху, а ты — в обезьяну. Довольна? Джинкс промолчала и быстро юркнула в дверной проём за Севикой, направляясь в её маленькую каморку. Для начала надо найти подходящий головной убор – синие волосы Джинкс слишком узнаваемы. И если хоть одна душа узнает, куда она её водила, и слухи дойдут до Силко – а они дойдут, в этом можно было не сомневаться, – то не сносить Севике головы. И плевать, насколько Силко ей доверяет.***
– Надень, – приказывает Севика, протягивая Джинкс откопанную в своих старых вещах повязку на голову и объёмную куртку. – Когда войдём, стой за мной и не произноси ни слова. А лучше вообще притворись ветошью. Джинкс молча подчиняется, за что Севика ей сейчас очень благодарна. Четвёртой словесной стычки за полчаса она уже не вывезет. К заведению они подходят уже заполночь. Из окон покосившегося здания слышатся музыка и смех клиентов. В дверях стоит амбал-охранник, и Севика, не удостоив его даже взглядом, проходит мимо, кидая короткое «это со мной». Джинкс послушно плетётся сзади, точно ручная. Нос Севики с порога закладывает от резкого запаха благовоний – одному Солу известно, из чего они здесь сделаны. Но лучше уж так, чем кисловатый запах потных тел. Навстречу им, улыбаясь, уже бежит Игрид, хозяйка заведения – стройная дама в вызывающем платье из пёстрых искусственных перьев. Её высокая прическа покачивается в разные стороны, рискуя рассыпаться по плечам от быстрой ходьбы, а неестественно-белые зубы выделяются ярким пятном в тускло освещённом холле. Такой контраст с бродяжками из вонючих заунских переулков, мимо которых они проходили по дороге сюда – будто разом оказались на другой планете. Севика уже успела привыкнуть к этому ощущению за десять с лишним лет, а вот для девчонки это явно в новинку. – Какие лю-юди!.. Добро пожаловать в «АА»! Давно же мы не наслаждались твоим обществом, Севика! Ты сегодня с гостем? – начинает щебетать Игрид, заглядывая Севике за плечо. Та машинально делает шаг вправо, закрывая собой малявку. Ещё не хватало, чтобы их разоблачили в самом начале. – Да, – отвечает она резко. – Прекрасно! Вы не из постоянных клиентов, – подмечает Игрид, обойдя Севику и изучая свою новую жертву в лице Джинкс. – Как вас зовут? – Амелия, – внезапно произносит Севика, не успевая как следуя подумать над словами. – Она... протеже Хелены. Тебя не предупредили, что мы придём? Игрид, услышав это, сразу подбирается, и на секунду в её глазах мелькает страх – тут же, впрочем, исчезнув. Ни для кого не секрет, что госпожа Хелена – хозяйка сети – держит своих подчиненных в ежовых рукавицах. Севика была уверена, что при её упоминании вопросов к ним сразу будет значительно меньше – и не прогадала. – Что же, проходите, не стойте в дверях, – вежливо приглашает их Игрид, взяв себя в руки. – Чего желаете? Мужчин, женщин? Или, может, чего-нибудь поэкзотичней? Она подмигивает им, дружелюбно улыбнувшись. И Севика вдруг замечает, как Джинкс начинает нервничать ещё больше. – Хотим понаблюдать, – говорит она и под одобрительный кивок Игрид проходит вперёд по коридору, застеленному красной дорожкой. Женщина провожает их взглядом но, слава Солу, ничего больше не говорит. Пронесло. Осталось показать малявке все разнообразие секса, плюсы или минусы (тут уже как получится) таких заведений и уйти с чувством выполненного долга, пока эта... кстати, а где она? Севика вертит головой, ища Джинкс. Девчонка за ней не пошла – остановилась как вкопанная возле первой же приват-комнаты. Оттуда до чуткого слуха Севики доносится негромкий женский смех, и она подходит ближе. Маленькое помещение завешено прозрачной тканью, практически ничего не скрывая от глаз любопытных гостей. В комнатке на небольшом бархатном диванчике расположились парень и девушка. Тело девушки прикрыто лишь тонким сатином, а длинная чёрная коса плавной рекой спускается по спине вниз к пояснице, что делает её похожей на Деву. Парень сидит на полу между её разведённых ног, его руки блуждают вверх и вниз по её телу... Выглядит это безумно красиво. Севика с удовольствием полюбовалась бы на них подольше, если бы не мелкая заноза в заднице, что стоит сейчас рядом с ней и с удивлением и нескрываемым любопытством пялится на происходящее в комнатушке. – Пошли, – строго говорит Севика, еле удерживаясь от того, чтобы не схватить Джинкс за шкирку, как нашкодившего котёнка. – Что они делают? – спрашивает Джинкс. Севика игнорирует её вопрос. Заметив худого парнишку, несущего поднос с напитками, она хватает один бокал и залпом его осушает, после чего ставит обратно на поднос. Молодой человек замирает, от удивления открыв рот, но, тут же спохватившись, быстрым шагом проскальзывает мимо них. – Нам нужен другой зал. Миновав весь холл, они попадают в просторное круглое помещение, в центре которого возвышается небольшой подиум. Севика проходит дальше, к лестнице, что ведёт на второй этаж театра. Однако Джинкс снова не спешит идти за ней, остановившись у подиума и следя за разворачивающимся на нём представлением. За тем, как высокий и поджарый иониец связывает хрупкую девчушку, на первый взгляд ненамного старше Джинкс. Его руки так уверенно и ловко управляются с верёвками, что Севика поневоле засматривается сама, что уж говорить о гостях заведения, которые удостаивают мастера хоть и редкими, но аплодисментами, и жадно разглядывают его крошечную модель. Джинкс же в свою очередь наблюдает, склонив голову набок, прищурив глаза – так внимательно, будто изучает строение крыла бабочки под микроскопом. Да что, блядь, с ней не так? – Эй! – прикрикивает Севика, махнув головой на лестницу. – У нас мало времени. Джинкс догоняет её, вздрогнув от грубого тона. – А что они делают? – Это называется связывание. Не заметила? – Можно потом посмотреть подольше? Севику этот вопрос удивляет, и она подозрительно косится на Джинкс. – А тебе это зачем? Девчонка пожимает плечами, пронзительно взглянув в её глаза. Севика уже видела этот взгляд, вот только где, вспомнить никак не... точно! И как она раньше не замечала? Так на неё смотрела Вай, когда Севика показывала ей приёмы рукопашного боя. Когда-то очень давно, по ощущениям — в прошлой жизни. Тот же блеск в глазах, то же нездоровое любопытство… Девчонка заставила её на миг окунуться в не самые радужные воспоминания. Вай и её непутевая сестра были похожи, но Севика смогла признать это только сейчас. И мысленно пообещала себе больше никогда их не сравнивать. – Возможно, – говорит она, повернувшись к Джинкс спиной, чтобы больше не смотреть на неё. На втором этаже Севика ведёт Джинкс к кабинкам для подсматривания. Пип-шоу здесь проходят каждую ночь как раз в это время, и для их цели это идеальное место. Джинкс сможет посмотреть на лесбийский секс вживую, а Севика в свою очередь – расслабиться и ничего не объяснять. Все в выигрыше. Они останавливаются у одной из кабинок, и Севика любезно отодвигает штору, предлагая Джинкс войти: – Тебе туда. Джинкс заглядывает в тёмный закуток. – Но там ничего нет. – А ты в дырку посмотри и увидишь. Джинкс отступает от кабинки и оборачивается. И без того огромные глаза расширяются ещё больше при виде целой стены с представленной атрибутикой: от наручников и зажимов для сосков до стеклянных фаллосов разных цветов, форм и размеров — там определённо есть на что посмотреть. – Что это? – спрашивает Джинкс, показывая пальцем на одну конкретную нишу. – Кляпы. Ты заходишь или нет? – Ну а их-то можно посмотреть? – продолжает клянчить Джинкс, делая небольшой шажок в сторону заветной цели. – Нельзя, – отрезает Севика, и бровью не ведя на немой укор в глазах малявки. – Не смотри так, на меня твои приёмчики не действуют. Я тебе не Силко. – И зачем ты меня тогда привела сюда? – возмущается девчонка, хмуря брови. – Закрыла рот и зашла в кабинку. Живо. Джинкс, недовольно морща нос, ныряет внутрь и, потоптавшись на одном месте, нерешительно заглядывает в глазок. Севика видит, как она льнёт к стене всем телом, внимательно наблюдая за происходящим по ту сторону и даже не моргая. – Вау!.. – наконец произносит Джинкс. Севика, удовлетворенно выдохнув, отпускает плотную штору и отходит к противоположной стене. Приземляет свой уставший зад на кресло. Щёлкнув зажигалкой, закуривает долгожданную и оттого такую желанную сигарету. Чувство облегчения, будто она отделалась от чего-то страшно надоедливого, вместе с усталостью растекается по всему телу, и Севика уверена, что сегодня ночью она в кои-то веки уснёт, едва её голова коснётся подушки.***
– Куда же делся этот чёртов список…? – сквозь зубы бормочет Силко, копаясь у себя на столе. – Детка, ты не видела мою бумагу со списком поставок? Она вчера вечером лежала здесь. – Не видела, – отвечает Джинкс, не поднимая головы и увлечённо орудуя отвёрткой над будущей бомбой. Она сидит на полу его кабинета с раскиданными вокруг запчастями, совершенно не обращая внимания на взвинченного Силко, пока не слышит вопросительное: – Джинкс… это что такое? – У Силко в руках тот самый пергамент, что на время послужил Джинкс учебным пособием. Сам же Силко выглядит ошарашенно. – Это… ты нарисовала? – Не-а, – спокойно отвечает Джинкс, лишь на секунду взглянув в его сторону и снова возвращаясь к своему занятию. – Это Севика. – Севика? – голос Силко как-то тихо и сипло сдаёт. – Зачем? – Она хотела показать мне различия между сексом с мальчиками и сексом с девочками, но у неё это не очень получилось. – Джинкс, всё так же роясь в запчастях, не замечает, как с каждым её словом Силко стремительно меняется в лице. – ЧТООО?! – слышится вдруг на всю комнату его крик. Джинкс даже подскакивает на месте, и отвёртка выпадает из рук вместе с парой маленьких гаек. – Ты это серьёзно?! – Ну... да. – Ты сама её попросила? – сдерживаясь изо всех сил, спрашивает Силко. – Нет, – отвечает Джинкс, замечая, как глаз Силко медленно закрывается. Он тяжело выдыхает. – Детка, ты не могла бы закончить в своей комнате? Мне нужно срочно кое-что уладить, – говорит он, натянуто улыбаясь. Джинкс недовольно цыкает и нехотя начиная собирать разбросанные по всему полу детали взрывчатки. Кое-как удерживая всё двумя руками и подбородком, она не успевает отойти на достаточное расстояние от двери, когда слышит разъяренный рёв Силко: – СЕВИКА, ЗАЙДИ КО МНЕ! СЕЙЧАС ЖЕ! На секунду замерев, а затем пожав плечами, Джинкс удаляется в свою комнату. – Как ты это объяснишь?! – рычит Силко, тряся перед лицом Севики изрисованным листом. Она немного отклоняется на стуле, желая быть как можно дальше от праведного гнева химбарона и пытаясь угадать, что же могло его так взбесить. – А что не так? Я честно старалась как могла. – Не понял? – Я старалась объяснить Джинкс всё как можно понятнее, – терпеливо отвечает Севика и кивает на смятый пергамент. – Пришлось попотеть. Силко делает глубокий вдох и выдох, беря себя в руки. – А что конкретно, позволь спросить, ты старалась ей объяснить, Севика? Тон, которым он это произнёс, ей как-то совсем не понравился. Да какого хера он недоволен, блядь? Я тут жопу рвала, играя няньку для его сопливой дочурки, а он кривит рожу так, будто я продала её на рынке за гроши. Да он мне за такое премию выдать должен, не говоря уже о том, чтобы хотя бы «спасибо» сказать… – Как «что?» – говорит Севика, еле сдерживаясь, чтобы не нагрубить. – Вы просили меня объяснить ей, как это происходит у женщин. Я объяснила. – Что «это»?! – Силко стремительно теряет терпение. Его всего трясёт, и только сейчас, после этого вопроса, Севика начинает чувствовать подвох. – Секс… между женщинами...? – как-то очень неуверенно и с вопросительной интонацией произносит она. Не могла же я дважды понять неправильно. Так ведь? – Я говорил О МЕСЯЧНЫХ, Севика! – саданув клятым пергаментом по столу, в голос срывается Силко. – О МЕСЯЧНЫХ!!! Её будто по голове кирпичом ебанули. Очень сильно. – О, – тихо произносит она, смотря в злые, безжалостные, горящие адским огнём глаза Силко. Повисает оглушительная тишина. И тут Севика понимает, что премии ей в этом месяце не видать.