Последние из СГК

Да, я назвала лошадь Искорка и не надо смеяться. Ровно в 4 часа утра, я оделась, накинула рюкзак на плечи и спустилась на первый этаж, взяв немного еды. В доме чуткий сон был только у матери, поэтому пройти мимо и не разбудить её — настоящее испытание. Взяв запас патронов, убрав пистолет в кобуру, спрятав ножи в ботинок и боковой карман на бедре, я тихо, как ёбанный шиноби из Наруто, вышла из дома. Люблю и ненавижу бдительность собак, которые при любом шорохе просыпаются и лают на всю округу. Пришлось задержаться, чтобы успокоить Рэма. Я запрыгнула на Искорку и выехала со двора. Я не такая тупая и оставила записку на кухонном столе, предупредив, что уехала за лекарствами. В такое ранее утро воздух всегда морозный, поэтому периодически меня потряхивало и по коже бегали мурашки. В марте ещё светает поздно, поэтому сейчас я ехала по тьме. Это было рискованно, ведь ночью заражённых тоже не мало, а я одна. Поля, леса, остатки деревьев и заброшенные дома — именно такие пейзажи я видела по пути. Останавливалась чтобы перекусить, реки и озёра ещё во льду, поэтому набрать воды не удастся, только если попытаться найти какой-нибудь родник. Долгие поиски воды заняли у меня много времени и отобрали достаточно сил. Я забралась в более менее целый дом и уснула там, проспав всего пару часов. Спустя неделю Запасы почти закончились, сил не так много из-за голода и нехватки сна, заражённые встречаются не так часто, как могли бы, потому что я стараюсь идти максимально осторожно и теми путями, где их почти нет. Выходить на связь с Катей не получается, потому что в местах, которые я прохожу, очень редко бывает связь, а если и появляется, то сразу пропадает. Сегодня день выдался на удивление тёплый, я уже пересекла границу Башкирии, но с огромным трудом лишь потому, что повсюду шныряют не только заражённые, но и военные, которые в миг повяжут меня и запекут в тюрягу. Думаете я пересекла границу и всё на этом? Хуй там танцевал, недалеко от границы с Оренбургской областью меня всё-таки поймали военные. Как и полагается, они осматривали вещи, мою лошадь и уже намеревались отобрать её. Они сильно замедляли меня, я и так отстала от своего плана, я не могу дать погибнуть своим родным из-за каких-то ублюдков в форме. Их было всего двое, я могла с ними справиться. Один проверяет меня, я резко пинаю его ногой в живот и вонзаю в глотку нож, другой начинает стрелять и попадает мне в ногу, но я не растерявшись кидаю в его лицо нож и тот попадает в глаз. Несколько ударов и я вынула окровавленный нож из глаза. По всему телу раздалась невыносимая боль, кровь пропитала джинсы. Звук выстрела по-любому привлёк внимание и сюда уже направляются другие военные, я с трудом, кусая руку от боли (щас стану титаном), поднялась на лошадь. Искорка увезла меня подальше, в лес, где я свалилась с неё и упала на снег. Сдерживая крик, я разорвала джинсы и достала аптечку. Поливая ногу спиртом и, крича в куртку, чтобы заглушить вопли, я достала щипцами пулю и стала быстро обрабатывать рану. Выбора не было, пришлось зашить рану обычными нитками и иглой. После этого я перевязала ногу бинтами и зашила джинсы. Ненавижу себя за слабость, за то, что задержалась на границе на несколько дней. Но превозмогая боль, я поднялась, ради бабушки, ради тёти, и села на лошадь, продолжая ехать. Несколько дней спустя Не знаю какой день подряд я уже не ем нормально, в рту была только более менее чистая вода, которую я набрала в пруду и хлеб. До Бузулука оставалось два дня. Поднималась температура и, кажется, у меня был жар — это всё из-за недавно полученной раны. На пути вновь заражённые, а поблизости даже нет поселений и хотя бы разрушенных домов. Я бы заявилась даже в дом к врагам, лишь бы не мучаться. В полубессознательном состоянии я наконец-то добралась, но в городе заражённых было куда больше, чем на трассе и в полях. Искорка перешла на бег, я, еле держа оружие в руках, стреляла в заражённых, чтобы те не подошли ко мне. Патроны были на исходе, оставалось только бежать. Прижимаясь к шее Искорки, и, дрожью в мышцах держа поводья, я скакала к дому Кати, он был уже в нескольких метрах от меня. Ворота раскрылись и я забежала во двор, а заражённые, бежавшие за мной, врезались в закрытые ворота. Я спрыгнула с лошади и встретила грозный взгляд матери Кати. — Нахрена ты притащила с собой заражённых? Беженцев нам тут не хватало.— недовольно сказала она. — Мам, прекрати, они в любом бы случае пришли. — возразила Катя и подошла ко мне, кинув батончик, который я с улыбкой поймала. — Это по-любому заделает мою дыру в ноге. — кряхтя, посмеялась я и упала на землю. — Прости, что так сильно задержалась. — Да перестань. — она протянула руку и я, схватившись за неё, поднялась. За эти несколько лет Катя заметно сильно изменилась. Она стала выше, немного набрала массу, но всё равно выглядела стройной, её лоховские руки заметно окрепли и теперь могли даже удержать меня, она отрастила волосы, теперь у неё была длинная кудрявая шевелюра, наконец-то хотя бы сейчас она не выпрямляет их, Катя одевается стильно даже во времена апокалипсиса. Мы вошли в дом и она сразу повела меня в ванную. — Без тру стори не обошлось. — подметила Катя. — Насть, ты как всегда. — Ой заткнись, хрюша. Если бы не ебучие военные на границе, я бы уже давно была у вас. — возмутилась я, присев на ванну. — Вижу твоя мать не рада мне. — Да забей на неё. — отмахнулась Катя и достала аптечку. Она сняла бинты с моей ноги и ужаснулась увиденному. — Ахуеть…швея матористка, блять. Мицуя позавидует. — Мне надо было с дыркой в ноге ходить и сдохнуть по пути? — Заткнись блять. Она быстро обработала всё и замотала новыми бинтами. — Пошли дам тебе новую одежду. У нас тут дохуя народу, так что не пугайся. — Не привыкать. Далеко эта больница, про которую ты говорила? — Достаточно. Тебе нужно время, чтобы отдохнуть и набраться сил, мои батончики вряд ли помогут. — усмехнулась она, заходя в свою комнату. — Потому что ты со своим херовым зрением кинешь их мимо. — съязвила я. — Ебааать….у тебя наконец-то к 21 году появилась своя комната? — Сука. — посмеялась она и легонько ударила меня в плечо. Одежда Кати мне была мала, но другого выбора не было. Я впервые познакомилась с её сестрой Настей, как была сукой, по рассказам Кати, такой она и являлась сейчас. Катя показала мне дом, рассказала, где и что находиться, затем мы пошли на кухню и она накормила меня остатками обеда. — Вам ещё повезло, что у вас Макс есть. — подметила я. — Сейчас собаки и лошади на весь золота. Но будет херово встретить их на пути. Кстати у тебя есть карта или что-то в этом роде? — Ага блять, щас нарисую. — Как обычно, Катя и сюпь, самое главное что батончики есть. — я немного помолчала и сказала. — У меня есть план. — Ты знаешь я за любой движ. — Ситуация пиздец напряженная, заражённых с каждым днём всё больше. Я хочу встретиться с девочками, надеюсь с ними всё нормально. — Где ты блять собралась с ними встречаться? — Сначала вы, затем Пермь, а после Кавказ. — Насть, ты ебанулась? Ты чё блять всю страну обойти собралась? — негодовала Катя. — Я хочу убедиться, что с каждой из них всё нормально. Неужели тебе насрать? Я хочу собрать их, нам будет куда проще бороться с этой хуйнёй вместе. — Ой блять…— девушка облокотилась на стол. — Не знаю, мне надо подумать. — Самое главное отведи меня в ту больницу, остальное — моё дело. Мы обсудили пару моментов, посмеялись и я уснула на полу, возле Катиной кровати. Пару дней в доме Кати с пристальным взглядом и колкими выражениями её матери и мы собираемся в больницу. Мы как однояйцевые близнецы назвали своих лошадей Искорками и поехали в больницу. Это не заняло много времени, всего пару часов, на удивление сейчас заражённых было немного, но мы знали, что больница является скопищем вируса, или, лучше сказать, муравейником, который кишит заражёнными. Мы спрятали лошадей так, чтобы они не сбежали и не были съедены, а сами, сжав ножи и фонарики в руках, направились к входу. Всё было забаррикадировано, пришлось изрядно постараться, чтобы пробраться внутрь, получив несколько царапин. Передвигались тихо, прислушиваясь к каждому шороху, без стэлса (бесшумного передвижения) тут не обойтись. Как можно стэлсить, когда рядом всегда мелькает смешное ебло Кати, с которого то и дело хочется заржать. — Насть, Насть. — я обернулась на неё, думая, что Катя заметила заражённого. — Лови батончик. — смеясь, сказала она. — Ебалумба блять, язык тебе оторвать и собакам выкинуть. Нужный нам кабинет находился на третьем этаже. Подниматься по полуразваленный лестнице среди трупов было таким себе удовольствием, но мы добрались, пока Катя рыскала по ящикам, я стояла у двери. Шаги и крики слышались повсюду. — Катя, блять, давай быстрее. — крепче сжимая нож, сказала я. — Если ты не хочешь, чтобы я взяла какой-нибудь мышьяк вместо того, что тебе нужно, не хуй мешать. Без ебанных приключений снова не обошлось. Заражённые приближались, я это слышала. В голове тут же созрел план. Я забежала в кабинет, где на меня смотрела ошарашенная Катя. Я подвинула к двери шкаф, и стала искать вместе с Катей. Перерыв все ящики и шкафы, мы не нашли то, что нам нужно. — Твою мать! — крикнула я от злости, пнув стену. — Не ори блять. Тут есть шкафы, закрытые на замок. Надо найти что-нибудь, чем открыть можно. — Да хули думать. — я подошла и воткнула в замочную скважину нож. Несколько махинаций и я сломала замок, открыв шкаф. Мы кидали на пол те препараты, которые нам были не нужны и о чудо блять мы нашли эти обоссаные таблетки и я сразу же спрятала их в рюкзак. По всему коридору раздавались крики, в дверь начинали долбиться заражённые. Кроме как выпрыгнуть в окно, другого выхода не было. Я кое-как уговорила Катю десантироваться. Это было рискованно и опасно, вокруг бродило кучу заражённых, а наши лошади стояли с другой стороны. Я разбила стекло стулом и отбросила его в строну. Столько пиздеца вокруг происходило, что даже страх высоты куда-то исчез. — Блять как бы ногу не сломать. — смотря вниз, говорила я. — Было бы славно. — усмехнулась Катя. — Хули ты смеёшься? Твой похуизм сливается с оптимизмом, я смотрю. Выдохнув я вылетела из окна и упала на землю, ударившись ногами, подавив в себе громкий стон боли. Поднявшись на трясущихся ногах, я выставила руки, дабы поймать Катю. Тревожное чувство того, что сейчас из-за кустов выпрыгнет заражённый и даст мне по еблу, не покидало меня, ещё и Катя стояла на подоконнике, борясь со страхом. Тянуть было нельзя. В кабинет ворвались заражённые и тогда Катя оступилась от неожиданности, полетев вниз. Я тут же напряглась и поймала её. — Если бы не эти уроды вокруг, сошло бы за какую-нибудь сопливую мелодраму. — усмехнулась я и спустила её на землю. В кустах что-то зашуршало и я резко развернулась, выставив пистолет. Ну не может быть такого, чтобы мои мысли были материальны, сука. — Блять, Насть, чё там? — в панике спросила Катя. — А я ебу? Иди спроси, чё там. Шутки шутками, а в кустах что-то шевелилось, ну а мы с Катей как два обдристыша в грязи стояли и со страхом смотрели на листву. Я инстинктивно прикрыла Катю спиной, напрягшись. Мы ожидала чего угодно, заражённого, военного или просто человека, но не того, кого мы увидели. Потому что из-за кустов к нам вышла… — КРИСТИНА?! — от неожиданности вскрикнула я. Я держала ствол напротив её головы, а она направила на меня лук со стрелой. Кого я вижу перед собой? Это совсем не та Кристина, которую я знала. Она была выше, крупнее (накаченная), её красные волосы были убраны в хвост, на бедре сумка, на коленях бинты, на руках перчатки. Она выглядела очень взрослой и кажется грозной. Её небесно-голубые глаза уже не были детскими и наивными, они были холодно голубыми и суровыми. Девушка опустила оружие и убрала его за спину, как и я. — А ты откуда здесь? — спросила Крис. Что стало с её голосом? Он такой грубый и уже не такой звонкий как раньше. — А ты? — как-то робко спросила я. — Искала лекарства для бабушки. Увидела лошадей, а потом услышала звук стекла. — Это наши лошади. — опередила меня Катя. — Я здесь по той же причине, что и ты. — ответила я Крис. — И ты тащилась ради этого так далеко? — подходя к нам, спросила девушка. — Конечно. — уверенно ответила я. — А не бесполезно ли это? Хах…сейчас спасать кого-то также глупо, как пытаться сменить власть. Ничего не выйдет. — Тогда нахрена ты сюда пришла? — с некоторой злостью заявила я. — Ради своей матери. Я понимаю, что всё тщетно, но если это…— она подняла таблетки. —…успокоит её, я готова идти через целую ораву заражённых. — Это очень круто, но мне кажется нам пора валить. Не хочу быть второстепенным персом из атаки, которого сожрут. — встряла в разговор Катя. Мы приняли решение разобраться позже. Сев на лошадей, мы быстро выехали с территории больницы. Кристина ехала с Катей, коня у неё не было, как я поняла по дороге, она любила всегда передвигаться пешим образом. И всё-таки как она выросла. Где наш 2022? Дом Кристины был ближе, поэтому мы поехали туда. Нам с Катей разрешили оставить лошадей во дворе, а самих завели в дом, но меня остановили и перегородили путь. — Ты кто ещё? — спросила мать Крис. — Вы чего? Это я, Настя. — с улыбкой говорила я, смотря на неё. — Помните 2022 Новый год? Мы отмечали с Кристиной и Дианой. Помните наши разговоры на кухне за чаем? — её лицо резко изменилось и потеплело. — Ой…прости меня. Сейчас такие дни тяжёлые, что не различишь кто есть кто. Мы вошли. Нам с Катей предложили еды, от которой мы разумеется не отказались. — Знаешь, Кать, теперь мне ясно почему именно Саша твой любимый перс в Атаке Титанов. — усмехнулась я, смотря на то, как она стремительно ест картошку. — Как у тебя дела? — спросила Крис, что подсела к нам. — Бывало и лучше. Не думала, что после колледжа всё ещё буду сидеть без работы и жить с родителями. Пиздец мне 22, а я до сих пор живу в Кумертау. — Никто не думал, что произойдёт, то что произошло. Сидели смотрели «Атаку титанов» и смеялись, а теперь…— печально сказала Крис. — Не грусти, мармеладка. — коронная фраза Кати, которую она не могла не сказать. — А чего ты хочешь? — Я хочу поступить в развед.корпус и убить всех грёбанных титанов. — говорила Катя, прижав одну руку к сердцу, а другую к спине. — Хахахах! — засмеялась я. Теперь наши старые шутки кажутся такими наивными. — Бери пример с Кати, она никогда не унывает. — я водила вилкой по тарелке, а затем подняла глаза и с тревогой спросила. — Кристин, ты общалась с Дианой? — Был момент. — ответила она, как-то напрягшись. — И как…как у неё дела? — Как ты говоришь: «Могло быть и лучше». — Я много раз звонила ей, но она никогда не брала трубку. Я думала она…— я сжала кулаки. — Думала эта идиотка сдохла. — Дура. Сплюнь. — Какого хера она тогда не отвечает? — Я не могу тебе сказать. — Что за ебанные секреты? — Да, Кристин, сейчас не время. Говори. — вмешалась Катя, но Крис молчала. — Значит так. Заебала меня эта ебатория. Мой план в силе. Завтра я выдвигаюсь и еду в Пермь, а затем и в Мин.Воды. Не хочет отвечать, значит я сама приеду и поговорю с ней. — Ты ебанулась что ли? — возмутилась Крис. — До Дианки даже на поезде ехать 3 дня, а ты на лошади собралась. — А мне плевать. Я должна знать, что со всеми из вас всё нормально. Наш ёбанный союз распался и теперь каждый сам по себе, хотя ещё на первом курсе мы говорили, что будем неразлучны. Мне похуй, я поеду, хочешь ты того или нет. — я поднялась со стула и направилась к выходу из кухни. — Стой. — остановила меня Крис. — Отправлять тебя одну будет неразумно. — Ой только не надо читать морали… — Так заткнись. — перебила она меня. — Не знаю как Катя, но я еду с тобой. Мы обе устремили взгляды на Катю. — Не хочу, чтобы вы подохли по пути. Буду кидать вам батончики. — Что бы мы не говорили, а Катюшка то реально медиком стала. — усмехнулась впервые Крис. — Правильно мать хотела тебя в медицинский отдать. Хотя ты скорее бы делала красивую упаковку таблеткам, чем лечила. — Слышь ты, апчихба ебанная. — посмеялась она и в шутку ударила меня. Было решено. Мы отправляемся в Пермь. Благодаря знаниям матери Крис и хорошему умению рисовать у Крис и Кати, мы расширили карту и отметили места, так называемого, чекпоинта. Надеюсь у Кристины ещё нет детей.