Ритуал начался.
Мальчика положили в корни дерева. Все люди взяли в руки ножи и... убили себя ими, вонзив их в сердце. Все упали замертво, некоторые все ещё дышали, но вскором времени и они тоже ушли в мир иной.. На поляне остался только младенец и гора трупов возле него.... Порхание крыльев раздавалось по поляне мелким эхом. — Вновь они мне принесли ребенка, если окажется, что он уже умер, – мужчина приземлился на землю и начал идти в сторону дерева, – Я сожгу всю их секту! – из корней дерева, послышался детский визг и плач, – Блять... Подняв младенца, демон стал его убаюкивать. Вскоре малыш успокоился, а на его лице появилась детская милая улыбка и смех. – И что мне с тобой делать, малыш?-- --- -.. -.. .. ---. .- - ...- .-. . -.-.
Старый лесничий домик посреди леса. Можно было подумать, что он уже лет десять как был заброшен, и в нем никто не живёт. Про его заброшенный вид не спорю, но про то, что там никто не живёт, спорить я могу очень долго. В этом старом дряхлом домике у черта не куличах, жил себе парнишка лет семи. Хотите спросить, что здесь делает этот ребенок, так ещё и один посреди леса, без родителей? А ответ очень прост и понятен. Мальчик не живёт один, пусть его "отец" и не так часто появляется дома, да и на глаза он не попадался. Но если его сыну угрожает опасность из леса, то он тут как тут. Будто и не уходил никуда. Да и мальчик сам может за себя постоять без помощи "отца", хоть бывают ситуации, когда его помощь нужна как никогда. Да и обычное родительское внимание тоже...•
Вечер подкрадывался незаметно за домашней рутиной. Птицы притихли, кроме ухающих филинов и сов, вместо привычного пения, стрекотание и шелест листьев. Свежий приятный запах, с нотками сосен и каких то ягод. В старую избушку постучали, что было неожиданностью для ее обитателя. "Отец" должен был прийти только через два дня. Можно было подумать, что это заблудившийся путник, но в такой дали, мало вероятно... — Пап? – подойдя к двери, мальчик спросил, – Пап, это ты? – Да. – хрипло ответил голос взрослого мужчины, он немного смахивал на голос "отца", но в нём было что то иное... Но детская наивность выиграла непонятную тревожность внутри, открывая дверь... Выстрел из арбалета. Мимо. Спрятавшись в погребе, мальчик затаил дыхание и слушал шаги нескольких мужчин.Шаг, шаг, шаг.
Это все, что слышит малыш. Он ничего не видит, только слышит шаги и мелкие перешептывания людей.Стук, стук, стук.
Сердце придательски громко стучит. В этот момент все очень громкое, даже моргание.Всё, всё, всё.
Становится трудно дышать. Глаза наливаются свинцом. Хочется спать.Страшно, страшно, страшно...
Руки нащупывают какую-то рукоять из древесины. Ничего не видно. Больше нет сил. Мозг просто засыпает, утаскивая за собой и всё остальное.Хруст, хруст, хруст.
Глаза резко открываются, перед ними встаёт страшная картина. Стены и пол покрылись чем-то красным и противным. В доме не слышно никаких звуков, только стук сердца, да свое дыхание. В руке чувствуется какой-то предмет, словно рукоять чего-то, что лежало в погребе. "Топор" пролетело в голове, но нет. Уж слишком лёгкий был предмет. Все же, переборов себя и посмотрев на руки, глаза расширились, а рот немного открылся. Был немой шок. В руке был клинок, тот самый, что подарил "отец". Он... Он был тоже в чем-то красном, так же, как руки и одежда. Это... Это кровь. Резкая боль в левом глазу. По реакции ладонь прикрыла глаз. Мелкие кристаллы слез скопились и начали медленно течь по щекам. Наконец, почувствовав силы двигаться, малыш, опираясь об стенку, начал брести в сторону кухни, попытаться смыть кровь и, попробовать понять, почему глаз начал болеть и как то его вылечить. Пройдя пару поворотов и, наконец добравшись на кухню, в ней был полный разгром. Почти все было перевёрнуто или сломано. Взяв свободной рукой более менее "живой" стул и поставив его возле верхних шкафчиков, достал из них аптечку. Поставив её вниз и открыв, пришлось на ощупь перевязывать рану. Она проходила от оброви и до середины щеки, немного задевая глаз, хотя видеть им было можно, пусть немного все было размытым. Закончив с обработкой и завязав по типу повязку на левом глазу, пришлось по тихоньку осматривать дом, на наличие людей или ещё кого. Пройдя в гостиную, там не было ничего обнаруженно, лишь погром, как и в остальных комнатах, оставался лишь погреб. Подходя ближе к дверце в полу, запах становился всё ужаснее и ужаснее, будто после скотобойни или чего похоже. К горлу подходила рвота и чем ближе, тем сильнее хотелось вырвать всё содержимое из себя. Потянув за ручку и открыв дверь, проявилась просто отвратительная картина. По всему полу были разбросаны органы и куски мяса, виднелись пару разных глаз, почки, кишки были разрезаны по кускам и лежали в разных местах. Все же молодой организм не выдержал такой картины. В глазу немного помутнело, хотелось думать, что это просто страшный сон. Рвотный рефлекс всё же проявил себя. Пятясь от этого зрелища, мальчишка опирается на что-то– Всё хорошо. Это прошло. Просто успокойся и прими это. В будущем будет больше смертей....
-. . .- -.. .- .--. - . .-. — -... --- --. ... -- . .-. - .. .. .-.. .. -.. . -- --- -. ..--..
Цокот копыт об мягкую траву был приглушен. Слышалось вдали пение птиц, могучие деревья качал из стороны в строну редкий ветер. Солнышко мягко грело голову. Свежо. – Стой. – послышался приказ всадника к своему скакуну. Парень достал лук, насаживая стрелу и натягивая титеву до предела. В небе летела мелкая стая птиц. Выстрел. Попал. Спрыгнув с седла и подойдя к полу мертвой тушке, охотник стал расматривать. Стрела попала ровно в сердце. Ничего больше не повреждено. Вытащив стрелу, и убрав тушку в карман плаща, лучник стал возвращаться к лошади. Продолжал путь по густому лесу. Настали сумерки, а парень все ещё был на охоте, не собираясь возвращаться домой. Но послышался вой леса, скоро будет уже другая охота. – Ну наконец-то что-то веселое будет. – с азартом шептал всадник. – Вперёд! – командно воскликнул парень. Лошадь побежала вперёд, перепрыгивая поваленные бревна, могучие корни и обраги. В далеке были видны мелкие огоньки пламени, они уже близко. Лошадь резко останавливается почти в десяти метрах от огоньков. Парень почти слетает со скакуна. В душе появился непонятный страх с чувством дежавю.Это уже происходило.
Те же сумерки, тот же лес, те тихие огни и толпа людей, идут непонятно куда и зачем... "Отец же всех убил, в той деревне... Он мне сам говорил... Это точно не они, а значит вреда мне не причинят". Про себя успокаивал парень. Спускаясь с коня, охотник начал тихо красться к толпе. Слышны были лишь непонятные шептания. Но смысл был понятен. Это опять культисты. "Твари, даже не знают кому молятся"... Из ножн был вытащен меч. Прекрасное оружие, с янтарём на рукояди, прекрасный камень. В отражении лезвия показались пара карих глаз вместе с кудрявыми волосами и парой козьих рожек. Спрятавшись за ближайшим деревом, охотник начал прислушиваться, когда следует нападать в случае чего. Меч стал зеркалом для слежки со спины. Культисты на протяжении трёх минут стоят на одном месте. Походу молитвы уже начались... Есть только два пути... Первый. Перебить всех и принести их в дар уважения своему Богу, за их грех. Второй. Просто уйти, незачем морать свои руки кровью по всякой мелочи. "Ну, убивать я пока не планировал, но и оставлять этих еретиков нельзя. Что же делать"... Мысли охотника ушли в даль подсознания, он все не решался, как же поступить. Парень садится, руки зарываются в шевелюру, глаза все ещё смотрят на отражение в лезвии, не на долго прикрывая глаза. Через несколько секунд плечо сильно разболелось, будто его ударили или ещё по хуже. Резко открыл глаза и, сразу же прищурив от боли, рука по рефлексу тянется к больному месту, там оказывается след от стрелы, глаза вновь жмурятся от боли. Все же, поборов себя и открыв глаза, перед ним оказалась не радостная картина. По всюду были трупы, тех самых людей, руки и одежда в крови, меч тот же. Лишь один был жив, мелкий зашуганый мальчишка, но и то он был почти не жилец. Худшее тельце дрожало от любого ветерка, глаза не выражали ничего, только молили о смерти. – Кому ты покланяешься? – как гром спросил парень. Мальчик вздрогнул, посмотрел на охотника так же мервым взглядом. – Никому. Я никому не молюсь. Мне это незачем, пусть даже боги и есть, но мне все равно. Просто сделай со мной тоже самое, что сделал с теми людьми. – без эмоций сказал мальчик. Он не боялся охотника. – Так будет по твоему. – делать было нечего. Если оставить мальчишку, то сам себя прикончит, а так хотя бы выполню его волю. – Есть последнее желание? – желание? – тихо переспросил ребенок. – Убей меня, в честь своего Бога. – твердо ответил он, поднимаясь. – Да будет так. Лезвие прикоснулось к шее. Быстрый удар и голова с хрусьли укатывается, а тельце тихо падает на землю. Трава окрашивается в красный. – Пусть душа твоя упокоешься на этой земле. – спокойно ответил жрец. Уходя от трупов. В душе вновь не спокойно. Может это из-за убийств? А может просто, плохое предчувствие? Кто его знает. Садясь на лошадь, рассуждал охотник. Уже почти и солнца не видно, так что, уже пора возвращаться домой. Глаз начал сильнее болеть. "Не к добру это... И так метка моим телом пользуется, так ещё и болит". Жаловался про себя перень. Немного прикрывая глаз рукой, будто закрывал от невидимого света. Дойдя до лошади, что была привязана к стволу дерева. Забравшись на нее, идея идти домой заброшена в самый далёкий угол, ведь кровавая метка все ещё не успокоилась, да и руки нужно умыть, и меч.×
Голубое озеро – странное название, придуманное местными жителями. При лунном свете приобретает голубой окрас, вот почему его так называют. В одном из приданий говорится о том, что давным-давно этот водоем был кровавым. Ведь в глубинах озера было толпище трупов людей, бывших Богов этих земель и других. На том самом месте где сейчас красуется водоем, была последняя битва Богов. Но спустя сотни лет, это озеро очистилось от скверны благодаря Богу вод и морей В другом же рассказывалось о любви Бога смерти и о простой даме, что род её принадлежал Богу вод и морей, живших под землёй и почти не выходили на свет. Лишь она не боялась выходить на свет людской. Каждое полнолуние выходила к тому самому озеру, и каждый раз танцевала прекрасный танец, что взгляд не отведёшь. Он очаровал Бога. Но в скором времени смертная погибла от болезни. Не каждому удавалось выжить после встречи со смертью и особенно влюбить в себя. Спустя года у этого озера можно было встретить призрак этой дамы. Танцующий перед луной, для своей любви. — Ц! – раздражённо цокал охотник, умывая свое лицо у водоема. – Что люди не придумают для того, что бы верить во что-то... Ещё и прилепили сюда Богов. Сами в них верят, но богохульствуют хуже животных. – шипел парень. – Долго будешь шипеть, как злой кот? – тихий смешок на последнем слове. Только этот «человек» знает как задеть парня. – Вы ведь должны быть на «собрании». – немного дёрнувшись спросил охотник. – Должен. – спокойно ответил «человек», присаживаясь рядом с собеседником, – Но мне стало скучно и я быстро ускользнул оттуда. Скучно уже от всех их разговоров и болтавни, а толку никакого. – зевая, продолжил он разговор. – Видел как ты тех богохульников распотрошил, красивое зрелище. Особенно мальчишку. Как ты без какой-либо дрожи в руках, разрубил его шею. – рука потянулась к рогам младшего. – хорошая работа, сынок. – тихонько сказал мужчина. Парень не надолго оторвал взгляд от отца, в сторону отражения луны. – не думал, что услышу от тебя похвалы. – тихо продолжил диалог, – Как думаешь, хоть одно из приданий, правда? – Ну... В каждом придании, есть хоть капля правды. Резкая боль охватило предплечие руки, а также левый глаз вновь заболел. Парень немного прикрикивает, пытаясь прикрыть места боли. "Отец" спокойно смотрел на это. Ему не наплевать, он просто знал, что если помочь, то будет хуже. – больно, больно, больно... – в лихорадке говорил охотник. "Отец" даже не взглянул на своего отпрыска, он смотрел лишь на голубое озеро. – Глубже дыши, не обращай внимание на боль. Если будешь терять зрение, щипай себя. Тебе нельзя терять контроль над телом. – спустя несколько секунд, сказал мужчина. – не...не могу, это контролировать, это – парень глубоко дышит, – это...трудно. я не смогу. – дыхание прирывестое. Дышать почти нечем. Заглатывая, будто последние капли кислорода, что появлялись и изчезали. Хотелось жить. – Что Я сказал? – немного раздражённо сказал мужчина. Все ещё не смотря на отпрыска – Не обращать внимание на БОЛЬ. Руки, тресясь, копали песок. Лицо было почти опущенно к нему, словно он кланялся кому-то в страхе. Губы были прикусаны, и немного истекали кровью. Боль проходила по всему телу, а больнее всего было возле глаза и руки. Слезы непроизвольно стекали на песок, делая его мокрым. В глазах уже была темнота. Хотелось уже сдаться, но... Нельзя поддаваться искушению и просто так сдаться. Пусть все кости переломают друг друга. Пусть все органы откажут. Пусть, он сам себя убьёт, но не сдасться так легко. Он же не раз проигрывал в этой невидимой битве и в этот раз он точно сможет победить. Должен..... Боль стала утихать. Хоть не так заметно, но думать становилось легче, а глаза стали видеть очертания окружения. С каждой секундой боль уходила. Оставался лишь адреналин, но и тот вскоре изчез, как все остальные эффекты «дара». За огромную силу, нужно платить. Даже если не знаешь, что она даёт. Может быструю регинерацию или же хорошую реакцию. Много чего, что помогает в борьбе или убийстве. Только некоторые могут ее получить. И особенно удержать ее не так уж просто... Вскоре вся боль утихла, как будто ее и не было никогда. — А я говорил. – ложась на песок, говорил мужчина. – Надо своего отца слушать и просто игнорировать боль. Теперь ТЫ знаешь, как её держать. После этих слов «отец» встал и ушел. Оставив своего сына на берегу. – Больше Я тебе не нужен. Теперь ты сам за себя. Ты смог справится с самой опасной из всех заданий и стал ей управлять. Удачи и пока. – песок поднялся высь, как и ветер.Теперь юноша полностью один.
--.. .- -.- .-- .. . .-.. -..- -.- ..- -.- .-.. .-
Удар, снова удар. Лязг двух орудий раздавался по всей поляне. Жнец отходит на пару шагов для нового удара, ящер все ещё держится на ногах, пусть он и пролил много собственной крови. Но проигрывать ящер не собирался, как и жнец. Удар в живот, Секби открыт полностью. Коса быстрым махом режет хвост. Ещё один удар и он будет убит. В глазах вновь туман, ничего не видно. Это шанс спастись дровосеку и он его не упускает. Жертва скрылась в лесу. Это провал... Охотник уходил, забрав с собой трофей в виде хвоста. Ящеру осталось жить недолго, ведь хвост для них, самое уязвимое место в теле. Без какой либо помощи он погибнет. Если его не спасут разумеется. Вернувшись в храм, жнец бросает трофей на алтарь. Сам же снимает с себя кольчугу, заменяя меховым плащом из бурого медведя. Прошло почти десять лет с ухода "отца". А клятва служить ему все ещё есть. Он никогда не упускал шанс принести жертву на алтарь. Даже самую незначительную... По каменному полу стали слышны тихие шаги. Жрец спрятался за одной из множества колонн, немного выглядывая. Неизвестный человек был одет в темный плащ, ничего не было видно. Ни лица, ни фигуры. Одна сплошная темная ткань. Человек, мимолетно оглядевшись возле пьедестала с книгой, быстро написал чье-то имя и положил в сундук рядом с драгоценностями. Гость быстрым шагом ушел из храма. Выйдя из своеобразного убежища, охотник быстро взглянул на новую жертву.Лаврин
Один из протестантов. Союзник Нео (возможно). Опасен для Альцеста и других дровосеков. Баллотируется в президенты. В сундуке было почти два стака алмазов с другими драгоценностями. «Что за богач решил ликвидировать этого протестанта?» про себя смеялся жнец. Хотя ответ он знал на сто процентов. Это Альцест. Хоть он мог попросить своих сторожевых псин этим заняться, но репутация дороже чести и средств. Дальше было сказано, что жертву нужно убить, а говолову оставить в тюрьме, там ее заберут. Работа не пыльная, но зелья и новых стрел осталось немного, чертов Секби и его умение уворачиваться от ударов и стрел. Хитрый ящер. Но хотя бы сдохнет в муках. Открывая тайный проход в катакомбы, жрец спустился вниз, закрыв за собой вход. Идти не долго, но нужно не упасть в воду. Ведь черт знает, есть здесь кто-то или нет, а тишина - лучший друг в таких делах. Спустя примерно час, охотник добрался до тайной комнаты. Она была не большой, но очень вместительной. Оружия и колчаны стрел висели парами на стенах, в сундуках были зелья, множество зелий. От регенерации, до скорости. Сама комната была почти не отлечима от интерьера в Храме, но стекающая с потолка лава говорила об обратном. Взяв с собой самое необходимое, жрец выбрался из катакомб с помощью прохода в горе, что дальше вытекала вода в море. Самое лучшее место, никто не найдет, а если найдут то легко можно оправдаться. Подходя уже к центру города, была замечена цель. Лаврин был возле своей гильдии и походу куда-то собирался идти. Прекрасно.... Как приятно охотиться на человека, который отвлечен общением с товарищами. Даже не надо хорошо прятаться для этого. Всего лишь не издавать много шума и все. Другого и делать не нужно. Пройдя не мало времени, Лаврин далеко ушел. Как же хорошо. Можно уже не скрывать свое присутствие, вряд-ли ему кто-то поможет в этой глуши. Первый выстрел. Стрела с замедлением попала в левое плечо. Жертва оборачивается, но не находит своего охотника. Слышен отдаленный голос Ларвина. – За мной началась охота! – последнее, что услышал жнец, после чего протестант рванул вперёд, пробегая между деревьев. Но охотнику не впервой такая погоня. Он знает, что делать. Нужно быть быстрее жертвы и обогнать ее, а после схватить. Погоня длилась не долго. Лаврину впервые пришлось столько бежать, ещё, плутать между деревьев и молиться, чтоб не упасть из-за какого-то корня. Лёгкие дали себя показать, кислородный голод и неподготовленное тело к таким нагрузкам. Могут любого сломить. И эту жертву тоже. Так ещё и молитву «бог» не услышал и Лаврин все же упал из-за корня дерева. Бежать сил уже не было. Телефон начал вибрировать. На дисплее показалось имя. Закхуэль. Ответив на вызов, сзади послышались громкие шаги. Охотник уже перестал скрывать свое присутствие. – Зак, прости. Жрец- это Мод... Хруст шеи и больше Лаврин ничего не ответил. Забрав телефон из мертвых рук, жрец сбросил звонок. А после сломал его. Забрав голову с собой, охотник направился в тюрьму. Бросив голову в дверь, жнец скрылся за стеной. После того как кто-то забрал голову, он и вовсе ушел оттуда.$#}{
Эти двое. Уж точно будут слушаться указаниям своего Бога...
Механическая кукла и...
Сын, бога смерти.