В надежде на воссоединение

      Что подталкивает людей к смерти? Одиночество? Страх? Прошлое? Безысходность? У каждого человека свои причины, но правда в том, что это неважно. Неважно насколько вы хотите умереть, важно то, насколько вы хотите жить. И когда причин не остаётся люди решают закончить все.        — Да или нет? — прошептал Нил, сжимая руку Эндрю, стоя на краю крыши. Он спрашивал, зная ответ. Зная, что Миньярд согласится, зная, что после того, как Морияма убили всех кто им дорог, отобрали у них все, что было, это их единственное желание. Покой. Им хотелось перестать бороться, наконец, отдохнуть, но уйти не по указанию Ичиро, а по собственному желанию.        — Да, — согласился Миньярд, смотря вниз. Впервые, он не ощущал страха перед высотой. Она манила его, почти заставляя сделать шаг.       — Я утяну тебя за собой, — мягко улыбнулся Нил, всматриваясь в карие глаза. Он раскинул руки в стороны, ожидая, пока Эндрю прильнет к его груди и сделал шаг.       Недолгий полет. Свист ветра в ушах. И долгожданная тишина.       Блаженство.       Спокойствие продолжалось не долго. Будто ничего не произошло. Не было отчаяния, не было самых крепких объятий в его жизни и не было решающего шага. Будто Нилу все приснилось.       Открыв глаза, Джостен понял, что лежит в больнице. Серые стены и писк аппарата вызвал тошноту.        — Мистер Джостен, — поздоровался врач. Он сидел возле койки, проверяя, какие-то бумажки в своей папке. От его безразличного взгляда Нил успокоился.        — Где Эндрю? — прострел Нил, не дав врачу продолжить.        — Его спасти не удалось, — абсолютно безэмоционально произнес доктор, смотря на пациента, следя за его реакцией.       Горло сжалось. Дрожь пробила тело. Казалось ещё чуть-чуть и его сердце взорвётся от боли, захватив с собой все в радиусе нескольких миль. Слезы скопились в уголках глаз, но Нил не дал пролиться ни одной. Они этого хотели. Они все решили. И все что сейчас ему нужно это отправиться следом. Эндрю мертв, но и ему осталось недолго. Дрю его ждёт. Его ждёт его семья. И он не может позволить себе и дальше прохлаждается здесь одному.       Врач щёлкнул у Джостена перед глазами, приведя его в чувства:        — У вас сломаны ноги, поврежден позвоночник. Скорее всего ходить на своих двоих у вас больше не выйдет, — говорил доктор, уже не смотря на пациента, вновь погрузившись в свою папку, — физиотерапия назначена на после завтра, а пока переспите со своими мыслями.       Нил кивнул, осматривая помещение на наличие хоть чего-нибудь что сможет дать ему желание.       Врач вновь вытащил его из своих мыслей, задав вопрос уже на выходе:        — Оно того стоило?       Нил, ни секунды не раздумывая, ответил:        — Да, мы все решили.       Доктор задержал зрительный контакт дольше необходимого, как будто хотел прочитать мысли Джостена, но уже через пару секунд вышел.        — Надо было тебе столкнуть меня с крыши, — прошептал Нил, смотря на свою капельницу. Выдернув трубку, по которой тек физраствор, он вздохнул, собираясь с мыслями. Сломать себе шею, получится лишь, если он отключит свой инстинкт самосохранения.       «У тебя его нет», — фыркнул бы Эндрю, если бы был сейчас с ним рядом. Возможно он был прав. Обернув вокруг своей шеи подобие веревки, Нил вспомнил все моменты, что объединяли его с погибшими друзьями. Все пьянки лисов. Все поцелуи с Эндрю на крыше. Все тренировки. Обеды. Всё-всё. И резко дёрнул трубку. Щелчок он уже не услышал. Мир погрузился во тьму второй раз.       Когда причин жить не остаётся, можно искать другие, но когда ты этого не хочешь, что делать? Будь Би жива, она бы помогла все решить. Она бы нашла способ. Но ее нет. Ее убили с помощью ее же стеклянных фигурок, половину из которых подарил ей Дрю, а потом оставили в ее же кабинете, прям перед тем, как он должен был прийти. На похоронах на ее теле все ещё виднелись осколки, что не получилось вытащить.       Нил ненавидел Мориям, но жить, чтобы отомстить он не мог. У него не хватило бы сил, и он поклялся, поклялся, умирающей у него на руках Эбби, что не полезет в эту яму и не даст утянуть Дрю. Но он не клялся, что не последует за ними. Он все решил. И умер с улыбкой на губах, в надежде на воссоединение.