Он валялся на полу сжавшись в клубок. Вокруг царил полный беспорядок. Какие-то книги и учебники, предметы одежды, всякие обертки от еды и прочий мусор перемешались. Горы посуды, стоящие на столе. Лютер бы ругался.
Какая разница? Это лишь бесполезная трата времени, которую люди почему-то возводят в абсолют. На полу так неуютно.
Он поворочался и приподнялся, опираясь итак окоченевшими худыми пальцами на холодную плитку. В голове было неясно и мутно. Тошнило, а есть не хотелось совсем. Вставать тоже. Наверное, что-то подобное чувствуют, когда умирают от переохлаждения одни в темном лесу. Перед самой смертью уже все равно, а хочется только лечь на прекрасный, такой манящий бархатный снег, что пригласительно блестит и уснуть. Но он не умирал. Ну, то есть, он умирал, конечно. Но намного дольше, чем переохлажденный. Долго. Нион каждый день чувствовал, что гниёт изнутри. Понемногу. Что-то в нем отмирает. Что-то человеческое. Его нейроны? Да, они самые.
Какая-то пустота теперь поселилась в нем. Не хочется ничего. Чем такой, как он может стать в будущем?
Он встрепенулся: кем бы он там не стал, а замёрзнуть насмерть не хочется. Все же встав с пола, он натолкнулся взглядом на зеркало стоящее рядом, из которого смотрела бестолковая рожа. Вдруг она улыбнулась и придвинулась ближе.
Немигающие зрачки смотрели в упор. Теперь существо хищно улыбалось. Казалось, будто сейчас кожа на его лице треснет от ширины, но улыбка продолжала увеличиваться. Он попытался отвести взгляд, но не смог. Застыл, будто сонный паралич хватил.
Существо усмехнулось. Из зеркала к нему потянулись две огромные и худые конечности. Он попятился назад, спотыкаясь о весь мусор и предметы, вставая раз за разом и продолжая уже едва ли не отползать. Кажется, он ударился обо что-то до синяка. И снова. Не имеет никакого значения. Только не забирай меня. Я хочу быть живым. Тело охватила крупная дрожь. Спиной он упёрся во что-то. Дверь.
Руки медленно и неумолимо приближались. Наконец, они резко подались вперёд, сжимая его за шею. Весь мир окрасился в красную пелену боли. Существо по прежнему улыбалось и смотрело бездонными безглазыми дырами. Руки поднесли его лицо в упор к этому.
Оно вдруг выросло в размере, возвышаясь над ним так, что лицо стало едва заметно. Потом наклонилось, приблизившись к нему своим огромным лицом и все ещё сжимая шею.
– Отвратительное слабое существо. – оно прошипело. – Умри. Умри, я не хочу тебя видеть. Ты уже опустился так низко, что даже мне отвратителен. Но сейчас я не могу убить тебя. Надеюсь следующая твоя доза будет достаточно сильной. Уж сделай одолжение.
Внезапно хватка существа ослабла и он тяжело кашляя и рвано дыша опустился на пол, отключаясь. А оно исчезло.
Тут пелена боли снова подернулась. Хлесткий удар ладонью пришелся по щеке. Несмотря на явную жёсткость, он был таким спокойным, что ли, как будто рассчитаный. Так сказать отрезвляющий. Больно. Он открыл глаза, валяясь в собственной слюне. Снова.
Над ним возвышался Ниен, отряхивая руки и с таким взглядом, что хотелось снова отвернуться и забыться во сне, а не разговаривать с ним. Или провалиться под землю.
Они с того момента в доме Айвори тусовались вместе уже несколько месяцев. Присутствие грубоватого Ниена стало таким.. привычным. Он показывал новому товарищу разные места. Жизнь ничему не научила, поэтому парни продолжали лазать по заброшкам. Выяснилось, что Ниен тоже любит инди-игры, так что они часто проводили вечера вместе, пытаясь не сдохнуть в той любимой мрачной 2д игрушке Ниона (don't starve together), а Ниен постоянно матерился, когда их базу в очередной раз разъёбывало буквально что угодно, любое дуновение ветерка. Нион всегда играл за Венди, а Ниен за Вигфрид...
В тот же день Нион нашёл его собрание фентези и... романтической манги. Сначала Ниен открещивался от этого как от нечистой силы, но потом сдался и сказал не смеяться, иначе шею свернёт. Хотя Нион всё равно не удержался.
Он сказал, что он тоже читает, хотя больше по реализму, чем по фентези. Ниен аля ебать какой эксперт заявил, что "реализм – нудная хуйня, но как говорится, каждый дрочит, как хочет". Они долго обсуждали это и Нион пояснял, что на самом деле реализм – необязательно скучная штука с описанием жизненного тлена и рутины, после которых хочется повесится (хотя на самом деле именно такое и предпочитал, ага). Оба шарили за историю, только Нион был на хорошем счету у учителя, сдавая всё, а Ниен как всегда сваливал с уроков, лишь иногда соизволяя явить миру свои пару комментариев по поводу темы, если вообще приходил. Хотя иногда и невольно затягиваясь в обсуждения. В пору надевать классический костюм и начинать таскать с собой повсюду чёрный дипломат вместо рюкзака. Пацаны не поймут. Вот именно, что не поймут.
На самом деле среди них он тоже был слегка чужой. Те всегда жаловались, почему это у него баллы выше, чем у них и слегка пренебрежительно относились к его "гуманитарным" увлечениям. Да и ему часто было с ними скучновато, когда они не устраивали движ, напиваясь или творя всякую дичь. В общем, новый товарищ казался... глотком свежего воздуха. Поэтому Ниен не мог не обеспокоиться самую малость об этом его пристрастии к наркоте. Самую малость. Ага. Ну и.. это задевало его лично, по только ему самому ясным причинам.
Вдвоём любили и гулять по набережной вечером, сидя на камне и смотря на волны, пока говорят. Ниен пинал их ногой и курил.
В школе тоже стали замечать, что Нион больше не сидит один. "О, наконец-то у тихони есть друзья". Бесячая хуйня.
Ниен, хотя и не хотел казаться "навязчивым сентиментальным ебланом", как он сам об этом думал, слегка привязался к этому тихому парню. Всё таки лучший контингент, чем тот, что мог бы у него быть.
– Ты чего тут уже удумал? Хочешь окончательно сторчаться? Если ты не забыл, мы сегодня встретиться договорились, вообще-то. – он смотрел внимательно и говорил спокойно, как будто не сам только что ему пощёчину отвесил. Глаза сощурились.
А он и правда забыл. И снова укурился. Нион слабо пожал плечами, показывая, что у него оправданий не нашлось.
Он удивлённо моргнул, после чего произнес свою первую реплику с момента пробуждения:
– Ээ.. а какого ты вообще делаешь в моём доме?
– Ну, я планы свои менять не собираюсь из-за того, что кому-то вдруг приспичило накуриться. Весь в отца, – слова ударили хуже недавней пощёчины. Нион стыдливо отвёл взгляд, – Кстати о нём, твоему пьяному бате стоит получше запирать дверь, – он улыбнулся сам себе и помедлил секунду – Ну и рожа у тебя. Выглядишь хуево. Умылся бы, – он бесцеремонно приподнял Ниона, закидывая руку себе на плечо. Голова того резко закружилась и он вдохнул. Он сжал свою кисть на ниеновом плече и привстал. Твердое и жилистое. Хм.
Он постарался выровнять свое продвижение по квартире.
– Кстати, где все твои родственнички?– Ниен вопросительно посмотрел на него.
– В такое время никого и никогда нет. Мать на корпоративе. Отец.. да не знаю, где вообще его носит. И знать не хочу.
– Ты никогда не думал съехать, раз такой весь несчастный? Типо, мы уже не в девятом классе, ты вполне мог бы поступить в другой город.
– А деньги на меня сами свалятся?
– Ну на наркоту же хватает. Хотя, знаешь ли, твоя семья богатой не выглядит. – он подозрительно прищурился. Ниен никогда не был идиотом. Он как будто взглядом задавал вопрос "откуда?" Ниону стало крайне некомфортно под этим взглядом. Он не стал никак это комментировать. Прямого вопроса задано не было. А значит и отвечать он не обязан.
Ниен включил проточную воду и пригласительным жестом едва ли не толкнул Ниона к раковине рукой, сам усаживаясь на бортик ванной рядом. Похоже, он был разозлен немного больше, чем старался показать. Нион слегка пошатнулся и начал медленно водить мокрыми руками по лицу, пытаясь прийти в себя.
Ниен недовольно покачал головой.
– Этак ты до вечера будешь возиться. – он неохотно слез с ванны и подошёл справа, наклонившись и всматриваясь в чужое лицо, которое через секунду окатил холодной водой, набранной руками из под крана.
– Вот же ты блять. – Нион сказал со смешанными чувствами. Хотелось одновременно и злиться и гореть со стыда за то, что его увидели таким.
Ниен в ответ на его замечание, невозмутимо снова набирая воду в руки, на этот раз прямо касаясь лица, обмывая его.
Все это было так небрежно. Жесткие мозолистые руки скользили по коже, оставляя за собой холодное водяное послевкусие, раз за разом. Почти мягко. Потом он насмешливо коснулся места пощёчины, которая все ещё ярко алела.
– Так лучше?
Нион едва не вздрогнул и ошалело воззрился на товарища. Он словно окаменел, не зная, как реагировать на такой внезапный жест... жест чего? Что это вообще сейчас было? Несмотря на холодную воду, он чувствовал тепло, разливающееся по лицу и на автоматизме дотронулся руками до своих щек. Что так сказалось? Ниен был довольно панибратским, но чтоб настолько...
– Ты чего эт..– не успел он договорить, как новый плеск холодной воды резко окатил опять.
Ниен и сам не то чтобы понимал, какого он творит. "Просто этот наркоман опущенный такое ебало сделал смешное... "
Ну, это имеет зерно истины, просто слово "смешное", каким он окрестил лицо товарища в тот момент, сюда не подходило и нужно было лишь для того, чтобы скрыть более сомнительные синонимы, не думая об этом так.
Это слегка напуганное и нервное худощавое лицо с вечно широко раскрытыми глазами, как будто он вечно ожидал опасности или подвоха, тонкие сухие и искусанные от нервов губы, на которые он часто обращал внимание, пока товарищ говорил. И растрёпанные дурацкого цвета синюшные.... которые он по какой-то странной прихоти всё время подкрашивал. Нет стоп. Не не не, нихуя. Ниона должно хотеться отпиздить, глядя каждый раз на эту пугливую рожу, а не комфортить этого чепу́ха. Он вывел себя из транса почти мгновенно. Нион слегка странно посмотрел на него, заметив короткую паузу.
– А теперь патлы свои помой. А то как солома уже.
– Ты какой-то нелогичный. – он заметил, говоря тихо, но с некоторой насмешкой – Это подольше рожи будет, но там я сам почему-то не мог.
– Может мне тебе ещё спинку сразу потереть? – разряжая атмосферу.
– Потри, – Нион не удержался от лёгкого смешка, но послушался и всё-таки открыл кран, начав мочить свои волосы. Ниен, пользуясь случаем, изволил быстро откланяться и уже куда-то свалил, исследуя дом.
После того, как он наконец с горем пополам смыл шампунь, вытирая мокрые пряди и капая по пути обратно в комнату водой на все, что попадалось, он увидел, как Ниен, сидя на полу, сгребает всякий мусор из его комнаты.
– Какой же у тебя тут срач. Хуже иного бомжа. – прям по больному.
Нион отвёл взгляд в сторону. Сейчас скажет то, что он уже привык слышать в подобных речах. Да, да, все эти "как жалко" и прочее.И будет совершенно прав.
– Да не парься ты так. Ща всё уберем, будет твоя хата как новая. Но это конечно полная хуйня. – у Ниена не слишком получалось быть тактичным, но это.. лучше, чем ожидалось.
– Ты мне типа... поможешь, что ли? – Нион моргнул.
– Ну а что я по-твоему сейчас делаю? Чего вылупился? Давай, руки в ноги и за веником. Живо. –
Нион не знал, что и думать, пока шел за метлой. Ему добровольно предложили помощь, а не сказали самому разбираться со своей "хуйней" и не дали пинка под зад. Во дела.
Что-то сегодня и в последнее время слишком хорошо относятся. Приятное чувство. Хотя и не особо знакомое.
Он легко схватил старый облезлый веник одной рукой и поспешно поволок в сторону комнаты.
Ниен уже быстро расставил приоритеты, не дожидаясь его ответов:
– Я вытираю пыль, ты подметаешь.
Он настолько удивлялся этому новому способу поведения товарища, что делал все, не слишком задумываясь, можно сказать, даже бодро.
Ниен посмотрел и довольно отметил про себя: "Ага. Оживился, холоп"
Тут Нион приостановился, так и застыв с несколько нервозным видом, как будто колебался: говорить или помолчать? Он немного сжал метлу в руке и начал перебирать по ней бледными пальцами.
– Почему.. ты мне помогаешь?
– Ну не знаю, чтобы ты не валялся здесь в куче грязи как ебаный биомусор, который проебывает встречи (и всю свою жизнь в принципе) ради прихода.
– Жёстко, – Нион, покачав головой, совершенно не оскорбленный.
– Да, бедный. А теперь бери метлу и шуруй. Ща наведём красоты, – Ниен, быстро и методично протирая поверхности прихваченной из ванной тряпкой. Ну да, не выражать же в открытую беспокойство.
Нион молча начал этим и заниматься. Теперь он уже двигался увереннее, "трезвея".
– Это .. сорян за то, что.. забыл о встрече.. – он проговорил под тихий шелест метлы, сгребающей кучи крошек и пыли.
– Ну а что ожидать от наркомана?– Проворчал Ниен, стоя спиной к товарищу и запрокинув руку на верхнюю полку, – Почему ты вообще этой хуйней страдаешь? – Ниен решился на весьма рискованный ход. Личный вопрос. Да, это совершенно не должно его касаться, но видя этого идиота после очередного наркотрипа он не выдержал.
Шелест метлы резко остановился.
– .... Ну... Ну – он остановился, судорожно пытаясь соорудить объяснение. Глаза бегали где угодно по комнате, как будто ища пути отступления, лишь бы не смотреть в лицо вопрошающему– Как и все, знаешь? Захотелось попробовать.. и вот я здесь,– Он обводит кучу собранного ими мусора рукой.
– Так просто? Мне кажется кто-то подпиздывает. Ну или по крайней мере скрывает значительную часть подробностей. Тут не нужно быть детективом, нужно лишь иметь больше двух извилин. – Ниен, слегка резко выговаривая.
Нион начинает перебирать в руках край толстовки, закусывая злосчастную губу. Да, попытка вот так уклониться от прямого вопроса с самого начала была идеей провальной. Мать перемать..
По правде говоря, его душа на самом деле была мучима всей этой историей и нуждалась в облегчении. Но стыдно. "Ну да, а накуриваться в хламину было не стыдно" тут же на задворках сознания осуждающе проявилось. Да завали, это... Другое. Заткни. Он стоял, как будто на суде, хотя ему и туда пора, по справедливости то. Вспомнить хоть того мужика.. это не давало покоя. Да и не только это. Наконец он подал голос.
– Слушай.. я понимаю, тебе интересно и всё такое, но это личная хуйня.
– Да за твою "личную хуйню" про тебя давно бы пора сказать и упечь в диспансер,– чувствовалась скрытая угроза. Ниен бы абсолютно точно не хотел отправлять кого бы то ни было в эти места и искренне убеждённо терпеть их не мог, но надавить это святое. Тем более сам со своей проблемой Нион пока справлялся хуево. То бишь никак.
А его жутковатый, хотя и вызывающий уважение дружок Лютер, вроде умный же парень, но, казалось, вообще как-будто не слишком хорошо понимает человеческие эмоции. Вот и приходится ему в одиночестве совсем.
– Ты.. ты блефуешь. Ты бы не стал, – Нион, широко зашуганно вытаращившись.
– А что мне? Ты не справишься сам. Наркоманы никогда не справляются сами. Они лежат и медленно подыхают от зависимости. Смотреть, как ты так и подохнешь в одиночестве под очередной дозой, жалея себя? –
Ниен с треском ударил кулаком по полке, которую протирал. Из него словно вырвалось. Острые худощавые плечи Ниона дёрнулись при звуке. Молчание. Оно затянулось. Нион стоял в напряжении, как будто в любую минуту готовый последовать правилу "бей или беги"
Ниен вздохнул, успокаиваясь. Не получается. Молчит как проклято́й. Ну, выхода нет. А беспокойство.. есть. И отнюдь не беспричинное. Вот что с ним таким делать? Заставить говорить силой будет только хуже. Так он окончательно потеряет эти крупицы доверия, которые только появились. Хм.. доверие. Это мысль. Хочешь искренности – открой и немного своего взамен. Ну или много, как придётся ему...
Ниен колебался. Об этом не знали даже близкие знакомые.. но тут у нас почти гарантированно безнадежный самоубийца..
– Слушай, Нион. Если не хочешь сдохнуть вот так, нам нужно поговорить. Мне тоже есть, что тебе сказать. По этому поводу. У меня есть.. некоторый опыт с этим. Не так, как ты думаешь.
Казалось, невозможно достичь ещё большего уровня шока, но Нион смог.
– Ты.. у тебя есть опыт??? – Нион уже не знал, плакать или смеяться ему.
Ниен помахал головой.
– Я же сказал, что всё не так, как ты думаешь. Мне нужно кое-что тебе показать. Собирайся. Но взамен расскажешь о своём.. начале по дороге.
***
Нион начал свой рассказ. Очередной побег. С криками за спиной и всевозможными угрозами, как будто услышав их он моментально развернется обратно. Конечно. Чем громче крик, тем бессильнее ярость.
– Беги, беги!! К шлюшьей своей мамке беги!!
Нион тяжело дышал. Ночь, кажется, придется провести на вокзале. Ох и холодно. Ну ничего, по крайней мере у него с собой есть на еду. Он шёл быстро и не оглядываясь. Что стало причиной вспышки снова..? Мать ушла. К любовнику.
А он тут причём? Ну, это видите ли из-за него она так охладела. Сколько раз он это слышал в разных формах и словах, но суть одна. Пьяному плевать, на кого возлагать вину, лишь бы не на себя самого.
Сегодня это дошло чуть не до... Он покачал головой, стараясь не думать об этом. Нет. Этого бы не произошло, верно?? С хорошими людьми такого не случается. Хорошие люди не трясутся на балконе, слыша, как их отец пьяно матерится, ища... топор, мать его. Чтобы поехать и порешить любовничка, вместе с женой. Ну и кое-кого, кто поближе, заодно.
Ведь это пьяный разум, он в таком виде до этого несчастного любовника не доберется. А вот до него – ох,
вполне. Его до сих пор трясло. Ещё очень хотелось есть, ведь продукты сегодня опять никто не принёс, ещё и ветер хлестает по щуплому телу как будто плёткой в БДСМ клубе.
Если задуматься, вся его жизнь сплошной БДСМ. Вот только мазохистом он далеко не был... А разве нет? Кем он был? Как его тогда ещё называть, если он просто сидит и жалеет себя, ничего не придпринимая. Самоуничтожительные и обвинительные мысли снова роились в голове, словно червивые паразиты, личинки которых ему подсадили ещё в раннем детстве. Они съедали его заживо, оставляя от личности слабую оболочку. Копошились в мозгах, задевая нервы и заставляя себя слушать. Его слегка трясло.
Сейчас срочно нужен кто-нибудь. Темно и ничего особо не видно, только очертания переулков с домами, которые как будто все наблюдают за прохожими, все склоняясь над ними незаметно, рассматривая неразумную вошь под своими величественными силуэтами. Хотелось скрыться долой от их жёлтых оценивающих взглядов, избежать этого света на своей спине, позорно оголяющего и обличающего всё его существо.
Он так сильно пытался избежать этого, что зашёл в самую темноту, непонятно куда. Когда он это понял, Нион остановился, осматриваясь по сторонам. Зачем, всё равно мрак. Он стоял так некоторое время в тишине, в какой-то прострации.
Где то сзади-сбоку от него мелькнул темный силуэт и боковым зрением он увидел взгляд, обращённый к нему. И без того нервное состояние превратилось в паническое. Спереди тупик.
Слышны шаги. Как будто хищник, который загоняет жертву не спеша, зная, что никуда она уже не денется. И вгрызется он в живую плоть, и испробует. По сравнению с ним паразиты действуют весьма мягко.. Нион чувствует, что его мысли превращаются в полный бред. Какие нахуй хищники?? Какие паразиты?? Его сейчас захуярят, а он тут в философы подался..!!! Сука сука, быстрее, бог, если ты существуешь... Ты же обещал помогать нищим!!
Он затрясся ещё сильнее, ускоряя шаг и идя вперёд. Хотя там и тупик. Слабые личности часто обладают каким-то иррациональным желанием жить, даже когда всё хуево. Нет, скорее страхом смерти. Они готовы влачить жалкое существование, какое угодно, лишь бы просто быть. Даже если говорят, что хотят смерти. По крайней мере, так думал он сам.
Ладно, делайте вы что хотите, только оставьте мне это, я не хочу исчезать, не хочу гнить в земле... Впрочем - то какая разница,гнить в земле или ходя по ней? Долбаёб. Шаги приближались. Казалось, сейчас к виску приставят дуло, или к спине нож. Или к очку... Ладно, проехали, это хуже всего.
Внезапно послышались голоса, смеющиеся и переговаривающиеся. В конце переулка курила группа уже изрядно пьяных подростков. Но это лучше, чем шаги позади. Он неровным шагом зашёл в переулок. Похоже, случайно попал на чью-то большую гулянку. Людей было много и группы разбились по всему большому тупиковому переулку, кое-где даже стояла парочка столов.
Он прошёл, стараясь, чтобы на него не обращали внимание и встал где-то в сторонке у стены. Ему повезло, все были пьяны и никто особо не замечал нового "члена группы". Хотя кто знает, сколько тут таких вольно- прибывших.
Его всё-таки поймали. Как тень подплыла обитательница этого места, плавная, на удивление довольно трезвая...
– Чего стоишь такой грустный? – она спросила мягко и улыбнулась губами с тёмным блеском, блики на которых было хорошо видно в приглушённом свете фонарей здесь. Девушка наклонила голову набок, отчего светлые пряди колыхнулись волной.
Ну блять, наконец-то спросили!Он никогда не был социален, но в свете минувших событий эта потребность неожиданно взыграла в чуждом ласке парне. И когда ему наконец задали такой вопрос... что ж, слова потекли нескончаемым потоком, будто из разрушенной плотины. Он говорил неловко, отводя взгляд, заикаясь и нервозно вжимая голову в плечи. Девушка слушала внимательно с лёгкой как-будто понимающей полуулыбкой.. такой неблагополучный невинный бедный парень...
Его голос был хрипловат, взгляд смотрел куда-то вперёд, устремившись одновременно на всё и в никуда. Вот она, заблудшая душа. В прямом смысле. Вся ругань, крики, ссоры последнего времени:теперь всё так легко покидало уста, как будто он пересказывал заученное наизусть складное сочинение. Да, он спотыкался, заикался, но мгновенно продолжал. Мысленный бесконечный монолог наконец обрёл форму, а главное – слушателя.
"Слушатель" стоял и задумчиво смотрел. Нион только сейчас заметил, что девушка-то курит. Дым вылетал из мягких губ, пока она слушала, облакотившись на стену.
– Я тебя понимаю. Наверное, я не смогу многим тебе тут помочь... У меня то бати вообще нет.... – она усмехнулась, – Но атмосфера у тебя хуевая, не позавидуешь. То-то я вижу ты такой зашуганный. Стоишь тут один в уголке, оглядываешься всё время, как будто тебя тут застрелить собирались.
Нион тоже неуверенно улыбнулся, смотря на свои руки, нервно мнущие края домашней футболки.
– Ты почти угадала, – он пробормотал тихо.
– Пиздишь, – девушка недоверчиво посмеялась. Смех такой приятный, тёплый как будто. И мягкий. Ему стало комфортнее. Наконец можно поговорить по душам в обычной обстановке. Не под осуждением и криками отца, не под неловкостью и отстранённостью матери, не под внимательным и анализирующим взглядом Лютера. Она казалась... Такой близкой, человечной.
– За мной до сюда действительно шёл какой-то мужик. Именно за мной. Шаги исчезли, когда я зашёл в этот переулок. А больше здесь идти некуда, это тупик. Значит, он повернул назад. Не догнал....
– Ну вот видишь. Везде есть плюсы. По крайней мере ты жив. Застрелил бы он тебя вряд ли, но вот избить – вполне. Такой уж тут район, тем более ночью. Дурачок ты, что зашёл сюда, – она только улыбнулась, выпуская ещё один клуб пара.
Нион только покаянно кивнул. Он не хотел оправдываться своими проблемами, выставляя себя в ещё более жалком свете после того, как уже итак не выдержав выложил всё, что можно. В конце концов незнакомцам всегда легче рассказать. Действительно. Импульсивный идиот.
– Жизнь хуйня и тебе остаётся смириться с этим и расслабиться. Наслаждайся. Облегчай пожизненное страдание, – она снова улыбнулась. Хотелось согласиться, согласиться со всем, ведь на душе стало настолько проще, – Будешь? Тебе бы не помешало, – девушка, указывая на самокрутку в своей руке
Он в тот момент не мог думать здраво. Все события навалились комом. Да и не хотелось отказывать кому-то, кто наконец его выслушал.. но последняя извилина всё-таки дрогнула в предсмертных муках.
– Мм... Нет, спасибо, – Нион только неловко улыбнулся, отводя взгляд.
– Да ладно тебе, не будь таким занудным. Ломаешься как 14 летняя девственница, – она слегка наклонилась к нему, усмехнувшись и прищурившись. Светлые волосы снова всколыхнулись, – Я же о тебе забочусь. Трясёшься весь, – после этих слов ему вдруг стало стыдно. Она слегка отвернулась. А вдруг уйдет сейчас? И снова остаться одному, наедине с ебаными червями в голове. И думать о произошедшем, о своей жалкой жизни, обо всём, что столько времени его мучает. Без живой души. Его захватило отчаяние. Да ну его всё, лишь бы не думать, не думать ни о чём, отвлечься, говорить с кем-то. Он старается оправдаться:
– Ну, я просто никогда такого... Не пробовал, знаешь... – Нион нервно ёрзает, ещё больше хватаясь за край футболки и кусая губу. В её взгляде явно видно начало разочарования. Теперь смотрит со скукой, как-бы сверху вниз, слегка приподнимая брови, даже не на него а куда-то в сторону и выдыхая очередное облачко дыма.
– Какая жалость, – говорит как-будто нейтрально, но одновременно кажется, что она пренебрежительно кидает в него эти слова. Так они стоят пару минут. Молчание делается неловким, тем ещё более невыносимым для него. Дышать стало труднее.
– Хотя.. я мог бы попробовать, наверное..– он сделает всё, лишь бы это вернулось.
– О! А ты смелый. Всё-таки я в тебе не ошиблась, – её радостный вид снова вернулся, улыбка пристала к губам, словно девушка специально надела её как костюм к подходящему случаю. Тонкая рука с аккуратным красным маникюром протянула самокрутку другой, робкой и бледной, слегка дрогнувшей, в груди у обладателя которой поднялось неприятное волнение.
Прилив адреналина, когда по телу проходится тепло и сердцебиение учащается. Он сглотнул и скорее, чтобы каждый удар сердца не приближал его инфаркт, закурил. До этого в его арсенале были только обычные. Он почувствовал такое успокоение и расслабление, что принялся за это дело с куда большим упоением. Впервые за долгое время дурные мысли наконец отступили, и он понял, что всё будет хорошо. Точно! Всё будет хорошо. Он забыл про всё на свете. Про проблемы, про людей вокруг него, про свет фонарей. Нион не знал, сколько прошло времени. Его расфокусированный взгляд оставался прикован к улыбающемуся лицу, которое вскоре тоже поплыло. Улыбка расширилась.
Он начал осозновать, что есть все и ничего, вышел за пределы человеческих мыслей стал всем, стал богом, абсолютным спокойствием. Ему показалось, он услышал голос Божий.
Тот вторил, что всё будет в порядке. Высшая степень его существования, он даже не мог это остановить. Разум Ниона всё наполнялся, наполнялся образами божественными, чем-то ярким, светлым. Все вокруг стало более ярким и насыщенным, привычный свет резал глаза, вокруг фонарей появлялись радужные кольца, а сами источники света производили множество длинных цветных лучей. Оно было повсюду, весь мир и он сам. Он слился воедино со всем.
Тепло и спокойно. И никуда не денешься. Чьи-то глаза закрылись. У кого-то дрожат руки и пот стекает по спине. Чьё-то тяжёлое дыхание и сердцебиение было слышно отчётливо. Чье? Наверное, это сердце мира.
Корень вселенной, её двигатель, который перекачивает потоки энергии по ней выше скорости света, образуя чёрные дыры, искривляющие временое пространство. Перекачивает и возвращает обратно. Всё циклично. Удар за ударом, сокращение за сокращением. Вселенная расширяется до пределов и снова становится точкой. И снова расширяется, питаемая сжатой энергией, которая жаждет вырваться, снова стать энергичным потоком. И это бесконечный цикл из бесконечного количества разумных и неразумных наций, существ, времени. Атомы разложившихся тел ожидают нового цикла, чтобы соединиться вновь и вновь во что-то другое. Всех их ждёт бесконечное перерождение, бесконечное страдание и радость. Одни циклы. Как тепло, как хорошо, Господи. Чьё-то тело скатилось по стене. Вот он и вкусил запретный плод.
***
Ниен покачал головой, думая о том, как всё запущено и стоит ему плакать или смеяться. Решив, что это будет предпочтительнее, чем плакать, он слегка усмехнулся.
– Что у тебя за пунктик такой с Богом?
– Иди ты, – Нион только тихо вздохнул. Он тут значит душу выворачивает, а ему хуй с маслом.
– Ну поплачь – Ниен снова усмехнулся, – честно, каждый раз, когда ты что-то рассказываешь, это вводит в тильт. Да, да, у каждого своя форма эскапизма. Сам, бывает, курю или пью. Я не хотел в это лезть, но после того случая ты действительно перебарщиваешь. Всё ещё мучаешься кошмарами и тебе он мерещится? – Ниен, с невозмутимым выражением лица.
– Да. Это всё просто наваливается. Хотя я не хочу снова ныть тебе об этом.. – Нион неловко сжал плечи, смотря в пол.
– Я не буду сейчас из тебя ничего вытягивать. Но пообещай мне кое-что. С этого момента ты не куришь в дни наших встреч. Ни травинки, ни хуинки во рту.
Нион только кивнул. Это было справедливо.
Они спокойно шли по теплой улочке, слегка даже млея от этого тепла, хотя Ниен отчего то был мрачный и нервный, словно старался оттянуть момент их прибытия. Он останавливался на качелях, потом покурить, посмотреть на радномную огромную дождевую лужу. Нион что-то там вставил про клещей, хотя его никто не спрашивал.
Купили энергос на двоих, потому что денег было только на эту хуйню, ну и лакали по очереди, сидя на какой-то лавке в чужом дворе, отчего солнечный жар на плечах, руках и лицах только усилился. Спасала одна лишь тень какого-то шелестящего дерева, листки которого периодически приземлялись и на лавку, и на них самих. Потом путь возобновился.
– Кстати, ты видел ту девку после? – Ниен, попивая из банки.
Нион помедлил с ответом.
– Видел.
Ниен издал смешок, который предполагался понимающим.
– Ебались, да?
Нион слегка опешил, но потом тихо усмехнулся.
– Да нет же. Она теперь ещё и мой это.. Работодатель.
– Вау. Ну просто замечательно. Вот откуда у нас и денежки. Мне стоило догадаться. Лучше бы ебались, честно, – он слегка толкнул Ниона локтём в бок. Тот пожал плечами, пусто смотря в землю и пиная какой-то камушек.
– Знаю. Но не то чтобы мне было, что терять.
Ниена по непонятным для Ниона причинам очень это заявление взбесило, так что от мощного леща пострадал ближайший фонарный столб. Но отвечал убийца столбов несмотря на это довольно собрано, хотя и холодно, что удивило. Обычно он мог быть агрессивным, грубым, прямолинейным – да. Но не таким.
– А как же твой Лютер?
– Я не имел ввиду...– но продолжить ему не дали.
– Да? Не имел ввиду? То есть ты об этом даже не задумывался? О том, как ему будет с этим?
– Чего ты так заводишься? – Нион сказал тихо и с расстановкой, надеясь, что это заставит и второго вести себя потише, хотя бы чтоб услышать. Обычно работало.
Ниен махнул рукой, не желая ничего объяснять, но притих, поняв, что действительно реагирует слишком сильно.
Выдержав небольшую паузу Нион продолжил.
– Я знаю, что мне стоит стать лучше, задуматься об остальных.. о Лютере, о тебе. Я вижу, какой я человек. Но я варюсь в этом болоте и я уже устал и сам от себя, и от всего остального. Вообще.. спасибо, парни. Вы вроде как сейчас со мной. Так дышится свободнее.
Ниен молчал.
Наконец они дошли до пункта назначения. Наркодиспансер? Нион посмотрел на товарища непонимающе. Типо, серьёзно? Действительно он что ли решил его туда сбагрить?
Ниен не посмотрел в ответ, а лишь открыл дверь.
– Идём за мной, – Нион неуверенно последовал за ним, осматривая белые стены помещения. Регистратура. Молодая хорошенькая девушка смотрит на Ниена с узнаванием. Когда она говорит, Нион замирает.
– Пришли маму навестить?
