Попробуй пожить в чужой шкуре

— Я отказываюсь так работать! — заявляет Томас. Они сидят с Вик в баре после трудного дня. Сегодня была всего лишь одна репетиция, а ребята чувствуют себя максимально выжатыми, будто весь день тяжёлым физическим трудом занимались. Вероятно, такое было бы даже полегче в их ситуации, потому что в данный момент вся нагрузка приходится на мозг. — Томас, ну, мы не можем из-за этих долбаёбов всё прекратить, — качает головой Виктория, показывая бармену, чтобы он повторил её заказ, — Это наша мечта с самого детства! И мы не должны бросать любимое дело только потому что вокалист и барабанщик не сошлись характерами. Не понимают они друг друга, вот и всё. Виктория вздыхает, она знает, что Дамиано сложный, сама с ним постоянно цапается, но он слишком талантливый, чтобы просто выгнать его из группы. Итан тоже непростой, но он хотя бы тихий и замкнутый. Поправочка: тихий и замкнутый, пока его не доводит Дамиано, а потом в нём просыпается монстр и тогда уже Давиду плохо, и им всем плохо. Но вокалист сам нарывается. Де Анджелис не понимает, с чего эти люди так сильно враждуют, вроде никаких серьёзных конфликтов между ними она не наблюдала, просто те как-то изначально не сошлись. От этого грустно, но дело своей жизни — музыкальную группу — Вик оставлять не намерена. — Может, им потрахаться надо? — Томас полнится идеями из каких-то тупых мелодрам. К сожалению, такое только в фильмах работает, а в реальной жизни обычно после этого «потрахаться» проблем только прибавляется. Вик забирает у него из рук стакан. Всё, перебрал мальчик. — Томи, вот скажи мне, пожалуйста, у Дамиано хотя бы один парень был? Для всех он просто натурал, готовый к экспериментам, но, чёрт побери, точно не с Итаном. С ним вообще всё сложно, я слышала, что его отношения и секс не интересуют, — Виктория вздыхает. Почему все мужчины в её окружении ведут себя как дети малые? Вот за что ей такое наказание? — Мне нужно переспать с этой мыслью, — Томас поднимается и немного неэлегантно направляется к выходу. Вик расплачивается за выпивку и догоняет его. Куда она его отпустит такого? — Переспать тебе нужно, но не с этой мыслью, — девушка улыбается, замечая, как Раджи смущается от её подкатов, которые с её стороны идут достаточно часто. Не сказать, что это всё она делает серьёзно, просто нравится чужая реакция. Вообще, они друзья: очень хорошие, близкие, с самого детства. И сейчас достаточно часто ночуют друг у друга, даже в одной кровати. И в этом не видят ничего, вроде бы. Вик не понимает, почему практически все её мысли занимает Томас, а не какие-то другие парни, но делать какие-то выводы она точно пока что не готова, хоть вроде бы девушка и умная, и в отношениях прекрасно разбирается, особенно в чужих. Раджи иногда задерживает на ней взгляд дольше положенного, но это совсем не напрягает, наоборот, как-то спокойно и хорошо. Вот что значит настоящий друг. Виктория понимает, что её мысли опять ушли от насущной проблемы, а именно — что сделать с Итаном и Дамиано, чтобы они не ебали им мозг на каждой репетиции. По отдельности вроде бы хорошие адекватные люди, а вместе — взрывная смесь. А они с Томасом хоть и пытаются их разнять, кажется, работают только катализатором. Вик чувствует, как её хватают за руку. Девушка останавливается, с вопросом глядя на замеревшего Томаса. — Смотри, звёзды падают, — говорит Раджи, поднимая глаза в верх. Виктория с интересом глядит на небо и замечает несколько падающих светящихся точек. — Нужно желание загадать. — Хочу чтобы эти придурки вошли в положение друг друга и перестали выносить всем мозг, — шепчет Вик. Она в это не верит, конечно, но было бы прикольно. Томас усмехается чему-то и снова глядит на неё. На улице темно и особо не видно чужих эмоций, но Виктория чувствует на лице его дыхание и, похоже, понимает, к чему всё идёт, ну, или ей просто кажется, что Раджи пытается поймать её взгляд и спросить им разрешение на поцелуй. Вик прикрывает глаза, надеясь не принимать сейчас это решение. Рука Томаса касается её щеки, убирая лезущую в глаза прядку, а дальше он отстраняется. И это даже слегка Викторию разочаровывает. Хотя она сама совершенно не понимает, чего она хочет. И переводить эти отношения на какой-то новый уровень немного боязно, и оставлять всё как есть как-то неловко. Но она решает списать всю эту ситуацию на алкоголь, просто спиртное в голову ударило. Они подходят к дому Томаса. И Виктория решает остаться, не хочется переться через полгорода к своей квартире.

***

Дамиано раздражён максимально. С каждой репетицией он выматывается всё больше и больше и не знает, сколько ещё протянет. Прям даже отношений хочется, чтобы было кому рассказать, какой этот Итан придурок. У Давида была девушка, и не одна, но все они не выдерживали его, и Дамиано их понимает, он бы и сам себя не выдержал. Он невозможно от себя устаёт, и иногда хочется обойтись без конфликтов, просто промолчать или потерпеть, но он так не может, ему нужно всем показать, что он вообще единственный прав и что если кто-то не согласен с его мнением, пусть идёт в задницу. Несогласный такой есть, и это Итан. И Дамиано его всей душой ненавидит, постоянно об этом человеке думает и пытается его довести до такого состояния, когда они орут друг на друга уже на равных. Потому что тихий и спокойный, скромный Итан это, конечно, хорошо, но издеваться над ним как-то нечестно, а вот когда Торкио всё задалбывает, он может наговорить таких гадостей в ответ, что даже плохая сторона Дамиано отдыхает. Давид достаточно часто потом анализирует его слова и пытается понять: правда ли его видят таким или это просто было сказано в приступе ярости. Дамиано постоянно слышит какие-то гадости, начиная от того, что у него со стилем проблемы, заканчивая тем, что он невыносимый и его никто никогда не полюбит. Вот это уже больно. Вообще, никто в здравом уме не должен говорить такого другому человеку, но Давид сам иногда такие гадости выпаливает про Торкио, так что они друг друга стоят. Бывают моменты, что они задолбаны настолько, что в ход идут не только ругательства. Иногда Итан может кинуть в него палочками, а он каким-то элементом одежды. Томасу и Вик остаётся только уклоняться, чтобы в них ничего не прилетело, совсем редко Дамиано может дёрнуть Торкио за волосы, а тот демонстративно дать ему пощёчину, не сильную, скорее просто показушную. Причинить настоящий физический вред они друг другу не пытаются. К сожалению, насчёт морального парни даже не задумываются. Давид не знает Итана, они с ним видятся только на репетициях или на общих тусовках и тот обычно замкнутый и лишний раз не говорит о себе. Это Дамиано любит рассказывать и о своих отношениях, и о походах в клуб, и об экспериментах всяких. До сих пор помнит, как хвастался участием в групповухе, получая от Итана уже привычное обзывательство. Давид и не желает узнавать этого человека лучше, ему и так хватает Торкио: тот бесит его одним своим видом. И Дамиано знает, что это работает и в обратную сторону, но его всё устраивает. Вражда с этим человеком уже давным-давно становится чем-то привычным, и что-то менять он не намерен, как бы его не просили Виктория или Томас. Давид вздыхает. Ему так хочется расслабиться. В последнее время он достаточно часто ищет какие-то одноночные связи, к сожалению, они никак не помогают отвлечься. Даже оргазмы какие-то сухие и не приносят расслабления. И проблема не в партнёрах: они все красивые, милые и умелые, проблема в нём. Что-то в его жизни идёт по одному всем известному месту, и он не может понять, что именно и в чем причина всего этого. Ответ никак не ищется. Дамиано быстро собирается, подводит глаза и отправляется в клуб. Может, подцепит кого-нибудь, может, просто потанцует, но сидеть в одиночестве дома — это точно не для него. Парень всегда старается быть в окружении людей, чтобы не погружаться в свои мысли, так как это кажется самым страшным. Тем более после всех слов Итана, после всех своих выходок. Дамиано знает, что он нехороший человек и возможно правда никогда не будет ни с кем счастлив, и не найдётся та, которая сможет принять его со всеми его недостатками. Это пугает, но Давид понимает, что единственный виновный здесь он, и это уже никак не исправить. Дамиано заходит в клуб, и его мысли сразу же замолкают, музыка очень хорошо отвлекает. Это, конечно, не рок, но Давид не против послушать и электро или какую-то попсу, лишь бы не рефлексировать. Он практически сразу же замечает на себе несколько заинтересованных взглядов. И не только от девушек. Но Дамиано не особо готов что-то пробовать со своим полом. Он для этого слишком трезв и слишком вымотан. К нему подходит высокая миловидная брюнетка, одетая со вкусом. Давиду нравится, и он понимает, что смотрелись бы вместе они просто прекрасно. Но оценивать кого-то по внешности — последнее дело, да и искать нормальные отношения в клубе — идея плохая. — Не хочешь провести вечер в хорошей компании? — интересуется девушка, и Дамиано кивает. Почему бы и нет? Он всё равно здесь за этим. — Джо, — представляется она и указывает на центр зала, где множество полуголых тел двигаются под музыку. — Потанцуем? — Да, — кивает Давид, — Я Дамиано, — ему приходится приблизиться, чтобы шепнуть это девушке на ухо, так как здесь достаточно шумно. У Джо приятные духи и мягкая кожа, да и голос красивый. Давид прям очарован и с удовольствием танцует, чувствуя, как Джорджия прижимается к нему. У него даже встаёт, точнее не даже, а вполне закономерно. Он кивает в сторону туалетов, и Джо его понимает. Они, держась за руки, пробираются через толпу. Туалет в клубе — не самое лучшее место для перепихона, но Дамиано сейчас как-то всё равно. Он часто наступает на одни и те же грабли. Они запираются в кабинке, и Джорджия расстёгивает его джинсы, запуская руку под бельё. Давид тянется к её губам, вплетает руку в волосы и слышит недовольное шипение, тут же убирая. Джо обхватывает пальцами его член, начиная поступательные движения. Дамиано понимает, что сегодня его, кажется, ждёт только взаимная дрочка, но он не против, наоборот, меньше обязательств. Он спускает руки на чужую поясницу, следом пробирается под юбку, делая всё медленно, смотря за чужой реакцией. Пальцы начинают плавно двигаться, и Джо тихо стонет ему в губы. — Быстрее, — просит она. Дамиано старается и чувствует, как чужая ладонь сбивается с ритма. Сам он хоть и возбуждён, но от чужих действий ему не горячо, не холодно. Вроде и приятно, но точно не то, что приведёт его к оргазму. Они всё ещё целуются и он чувствует, как сбилось чужое дыхание. И, по-хорошему, он мог бы возбудиться от такого вида девушки, но ему опять на это как-то музыкально: по барабану. Блять. А вот это сравнение плохое, потому что в мозгу тут же возникает разозлённый кричащий Итан, такой разгорячённый, злой, и Дамиано не отказался бы, чтобы Торкио прижал его к какой-нибудь стене. Давид протяжно стонет, изливаясь, и прикрывает глаза. Чёрт. Нет. Нет. Нет. Этого не может быть. Он не думал о таком. Джорджия громко стонет и расслабляется в его руках. Они заканчивают, вытираются туалетной бумагой и салфетками. — Спасибо, это было прекрасно, — говорит Дамиано. — Может, обменяемся номерами? — предлагает Джорджия. Давид кивает, он не против. Он готов сделать всё что угодно, лишь бы не думать об этом чёртовом Итане. Дамиано приходит домой, сразу же ложась спать, он слишком сильно хочет забыть обо всём этом. Только вот просыпается он почему-то не в удобной кровати, а за столом, с какой-то книжкой в руках. Когда он поднимает взгляд, пытаясь понять где он находится, то его глаза сталкиваются в зеркале совсем не со своими, да и в отражении видит он не себя, а самый страшный кошмар, который только может быть.