тактильный голод

у Вани тактильный голод. Ване холодно, страшно и одиноко. после выматывающих съемок, тревожных раздумий, Ване — невыносимо. Ваня вцепляется в Тихона в подступающем приступе паники и целует его размашисто, грубо, сжимая футболку так, что белеют пальцы, ни секунды не думая о последствиях. Тихон не отвечает и Ване кажется, что его сердце, маленькое и глупое, падает прямо в Ад и разбивается на тысячи осколков. Тихон отстраняется и смотрит на него ошарашенно. Ваня всматривается в его лицо, но не видит ничего, кроме удивления, и выдыхает. Ваня был готов к любой реакции, но Тихон обеспокоенно спрашивает как он, и Ваня сыпется. вместо ответа Ваня лезет ледяными пальцами Тихону под футболку и вжимается, пытаясь лизнуть друга в шею. Ване сейчас не нужны разговоры о его состоянии, Ване нужно забыться, ощутить прикосновения другого человека или хотя бы получить по ебалу. наконец Тихон отмирает, мягко подталкивает Ваню к одноместной кровати и тот пятится назад, мгновенно отключая мозг. пока Ваня цепляется неровно обкусанными ногтями за Тишину спину, тот нависает над ним, внимательно вглядываясь, будто пытаясь найти ответы на свои вопросы, и, видимо так и не найдя их, утыкается лицом Ване в шею и шепотом спрашивает — — Вань, ты уверен? Ваня обессиленно жмурит глаза, поднимает подбородок вверх и утвердительно мычит. дурацкий вопрос, думает Ваня. он сжимает ладонями Тишины бока и тот целует его в шею, медленно перемещается выше, оставляя красные следы, очерчивает языком линию подбородка. Ваня запускает руку ему в волосы, путается в них пальцами и притягивает к своим губам. их поцелуи нервные, рваные, они задыхаются, стукаются зубами и Ване кажется, что ещё чуть-чуть и он потеряет сознание. время останавливается, превращается в липкий густой сироп, в котором они тонут подобно мухам, пойманным в сладкую западню. Тихон спускается ниже, лижет его живот. Ваня сжимает простыни и тихонько стонет. Тихон ухмыляется, но на этом останавливается. Он перемещается обратно к Ваниному лицу, смотрит и слезает с кровати. Тихон поднимает Ванины ноги, садится и укладывает Ванину голову себе на грудь. Тихон гладит его по волосам, убирая мокрые пряди с лица, и прижимает к себе. но Ваня не собирается прекращать, он усаживается поудобнее и лезет целоваться дальше, вылизывает Тихону шею. Тихон придерживает его, чтобы не свалился, закрывает глаза и подставляется под поцелуи. он думал об этом, даже представлял, глядя на Ваню вообще сложно такого не представлять, но то, что такое может случиться в реальности, ему как-то в голову не приходило. и все же Тихон думает, что это плохая идея, изначально плохая идея. Тихон думает, что, возможно, это самая хуевая идея в его жизни. Тихон думает, что, как только Ваня придет в себя, то поймет, что это просто помешательство, временное влечение и начнет извиняться, просить сделать вид, что ничего не было. это все — полный пиздец, но, когда Ваня вновь касается его губ, Тихон думает, что даже если бы он мог поменять свое решение и остановить Ваню в самом начале — он бы не стал этого делать. прямо сейчас, когда Ваня стонет ему в рот так, будто несколько часов репетировал перед зеркалом, даже если пол вагончика начнет проваливаться прямиком в Ад — ему не будет жаль.