На улицах Ярославля

      Два эйса подряд от соперника заставляют собраться ещё больше — пятый сет, счёт — 14:13 — спасибо, что в пользу «Ярославича». Тут никак нельзя упускать ни малейшей возможности. И точно никак не стоит оглядываться на то, что мяч непривычно лежит в ладони — с почти родными «микасами» было бы проще, но что уж есть.       Подача удаётся и, хотя соперник всё же принимает мяч, сокомандники доводят его до пола с противоположной стороны сетки. Трибуны взрываются радостным шумом. Такая приятная победа, достойно забранная из рук соперников, разгоняет кровь. Кирилл и сам радостно озирается, замечает бегущего к нему Егора Иванова. Порывисто делает пару шагов навстречу, пока десятый номер буквально не запрыгивает к нему на руки, обнимая руками за плечи и бёдрами за поясницу.       Сильные мышцы сжимают бока, перекатываются под кожей. Предплечья чувствуют это даже сильнее, когда ладони подхватывают тяжёлое разгорячённое тело, прижимая к себе. Кирилл тоненький, даром, что почти на тридцать сантиметров выше, но удерживает. Он смеётся, утыкаясь в грудь Егора, жмётся ближе. Они мокрые, уставшие — победа далась нелегко и позади пять сетов, — но они до ужаса счастливые. Егор счастливый, и двадцать второй ловит себя на том, что видеть его таким хочется чаще. Остальные радостно вьются вокруг, а блокирующий лишь со смехом тянет лицо выше, губами едва касаясь ткани футболки и шеи. Что-то шепчет — на эмоциях даже не запоминая что, но дыхании греет и без того разгорячённую кожу либеро. Кажется, там благодарности да как он и сам до конца не верит, что всё же смогли.       Кончик носа скользит по горячей коже шеи, мажет по щеке, когда Егор всё же спускается с его рук. Глаза того блестят, и он явно заметил прикосновения, это видно в быстром ответном взгляде. Кирилл всё ещё обнимает, несколько раз почти прижимаясь губами к взъерошенным волосам — ещё не поцелуй, но что-то близкое.       Ситюк едва отводит взгляд, всё же не размыкая объятий — но надо идти жать руки соперникам. Тем более, капитан мельком бросает осторожный предупреждающий взгляд на них — Кирилл ловит его и отстраняется. Наверное, действительно пока не стоит. Они расходятся по разным сторонам, хотя периодически оба уже после рукопожатий всё тянутся один в сторону другого.       Впереди награждение, а хочется скорее бы оказаться вдали от толпы да трансляции. Во взгляде Егора, пойманном почти тайком, он видит то же самое. Хотя, конечно, победа греет — как и то, насколько она заслужена.       И когда, наконец-то, вся официальная часть позади, и раздевалка выпускает их из душной нагретой ловушки, где ребята на эмоциях, а потому не расходятся долго, многие порываются отпраздновать. Расходиться не хочется, пока эмоции захватывают с головой. Так что они заваливаются на квартиру к одному из них практически всей толпой, по пути прихватив выпивку и закуски.       Команда весело перешучивается и болтает то о прошедших матчах и победной серии, то просто о жизни. В компании тех, кто тебя понимает, всегда приятно проводить время. Ближе к четырём утра, впрочем, многие из них уже спят прямо здесь. Кто на кровати, сразу несколько человек, завалившиеся прямо так, кто на диване. Иногда слышны уже тихие разговоры и смех.       — Не, ну по крайней мере сегодня даже никто не блевал, — Егор хмыкает, облокачиваясь на ограждение балкона рядом с Кириллом. Тот застеклённый, но окна распахнуты, а потому свежий воздух приятно холодит кожу. Они сейчас в одних футболках, так что после духоты комнаты, в которую набилось более десяти человек, прохлада воспринимается практически благословением.       — Возможно, всё ещё впереди, — Кирилл бросает взгляд на окно, ведущее в комнату, где он минут десять назад оставил найденный в ванной тазик возле одного из сокомандников. Хотелось бы надеяться, что тому не пригодится, но кое-кто совершенно не умеет пить…       Иванов лишь жмёт плечами, после чего трёт лицо ладонями:       — Не, нафиг, я ща всё равно не усну. Не хочешь прогуляться? Тут до набережной около километра.       Ситюк раздумывает недолго. Он и сам всё ещё на эмоциях после матча, спасибо хоть пальцы больше не подрагивают.       — Погнали.       На улице ещё прохладнее, чем на балконе, людей на удивление почти нет, лишь редкие прохожие, которые уже никуда не спешат. Егор целеустремлённо тянет Кирилла за собой, всё ещё довольно улыбаясь и уцепившись за край рукава спортивной кофты. Через пару метров перехватывает немного удобнее, и предплечье практически горит под прикосновением. Кирилл краснеет, словно бы снова на поле в разгар матча. Хотя, конечно, сейчас причина другая. Либеро оборачивается через плечо, всё такой же счастливый, и не выходит не улыбаться в ответ.       Блокирующий вдыхает прохладный ночной воздух полной грудью. Хорошо.       Они почти не говорят по пути, неспешно прогуливаясь по давно исхоженным улочкам Ярославля. В скверах тихо и спокойно, и подобное умиротворение позволяет надеяться на лучшее. Что этот сезон будет ещё успешнее, что они смогут показать себя. Возможно, даже удастся пробиться в Суперлигу. Хотя, конечно, конкуренты тоже не стоят на месте. Но собственная победа сегодня не может не радовать.       Они какое-то время бродят, не выходя к самой набережной. Город постепенно оживает, так что уже сразу после рассвета они решают расположиться за ограждениями на каменной насыпи, прямо под знаками «проход запрещен».       Сидеть на камнях неудобно, но кидать плоские камушки забавно. У Кирилла это выходит лучше, но, кажется, Егора это ни разу не смущает. Он приваливается к чужому плечу, немного сонный. Ситюк замирает практически, боясь потревожить.       — Расслабься, не съем, — либеро зевает на последнем слове, забавно растягивая гласную, так, что она в итоге звучит как очень долгая «э». Кирилл улыбается в ответ и действительно расслабляется. И, немного помедлив, перехватывает его ладонь, что расположилась практически между их бёдер.       Мозолистые пальцы мягко сжимают его руку в ответ. Для Кирилла это и обещание отличного игрового сезона, и знак чего-то нового в его собственной жизни. Он почти невесомо гладит пальцы в ответ.       Он знает, что это будет хороший год.