Быстро, чёрт возьми, и яростно

      Эрик был зависим. Зависим от гонок, зависим от адреналина в крови, от незабываемого чувства опасной свободы или свободной опасности. Он жил во время езды так, как будто за пределами своей малышки не жил вовсе. Как будто обычное бытие, не наполненное визгом шин, рёвом мотора и кожей салона, — это существование, но не его, а кого-то другого. Место Эрика здесь, на водительском сидении Шевроле — его любимой крошки, соблазнительно поблёскивающей на солнце.       Манхэттен очаровывал своей оживлённостью: гудки извечных машин, шлындающие туда-сюда люди, реклама на каждом шагу, уличные музыканты. Коултер так любил эту живость города, его темп и атмосферу.       Мужчина постукивал пальцами по рулю в такт играющей песне, даже не осознавая её названия. Трель телефона на панели отвлекла Эрика от увлекательного занятия, а когда он увидел имя звонившего, то закатил глаза, проводя пальцем по дисплею.       — Чего тебе? — не очень довольно ответил Лидер, хотя друг и без того знал, что недовольство — это фейк.       — Я предлагаю тебе пари, — не церемонясь и не рассыпаясь в приветствиях, выпалил Фор. — Кто первый доберётся до Вэйверли-плэйс, тот заберёт прекрасную Импалу себе.       Эрик ухмыльнулся. Завтра в их гоночный клуб поступит новенькая Импала, которую их главный — Макс — выкупил у одного знакомого. Так как сам чернокожий Лидер предпочитал больше Мустанги, то машина оставалась без хозяина.       — Где гарантии того, что ты не находишься ближе к Вэйверли или вообще не там? — Эрик, чего уж тут лгать, представил себя за рулём новенькой малышки, рассекающим дорожное пространство. Азарт забурлил в крови, захотелось выиграть любой ценой. В жизни они с Фором друзья, но на дороге — соперники: там уж каждый сам по себе.       Итон вздохнул по ту сторону динамика, как будто Коултер задал какой-то глупый вопрос.       — Голову влево поверни.       Удивлённый Эрик мгновенно повернулся, натыкаясь на сверкающую серебром тачку друга, ровнёхонько ехавшую рядом с Шевроле Бесстрашного.       — А как это мы... Ай, чёрт с ним! По рукам, — Лидер предкушающе сжал руками руль.       — Другое дело! — обрадовался Фор. — Завтра малышка будет моей!       Эрик фыркнул.       — Ещё чего! Она достанется сильнейшему, то есть мне! — мужчина сбросил звонок и вдавил педаль газа в пол, мгновенно подстраиваясь под скорость и лавируя между машинами. Фор не отставал, летя по сырому асфальту и ловко обгоняя возмущённых их наглостью водителей. Эрик слышал, как вдалеке им сигналили водилы, как вроде бы включилась полицейская сирена, но это всё лишь подстёгивало двух друзей-соперников продолжать с новой силой.       Эрик выкрутил руль до упора на перекрёстке, едва не зацепив впереди ехавший Жигуль. Откуда вообще в центре Нью-Йорка Жигуль? Это что, русские оккупировали и Манхэттен? Однако удивляться и размышлять времени не было: багажник Фора мелькнул впереди, и Эрик чертыхнулся, прибавив газу.       Музыка из магнитолы тоже здорово способствовала мотивации гнать быстрее, не хуже собственного самолюбия. Лидер просто не мог проиграть из соображений своего эго, которое проигрышей и неудач не терпело. В голове Коулетра набатом стучали слова песни, разрывающей напряжённую легкость, витающую в салоне.       Ты знаешь, что тебе нужно двигаться.       Быстро и яростно.       «Быстро и яростно» — вот та мысль, которая двигала разумом Эрика в тот момент, когда он вжимал педаль газа в пол, почти не дыша, наконец подрезая Феррари Фора. Эрик поставил бы сотку: Итон недовольно скривил губы, свёл брови к переносице и сжал руль крепче.       Сам же Лидер ухмыльнулся, взглядом отыскав переднюю часть тачки Фора в зеркале заднего вида.       — Так уж и быть, позволю покататься на моей Импале разочек, — уверенно проговорил Эрик, вцепляясь глазами в дорогу, где машин стало явно больше, будто бы назло. Чем больше вокруг автомобилей, тем сложнее между ними лавировать, однако парень не думал не то чтобы сдаться, но даже просто отстать.       Быстро и яростно.       До места назначения оставалось совсем чуть-чуть, буквально шиной подать, когда серебристая боковина Фора резанула Эрика по глазам. Ну уж нет! Тачка Итона пока находилась в опасной близости от Шевроле Коулетра, однако мужчина не был намерен выпускать Дивергента из виду как минимум до тех пор, пока не достигнет точки первым.       Феррари намекала строчками песни: «Если ты видишь меня — значит, ты понимаешь. Ты знаешь, что тебе нужно двигаться быстрее!»       Быстро и яростно. Быстро, чёрт возьми, и яростно!       Эрик опасно сузил глаза, крепче сжал руль и сделал последний рывок, с визгом останавливая Шевроле у национального банка.       Стало жарко. Стало так невыносимо жарко, что парень вышел из машины, отдаваясь прохладному ветру. Фор тут же остановился рядом, оставляя клубы пыли.       — Чёрт! — выругался брюнет, выходя из машины. Эрик удовлетворённо улыбнулся, выдыхая.

***

      — Зачем ты сбросил скорость? — тишину комнаты, которая прежде прерывалась треском дров в камине, нарушил голос Лилит. Эрик поправил кочергой поленья, распаляя пламя, и пожал плечами.       — Должен же он хоть раз меня выиграть, — как всегда насмешливо ответил Коултер, но его голос тут же стал серьёзным. — Я не сбрасывал скорость, Лилит.       Девушка замолчала. Эрик выпрямился, и брюнетка бесшумно подошла к нему со спины, громко вдыхая запах кожаного салона, ментола сигарет и костра из камина. Она подняла ладонь и, подумав секунду, опустила её на плечо Лидера. Мужчина повернулся к ней полностью и с теплотой в глазах рывком притянул губы Лилит к своим.       Смертельный поцелуй, который заставлял жить обоих. Страсть разгорелась в несколько раз быстрее пламени в камине, заставила срывать одежду и не тратить время на ненужные ожидания. «Прелюдиям нет места на трассе и во время всепоглощающей страсти», — именно эта мысль промелькнула у Эрика в голове.       Движения Лилит — чертовски живые, заставляющие Эрика испытывать калейдоскоп эмоций и ощущений. Вынуждающие сдавленно стонать, вцепившись в обивку кожаного дивана, и рычать.       Движения Коулетра — дрифт. Быстрые, резкие, дьявольски смертельные. Они вынуждают девушку только беспомощно хватать ртом воздух, лишают сил издать хоть звук. Это смерть, потому что все эмоции и ощущения настолько яркие, что сливаются в одно непонятное, невероятное, подавляющее.       «Ты знаешь, что тебе нужно двигаться быстрее!»       Быстро и яростно.