***
Сара Корнер не просто так хотела связать свою жизнь с оружием и служением Отечеству во благо народа. Ни голливудские фильмы, в которых красочно описывались спецназовцы, ни пресса, ни литература, ни что-либо ещё не смогли вдохновить маленькую девочку на совершение великих подвигов так, как её мать. Властная, храбрая, решительная и порой отчаянная женщина стала для своей дочери кумиром, идеалом той жизни, которая так завлекала Сару пойти по дороге своей матери. Благодаря ней девушка в юношеском возрасте уже окончила военную академию и была готова как морально, так и физически полностью посвятить свою жизнь и душу борьбе с преступностью. Как ни странно, но оптимизм и порой взгляд сквозь розовые очки у новобранцев — такое же распространённое явление, как и дождь, идущий осенью, или снег, выпадающий зимой. Фишка в том, что выстоять-то смогут далеко не все. Тяжёлые будни армии, по словам матери, — первое и серьёзное испытание. Разумеется, Корнер была к ним готова. Ха-ха-ха! Натренировать тело и выдержку и каждый третий сможет, но попробуй-ка, Сара, вытерпеть хоть секунду каменного взгляда того мужчины с балаклавой на лице, стоящего вдоль стены в столовой. Тренировки тренировками, но социализацию и организацию дружественных отношений с сослуживцами никто не отменял. Как два пальца обоссать, честное спецназовское. Да, члены группы удивились сперва, как же молодому сержанту так легко получилось вклиниться в общество, наладить контакт чуть ли не со всей базой и даже заполучить доверие капитана. Но каково же было удивление солдат, когда Сара, несмотря на предупреждения, отговорки и всяческие попытки оставить эту самоубийственную идею, будто делая это не в первый раз, а в сотый, решительно подошла к самой мрачной туче этого места, лейтенанту Райли, познакомилась, пожала ему руку, улыбнулась и хлопнула его по плечу. Если бы Соуп был мёртв, то перевернулся бы в гробу раз десять, ибо ему, чтобы добиться от Гоуста хоть какой-нибудь ответной реакции, потребовались месяцы тщательной работы. Конечно, многие начали строить догадки, мол, наверняка, они знакомы, может, виделись раньше, учились в одном учреждении или где-то пересекались. К тому же, капитан Прайс не отрицал этих догадок, следовательно, вполне вероятно, что им есть место быть. Тот день, наверное, можно было бы обозначить как «точка невозврата». Отныне члены отряда могли наблюдать, как Гоуст вместе с сержантом обедали в столовой, ходили на перекуры, боролись в армрестлинге в зале, чистили оружие и даже однажды отправились в Мексику в качестве напарников по поимке очередных наркоторговцев. Одним словом, каким-то магическим образом они практически сдружились. Конечно, по мнению брюнетки, вряд ли можно назвать дружбой молчание во время трапезы, редкий зрительный контакт, отсутствие тактильности и немногословность, хотя взаимные колкие фразы всё же присутствовали, но, изучив хотя бы поверхностно психологический портрет Гоуста, Сара пришла к выводу, что она попала в число избранных. Стояла наравне с Соупом. Или, по крайней мере, Райли делал вид, будто подпустил её так близко. В конце концов, есть такое правило, как субординация. Соуп, в свою очередь, нервно курил в сторонке и мог лишь выдумывать теории о такой неожиданной дружелюбности к новенькой со стороны своего лейтенанта.***
— Элти, рано или поздно это должно было случиться. Не постоянно же тебе в картах выигрывать, правда? — Соуп откровенно хохочет и хлопает лейтенанта по плечу, сочувствуя его предстоящему маскараду. Гоуст же этот приятельский жест расценил как дружескую издёвку и прикрыл глаза руками, массируя их. — А кто-нибудь в курсе, откуда у Сары с собой косметика? Зачем она ей, когда сержант является членом самой крутой группы по борьбе с ублюдками? Некогда тут малеваться, долг зовёт, — Газ прыснул ехидным смехом, давая Гоусту ложную надежду на то, что, возможно, Сара слукавила и хотела просто позабавиться с его реакции. Если таков её план, то он удался, потому что Гоуст, откровенно, был в ахуе и совсем не ожидал, что, соглашаясь на это ради потехи, останется последним игроком с картами в руках. — Чтобы ты спросил, — одной фразой и взглядом лейтенанту в мгновение ока удалось заткнуть смеющегося Газа. — Сержант, в первую очередь, девчонка. Не вижу ничего антизаконного, ребята, можно и повеселиться, пока на нас не кинули очередное новое задание сверху, — Джон Прайс поднял уголки губ и погладил свою бороду, кивая самому себе и мысленно соглашаясь со сказанным. Ничего, пусть молодёжь позабавится, пока есть возможность. Слово «повеселиться», конечно, вряд ли можно вставить рядом с лейтенантом в одно предложение в данной ситуации, но раз он сам на это согласился, путей отхода и быть не может. Слово своё надо держать. Сержант Корнер не заставила парней долго ждать в предвкушении. Уже спустя пару минут Сара вернулась, уселась на ковёр с остальными и высыпала из косметички всё содержимое, с детской гордостью предоставив солдатам посмотреть поближе, с чем же приходится работать девушкам и женщинам, чтобы выглядеть не на все «сто», а на все «двести». — Руки! — Сара легонько хлопнула Соупа по тыльной стороне ладони, — этот тональник стоит больше, чем половина всей косметички, я чуть задницу не порвала, пока пыталась выкупить его. К удивлению, Гоуст тоже не оказался в стороне. Придвинувшись ближе к Саре, он начал с большим интересом рассматривать косметические средства, часть из которых скоро окажется сегодня у него на лице. — Ебать, что это? — Газ в ужасе аккуратно достал из косметички не выпавший кёрлер для завивки ресниц. Лейтенант, подхватив настроение сослуживца, тоже был ошарашен этим орудием средневековых пыток и очень надеялся, что Саре не взбредёт в голову сегодня им воспользоваться. — Это чтобы глаза выдавливать, храню на всякий случай, вдруг враг подкрадётся слишком близко? Всякая вещица в хозяйстве пригодится, — сержант непринуждённо взяла предмет и покрутила его в руке, но, наблюдая за побледневшими лицами солдат, не сдержалась. — Ах-ха-ха, шучу! Гоуст, вам сегодня это точно не грозит, не волнуйтесь. Я ещё не до конца научилась им пользоваться. Так и не раскрыв тайну, на кой член Корнер понадобился этот устрашающий аппарат, сержант взяла из кучки самые необходимые средства, которые, на её взгляд, точно пригодятся сегодня, и развернулась к Гоусту вполоборота. Невольно Сара чуть ли не задела лейтенанта лбом, потому что уж очень близко он сидел. Но девушка списала это на то, что Саймон Райли рассматривал вблизи всех своих врагов. Если предупреждён, значит, вооружён. — Так, всё, попрошу здесь больше ничего не лапать. Лейтенант, кем сегодня хотите стать? Готкой? Или, может быть, милашкой с большим количеством румян и блёсток? У меня хороший скилл, могу попробовать что-то вызывающее, чтобы на вас слюни вся база пускала. — Сара демонстрировала лейтенанту все возможные цвета теней, помад, тинтов, карандашей, блесков и виды кисточек со спонжами, ожидая вердикта. Солдат, откровенно говоря, абсолютно ничего не понимал и просто хлопал глазами. Было видно, что Райли растерялся, не зная, что ему нужно было выбрать. Капитан отряда окликнул сержанта, и по губам она смогла прочитать, что ей хотел донести Прайс. Старик, видимо, подумал, чем чёрт не шутит, потому что по губам вполне можно было разобрать, как он шептал «шлюха». Значит, всё-таки макияж проститутки? Ха-ха, славно! Пока парни осторожно рассматривали содержимое, Сара взяла необходимое и попросила Гоуста сесть на диван или кресло. Тот с щенячьим выражением глаз напоследок посмотрел на сержанта, уповая на то, что это всё неудачная шутка. Но Корнер была решительна и полна сил показать, на что способны её руки и годы практики в старшей школе. Лейтенант приземлился на диван и поднял краешек маски на нос. Было обговорено, что, в связи с нежеланием Гоуста полностью снимать её, Сара оформит лишь глаза и губы. Но для неё и членов группы это уже было более, чем достаточно. А вот теперь и настал момент, когда брюнетке надо было решить, как устроиться поближе к лейтенанту и внезапно не получить от него смачную оплеуху. Потому что как вообще можно красить кого-либо на метровом расстоянии? А по другому ведь никак, лейтенант редко одобрял тактильный контакт. Нужна предельная концентрация, и чем ближе Сара будет видеть лицо, тем ей и легче работать. Поковыляв немного вокруг да около, сержант пришла к выводу, что без прямого контакта с солдатом не обойтись. Её невысокий рост только усугублял ситуацию, и даже если она и нагнется перед лейтенантом, то рука сможет прочертить только рваную линию, а о тушёвке теней и остального и речи идти не может. Гоуст достаточно долго наблюдал за Корнер и, решив больше не тянуть, глубоко вздохнул и похлопал себя по коленке, предлагая сержанту сесть сверху, если так ей будет удобнее. Удивившись и помешкав, девушка согласилась. — Я буду вам рассказывать, что я делаю. Иными словами, прокомментирую каждый шаг, чтобы вы были в курсе, что творится у вас на лице, — сержант взяла ватный диск и смочила его тоником. — А то вы, мужчины, становитесь такими чувствительными и робкими, когда речь заходит о желании вас накрасить. — Сара старалась не показывать своего волнения, потому что она и подумать не могла, что будет сидеть у лейтенанта на бёдрах. Саймон же лихорадочно пытался сообразить, куда деть руки. Чуть было не опустил их на талию Корнер, посчитав это положение самым удобным, но, вовремя одёрнув себя, решил развести их в стороны и упереться в мягкий материал дивана. Однако на этом переживания лейтенанта не закончились. Пока девушка укладывала гелем его брови, Саймон перебирал все возможные варианты, куда можно было переместить свой взгляд. Дело в том, что на него в упор сосредоточенно пялились зелёные глаза, а если опуститься чуть ниже, то на него пялилась уже грудь. Поэтому Райли не нашёл более подходящего варианта, чем смотреть на своих сослуживцев, что глядели на него и Сару с отвисшими челюстями, и лишь капитан слегка улыбался ему в ответ. — Вот эту штуку вы точно должны знать, лейтенант. Что это? — Сара показывает солдату продолговатый стержень, — ну же, вы точно должны знать. — Чтобы стрелки рисовать. — Это и ежу понятно, а называется-то как? —…стрелочник? Около дивана неожиданно раздался мощный приступ ржания. Соуп всё-таки не выдержал, и остальные заразились его неугомонным хохотом, да и Сара не осталась в стороне. А Гоуст впервые за долгое время ощутил давно позабытое чувство неловкости. — Элти, да даже я знаю, что это подводка! Но логика у тебя отменная, не докопаешься, — Соуп утирает указательным пальцем мелкие слезинки. Сара опустила взгляд на лейтенанта и буквально прочитала у того в глазах: «Ну и откуда я должен был это знать, умники?» Корнер открыла подводку и приблизилась к лицу солдата. Непроизвольно у него дёрнулся кадык и забегали глаза, но девушка понимала, что сама сейчас выглядит не лучше. Поди, красная вся, как помидор. Поднеся кончик подводки к внешнему уголку глаза, Сара наметила первую тонкую линию. С трудом она дочертила всю форму стрелки, потому что Гоуст постоянно дёргался, жмурился и пытался отвернуться. — Лейтенант, спокойнее. Это я вам ещё межресничку не прокрашиваю. Я же не в глаз лезу, доверьтесь мне. Легко говорить тем, кто привык к таким манипуляциям и часто этим занимается. Со стороны картина выглядела максимально комично, но Гоусту казалось, будто ему в глаз тычат острой иглой, поэтому он бессознательно морщился и боялся вообще его открывать. Господи, а это ведь только один глаз. Хоть лейтенант и не верил в высшие силы, но сейчас радостно благодарил всех существующих в мире богов за то, что дали человеку лишь два глаза. И на этом, как говорится. Второй глаз «пошёл» куда лучше и быстрее. Гоуст даже перестал сопротивляться и окончательно смирился со своей участью, что забавляло. С тенями на веках и ресницами проблем не было, Сара даже сделала комплимент о их удивительной длине. Но когда дело дошло до губ, то занервничали оба. Солдаты решили отвернуться и не вникать особо в происходящее, не подначивать, боясь встретиться с грозным взглядом лейтенанта и язвительными фразами на их смех и подглядывания. Сослуживцы решили дождаться окончательного результата и заценить старания сержанта. Сара старалась. Очень старалась лишний раз не смотреть на губы, но как не смотреть, когда их нужно красить? Корнер протянула Саймону штук десять карандашей для губ и попросила выбрать цвет. У Саймона в этот момент уже начинал плавиться мозг. А как цвет-то выбрать, если они все одинаковые? Райли сделал максимально задумчивый вид, будто действительно различает их, и выбрал карандаш. Сара нанесла увлажняющий бальзам для губ на свои пальцы и осторожно поднесла их ко рту лейтенанта, слегка надавливая и размазывая по всей площади. В этот момент у обоих внутри что-то рухнуло. С губ лейтенанта раздался рваный выдох, а Корнер замерла, чувствуя подушечками пальцев тепло, пронизывающее, казалось, всё тело до самых пят. В попытке как-то уладить внезапно резко вспыхнувшее чувство адского смущения, солдат ничего больше не придумал и машинально схватил сержанта за запястье. Чувствуя тепло мужского тела, Сара сквозь дымку сморгнула влагу с глаз и убрала пальцы с губ Саймона. И в это же мгновение поднесла пальцы к своим, слегка их сжимая. — Сара, ёбаный ад… Остаток времени сержант и лейтенант пребывали в молчании. Лишь редкие взгляды, нечаянно встречавшиеся, вновь разжигали пламя в груди и заставляли краснеть щёки обоих. — Ну, как-то так… Члены группы отвлеклись от разговора и в унисон взглянули на лейтенанта. И, слушая гогот и улюлюканье в сторону Саймона Райли, только Сара знала, что на красных щеках солдата, слегка выглядывающих из-под маски, нет и грамма косметических румян.