haematophobia

                    Когда Фарм сказал: — Приятель Боннет стареет…       Хоррор не придал этому особого значения. Ему показалось, что это бесцеремонный комментарий, особенно учитывая, сколько свиней было на ферме, и тот факт, что Фарм рассказывал истории обо всех животных так, словно они были у него всю жизнь.       Однако, скелет задумался об этом гораздо больше, когда фермер попросил его подержать упитанного борова смирно и вытащил кривой нож.       Это… казалось таким сюрреалистичным: видеть другого скелета с лезвием, которое не было кухонным ножом. И Хоррор, каким-то странным образом, зациклился на том, как солнце отражалось от полированного светлого металла. Фарм держал нож так, словно знал, как им пользоваться, и все же точность того, как он перерезал свинье горло, поразила травмированного скелета. Особенно в сочетании с мягкими, успокаивающими словами, которые Фарм шептал животному, когда делал… это.       Животное дернулось в руках Хоррора один раз, а затем замерло.       Кровь забрызгала землю там, где они стояли на коленях, вытекая из глубокого пореза так, словно ей не было конца. — Вот, помоги мне уложить его на бок, — сказал Фарм, но Хоррор не мог оторвать взгляда от растущей багровой лужицы.       Где-то в глубине сознания скелет слышал страдальческий крик Гриллби. Сильный металлический запах вторгся в его носовую полость, как паразит. — Хоррор? Сладкий горошек?       Чужая рука на плече вернула скелета из его мыслей. Рана на голове начала зудеть, чесаться просто адски, нечто буквально умоляло Хоррора почесать зазубренные края его пробитого черепа. Рука Фарма была вся в крови.       Хоррор отпрянул назад, будто обжегся. Фермер притянул того обратно, проследив за направлением взгляда красного огонька, а затем, поняв, спрятал свою… покрытую багрянцем… руку себе за спину. — Ты не любитель крови, не так ли? — Спросил мужчина, и хотя сами слова были шутливыми, тон фермера был мягким.       Пусть Хоррор и отвел взгляд от собеседника, но глаз все равно был прикован к красному, — теперь уже пятну, — что тихо разрасталось рядом с его потрепанными желтыми резиновыми сапогами. — Хей, все хорошо…       Фарм подался вперед и снова положил руку на плечо парня. На этот раз это была чистая, не окровавленная, рука и это не заставило Хоррор отшатнуться, как перепуганную резким шумом кошку. С опозданием травмированный скелет осознал, что дрожал, как осиновый лист.       Глаза Фарма были мягкими, светящимися нежным, домашним зеленым цветом. — Как насчет того, чтобы ты зашел внутрь и подождал меня?       Хоррор принял предложение быстрее, чем, вероятно, считалось ни хрена не подозрительным, но он не смог найти в себе сил расстраиваться из-за этого, когда бросился к задней двери и вошел на кухню.       Пахло обуглившимся мясом, горящими волосами и плавящейся кожей.       Он ухватился за спинку стула, чтобы устоять на дрожащих ногах.       В комнате пахло бургерами…       Хоррор не знал, как долго простоял там, подавляя магию, которая угрожала подняться по его горлу, обжигая несуществующую трахею. Тиканье часов с кукушкой, висевших на грязновато-белой стене, отошло на задний план, но… он больше не чувствовал, что его стошнит, когда вошел Фарм. Подозрительно мокрый и чистый. — Хей, —Сказал он, медленно приближаясь к Хоррору, как будто он был испуганным, загнанным в угол животным, которое убежит при первых признаках опасности, а не опытным убийцей, у которого достаточно УРовня, чтобы сравнять с землей эту вселенную, и достаточно силы в костях, чтобы прямо сейчас разорвать фермера пополам. — Прости, душистый горошек, я должен был…       Он замолчал со вздохом, но Хоррор позволил ему обхватить себя руками, едва достаточными, чтобы обхватить его большую грудную клетку. Фарм перенес их на диван в соседней гостиной, и травмированный монстр даже не успел удивиться тому факту, что его парень сделал это спиной вперед. Когда Хоррор сел на диван, у него заболели ноги, и он неуверенно обнял Фарма в свою очередь.       Уткнулся подбородком в изгиб шеи Фарма, вдыхая его запах. От этого скелета всегда пахло сеном и свежей грязью с грядки, но никогда кровью и смертью. Хоррор вдохнул знакомый запах и закрыл глаза, пока его колотящаяся Душа медленно успокаивалась.       Фарм позволил ему делать все, что тот хотел, одной рукой поглаживая мягкими кругами его спину, и у Хоррора не нашлось слов, чтобы должным образом выразить свою благодарность. — Как ты себя чувствуешь, сладкая горошинка? — спросил партнера Фарм. Он, должно быть, почувствовал, как дрожь ужаса начала утихать так же медленно, как и внезапно начиналась. — …прости. да, — Пробормотал Хоррор мужчине в шею хриплым от эмоций голосом. Потребовалось слишком много времени, чтобы напомнить себе, где он находился, и что его не окружали голод и разложение. — Не-а, — шикнул на него Фарм, все еще растирая чужие позвонки маленькими кругами. Это было слишком мягко, и все же Хоррор не мог не эгоистично наслаждаться этим, купаться в маленьком кусочке счастья, которое ему было позволено, несмотря на то, что он этого не заслуживал. — Я должен был предупредить тебя. Я больше такого не допущу, хорошо?       Хоррор знал, что это было глупо.       Они были на ферме.       Конечно же, животных специально выращивали для того, чтобы позже их съесть.       Но смутного признания этого в его сознании, по-видимому, было недостаточно. Хоррор чувствовал себя дураком, учитывая, сколько жизней он сам оборвал. Сколько своих фирменных головодогов он сделал.       Но Фарм был не таким. Вся эта ферма была не такой. — все… в порядке.       Фарм покачал головой. — Даже если и так, душистый горошек. Нет смысла заставлять тебя делать то, что тебе не нравится. Как насчет того, чтобы я приготовил нам рагу?       Это было слишком легко — привлечь Хоррора к чему-либо, если это касалось еды. Скелет был уверен, что Фарм знал об этом, и, возможно, он также использовал это в своих интересах. Но, травмированный монстр даже не мог найти в себе сил разозлиться на подобное. — …нужна помощь?       Фермер отстранился и прижался зубами к чужому лбу в нежном поцелуе. — Нет, я справлюсь. Ты можешь оставаться прямо здесь, если хочешь, Тыковка. — ладно, — Пробормотал Хоррор, хотя и не позволял другому скелету подняться ни на мгновение дольше, прижимая его так близко, насколько позволяли их грудные клетки.       Мысль о сытном рагу успокоила что-то в его Душе, но Хоррор позволил себе погреться в чужих объятиях еще мгновение, прежде чем отпустил Фарма.       Фарм пах сеном и свежей землей, а не кровью и смертью.       От него пахло домом.       Настоящим домом…