***
Руи не вливался в общество. Из-за неопрятного внешнего вида, странных идей, цвета волос или чего-то ещё — он не знал. И тогда он выбрал другую тактику: наблюдение. Наблюдать за людьми было тоже интересно (хотя взаимодействовать тоже хотелось. Слишком сильно, чем сам Руи готов признать), видеть реакции на что-то, различать их по малейшим движениям лица и тела, понимать, что нравится, а что нет. Руи мог наблюдать за людьми часами, чем он и занимался. Просто делать было больше нечего. И за Шинономе Акито он тоже наблюдал. Было ли это жутко? Руи не знает. Но смотреть, как она в своей компании громко смеётся, шутит, злится, гордится и радуется было очень увлекательно. Акито не женственная, совсем как мальчишка, у неё резкие и уверенные движения, хотя когда нужно она весьма сдержана и вежлива. Она довольно низкая — Руи, будучи довольно высоким и долговязым, не мог не заметить этого, — однако её авторитета это не подрывало. Каждая грань личности интересна, и хоть они пока только подростки и лишь формируются, Шинономе Акито всё равно невольно приковывала любопытный взгляд. И они в таком возрасте, когда интерес к родственным душам начинает стремительно расти. Разговоры шли и у парней, и у девушек. Кто-то строил из себя чёрти что, кто-то фантазировал о самом романтичном обнаружении соулмейта, а кто-то рассуждал и строил планы, как можно отыскать свою предначертанную половину. А Руи, казалось бы, принявшему своё одиночество, по-детски наивно тоже хотелось найти любимого человека. Мысль, что соулмейт полюбит его даже таким странным, щекотливо грела душу так приятно. Руи хотелось верить, хотелось найти и полюбить. Правда, как найти, если единственный опознавательный жест — причинение себе боли? Но даже несмотря на это, лёжа на кровати в хаосе собственной комнаты тёмными вечерами, он мечтательно пялился в потолок, старательно игнорируя ужасную боль и тяжесть в теле. Они были даже тогда, когда проходила на удивление спокойная неделя или доставалось не ему. Руи понятия не имел, почему, но в какой-то момент такое состояние стало обыденностью. Может, просто устаёт в школе. Да, скорее всего. И вот она, ещё одна причина, почему Руи не давал отпора: он бы просто не смог. Иногда он еле ходил, что говорить о драке. Потому оставалось лишь покорно принимать лишь дополнительную порцию боли, а после дома зализывать раны. Шугаться в школе резких движений людей и громких компаний. Как иронично, однако. Руи сбегал. Сбегал в свои мысли, забывая о боли, холоде гаража и тяжёлом чувстве в груди. У себя в голове было тепло, безопасно, весело. Он часто фантазировал, как бы выглядел его соулмейт. Парень или девушка? Высокий, низкий, тёмный, светлый, спокойный, шумный? Он вообще из Японии? В целом Руи было всё равно — он бы принял свою родственную душу любой, но любопытства это не унимало. Руи невольно вёл плечом о мыслях о физическом контакте, слегка глупо улыбаясь. Чувствуя свободу и приватность, он думал о держании за руки, поцелуях, нежных улыбках. Интересно, Руи когда-нибудь станет достаточно сильным, чтобы носить соулмейта на руках? Или тот будет таким сильным, что сможет носить его самого?***
К слову, после той встречи Руи больше не били. Он не хотел думать о причино-следственных связях этого — не хотел надумывать, не хотел разочаровываться. Но хотелось верить, что побои, наконец, закончатся. Это последний год в средней школе, может быть, в старшей всё будет иначе? Дети взрослее, благоразумнее?.. Или же ещё более жестокие. Встряхнув головой, Руи фокусирует взгляд на строчках параграфа. Завтра важная работа, не стоит морочить себе голову сейчас. Этой ночью он лишь чудом уснул: руки тянули и болели нещадно, аж хотелось плакать. На утро особо легче не стало, и мышцы всё ещё тянули. Руи не уверен, что сможет удержать ручку. Собственно, он оказался прав, ведь рука ужасно дрожит во время теста, но Руи упрямо отвечает на все вопросы и сдаёт работу одним из первых. Можно отдохнуть и немного размять пальцы, чтобы хотя бы суметь удержать портфель. Правда, он не знает, как будет справляться на уроке физкультуры. «Бег» — отвечает ему реальность в лице сенсея, стоящей посреди поля площадки. Руи искренне радуется про себя, ведь ноги болят не так сильно и отлынивать легче, чем на том же подтягивании. Ох, от одного упоминания руки заныли сильнее. Когда Руи почти пробегает первый круг, взгляд цепляется за рыжее пятно на другой стороне площадки. Руи чуть замедляется, наблюдая, как Акито упрямо стоит в планке. В шеренге она последняя, ближе всего к нему, и потому Руи может разглядеть одну важную деталь: она дрожит. Напряжённая, сжимает кулаки до белых костяшек и стискивает челюсти, кажется, на виске вот-вот вздуется вена, а лицо блестит от пока. Руи щурится, желая увидеть больше, но вдруг вздрагивает. — Камиширо! Не смей отлынивать, ты и одного круга пока не пробежал! — Д-да, простите, Ямамото-сенсей! Нехотя, он всё же продолжает бег и в голове проносится обеспокоенная мысль: «Она ведь упадёт…». Руки заболели сильнее.***
Руи всегда нравились сильные люди. Сильные, упорные и волевые, обычно таких видно сразу. Но сейчас наблюдать за таким человеком больно. В прямом смысле, и Руи хочет невесело усмехнуться этой мысли, как вдруг понимает, что не может. Не может улыбаться, когда видит упорную девчушку на турнике, обессиленную и истощенную, но до боли упрямую. Все давно разошлись, остались на площадке лишь они вдвоём: Акито, на дрожащих руках висящая на железной балке, и Руи, сидящий чуть поодаль, снова наблюдающий. Однако взгляд его не привычно любопытно-игривый, а тяжёлый и пристальный. Что-то призрачное кольнуло нутро, и Руи быстро ложится на скамейку, делая вид, что он не то спит, не то смотрит в небо. Акито, резко оборачивается, явно почувствовав взгляд на себе, замирает, высматривая его обладателя. Руи надеется, что она ничего не заподозрит. Что он делает здесь после уроков на скамейке на заднем дворе школы? А мало ли, Камиширо же всё-таки странный, но не опасный — бояться нечего. Руи чуть косит взгляд и видит, что Акито полу-лежит на земле, обесилив окончательно. Как всё оказалось… Непросто. Руи вздыхает и трёт лицо со страдальческим тихим стоном. Руки невыносимо тянут и ноют, а Акито почти неподвижно лежит на земле, тяжело дыша. Ужасно, думает Руи и чуть приподнимается, просто невообразимо. Хуже и быть не может. Тело сковывает слабость, и Руи падает обратно на скамейку, обмякает и неспеша выдыхает, обременённый раздумьями. Как в одно мгновение всё обрушилось на голову и разрешилось одновременно. Это… Тяжело. Руи впервые за долгое время признаётся сам себе. Будет над чем подумать очередной болезненной бессонной ночью.***
— Руи, а вы общаетесь с Имото-сан? Вопрос, прогремевший как гром среди ясного неба, заставляет Руи на мгновение замешкаться. — К чему такой вопрос, Мизуки-кун? — Руи мягко улыбается, давая понять, что в вопросе нет ничего плохого — подобные мелочи важны, вот одна из вещей, которым научил Руи социум. — Я видел вас в последнее время вместе, вот и подумал… — Мизуки поправляет рукав и отводит глаза. — Так вы не общаетесь? — Мы просто чаще пересекаемся в последнее время, вот и всё. — Ох, вот как… Руи ненавязчиво кладёт руку ему на плечо, и Мизуки коротко улыбается: они не одни, это радует и дарит некую отдушину. — Кстати, ты видел её сегодня? — Шинономе-сан? Нет, не видел. А что? — Ах, ну, — Мизуки оглядывается явно в поисках чего-то. — Просто она немного… М-м-м, сменила имидж. Руи чуть вскидывает брови и тоже оглядывается. В этом крыле нет никого из второгодок, потому Руи идёт дальше: невыразимое и невыносимое любопытство не дало даже задуматься. Просто хотелось увидеть, слишком сильно, чтобы Руи, как истинный наблюдатель, смог отказать себе в таком маленьком капризе. И он находит. Довольно быстро. И вдруг замирает. Вместо огненного водопада ему в глаза бьёт лавовое озеро. Акито неплотно окружили одноклассники, и она то ворчит, хмуря выразительные брови, то смеётся, толкая кого-то в бок. Руи шумно сглатывает, чувствуя, как пылают щёки. Акито с короткими волосами, кажется, стала только больше похожа на мальчика. Но в противовес этому, Руи с ужасом понимает, что находит её привлекательной. Ужасно привлекательной. Краем глаза он замечает Нене, что пытается поймать его взгляд, и, сжав кулаки, возвращается обратно к Мизуки. Ему явно нужно подумать ещё.***
— Тебе нравится Шинономе, — звучит утвердительно, даже не вопросительно. Нене складывает руки в замок и смотрит на Руи снизу вверх. Тот тяжело молчит перед тем как ответить: — Это не так, Нене. Мне никто не нравится. Она вздыхает и массирует виски: иногда Нене забывает, какой он упрямый. — Я не слепая, Руи. Ты можешь врать себе, но тебе явно нравится она. Тот поджимает губы. Они стоят около своих домов, и Нене надеется, что Руи не сбежит от разговора. — Она твой соулмейт? — Я не знаю. — Подойди к ней? Это не так сложно проверить. — И как это будет? — Руи складывает руки на груди. — К ней подходит Чудак Камиширо и просит проверить, соулмейты ли они? — Подойди наедине. — Даже если мы соулмейты, что будет с её репутацией? Её родственная душа — Камиширо? Я не хочу, чтобы ещё и её школьная жизнь усложнилась. Нене снова вздыхает. — Ты просто боишься признаться. — Я не… Руи вдруг осекается, и Нене дёргает уголками губ в знак собственной правоты. … Мне пора идти. Увидимся завтра, Нене. Руи спешно уходит, хлопает дверь. Нене лишь качает головой.***
Близится конец года. За это время Руи ни разу не побили, но боль в теле лишь усиливалась. Оттого становилось ещё тяжелее, но уже на сердце. Закусывая губу, он хватается за волосы и тяжело вздыхает. У него будет выпускной. На который снова никто не придёт — это уже обыденность, и Руи никогда не обижался на ужасно загруженную мать, что зачастую просто не могла присутствовать (тем более, он планирует идти в старшую школу, что недёшево, потому не смеет жаловаться. Вообще ни на что, даже на синяки, которые он научился искусно прятать). Один проснулся, собрался, пришёл, отстоял и один вернулся. Иногда с Мизуки, если у того были время, силы и желание, однако сейчас Руи был почему-то уверен, что выпускной он проведёт в одиночестве. Да и Мизуки только второгодка, Руи не хочет думать, что будет с ним в школе в следующем году. Что насчёт Нене, она уезжает с родителями сегодня же, потому даже на её компанию надеяться не приходится. Ну, зато будет время почитать новую книгу, что недавно привезла мама. Если только надоедливые мысли и размышления не будут морочить голову.***
Всё прошло спокойно. Насколько возможно спокойно. Руи вздохнул, поправил пиджак и собрался уходить домой. Как он и ожидал, у Мизуки после уроков оказалось куча дел дома, и он убежал, перед этим поздравив с выпускным и почти слёзно попрощавшись. Руи пообещал не забывать его. Глядя вслед убегающему Мизуки, Руи невольно цепляется взглядом за другую невысокую фигуру. Он вздрагивает, пытается уйти, но его откликают. — Камиширо-семпай! — Да, Шинономе-сан? Руи думает, что сейчас умрёт. Акито подходит к нему, немного неловко поправляет рюкзак на спине поудобнее — её нахмуренные брови в этот момент как невольное наблюдение ощущаются уже иначе. — Поздравляю с выпускным. — Ох, спасибо. Желаю вам хорошо сдать экзамены. — Спасибо. Она улыбается, и Руи убеждается, насколько же влип. — Волнуешься за Акияму? — За Мизуки-куна? С чего бы? — Ты знаешь. Акито складывает руки на груди и смотрит почти в упор. Руи сдаётся без боя. — На самом деле, да. Он теперь будет один, и я не знаю, что его ждёт… — Точно не побои. Можешь не волноваться. Руи смотрит на Акито сверху вниз из-за роста, но ощущает себя куда меньше неё. — Спасибо… — Нашёл за что благодарить. Они неловко молчат. Руи поджимает губы, мнёт пальцами собственные тёмные штаны и всё думает, явно нервничает. Акито склоняет голову в немом вопросе. — Шинономе-сан… — Да, Камиширо-семпай? - … Вам очень идёт новая причёска. Спасибо за всё. Надеюсь, мы ещё встретимся. И сбежал. Помчался так быстро, как смог. Акито и слова сказать ему вслед не успела. Руи боится. Ужасно боится. Не только быть отвергнутым по той или иной причине, но и испортить всё. Он правда боится, что поползут слухи о том, что соулмейт Шинономе Акито — грязный чудак Камиширо, и тогда ей придётся нелегко. Руи не хотел для неё такой участи. Не для той, кто была довольна добра и мягка с ним, не для своей родственной души. Он оказался не готов, не готов к ответственности, не готов чувствам, что, вопреки всему, разгорались всё сильнее, не готов к реальной встрече с родственной душой. Руи утонул в грёзах, тратя время и силы на фантазии, будучи совершенно не готовым к их воплощению. И он струсил. Позорно и глупо. Он ещё долго не будет спать ночами, думая о своём величайшем провале, о котором, конечно, никто не узнает, кроме плюшевого потрёпанного утконоса, лежащего на его кровати. И будет много думать, что было бы, если бы он рассказал ей тогда. Приняла бы? Отвернулась? Получилось бы у них что-нибудь? Находиться в своих мыслях безопасно, но ужасно мучительно. Особенно чувствуя очередную волну пульсирующей боли, растекающейся по телу, очередным тёмным вечером в своём гараже. Он мог бы её остановить сейчас. Мог бы, если бы не был таким трусом.***
Весной он поступил в старшую школу Камияма и отучился там один год. Дети правда оказались куда благоразумнее, чему Руи был ужасно рад: очень не хотелось бы опять обрабатывать и скрывать ссадины. Год прошёл спокойно, даже уныло. Руи исполнилось шестнадцать, а друзей у него так и не появилось. Радовало лишь то, что Нене планировала поступать в ту же школу. Будет хотя бы не так одиноко. Прошёл год, а чувства не угасли. Руи думал о ней, о Шинономе Акито, и гадал, увидятся ли они ещё раз. Вернее даже, хватит ли Руи смелости организовать их встречу: они живут в одном городе, потому всё не так безнадёжно. Руи репетировал признание, извинения, даже планировал купить что-нибудь сладкое: он часто видел, как Акито радостно принимала сладкие угощения от друзей — какой романтик, с усмешкой иногда замечал он сам. Репетировал… И ощущал себя очень глупо. «Влюблённый дурак» — так его звала Нене и, на самом деле, была права (Нене часто была чертовски права) Однако Руи сам виноват в этом. И он хочет исправить свою ошибку.***
Судьба хитра и непредсказуема, Руи понимает это в начале своего второго учебного года в Камияме. А именно когда среди толпы мелькает рыжее пятно, лавовое озеро. Руи замирает. Пытается снова выловить среди людей знакомый пылкий взгляд, миниатюрную сильную фигуру, но не смог. В голове что-то щёлкает, и он бежит к спискам первогодок, висящим на стене шумного школьного коридора. Среди линий и завитков канджи незнакомых имён он вдруг видит: Шинономе Акито. Руи кажется, что он сейчас упадёт. Она здесь, первогодка в классе 1-С, Шинономе Акито. Упрямая, сильная, целеустремленная, невысокая, яркая, стильная, его Акито. У Руи кружится голова. Они учатся в одной школе, возможно, это не так удивительно, как могло бы быть, но теперь у него куда больше шансов не сбежать, как тогда. Позже он увидит её сам. Удивлённо вскинет брови и шумно сглотнёт: она вытянулась, черты лица стали выразительнее, чуть поменялся стиль… Но веснушки остались те же, такие же хаотичные, разбросанные по всему лицу, еле заметные издалека. Руи хочет надеяться, что изменилась не она одна. Хочет верить, что он окажется сильнее в этот раз.